Глава 2 Генерал Девет
Глава 2
Генерал Девет
Среди многочисленных партизанских отрядов, действовавших на территории бурских республик (а их численность в разгар войны достигала 20 тысяч человек), активностью и решительностью отличался отряд весьма популярного среди буров генерала Христиана Девета.
Его отряд (в котором насчитывалось более двух с половиной тысяч человек) начал боевые действия против англичан, придерживаясь новой тактики, еще в марте 1900 года на территории Оранжевой Республики.
В конце мая отряд Девета вышел из Гейльброна, дабы присоединиться к комманданту Стенекампу. После встречи коммандо, Девет разделил отряды и, взяв около 600 человек, 2 июня отправился к станции Роодеваль (Рудевал). По дороге буры получили сообщение, что неподалеку от фермы Звавелькранц расположился лагерем британский обоз, и решили напасть на него.
Рано утром 5 июня буры незаметно окружили неприятельский лагерь, после чего Девет отправил к англичанам одного солдата с предложением сдаться:
«Я послал одного из моих людей с белым флагом к начальствовавшему офицеру, чтобы сказать ему, что он окружен и что уйти от нас никак не может; а что во избежание кровопролития ему лучше бы сдаться.
Мой посланный вернулся назад с английским офицером, и я узнал, что имею дело с гайлендерами. Он хотел поставить условия, но, конечно, мой ответ гласил: «безусловная сдача». Тогда офицер попросил отсрочку, чтобы успеть передать мой ответ своему начальнику, и уехал обратно. Нам пришлось ждать недолго – появился белый флаг. Мы взяли в плен 200 гайлендеров и 56 тяжело нагруженных возов, из которых почти каждый был запряжен 16 быками».
Не сделав ни одного выстрела, буры нанесли противнику довольно унизительное поражение, продемонстрировав готовность продолжать борьбу, несмотря на потерю столиц и оккупацию англичанами своих республик.
Девет отправил генерала Филиппа Боту с пленными и добычей в лагерь президента Оранжевой Республики Штейна, а сам двинулся в Роодеваль. Готовя нападение на англичан, командир буров разделил свой отряд: 300 человек во главе с коммандантом Стенекампом и одним орудием Круппа отправились к станции Вредефортвег, а генерал Фронеман двинулся к северу от железнодорожного моста на реке Реностер, чтобы рано утром следующего дня, имея 300 человек и два артиллерийских орудия, атаковать английский лагерь, расположившийся на холмах у реки.
Сам Девет, оставив 80 человек и одну пушку, пошел к станции Роодеваль, где, как доложила разведка, находилось около ста британских солдат (как выяснилось впоследствии, их было в два раза больше). Подойдя рано утром 7 июня к станции на 800 шагов, Девет отправил к англичанам парламентера, требуя от их командира сдачи.
Британский офицер ответил категорическим отказом, и началась интенсивная ружейная перестрелка, длившаяся несколько часов. Около 10 часов к бурам, атаковавшим станцию, подошел на подмогу отряд Фронемана, немедленно открывший огонь из двух артиллерийских орудий.
После артиллерийского обстрела, длившегося более часа, англичане выбросили белый флаг. Два английских офицера встретились с Деветом, сообщив ему, что готовы сдаться с одним условием – если их личное имущество останется при них. Сынов туманного Альбиона больше беспокоила судьба пожиток, нежели возможность продолжать сопротивление!
Командир буров пообещал не трогать их имущество, и, удовлетворенные обещанием Девета, 200 английсих солдат и офицеров сдались в плен.
Заняв станцию, буры были поражены видом укреплений англичан – они были сделаны из прессованных тюков одежды, одеял и почтовых посылок и надежно защищали солдат от пуль и снарядов противника – во время многочасового обстрела было убито и ранено всего 27 человек.
В качестве трофеев бурам достались сотни ящиков с различным воинским имуществом, несколько тысяч ящиков патронов и взрывчатки (лиддита), сотни артиллерийских снарядов большого калибра для морских орудий, из которых лорд Робертс намеревался обстреливать Преторию. Как позднее подсчитали английские газеты, все это добро стоило почти три четверти миллиона фунтов стерлингов.
Перед радостными победителями встал вопрос – что делать с этим богатством? Как вспоминал генерал Девет:
«Времени было в обрез, и нельзя же было, захватив такую массу всего, с этим же добром попасться неприятелю. Мне было невероятно жалко уничтожать драгоценные зимние одежды, пледы и сапоги, которые попали в наши руки и которые бюргерам пришлись бы очень кстати.
Но я знал, что англичане имеют железнодорожную линию в своем распоряжении и что они могут очень быстро выслать войска в Роодеваль из Блумфонтейна, Крооншадта и Претории. Обидно было не воспользоваться таким добром, но делать нечего, приходилось все предать пламени».
Разрешив своим бойцам выпотрошить почтовые посылки, Девет приказал все остальное сжечь, устроив на станции фантастический фейерверк – в воздух взлетели снаряды и патроны, захваченные у англичан. Пламя гигантского костра, в котором сгорало армейское имущество противника, было видно за несколько миль. Хозяйственные буры со слезами на глазах смотрели, как превращается в пепел нечаянно попавшее в их руки богатство, однако суровая военная реальность требовала жертв.
Часть захваченных винтовок и патронов к ним Девет приказал хорошо упаковать и закопать в окрестностях станции, дабы воспользоваться ими в случае необходимости. 11 июня к станции подошли крупные силы английских войск и вынудили буров отступить. Сами англичане расценили этот отход как свою крупную победу, о чем фельдмаршал Робертс поспешил сообщить в Лондон.
Известие о захвате станции Роодеваль и погроме, учиненном там бурами (помимо имущества и боеприпасов, они сожгли и девять деревянных мостов в ее окрестностях), вызвало переполох в британских штабах.
Многие офицеры и генералы после захвата Блумфонтейна и Претории уверовали в победу Великобритании, как вдруг невесть откуда взявшиеся бурские партизаны совершают наглое нападение на английский гарнизон, берут его в плен, громят железнодорожные эшелоны, а главное, явно не хотят отказываться от продолжения вооруженной борьбы.
И действительно, многие буры, и в первую очередь генерал Христиан Девет, не собирались складывать оружие.
В августе 1900 года десятитысячное войско британского генерала Хантера вынудило Девета с его отрядом уйти в северную часть Оранжевой Республики, где он продолжил борьбу с англичанами. Сам легендарный генерал уже после окончания войны вспоминал:
«О том, чтобы сражаться с неприятелем, нечего было и думать: силы его были слишком велики. Единственным спасением для нас являлось бегство.
Мы прекрасно знали, что ни один англичанин не сравнится в быстроте и выносливости с буром и что его лошади и быки стоят в таком же отношении к нашим быкам и лошадям. Поэтому мы решили так: удирать так быстро, чтобы под конец неприятель от усталости бессильно растянулся на земле позади нас, что, как оказалось потом, и случилось в действительности.
Но нам пришлось все-таки еще немного и посражаться, чтобы сохранить свои повозки. Стычка произошла между нами и английской кавалерией, быстро ускакавшей вперед и слишком близко подоспевшей к нам сзади. Видно было, что англичане напрягали все свои силы, чтобы теперь, наконец, раз и навсегда покончить с нами. Нужно же было положить конец и придушить маленькую кучку людей, которые, хотя большей частью и отступали, а все-таки нет-нет, да и оказывали сопротивление» [49].
Однако, несмотря на все усилия англичан, покончить с отрядом генерала Девета им так и не удалось. Буры продолжали боевые действия против оккупантов, причем пытались даже перенести их на территорию Капской колонии. В ноябре 1900 года подобную попытку предпринял генерал Девет.
Отправив часть своих солдат под командованием генерала Фронемана в северные районы Оранжевой Республики, Девет с присоединившимися к нему отрядами коммандантов Латегана (150 человек) и Яна Терона (80 человек) 10 ноября перешел железнодорожную линию между Дорнривиром и Теронскопом, направляясь в Капскую колонию. По дороге буры взорвали несколько мостов и вскоре достигли Дорнберга, где к Девету присоединились отряды комманданта Газебрука и генерала Филиппа Бота, в результате чего численность объединенного отряда достигла полутора тысяч человек. Имелось у буров и одно артиллерийское орудие с 17 снарядами.
Англичане к этому времени уже создали линию укреплений, протянувшуюся от Блумфонтейна к Ледибранду: на расстоянии около 2000 метров один от другого были возведены блокгаузы, преграждавшие бурам дорогу в британские владения. После короткой артиллерийской подготовки, во время которой было выпущено всего шесть снарядов, буры прорвались через укрепления противника, и 17 ноября отряд Девета остановился на ночлег у реки Моддер.
Отсюда буры направились на родину генерала – к небольшому городку Деветсдорпу (названному так в честь отца бурского военачальника). Утром 21 ноября партизаны заняли холмы вокруг Деветсдорпа, но дальше продвинуться не смогли, поскольку дорогу им преграждали английские укрепления, возведенные из песчаника и мешков с песком, обороняли которые 500 солдат под командованием майора Мессе.
Из-за того, что бурам необходимо было охранять свои тылы и лагерь, в котором находился президент, для нападения на Деветсдорп в распоряжении Девета имелось всего 400 человек. Рано утром 22 ноября буры открыли ружейный огонь по английским укреплениям и началась перестрелка, продолжавшаяся до вечера. Партизаны медленно продвигались вперед, захватывая одну за другой позиции англичан.
Моральный дух английского гарнизона оказался не на высоте, и хотя возможности для сопротивления сохранялись, в три часа дня 23 ноября сыны туманного Альбиона выбросили белый флаг, сдавшись на милость победителя. Буры взяли в плен 400 британских солдат, семь офицеров и майора Мессе. В качестве трофеев им достались два орудия Армстронга с 300 снарядами и большое количество винтовок Ли-Метфорд с боеприпасами. Победа буров была безоговорочной, но, получив сведения о приближении большой колонны британских войск со стороны Реддесбурга, Девет начал отход.
Попытка вторжения в британские владения окончилась неудачей, но бурский генерал не отказался от своих планов, и в январе 1901 года Девет предпринял вторую попытку вторжения в Капскую колонию, собрав под своим командованием около 2000 человек. Уверенность буров в успехе была настолько высока, что вместе с Деветом в опасную экспедицию решил лично отправиться даже президент Оранжевой Республики Мартинус Т. Штейн со всем своим правительством. В период подготовки к походу бурам пришлось решать и политические проблемы – заканчивался срок полномочий президента Штейна.
Собравшийся в Дорнберге военный совет постановил избрать временного президента до тех пор, пока обстоятельства не позволят провести новые свободные выборы. Единогласно на этот пост вновь был избран Мартинус Тенис Штейн.
План генерала Девета предусматривал после вторжения в Капскую колонию самостоятельные действия трех отрядов буров, дабы затруднить англичанам охоту на партизан, но события стали развиваться по другому сценарию.
Еще в период подготовки буров к рейду британское командование получило сведения об их месторасположении и срочно направило туда войска. Как рассказывал сам генерал Девет:
«Характер нашего войска был таков, что секреты не могли удерживаться; и я решил вследствие этого все, что будет находиться в связи с моими дальнейшими планами, держать исключительно про себя».
2 января генерал послал разведывательный отряд к востоку от Винбурга, сделав вид, что ночью с основными силами направится в том же направлении, а сам тайно отправился на запад, надеясь обмануть противника. Однако через сутки, когда отряд миновал Табаксберг, Девет получил сообщение о том, что к нему двумя колоннами движутся английские войска.
О дальнейших событиях рассказывает сам генерал:
«Я немедленно приказал расседлывать, и мы заняли к востоку от Табаксберга сильные позиции вдоль холмиков. Правым крылом англичан мы не могли завладеть; но я заставил штурмовать левое крыло, находившееся в шести милях к юго-востоку, где нам и удалось отнять превосходное орудие Максим-Норденфельда, правда, ценою одного убитого и трех раненых. Неприятель взял несколько убитых и раненых с собой, оставив некоторых убитых возле отнятого нами орудия. Тем не менее нам не удалось прогнать неприятеля; зато мы весь день его беспокоили и не дали себя вытеснить из позиций.
Оставаться там и следующий день опять сражаться – об этом нечего было и думать, так как мы этим самым дали бы врагу возможность получить подкрепления, и тогда наша цель – попасть в Капскую колонию – оказалась бы одной тщеславной затеей. Но что же делать в таком случае?»
Отряд генерала Девета оказался в сложном положении – по его следам шел с большими силами генерал Нокс. Впереди лежала хорошо укрепленная фортификационная линия, протянувшаяся от Блумфонтейна до Ледибранда, на которой располагались английские части. Взвесив все за и против, Девет решил двигаться в направлении Таба-Нху, отправив для дезинформации противника большой отряд в направлении Спринкганснека.
Однако далее все пошло не так, как предполагал командир буров:
«Мой старый друг, генерал Нокс, на которого уже в первый раз возложено было поручение не пускать меня в Капскую колонию, был теперь снова обременен тою же самою задачею. Могу сказать, что человек, имевший с ним когда-либо дело, знает, какой это тяжелый друг. Он не только владеет искусством совершать ночные переходы, но и умеет показать себя доблестным на поле сражения, меряясь силами с неприятелем в открытом бою.
В то время как мы расседлали, думая, что можем безопасно расположиться на некоторое время лагерем, мои разведчики сообщили мне, что подходит большое войско генерала Нокса. Я немедленно снова отдал приказ седлать и впрячь быков в наши маленькие повозки, числом 10, с амуницией и мукой. Я оставил отряд с генералом Фури позади, чтобы несколько задержать генерала Нокса, а сам отправился пробивать дорогу между неприятельскими укреплениями.
То обстоятельство, что я послал накануне сильный патруль на разведку в Спринкганснек, нам очень пригодилось, так как оказалось, что генерал Нокс был уверен, что я пойду в том направлении, и потому сперва направил свое войско туда, и только через некоторое время заметил, что он ошибся. Тогда он повернул на запад, но столкнулся с генералом Фури, который сопротивлялся в течение нескольких часов, потеряв двух людей тяжелоранеными.
Тем временем я подошел к укреплениям, находившимся между Таба-Нху и Саннаспостом; тут я увидел, что по направлению от Блумфонтейна несется кавалерия, посланная для подкрепления и без того сильного неприятеля. Тогда я поставил два орудия (одно из них была пушка Максим-Норденфельд, отнятая нами у неприятеля при Деветсдорпе) и навел их на одно из неприятельских укреплений, лежавших на моем пути, и стал на расстоянии 4000 метров бомбардировать его.
Следствием этого было то, что после нескольких выстрелов англичане пустились в бегство к ближайшему форту, лежащему восточнее; но и это укрепление досталось нам. Форт же, лежащий на западе, был взят штурмом коммандантом Стенекампом и гейльбронскими бюргерами. Они же захватили нескольких пленных, остальные бежали в Саннаспост».
После этого путь для буров был открыт. Объединившись с генералом Фури, Девет направился к Деветсдорпу, куда и прибыл 31 января.
Генерал Нокс, стремясь опередить противника и перекрыть бурам путь в Капскую колонию, отправил свои войска по железной дороге в направлении Блумфонтейна.
Вскоре британские войска взяли под контроль все переправы и броды на реке Оранжевой, по которым можно было попасть в Капскую колонию.
Теперь Девету нужно было придумать новый план:
«Ввиду этого я послал генерала Фронемана, находившегося у истоков Кафферривира, лежавших на запад от Деветсдорпа, по направлению к станции Ягерсфонтейн, а генерала Фури по направлению к Одендольстрому, к ферме Клейн-Киндерфонтейн, лежавшей на западе от Смитфильда.
К Одендольстрому я послал разведчиков. Они узнали, что англичане рассылали патрули ежедневно и, повидимому, ожидали, что мы постараемся перейти Оранжевую реку именно в этом месте. На следующий день я тоже послал патруль, которому велел разъезжать взад и вперед, заставив при этом моих людей таинственным образом рассказывать повсюду сказки о том, будто для меня слишком опасно предпринять переход через Оранжевую реку при слиянии ее с Каледоном, где вода должна стоять еще выше, и что при малейшем дожде обе реки сделаются непереходимыми.
Вторая, пущенная мною, сказка состояла в том, что я хочу отозвать генерала Фронемана назад для того, чтобы захватить Одендольстром или же напасть на мост Аливаль-Норд».
Генерал Девет надеялся, что распущенные им слухи быстро дойдут до генерала Нокса, и тот, поверив им, откроет бурам дорогу.
Другой отряд буров, под командованием генерала Фронемана, тем временем напал на железнодорожный состав англичан вблизи станции Ягерсфонтейн, предварительно взорвав путь спереди и позади поезда. Разграбив вагоны, набитые различным имуществом, буры сожгли поезд.
Выждав один день, вечером 5 февраля 1901 года двинулся в путь и Девет. Пока все шло по его плану – англичане, поверив слухам, направились в ложном направлении, а буры тем временем появились там, где их никто не ждал – между железнодорожными станциями Спрингфонтейн и Ягерсфонтейн. Конный же отряд генерала Фури еще два дня оставался позади войск Девета, делая вид, что направляется к Одендольстрому.
Перейдя железнодорожную линию, отряд Девета упорно двигался вперед несмотря на то, что в результате сильных дождей дорога превратилась в настоящее болото, в котором увязали повозки и артиллерийские орудия. У города Леббесдрифта к Девету присоединился отряд Фронемана, и 10 февраля объединенные силы буров вступили в Капскую колонию.
У фермы Безейденхоут их нагнал отряд генерала Фури. Таким образом, план Девета удался – все три отряда буров прорвались в Капскую колонию. Однако значительные силы англичан шли по пятам, постоянно угрожая партизанам.
Дальнейшему продвижению буров в глубь Капской колонии помешало Моддерское болото, в котором завяз их обоз, а вскоре сюда же подошли английские войска. После нескольких столкновений с ними, Девет вынужден был повернуть обратно, вновь разделив свой отряд на три части.
Как и первая, новая попытка вторжения в Капскую колонию также не увенчалась успехом – перенести боевые действия на территорию противника не удалось, и в дальнейшем буры предпочитали действовать на своей земле.
Во время своих рейдов генерал Девет особое внимание уделял железным дорогам, служившим основным средством снабжения английских войск на оккупированных территориях. При каждом удобном случае буры взрывали рельсы или устраивали нападения на поезда. Как это происходило, можно судить по воспоминаниям самого Девета.
Его бойцы ночью заканчивали минирование железнодорожного полотна, когда внезапно появился британский состав:
«Когда мы его увидели перед собой (ночь была очень темная и перед локомотивом не было никакого огня), он был уже так близко от нас, что нам не стоило зажигать фитиля, соединенного с динамитом. Мы отошли приблизительно шагов на сто от пути, но тем не менее в нас стреляли из поезда, на что мы отвечали тем же.
Как только поезд этот прошел мимо, показался второй. «Этот уже не посмеет уйти от нас невредимым», – решили мы. Как только он поравнялся с нами, мы подожгли фитиль и взорвали в нескольких местах, близко одно возле другого, железнодорожный путь. Тогда подошли еще два поезда, но не далее тех мест, где произошел взрыв, и открыли сильный огонь, что продолжалось в общей сложности минут десять. После того как мы ответили такой же стрельбой, оба поезда ушли. На следующий день англичане были заняты исправлением пути. Дело обошлось без потерь с нашей стороны».
Нападения на поезда продолжались вплоть до подписания перемирия, заставляя британское командование уделять много внимания охране железнодорожных коммуникаций и охоте за неуловимыми коммандо буров. К концу войны значение этого слова – коммандо – стало меняться. Если прежде так называлось воинское подразделение армии буров, примерно соответствовавшее батальону, то теперь оно ассоциировалось с небольшими диверсионными группами буров-партизан, сражающимися в тылу британских войск.
Коммандо стали настолько популярными во всем мире, что превратились в общепризнанное название подразделений специального назначения, предназначенных для разведки и диверсий в тылу врага, а военнослужащих этих частей стали именовать с тех пор коммандос.
В начале 1902 года, в очередной раз прорвавшись через линию английских блокгаузов у Эландскопа, генерал Девет направился через Либенсбергфлей к ферме Рондебосх для встречи с президентом Оранжевой Республики М. Т. Штейном. Английское командование, получив сведения о местонахождении легендарного вожака буров, организовало крупномасштабную охотничью операцию по его поимке.
Несколько колонн англичан направилось к югу от линии блокгаузов Кроонштадт-Линдлей, к Вифлеему, а остальные двинулись из Гейльброна, тесня на юг отряд комманданта Росса. Эти две группировки британских войск вскоре объединились и образовали сплошную линию от Вифлеем-Линдлея до Франкфорт-Вреде, 21 февраля двинувшись вперед по направлению от Вреде и Гаррисмита.
Охота на Девета началась.
Сам предводитель буров позднее вспоминал:
«Я думал, что лучше всего будет президенту Штейну с его штабом передвинуться по направлению к Виткопам, между Вреде и Гаррисмитом, а потом, если колонны будут надвигаться еще дальше, то прорваться где-нибудь у Вреде, или Гаррисмита, или прямо через первые попавшиеся английские колонны.
В этот раз нам пришлось употребить невероятные усилия, чтобы не попасться в руки неприятеля. Объясняется это, главным образом, тем, что мы имели здесь дело не только с неприятельскими войсками, бывшими позади нас, но и с тысячными войсками, шедшими на нас со всех сторон: из Вильесдорпа, Стандертона, Фолькруста и Лайнгснека. Все эти войска были одинаково тесно сплочены как впереди, так и позади нас. Соединенные подавляющие силы англичан, образуя неимоверно длинный кордон, состояли, как они потом сами признавали, из 60 000 человек.
Теперь они уже никуда не гнали нас, а просто подходили к нам со всех сторон, образуя вокруг нас замкнутое кольцо, в котором одна колонна находилась вплотную позади другой. Задумав поймать нас таким способом, англичане, очевидно, признали сами всю несостоятельность системы блокгаузов».
Первую информацию о приближающихся английских войсках генерал Девет получил 22 февраля, в то время когда они уже подходили к линии блокгаузов.
Совместно с коммандантами Германусом Ботой и Россом Девет сначала решил прорываться через линию английских войск между Вреде и Ботаспасом, но, произведя дополнительную разведку, двинулся на Калкранс. Как вспоминал Девет:
«После захода солнца я выступил в названном направлении с твердым намерением прорваться через английские войска, чего бы мне это ни стоило. Будь я здесь взят в плен, это было бы ничем не поправимым поражением, так как со мной был президент Штейн и весь его штаб.
При мне находилась часть гаррисмитских бюргеров, отряды из Вреде и Франкфорта и части из Стандертона и Ваккерстрома, под начальством комманданта Альбертса, пришедшие сюда незадолго перед тем с невыезженными лошадьми для своих бюргеров. За исключением отрядов, при мне находились еще старики, много детей и других безоружных людей, еще не попавших в плен к англичанам. Всех вместе было по крайней мере 2000 человек».
Помимо отряда Девета, в кольце британских войск оказались коммандо генерала Вессельса и комманданта Бейкеса, находившиеся к западу от основных сил буров. Не имея точных сведений об их местонахождении, генерал Девет не смог сообщить им о своем плане, и они самостоятельно искали выход из западни, устроенной англичанами.
По приказу Девета впереди двигались конные буры, за которыми следовали беженцы, повозки, а замыкало колонну стадо скота. У Гольспрейта буры наткнулись на английских солдат, с расстояния в 300 шагов открывших ружейный огонь по колонне.
Не прекращая огня, пехотинцы длинными рядами двинулись на буров, среди которых началась паника, причем многие бросились бежать. Генералу Девету с огромным трудом (пришлось пустить в ход даже плетку) удалось остановить около 300 бюргеров, а затем поднять их в атаку.
Далее события разворачивались следующим образом:
«В это время англичане стали стрелять не только спереди, но и с правой стороны. Ничего не оставалось, как приналечь и идти напролом. Мы это и сделали. Приблизительно минут через сорок мы прорвались сквозь англичан.
Англичане нарыли канав, находившихся в 40–50 шагах одна от другой и долженствовавших в то же время служить укреплениями. В каждой из таких канав было место для 10–13 человек. У них было одно орудие Максим-Норденфельд, которое усиленно работало, но затем смолкло, так как некоторые из артиллеристов были убиты, а другие увезли его, оставив зарядный ящик».
Потеряв 11 человек убитыми, Девет со своим маленьким отрядом (разбежавшиеся в начале боя буры, отказались идти дальше) сумел прорваться через линию английских войск. Из западни удалось вырваться и президенту Штейну с правительством – видимо, англичане не знали о его присутствии в отряде, иначе вряд ли бы они оставались на месте, не пытаясь преследовать противника.
Через несколько дней к отряду Девета присоединились еще более 300 буров, также сумевших прорваться из окружения:
«Из двух тысяч людей, бывших первоначально со мной, многие оказались запертыми в замкнутый круг неприятеля и взятыми в плен; правда, бюргеры коммандантов Вессель-Вессельса и Менца избегли этой участи, но остальным пришлось очень плохо. 27 февраля 1902 года попались в руки неприятеля 500 человек с коммандантом Яном Майером во главе; между ними находился и мой сын Якобус» [50].
Прорыв отряда генерала Девета из вражеского кольца в конце февраля 1902 года стал одним из последних эпизодов многомесячной партизанской войны в Южной Африке. Ситуация, сложившаяся здесь в начале третьего года войны, заставляла ее участников уже искать выход из затянувшегося конфликта не на поле боя, а за столом переговоров.