Глава 7 Банды Нью-Йорка (1)

Глава 7

Банды Нью-Йорка (1)

Ехать надо!

Все началось с огораживаний. Тех самых, когда «овцы съели людей», а кого не съели, оказались в старой доброй Англии лишними, и сбрасывать их, поскольку Остров сухопутных войн не вел, а флот поглотить всех не мог, было категорически некуда. Бывшие вольные йомены, став бродягами, переполняли страну, и никакие законы о бродяжничестве, никакие работные дома и виселицы проблему не решали. Поэтому, в отличие от того же Мадрида, рассматривавшего колонии, в основном, как сырьевую базу плюс дополнительный источник наполнения бюджета, для Лондона новые земли были спасением от назревавшего и уже не раз прорывавшегося социального взрыва. Туда можно было выдавить и мешающих строить дивный новый мир идеалистов — квакеров, «чистюль»-пуритан и прочую идейно заряженную живность — и просто «лишних людей», переизбыток которых делал нормальную жизнь ненормальной. К тому же новые земли, подаренные вельможам из королевского окружения, нуждались в заселении, и вопрос об организации выезда вышел на уровень государственной программы, под которую власти готовы были снимать с потенциальных эмигрантов все претензии, вплоть до уголовных. А вот тут имелись сложности. Если сектанты, народ сметливый и не вовсе уж нищий, а то и вовсе зажиточный, побившись лбом об стенку, рано или поздно все понимали правильно, складывали вещички, нанимали суда и отправлялись в Америку на свой кошт, то помянутых «лишних людей» следовало как-то стимулировать и подталкивать. Ибо в высоких материях они ничего не смыслили, были тяжелы на подъем, пугливы, да еще и без гроша за душой.

И началась работа с массами. По английским работным домам, по трущобам, по каторжным отвалам, — а затем и по континенту, где громыхала Тридцатилетняя война и жить становилось невыносимо, — пошли вербовщики, не менее языкатые и красноречивые, чем армейские капралы, заманивавшие рекрутов. И люди клевали на их рекламу круче. Наниматься на войну, где убивают, было все-таки страшновато, а тут нищим крестьянам рассказывали о тучных землях, где работать одно удовольствие, а потом еще и свой участок дадут. А разоренным мануфактурами ремесленникам рисовали картины сказочного будущего в краю, где нет ничего и они своим ремеслом озолотятся. А уголовникам, натурально, объясняли, что пять-семь лет на «химии», — и на свободу с чистой совестью. И все это, разумеется, под сколько угодно кружек чего покрепче. О минусах — жутких условиях переезда в скученных трюмах, где не всякий и выживал, гиблом климате, сложностях с индейцами, нюансах колониального статуса кабальных и так далее, — естественно, умалчивали. А если норма набора не выполнялась или попадался упрямец с заказанной профессией, человека вполне могли и просто похитить, и стражники, получив мзду, ничего не замечали. Так что поток «кабальников» в Новый Свет с каждым годом набирал обороты, и объявления типа «Продается партия молодых, здоровых работников. Ткачи, столяры, сапожники, кузнецы, каменщики, пильщики, портные, каретники, мясники, мебельщики. Без каторжных и католиков. Цены разумные. Можно в обмен на пшеницу, хлеб, муку» в газетах Бостона, Чарльстона, Нью-Йорка и прочих филадельфий были делом обычным, рутинным и никого не удивлявшим.

Вот так и появилось в британском Новом Свете рабство. Ну как рабство… С точки зрения закона, «кабальные слуги» оставались свободными людьми, обязанными пять-семь первых лет на новой родине работать по контракту, компенсируя 6–10 фунтов, — деньги немалые! — на их перевозку. Или (если речь шла об уголовниках) 10–15 фунтов, включая выкуп из тюрьмы. Вернее, не самим нанимателем, а посреднической фирмой, передававшей привезенную на их перевоз живую силу заинтересованным лицам на специальных аукционах. То есть все-таки не совсем рабство. Но близко к тому. Даже в чем-то и дальше. Если настоящих рабов, как свою собственность, хозяева старались как-то беречь, то «кабальных» они рассматривали как нечто временное, выжимая все соки. А наказания за леность, провинность, неподчинение или, упаси Боже, побег полагались по полной программе, как настоящим рабам. Розги, кнут, колодки, кандалы, клеймо, продление контракта на второй, а то и третий срок… Короче говоря, полный набор. Не позволялось разве лишь убивать и калечить, но, если «белый раб» помирал в результате порки, считалось, что сам виноват, а если превращался в инвалида, хозяин сам охотно — в наказание себе — давал кабальному свободу, обрекая уже ненужного калеку на голодную смерть.