§ 1. Заключительный период существования СССР

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§ 1. Заключительный период существования СССР

Выступление ГКЧП: причины, характер и последствия

Выступление Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП СССР) в августе 1991 г. стало поводом для окончательного оформления (де-юре) руководителями советских республик своего независимого положения от центра. Упорная и закулисная деятельность антисоветских и антикоммунистических сил внутри страны завершилась их победой — СССР исчез с политической карты мира.

В своих записках Б.Ельцин всю вину за уничтожение государства возлагает на М.Горбачева и союзные органы, которые, как считал Борис Николаевич, бездействовали и «ничего не решали по-настоящему».[6] Отчасти, согласиться с мнением Ельцина, конечно же, можно. Однако факты свидетельствуют, что деятельность союзных органов власти, да и самого М.Горбачева, была в значительной степени парализована действиями глав республик СССР. Уже с 1989 г. в субъектах Союза ССР по указаниям республиканских властей начался открытый захват союзной собственности, а центральные органы власти стали переподчиняться республиканским. Органы власти республик перестали отчислять положенные денежные суммы в общесоюзную казну. Так, российский парламент проголосовал большинством голосов за то, чтобы внести в союзный бюджет на 1991 год лишь 23,4 млрд. руб., что составляло менее 10 % той общей суммы, которую РСФСР обычно направляла на развитие общесоюзной экономики.[7]

Более того, местные руководители, как князья удельной Руси, за спиной Москвы стали заключать межгосударственные договора и соглашения. В ноябре 1990 г., одной из первых это сделала Россия, заключив двухсторонний договор с Казахстаном. Дело вообще дошло до того, что в ответ на январские (1991 г.) столкновения сторонников и противников Союза ССР возле телецентров в Риге и Вильнюсе,[8] где, возможно, не обошлось без участия иностранных спецслужб, Б.Ельцин (РСФСР), В.Ландсбергис[9] (Литовская ССР), А.Горбунов (Латвийская ССР), А.Рюйтель (Эстонская ССР) 15 января 1991 г. подписали между собой совместное заявление направленное против союзного руководства, а также выразили намерение строить отношения между своими республиками на основе норм международного права. Через пять дней, 20 января 1991 г. Б.Ельцин от имени РСФСР подписал договоры с Эстонией и Латвией в формате межгосударственных отношений.[10] В целом, руководители наиболее весомых советских республик, с точки зрения государственности СССР, открыто и целенаправленно вели дезинтеграционную политику, направленную на разрушение страны.

А какова была позиция советского народа относительно будущего развития страны? Ответ на данный вопрос можно дать вполне объективный. 17 марта 1991 г. в стране был проведён общесоюзный референдум по вопросу о сохранении Союза ССР «как обновлённой федерации равноправных суверенных республик», в котором приняло участие до 80 % всех граждан СССР, имеющих право голоса. Думается, что процент пришедших к урнам и проголосовавших за Союз был бы ещё выше, если бы буржуазно-националистическое руководство прибалтийских республик, Грузии, Азербайджана и Молдавии не заблокировало проведение плебисцита в своих «вотчинах». Граждане данных республик вынуждены были тайно участвовать в референдуме, организованном на территории советских воинских частей. Тем не менее, большинство советских граждан (76,4 %) высказалось за сохранение родного Отечества.[11] Более того, базовые ценности общественного сознания — советский, социалистический строй, единое Отечество, — оставались незыблемыми у большинства граждан Союза ССР. В этой ситуации народ ждал от руководства страны практических действий по воплощению результатов референдума в жизнь, но М.Горбачевым и лидерами союзных республик в Ново-Огарёве (Подмосковье) был открыт т. н. «новоогарёвский процесс», приведший в конечном итоге к ликвидации страны. Почему так произошло?

Официально целесообразность встречи М.Горбачёва и руководителей советских республик объяснялась необходимостью согласования проекта нового Союзного договора. К этому времени работа над Договором велась уже почти год, проект неоднократно рассматривался в различных комиссиях высшего законодательного органа, обсуждался в трудовых коллективах и получил одобрение союзного парламента. Договор вполне можно было принять за основу, но советских «вождей» не устраивала позиция Съезда народных депутатов СССР по сохранению единой государственности. Каждый из новоиспечённых президентов союзных республик стремился к максимальной обособленности от центра. Свои действия руководители советских республик прикрывали широкомасштабной демагогией о суверенитете, «правах» народа т. п. В действительности же о народе никто не думал, шло замаскированное укрепление режима личной власти «князьями» и «ханами» всея СССР.[12]

Затем началось давление на М.Горбачёва, поддержанное западными державами. Н.Назарбаев вспоминал, что ещё в декабре 1990 г. он, Ельцин, Кравчук и Шушкевич подготовили меморандум о создании Союза Суверенных Государств и ознакомили с ним Горбачёва.[13] Последний запротестовал, но вскоре согласился на т. н. «новоогарёвский процесс». 10 апреля 1991 г. на заседании Совета безопасности СССР было принято решение о проведении встречи Президента СССР с руководителями республик. 23 апреля 1991 г. М.Горбачев и руководители девяти республик («9+1») в Ново-Огарёве приняли «Совместное заявление о безотлагательных мерах по стабилизации обстановки в стране и преодолению кризиса», наметив завершить в ближайшее время подготовку договора о Союзе суверенных государств. Подписали данное Заявление кроме М.Горбачёва, Б.Ельцин, премьер-министр Украины В.Фокин, глава правительства Белоруссии В.Кебич, президенты Узбекистана (И.Каримов), Казахстана (Н.Назарбаев), Азербайджана (А.Муталибов), Киргизии (А.Акаев), Таджикистана (К.Махкамов), Туркмении (С.Ниязов). Чтобы успокоить общественность подписанты обещали следовать «неукоснительному соблюдению действующих законов», принимать «решительные меры по восстановлению повсеместно конституционного порядка», выполнять все экономические соглашения и обязательства и т. д..[14] Так, с громких и больших обещаний, которые, как оказалось в дальнейшем, никто выполнять не собирался и начался знаменитый «новоогаревский процесс», закончившийся, в конечном итоге ликвидацией государства.

В своих воспоминаниях Горбачёв позитивно оценивает итоги «новоогаревских переговоров», такую же оценку им дал Б.Ельцин. В частности, бывший Президент СССР пишет: «…Соглашением «9+1» удалось разрядить обстановку. Оно сыграло спасительную роль и положило начало тенденции к согласию и стабилизации…».[15] На самом деле, стороны втайне от общественности пришли к обоюдному согласию о «легальном» способе ликвидации единого государства. Судя по документам, главным итогом «новоогаревских посиделок» стало полное выхолащивание содержания текста уже готового Союзного Договора. Как откровенно пишут соратники Б.Ельцина, в Ново-Огарёве речь пошла «…не о каких-то частностях и «недостающих запятых», а фактически об отказе от подготовленного варианта (Союзного договора — В.К.)».[16] Начальник службы безопасности Ельцина А.В.Коржаков как очевидец «новоогарёвского процесса», в своих воспоминаниях указывает, что «запевалами» в Ново-Огарёве являлись Б.Ельцин и президент Казахстана Н.Назарбаев,[17] которые консолидировано противостояли Горбачеву, стремившемуся сохранить федерацию, практически по каждому пункту документа.[18]

Изученные нами стенограммы ключевых заседаний в Ново-Огарёве от 24 мая и 23 июля 1991 года свидетельствуют, что руководитель РСФСР Б.Ельцин на этом «форуме» непрерывно требовал расширения прав республик и сужения полномочий Союзного государства, своими «новаторскими» предложениями разрушал уже имеющиеся договоренности Центра и республик, в т. ч. заключённые с руководством России и даже с ним самим. Также, т. е. деструктивно, действовала делегация Украины во главе с Л.Кравчуком. В тоже время, главы национальных автономных образований, в особенности России (Башкирия, Татария, Чувашия, Северная Осетия и др.), требовали повышения статуса своих республик и права самостоятельного подписания Союзного договора.[19]

В общем, в массе своей участников новоогарёвских встреч волновала судьба своего огорода, а не страны в целом. Даже историческое название страны — Союз Советских Социалистических Республик, закреплённое результатами референдума от 17 марта 1991 г., в результате «плодотворной» работы «вождей» СССР в Ново-Огарёве приняло аббревиатуру «ССГ» (Союз Суверенных Государств).[20]

В целом, с формально-юридической точки зрения подготовленный в Ново-Огарёве текст Договора в лучшем случае мог стать основой для конфедеративного образования вроде нынешнего СНГ. Однако факты свидетельствуют, что на деле соблюдать положения даже этого Договора руководители республик не желали и целенаправленно вели политику, направленную на разрушение СССР. Почему же Горбачёв пошёл на поводу у разрушителей государства? Неужели он не осознавал всех последствий новоогарёвских соглашений?

Думается, здесь сыграл свою роль чисто субъективный фактор, а именно боязнь Михаила Горбачёва потерять свой пост, свою должность, к которой он сумел за это время обстоятельно привыкнуть. Ему рукоплескали на Западе, а дела в его собственной стране шли хуже и хуже. На наш взгляд, Горбачёв поначалу был искренним в стремлении реформировать СССР, но в профессиональном плане оказался непригоден для выполнения столь масштабной исторической задачи. Признаться в этом открыто Горбачёв не смог и стал судорожно цепляться за власть, переходя на откровенно антисоветские позиции. «Демократы» помогли ему найти «козлов отпущения» — ими были назначены некие «консервативные» силы в партии, которые, якобы, мешали процессу «перестройки». Михаил Сергеевич был напуган возможностью реального смещения со своего поста, о чём лично повествовал в 1994 г. на конференции, посвящённой 100-летию со дня рождения Н.Хрущёва.[21]

Наша точка зрения о мотивах действия Президента СССР, по сути схожа и с мнением соратников Б.Ельцина. К примеру, действия Президента СССР по созыву «форума» в Ново-Огарёве они объясняют возникновением реальной угрозы его личной власти со стороны «консервативных» сил в руководстве партии.[22] Под наступлением «консерваторов», видимо, имеется ввиду усилившаяся, в особенности с конца 1990 г., критика со стороны всех партийных звеньев в адрес Генерального секретаря ЦК КПСС. Однако критика и самокритика всегда являлись важнейшими, уставными элементами демократии в партии, о чём неустанно твердил сам Горбачёв. Что же тут особенного? Да, члены ЦК и ЦКК КПСС (Полозков, Кораблёв, Рубикс, Пригарин, Зайцев и др.) в соответствии с уставными нормами на объединённом Пленуме 24–25 апреля 1991 г. подняли вопрос о вотуме доверия Горбачёву, а также членам Политбюро Яковлеву, Шеварнадзе, Бакатину, Медведеву за их политические деяния, но генсек ЦК КПСС пригрозил отставкой и большинство участников Пленума (против — 13, воздержалось — 14) высказались о снятии данного вопроса с обсуждения.[23]

Позже Горбачёв назовёт это «заговором о свержении генсека» и будет всюду говорить о «не реформируемости» КПСС. В действительности, это Горбачёв, — яркий представитель партноменклатуры, не желал меняться. Для него КПСС представлялась этаким приводным ремнём, структурой обязанной одобрять все действия своего генсека, хотя миллионы коммунистов вышли из партии в годы перестройки именно из-за его «перестроечных» действий. Тем не менее, факты свидетельствуют, что КПСС в лице её руководящих органов была самым верным сторонником и курса М.Горбачёва и сохранения СССР на всём протяжении политики «перестройки». Так, объединённый Пленум ЦК и ЦКК КПСС 24–25 апреля 1991 г. поддержал совместное Заявление Президента СССР и руководителей девяти союзных республик, подчеркнул «жизненную необходимость» подписания Союзного договора на основе результатов референдума о сохранении Союза Советских Социалистических Республик, призвал все партийные организации «решительно противодействовать всем силам, разрушающим единство Союза ССР» и т. д..[24]

3 июля 1991 г. Политбюро ЦК КПСС выступило с Заявлением, в котором поддержало проект нового Союзного договора и высказалось за его скорейшее подписание.[25] Однако сама КПСС, насчитывающая 19 млн. чел., стремительно теряла политический авторитет и не смогла оказать действенного сопротивления усиливающимся антисоветским силам. К тому же компартия представляла собой аморфный конгломерат людей с различными взглядами, от буржуазно-националистических до крайне «левацких», псевдокоммунистических. А после подавления выступления ГКЧП Горбачёв, Ельцин и К0 и вовсе «демонизировали» образ КПСС, а её генсек призвал партию к самороспуску. Поэтому партия была попросту неспособна противостоять разрушению страны.

Ещё одним горячим сторонником Союза ССР являлось подавляющее большинство членов Верховного Совета СССР во главе с А.И.Лукьяновым. Однако, в ходе «новоогаревских посиделок» со стороны советских «вождей» явно наметилась тенденция игнорировать мнение высшего органа власти страны. Депутаты Верховного Совета СССР были встревожены таким положением, и в особенности группа «Союз» во главе с пламенным В.Алкснисом, внуком репрессированного в 30-е гг. известного советского военачальника. Причём, в Верховном Совете СССР хорошо понимали все последствия новоогаревских встреч. 22 мая 1991 г. депутаты ВС СССР приняли постановление, требующее привести текст проекта Союзного договора в соответствии с итогами референдума 17 марта 1991 года..[26]

Чуть позже, 12 июля 1991 г. Верховный Совет СССР поддержал проект Договора о Союзе суверенных государств, представленный 18 июня 1991 г. Президентом СССР, но только «в основном» и признал возможным его подписание «после соответствующей доработки и согласования между республиками с участием полномочной союзной делегации» во главе с М.Горбачёвым. В перечне положений, которые должна была отстаивать союзная делегация, значились вопросы связанные с формированием единого экономического пространства, с прохождением законов («не допускать приостановления Союзом ССР законов республик и республиками — союзных законов»), с правом всех республик, в т. ч. автономных самостоятельно подписать Союзный договор и др..[27] Это были самые острые вопросы и по ним позиция Верховного Совета СССР была прямо противоположной позиции глав союзных республик.

23 июля 1991 г. на последнем заседании в Ново-Огарёве данные вопросы вновь оказались в фокусе внимания его участников и казалось, по ним был выработан компромиссный вариант.[28] Но этот компромиссный вариант и это «согласие» было в основном юридическим, т. е. на бумаге, но не политическим, не идейным. На практике главные участники политического процесса действовали совершенно иначе. К примеру, 5 мая 1991 г. Президиум Верховного Совета РСФСР, где заседали Ельцин и его «демократисты», принял решение о создании КГБ России, а 24 мая столицу СССР — город Москву, — они же перевели под юрисдикцию РСФСР. 7 июня 1991 г. Верховный Совет Украины принял решение о передаче всех государственных предприятий и организаций союзного подчинения под контроль республики. А 29 июля 1991 г. Россия признала независимость Литвы (!?).[29] Надо ли говорить о том, что подобные закулисные действия самостийников прямо разрушали единое Отечество? Тем не менее, аналогичным образом действовал и Президент СССР. 29–30 июля 1991 г. втайне от Верховного Совета СССР и народа страны М.Горбачёв обсуждал вместе с Ельциным и Назарбаевым кадровые вопросы, распределив между собой важнейшие посты в будущем государстве (Горбачёв планировался в Президенты СССР, Назарбаев должен был стать главой правительства, а Ельцин остаться на хозяйстве в России — В.К.) и определив судьбу многих действующих министров.[30] И всё это происходило во время «новоогарёвских переговоров» и на фоне многочисленных публичных заявлений советских «вождей» об их приверженности и демократии и Союзу.

Активными и политически сильными противниками нового Союза ССР являлись буржуазные националисты и фрондирующие российские «демократы» из числа, главным образом, московской и питерской интеллигенции. На их стороне были СМИ, административная и финансовая помощь госорганов и зарубежных организаций. Они публично говорили от имени «народа», не спрашивая его разрешения, вдобавок возомнив себя политическими пророками. В их числе следует назвать Г.Бурбулиса,[31] С.Шахрая, Ю.Афанасьева, Е.Боннэр, Г.Попова, А.Мурашова, Н.Травкина, Г.Старовойтову, Е.Гайдара, А.Чубайса, А.Собчака в «команде» которого находись будущие российские президенты В.Путин и А.Медведев и др. Причём наиболее реакционная часть российских «демократов» открыто выступила против намечаемого со стороны России подписания Союзного договора. В частности, 5 августа 1991 г. Ю.Афанасьев, Л.Тимофеева, Л.Баткин, В.Иванов, Ю.Буртин, В.Библер, Е.Боннэр обратились с открытым письмом в «Независимой газете» к Б.Ельцину, в котором, по сути, призвали его не подписывать Союзный договор. А 16 августа «Российская газета» опубликовала заявление координационного совета движения «Демократическая Россия», в ультимативной форме предостерегающее от подписания 20 августа Союзного договора, как якобы возрождающего имперские традиции.[32] Б.Ельцин отверг ультиматум ультра-демократов, но, зная какое они имели при «дворе» влияние, а также в силу большого засилья «демократического бомонда» в его команде, можно смело предположить, что российская сторона ни при каких обстоятельствах не допустила бы функционирования даже нового, обновлённого Союза ССР.

В сложившейся ситуации, в конце июля — начале августа 1991 г. Председатель КГБ СССР В.А.Крючков стал разрабатывать план ведения в стране чрезвычайного положения. В созданный 18 августа 1991 г. ГКЧП СССР вошли высшие руководители Советского государства: вице-президент СССР Г.И.Янаев, председатель КГБ СССР В.А.Крючков, премьер-министр СССР В.С.Павлов, министр внутренних дел СССР Б.К.Пуго, министр обороны СССР Д.Т.Язов, председатель Крестьянского союза СССР В.А.Стародубцев, президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР А.И.Тизяков, первый заместитель Председателя Совета обороны СССР О.Д.Бакланов. Таким образом, все «гэкачеписты» имели верховную власть и им незачем было её «захватывать».

Главной причиной создания ГКЧП стал целенаправленный развал страны, который осуществляли антисоветские, антисоциалистические силы страны при одобрении и негласной помощи Запада. ГКЧП СССР ставил перед собой следующие задачи: восстановление конституционного порядка, территориальной целостности и суверенитета страны, преодоление глубокого и всестороннего кризиса, политической, международной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии.[33] Очевидно, что подобные задачи-призывы не могли не встретить сочувствие в широких массах советского народа. После выступления ГКЧП в адрес правительства СССР, Верховного Совета СССР, ЦК КПСС были направлены тысячи телеграмм, обращений, заявлений граждан, государственных органов и общественных организаций о поддержке ими принимаемых решений (этот массив исторических источников ещё ждёт своих исследователей — В.К.). Как свидетельствует последний председатель Всесоюзной телерадиокомпании СССР Леонид Кравченко, с просьбами выступить по телевидению в поддержку ГКЧП к нему обращались многие общественные организации, руководители ряда союзных и автономных республик, а некоторые, в т. ч. Н.Назарбаев, даже прислали на телецентр свои готовые телеролики.[34]

Однако, никому из них выступить по телевидению не дали. Мнение же простых людей, функционеров от политики и чиновников от телевидения вообще не интересовало. Подобная преступная бездеятельность, а то и скрытый саботаж привели к тому, что вся информационная поддержка мерам, предлагаемым ГКЧП, свелась у Кравченко к показу на всех телеканалах балета «Лебединое озеро». Информационная война, которую всё это время вели т. н. «демократы» с КПСС, Советской властью и советским народом, да ещё на народные деньги (!),[35] — завершилась их полной победой.

Сегодня в ряде изданий, в т. ч. учебного характера, можно прочитать маловразумительные суждения относительно целей создания ГКЧП. Утверждается, в частности, что «гэкачеписты» якобы стремились восстановить в стране порядки, существовавшие в СССР до 1985 года.[36] Это ложь, которая опровергается документами. К примеру, в «Обращении к советскому народу» члены ГКЧП заявили о приверженности демократическим процессам и последовательной политике реформ, выступили за развитие многоукладного характера народного хозяйства, поддержку частного предпринимательства[37] и другие меры, невозможные до начала политики «перестройки». Да и сами по себе «гэкачеписты» были людьми, если так можно выразиться новой формации. Они не могли плыть против течения истории, перемены в стране уже давно назрели.

В тоже время, по своей форме и характеру выступление ГКЧП было не чем иным как номенклатурным заговором,[38] своеобразной попыткой дворцового переворота, что и оттолкнуло от него граждан страны. Совершенно непонятный ввод в столицу войск по приказу ГКЧП, в т. ч. танков и бронетехники, вызвал массовое недовольство и сопротивление москвичей. В итоге, выступление ГКЧП само собой провалилось. Члены ГКЧП СССР были арестованы, и, казалось бы, уже ничто не мешало главам советских республик во главе с Горбачёвым строить новый Союз, но процесс упразднения Советского Союза с этого времени пошёл ещё более стремительней.

В авангарде «похода за суверенитетом» стояло руководство РСФСР. Уже 20 августа Президент РСФСР Б.Н.Ельцин своими указами переподчинил себе все органы исполнительной власти СССР, находящиеся на территории России (Министерство обороны, КГБ и МВД СССР), а также объявил себя главнокомандующим ВС СССР на территории республики. 21 августа Верховный Совет РСФСР предоставил Президенту России право отстранять от должности председателей Советов народных депутатов, вводить должности глав администраций в крае, области, единолично назначать и смещать их.[39]

22 августа вышел указ Б.Н.Ельцина «Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР», в соответствии с которым все союзные народно-хозяйственные структуры переходили в ведение российских органов власти и управления. 23 августа в зале заседаний Верховного Совета РСФСР, где проходила встреча депутатов России с М.С.Горбачевым, Б.Н.Ельцин, прервав Президента СССР, театральным и самоуверенным жестом, на глазах всего мира (шла прямая телетрансляция — прим. авт.) подписал указ о приостановке деятельности (а фактически о роспуске) КПСС на территории РСФСР, из-за якобы активного участия компартии в августовском «путче». В этот момент, как совершенно точно пишут историки, Ельцин «…торжествовал, наслаждаясь вынужденной покорностью поверженного соперника».[40] Рядовые коммунисты ждали от своего «вождя» решительных действий, но 24 августа 1991 г. Горбачев сложил с себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС и призвал Центральный комитет к самороспуску. Члены ЦК КПСС, в массе своей номенклатурные работники, молчаливо согласились с предложением своего бывшего руководителя. В результате, без судебного решения были закрыты партийные комитеты всех уровней, печатные органы коммунистов, отобрана принадлежавшая партии собственность. Вдобавок, началась «охота на ведьм», т. е. травля, а кое-где и физическое уничтожение партийных руководителей, а СМИ (телевидение, радио, печать) развернули истерию по поводу т. н. «золота партии», т. е. имевшихся якобы у КПСС за рубежом материальных и финансовых средств. Деньги искали долго, почти до конца 90-х гг. XX в., но так и не нашли, потому что «золота КПСС», да ещё размещенного за рубежом, …просто не существовало.

Бывший председатель Госбанка СССР В.В.Геращенко по этому поводу поведал следующее: «Возникший…миф о «золоте партии» — невероятная глупость! Она была выдумана в условиях противостояния… Громадные деньги в партии скапливались из членских взносов, которые платили свыше 17 млн. членов КПСС (на 1 января 1989 г. в партии числилось 19,5 млн. чел. — прим. авт.).[41] Рублевых денег в партии было достаточно, но чтобы они превращались в золото или недвижимость за рубежом — таких примеров не знаю. А я с 29 лет работал в системе Госбанка».[42] Тем не менее, умело запущенный миф о «золоте партии» оказал значительное влияние на политический имидж КПСС, и что, не менее важно — позволил российскому руководству идеологически замаскировать присвоение значительной материальной собственности (здания, санатории, дачи и т. п.). Объявленная вне закона, лишившаяся руководства, материальных и финансовых средств, к тому же потерявшая доверие многих людей, компартия — главная политическая скрепа страны, — уже не могла противостоять целенаправленному развалу Советской державы. Окончательно КПСС была разгромлена после указа Ельцина от 6 ноября 1991 г. «О деятельности КПСС в РСФСР», в соответствии с которым функционирование компартии на территории России запрещалось.

Высшие органы власти СССР в сложной внутренней обстановке не стали центром объединения союзных сил. Новая конструкция политической власти (Съезд и Верховный Совет СССР) созданная по решению XIX Всесоюзной партийной конференции 1988 г. была громоздкой, и, как стало к тому времени очевидно, малоэффективной. В конце августа 1991 г. начал свою работу внеочередной V съезд народных депутатов СССР, делегаты которого одобрили меры, предложенные в заявлении Президента СССР и высших руководителей десяти союзных республик. В заявлении, озвученном 2 сентября на пленарном заседании съезда, констатировалось, что срыв заговора ГКЧП, «победа демократических сил нанесли серьезный удар по реакционным силам», в результате чего появился «…исторический шанс для ускорения коренных преобразований, обновления страны».[43] Далее выражалась готовность подготовить и подписать Договор о союзе суверенных государств, а также «безотлагательно» заключить между республиками экономический союз. Для регулирования всех возникающих вопросов на переходный период предполагалось создать Совет представителей народных депутатов, межреспубликанский экономический комитет, а также заключить соглашение между республиками в области обороны «в целях сохранения единых вооруженных сил и военно-стратегического пространства». Съезд также должен был поддержать обращение союзных республик в ООН о признании их субъектами международного права и рассмотрении вопроса об их членстве в этой организации.[44]

Из текста заявления видно, что авторы данного документа не предусматривали сохранение прежних общесоюзных органов власти (парламент, правительство, министерства и т. п.), зато предлагали значительно расширить статус и полномочия союзных республик. Тем самым, по существу, речь шла о ликвидации союзного Центра и некоторые депутаты это хорошо осознавали. Как пишет в своих записках Б.Ельцин, отдельные из них пытались противостоять принятию Заявления, однако М.С.Горбачев в своем выступлении пригрозил разогнать Съезд. У Ельцина, главного бойца с советским «тоталитаризмом», действия его бывшего товарища по Политбюро ЦК КПСС не вызвали никаких противоестественных чувств. «Это охладило пыл выступавших, — с удовлетворением констатирует российский президент, — и заявление Совета глав государств было принято».[45] В общем, в большинстве своем делегаты Съезда народных депутатов СССР пошли на поводу у руководителей республик, либо попросту струсили, согласившись на создание Союза суверенных государств (ССГ), нового политико-экономического и военного устройства страны, вопреки воле граждан СССР, высказанных ими на всесоюзном референдуме 17 марта 1991 года.[46]

В соответствии с решениями V съезда народных депутатов СССР прекращалась деятельность Съезда народных депутатов и Верховного Совета СССР, полномочия высшего органа власти передавались Государственному совету СССР, в который были включены Президент СССР и руководители республик. Всего за время своего существования Госсовет провел семь заседаний.[47] 9 сентября 1991 г. на первом же заседании Государственный Совет, игнорируя волю народов, в нарушение Конституции страны и действовавшего закона о порядке выхода республик из СССР, официально признал независимость Литвы, Латвии и Эстонии. Затем, вся деятельность Госсовета фактически свелась к взаимным консультациям и согласованиям.[48] Тем самым, Госсовет во главе с М.Горбачевым по существу стал официальным органом …по развалу страны.

В сложившейся ситуации, сохранить общее Отечество могла бы самодеятельность народных масс. Однако от политической активности жителей страны образца 1985–1989 гг. не осталось и следа. В большинстве своем население устало от беспорядочной «перестройки», горбачёвской говорильни, приведшей в конце концов к ухудшению уровня жизни, обострению криминогенной обстановки в стране. В обществе нарастала апатия ко всему происходившему, а политическое доверие к руководству Союза ССР упало практически до нуля. Только храбрые одиночки, вроде Виктора Илюхина, продолжали борьбу за Отечество, но, к сожалению, такие факты были единичными. В.Илюхин, в частности, будучи первым заместителем начальника Главного следственного управления прокуратуры СССР возбудил 4 ноября 1991 г. уголовное дело против М.С.Горбачёва, в связи с нарушением Президентом СССР Конституции и законодательства, повлекших отделение от государства республик Прибалтики, но уже через день сам В.Илюхин был уволен из прокуратуры.[49]

В сложившейся ситуации взоры и надежды многих людей были обращены к руководству республик, авторитет которых в процессе противостояния центральной власти значительно возрос. Тем более, что на словах, в официальных интервью, руководители республик ратовали за Союз, за сохранение общего политического, социально-экономического и духовного пространства. В реальной жизни всё происходило с точностью до наоборот. Руководители республик теперь уже открыто, без оглядки на Центр раздирали страну на части. В частности, в октябре 1991 г. был упразднен КГБ СССР, расформирована коллегия Главной военной прокуратуры. С 1 ноября прекращалось со стороны России финансирование ряда союзных министерств, в этом же месяце началось реформирование МИДа СССР. Кадровой перетряске подверглись Министерство обороны и МВД СССР.[50] Вместо союзных министерств главы советских республик стали создавать координационные органы (комитеты). При этом особенно тщательно вёлся кадровый подбор лиц на новые структуры.

Так, после ареста председателя КГБ СССР В.А.Крючкова его обязанности стал исполнять профессиональный разведчик Л.Шебаршин. Ельцин резко выступил против этой кандидатуры, говоря о том, что Шебаршин не допустил бы ликвидации КГБ. «Поэтому искали человека, способного развалить зловещего «монстра», — пишет А.Коржаков. Им стал В.Бакатин, кандидатуру которого одобрили М.Горбачев и Б.Ельцин, причем председатель Межреспубликанской службы безопасности (созданной на месте КГБ СССР — прим. авт.) «добросовестно выполнил поставленную перед ним «историческую» задачу», т. е. разрушил важнейшую государственную структуру — Комитет государственной безопасности СССР.[51] Тем самым, даже кадровая политика новых «вождей» велась способом, исключавшим в принципе, воссоздание общесоюзных органов государственной власти.

18 октября 1991 г. М.С.Горбачевым и лидерами восьми республик (Россия, Белоруссия, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Туркмения, Киргизия и Армения) был подписан «Договор об экономическом сообществе», но уже 28 октября Ельцин заявил о том, что Россия самостоятельно с января 1992 г. начнет радикальную экономическую реформу. В итоге, реализация положений подписанного «Договора» была отложена. 14 ноября 1991 г. на заседании Госсовета текст «Договора о Союзе Суверенных Государств» был всё же согласован и Ельцин в телеинтервью в тот же день уверенно заявил: «Союз будет!». Подписание документа намечалось на 25 ноября, и, казалось бы, ничто не могло этому помешать, ибо республики получали по этому Договору широчайшие полномочия. Тем не менее, политической воли и стремления к сохранению Союза со стороны глав республик проявлено не было. Выработанный компромиссный проект никто из них подписывать не стал. Б.Ельцин довольно откровенно пишет о том, как он и другие лидеры на заседании 25 ноября «…упрямо требовали все большей независимости от центра», а Горбачев ничего не мог сделать «…с почувствовавшими вкус свободы руководителями союзных республик».[52] Как оказалось впоследствии, это была последняя встреча в «большом формате» геростратов Советского Союза перед упразднением Великой Державы.

Таким образом, вышеприведённые факты показывают нам характер и направленность действий республиканских руководителей и лиц, стоявших во главе общесоюзных органов власти. Не мифические «центробежные тенденции», которыми принято российской пропагандистской машиной объяснять исчезновение СССР, а реальная политика М.Горбачева, Б.Ельцина, Л.Кравчука, С.Шушкевича, Н.Назарбаева, И.Каримова и т. п., а также политические действия буржуазных националистов и российских «демократов» способствовали ликвидации единого государства. Особо выделим здесь роль руководства России, — республики, которая во все исторические времена была фундаментом, ядром Державы. На словах, широко разрекламированных в СМИ, лидеры России безоговорочно выступали за Союз. На деле же, они действовали в совершенно противоположном направлении. Даже В.В.Бакатин, которого трудно упрекнуть в любви к СССР, позже вспоминал, что осенью 1991 г. российские лидеры «…играли свою игру — «как убрать Центр, т. е. «Союз», но сказать об этом народу пока боялись».[53] На наш взгляд, В.Бакатин верно оценил замаскированный, антисоюзный характер деятельности российского руководства.

Беловежский сговор: сущность, характер и итоги

1 декабря 1991 г. на Украине состоялся референдум о будущем страны. Вопрос референдума был составлен витиевато, но в нем не было и речи о выходе Украины из состава СССР. Тем не менее, руководство Украинской ССР заявило, что население республики большинством голосов проголосовало за полную независимость от СССР.[54] 5 декабря 1991 г. Президент Украины Л.М.Кравчук, бывший секретарь ЦК КПУ по идеологии, взяв на себя право решать за народ республики его судьбу, подписал указ о выходе Украины из состава Союза ССР. Акция самостийного гетмана не встретила неодобрения в Москве. Напротив, начались закулисные переговоры об оформлении «цивилизованного развода» между бывшими братскими республиками. Как итог, 8 декабря 1991 г. в заповеднике «Беловежская пуща» представители России Б.Ельцин, Г.Бурбулис, от Белоруссии — С.Шушкевич, В.Кебич, от Украины — Л.Кравчук, В.Фокин заявили о ликвидации СССР и подписали «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств». Такой ход трех славянских «вождей» был неожиданным не только для простых советских людей, но даже для лидеров других советских республик, которые о ликвидации СССР, также как и миллионы её сограждан, узнали из сообщений СМИ. В глубокой тайне «вожди» бывшего СССР «на троих» оформили ликвидацию страны.

Обстоятельства содеянного, причем в мельчайших подробностях, уже хорошо известны исследователям. Так, поездка в Белоруссию российского руководства была секретной, об истинной цели вояжа не знало даже окружение Президента России, за исключением особо приближенных к нему лиц.[55] Президенту СССР Ельцин на его вопрос о цели поездки ответил, что едет подписывать с Белоруссией двустороннее соглашение о сотрудничестве. Сразу же после прибытия Ельцина в Вискули (Белоруссия), где уже находился Кравчук, там состоялось небольшое застолье. Как пишет А.Хинштейн, «расчленение Союза они начали обсуждать прямо за ужином, в перерывах между рюмками. Сильнее всех активничал Ельцин. Шушкевич и Кравчук скорее молчали: выжидали».[56] Здесь же единомышленники решили подготовить «исторический документ» о ликвидации СССР, подключив к этому помощников Ельцина — С.Шахрая, А.Козырева, Г.Бурбулиса, Е.Гайдара. Об обстановке, в которой велась данная «работа» и нравственном облике собравшихся, свидетельствует такая, например, деталь.

После написания текста присутствующими был поставлен «ритуальный» вопрос: как пить — за всё соглашение сразу, постранично или построчно?[57] Закончили соратники свой «труд» около 4 часов утра, но по вине А.Козырева, министра иностранных дел России, проект декларации (черновик) был утерян. Среди российских вояжеров началась паника, все думали, что бумагу выкрали агенты КГБ. В действительности документы лежали в сортире, уже «частично использованные» (А.Козырев ошибся дверью и сунул под утро черновик декларации не в ту дверь — В.К.) одним из президентских охранников. А.Хинштейн по этому поводу с сарказмом замечает: «Рождение «СНГ» начиналось, действительно, с «Г»…Наскоро отпечатав злополучный документ, его принесли президентам. Те уже вовсю отмечали предстоящий распад империи». Затем «вожди» славянских республик Союза назначили главкомом вооруженных сил СНГ маршала Е.Шапошникова, который им присягнул, доложили о развале страны президенту США Д.Бушу и только после этого Президенту СССР М.Горбачёву. Далее «подписанты» продолжили банкет, во время которого Ельцин так напился, что ни о какой пресс-конференции, назначенной на 17 часов, уже не могло быть и речи. Она состоялась только в 2 часа ночи, после чего вновь продолжилось обильное застолье, где первый Президент России опять быстро «дошел до кондиции», упал на ковер и облевался.[58]

По версии А.Хинштейна, М.С.Горбачев как будто бы пытался противостоять содеянному, рассматривая даже вопрос об аресте Ельцина, Шушкевича и Кравчука, обзванивал Е.Шапошникова и командующих округами, но его, со слов московского журналиста, никто не поддержал.[59] Однако сам М.Горбачёв об этом нигде не пишет. Зато российский исследователь А.Д.Шутов сообщает о том, что еще в 12 часов ночи (с 7 на 8 декабря 1991 г.) председатель КГБ Белорусской ССР генерал Э.Ширковский проинформировал Президента СССР о планах заговорщиков и ждал указаний относительно дальнейших действий. Тем самым глава КГБ Белоруссии дал понять Президенту СССР, что готов выполнить свой конституционный долг. М.Горбачев попросил генерала связаться с ним через 20 минут. Э.Ширковский пытался дозвониться до Горбачева в течение двух часов, но последний на связь так и не вышел. «Вместо того, чтобы арестовать участников заговора, — пишет А.Шутов, — президент СССР предпочел уклониться от своих конституционных обязанностей по защите целостности возглавляемого им государства».[60]

Почему же? Возможно, прав Б.Ельцин, который вспоминал, что в тот момент Президента СССР в большей степени интересовала не судьба советского народа, а его личная «отступная» — пенсия, квартира, машины, охрана и Фонд в здании бывшей Академии общественных наук. «Почти все, что просил Горбачев, за исключением чего-то уж очень непомерного, ему дали», — сообщает Б.Ельцин.[61] 9 декабря 1991 г. Президент СССР выступил с Заявлением в связи с происшедшим событием в Беловежской Пуще в характерном для него стиле, — витиеватом и двусмысленном. Горбачёв в самом начале заявил о том, что «это соглашение имеет позитивные моменты» (!?), а далее призвал всех действовать …в соответствии с Конституцией.[62]

Лучшего подарка для беловежских преступников нельзя было и выдумать, всем участникам беловежско-мюнхенского пакта давался карт-бланш на дальнейшие антиконституционные действия. Не случайно, принятое 9 декабря 1991 г. заявление Комитета конституционного надзора СССР (высший судебный орган страны), указывавшее на нелегитимность Беловежских соглашений, даже не было опубликовано в печати (!!!). Это было замечательное проявление той самой свободы слова, т. е. свободы только для себя, за которую так ратовали российские «демократы».

10 декабря 1991 г. беловежское соглашение ратифицировали Верховные Советы Беларуси и Украины, затем Верховные Советы Беларуси и России отозвали своих представителей из Верховного Совета СССР. 12 декабря соглашение ратифицировал Верховный Совет РСФСР («за» — 188 чел., «воздержались» — 7, «против» — 6 [С.Н.Бабурин, В.Б.Исаков, И.В.Константинов, С.А.Полозков, П.А.Лысов, Н.А.Павлов]).[63] При этом, высший орган власти, — Съезд народных депутатов РСФСР, правомочный решать такие вопросы, не был созван. Не был созван и Съезд народных депутатов СССР, и даже сессия Верховного Совета Союза ССР. Более того, 17 декабря 1991 г. российские власти захватили здание Верховного Совета СССР, 19 декабря Ельцин объявил о прекращении деятельности МИДа СССР, а 20 декабря Президиум Верховного Совета РСФСР принял постановление об упразднении Государственного банка страны.[64]

21 декабря 1991 г. в Алма-Ате на встрече глав России, Украины, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана, Киргизии, Туркмении, Таджикистана, Армении, Азербайджана и Молдавии (11 республик бывшего Союза за исключением Латвии, Литвы, Эстонии и Грузии) беловежское соглашение было одобрено, оформлено вхождение других субъектов СССР в Содружество (СНГ), подписана совместная «Декларация Независимых Государств», в которой констатировалось прекращение существования СССР.[65] 25 декабря 1991 г. М.С.Горбачев заявил о сложении с себя полномочий Президента СССР. В тот же день, в 19 часов 38 минут Красный флаг над Кремлем был заменен на российский триколор. Советский Союз — Великая Родина советских людей прекратил свое существование.

В нашу задачу не входит анализ причин разрушения Союза ССР, эта довольно сложная проблема требует отдельного и обстоятельного изучения.[66] В тоже время, ретроспективный взгляд даёт основание утверждать, что уничтожение в 1991 г. СССР стало следствием, прежде всего, вначале ослабления, а затем ликвидации руководящей роли КПСС в советском обществе. В этом коренная политическая предпосылка (подчёркнуто нами — В.К.) исчезновения Советской Державы. Напомним, что создание в 1922 г. Советского Союза стало возможным в первую очередь в силу формирования в 1917–1922 гг. на пространстве бывшей Российской империи однородных советских правительств с коммунистами во главе. Большевики-интернационалисты с В.Ульяновым-Лениным были горячими сторонниками Советской Федерации, а потому повели за её создание решительную борьбу.

Совершенно очевидно, что если бы в 1917 г. у власти в России осталось бы Временное правительство, то на окраинах укрепились бы буржуазно-националистические правительства типа Центральной Рады (Украина), Громады (Белоруссия), меньшевиков в Грузии, «кокандской автономии» в Средней Азии и т. п. Тем самым воссоздать единое Отечество было бы невозможно, ибо политика данных правительств была устремлена к независимости своих анклавов. Политика же «белых» в национальном вопросе в годы Гражданской войны и интервенции была несостоятельной. Народы бывшей Российской империи не желали возвращения к унитарному государству. Причём, лозунг белогвардейцев «За единую и неделимую Россию» был в тех исторических условиях не только невыполнимым, но и фарисейским. Вспомним, как «белые» в борьбе с большевиками активно сотрудничали с интервентами, которые, попросту грабили страну, принципиально не допуская при этом восстановления России в границах 1914 года. В годы же т. н. «перестройки» в центре и на местах победили те силы, которым не удалось достичь своих политических целей в 1917–1922 годах.

Безусловно, читатель может задать такие вопросы. Почему Союз исчез при едином народно-хозяйственном комплексе, общей истории, общности культуры советского народа, многочисленных смешанных браков и т. д.? Почему они «не сработали» в нужный момент? Действительно, за годы Советской власти были созданы широкие предпосылки функционирования единого государства во всех сферах общественной жизни. Но на крутых поворотах истории политические предпосылки имеют безусловный приоритет. Более того, политические предпосылки становятся фактором общественного развития. Историю творит народ, живые люди, объединяющиеся в политические группы, союзы, партии. Советский Союз, как сложное социокультурное образование существовал пока у власти находилась единая в идейном отношении КПСС, которая являлась прочной связующей нитью, главной скрепой страны, всех народов СССР. Однако в переломные годы «перестройки» КПСС оказалась «не на высоте». Партия добровольно уступила СМИ антисоветским силам, а после их допущения к власти в центре и на местах процесс ликвидации СССР приобрёл открытый характер. К тому же, данные политические силы опирались на молодой, спешно формируемый класс буржуазии, который, проявляя чрезвычайную политическую активность, ратовал за реставрацию капиталистического строя. Схожие процессы происходили и в других европейских социалистических странах. Общими были и итоги — федеративные, многонациональные государства (СССР, Югославия, Чехословакия) исчезли с политической карты мира.