Начало

Начало

В 1817 году в журнале, называвшемся «Дух журналов», некто, представившийся в стиле XVIII века «русский дворянин Правдин», писал, что и сами крестьяне – за крепостничество, и «… ясным доказательством тому служит 1812 год, когда они не только отвергли коварные обольщения врага общего спокойствием при вторжении его в наше Отечество, но и вместе с помещиками своими устремились все на защиту домов своих и милой родины …»

В пьесах XVIII века фамилии раздавали именно так, и Правдиным обычно противостояли Вороватины, Ножовы … Но легион дворян, чью позицию выразил выше цитированный автор, правильнее назвать Глупцовы, или всё же, скорее, Подлецовы, Мерзавцевы. От так запредельно гнусно истолкованного патриотизм русских крестьян 1812 года под свою подлую помещичью корысть!.. Одна надежда, что «дворянин Правдин» 1817 года и на том свете как-нибудь увидел бы, ровно 100 лет спустя, своего родного праправнука и его последние минуты жизни в окружении крестьян, комиссаров… и осознал бы свою ответственность за это…

Именно хор таких «русских дворян Правдиных» , слившись, повлиял и на насмерть запуганного ещё с 1801 года царя Александра I, уделившего крестьянам в своём историческом Манифесте по случаю победы над Наполеоном только одну глумливую строчку: «Крестьяне, добрый наш народ, да получат мзду свою от Бога».

Именно глумливую, потому как следом за Манифестом крестьяне и получили «от Бога» (из рук Его помазанника) военные поселения. Все царские любезности, льготы, преференции, да и большая часть царского времени, внимания достались полякам.

А ведь такое объявление «мзды от Бога» и такое потом реальное наполнение этой «мзды» попахивает даже и богохульством.

Понятно, что столь коренная ломка сложившегося уклада, освобождение крестьян чревато потрясениями, ослаблением на некоторое время внешнеполитической безопасности. Сродни тяжёлой операции. Но именно ситуация после 1812 года была благоприятна как никогда. Россия обеспечила себе лет 40–50 полной внешней безопасности. Моральный подъём в обществе был огромен. Александр II решился в 1861 году на реформу – в неизмеримо худших внешних и внутренних обстоятельствах!