CXXXIV
CXXXIV
Сегодня про?халъ одинъ на атакованный фронтъ. Когда мой Худобинъ узналъ, что мы ?демъ на с?веро-восточный фронтъ, да еще одни — возмутился.
— И охота вамъ, Евгеній Константиновичъ, къ чорту въ когти л?зть.
Такъ я хорошо съ пожарными въ карты игралъ [11]. A теперь, нако-сь!
— Ничего, Николай Терентіевичъ, мы живо объ?демъ.
— Да, да — живо въ госпиталь попадемъ.
Пока не ос?длалъ лошадей, все время бубнилъ.
— Себя не жал?ете, скотину бы пожал?ли.
— А о себ? ты не заботишься?
— Я-то что? Мое д?ло служба. Приставили къ вамъ — значитъ и не того.
По дорог? за?халъ въ "катакомбы".
Катакомбами артурцы назвали трубу для стока воды, проложенную у импани Краснаго Креста и им?вшую въ діаметр? до 1 сажени. Сверху въ н?сколько саженъ земля. Отличный, прочный блиндажъ, въ которомъ ютились бол?е робкіе артурцы во время бомбардировокъ. Многіе туда перебрались съ постелями и частью имущества.
На голомъ полу стояли рядами кровати. Пом?щеніе напоминало казарму.
Было тамъ и прохладно и довольно сухо.
Только во время дождя тамъ было неуютно.
Каналъ превращался въ быстро несущуюся горную р?чку, забиравшую въ своемъ теченіи все, что не усп?ли поставить на постели.
Если дождь шелъ сильн?й, то всплывали и койки.
Зато въ часы бомбардировокъ — тамъ было безопасно.
Когда я подъ?халъ къ "катакомбамъ", все населеніе высыпало на воздухъ, ус?явъ склоны оврага живописными группами оживлявшимися веселымъ щебетаніемъ д?тишекъ.
Дымились самовары, гор?ли костры съ треножниками надъ ними — готовились ужинать.
Вечеръ былъ тихій и ясный.
Городъ не бомбардировался.
Скоро добрались и до Утеса.
Зашелъ въ блиндажъ.
Генералъ Над?инъ, неизм?нно покойный. Начальникъ его штаба — Степановъ, утомленный. Н?сколько офицеровъ. Полковникъ Мехмандаровъ. Посл?дній съ увлеченіемъ вспоминалъ свой родной Кавказъ.
Поздоровавшись, онъ продолжалъ:
— Кавказъ очень хорошъ! Природа на все положила печать, съ ручательствомъ за доброкачественность. Но б?да въ томъ — гд? нужно камня, его н?тъ, гд? не нужно — тамъ тьма. Гд? нужно воды — ея н?тъ, гд? въ ней н?тъ никакой необходимости, ея море.
А исламъ? Все хорошее онъ въ будущей жизни даетъ. Все хорошо, только намъ об?щано въ раю семь гурій, и что же вы думаете? Вс? он? съ круглыми глазами. Ну, не досада ли? А знаете, я теперь ничего не хочу — ни рая, ни гурій. Я хочу только немного отдыха.
Д?йствительно, кругомъ все время рвутся снаряды. Два разорвались на крыш? блиндажа. Остальные, перелетая, рвутся въ лощин?.
Кругомъ работаютъ стр?лки, столько же обращая вниманія на снаряды, какъ на мухъ.
Пришелъ полковникъ Стольниковъ — тянется передъ генераломъ, докладывая:
— Тамъ, за Орлинымъ Гн?здомъ, ваше превосходительство, не даютъ показаться, на выборъ бьютъ. Я приказалъ своимъ артиллеристамъ постр?лять. Нельзя ихъ безнаказанными оставлять.
— Постр?ляйте, постр?ляйте — спокойно соглашался уб?ленный с?динами, почтенный давними годами генералъ Над?инъ.
Я внимательно наблюдалъ за вс?ми.
Каждый изъ нихъ не ув?ренъ въ сл?дующемъ час?, сл?дующей минут?. Снарядъ не разбираетъ: старость ли глубокая, молодость ли кипучая — ему все равно. Шип?ніе, ударъ, мгновеніе — взрывъ, и все кончено.
Это не Севастополь!
Бомбы не зальешь, не засыплешь!
Наблюдалъ и диву давался.
В?дь это не день, не два, а нед?ли, м?сяцы долгіе.
Шумятъ, см?ются, трунятъ другъ надъ другомъ, японцами…
— Ваше превосходительство, ?демъ? спросилъ Степановъ.
— Да, да, конечно, нужно произвести вечерній объ?здъ.
Быстро зас?длали лошадей.
23-е августа. Восточный фронтъ.
23 августа. Ночь прошла покойно.
Въ боевой обстановк? на линіи фронта перем?нъ не произошло.
Въ 8 часовъ утра въ долин? за Угловой горой показался эскадронъ кавалеріи. Батареи на Длинной гор? немедленно открыли огонь.
Снаряды начали ложиться настолько хорошо, что эскадронъ моментально разс?ялся.
Въ 11 часовъ утра японцы начали передвигаться группами въ 30–40 челов?къ впереди Волчьихъ горъ съ западнаго фронта на восточный.
Японцы пошли тихой сапой и окружили Водопроводный редутъ со вс?хъ сторонъ окопами, доходящими въ н?которыхъ м?стахъ до 300 шаговъ.
Работы идутъ и днемъ, при чемъ японцы настолько ум?ло прикрываются, что видны только взмахи кирокъ и лопатъ, а сами остаются неуязвимыми для ружейнаго огня.
Ближайшія батареи, открывая временами огонь фугасными бомбами, м?шаютъ производимымъ работамъ, разрушая окопы.
Въ 3 часовъ вечера опять было зам?чено съ Зубчатой батареи передвиженіе японцевъ на нашъ правый флангъ.
Въ 11 часовъ утра изъ редута № 1 вышелъ японецъ съ двумя ящиками на виду у вс?хъ, спокойно направился къ Китайскому валу, занятому нашими стр?лками.
Изъ открытаго капонира открыли по немъ огонь.
Японецъ продолжалъ быстро подвигаться впередъ, не обращая вниманія на свист?вшія вокругъ пули.
Ружейный огонь увеличился.
Наконецъ японецъ не выдержалъ — былъ ли онъ раненъ, или н?тъ, но остановился, бросилъ ящики и пустился б?гомъ назадъ. Доб?жавъ до долины, упалъ, какъ подкошенный, и бол?е не поднимался.
За оставленными ящиками отправились н?сколько охотниковъ, которые имъ удалось благополучно доставить въ расположеніе 12 роты. Въ одномъ изъ ящиковъ оказался запалъ съ капсюлемъ, а къ другому были привязаны два Бикфордова шнура.
Бывшій при раскупориваніи ящиковъ саперный офицеръ Дебагорій-Мокріевичъ констатировалъ, что въ нихъ оказался лиддитъ, прессованный въ небольшіе куски, завернутые въ восковую бумагу. Ящикъ изъ сосновыхъ досокъ, шириной въ 4 вершка и длиной въ 6 вершковъ.
Вечеръ на фронт? прошелъ покойно.
24 августа. Ночь прошла безъ перем?нъ въ боевой обстановк?.
Въ 8 часовъ утра съ Зубчатой батареи зам?тили, что у деревни Михаудзи кавалерійскій полкъ производитъ ученіе.
Западный фронтъ.
23 августа. Ночь на фронт? прошла покойно.
Въ расположеніи передовыхъ частей на западномъ фронт? безъ перем?нъ.
Въ 3 часа пополудни непріятель открылъ орудійный огонь изъ трехъ пушекъ по нашему расположенію на Высокой гор?.
Фортъ № 5 немедленно потушилъ батарею противника.
Укр?пленіе № 4 начало обстр?ливать С?дловую гору, гд? зас?ли японскіе стр?лки, открывъ б?глый ружейный огонь по нашимъ окопамъ.
Снаряды быстро очистили окопы отъ японцевъ, которые посл? н?сколькихъ удачныхъ попаданій разб?жались. Когда фортъ № 5 заставилъ замолчать непріятельскую батарею, по ней открыла огонь батарея на Высокой гор? 6-ти дюймовыми бомбами. Стр?льба была очень удачна: орудія подбиты, брустверъ разрушенъ.
Въ раіон? деревень Сындятунь, Тянзятунь и Ханцзятунь движеніе противннка усилилось.
Около 9 часовъ вечера наши заставы, выставленныя для наблюденія за юго-западнымъ склономъ Высокой горы и тыломъ С?дловой, донесли капитану Стемпневскому 1-му, что по нимъ въ 6 ч. вечера непріятель открылъ орудійный огонь, заставивъ отойти немного назадъ. Японцы, воспользовавшись отходомъ, заняли окопы на предгорьяхъ Высокой горы.
Получивъ это донесеніе, капитанъ Стемпневскій немедленно вызвалъ охотниковъ и предложилъ офпцерамъ сд?лать вылазку для захвата окоповъ.
Въ 10 час. 45 м. вечера 27 охотниковъ, подъ начальствомъ прапорщика Алалыкина, подкр?пленные 30 стр?лками изъ заставы, им?я въ резерв? столько же, и по плану, предложенному капитаномъ Стемпневскимъ, съ двухъ сторонъ ползли къ окопамъ, занятымъ противникомъ.
Японцы, зам?тивъ нашихъ см?льчаковъ, безъ выстр?ла очистили занятыя ими позиціи.
Посл? удачной вылазки, безъ м?ры напугавшей японцевъ, ночь на горахъ Высокой и Длинной прошла покойно.
Вечеромъ укр?пленіе № 4 и Саперная батарея обстр?ляли Мертвую гору, гд?, по донесенію капитана Москвина, зам?чено было значительное скопленіе японцевъ, и доносился шумъ производимыхъ работъ.
Посл? н?сколькихъ удачныхъ выстр?ловъ — противникъ совершенно очистилъ Мертвую гору.
24 августа. Въ расположеніи передовыхъ частей западнаго фронта безъ перем?нъ.
Японскіе посты на старой линіи. Ночью была небольшая перестр?лка между нашимъ дозоромъ и непріятельскими разв?дчиками, которые подкрались къ нашимъ постамъ.
Въ 10 часовъ утра съ Высокой горы было зам?чено, что въ бухту "10 кораблей" идетъ б?лый пароходъ.
Морской раіонъ.
Изъ Ляот?шаня въ 3 часа дня 24 августа сообщаютъ, что на горизонт?, вправо отъ острововъ Мяотао, видно 5 судовъ, изъ нихъ одно накренилось.
Его буксируютъ два парохода, и конвоируютъ два военныхъ крейсера 2-го класса. Поздн?е тамъ же былъ зам?ченъ вновь взрывъ.
Св?д?ніе отъ китайцевъ.
Прибылъ 24 августа разв?дчикъ китаецъ Ліуминши.
Вы?хавъ 18 августа изъ Голубиной и высадившись въ Тоза, выяснилъ:
Въ деревн? Тоза постъ японцевъ въ 72 чел. Въ Сандзейза живутъ въ фанзахъ 80 кавалеристовъ. Въ Ваныдвяндын? около 1000 солдатъ, тамъ же 20 полевыхъ орудій, которыя не стр?ляли, ибо наши батареи м?шаютъ ихъ ставить. Въ деревн? Вандзятун? 200 кавалеристовъ, Шидзейза — 150 кавалеристовъ. Подъ горой Юдьяорръ (Юдоосанъ) стоятъ 4 большихъ орудія; 19 августа наши батареи стр?ляли по нимъ, но все были перелеты. Изъ Дальняго два раза въ день подвозятъ по ж. дор. (по 14 вагоновъ) въ Чансяныдзы консервы, соленую зелень, сладкій картофель, дрова, солому, ячмень.
Японцы передавали китайцамъ, что у нихъ за нед?лю выбыло подъ П.-Артуромъ 30,000; теперь наступать они не могутъ, т. к. осталось мадо людей, и они боятся. Англичане очень недовольны, что японцы не взяли до сихъ поръ Артура. Солдаты не хотятъ воевать. Многіе начальники у?хали въ Дальній и, говорятъ, по?дутъ потомъ въ Японію. Черезъ пять дней придетъ подкр?пленіе.
Одна изъ телефонограммъ генерала Кондратенко на имя коменданта кр?пости о безд?ятельности инженеровъ.
23 августа 1904 г., 8 ч. 35 м. утра, съ батареи лит. Б.
Копія.
Доношу, что на участк? инженера Бармина Китайская ст?на между лит. Б и Куропаткинскимъ люнетомъ совершенно не приспособлена къ оборон?. Блиндажей не им?ется, бойницы не годны. Прошу ваше превосходительство о понужденіи капитана Бармина къ работ? или о см?н? его другимъ, бол?е д?ятельнымъ инженеромъ, т. к. указанный участокъ наибол?е опасный на всемъ фронт?.
Генералъ Кондратенко.
О д?ятельности Портъ-Артурской полиціи.
Пом?щаемый ниже офиціальный документъ въ полной м?р? осв?щаетъ д?ятельность и поведеніе чиновъ городской полиціи. Полицмейстеръ Тауцъ со времени воздвигнутаго на полковника Вершинина гоненія со стороны Стесселя — мало считался съ гражданскимъ губернаторомъ. Его можно было только припугнуть либо Стесселемъ, либо Смирновымъ.
Его высокоблагородію, господину полицеймейстеру гор. Портъ-Артура.
Сообщаю вашему высокоблагородію, что чины вв?ренной вамъ полиціи, поселившіеся, согласно разр?шенія господина гражданскаго комиссара, основаннаго на вашемъ ходатайств?, въ зданіи Пушкинскаго училища, — вечеромъ 22-го и большую часть ночи на 23-е августа устроили въ занимаемомъ ими пом?щеніи Пушкинскаго училища попойку (безобразную оргію), съ п?ніемъ, музыкой, пляской, гикомъ, визгомъ и крикомъ.
Я, въ лиц? зав?дующей Пушкинскимъ училищемъ, не могу допустить, чтобы въ зданіи, предназначенномъ для ц?лей просв?щенія, въ зданіи, которое уже 5 л?тъ пос?щалось д?тьми, а въ посл?днее время подъ кровомъ котораго находили себ? пріютъ раненые и умирающіе защитники Артура, стало сборищемъ пьянствующей компаніи, компаніи, члены которой состоятъ на служб? городской полиціи — призванной общегосударственными законами къ борьб? съ общественной безнравственностью, а въ нын?шнее тяжелое время т?сной блокады Артура, приказами генералъ-лейтенанта Смирнова, къ особенно интенсивной борьб? съ народнымъ пьянствомъ.
Не находя никакихъ смягчающихъ обстоятельствъ въ поведеніи вв?ренныхъ вамъ чиновъ полиціи, поселившихся въ Пушкинскомъ училищ?, я вынуждена буду обратиться къ придержащей власти объ освобожденіи вв?реннаго мн? зданія отъ безобразій и своеволія артурской полиціи.
Зав?дующая училищемъ М. Савельева.
Съ возвращеніемъ сего Г. Зав?дывающей Пушкинскимъ городскимъ 2 класснымъ училищемъ, полицейское управленіе ув?домляетъ, что г. полиціймейстеръ наложилъ сл?дующую резолюцію.
"По приказанію Его Превосходительства Генерала Стессель, сегодня же команда переведена изъ школы; пьянства тамъ никогда не было — это выдумка прошу больше никогда не безпокоить". 26 августа 1904 года.
Помощникъ полиціймейстера
Штабсъ-капитанъ Капшуковъ.
Д?лопроизводитель N. N.
Нужно зам?тить, что m-lle Савельева отличалась особенной энергіей въ борьб? не только съ полиціей, но и со вс?ми начальствующими лицами. Единственно передъ к?мъ она склоняла головут, это передъ величіемъ генералъ адъютанта Стесселя, сдавшаго Артуръ японцамъ. Она была посл?дней русской подданной, вы?хавшей изъ Артура, ухитрившись прожить въ немъ до мая м?сяца 1905 г. У?хала она лишь тогда только, когда, при помощи и покровительств? японцевъ, съ которыми жила душа въ душу, съ полнымъ усп?хомъ ликвидировала вс? свои д?ла. Одною изъ характерныхъ чертъ этой выдающейся по своей энергіи женщины была способность удивительно ум?ло приспосабливаться къ обстоятельствамъ и не пренебрегать въ ц?ляхъ достиженія разъ нам?ченной ц?ли никакими средствами.
Выписка изъ дневника полковника С. А. Рашевскаго.
23 августа.
"…Офицеры и солдаты на позиціяхъ тоже извелись и только хот?ли бы скор?е какого-нибудь конца, — но только опред?леннаго."
* * *
Положеніе становится съ каждымъ днемъ потому тяжел?й, что каждый изъ защитниковъ понималъ, что ожидать помощи съ с?вера въ ближайшемъ будущемъ н?тъ никакихъ основаній.
Противникъ все туже и туже стягивалъ жел?зное кольцо своихъ батарей.
Подвозъ продуктовъ съ каждымъ днемъ уменьшался. Уже въ август? чувствовался недостатокъ въ зелени и овощахъ.
О фруктахъ мы и думать забыли.
Но это былъ лишь первый приступъ легкаго отчаянія.
Ч?мъ туже, ч?мъ тяжел?й жилось, т?мъ призрачныя надежды росли, лаская насъ скорымъ концомъ тяжелаго испытанія.
Хотя мн? неоднократно приходилось слышать, въ особенности отъ дамъ:
— Помилуйте, да в?дь это безчелов?чно!
В?дь этакъ можно съ ума сойти.
Каждый день, почти каждый день бомбардировка. Снаряды рвутся всюду и везд?. Ни днемъ ни ночью н?тъ покоя. Мы, здоровые, извелись — что же должны переживать несчастные больные, живущіе подъ ежеминутнымъ опасеніемъ новыхъ раненій, новыхъ страданій, а то и смерти?
Посмотрите, что д?лается съ несчастными, когда начинается бомбардировка города.
О Боже мой, Боже мой, какъ все это жестоко, какъ все это дико!
В?дь это не люди, не люди, а зв?ри осаждаютъ городъ!
Они не им?ютъ права бомбардировать госпиталя!
Они пользуются правами сильнаго и творятъ свою волю!
Они знаютъ, ч?мъ насъ довести, они добиваютъ нашихъ раненыхъ.
Вотъ ужъ м?сяцъ скоро, какъ мы забыли, что такое безопасность.
Н?тъ, довольно! Все равно, японцы возьмутъ городъ. Зач?мъ же напрасно томить несчастныхъ раненыхъ?
В?дь это непростительная жестокость.
Я ув?рена, что весь міръ, вся Россія хочетъ конца этой бойни.
Я ув?рена, что, если мы сдадимся, насъ ожидаетъ не позоръ, а тріумфъ. Подумайте, ц?лый м?сяцъ ни минуты покоя. В?дь это одно уже подвигъ!!
Прошло уже время, когда можно было поражать міръ геройствомъ.
Люди стали умн?й. Разъ сознаешь, что ты слаб?й, и сдавайся. Ч?мъ образованн?е люди, т?мъ дороже они ц?нятъ свою жизнь.
Зач?мъ это непонятное упрямство? Все проиграно, все.
Я ув?рена, что, если бы міръ зналъ хотя сотую долю того, что мы переживаемъ, — онъ заступился бы за насъ и прекратилъ бы эту бойню.
Въ погон? за славой — вонъ тамъ упорствуютъ…
Я всегда безмолвно выслушивалъ эти долгіе, страстные монологи и думалъ: Стессель, Стессель, зач?мъ ты оставилъ въ Артур? В?ру Алекс?евну, а съ ней великое множество ненужнаго и вреднаго элемента?
— Вы со мной не согласны? Я в?дь всего васъ насквозь вижу. Вамъ нравится это упорство, глупое, дикое, безсмысленное упорство. Вы мужчины — еще дикари, кровожадные, хищные зв?ри. Вонъ вашъ Смирновъ трунитъ еще — Отлично, что госпиталя обстр?ливаются, по крайней м?р? меньше будетъ мнимобольныхъ.
Ему нужна кровь, раны въ аршинъ шириною, — тогда это только д?йствительно больной. А нервовъ онъ не признаетъ? А?
Онъ не знаетъ, что отъ испугу можно забол?ть. Если онъ останется живъ, его ув?шаютъ крестами съ ногъ до головы, а убитымъ и искал?ченнымъ что будетъ? Его обезпечатъ! А кал?къ пустятъ по міру! Ничего. Мы дамы, но мы сильн?й васъ. Мы не допустимъ кровопролитія. Благо, что главный-то нашъ не холостъ, не бобыль. Его жена убережетъ отъ глупости.
Вы вашему Смирнову разскажите, какъ X. посл? первой бомбардировки чуть съ ума не сошелъ. Спрятался къ себ? и на вс?хъ входившихъ псомъ рычалъ…
Отъ этого испытанія меня всегда выручала начинающаяся бомбардировка.
Не скрою, что подобнаго рода разговоры разговаривали не только барыни, но къ стыду говорившихъ, и мужчины.
Начиналась бомбардировка.
Гуд?ли повсюду взрывы, а въ мозгу словно молоточкомъ выстукивало:
— Стессель, Стессель, на погибель свою оставилъ ты въ Артур? В?ру Алекс?евну, а съ ней великое множество ненужнаго и вреднаго элемента!
24-ое августа. Вы?здъ коменданта на атакованный фронтъ.
24 августа, въ 8 часовъ утра, комендантъ кр?пости генералъ-лейтенантъ Смирновъ, въ сопровожденіи и. д. комендантскаго штабъ-офицера шт. — капитана Водяги и адъютанта поручика Гаммера, направился въ передовую боевую линію для осмотра восточнаго фронта. Объ?здъ былъ тяжелый и крайне опасный.
Окончивъ осмотръ заканчиваемыхъ работъ, производимыхъ подъ шрапнельнымъ огнемъ, ген. — лейт. Смирновъ въ 11 часовъ пополудни у?халъ домой.
Восточный фронтъ.
24 августа. Впереди батареи лит. Б, по линіи черезъ деревню Вандзятунь къ оврагу у лит. А, противникъ продолжаетъ энергично вести окопы.
Какъ только полевая артиллерія откроетъ огонь, — работы прекращаются.
Систематическія ночныя разв?дки и наблюденія, производимыя днемъ, устанавливаютъ, что работа и охрана редутовъ No№ 1 и 2 производятся круглыя сутки.
Въ 9 часовъ вечера на высшей точк? Волчьихъ горъ шла продолжительная сигнализація б?лыми и красными фонарями.
Въ 8 1 /2 час. вечера вызвавшіеся охотники, согласно приказанію командира 26 полка флигель-адъютанта полковника Семенова, отправились изъ Водопроводнаго редута на вылазку противъ окружавшихъ редутъ непріятельскихъ окоповъ.
Какъ только окончательно стемн?ло, охотники, спустившись внизъ, поползли во флангъ ближайшаго японскаго окопа.
Незам?тно, какъ кошки, подкрались, безшумно, какъ по команд?, сняли 5 часовыхъ и поползли дальше, но нарвались на протянутую проволоку съ колокольчиками, притаились, но уже было поздно — японцы всполопшлись.
Обнаруживъ себя, охотники не дали опомниться противнику и бросились въ штыки, а зат?мъ, опрокинувъ, открыли огонь продольно окопамъ.
Японцы не выдержали неожиданнаго см?лаго удара — въ безпорядк? поб?жали во вторую линію окоповъ, открывъ изъ нихъ сильный, но безпорядочный ружейный огонь.
Вылазка проведена настолько удачно, а посл?дній натискъ былъ столь стремителенъ, что японцы и не подумали пресл?довать нашихъ, провожая ихъ лишь сильнымъ, но безпорядочнымъ огнемъ. Загнавъ непріятеля во вторую линію окоповъ, охотники, совершенно разрушивъ оставленный окопъ (окопъ японцевъ вверху узкій, а внутри въ вид? грота), отошли назадъ.
Потерь съ нашей стороны не было никакихъ.
Разрушая окопъ, охотники сосчитали 46 убитыхъ.
Въ составъ команды, произведшей выдающуюся по храбрости и ум?нію вылазку, вошли стр?лки 26-го, 10-го и 15-го полковъ и пограничники.
По окончаніи вылазки, на участк? противъ Водопроводнаго редута до полуночи дарила тишина.
Въ 12 часовъ ночи японцы, зам?тивъ, что впереди Водопроводнаго редута нами производятся работы, въ количеств? бол?е 2 ротъ неожиданно перешли въ наступленіе, но были отбиты съ громаднымъ урономъ.
25 августа. Посл? отбитаго штурма Водопроводнаго редута — ночь на линіи восточнаго фронта прошла безъ перем?нъ.
Западный фронтъ.
24 августа. Въ 12 часовъ дня въ бухту Луизы вошелъ большой коммерческій пароходъ и спустилъ три шлюпки. Черезъ н?сколько времени подошли еще два судна.
Въ 2 часа дня отъ бухты "10 кораблей" къ бухт? Луиза потянулся длинный обозъ. Высокая гора открыла по немъ непрерывный огонь.
До вечера въ расположеніи передовыхъ частей западнаго фронта перем?нъ не произошло. Весь день японцы р?дкимъ ружейнымъ огнемъ обстр?ливали наши посты, но за дальностью разстоянія нельзя разобрать, какой вредъ наноситъ отв?тный огонь.
25 августа. Ночь въ боевой обстановк? западнаго фронта прошла безъ перем?нъ.
Ночью восточн?е деревни Хоудзятунь около 2 ротъ японцевъ рыли окопы.
У деревни Сіодятенъ наблюдалось движеніе непріятельской п?хоты.
Морской раіонъ.
Въ 9 часовъ вечера въ луч? Электрическаго утеса въ разстояніи 22 кабельтовыхъ показались два миноносца, а въ и часовъ прожекторъ утеса обнаружилъ 1 миноносецъ въ 18 кабельтовыхъ.
Уборка труповъ.
Въ ночь на 24 августа подъ Орлинымъ Гн?здомъ и Куропаткинскимъ люнетомъ убрано 600 труповъ; контуженъ ун. — оф. Калнинъ, ранены 2 китайца.
Приказы генералъ-адъютанта Стесселя 24-го августа.
ПРИКАЗЫ
по войскамъ Квантунскаго укр?пленнаго раіона.
Августа, 24 дня, 1904 г. кр. П.-Артуръ.
№ 572.
Сего 23 числа я им?лъ высокое счастье получить сл?дующую телеграмму:
Ляоянъ, 15 августа. П.-Артуръ, генералъ-адъютанту Стесселю.
Мною получена отъ Государя Императора депеша сл?дующаго содержанія:
Командующему Маньчжурской арміей, для передачи въ Портъ-Артуръ генералъ-адъютанту Стесселю.
Въ воздаяніе доблести и мужеству Портъ-Артурскаго гарнизона, Я повел?лъ считать службу вс?хъ чиновъ военнаго и морского в?домствъ, защищающихъ Портъ-Артуръ, по разсчету м?сяцъ за годъ, начиная съ 1-го мая до конца осады.
Васъ жалую кавалеромъ ордена Георгія третьей степени и ожидаю вашихъ представленій о награжденіи вс?хъ отличившихся въ бою,
Николай.
Генералъ-адъютантъ Стессель.
Сего 23 числа я им?лъ высокое счастье получить сл?дующія телеграммы:
Портъ-Артуръ. Генералъ-адъютанту Стесселю.
14 августа я им?лъ счастье получить сл?дующую Высочайшую телеграмму:
Въ воздаяніе доблести и мужеству Портъ-Артурскаго гарнизона, Я повел?лъ считать службу вс?хъ чиновъ военнаго и морского в?домствъ, защищающихъ Портъ-Артуръ, по разсчету м?сяцъ за годъ, начиная съ 1-го мая до конца осады. Генералъ-адъютанта Стесселя жалую кавалеромъ ордена Георгія 3 степени. Ожидаю отъ него представленій о награжденіи вс?хъ отдвчившихся въ бояхъ.
Сообщая объ изложенномъ, сердечно поздравляю васъ и славныхъ защитниковъ кр?пости съ высокой Монаршей милостью и предлагаю телеграфировать непосредственно мн? фамиліи отличившихся, и къ какимъ наградамъ представляются.
Генералъ-адъютантъ Алеке?евъ.
Счастливъ поздравить васъ кавалеромъ ордена Святого Георгія третьей степени и передать вамъ и вс?мъ доблестнымъ защитникамъ славнаго артурскаго гарнизона чрезвычайную Монаршую милость, оказанную Державнымъ вождемъ Русской арміи. Поздравляю васъ и гарнизонъ съ дарованной Высочайшей милостью и прошу посп?шить съ дополнительнымъ представленіемъ къ наградамъ вс?хъ отличившихся Его Императорскому Величеству.
Генералъ-адъютантъ Куропаткинъ.
Великая Царская милость — повел?ніе считать м?сяцъ за годъ службы — послана намъ Господомъ Богомъ. Онъ, Владыка, молитвами Царя и Россіи подкр?пляетъ насъ и направляетъ руку нашу къ одол?нію нев?рныхъ враговъ Святой Россіи. Помолимся, братцы, Всевышнему Творцу, вознесемъ свои благодаренія за Батюшку Царя, Царицъ, Насл?дника Родины и за ту великую Царскую милость, которая ниспослана намъ и, подкр?пляя насъ, ведетъ къ погибели супостата. Слава начальникамъ, слава войскамъ, ут?шившимъ Царя и родину! Ура!
Молебствіе будетъ назначено.
№ 573
26-го сего августа, въ 71, 2 часовъ утра, на площади казармъ 10-го в.-с. стр?лковаго полка отслужить молебствіе Господу Богу, по случаю великой Царской милости войскамъ.
Быть вс?мъ, кому возможно; отъ войскъ по сборной 48 рядовъ, по назначенію начальниковъ дивизій и командира квантунской кр?постной артиллеріи, и 24 ряда отъ квантунскаго экипажа.
Парадомъ командовать 25-го в.-с. стр?лковаго полка подполковнику Обручеву.
Музыка отъ 14-го в.-с. стр?лковаго полка. Если будетъ бой, то парадъ отм?няется.
Начальникъ Квантунскаго укр?пленнаго раіона,
генералъ-адъютантъ Стессель.
Телеграмма нам?стника и назначеніе адмирала Лощинскаго и капитана I ранга Вирена и о прорыв? судовъ во Владивостокъ.
Сегодня получена сл?дующая телеграмма нам?стника:
"Князю Ухтомскому сдать командованіе отрядомъ броненосцевъ и крейсеровъ капитану I ранга Вирену, а посл?днему, по исправленіи судовъ, стараться прорваться во Владивостокъ.
Контръ-адмиралъ Лощинскій назначается зав?дующимъ морской и минной обороной".
Собраніе флагмановъ и командировъ, обсудивъ вопросъ о прорыв? эскадры, пришло къ вполн? правильному р?шенію: въ виду неисправности судовъ, недостатка снарядовъ и команды, при обстоятельствахъ, втрое худшихъ, ч?мъ обстоятельства, сопровождавшія походъ эскадры 28 іюля, — выполнить прорывъ судовъ во Владивостокъ не представляется возможнымъ.
Д?йствительно, эскадра, совершенно обезсиленная передачей своей артиллеріи на сухопутный фронтъ, въ значительной степени ослабленная августовскими штурмами какъ въ личномъ, такъ и въ командномъ состав?, не им?ющая возможности войти въ докъ для починки подводныхъ частей, обладающая неравной скоростью въ ход?,— не им?ла абсолютно никакихъ шансовъ на усп?хъ похода.
Походъ этотъ безусловно погубилъ бы вс? суда, т. к. противникъ за ц?лый м?сяцъ усп?лъ починиться и отдохнуть. Встр?ча въ открытомъ мор? съ вдвое сильн?йшимъ, св?жимъ и преобладающимъ въ ход? противникомъ, им?вшимъ въ своемъ распоряженіи огромное количество миноносцевъ, — окончилась бы полнымъ разгромомъ эскадры, а Артуръ остался бы безъ снарядовъ и н?сколькихъ тысячъ защитниковъ, усп?вшихъ уже доказать свой героизмъ, отвагу и презр?ніе къ смерти.
Какъ назначеніе Вирена, такъ и назначеніе Лощинскаго прив?тствовалось вс?ми.
Какъ первый, такъ и второй въ теченіе всей кампаніи (первый въ д?лахъ "Баяна", второй въ д?л? охраны береговъ и минированіи бухтъ) явились самыми выдающимися, какъ по энергіи, храбрости, такъ и д?еспособности, старшими морскими начальниками.
* * *
Сегодня, несмотря на довольно сильное недомоганіе, Смирновъ вы?халъ на вновь оборудываемую третью линію артиллерійской обороны, на которой устанавливались орудія съ броненосцевъ и крейсеровъ.
Эта новая линія шла отъ с?верной части городской ограды на Каменоломенный кряжъ, Отрожную гору и Большую гору.
Работы по всей линіи кип?ли. Разрабатывались дороги, рыли, кололи, взрывали, подвозили л?съ…
— Эхъ, и молодцы же эти матросы! Любо, дорого смотр?ть, какъ они работаютъ!
Здорово, друзья! Здорово, родные! то и д?ло прив?тствовалъ работавшихъ комендантъ.
— Молодцы, молодцы моряки, стр?лкамъ не уступятъ. Смотри у меня!
Противникъ зам?тилъ производимыя работы и поэтому всю площадь держалъ въ шрапнельномъ огн?.
Работы шли безостановочно, съ лихорадочной посп?шностью.
На шрапнель никто не обращалъ вниманія — раненыхъ еще не было.
— Какъ только выведу эту линію — я буду совершенно покоенъ.
— А японцы-то затихли?
— Китайцы доносятъ, что они что-то замышляютъ на западномъ…
— Д?йствительно, они сильн?й зашевелились тамъ.
— Ну, за тотъ-то фронтъ я спокоенъ.
— Ваше превосходительство, они, в?рно, будутъ штурмовать Высокую гору? спросилъ Гаммеръ.
— По всему в?роятію, да.
Но у нихъ еще очень мала артиллерія для атаки этой горы. А поведутъ, поведутъ, непрем?нно поведутъ. Вс? данныя къ тому.
Обойдя п?шкомъ всю третью линію, комендантъ, совершенно уже измученный, отдавъ посл?днія распоряженія по установк? орудій, потребовалъ лошадей.
Мы быстро приближались къ городу. Подъ?зжая къ дому "раіона", встр?тили Стесселя.
— Ну-у-у, такъ и есть — гд? военнаго корреспондента увидишь, тутъ и коменданта жди, ха, ха, ха — грубо прив?тствовалъ насъ новый генералъ-адъютантъ и кавалеръ…
Смирновъ, поздоровавшись, ничего не отв?тилъ.
Грубость Стесселя была сл?дствіемъ новой, незаслуженно полученной, Высочайшей награды.
Стессель умышленно оскорблялъ Смирнова.
Какъ долженъ былъ поступить Смирновъ?
Полковникъ Артемьевъ, прекрасно понимая, что пожалованіе Стесселя генералъ-адъютантомъ вызвано было той безсов?стной ложью, которою онъ, какъ паукъ, опуталъ Государя, р?шилъ писать исключительно о д?ятельности коменданта кр?пости генералъ-лейтенанта Смирнова, совершенно игнорируя имя Стесселя, въ предположеніи, что "Новый Край", попадая въ Чифу, раскроетъ рано или поздно истину. (Писать же что-нибудь о Стессел? — противор?чить истин?).
Приблизительно въ это время получились съ прибывшей изъ Чифу шаландой газеты, между прочимъ No Ostasiaticher Loyd.
Въ номер? этомъ, очень подробно распространявшемся объ Артур?, между прочимъ говорилось:
"…Душа и сердце обороны Артура — это не прославленный на весь міръ Стессель, а комендантъ Артура, генералъ лейтенантъ Смирновъ…"
Злосчастный No этотъ попалъ сначала къ Фоку, а зат?мъ, подчеркнутый краснымъ карандашемъ, былъ преподнесенъ генералъ-адъютанту въ перевод? и при соотв?тствующихъ, конечно, комментаріяхъ по поводу этой статьи.
Генералъ-адъютантъ понялъ, что виною всему "Новый Край", ц?лый уже м?сяцъ подробно описывающій вы?зды и работу Смирнова какъ на всемъ, такъ и на атакованномъ фронт?…
Онъ понялъ, что "Новый Край", попадая въ Чифу, непреложно будетъ опровергать своимъ правдивымъ пов?ствованіемъ вс? хвалебные гимны, составляемые на англійскомъ язык? поручикомъ Малченко и полковникомъ Рейсъ и періодически отправляемые въ Шанхай съ благословенія ихъ начальника.
Онъ понялъ, что этой крамольной газет?, подрывающей его авторитетъ артурскаго колосса, нужно зажать ротъ.
Въ лиц? своего друга и пріятеля генерала Никитина, спеціализировавшагося исключительно на чрезм?рномъ употребленіи алкоголя, юродствованіи подъ впечатл?ніемъ Бахуса и собираніи всевозможныхъ гарнизонныхъ сплетенъ, — генералъ-адъютантъ нашелъ д?ятельнаго и талантливаго сов?тника.
Къ нимъ не преминулъ присоединиться Фокъ, приласкался и Рейсъ.
Друзья и Бертрамъ р?шили д?йствовать. Ждали лишь удобнаго случая. Новая телеграмма отъ Государя была какъ нельзя кстати: она развязала имъ окончательно руки.
Не усп?ли мы оправиться отъ неожиданнаго удара, гораздо бол?е тяжелаго, ч?мъ вс? предшествовавшія бомбардировки; не усп?ли мы освоиться, привыкнуть къ мысли, что Стессель, Стессель генералъ-адъютантъ, въ душ? тая слабую надежду, что, можетъ быть, это ошибка, — какъ раздался второй ударъ.
Стессель награжденъ Георгіемъ 3-ей степени!!
Стессель, оказывается, герой!
Нашъ Стессель герой!?
Какъ пало въ нашихъ глазахъ значеніе Георгіевскаго креста!
Жутко становилось при сознаніи, что тамъ, далеко, въ родной Россіи, обманутъ Государь, милліоны обмануты.
Милліоны прив?тствуютъ новаго Георгіевскаго кавалера за д?ло людей, имена которыхъ еще никому неизв?стны, но которыя уже теперь достояніе исторіи.
Мы, переживавшіе вс? ужасы бомбардировокъ, свид?тели страшныхъ страданій мучениковъ долга, съ самаго начала войны на каждомъ шагу глубоко возмущавшіеся д?лами и поступками Стесселя — должны были покорно смотр?ть, какъ челов?къ, обманувшій и обманывающій весь міръ, парадируетъ передъ нами въ тог? народнаго героя.
Это было выше силъ челов?ческихъ. Разсудокъ готовъ былъ помутиться.
Артуръ негодовалъ.
Артуръ волновался.
Артуръ къ 4 часамъ пополудни опять потянулся покорной толпой къ ступенямъ генералъ-адъютантскаго дома.
Коляска за коляской подкатывали къ крыльцу. Фигура за фигурой то входили, то выходили изъ дома Стесселя.
Вс? сп?шили принести свои "искреннія прив?тствія".
Въ дом? стоитъ шумъ.
Генералъ прив?тливо жметъ вс?мъ руки. Онъ счастливъ. Онъ в?ритъ, онъ пов?рилъ наконецъ, что, если его "слезница" не достигла ц?ли, то самъ Государь, помимо Куропаткина, его оц?нилъ и видитъ въ немъ надежную опору.
Онъ в?ритъ теперь въ свои силы. Онъ в?ритъ, что это только начало.
Онъ ни минуты теперь не сомн?вается, что онъ поступилъ правильно.
Онъ доволенъ собой — чего же больше?
Вонъ они, друзья неизм?нные, сов?тники разумные. Они надоумили, не выдадутъ.
А если выдадутъ, кто противъ меня — посланника Государя?!?
Никто!!
Вонъ Фокъ, Никитинъ, Рейсъ, Савицкій, Гандуринъ, Колесниковъ, Рябининъ, Павловскій, Корживецъ, … силища. Я ихъ не забуду. Я ихъ засыплю наградами, они мои.
А вотъ и Кондратенко! Онъ тоже мой, онъ въ меня еще в?ритъ. Хотя и онъ хитеръ, мы его перехитримъ.
Но вотъ Смирновъ!
Не разберешь, что онъ думаетъ. Всегда дисциплинаренъ. Съ В?рой Алекс?евной всегда почтителенъ и любезенъ. Какъ я ни стараюсь его допечь, ничего не выходитъ. Опасный челов?къ!
Ну, да ладно. Съ такими молодцами, какъ Фокъ, Никитинъ, Савицкій, Рейсъ, мы живо его обработаемъ.
Мысли зигзагами проходили въ его разгоряченномъ мозгу.
Глаза подъ узкимъ лбомъ иногда загорались и сверкали недобрыми, тревожными огнями.
Сов?сть была не чиста.
* * *
Не хот?лъ я итти съ поздравленіемъ. Долго меня уговаривали — колебался. Злость закипала, черная, тягучая…
Пошелъ.
Но пошелъ лишь на сл?дующій день, 25-го августа, часамъ къ тремъ.
"Живи не по сердцу, а по разуму", твердилъ чуждый мн? голосъ.
Пришелъ.
Опять въ кабинет?. Не долго ждалъ.
Генералъ вышелъ, видъ заспанный: видимо, его подняли прямо съ постели.
Я началъ поздравлять:
— Считаю долгомъ вторично поздравить васъ съ т?мъ, какъ Государь мой безм?рно васъ награждаетъ.
— Благодарю васъ. Да, да, безм?рно — за дверями послышался женскій кашель — прошу садиться.
Генералъ смотритъ на меня, я на него. Китель, рубаха растегнуты, видна богатырская грудь.
— Курите? Отчего вы перестали писать въ газет??
— Въ настоящее время Артуръ живетъ интересомъ часа. Вс? въ обстановк? боевой, бол?е или мен?е опасной. Интересуются исключительно д?йствіями противника и нашими. Требуютъ сухихъ отчетовъ, пренебрегая въ полной м?р? беллетристикой, т. к. являются сами непосредственными свид?телями бомбардировокъ и штурмовъ, смерти и страданій.
— А кто пишетъ "Изв?стія" въ "Новомъ Кра?"?
— Не знаю. (Я им?лъ право такъ отв?тить, т. к. подъ изв?стіями не подписывался, хотя отлично зналъ, что Стесселю давно изв?стно, кто пишетъ эти "Изв?стія").
— Что же вы теперь д?лаете?
— Собираю матеріалъ, который впосл?дствіи предполагаю издать отд?льной книгой.
Генералъ становился сумраченъ, тонъ м?нялся.
— И будете тамъ писать только правду?
— Только правду!
— Э! батенька, вс? корреспонденты врутъ. Кто больше заплатитъ — тамъ и правда. — Генералъ смотр?лъ на меня вызывающе.
— Я, ваше превосходительство, поставленъ теперь и до окончанія кампаніи въ рамки военной цензуры, но впосл?дствіи, памятуя Высочайшія слова, обращенныя къ представителямъ столичной прессы, я считаю своимъ нравственнымъ долгомъ въ будущемъ писать правду, одну только правду, которая убережетъ Россію и Государя отъ участи — пережить когда-нибудь второй Портъ-Артуръ.
Зат?мъ считаю ум?стнымъ вашему превосходительству напомнить и сов?тую впредь не забывать, что я ношу ник?мъ еще не запятнанную фамилію стариннаго дворянскаго рода.
Честь им?ю кланяться.-
Отъ Стесселя отправился прямо къ Смирнову, передалъ ему содержаніе моей бес?ды.
— Погорячились, погорячились. Я вамъ говорилъ….. на веранду входилъ генералъ Кондратенко — а, Романъ Исидоровичъ, ну, что добраго скажете?
— Ваше превосходительство, неугодно ли будетъ посмотр?ть пробную стр?льбу минами?
Черезъ н?сколько минутъ ординарецъ доложилъ о приход? полковника Крестинскаго.
Вс? тронулись на холмъ за домомъ Стесселя, гд? уже былъ установленъ заряженный минный аппаратъ [12].
Пришелъ и генералъ-адъютантъ Стессель. Народу собралось смотр?ть на диковинное зр?лище много. Тутъ были и штабные и строевые офицеры.
Опытъ оказался удачнымъ. Мина, давъ при полет? довольно крутую траэкторію, впилась своимъ остріемъ въ землю и, конечно, разорвалась бы, если бы была заряжена.
Стр?льба изъ минъ предполагалась по траншейнымъ работамъ японцевъ, окружившихъ Водопроводный редутъ.
Генералъ Стессель, облеченный по обычаю въ с?рую рубаху и с?рые сапоги, опираясь на палку, одобрилъ и благословилъ установку миннаго аппарата на Водопроводномъ редут?. Къ сожал?нію, зат?я эта не оправдала возлагаемыхъ на нее надеждъ. Механизмъ миннаго аппарата крайне н?женъ, и поэтому первая попавшая пуля приводила его въ негодность.
Лейтенантъ Подгурскій ликовалъ. Нужно отдать полную справедливость, что этотъ офицеръ, не говоря уже про выдающуюся храбрость, храбрость, которая поражала вс?хъ, былъ вм?ст? съ т?мъ зам?чательно изобр?тателенъ и подвиженъ. Въ теченіе всей осады проявляя непрестанно удивительную энергію, онъ не мало принесъ непріятностей японцамъ, а на своихъ д?йствовалъ въ самыя критическія минуты благотворно.
Съ горки, гд? производился опытъ, по какой-то непонятной случайности мы возвращались домой en quatre: Стессель, Смирновъ, Хвостовъ и я.
Давно мн? пришлось слышать, что на холм?, на которомъ только что производился опытъ, погребенъ китайскій генералъ, защищавшій Артуръ отъ японцевъ. Меня подмывало спросить объ этомъ сейчасъ. Я громко началъ:
— Кажется, холмъ, на которомъ мы только что были, служитъ могилой главнаго китайскаго начальника, защищавшаго Артуръ.
— Разв?? я объ этомъ не слышалъ. Вотъ Хвостовъ долженъ знать — сказалъ Стессель.
— Кажется, зд?сь.
— А гд? онъ былъ убитъ? Говорятъ, на Большомъ Орлиномъ Гн?зд?, гд? онъ наблюдалъ за штурмомъ?
— Не знаю, не знаю.
Зашла р?чь о свист? пуль.
— Вотъ Евгеній Константиновичъ — сказалъ Смирновъ — отлично ум?етъ теперь различать свистъ нуль, какая на излет?, какая…
— А я не могу различить — возразилъ Стессель: глухъ на ухо.
Мы подходили къ дому Стесселя. Навстр?чу, отд?лившись отъ огромнаго стога с?на, б?жалъ щенокъ.
— Юпилазъ, Юпилазъ — звалъ и ласкалъ Стессель — я этого пса назвалъ въ честь геройской защиты Юпилазы.
— А отчего не Куинъ-Саномъ? онъ много памятн?е намъ — пошутилъ я.
— Ну-съ, господа, до свиданія. Такъ помните — завтра парадъ я назначилъ въ 8 часовъ.
— Ваше превосходительство, это немного поздно.
— Почему?
— Японцы начинаютъ бомбардировку съ разсв?томъ. Если завтра будутъ бомбардировать городъ, не состоится торжество.
— Ну вотъ, вотъ, онъ все шутитъ. До свиданія, господа!
Парадъ 26-го августа.
Войска были уже выстроены къ параду въ 7 часовъ утра на площади казармъ 10-го восточно-сибирскаго стр?лковаго полка.
Ровно въ 7 1 /2 часовъ прибылъ генералъ-адъютантъ. Начался обходъ войскъ.
Я сталъ на л?вомъ фланг?, н?сколько отступя отъ группы генераловъ, штабъ и оберъ-офицеровъ, не бывшихъ въ строю.
Стессель, увидавъ меня, крикнулъ на всю площадь:
— Штатскіе, назадъ!
Не сразу вс? поняли, что этотъ окрикъ былъ по моему адресу. Кругомъ, кром? меня, никого ни было. У ст?нъ зданій приткнулись р?дкія фигуры нестроевыхъ.
Публика совершенно отсутствовала.
Кончился обходъ.
Началось молебствіе.
На фронт? опять тишина.
День ясный и жаркій.
Кончился молебенъ.
Офицеры прикладывались ко кресту…
— Полковникъ Хвостовъ — послышался опять голосъ Стесселя, махавшаго въ воздух? кулакомъ: скажите Ножину, если онъ еще разъ позволитъ себ? стать въ строй, я его такъ пугну… кулакъ посл?дній разъ взлет?лъ на воздухъ и больше уже не подымался.
Раздалась команда. Все стихло.
Генералъ Стессель читалъ Высочайшую телеграмму. Громовое "ура" покатилось. Оркестръ игралъ гимнъ.
Еще живые артурцы, приготовившіеся умирать, благодарили Царя за милость.
Долго, очень долго грем?ло это восторженное "ура!"
Но клики стихали. Оркестръ умолкъ.
Опять и зд?сь и кругомъ тишина.
На фронт? затишье.
На середину площади шелъ комендантъ…
Тишина — совс?мъ, совс?мъ тихо.
— Друзья! вы сейчасъ слышали о Высочайше дарованной войскамъ кр?пости Портъ-Артуръ милости. Вм?ст? съ этимъ Государь Императоръ пожаловалъ нашему начальнику и руководителю генералъ-адъютанту Стесселю орденъ Св. Великомученика и Поб?доносца Георгія третьей степени. Св?тъ этой высокой военной награды озаряетъ и насъ, вс?хъ защитниковъ кр?пости и соратниковъ генералъ-адъютанта Стесселя.
Воздадимъ же ему подобающую воинскую почесть!
Генералы, штабъ и оберъ-офицеры, по своимъ м?стамъ!!!
Слушать моей команды!!
Парадъ! Слушай!..
На караулъ!
Музыка, — стр?лковый маршъ!
Новому Георгіевскому кавалеру, генералъ-адъютанту Стесселю — ура!
Грянулъ оркестръ. Понеслось "ура". Смирновъ въ центр? площади — салютуетъ. Стессель впереди группы офицеровъ. Кругомъ покоемъ стройныя линіи ротъ. Все словно окамен?ло. Генералъ-адъютантъ махнулъ. Все опять смолкло.
Стессель благодаритъ поклономъ коменданта. Смирновъ отдавалъ честь.
— Ребята! Когда будетъ снята осада, и вы разойдетесь по разнымъ м?стамъ Россіи, то везд? разскажите, что въ дни тяжелой осады Артура комендантомъ этой кр?пости былъ генералъ-лейтенантъ Смирновъ, который, непосредственно руководя обороной, командовалъ войсками и рзтководилъ ихъ геройскими д?йствіями.
Въ честь генералъ-лейтенанта Смирнова — "ура"! закончилъ Стессель.
Опять "ура", опять оркестръ.
Опять безконечныя здравицы и много, многоглаголаніе. Генералъ Стессель воодушевился.
Здравицы наконецъ закончились здравицей за общаго любимца раненыхъ, самоотверженнаго идеалиста егермейстера Балашова.
Съ парада я прямо отправился къ Смирнову.
— Ваше превосходительство, разр?шите съ первой отходящей шаландой вы?хать изъ Артура.
— Это почему?
— Вы были свид?телемъ сегодняшней сцены во время парада…
— Хорошо, я вамъ дамъ разр?шеніе, если вы уже такъ хотите ?хать.
Но все это вздоръ-съ! Что это за малодушіе!
— Я хочу про?хать къ Куропаткину и разсказать все, что тутъ происходитъ, а зат?мъ вернусь.
— И это вздоръ-съ. Кто вамъ тамъ пов?ритъ? Положимъ, вы вернетесь. Но стоитъ ли изъ-за оскорбленнаго личнаго самолюбія почти ц?лый м?сяцъ не быть въ Артур?. А зд?сь что ни день, то историческій.
Ради начатаго д?ла я вамъ не сов?тую ?хать.
Если вы, въ сыновья мн? годящійся, не можете стоически отнестись, собственно говоря, къглуп?йшему инциденту, что же долженъ тогда я д?лать?
Стыдитесь!
Ежедневно, ежечасно я получаю жестокіе уколы своему самолюбію.
Мн? м?шаютъ защищать кр?пость! Я не отчаиваюсь.
Вы видите, я остаюсь в?ренъ принятому долгу. Я вс?ми силами стараюсь ладить со Стесселемъ, чтобы вс?ми путями — черезъ Кондратенко, Б?лаго, парализовать его вредное вм?шательство, дикія выходки, полную неосв?домленность. Борюсь съ инженерами, которые хотятъ во мн? вид?ть лишь подчиненнаго Стесселю и на каждомъ шагу на мои распоряженія науськиваютъ Стесселя. Борюсь съ л?нью, халатностью, недобросов?стностью. Несмотря на вс? терніи, я все-таки над?юсь отстоять Высочайшей волею вв?ренный мн? Артуръ. Теперь будетъ борьба со Стесселемъ трудн?й. Но что же д?лать!?
Интересы родины дороже всего. Будемъ бороться, а тамъ— что Богъ дастъ!
А вы? малодушничаете!
Стыдитесь!
Спрячьте ваше самолюбіе и работайте.
Но повторяю: если хотите ?хать — по?зжайте.
Александръ Михайловичъ, вы дадите соотв?тствующее разр?шеніе — обратился Смирновъ къ присутствовавшему при этомъ разговор? полковнику Хвостову…
. . . . . . . . . . . . . . . .
…?ду вечеромъ въ редакцію. Встр?чаю зав?дующаго типографіей г. Томаровича.
— Вы слышали посл?днюю новость?
— Н?тъ.
— Газета закрыта на одинъ м?сяцъ.
— Поздравляю — только и могъ я отв?тить. Прихожу въ редакцію.
Секретарь, разглаживая свою окладистую бороду, сосредоточенно ходитъ изъ угла въ уголъ.
Помощникъ редактора, покойный уже Веревкинъ, сидитъ и жжетъ папироску за папироской.
— А гд? Петръ Александровичъ?
— У?халъ къ Стесселю.
Жизнь въ редакціи замерла.
Машины въ безд?йствіи. Наборщики разбрелись. Китайцы о чемъ-то шушукаются.
Пришелъ Левитовъ (сотрудникъ) и никакъ не можетъ понять, за что можетъ быть закрыта газета. Вс? молчатъ, не возражаютъ. Пришелъ метранпажъ и тоже молчитъ. Догадались наконецъ зажечь лампу. Ну, вотъ и самъ Артемьевъ. Видъ разстроенный.
— Стессель ничего не хочетъ слушать. Газета закрыта на одинъ м?сяцъ. "Своихъ приказаній не отм?няю."
Наступила тяжелая тишина.
— Господа, ничего не под?лаешь. Будемъ терп?ть до конца. Идемте ко мн? ужинать. Тамъ поговоримъ и все обсудимъ — сказалъ Артемьевъ, взявшись за фуражку и портфель.
Закрытіе газеты "Новый Край".
ПРИКАЗЪ
по войскамъ Квантунскаго укр?пленнаго раіона.
Августа 26 дня, 1904 года. Кр. Портъ-Артуръ.
№ 579
Въ виду того, что, несмотря на неоднократныя указанія, въ газет? "Новый Край" продолжаютъ печатать не подлежащія оглашенію св?д?нія о расположеніи и д?йствіяхъ нашихъ войскъ, изданіе газеты прекращаю на одинъ м?сяцъ.
Генералъ-адъютантъ Стессель.
Выписка изъ дневника полковника С. А. Рашевскаго.
"…Посл?довало неостроумное распоряженіе Стесселя о прекращеніи выхода "Новаго Края" якобы за то, что въ немъ печатаются св?д?нія о вылазкахъ, разв?дкахъ и проч., могущія пригодиться японцамъ. Это совс?мъ дико: газета проходила двойную цензуру — командира порта и штаба кр?пости; и вдругъ лишить насъ, по одному лишь капризу и изъ-за видимаго желанія сд?лать косвенную непріятность коменданту, единственнаго источника св?д?ній и изв?стій извн?…"
Несмотря на всевозможные хлопоты, даже просьбы уважаемаго вс?ми егермейстера Балашева — генералъ Стессель былъ твердъ въ своемъ р?шеніи.
Въ особенности неистовствовалъ генералъ Никитинъ.
Онъ былъ крайне недоволенъ, что съ газетой и ея сотрудниками такъ мягко обращаются.
— Мало закрыть газету — вс?хъ этихъ писакъ перев?шать сл?дуетъ.
Генералъ Стессель былъ гуманн?е своего друга. Онъ ограничился лишь закрытіемъ газеты.
Генералъ Никитинъ въ Артур?.
Генералъ Никитинъ, котораго Стессель величалъ въ своихъ всеподданн?йшихъ телеграммахъ "истиннымъ героемъ и помощникомъ", въ д?йствительности, которую подтвердитъ, какъ непреложную истину, каждый Портъ-Артурскій артиллеристъ — никакого отношенія къ кр?пости и ея оборон? не им?лъ.
Спеціализировался генералъ Никитинъ исключительно на всевозможныхъ интригахъ и на травл? флота, который непонятно ненавид?лъ вс?мъ своимъ существомъ.
По должности своей онъ былъ начальникомъ артиллеріи 3-го сибирскаго армейскаго корпуса и попалъ въ Артуръ совершенно случайно, прі?хавъ явиться своему командиру корпуса — въ то время генералу Стесселю — но, за отр?занностью сообщенія непріятелемъ, такъ въ немъ и остался.
Прежде всего, Никитинъ старый товарищъ Стесселя и съ нимъ на "ты" [13].
Это было главнымъ поводомъ къ той изв?стности и къ т?мъ наградамъ, которыми, не въ прим?ръ прочимъ, старался наградить своего "товарища" Стессель. Какъ челов?къ хитрый, Никитинъ сразу сум?лъ оріентироваться въ своей обстановк?: онъ смотр?лъ въ глаза Стесселю и громко вторилъ ему въ тонъ.