§ 2. Контрреволюция в своей борьбе с Страной советов все внимание переносит на организацию восстаний и налетов из-за рубежа

§ 2. Контрреволюция в своей борьбе с Страной советов все внимание переносит на организацию восстаний и налетов из-за рубежа

Из первой полосы войн с капиталистическим миром Страна советов вышла победительницей. Намечая в связи с этим переход к нэпу, партия и советская власть хорошо понимали, что победа в гражданской войне не гарантирует нашу родину от попыток нового вооруженного нападения империалистов на нас.

22 декабря 1920 г., выступая с докладом о деятельности Совнаркома на VIII Всероссийском съезде советов, Ленин говорил: "Мы можем теперь с гораздо большей уверенностью и твердостью взяться за близкое нам, необходимое и привлекающее нас к себе давно уже дело хозяйственною строительства, с уверенностью, что так легко сорвать эту работу, как прежде, капиталистическим хозяевам не удастся. Но разумеется мы должны быть начеку. Мы ни в коем случае не можем сказать, чти от войны мы уже гарантированы.

… Военную готовность мы должны сохранить во всяком случае. Не полагаясь на нанесенные уже империализму удары, мы свою Красную apмию во что бы то ни стало должны сохранить во всей боевой готовности и усилить ее боевую способность" (Ленин, т. XXVI, стр. 25–26).

И действительно, как мы знаем, мировой империализм не отказался от вооруженной борьбы с Советским государством. Но, не имея возможности бросить собственные войска или выдвинуть какого-нибудь нового белого генерала против Советский России, Антанта вынуждена была изменить формы вооруженной борьбы. Владимир Ильич открывая 8 марта 1921 г. Х съезд партии, подчеркивал, что "их (империалистов.– С. Р.) военные действия против нас приняли форму менее военную, но в некоторых отношениях более тяжелую и более опасную для нас" (Ленин, т. XXVI, стр. 199–200).

Эти «более тяжелые и более опасные» формы борьбы сводились преимущественно к организации кулацких восстаний внутри страны, к поддержке сохранившихся на советской территории контрреволюционных банд и к организации новых, а также к организации налетов и нападений контрреволюционных банд из-за рубежа на советскую землю. Владимир Ильич говорил: «Враги, окружающие нас, потеряв возможность провести интервенцию, рассчитывают на мятеж» (Ленин, т. XXVI, стр. 282).

Весной 1921 г. эсеры силами созданного ими кулацкого «Союза трудового крестьянства» разжигают кулацкие восстания в Тамбовской губернии, в Поволжье, в Сибири. Руководителем восстания на Тамбовщине был эсер Антонов, по имени которого это движение называется еще «антоновщиной».

Созданный эсерами в Париже так называемый «административный центр» непосредственно руководил организацией контрреволюционных восстаний внутри Советской республики. Отделения этого контрреволюционного центра находились в Румынии, Польше. Финляндии и в Турции (в Константинополе). При непосредственном участии представителя «административного центра» эсера Брушвита был подготовлен Кронштадтский мятеж, о котором заграничные газеты писали еще за несколько недель до его начала. На основании особого договора, подписанного 21 марта 1921 г. между эсерами и белофиннами, стремившимися к расширению господства Финляндии на востоке за счет Советской России, был организован (осенью 1921 г.) налет на советскую Карелию. Другой представитель «административного центра» – Воронович – из Константинополя руководил организацией контрреволюционного бандитизма на Северном Кавказе, преимущественно в районе Черноморского побережья.

В течение лета 1921 г. с территории Польши происходят налеты на Советскую Белоруссию бандитских шаек, организованных с благословения французских и польских штабов эсером Борисом Савинковым, с 1917 г. все время боровшимся с советской властью. Непосредственно командовал этими шайками и руководил налетами и грабежами махровый бандит и погромщик Булак-Балахович, выступавший против Красной армии еще в 1918/19 г. в районе Пскова.

Осенью того же 1921 г. петлюровский «атаман» Тютюник по заданию и на средства польского генерального штаба организовал налет на Правобережную Украину. На Левобережной Украине в течение всего этого года бесчинствовали кулацкие банды Махно.

Одновременно с налетом белофиннов на советскую Карелию и банд Тютюника на Украину, по указке английских империалистов, под руководством контрреволюционного духовенства и местных кулаков (баев) разворачивается бандитское движение в Средней Азии – басмачество. И наконец в этот же период на Дальнем Востоке при поддержке японских империалистов активизируются остатки белогвардейских войск – банды Калмыкова, Семенова, Пепеляева и др. В продолжение всего 1921 г. и частично 1922 г. почти на всех окраинах нашей родины кипит вооруженная борьба.

Генеральные штабы государств Антанты были вдохновителями налетов из-за рубежа. Их задания осуществлялись контрреволюционными белогвардейскими организациями, а также штабами некоторых пограничных с СССР государств.

Кулакам, особенно в первой половине 1921 г., в ряде районов удалось втянуть в антисоветские восстания и повести за собой и некоторую часть середняков. Во время борьбы с Колчаком, Деникиным и другими генералами, победа которых непосредственно угрожала крестьянам возвращением помещиков, трудящееся крестьянство поддерживало полностью политику партии. Но уже с конца 1920 г., когда после разгрома белых армий отпала непосредственная угроза восстановления помещичьей власти, среднее крестьянство все чаще стало выражать свое недовольство продовольственной разверсткой и запрещением свободной торговли. Между тем именно в 1920 г. политика военного коммунизма, в частности продовольственная разверстка, достигла наибольшего развития. Это-то недовольство крестьянских масс использовали контрреволюционеры, попытавшись вовлечь середняка в вооруженную борьбу с советской властью. И именно потому, что это им отчасти удалось, империалисты возлагали на кулацкое контрреволюционное движение особенно большие надежды.

Понятно, что руководители бандитского движения всячески скрывали свою контрреволюционную программу перед крестьянством, буквально вчера еще выступавшим под руководством большевиков за советскую власть против генералов, помещиков и кулаков. Поэтому они широко прибегали ко всякого рода «демократическим лозунгам», а в национальных республиках играли на националистических настроениях масс. Особенно широко был распространен контрреволюционный лозунг «советы без коммунистов». Белые пропагандировали его и в Кронштадте, и в Сибири, и на Украине. «Контрреволюционеры поняли, – говорил по этому поводу т. Сталин в своей исторической речи о работе в деревне 11 января 1933 г., – что дело не только в самих советах, но прежде всего в том, кто будет ими руководить». Белогвардейцы стремились овладеть советами, этой "социалистической формой политической организации" (Сталин), с тем чтобы влить в эту форму контрреволюционное содержание.

«Долой продразверстку!», «Долой заградительные и продовольственные отряды!» – такова была другая группа лозунгов, с помощью которых белогвардейцам удавалось на время обманывать часть среднего крестьянства. Лозунги эти преследовали цель сбить с правильного пути, вовлечь в антисоветское движение середняка. Показательно, что, когда партия в марте 1921 г. взамен продразверстки ввела продналог, руководители бандитизма, в особенности эсеры, стремились всячески скрыть новый закон от массы трудящегося крестьянства.

В национальных республиках контрреволюционеры использовали ошибки, допускавшиеся некоторыми советскими и партийными работниками по национальному, земельному и религиозному вопросам. Мало того, чтобы вызвать восстания, контрреволюционеры с провокационными целями проникали в советские органы и даже в партийные организации и, творя в них всяческие злоупотребления и бесчинства, возбуждали этим недовольство трудящихся. Так в Тюмени в начале 1921 г. советской властью была расстреляна группа продовольственных работников, своими незаконными действиями и насилиями поднявших трудящееся население на восстание.

То, что в восстаниях 1921 г. участвовали известные слои трудящегося крестьянства, отличало эти восстания от кулацких восстаний летом 1918 г. или весной 1919 г. «Совершенно ясно, – говорил Ленин о Кронштадтском восстании, – что тут работа эсеров и заграничных белогвардейцев, и вместе с тем движение это свелось к мелкобуржуазной контрреволюции, к мелкобуржуазной анархической стихии». (Ленин т. XXVI стр. 214). Такое же положение наблюдалось и в других восстаниях.

Ликвидация политики военного коммунизма, введение нэпа не только укрепили союз рабочего класса с крестьянством, но подняли его на высшую ступень, дополнив военно-политический союз рабочего класса с крестьянством прочной хозяйственной смычкой. В конкретной обстановке 1921 г. переход к новой экономической политике имел между прочим еще тот результат, что выбивал из-под ног контрреволюционеров почву для организации выступлений против партии и советской власти. Вот почему пропаганда и проведение в жизнь решений партии о нэпе и вообще широко развернутая партийно-политическая работа были могучим орудием в руках партии, применение которого почти немедленно давало положительные результаты в деле ликвидации восстаний. На Х съезде партии один из делегатов Сибири говорил: стоит только оповестить всю Сибирь о том, что имеется декрет о продналоге, как все крестьянские волнения прекратятся. И это не было преувеличением.

Иной характер носила борьба с шайками контрреволюционных налетчиков, нападавшими на нас из-за рубежа. Они ликвидировались частями Красной армии при непосредственной поддержке трудящегося населения, быстро распознававшего, что несут рабочим и крестьянам белогвардейские банды и кто скрывается за их спиной.