Глава 1. ТАК КТО ЖЕ АГРЕССОР?
Глава 1. ТАК КТО ЖЕ АГРЕССОР?
«В истории не было ни одной войны, причины возникновения и цели которой не были бы представлены зачинщиками и их учеными лакеями в извращенном, фальсифицированном виде».
Советская военная энциклопедия, т. 6, с. 554
На поставленный в подзаголовке вопрос ответила сама история, реальная историческая действительность. Факт неприкрытой агрессии со стороны фашистской Германии был юридически установлен международным Нюрнбергским трибуналом. Решения и приговоры этого трибунала признаны государствами всего мира.
Тем не менее автор «Ледокола» твердит, что «Красная Армия готовила агрессию… никаких контрударов для отражения агрессии не замышлялось… Планов обороны не было, как и намерений товарища Сталина агрессию отражать».
Вопреки утверждениям Резуна, намерения отражать фашистскую агрессию были, и они содержались во всех последовательно разрабатывавшихся «Соображениях об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил». Во всех документах повторялось, по существу, одно и то же указание: «Сложившаяся политическая обстановка в Европе заставляет обратить исключительное внимание на оборону наших западных границ… Вооруженное нападение Германии на СССР может вовлечь и других союзников Германии» («Соображения» от 11.03.1941 г.). [24]
Все «соображения», за исключением майского (1941 г.), отвергнутого Сталиным, были рассчитаны на нанесение ответного удара.
Основу плана обороны государственной границы составляли планы прикрытия округов и армий, которые постоянно корректировались.
Планы прикрытия предусматривалось вводить в действие при объявлении мобилизации автоматически, а в других случаях только распоряжением наркома обороны, шифровкой: «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 г.». К сожалению, план прикрытия, как и ввод его в действие, не был рассчитан на внезапное вторжение противника. Все расчеты исходили из того, что даже армиям прикрытия будет предоставлено в «угрожаемый период» (был такой термин в приказах наркома обороны) время на отмобилизование.
К чему это привело – известно. В противоположность СССР, объясняет нам Резун, «Германия к войне вообще никак не готовилась… История, как известно, ему (Гитлеру) отпустила! слишком мало времени. Да и отпущенное время Гитлер расходовал своеобразно: в 1939 году ввязался в войну (?) против всего мира, а в 1941 году решил начать разработку первого тяжелого танка. И это мы должны называть готовностью к войне?» – вопрошает Резун. Отвечу: «Должны!» А вот как называть такого «исследователя» второй мировой войны, читатель должен решить сам.
До лета 1940 года, говорит он, «никаких планов войны против Советского Союза и даже теоретических разработок германские генералы не имели. Следовательно, страхи Сталина были необоснованными». И это ложь! [25]
Приведу краткие выдержки из выступления Гитлера перед руководителями вермахта 23 ноября 1939 года: «Целью моей являлось установление разумных пропорций между численностью нации и ее жизненным пространством. А этого можно добиться только путем борьбы… Мольтке одно время склонялся к превентивной войне, стремясь использовать более медленное проведение мобилизации русскими… После смерти Мольтке была упущена масса удобных случаев. Решения возможно было добиться лишь путем нападения на ту или иную страну при самых благоприятных условиях… Я долго колебался при решении вопроса, где мне следует сначала выступить – на Востоке или на Западе… Мы сможем выступить против России лишь после того, как освободимся на Западе».
Содержание этой речи стало известно Сталину. Из него он сделал вывод, что война с Германией неизбежна. К отражению агрессии, а не нападению и началась усиленная подготовка.
* * *
Нападение фашистской Германии на СССР – свершившийся исторический факт, но о совершенной Гитлером агрессии уже мало кто вспоминает. Зато с удивительным рвением ищут признаки виновности Советского Союза – жертвы агрессии. Абсурдность подобных усилий, казалось бы, очевидна. И в области науки, научной историографии им нет объяснения. Его надо искать в недрах определенной политики, из которых и извлекаются время от времени, но отнюдь не случайно, всякого рода домыслы и сплетни о второй мировой войне, [25] в том числе о подготовке упреждающего удара со стороны СССР.
Говоря словами Резуна, и у меня – Виктора Суровова – «много материалов из германских военных архивов», но и я «их практически не использую». Мой главный источник – его «открытая» писанина. Даже этого вполне достаточно для того, чтобы и Резуна, и его хозяев «поставить к стене позора и посадить на скамью подсудимых рядом с германскими фашистами, а то и впереди». Ценность моих источников также заключается в том, что «преступник сам говорит о своих преступлениях». Знаю, что и у Резуна «найдется много защитников» среди неонацистов. «Господа», я поймал Резуна на слове, и позвольте ему защищаться самостоятельно.
Вот она, эта война, которая для новых поколений может стать «историческим фактом».
«Итак, германские войска ведут интенсивную подготовку к вторжению, которое назначено на… 22 июля 1941 года. 6-го июля 1941 года, в 3 часа 30 минут по московскому времени десятки тысяч советских орудий разорвали в клочья тишину, возвестив миру о начале великого освободительного похода Красной Армии… [27]
Артиллерийская подготовка набирает мощь. У самой границы подняты по тревоге советские батальоны, и полки получают водку. В приграничных лесах гремит громовое «ура»: войскам читают боевой приказ Верховного главнокомандующего товарища Сталина: «Час расплаты наступил! Советская разведка вскрыла коварство Гитлера, и настало время с ним рассчитаться за все злодеяния и преступления!..»
В августе 1941 года Второй стратегический эшелон завершил Висла-Одерскую операцию, захватив мосты и плацдармы на Одере. Оттуда начата новая операция на огромную глубину.
А на запад идут и идут колонны войск… На машинах политотдела догоняют солдаты свои батальоны, рассказывают:
– Ну, как там, браток, в Освенциме?
– Да ничего интересного… Все как у нас, только климат у них получше…
…Кричит комиссар. Охрип. Илью Эренбурга цитируют: «Сломим гордость надменного германского народа». Смеются черные бушлаты (бывшего зека. – B.C. ): это каким же образом гордость ломать будем, поголовным изнасилованием?».
Конец цитаты. Но не конец разыгранной в воображении войны, которую, возможно, развязал бы коварный гений Сталина, если бы «простодушный Гитлер» не начал предупредительную войну против него. И если бы Гитлер 22 июня не напал, то, быть может, отравился бы он, «бедный», уже весной 1942-го?
Правда, войны, так считалось раньше, не ведутся в сослагательном наклонении. Но это смотря какие войны. Информационные войны – и это в XX веке стало нормой – выигрывают вчистую: [28]
1) до самых военных действий;
2) во время сражений;
3) и, что самое важное, даже после сокрушительных поражений.
Ведь в XXI веке главное не победить в реальности. А суметь тотально внушить человечеству, кого следует считать победителем «на самом деле». Близится тот час, когда от ран и от старости умрет последний фронтовик. И тогда не останется даже ни одного свидетеля, чтобы прохрипеть хоть со смертного одра, кто начал – ни в книжках, ни в директивах, а в самой жизни – войну. [29]
* * *
«Ди Вельт» от 23 марта 1989 года о «Ледоколе»: «Эта книга написана профессиональным разведчиком, а не историком, и это резко повышает ее ценность. Советские товарищи и их друзья будут в дикой ярости. Не слушайте их, читайте «Ледокол»! Это честная книга». Ну что ж, прочитал. Зачем морочить читателю голову, говоря, будто «Ледокол» стер последнее «белое пятно» в советской истории? Их в ней осталось еще великое множество. Впрочем, как и в западноевропейской.
Я, господин Резун, читал вашу книгу с большим интересом и не испытал никакой «дикой ярости», что предрекала мне газета «Ди Вельт». Возможно, я не «советский товарищ» и не «западный друг»? Вот только почему-то возникают три очень простых вопроса:
1) кто «главный виновник и зачинщик» первой мировой войны. Ведь «Сталин тогда носил политическую распашонку, а Гитлер еще кутался в политических пеленках»?
2) почему очень хороший Рузвельт и просто хороший Черчилль объединились с очень плохим Сталиным, а не просто с плохим Гитлером, так домогавшимся дружбы с Англией?
3) исходя из того что к концу войны и гитлеровские фашисты, и их вассалы из других стран старались сдаться Англии и США, а не СССР, то какой, по вашему мнению, режим ближе режиму Гитлера – коммунистический или британский «либерально-демократический»?
«Таймс» от 5 мая 1990 года также усиленно рекомендует читателям «считать «Ледокол» самым оригинальным произведением современной истории». В былые времена в европейской исторической [30] науке больше ценились несколько иные качества: научная осведомленность, глубина и самостоятельность анализа, интеллектуальная честность и даже изящество стиля.
Разберемся, что же пытается «доказать» Резун:
а) у СССР был агрессивный план типа «Барбароссы»;
б) этот агрессивный план был уже материализован в стратегических эшелонах (куда более мощных, чем немецкие);
в) СССР обязательно напал бы в июле на Германию (и на весь Запад);
г) Гитлер затормозил наступление мирового коммунизма.
Из этого как бы само следует, что: «так называемой великой отечественной» – не было. Сталинграда не было. Курской дуги не было. Значит, не было и «так называемой великой народной победы»? А что было? Было: лишь «продолжение мировой коммунистической агрессии». Мировую войну спровоцировал и, стало быть, начал Сталин (правда, неясно, то ли 1 сентября 1939 года, то ли 5 мая 1941-го). Была коммунистическая Сталинградская битва. Коммунистическая Курская дуга. Коммунистическая оборона Ленинграда. И, наконец, коммунистическая победа. Точнее, полпобеды, так как именно Гитлер не дал коммунистам весь мир захватить.
Анатолий Лившиц, доктор исторических наук (г. Тольятти) пишет: «считаю, что книга Суворова имеет целью разрушить национальное, историческое самосознание народов России и стран СНГ. Он это признает в предисловии к 1-му тому, где просит прощения, что, «отнимает у советских людей последнюю иллюзию» (т. е. что война была Великой Отечественной)». [31]
Действительно, ошеломляет, что мы планировали и ну совсем, чуть-чуть «опоздали» напасть на Гитлера. Правда, почему-то оперативного плана превентивного удара по Германии, как во всех нормальных генштабах, не существует. Это что же свидетельство коварства и потрясающей дальнозоркости Сталина? Интересно, как же такой «дальнозоркий» человек, согласно тому же Резуну, просмотрел вторжение Гитлера? Любопытно, что, например, американский план превентивного ядерного удара по СССР существует, а вот советского по Германии, как ни крути, нет. Не менее удивительно и то, что о сталинском плане нападения на Германию (о котором, похоже, известно только Резуну) не обмолвился ни один из гитлеровских генералов, ни Черчилль или Монтгомери, никто из советских военачальников.
У Геббельса в июне 41-го не хватило фантазии. У Сталина, при всем его жгучем желании, в том же июне явно не хватало сил, чтобы укомплектовать скелеты стратегических эшелонов… Зато и сил, и фантазии хватило у Резу на спустя 50 лет после Победы. Соединив «злодейские умыслы» Сталина с художественными способностями Геббельса, он произвел чудовищный плод: лжереальность советской агрессии, от которой якобы Гитлер в 1941-м спас себя и Запад. После этого, по-видимому, Запад должен особенно зауважать самого главного в мире (хоть и «нехорошего») гения Сталина. Всякие Черчилли и Рузвельты по сравнению с которым просто пигмеи. И обязан с благодарностью отнестись к Гитлеру – хоть и неудачливому, но все-таки как-никак спасителю цивилизации…
Было бы интересно обсудить с цифрами и фактами любопытную гипотезу об агрессивных намерениях Сталина. Но становится совершенно не [32] интересно, когда современный автор, абсолютно по-сталински, прямолинейно, рядом с фашистскими военными преступниками, на деле совершившими злодеяния, за одни только мысли о предупредительном наступлении берется повесить Жукова, Василевского и других советских полководцев, остановивших-таки тотальную фашистскую чуму.
Впрочем, Резун ведь приводит сотни «фактов» и тысячи «цифр». Из них вырастает чудовищный каркас гениального советского замысла. Это гений Сталин заблаговременно поддержал Гитлера, способствовал созданию его армий, помог ему прийти к власти. Это великий Сталин чуть ли не в одиночку столкнул Гитлера с Западом. Это фантастический Сталин пактом Молотова-Риббентропа заманил Гитлера в ловушку неизбежной будущей войны на два фронта. Наконец, это он гениально незаметно сформировал, обучил и перебросил к западной границе совершенно грандиозную по наступательной силе, невиданную нигде в мире армию: «размеры переброски и ее назначение Сталин скрыл от всей страны, от германской разведки и даже от будущих поколений». Скрыл от всех. Но не от Резуна. Проницательный Резун Сталина расконспирировал. И скрупулезно показал его военно-политический гений.
* * *
Прежде чем приступить к критическому анализу некоторых аспектов книг «Виктора Суворова», хотелось бы разобрать один весьма важный методологический вопрос: к какому виду «интеллектуальных» упражнений можно отнести эти труды? Сам автор называет свою деятельность «научным поиском» («День-М», гл. 3), а себя, [33] стало быть, исследователем. Заметим, однако, что в трудах ученого, посвященных анализу сложного, а значит, практически всегда противоречивого явления неизменно присутствуют аргументы как за, так и против выдвигаемых гипотез. Произведения, в которых одна из этих групп аргументов отсутствует, обычно не считают исследованием. Для них имеется другое название – пропаганда.
Метод, избранный Резуном, стар как мир. Предлагается схема, и все, что прямо или косвенно работает на нее, вырывается из контекста мемуарной литературы по истории второй мировой войны. Все, что противоречит, – замалчивается. В частности, используется совершенно ненаучный прием, когда деятельность Сталина оценивается не по его реально совершенным делам и даже не по его планам (документально их никто не установил), а потому, что он мог совершить. Источниковая база книг ничтожна. По собственному признанию автора, он «не пользовался архивными материалами». Создается впечатление, что его цель – не идти к истине от фактов и их анализа, а, подбирая факты и имитируя их анализ, подгонять все под за ранее известный «ответ».
Эта «методология» напоминает случай из жизни. Ехал в метро бритоголовый юнец. Ему показалось, что сидевший напротив ветеран очень подозрительно, упорно и долго посмотрел на него. Потом ему показалось, что ветеран набросится на него. Он не выдержал и нанес ему удар, еще удар. По «логике» Резуна действия молодого психопата должны быть оправданы. А ветеран, который в итоге скрутил и сдал молокососа в милицию, согласно той же логике, «проиграл схватку». [34]
* * *
На чем основана версия о якобы готовившемся советском упреждающем ударе в 1941 году? Как известно, эту версию для оправдания германской агрессии придумали Гитлер и Геббельс. Ни Резун, ни Данилов, Бунин или Соколов, ни другие позднейшие ее приверженцы ничего нового к ней не добавили, а только пересказывают на разные лады все ту же старую гитлеровскую сказку. Она, по сути, равноценна лжи о нападении поляков на немецкую радиостанцию 31 августа 1939 года.
Ни один историк, исследовавший события 1941 года, ни одного доказательства, подтверждавшего бы гитлеровскую версию, не привел и не может привести. Ссылаются обычно на высказывания руководителей СССР о мировой революции, расширении сферы социализма. Выдается за агрессивные намерения и все, что делалось в нашей стране для укрепления обороны. А то, что пишут и говорят Резун и его единомышленники, сплошь построено на фальсификации исторических фактов, искажении смысла отдельных высказываний в расчете на неосведомленных людей.
В основе этой инсинуации – меморандум германского МИД министру иностранных дел СССР В. Молотову, переданный советскому послу в Германии в ночь на 22 июня, и воззвание Гитлера к «Солдатам Восточного фронта». В меморандуме утверждалось, что «Советским Союзом во всех странах, граничащих с Германией, и на территориях, оккупированных германскими войсками, поощрялись антигерманские настроения, а попытки Германии учредить стабильный порядок в Европе вызывали сопротивление… Полученные в последние несколько дней сообщения не оставляют [35] сомнений в агрессивном характере… русских концентраций и дополняют картину крайне напряженной военной ситуацией».
В воззвании Гитлера к «Солдатам Восточного фронта» эти мотивы нагнетались еще более. Там, в частности, говорилось:
«После многомесячного молчания … теперь наступил час, мои солдаты, когда я могу открыто говорить с вами… Сегодня на нашей границе стоят 150 русских дивизий. Уже несколько недель происходят продолжительные нарушения этой границы не только у нас, но также и на крайнем Севере и в Румынии… Поэтому теперь пришел час, когда необходимо выступить против этого союза жидовско-англосакских поджигателей войны и жидовских властителей из большевистско-московского центра… Когда этот самый огромный фронт в мировой истории придет в движение, тогда не только будут созданы предпосылки для окончательного завершения великой войны или для защиты попавших в ее орбиту государств, но и будет спасена вся европейская цивилизация и культура.
Немецкие солдаты! Вы вступаете в жестокую и тяжелую по своей ответственности борьбу. Судьба Европы, будущее германского рейха, существование нашего народа с этих пор находятся только в ваших руках.
Да поможет нам Господь Бог в этой борьбе!»
Фюрер в своем воззвании лгал. Уже в начале апреля у западных границ СССР скопилось до 73, а к 5 мая до 107 дивизий вермахта. К середине июня эта группировка возросла до 190 дивизий. Переброска же ряда советских дивизий из глубины страны к западной границе началась лишь в мае. К 22 июня в западных приграничных округах СССР были сосредоточены 170 дивизий и 2 бригады. Эта [36] группировка насчитывала около 3 млн. человек, тогда как развернутые для вторжения войска только первого стратегического эшелона фашистского блока имели 3,5 млн. человек. Лживыми были и сведения о союзе СССР и Англии.
Фальшивка о «советской угрозе» начала распространяться уже с 1940 года, хотя главари третьего рейха прекрасно знали истинное положение дел. 26 апреля 1941 года германский посол в Москве Шуленбург в беседе с Гитлером прямо заявил:
«Я не могу поверить, что Россия когда-нибудь нападет на Германию», Гитлер согласился с Шуленбургом и, отвечая ему, выразил недовольство тем, что Советский Союз невозможно даже «спровоцировать на нападение». Это не помешало нацистской пропаганде распускать слухи о том, будто «Россия собирается воспользоваться своим нынешним временным превосходством в силах для нападения на Германию».
На Нюрнбергском процессе Фриче, один из ближайших помощников Геббельса, показал: «главная задача германской пропаганды заключалась в том, чтобы оправдать необходимость этого нападения, то есть все время подчеркивать, что мы лишь предвосхитили нападение Советского Союза… Следующая задача германской пропаганды заключалась в том, чтобы излагать почти то же самое, то есть… подчеркивать, что не Германия, а Советский Союз ответственен за эту войну».
Лживость легенды о «превентивной войне» признают и немецкие историки. В труде «Германский рейх и вторая мировая война», описывая события, предшествовавшие нападению Германии на СССР, авторы отмечают, что в то время «наступления Красной Армии опасаться не следовало» и что со стороны Германии «характер войны как войны на [37] уничтожение был предопределен и запланирован заранее».
Подтверждением тезиса о неспровоцированном нападении Германии на СССР лучше всего служит выступление 29 июля 1940 года генерала Йодля перед руководящим составом генерального штаба. Йодль сообщил, что Гитлер принял решение «по возможности в самые ближайшие сроки посредством внезапного нападения на Советский Союз раз и навсегда ликвидировать опасность распространения большевизма во всем мире».
В Берлине знали, что Красная Армия весной 1941 года еще не была готова к войне. Прекрасно знали об этом и в Кремле. В. Молотов вспоминал: «Мы знали, что война не за горами, что мы слабее Германии, что нам придется отступать. Весь вопрос был в том, докуда нам придется отступать – до Смоленска или до Москвы, это перед войной мы обсуждали».
* * *
По словам Г. Городецкого, «Ледокол» стал первой попыткой Резуна обуздать историю и использовать ее в политических и идеологических интересах. Рассчитывая на западных читателей, Резун построил свою аргументацию на грубых идеологических постулатах. Он стремится показать, что внешняя политика Советского Союза целиком определялась идеологией и следовала марксистским догмам, которые всегда имели целью мировую революцию».
Вот, например. «Зачем коммунистам оружие?», – ставит вопрос Резун, замечая, что это оружие Советы начали производить еще «до прихода Гитлера к власти». Значит, не иначе, как для агрессии. [38]
Или, к примеру, он упрекает Маркса и Энгельса за то, что 150 лет назад они «для установления настоящего коммунизма» предлагали «ликвидировать семьи, ввести официальную общность жен». Не станем перепроверять цитату. Поверим на слово. Далее Резун пишет: «Все, о чем мечтали Маркс, Энгельс, было воплощено (их соотечественниками. – B.C.) в Бухенвальде, Дахау, Заксенхаузене. Ведь это те самые трудовые армии, где у людей нет семьи… Мечты Маркса вполне помещались за решетки и за ворота Освенцима не выходили».
Недаром, по словам Г. Замятина, здесь «Виктор Суворов» проявил не свойственную ему (по его же мнению) узость взгляда. В рамках избранной для примера темы в деле «открытой общности жен» необходимо признать, что учение Маркса-Энгельса восторжествовало не только в лагерях смерти, но и во всей свободной Европе и Америке.
Судя по скандальным, обильным и повсеместным судебным разбирательствам в США, охватывающим все слои населения от президента (Клинтона) до последнего уборщика на американской базе в Японии, там возникла чисто марксова идиллия: все как один уверены, что каждая обязана каждому. Все, о чем может осведомиться при этом настоящий американец, укладывается, как у Гогена, в один простой вопрос: «Ты в порядке?» Положительный ответ означает согласие на немедленную постель, а отрицательный признание собственной неполноценности. Это и есть закон стада, который Маркс с Энгельсом рассматривали только в качестве перебора вариантов, но Запад всегда отличался тем, что уходил вперед в области технологий.
Или вот еще. Резун пишет о тоталитаризме, цитируя некоего «человека Запада», с презрением [39] говорящего об СССР: «У вас тоталитаризм». При этом он уговаривает читателя оставить в стороне термины, а заняться сутью. Если даже попытаться играть на твоем поле, то суть тоталитаризма давно известна. По меньшей мере, полвека, со времен публикации повсюду работ Ильи Эренбурга, все знают, что тоталитаризм происходит не из какого-нибудь «изма», а из индустриального типа цивилизации. Тут уж ничего не поделаешь.
Александр Блок еще в начале нынешнего века поставил «новорожденному» точный и беспощадный диагноз: «цивилизованное одичание». И оказался абсолютно прав. Ведь на самом деле не было никакой Первой мировой войны, не было и Второй. А были Первый тур Великой мировой бойни, затем Второй, а потом мы незаметно вползли и в Третий. Как и чем все закончится, неизвестно. Те политические и психологические изменения, что произошли в XX веке, – лучшее подтверждение тому, что вместо перманентной революции мы получили перманентную мировую войну».
* * *
И, наконец, о главном. В первой главе книги «День-М» есть такие слова: «Захват Западной Европы – вот главная цель, ради которой Советский Союз развязал вторую мировую войну». Сразу замечу: не стоит отождествлять Сталина с Советским Союзом. А в десятой главе Резун пишет: «Если бы интересы Сталина сводились только к обороне своей территории, то он мог бы просто не начинать вторую мировую войну». Что значит: «своей территории»? Может быть, территории своей страны? Кстати, война уже шла. И началась она не в 1939 году. [40]
Вспомним, что писал Эрнст Генри (находившийся тогда в Лондоне) в книге «Гитлер против СССР?»: «…Прага и Вена могут вспыхнуть на европейском горизонте еще раньше, чем оборонительные бастионы Ленинграда и Киева». Написано это в 1935-м, а в марте 1938-го фашистские войска по приказу Гитлера оккупировали Австрию. Так что если судить не по явным или мнимым намерениям развязывания мировой войны, а по фактам, то агрессором все же следует считать гитлеровскую Германию, которая летом 1940 г. уже хозяйничала в Праге, Варшаве, Копенгагене, Осло, Брюсселе, Амстердаме и даже в Париже. Кажется, эти европейские столицы никогда не входили в состав германского государства.
В «Последней Республике» «Виктор Суворов» твердит о движении, о распространении Советского Союза на весь мир. Он пишет: «Советский Союз остановиться не мог». Может быть. Но как и когда началось это движение?
По словам Г. Замятина, «коммунизм еще был европейским призраком, когда Британия, Франция, Испания, Португалия, Бельгия колонизовали. Основа этого движения – нажива. Позднее жертвам кое-что отдали: язык, религию и антибиотики.
Не могу утверждать, господин Резун, но, видимо, пребывание в КПСС, а тем более в номенклатуре ЦК КПСС что-то деформирует в человеке надолго. «Я замахнулся, – признаетесь Вы, – на самое святое, что есть у нашего народа, я замахнулся на единственную святыню, которая у народа осталась, – на память о Войне, о так называемой «великой отечественной войне». Это понятие я беру в кавычки и пишу с малой буквы. Простите меня». [41]
Вот Вы, господин Резун, загнали русскую армию, спутав ее с американской, аж в Западную Европу. Однако никто (ни редакторы, ни корректоры, ни читатели, ни Вы сами) этого даже не заметил. Думается, здесь вас лично подвел творческий экстаз, но ведь никакой творческий экстаз не заставил бы Вас написать, что гитлеровская армия оккупировала, скажем, Урал.
Россия не колонизовала, она присоединяла, «брала под свое крыло», брала на себя ответственность. Основа этого движения – защита исчезаемых, вырезаемых и доедаемых микробами народов. Сколько сифилиса выгребла Россия со своего Севера, сколько чумы, холеры и других эпидемий победила на Юге!
Да, марксисты всего света заметили, оседлали и пришпорили это движение, но они его не начинали, их просто тогда не было.
А кто теперь не «марксист»? Теперь сменились только наездники, стало больше из ковбоев. Они оседлали откат России и погоняют. А какая разница? Какая разница между расширением и сжатием, между Марксом и Клинтоном, если не спорить о мелочах? Дело ведь не в терминах, а, как пишет «Виктор Суворов», в «сути». А суть насилия в том, что те, кто сегодня жмет границы НАТО к Москве, и есть «современные марксисты».
А смогут ли остановиться Соединенные Штаты Америки? А что там за горизонтом? Разве это только российский, а не общечеловеческий вопрос?
Было бы движение, был бы паровоз, а место на подножке всегда найдется. Все резуновские «измы» являются там, где мир дрогнул, где уступают насилию, где есть движение под давлением в любую сторону, где есть превосходство, где нет равновесия, [42] где есть воля человека, где нет Божьей воли, а не там, где есть Маркс или СССР.
«Вторая мировая война Советского Союза была желанна (!), необходима и неизбежна, – без обиняков заявляет Резун. – Сталин затевал вторую мировую войну как этап в борьбе за распространение коммунизма по всему миру…». Такая победа не была достигнута. Если бы Резун привел хотя бы свидетельство своего отца о «желанности» войны, подтвердил хотя бы одним документом «затевание» Сталиным второй мировой войны, тогда можно было бы поверить. Но ведь этого нет и не может быть, так как все нагороженное им – ложь.
Книги «Виктора Суворова» могут принять любые другие названия. Поставьте, например, вместо «Ледокола» «Авианосец», а вместо Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина в «Последней Республике» напишите Рейган-Тэтчер-Клинтон-Олбрайт-Буш – и ничего не изменится, все подойдет, как безразмерные носки». Иначе чего стоит высказывание уже покойного доктора философских наук (марксистских) и исторических (тоже марксистских) наук Д. Волкогонова в «Известиях» о том, что «не без изящества сформулированная Суворовым версия заслуживает развернутых рецензий военных историков».
И ПОСЛЕДНЕЕ. В рассуждениях о том, кто на кого напал «на самом деле», сильно чувствуется влияние теории, по которой сам убитый виноват не менее убийцы – поскольку он (видимо, фактом своего существования?) и спровоцировал преступление.
В практике знаменитого русского адвоката Плевако был один характерный эпизод. Знаменитый Плевако защищал угрюмого убийцу, порубившего топором несчастную семью с детьми. Адвокат [43] логически доказал: виноват не убийца, виноват царизм, виновата сама свинцовая действительность.
Зал плакал, сочувствуя убийце – жертве несправедливого строя. И прокурор, едва не плача сам, нашелся сказать единственное: но все-таки детишки зарублены! А жертва царизма, вот этот свирепый человек – живой!..
Плевако тогда, единственный раз, проиграл с треском. Победило его единственное неоспоримое соображение: кровь невинных детей перевесила даже вину царизма…
Так что давайте и мы не переигрывать войну заново. Случись, Сталин бы напал на Германию и принеси СССР ей столько горя, возможно, мы бы сегодня говорили о Великой Отечественной войне немецкого народа. Но напали на нас. И миллионами жизней – за спасение мира – заплатила именно наша страна. [44]
Данный текст является ознакомительным фрагментом.