Сестрорецкий рубль
Сестрорецкий рубль
Каким должен быть человек, который решил посвятить свою жизнь поиску кладов? Разумеется, совсем бескорыстных среди нас нет, такие идут в археологи. Но есть очень важный момент. Кладоискателю должен быть присущ здоровый азарт. Для него главное – найти. Вырвать у времени и земли то, что они прячут. Удача имеет большое значение, но решает все же не она. Чтобы найти что-то стоящее, приходится крепко поработать: посидеть в архивах, говорить с множеством людей и анализировать, анализировать, анализировать. Большому «копу» предшествует большая работа. Надеяться с кондачка отрыть сокровища Стеньки Разина – пустое мечтание.
Есть и еще одно наблюдение, оно подтверждалось многократно и сбоев почти не давало. Кладоискательство – это образ жизни. Человек должен просто-напросто любить искать сокрытое. И не так уж важно, что именно он найдет – котелок с серебряными «чешуйками», которые стоят чуть больше самого котелка, или ларец с брюликами. Важнее сам факт находки. Если ты такой человек и тебя привлекает история и процесс поиска – то рано или поздно ты найдешь свои сокровища. Но если ты пришел к кладоискательству исключительно с целью разбогатеть, сорвать куш и озолотиться, то ничего из этого путного не выйдет. Будет тебя преследовать вечная непруха, и фарта у тебя не будет. Будешь ты с черной завистью смотреть, как твои коллеги по поиску между делом находят золотые червонцы, и не понимать, почему ты все время с пустыми руками. Я уж не говорю, что алчность и жадность попросту застят глаза и заставляют умных вроде бы людей совершать несусветно глупые поступки.
Были у меня знакомые. Два друга неразлучных. Всегда все делали вместе: и по бабам, и на пьянку, и на охоту. Даже болели всегда в одно время. Вот и тут «заболели» они кладоискательством одновременно. Был у них какой-то бизнес, но так, средненького масштаба. На жизнь и булку с маслом хватало, а вот на икру уже нет. Я и не знаю, кому из них первому в голову стукнула мысль, что достаточно просто найти клад. Может, мультик про Простоквашино повлиял. Во всяком случае, мысль появилась, мысль созрела и подмяла их под себя полностью. Начитались они в Интернете на копательских форумах историй про клады с золотом да брильянтами и потеряли покой. С этой мыслью спать ложились, с этой мыслью просыпались и в течение всего дня продолжали эту мысль думать.
И в конце концов решили перейти от фантазий к делу. Купили себе хорошие металлоискатели, лопаты, снаряжение. В общем, полный набор «юного кладоискателя».
Но снарядиться мало. Надо знать, что искать, и хорошо бы еще и где. С этим было сложнее. Парни так горели своей идеей, что на серьезные исследования у них не хватало ни времени, ни моральных сил. Хотелось найти быстро, много и прямо завтра.
Прошерстив по-быстрому интернет-ресурсы поисковиков и нумизматов, они нашли то, что хотели. То, что, как им казалось, найти проще простого и озолотиться, не отходя от кассы. Сестрорецкий рубль!
Немного о том, что это вообще такое.
В принципе эта монета не предназначалась для оборота и использования как платежного средства. Когда Екатерина II решила по примеру своих европейских коллег выпустить в обращение бумажные ассигнации, то потребовалось одновременно выпустить монеты достоинством в один рубль, обеспечивающие бумагу реальным содержанием. Именно с этой целью в 1770 году «шальная императрица» издала указ «О делании новой медной монеты». Параметры «монетки» впечатляли: семь с половиной сантиметра в диаметре, три с половиной сантиметра в толщину и вес – под килограмм. Эдакая медная хоккейная шайба. Короче, в кошельке такую не потаскаешь.
Чеканить монету было поручено Сестрорецкому монетному двору при оружейных заводах. Но оружейники с поставленной задачей не справились. Тогдашние технологии не позволили ровно отпиливать заготовки от медных чушек. А для литья монеты пришлось создавать специальный станок, но и он не позволил делать качественную монету. Два года умельцы бились над задачей, экспериментировали, пока не стало ясно, что такая монета казне обходится дороже, чем она стоит. Идею признали неудачной, и чеканка монеты была остановлена. А те несколько десятков все же выпущенных монет со временем стали невероятной нумизматической ценностью. Достаточно сказать, что в последний раз такая вот монетка была продана на аукционе аж в 2003 году за «скромные» 80 тысяч долларов. Количество таких монет в частных и государственных коллекциях на пальцах пересчитать можно. Куда подевались остальные плоды экспериментов сестрорецких монетоделов – неизвестно.
Где-то друзья натолкнулись на информацию об этом пресловутом сестрорецком рубле. И мысль их, как обычно, пронзила одна и та же – если в коллекциях этих рублей меньше, чем было выпущено, то надо найти недостающие. А где искать? Ясен пень – там, где их и делали, в Сестрорецке! Железная логика, возразить нечего.
То, что Сестрорецк – обжитой курортный городок под самым Питером, их не остановило. Это сейчас кругом цивилизация и Интернет в любой деревне, а тогда и освещение далеко не везде было, даже в городах фонари через один горели.
Снарядили ребята экспедицию. Накупили еды на месяц, остановили бизнес и рванули из Москвы в Питер за сокровищами. Незадолго до того кому-то из них перепал УАЗ-«Патриот». Их тогда только выпускать начали. Среди рыбаков, охотников и копарей он был пределом мечтаний. Импортный джип, конечно, – вещь хорошая, но уж больно дорогая. И не дай бог, сломается в полях – чинить некому. А обычный УАЗ, хоть и настоящий вездеход, но на большое расстояние на нем ехать – теще не пожелаешь. Всю душу вытрясешь уже через сто километров. А «Патриот» – та самая золотая середина. Стоит умеренных денег, прет не хуже танка, комфорт как в «паджере». А случись что – починить с помощью молотка и чьей-то матери можно прямо в лесу.
Думали попасть в Сестрорецк засветло, но у нас дорогу планировать – только Бога смешить. Там колесо пробили, тут с гаишником полчаса общались-торговались, здесь дорожники трассу перекопали и т. п… В общем, в Питер въехали, когда уже стемнело. Им бы заночевать в гостинице, а утром на место двинуть. Но азарт уже захватил, да и осталось-то всего ничего, Сестрорецк же – практически пригород.
Но это хорошо говорить, когда дорогу знаешь. А если первый раз в городе, можно и на Красной площади заблудиться. По Питеру поколесили, куда-то выехали, где-то не там свернули. Все. Приехали. Темнота – глаз коли. Пустая неизвестная дорога. Куда ехать – пес знает. То ли обратно в Москву едешь, то ли в Мурманск, то ли вообще к финнам. Навигаторов тогда еще практически не было, только у самых продвинутых.
На дороге ночевать? Страшновато. Память о 90-х, когда на трассе за «Жигули» убить могли, еще свежа. Да и места веселые: граница и порт рядом, лихих людей хватает. И вдруг – деревенька у дороги. Свернули наугад, подъехали к первому же дому, в котором окошки светятся, постучались.
Выходит на крылечко бабушка – божий одуванчик. Седенькая, опрятненькая, белый платочек, чистый фартучек.
– Что случилось, ребятки? – спрашивает.
Те взмолились:
– Пусти, бабуль, переночевать! С дороги сбились, устали, спать хотим. Заплатим сколько скажешь. Да ты не бойся нас, мы хорошие, не бандиты. Хочешь, паспорта отдадим.
Та посмотрела – ребята вроде приличные, одеты добротно, не замызганные, бритые, стриженные. Машина, видать, не из дешевых.
– Заходите, – говорит. – Да машину во двор загоните. Деревня на трассе. Не вы первые, не вы последние. Располагайтесь пока в горнице, а я ужин сотворю.
Парни затащили из машины в дом дорогущие металлоискатели, уселись в светелке у простого деревянного стола на старых колченогих стульях. Вытянули ноги, потрескивая суставами после долгой дороги. А тут и бабулька заходит с чугунком, в котором маслицем и лучком приправленная картошка дымится.
– Вот, – говорит, – отведайте что Бог послал. Как раз только наварила.
Ребята тут же из рюкзака тушенки достали, руки потирают. А бабулька предлагает:
– А самогоночки не желаете? Сама гоню, для себя, не на продажу.
Ну кто ж в здравом уме с дальней дороги, да под картошечку с маслом от пары стаканчиков откажется? А гостеприимная бабулька уже и графинчик запотевший тащит, а в другой руке ведро. Обычное такое, эмалированное.
– И капустки моей отведайте! Хорошая капустка в этом году удалась! С клюковкой заквасила!
Потянулись ребята к ведерку с капустой. Тут и застыли, как соляные столпы. Рты разевают, а сказать ничего не могут. На ведерке обычная такая деревянная крышка-гнет, чтоб капусту прижимать. А для весу на ней лежит позеленевшая от времени медная шайба. Семь с половиной сантиметра в диаметре, три с половиной в толщину. С выдавленной по центру надписью: «Монета рубль».
Ребята, как там у Высоцкого, «отдышались, отхрипелись да откашлялись», и потихоньку вернули себе дар речи. Переглянулись.
– А что это за штука такая у тебя, бабуль? – издалека начал один.
– Давно здесь лежит, – пожала плечами бабка, как те аксакалы из «Белого солнца пустыни».
– Прикольная штуковина. Продай? Тоже буду рыбу соленую ей прижимать.
– Да зачем продавать? Самой сгодится. Она, вишь, медная, кислоту на себя берет. Самое то для капусты-то.
– Ну продай, тыщу рублей дам! – не унимался «археолог».
Бабка только засмеялась да рукой махнула.
– Пять тыщ дам! – встрял второй товарищ.
– Дык старая она, – развела руками бабка. – Моя прабабка еще ей капусту придавливала. Ей уж сто лет. А может, и двести. Эта… как ее… реликвия! Как же я ее продам? Не, пусть лежит. Богатства мне с нее привалит, а сердце вроде как греет.
Переглянулись охотники за сокровищами, лбы вспотевшие отерли. Вот же оно, прямо в руки лезет! Ни искать, ни копать – ничего не надо! Это же судьба! За чем ехали, то и нашли в первой же избе!
Наверное, и грешные мысли в голове мелькнуть успели, но к чести парней, эти мысли они откинули. Но глаза уже застило, как у охотничьего пса, который заячий хвост в шаге видит.
– Бабка, а чего хочешь-то? – говорят.
Бабулька задумалась, взяла в руки «шайбу», бросила ее небрежно обратно в ведро, так, что у парней чуть сердце не остановилось.
– Внук у меня со дня на день из армии приходит. Вот, думаю, подарок бы ему справить.
– Так давай справим! – обрадовались ребятки. – Давай мы ему магнитофон купим. Или даже телефон сотовый!
– He, – засмеялась бабка. – На кой ему телефон, у нас на улице есть один – и хватит. Машину бы ему. У вас вон, смотрю, хороший «бобик» для наших мест. Хотите – сменяю.
Ребята растерялись. Халявы не получается. Думали вообще за «бусы» сокровище купить. Да не тут-то было. С другой стороны – ну что УАЗ? За такой рубль можно десять купить!
– А за десять тыщ продашь? – сделали последнюю попытку.
Бабка насупилась.
– Да что вы, в самом деле, на базаре что ли? Сказала – не продам. Значит – не продам. На той неделе тоже какие-то приезжали, тридцать сулили – и то не продала. На что мне, старой, деньги? У меня и так все есть. Машину бы внуку – это другое дело.
Упоминание о конкурентах и вовсе лишило парней последних тормозов.
– Хорошо! – чуть не заорал хозяин УАЗа. – Согласны! А как оформлять будем?
– Дарственную пиши, – подсказала бабка. – А я пока соседа позову. Он у нас нотариус.
Пока ребята сочиняли дарственную на машину, бабка отлучилась и через три минуты вернулась с плотным лысым мужиком, который под мышкой нес ноутбук и портфель. С ними были два молодца, свидетели, как их представил нотариус. Ребята еще подивились деревенской взаимовыручке. В городе поди найди нотариуса да двух свидетелей, когда на часах за полночь перевалило.
Оформили дарственную в два счета. Парни уже на ногах стоять не могут от возбуждения. Вот оно, счастье кладоискательское! Кто там говорил, что надо многие годы потратить, чтобы что-то стоящее у земли отнять? Брехня! Удача нужна! Главное – очень хотеть, и тогда что ищешь, само в руки придет.
Как водится, обмыли сделку. Но на месте уж не сидится.
– Как нам до города добраться? – спрашивают.
– Автобус только в обед. Да чего его ждать? – усмехнулся нотариус. – Мой сын вас хоть сейчас до Питера подбросит.
А парням только того и надо, обрадовались. В миг побросали в машину пожитки, какие могли на себе унести. Еду, что на месяц заготовили, бабке оставили. Рубль в рушничок вышитый завернули.
И вот опять ночные поля, огни неизвестных деревень, где едем, куда… Вскоре показались огни Питера, пустые улицы, Московский вокзал…
Всю ночь до Москвы парни не могли сомкнуть глаз, таращась на лежащий на столе сестрорецкий рубль. Неужели, удалось? Сами себе не верили.
В Москве прямо с вокзала побежали к знакомому эксперту-коллекционеру – прикинуть, куда повыгоднее пристроить находку. Пищат от восторга, перебивают друг дружку – приборы расчехлить не успели! Лопаты не доставали! А вот оно! Доставай микроскоп, оценивать будешь, не обидим! И – бух – рубль на стол. Стоят с видом победителей.
Эксперт, пожилой еврей-нумизмат, отставил на место микроскоп, поднял бровь, почесал ермолку.
– Что это?
– Рубль сестрорецкий! Не разбираешься что ли? – смеются друзья.
– А я тогда кто, Майкл Джексон?
Парни опешили.
– Что ты имеешь в виду?
– Мне очень не хочется вас расстраивать, – развел руками эксперт. – Но ваш рубль делали на Малой Арнаутской, причем на кухне на сковородке.
– Хочешь сказать, что это подделка? – начало трясти друзей, еще не веря в такую трагедию.
– Как вам сказать, – замялся эксперт. – Подделка – это когда одну вещь пытаются сделать похожей на другую. А тут… даже не пытались. Этот предмет похож на сестрорецкий рубль только по форме – он тоже круглый. А в остальном похож не больше чем футбольный мяч на глобус. Штемпель неправильный, вензеля Екатерины от балды нарисованы… Да его даже не пытались сделать похожим. Вы хоть на картинках настоящий сестрорецкий рубль видели?
Парни переглянулись и опустили глаза. Видели. Конечно, видели. Вот только когда эту шайбу увидели, как будто занавес на глаза упал. Азарт и жадность словно мозг отключили.
– А сколько он может стоить? – с последней надеждой спросили они.
– Не знаю. Через дорогу пункт приема цветного металла. Там точнее скажут, – убил надежду эксперт.
На всякий случай сходили еще к паре специалистов. Результат тот же.
В груди злость клокочет. И обида. Ну и стыдно – не без того. Ведь обули, как пацанов мелких. Сами в ловушку лезли, и еще толкались в дверях. А самое обидное – и предъявить бабке по большому счету нечего. Она ж ни разу не сказала, что, вот, мол, ребятушки, настоящий сестрорецкий рубль, подлинный. Как ни крути, получается, что они сами навязали ей сделку – медную шайбу на внедорожник. А она вроде как и ни при чем. Да и дарственная по всем правилам оформлена.
– В глаза хочу змеюке посмотреть, – сказал один.
– Я тоже, – согласился второй.
На следующий день сели на «Стрелу» – и обратно, в город трех революций. На вокзале долго искали таксиста, который бы согласился везти их туда не знаю куда. Ведь ни названия деревни, ни точного ее расположения они не знали. Наконец, нашли. В окрестности Сестрорецка опять подъехали затемно. Долго крутились по местным дорогам и дорожкам, пытаясь вспомнить нужную точку. Пока таксист не взбеленился и не послал их к черту с их поисками.
Хотели уже вернуться в Питер, но на пути встретилась еще деревня. Тормознули таксиста, начали прикидывать, тут или не тут. Доприкидывались до того, что таксист высадил их на фиг, взял деньги и укатил. Ищите, мол, сами, у меня уже сил нет.
Огляделись, приметили избу, в которой окна светятся, несмотря на поздний час. Постучались.
Открывает бабка, божий одуванчик. Только другая, естественно. Попросились переночевать. Денег посулили. Та не отказала. Быстренько собрала на стол поздним гостям. Картошечки вареной выставила, бутылочку из холодильника достала и отлучилась куда-то.
Сидят друзья, картошку вилкой без аппетита ковыряют, друг на друга смотреть не могут.
А тут и бабулька из сеней заходит. В руке ведерко.
– Капустки не желаете, ребятишки? – спрашивает.
Ребятишки глянули на капустку, а через секунду валялись на полу, хохоча до рези в животе. Капустку закрывала деревянная крышечка, подпертая позеленевшей о времени здоровенной медной шайбой, с надписью на штемпеле «Монета Рубль».
Такой вот незатейливый придорожный бизнес по-сестрорецки.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.