5. Сверхсмертность не была связана с инфекционными заболеваниями

5. Сверхсмертность не была связана с инфекционными заболеваниями

Итак, на Украине в 1933 г. умерло добавочно почти 1,4 млн. человек, но голода не должно было быть. Но если смертность была, а нехватки зерна не было, то возникает закономерный вопрос, почему умерло такое большое число людей?

Одной из причин увеличенной смертности могло бы стать перенапряжение на сельхозработах. Действительно, вполне может быть, что колхозники умерли после сверхтяжелой работы. Колхозники умирали прямо в полях за работой… Май-июнь — сезон работ. На ослабленный организм падают большие нагрузки. Естественно, что он не выдерживает. Что в этом удивительного? Но это лошадь можно загнать, а человека нет. У него другая организация — хотя очень редкие случаи имеются (например после марафона). Никакой массовости здесь быть не может. Есть и другой важный момент — собственно смерти от голода предшествует «лежка». Длительная. Кроме того, данная гипотеза никак не объясняет, почему большинство погибших опухало.

Современники нередко сообщают, что крестьяне перетравились травой и ранними фруктами, выходя из голодовки. Однако и в Ленинграде часто ели черт-те что, но отечная форма голодания (см. ниже) практически не встречалась, так как зерно для муки было вывеяно и проверено государством. А вот кахексия (дистрофия) была самая распространенная.

Люди могли «опухать» от вынужденного употребления суррогатов. Вот интересный документ [16]. Указывается там следующее. Опухали те рабочие, которые питались суррогатами. У одного дети ели собачье мясо. Явно никто свежесть его не контролировал. Или дети пили фруктовый чай. Что они ели, тоже никто не контролировал. Рабочим давали немного хлеба и те, кто просто голодал, не опухали. Приведя данный документ, один из антисталинистов пафосно заявил: «Наших соотечественников вынуждали есть суррогаты, падаль и трупы. Они умирали миллионами от такой жизни». Я на это отвечаю — Как это вынуждали? Можно было просто не есть эти суррогаты. Почему в СССР урожай был чуть более 30 млн. тонн и не было никакого массового опухания. Это на 20 млн. меньше чем насчитал Таугер. А голода не было.

И на Украине и в РСФСР смертность от болезней сердца была больше, чем смертность от недостаточности питания и недоедания. Например, в 1933 г. в Курске всего умерло 3417 мужчин и 2805 женщин. От болезней сердца — 378, от истощения и неполноценного питания — 343 человека. А ведь Курск находится в центре Центрально — Черноземной зоны, которая пострадала от голода.

Мы полезли в архивы, стали смотреть списки умерших по категориям и нашли, что от недоедания и от истощения, были две такие нозологические формы среди 58 учитываемых нозологических форм и причин смертности, которые использовали врачи для постановки причин смертности, истощение и недоедание составили менее 2 %. Обнаружилось обычное повышение по всем 58 нозологическим формам, но особенно было увеличено число больных с поражениями печени.

Затем нам на ум пришла гипотеза П. Краснова [35] о том, что была резко увеличена инфекционная заболеваемость. П. Краснов выдвинул предположение о том, что смертность от голода была небольшой, люди же умирали в основном от эпидемии тифа. К сожалению, ссылок, указывающих на наличие столь крупных эпидемий на территории СССР в то время, автор не приводит. П. Краснов пишет: «… в 1930–33 гг. по территории СССР прокатилась жестокая эпидемия тифа, бича того времени и непременного спутника массовых миграций. Отличить сейчас погибших от тифа и от голода невозможно, скорее всего, это несколько сот тысяч человек, возможно до 1 миллиона.»

Рассмотрим эту версию. Может быть и правда люди мёрли от инфекционных заболеваний? При рассмотрении причин смертности в 1932–1933 гг. следует особо отметить: некоторые исследователи сходятся во мнении — большинство людей, погибших на Украине, умерли не от голода, а от болезней, которые охватили население в результате длительного недоедания, а также от отравлений суррогатами пищи. При недоедании происходит ослабление организма человека и снижение его устойчивости (иммунитета) к действию болезнетворных микроорганизмов и их ядовитых продуктов. Итак, другим фактором, вызвавшим рост смертности в 1933 г. в Поволжье, могли стать инфекционные болезни: тиф, дизентерия, малярия и др.

По сообщению ГПУ УССР от 12 марта 1933 г., «смертность значительно увеличилась в связи с распространившейся эпидемией тропической малярии, дающей большой процент смертных исходов, вследствие крайней истощенности населения от голода».

В докладной записке Днепропетровского ГПУ от 5 марта 1933 говорится: «По Нововасильевскому району высокая смертность относится, в значительной мере, к массовым заболеваниям тропической малярией, которая приняла характер массовой эпидемии с большим количеством смертельных исходов, вследствие крайней истощенности сельского населения от голодания.

Нами зарегистрировано 354 случая отравления от употребления в пищу сорных трав, хлопковых семян, отходов от пивоварения, зерен абрикосов и вишен. Из этого числа 42 отравления, повлекли за собой смертельный исход. В Большелепетихском районе, по определению врача, признаки отравления сорными травами (миший и репий) наступали через несколько часов и заканчивались смертью у детей в течение одних суток, у взрослых в течение 3–5 суток».

Мы стали отрабатывать предположение, что был всплеск заболеваемости инфекционными болезнями. Документы за 1933 г. показывают резкое увеличение смертности (в 2,5 раза) от болезней органов пищеварения. В графе «причина смерти» появились записи: «от кровавого поноса», «от геморройного кровотечения вследствие употребления суррогата», «от отравления затирухой», «от отравления суррогатным хлебом». Значительно увеличилась смертность и в связи с такими причинами, как «воспаление кишечника», «желудочная боль», «болезнь живота» и т. д. Это были секретные документы и они не предназначались для внешнего использования и там не было смысла искажать отчетность. Очень подробно расписаны причины смертности. Всего 58 причин.

В картотеке ЦУНХУ Госплана СССР имеются данных о заразных заболеваниях в целом по СССР и по союзным республикам за 1913, 1933, 1934 и 1935 гг. [41]. Болезни: брюшной тиф, сыпной тиф, оспа натуральная, корь, скарлатина, коклюш, дифтерия, дизентерия, малярия. Данные по месяцам. Максимумы, естественно, летом, хотя цифры по годам разнятся значительно. Записи в актовых книгах позволяют говорить о возникновении здесь очагов эпидемий тифа и малярии. В селе Кожевино (Нижневолжского края) в 1933 г. из 228 умерших 81 умер от тифа и 125 — от малярии, О масштабах трагедии села говорят следующие цифры: в 1931 г. там умерло от тифа и малярии 20 человек, в 1932 г. — 23, а в 1933 г. — свыше 200.

Сначала мы проверили по архивам, какова тогда была смертность от инфекционных заболеваний и каков был уровень самой инфекционной заболеваемости. Стали смотреть и не нашли пика в 1933 г., а вот в 1934 г. пик был, но не было увеличенной смертности. Заболеваемость дизентерией была в 1933 г. даже меньше чем в 1913, 1934 и 1935 гг. В СССР была вспышка сыпного тифа в 1933 г. (в 1934 г. заболеваемость снизилась в два раза), дизентерии — в 1934, малярии — в 1934 г. В 1933 г. на Украине подъем заболеваемости малярией был в сентябре 1933 г., что не совпадает с пиком избыточной смертности [41]. Да, вспышка тифа и ряда других болезней действительно была, но она и близко не привела к гибели миллиона человек на Украине летом 1933 года.

В 1933 г. на Украине заболеваемость малярией составила 239 чел. на 10 000 населения. В РСФСР она составила 320,3. На Украине было зарегистрировано 767 тыс. заболевших малярией плюс 212 тыс. больных сыпным тифом. Однако в 1934 г. заболеваемость малярией на Украине составила 621,3 заболевших на 10 000 человек населения. В РСФСР это число оказалось 472. В 1935 г. заболеваемость малярией пошла на убыль, но превышала уровень 1933 г. (572 и 465,3 соответственно). Итак, в 1933 г. болели малярией меньше, чем в 1934 г. Заболеваемость некоторыми другими инфекционными заболеваниями также была в 2 раза выше в 1934 г., чем в 1933 г. А вот такой смертности от инфекционных заболеваний, которая могла бы объяснить столь высокий уровень избыточной смертности, тогда не было.

Другими словами, мы не нашли достоверных свидетельств того, что именно инфекционные заболевания стали причиной избыточной смертности. Более того, просмотр статей из журнала «Врачебное дело» за 1933 год, который издавался в Харькове дает двоякое впечатление. Общее впечатление от всех материалов такое, что авторы и редакторы или были героями партизанами-молчунами (никто и нигде не проговорился ни словом), или… (страшно сказать!) голода не было. Тишь да гладь!

Известно, что в настоящее время смертность от малярии около 1–2% от числа заболевших. Допустим, что в 1933 г. было 5–10 %. Тогда получается что от малярии на Украине в 1933 г. погибло 100 или 200 тыс. человек. Даже, если принять, что от малярии и других инфекционных заболеваний умерло около 500 тыс. человек, то остается 1 млн. человек умерших от совершенно непонятных причин. Причём в месяцы, когда не было вспышек инфекционных заболеваний. Если из общего количества добавочно умерших вычесть умерших от малярии из 1 994 915 больных в 1933 г., а также смерти от других инфекционных заболеваний, то получится, что от некоего события, которое стали называть «голодом» умерло около миллиона человек.

Итак, ни недостаток питания, ни инфекционные заболевания не могут объяснить столь высоких цифр избыточной смертности.