Третья революция
Третья революция
Разгром белого движения привел к вступлению российской революции в новую фазу. Теперь исчезла угроза реставрации дореволюционного режима силами белого движения. Крестьяне больше не опасались, что белые отнимут у них землю. Тысячи рабочих теперь не боялись массовых репрессий против участников революции со стороны контрреволюционеров. Исчезновение этой угрозы лишило оснований политику «военного коммунизма», которая формировалась в условиях мобилизации всех сил ради победы в Гражданской войне. Но большевики не собирались отказываться от «военного коммунизма», так как считали его прямой дорогой к новому коммунистическому обществу. Режим был сохранен во всей полноте. Социальная напряженность стала стремительно нарастать.
Анархисты и левые эсеры надеялись, что это приведет к «третьей революции» (по аналогии с Февральской и Октябрьской), в ходе которой народ свергнет большевистскую диктатуру. И действительно, в 1920–1921 гг. разразился острый социально-политический кризис, который знаменовал финал российской революции. Начался новый грозный подъем повстанчества.
Почти вся Тамбовская губерния, кроме городов, контролировалась повстанцами. В феврале 1921 г. восстание распространилось на часть Пензенской, Воронежской и Саратовской губерний, где антоновцы контактировали с другими повстанческими движениями. В январе 1921 г. были образованы две повстанческие армии (во главе с Антоновым и Токмаковым). В партизанской армии были введены знаки различия. На красных знаменах повстанческих полков был написан эсеровский лозунг «В борьбе обретешь ты право свое!». Численность повстанцев в марте составляла более 17 тыс. бойцов с 25 пулеметами и 5 орудиями. Им противостояли красные войска Тамбовской губернии, которые с января возглавлял А. Павлов, а с мая — М. Тухачевский. В марте они составляли 40,5 тыс. бойцов при 463 пулеметах, 63 орудиях, 8 самолетах, 4 бронепоездах, 7 бронелетучках и 6 броневиках. С учетом вспомогательных сил численность повстанцев оценивается в 40–50 тыс., а силы Красной Армии в регионе — в 120 тыс. Организационно-политическую работу при подавлении восстания вела комиссия ВЦИК по ликвидации бандитизма в Тамбовской губернии во главе с В. Антоновым-Овсеенко. Ему пригодился опыт взаимодействия с Махно — нужно было действовать не только вооруженной силой, но и уступками. 5 февраля 1921 г. в губернии была отменена продразверстка, что стало первой ласточкой приближающегося НЭПа.
В конце февраля 1921 г. в Тамбовскую губернию прорвался махновский отряд Колесникова. Но концентрация сил РККА была здесь уже столь велика, что Колесников не смог соединиться с антоновцами. После боев у Отхожей и Чамлыка он повернул назад в Воронежскую губернию.
На Дону росли отряды Г. Маслакова, на сторону которого переходили полки 1-й конной армии. Армия Маслакова достигла 5000 бойцов, и в ВЧК обсуждали опасность соединения маслаковцев с махновцами. О Маслакове сочувственно высказался прославленный командующий 2-й конной армии Ф. Миронов. О разговорах и подозрительных связях Миронова стало известно, в феврале 1921 г. он был арестован и погиб в тюрьме.
Махно после тяжелой для него зимы готовился к наступлению в сторону Харькова. На Правобережной Украине действовали сторонники Петлюры и Савинкова.
16 февраля началось восстание сторонников независимости Армении во главе с дашнаками. 18 февраля они взяли Ереван, который Красная Армия смогла вернуть только 2 апреля.
31 января 1921 г. вспыхнуло крестьянское восстание в Западной Сибири. Оно быстро охватило огромную территорию с городами Ишим, Петропавловск, Тобольск и др. Несмотря на то, что в руководстве восстания преобладали эсеры, оно развивалось под лозунгами «Советы без коммунистов!». Повстанцы во главе с эсером В. Родиным взяли Сургут, атаковали Курган, блокировали железнодорожное сообщение по Транссибу.
17 января снова восстал роговский район в Сибири. И. Новоселов захватил Сорокино, разоружив здесь кавполк. Восстание охватило юг Алтая. Теперь под черный флаг Новоселова встали 5-10 тыс. человек. Крестьяне распробовали власть коммунистов.
Анархист Новоселов поддержал программу эсеровского Крестьянского союза — сначала общий фронт против большевиков, а потом будем бороться за более далекие идеалы. Ситуация была такова, что против большевиков объединились все от «порозовевших» экс-белых до принявших более умеренную советскую программу анархистов. И везде народ требовал ликвидации режима продразверстки и запретов, причем ликвидации вместе с однопартийной диктатурой большевиков.
Кульминацией «третьей революции» стало восстание в Кронштадте, которое угрожало перенести борьбу в самый центр Советской России, охватить столицы и столичные гарнизоны.
Началось все с рабочих волнений. В феврале — марте 1921 г. произошел мощнейший всплеск забастовочного движения, причем в организации стачек участвовали как беспартийные рабочие, так и члены социалистических партий. 24 февраля 1921 г. рабочие Трубочного завода Петрограда вышли на улицу. К ним примкнули рабочие других предприятий. Вскоре среди демонстрантов появились матросы и солдаты. Толпа освободила рабочих, арестованных за невыход на работу (на остановившиеся из-за нехватки ресурсов предприятия).
В связи с «мятежом на заводах» Петроградский комитет РКП(б) принял меры — были арестованы члены социалистических партий (в требованиях рабочих звучали идеи эсеров, меньшевиков и анархистов), запрещены любые неразрешенные скопления народа, сформированы ударные отряды из коммунистов, по демонстрантам открывали огонь.
Сообщение о волнениях в Питере достигло Кронштадта. Моряки, многие из которых прекрасно помнило борьбу за рабочую власть, начали митинговать. Сообщения из дома об ужасах продразверстки и террора переплетались со свежими впечатлениями рабочих выступлений против рабочего государства.
Для умиротворения волнений в крепость приехал советский «президент», председатель ВЦИК М. Калинин и пытался уговорить моряков подчиниться. Но привычные штампы насчет «мировой революции» и «кольца фронтов» уже не действовали.
В результате даже большинство кронштадтских коммунистов поддержало резолюцию, принятую на митинге моряков и населения 1 марта 1921 г. В ней требовалось: «Ввиду того, что настоящие советы не выражают волю рабочих и крестьян, немедленно сделать выборы советов тайным голосованием, причем перед выборами провести свободную предварительную агитацию всех рабочих и крестьян». Резолюция требовала также свободы слова для левых эсеров и анархистов (не более того), восстановления других гражданских свобод, освобождения политзаключенных — социалистов и пересмотр дел других, ликвидации привилегий коммунистов, структур большевистской экономической диктатуры. И главное экономическое требование: «Дать полное право действия крестьянам над всею землею так, как им желательно, а также иметь скот, который содержаться должен и управляться своими силами, т. е. не пользуясь наемным трудом».
Большевики объявили кронштадтцев вне закона, после чего крепость восстала. Был избран Военно-революционный комитет (ВРК). Большинство его членов были беспартийными, что не означало отсутствия у ВРК политической идеологии. Важнейшие вопросы решались на собрании делегатов частей и предприятий. Активное участие в восстании принимали представители лево-социалистических партий и течений, в руководство входили меньшевик-интернационалист, эсер-максималист, энес и анархист (по иронии судьбы анархист Шустов охранял арестованных коммунистов), а также бывшие большевики. Бывший большевик — это тоже позиция. Эти люди поддерживали власть советов, но отшатнулись от практики «военного коммунизма». Идеи Кронштадта важны как результирующий вектор революционных народных настроений и синтез левых идей, оппозиционных коммунистам — конструктивных идей анархистов и радикальных идей социалистов.
15 марта 1921 г. в «Известиях Военно-революционного комитета», которые редактировал эсер-максималист Анатолий Ломанов, была опубликована установочная статья «Власть советам, а не партиям!», в которой говорилось: «И какая бы партия ни встала у власти, она не избежит роли диктатора, так как, какой бы крайне социалистической она ни являлась, у нас будут программные и тактические пункты, выработанные не жизнью, а созданные в стенах кабинета… Дело идет еще хуже, если у власти стоит не одна, а несколько партий… Трудящийся… сам возьмется за власть в лице — свободно избранных советов». Идея беспартийной Советской власти, близкая к позиции анархистов, также вытекала из идей бывших большевиков (таковыми были многие члены ВРК и участники восстания, в том числе председатель ВРК Степан Петриченко), которых привлекли освободительные лозунги революции и разочаровала практика большевизма. «Честным коммунистам» была предложена модель легального существования при новой власти в качестве оппозиции. Продолжая нелегальную деятельность, оставшиеся на свободе кронштадтские большевики формально приняли эти правила игры. В то же время Петриченко не исключал и компромисс с эсерами на почве созыва Учредительного собрания — он запретил публиковать статьи против учредилки.
Говоря о принципах работы ВРК, его член Владислав Вальк говорил на следствии: «Ревком в своем целом все время старался опираться на массы, и как масса решит, так и будет». В масштабах небольшого «полиса», островного городка, это было вполне возможно. Продолжая «дело Октября», Кронштадт шел в русле рабочих и солдатских настроений, противостоящих не только большевистской диктатуре, но и реставрации, возвращению назад, обесценивающему принесенные жертвы. Этим полубольшевистским настроением рабочих и матросских масс определяются лозунги и тактика восстания (притом что и в РКП (б) были сторонники демократизации советского режима). В этом были шансы на успех в Петрограде в случае ввода туда революционного флота.
Коммунистические и некоторые либеральные авторы пытаются доказать, что кронштадтские повстанцы «не имели будущего». А вот Ленину так не казалось, отсюда и его знаменитые заявления о самом серьезном кризисе Советской власти в связи с Кронштадтом. Ситуация была неопределенной. В Петрограде и других городах шли крупные забастовки, рабочие заявляли о поддержке Кронштадта, а иногда под влиянием эсеровской агитации — и Учредительного собрания. В Москве и области в январе 1921 г. началась волна забастовок, превосходивших по длительности стачки конца 1920 г. При этом рабочие переходили от экономических требований к политическим, на ряде предприятий было заметно влияние эсеров, меньшевиков и анархистов. Одни рабочие требовали уравнения пайков, другие — их сохранения, а третьи — уже созыва законодательного собрания, коалиционного правительства, гражданских свобод и свободы торговли. 4 февраля конференция металлистов выступила за замену продразверстки продналогом, передав Ленину требования рабочих и крестьян, которые в сложившейся ситуации председатель Совнаркома не решился отвергнуть. Московские рабочие проводили многотысячные митинги и демонстрации. Проводились антибольшевистские резолюции. На этом фоне Луначарский сообщал Ленину как об успехе о своем выступлении на заводе «Динамо», где его слушали в «угрюмом настроении», но не протестовали открыто. Зато 25 марта рабочие завода Бромлея по инициативе левых эсеров и анархистов приняли резолюцию поддержки восстания в Кронштадте (только что подавленного к тому времени). Власти отвечали арестами и локаутами. Волнения происходили и в Саратове.
Интересно, что С. Пирани, который привел этот интересный материал, оспаривает тезис Р. Пайпса и О. Файджиз о том, что в 1921 г. в России имела место революционная ситуация. Вопрос некорректный, учитывая, что в России еще продолжалась революция, хотя и находилась, по выражению С. Пирани, «в отступлении». Так что употреблять термин «революционная ситуация» вообще вряд ли уместно. Проблема заключается в том, несли ли угрозу коммунистическому режиму Кронштадт, рабочие волнения и крестьянские восстания в 1921 г. С. Пирани считает, что угрозы падения коммунистического режима не было, потому что у Кронштадта не было единства с другими крупными городами, движение против большевиков не было скоординированным и единым. Впрочем, как показал опыт Февральской революции, распространение революционного движения из Петрограда на другие города — дело легко поправимое. Тем более что в отличие от февраля значительная часть страны была уже охвачена восстаниями. Координационного центра в 1921 г. не было, но в случае захвата Петрограда флотом и возмущенными питерскими рабочими такой центр как раз и мог возникнуть.
Это понимал Ленин, который говорил на X съезде: «Мы переживаем время, когда перед нами встает серьезная угроза: мелкобуржуазная контрреволюция… более опасная, чем Деникин». В этом вопросе можно согласиться с Лениным. Кронштадт в случае даже регионального успеха мог спровоцировать новый виток широкомасштабной Гражданской войны, где коммунистическому режиму противостояли бы не изолированные от широких масс белые, а фронт левых сил, включающий даже часть коммунистов. Это была серьезная угроза.
Образование центра левого сопротивления в Петрограде могло придать решительности рабочим и крестьянам по всей стране. Разумеется, в случае успеха Кронштадта его лидеры быстро потеряли бы лидерство в общероссийском революционном движении, став лишь одним, вероятно левым, течением «третьей революции». Но это не умаляет значения движения и его перспективности.
Восставшие отбили первый штурм 7-й армии под командованием М. Тухачевского. Вот-вот мог растаять лед, и восставший флот мог двинуться на Петроград. Против 18 тысяч повстанцев было сосредоточено 24 тысячи солдат РККА. 18 марта войска Южной группы армии под командованием А. Седякина все же ворвались в город. Погибло более 500 штурмующих и около тысячи обороняющихся. Еще более 2 тысяч затем были приговорены к расстрелу. Несколько тысяч, включая Петриченко, ушло по льду в Финляндию.
Несмотря на то, что Кронштадтское восстание было подавлено, сохранять «военный коммунизм» было далее нельзя. Это было чревато полной катастрофой режима и экономики. 2 февраля Политбюро решает скостить крестьянам продразверстку в некоторых губерниях (прежде всего там, где уже разразился голод и взять все равно нечего). Поставки продовольствия в это время и так уже были парализованы восстаниями. Под влиянием конференции металлистов 8 февраля Ленин пишет набросок тезисов, в которых говорилось: «Удовлетворить желание беспартийного крестьянства о замене разверстки (в смысле изъятия излишков) хлебным налогом». Повстанцы заставили удовлетворить.
X съезд РКП(б) 15 марта 1921 г. принял решение об отмене продовольственной разверстки, положив начало серии мер, известных как новая экономическая политика — НЭП. Первый рывок к коммунизму завершился. Большевики предпочли перейти к авторитарной системе, допускающей некоторую самостоятельность общества, нежели потерять власть вообще. Зато партийный режим был ужесточен — съезд принял решение о запрещении в партии фракций и группировок. С новой силой развернулись репрессии против левых оппозиционных организаций.
Постепенные уступки крестьянству привели к оттоку сельских масс от повстанческого движения. Но этот отток происходил постепенно. В стране было много людей, которые не знали, чем они будут заниматься в условиях мирной жизни или не доверяли коммунистической власти. Они были готовы сражаться с большевизмом до конца.
Против повстанцев были брошены лучшие силы Красной Армии, освободившиеся с фронтов против белых. Красные обладали численным перевесом, были лучше вооружены, действовали методично и жестоко.
Процесс введения новой экономической политики растянулся на весну-лето 1921 г. Весной 1921 г. на Украине партизанило около 160 отрядов самой разной направленности от петлюровцев до анархистов общей численностью около 40 тысяч бойцов. За исключением армии Махно они насчитывали от нескольких десятков до тысячи человек. Махновцев было несколько тысяч, но весной 1921 г. они были распылены.
22 мая 1921 г. Махно двинулся в новый рейд на север. Он смог сосредоточить для действий на Полтавщине лишь 1300 бойцов. В конце июня — начале июля М. Фрунзе нанес махновской ударной группе чувствительное поражение в районе рек Сула и Псел. Махно с небольшим отрядом прорвался через всю Украину к румынской границе и 28 августа 1921 г. переправился через Днестр в Бессарабию.
После отмены продразверстки в Тамбовской области начался закат Антоновского восстания. В феврале погиб сподвижник Антонова Токмаков. 22 марта 1921 г. повстанцы потерпели тяжелое поражение. В течение следующих трех недель явку с повинной принесло около 7 тыс. повстанцев. Однако в апреле — июле повстанцы продолжали проводить крупные рейды, нападать на города и станции. Особый отдел армии Тамбовской губернии докладывал о постановке разведки в июне — июле 1921 г.: «Агентам давались задания проникнуть в банду, убить или отравить активных главарей, дать сведения о ее состоянии, действиях, предполагаемых намерениях», но удались только 1–2 теракта. В условиях мобильной войны «массовый ввод в банды сотрудников никак не удавался, они никак не могли настигнуть банду и прилипнуть к ней». При этом часть агентов была убита красными.
Работа коммунистов по сдаче повстанцев в плен также часто срывалась. «В процессе работы большим тормозом послужили нетактичные действия ревкомов и войсковых частей, которые продолжали арестовывать и избивать агентов-парламентеров и добровольно сдавшихся бандитов, разгоняли банды, ведущие переговоры о сдаче, и тем срывали операции, подрывая доверие у желающих сдаться бандитов».
12 мая Тухачевский издал приказ № 130, а комиссия ВЦИК — постановление «О высылке семей и конфискации имущества бандитов», согласно которым семьи повстанцев брались в заложники и направлялись в концлагеря до конца восстания, а часть — высылалась на Север, имущество конфисковывалось. 11 июня был принят приказ № 171, в соответствии с которым в случае обнаружения оружия расстреливались заложники.
25 мая — 7 июня сводная кавалерийская группа под командованием И. Уборевича нанесла решительное поражение основным силам Антонова. Но только в июле оставшиеся отряды были практически полностью разгромлены. На завершающем этапе операции против повстанцев было применено химическое оружие, правда, из-за нарушения инструкции — без большого успеха. 22–26 июня был обнаружен и разгромлен губернский СТК. В июле репрессивная политика стала смягчаться. 3 июля 1921 г. комиссия по борьбе с бандитизмом под председательством Э. Склянского приняла постановление по Тамбовской губернии, в котором говорилось: «Применять выселение семей в ограниченных размерах по отношению к семьям злостных активных бандитов, преследуя главным образом цели демонстрирования решительных репрессивных мер…
По отношению к подозрительным по бандитизму элементам (дезертиры и т. д.) применять как основную меру приговор мужчин к принудительным работам обязательно на определенный срок (на год-полтора)». А в случае побега — конфисковывать имущество семей.
20 июля в связи с разгромом основных сил повстанцев было прекращено действие приказа № 171. Около тысячи повстанцев, еще остававшихся в лесах, в августе — сентябре уничтожались силами ВЧК (ГПУ) или являлись с повинной. Последний отряд из 8 человек распался 8 декабря 1921 г. 24 июня 1922 г. в перестрелке с сотрудниками ОГПУ был убит А. Антонов.
Весной, когда открылась навигация (ее бы кронштадтцам), в район западно-сибирского восстания были переброшены свежие силы РККА, и к июлю 1921 г. оно было подавлено.
Лубков сражался до июня 1921 г., когда его застрелил вошедший в доверие к повстанческому командиру агент ЧК. Сорокинское восстание Новоселова потерпело неудачу в феврале. Но изловить партизана не удалось — он снова скрылся в тайге. В октябре выступил снова во главе отряда в 1500 человек. Потерпев поражение, он в 1922 г. скрылся.
Постепенно затухали очаги повстанчества на Украине. К осени 1921 г. было разгромлено большинство повстанческих отрядов. Последней попыткой разжечь гражданскую войну на Украине стал «второй зимний поход» петлюровцев во главе с Ю. Тютюнником. Три колонны самостийников вторглись из Польши и Румынии 19 октября — 4 ноября. Тютюнник ворвался в Коростень, но был тут же выбит оттуда. 17 ноября Тютюнник был полностью разгромлен Котовским и бежал назад в Польшу.
В апреле 1922 г. была объявлена амнистия всем повстанцам, кроме Махно, Петлюры и Тютюнника. В это время отдельные отряды в несколько сотен бойцов (Орла, Коха, Хмары и др.) общей численностью около 2 тысяч еще действовали в Подольской губернии. В других губерниях оставалось по несколько сотен повстанцев. Вспыхивали отдельные восстания против сбора продналога в условиях голода. В сентябре в Польшу ушел один из последних повстанческих командиров Я. Гольчевский (Орел).
Несмотря на частные успехи, повстанческим движениям в 1920–1921 гг. не хватило времени и сил для того, чтобы переломить общие тенденции развития и угасания российской революции.
В конце 1921 г. пространство бывшей Российской империи представляло собой выжженную землю. Голодали Поволжье и Украина — хлебные житницы. Промышленность лежала в руинах. Война закончилась не только из-за уступок большевиков крестьянству, но и в результате всеобщего изнеможения. Но дым рассеется, и выяснится, что Великая российская революция стала началом могучего рывка страны в будущее.