Битва за Донбасс — это битва за Россию. Быть или не быть. Введение войск и семантика русского времени

Битва за Донбасс — это битва за Россию. Быть или не быть. Введение войск и семантика русского времени

Когда мы видим контекст, смысловую карту происходящего, мы видим и осцилляции истории, отклонения действий, решений, поступков, событий от магистральной линии. План происходящего предначертан семантикой. Это и есть хитрость Мирового разума, по Гегелю: история имеет смысл только как развертывание моментов Духа, который и делает ее наделенной значением — независимо от того, понимаем ли мы сами (живущие и действующие) это или нет.

Что такое время? Это проекция семантики на горизонт феноменального. Время творимо сознанием, так как есть привнесение разумного в эмерджентное. Вокруг нас онтическое пятно Роршаха[3]. Мы приводим его в порядок через проекцию смысла. Смысл требует предшествования/последования — вначале одно, затем другое. «Потом» именно означает «вследствие» — так устроена темпоральность, вопреки тем, кто разделяет длительность и причинность. Длительность и причинность феноменологически совпадают, так как конститируются одним и тем же когнитивным жестом. Лишь на следующем этапе рефлексии они разделяются на «вследствие» и «затем».

Время Русской Весны — это семантическое время (другого времени нет). Это интерпретационная смысловая секвенция. Игнорируя ее, мы просто впадаем в хаос. Пятно Роршаха размывает наши усилия понимания, мы срываемся в убаюкивающий идиотизм, где все понятно, так как вещь тождественна самой себе, и ничего не понятно, так как в порядок вещи не выстраиваются.

Где наш смысловой момент, наше сейчас на шкале темпоральности украинской драмы?

Напомню всю секвенцию: противостояние Моря (США) и Суши (Россия) как основной контекст. Распад СССР в 1991-м как поражение Суши и выигрыш Моря («геополитическая катастрофа», по Путину). Появление в странах СНГ русофобских режимов (чтобы окончательно оторвать их от России — Суши и поставить под контроль Моря, США). Среди них Украина как американский проект с опорой на русофобских националистов. Об этом открыто пишет Бжезинский. Далее: 23 года колебаний. Приход Путина — перелом, Россия замораживает распад и начинает сосредотачиваться. Ненависть к Путину — ответ США. Против Путина мобилизована пятая колонна в России (либералы, «Эхо», Навальный), Запад и Украина, где растет русофобия вопреки пассивности Москвы. Переворот февраля 2014-го в Киеве: Море наносит удар, свергая вялого и колеблющегося Януковича. Путин делает решительный шаг: Россия, присоединив Крым, впервые выходит за границы 1991-го. Начинается Русская Весна как первое настоящее действие по ликвидации геополитической катастрофы 1991-го. Далее: ДНР и ЛНР восстают против хунты и провозглашают независимость. Это начало освобождения Новороссии, то есть квинтэссенция Русской Весны. Путин черту перешел, в ответ на прямую агрессию США в Киеве, воссоединил Крым и объявил о готовности помочь всему Русскому Миру в случае применения против него регулярных войск хунты. До нелегитимного фарса выборов в Киеве подобие военных операций было, но невнятно и нерешительно. Порошенко же немедленно начал полноценную военную операцию. Число жертв пошло на сотни. После одесской резни все основания для ввода войск у Москвы есть. По семантической структуре новейшей ис тории сейчас российские войска должны были быть введены или в процессе. Мирные протесты завершились, прямая горячая гражданская война в самом разгаре. США и НАТО на третью мировую не пойдут, Украина не поле их жизненных интересов. Это очевидно. Но… Россия никогда больше не сможет быть членом клуба ведущих стран Запада. Россия больше не корпорация, но самостоятельная евразийская цивилизация. И это необратимо. Вернуть все как было до Крыма нельзя. Семантика времени необратима. Начинается новый виток великой войны континентов. Очень трудный и рискованный, но в котором — как всегда в истории — можно проиграть, но можно и победить. Такова история: жизнь оплачивается смертью, победа, поражением. История — это быть или не быть. Время — это решение, выбор. В этом смысловое достоинство человека как вида: он свободен решать и платить за свое решение. Всем.

По логике момент для ввода миротворческих сил наступил. Наступил в понедельник, когда стала ясна позиция Порошенко. Их не ввели. Сбой речи, музыкальной фразы, логической цепочки, смысловой последовательности. Почему? Ведь только так можно ликвидировать (и то отчасти) последствия геополитической катастрофы 1991 года. Но это будет иная Россия. И сейчас вопрос в том: либо иная Россия, возродившаяся, либо вообще никакой, как больше нет никакой Украины, и никакой Ливии, и никакого Афганистана.

Что будет с самим временем, если Путин будет по-прежнему медлить со вводом миротворцев, который не происходит тогда, когда должен происходить и когда для этого сложились все исторические и — самое главное! — семантические условия? Время как логическая структура обрушится, низвергнется в хаос, вернется к пятну Роршаха. Но не к тому состоянию системы, которое было до Крыма, а к другому, намного более худшему. Поняв окончательно, что Путин миротворческий контингент не вводит, хунта с опорой на США зачищает ДНР и ЛНР, десятки тысяч будут вырезаны, сожжены, искалечены, замучены бандеровской сволочью. На бессильные протесты Москвы никто внимания больше обращать не будет. Покончив со Славянском, Донецком и Луганском, хунта двинется к Перекопу и начнет штурм Крыма. Если Москва останется верной логике: лишь бы получить долги назад или лишь бы не было войны, то все повторится в Крыму. Далее окрыленная пацифистскими «успехами» Путина пятая колонна вместе с разъяренными и преданными Путиным патриотами вывалит на улицы, а «Единая Россия» повторит доблестный путь Партии регионов. Далее, судьба Януковича, Милошевича или Каддафи и Саддама Хусейна. Даже если лично Путин будет отстреливаться, как он обещал, подобно Альенде, это ситуацию не спасет. Победа Болотной и «Эха Москвы» быстро приведет к распаду России и гражданской войне на нашей территории (как после победы Евромайдана и олигархов Порошенко и Коломойского). Украинские карательные батальоны «национальной гвардии», приглашенные Навальным и Новодворской, будут помогать зачищать русские регионы от «колорадов» на территории РФ. Демократия победит. Море захлестнет Сушу. Геополитическая катастрофа 1991 года достигнет логического предела и станет необратимой. А ведь кому-то такой сценарий понравится — катиться как с горки, с ностальгией вспоминая лихие 90-е. Сколько всего можно будет приватизировать…

Положим, Путин спохватится чуть позже, когда войска хунты двинутся на Крым. Ситуация будет намного хуже, но не фатальной. Сзади — горы трупов и отчаяние преданного Москвой населения Донбасса. Дух Киева укрепится, США будет оказывать помощь все смелее и смелее, шестая колонна в Москве позиции свои укрепит и будет открыто шантажировать Путина. Но шанс останется. При этом Путину придется действовать жестко в самой России. Бой будет кровавый. Победа достанется неизвестно кому. Мы потеряем целый блок времени — состоящий из детских трупов, разорванных осколками тел, миллионов граждан, огромных территорий, доверия народа самой Украины и России, — одним словом, почти все потеряем, но все-таки не все. И быть может, соберемся в последний момент, как в 1941-м, или в Смутное время, или в 1812 году, ведь тогда мы тоже практически все теряли, и наверстаем Русское Время.

Но пока мы отстаем лишь на часы, и все еще возможно спасти. Пока еще жив Игорь Стрелков, действует руководство ДНР и ЛНР, на месте Губарев, Болотов и Пушилин. Еще держатся защитники Славянска, стоят герои Луганска. Завтра их убьют. И начнется кровавое море террора. А Москва будет ждать от страны, ведущей с ней войну, погашения долгов за газ? Мы балансируем на острие времени, которое сейчас может потечь дальше, а может сорваться и рухнуть в нерасчленимые зоны материи. Пока мы еще мыслим, и наши когнитивные структуры работают. Так было накануне распада СССР, той самой геополитической катастрофы, которая на наших глазах сегодня может быть исправлена или, напротив, повторится снова. Если Путин не введет миротворческий контингент сейчас, мы начнем сползать в безумие, в хаос, в пассивный и покорный виктимологический идиотизм. Дальше описывать происходящее в рациональных терминах будет невозможно. Мы потеряем время, как теряют сознание, теряют зрение, теряют жизнь. А то «время», которое останется, будет нерусским и бессмысленным, болотным, слепым временем — вне истории, вне политики, вне свободы.

29 мая 2014 в 13:03

Данный текст является ознакомительным фрагментом.