1. Эгалитарные и неэгалитарные общества

1. Эгалитарные и неэгалитарные общества

Многочисленные исследования этнографов-антропологов показали, что господствовавшие в эпоху Нового времени представления о первобытности (гоббсовская идея "войны всех против всех" или миф Ж.-Ж. Руссо о "золотом веке" свободного дикаря) являются умозрительными абстрактными схемами, не имеющими под собой реальной почвы. В любом человеческом обществе имеются свои механизмы общественного контроля и власти. Существуют разные теории эволюции систем лидерства и власти в доиндустриальных обществах.

В первой главе уже говорилось о популярной на Западе схеме эволюции политических форм Э. Сервиса, которая включает пять следующих типов общества: локальная группа, община, вождество, архаическое государство и государство-нация. Однако далеко не все зарубежные исследователи разделяют взгляды Сервиса. Существует несколько менее модная концепция М. Фрида, выделившего стадии эгалитарного, ранжированного, стратифицированного и государственного общества. Некоторые авторы полагают, что формы политической организации архаических обществ были намного разнообразнее и уверенно можно говорить только о разделении на эгалитарные и иерархические общества. Наконец, немалая часть зарубежных исследователей вообще скептически относится к возможности создания универсальных типологий.

В нашей стране было принято делить первобытные общества на раннепервобытные (охотники, собиратели, рыболовы), позднеепервобытные (ранние земледельцы и скотоводы и ряд рыболовов) и предклассовые[17].

Что касается послепервобытных обществ, то здесь между отечественными исследователями единства не было. Официальная советская наука выделяла четыре типа государства – рабовладельческое, феодальнее, капиталистическое и социалистическое. Сторонники азиатского способа производства добавляли пятый тип и располагали его между рабовладением и феодализмом. Ряд ученых объединяли все докапиталистические послепервобытные общества в единую стадию. И лишь немногие развивали многолинейную интерпретацию всемирной истории, писали о параллельной эволюции нескольких типов обществ.

Охотники-собиратели

Самые простые формы общественной жизни были характерны для охотников-собирателей. Как правило, это были группы численностью в несколько десятков человек, которые вели преимущественно подвижный способ существования в пределах определенной территории, сосредотачиваясь вокруг зоны расположения ресурсов. Их основу составляли неустойчивые парные семьи. Вся деятельность внутри данных групп осуществлялась, как правило, в рамках семьи на основе половозрастного разделения труда: мужчины занимались охотой и рыболовством, женщины – собирательством и ведением домашнего хозяйства, старики – обучением детей.

Система расселения зависела от характера концентрации ресурсов и внешней опасности. В одних случаях семьи могли проживать отдельно, периодически собираясь для решения совместных вопросов (распределение территорий, совместные обряды и т. д.). В других случаях члены группы могли проживать совместно на общей стоянке. Некоторые формы деятельности предполагали кооперацию семей и временное руководство (например, загонная охота). Ряд дефицитных материалов (соль, обсидиан и т. д.) мог стать объектом торговли на больших расстояниях. Благодаря эпизодической кооперации, бракам, периодически проводимым совместным праздникам и ритуалам, обмену ресурсами, продуктами и изделиями складывались сети взаимных обязательств между семьями и группами.

Никаких формальных органов принуждения и контроля в таком обществе не существовало. Во главе группы из некоторого количества семей мог находиться наиболее авторитетный из ее членов – самый опытный или умелый.

Типичным примером данного типа лидерства является предводитель эскимосов нетсиликов в Американской Арктике инхуаматак. В переводе этот термин означает "тот, кто думает". Инхуаматак руководил коллективными рыбалками и охотами на тюленей и на оленей карибу. Он также назначал время и маршруты перекочевок, определял места сезонных стоянок. Его жена часто выступала в качестве перераспределителя добычи между семьями. Однако все решения инхуаматак принимал после длительных согласований со всеми взрослыми мужчинами. По причине отсутствия сколько-нибудь действенных механизмов формального контроля он стремился достичь максимального согласия среди всех членов группы. Его влияние было наиболее сильным на молодежь и близких родственников (Файнберг 1986: 219-220)[18].

Нередко на предводителя возлагались функции проведения ритуалов и колдовства. Иногда бремя лидерства могли брать на себя шаманы. Гораздо реже общества охотников и собирателей могли возглавляться формальным, иногда наследственным лидером (например, у яруро Венесуэлы, аборигенов Западной Виктории в Австралии). Но и в этом случае, если наследник не обладал необходимыми для предводительства качествами, главарем группы избирался более подходящий кандидат.

Вследствие низкой плотности населения степень развития конкуренции между отдельными индивидами и группами бывает относительно невысока. Однако когда численность населения возрастает и конкуренция за ресурсы увеличивается, возрастают как трения между отдельными индивидами, так и столкновения между группами. Чаще всего конфликты возникают из-за территориальных разногласий, мщения за убийство или обиды, умыкания женщин.

Внутренние ссоры решались разными способами. Они могли регулироваться как самостоятельно, без вмешательства третьих лиц, так и путем вовлечения в решение конфликта более авторитетных членов коллектива. К лицу, проявлявшему излишнюю агрессивность либо нарушавшему сложившиеся нормы, могли быть приняты различные меры воздействия: порицание, насмешки, поддразнивание. У эскимосов, например, вору давали новое имя по названию похищенной вещи. Физическое воздействие также теоретически могло быть одним из методов наказания, хотя необходимо иметь в виду, что доисторические коллективы стремились гасить возможные конфликты, чтобы воспрепятствовать распаду группы. В самом крайнем случае провинившегося изгоняли из группы.

Исследования последних десятилетий показали значительную вариативность политической сложности локальных групп. Одни из них действительно отличались эгалитарной социальной организацией, равенством всех его членов (африканские бушмены, хадза). Для других обществ (например, аборигенов Австралии) было характерно сосредоточение лидерства в руках взрослых мужчин, развитие внутреннего половозрастного неравенства, наличие у взрослых мужчин монополии на информацию. Впрочем, даже в рамках одной общей модели могли существовать различные модификации. У тех же австралийских аборигенов периодически встречались лица с яркими лидерскими качествами. Они добивались от своих сородичей беспрекословного подчинения. Следствием этого могли быть определенные изменения в структуре общины, активизация набегов на соседей, пренебрежение традиционными нормами. Однако после смерти подобного лица нередко все возвращалось на круги своя (Артемова 1987; 1991; 1993).

Оседлые рыболовы

Из обществ с присваивающей экономикой особенное место занимают высокоспециализированные оседлые рыболовы и охотники на морских животных. В ряде случаев они имеют настолько стабильные источники своего существования (например, лососевых рыб) и методы длительного хранения пищи, что это дает им возможность создать сложную неэгалитарную организацию с развитым статусным неравенством, иерархической социальной организацией, наследственной властью вождей (индейцы северо-западного побережья Америки – квакиютли, тлинкиты, оседлые рыболовы Флориды, население перуанского побережья, предки остяков Западной Сибири и проч.).

Археологическими раскопками и этнографическими исследованиями в этих обществах зафиксирована развитая дифференциация, иерархия поселений, крупномасштабное строительство (ритуальные насыпи и святилища, элитные курганы, укрепления вождей и проч.), появление специализированных ремесленников, обслуживающих знать, наличие пышного церемониала. Мортон Фрид относил подобные общества к "ранжированным". Иногда столь высоко развитую социальную организацию можно было создать на основе высокоэффективного собирательства. Таковы, например, собиратели саго Новой Гвинеи. Дикое саго высокоурожайно, и за сравнительно небольшой период времени можно было создать большой запас продуктов[19].