Словен и рус. Непохожие близнецы

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Словен и рус. Непохожие близнецы

Мы ужасали дикой волей мир,

Горя зловеще, там и здесь, зарницей:

Пред нами Дарий отступил, и Кир

Был скифской на пути смирен царицей.

В. Брюсов.

«Мы — скифы!» (1916 год)

Собственно, что мы знаем о Рюрике? Из учебника в учебник кочует плохо переведенный текст летописи о «призванных на Русь варягах». В последнее время он хотя бы стал вызывать споры. «Призвание» иностранцев на княжение — это добровольная потеря независимости. Вернее, это в нашем, современном сознании так, но так ли это было во времена Рюрика?

Исландские королевские саги, в частности «Сага об Инглинах», дают обильный материал, показывающий, что важным организующим принципом институтов власти в скандинавских странах был династийно-родовой принцип. В ряде случаев, когда интересы различных родов вступали в непреодолимое противоречие (сегодня подобное можно наблюдать, например, в кавказских субъектах РФ), лучшим выходом было призвание авторитетной компромиссной персоны, «равноудаленной» от всех кланов. Легендарные основатели династий: боги Один, Фрейр, Ньёрд — призванные извне родоначальники, от которых вели свое происхождение последующие королевские роды Дании, Норвегии, Швеции. Кем были колонизированы эти страны? По всему получается, что Дания была колонизирована датчанами, Швеция — шведами и т. д.

После призвания Рюрика жизнь в Ладоге и Новгороде совсем не похожа на жизнь колонии. Ладога не теряет, а, напротив, приобретает могущество. Более того, она сама распространяет свое влияние вплоть до Царьграда, легко делает данниками хазар, которые прежде успешно терроризировали юный Киев.

Кем был Рюрик? На каком языке говорил? А на каком языке говорили Гостомысл и его прадед Вандал? Вопрос не праздный. В самом деле, на каком? К сожалению, единственный документ, подробно повествующий об этих событиях на русском, мы вынуждены читать даже не в списке, а в «пересказе». В пересказе, спору нет, уважаемого и достойного человека, Василия Никитьевича Татищева, но от этого текст не перестает быть всего-навсего пересказом. Мы не можем, сравнив его с подлинником, оценить, насколько пересказ точен и не вкрались ли в него ошибки, подобные «купинной» звезде. В любом случае Татищев излагает лишь версию событий. И тут надо очень внимательно отнестись к данным смежных наук. Нам на помощь снова приходят топонимика и фольклористика.

Если верить Иоакимовской летописи в изложении Татищева, то получается, что Рюрик вовсе не был основателем русского государства, поскольку нельзя основать структуру, в которую тебя «призвали». Стало быть, структура какое-то время существовала до этого. Бредовые измышления аферистов от истории о некоем «русском каганате» я прокомментирую чуть позже, а пока давайте обратимся к фольклору. Здесь у нас появляется «помощник» — «Сказание о Словене и Русе». Записан текст очень поздно, во второй половине XVII века, но — и это важно! — мы имеем около сотни списков, причем отличающихся в частностях. И эти маленькие различия позволяют говорить о некой подлинной основе.

Большое недоверие вызывают тексты, сохранившиеся в единственном экземпляре, не оставившие никаких параллелей. Равно как и сомнителен текст, переписываемый слово в слово. Легко заподозрить деятельность цензуры. Но когда текстов много и они в чем-то схожи, а в чем-то различны — есть основания полагать, что все они восходят к реальным событиям, особенно если имеют место переклички с зарубежными авторами. Арабо-персидские хронисты с XII века приводили сказания о русах и славянах (не смешивая эти понятия) с упоминанием эпонимов Рус и Славянин. Иногда средневековые авторы ретроспективно связывали русов с более ранними событиями, происходившими до VII века. С XIV столетия в западнославянском эпосе фигурируют Чех, Лех и Рус[10]. Заметим, все трое дали имена реальным этносам.

Таким образом, некую историческую основу «Сказание о Словене и Русе», следует признать, имеет. Оно возводит русскую государственность к… скифам. Но что собой представляли скифы в VII веке? Кого к ним могли относить? У нас в подкорке засела блоковская строка, называющая скифов азиатами и приписывающая им монголоидные черты. Так ли это было в действительности? Сотни артефактов из скифских курганов спорят с Блоком. Скифы, изображенные на гребнях и чашах, имеют ярко выраженные европеоидные черты, более того — черты, близкие к типично русским.

Итак, «Сказание…» повествует о том, как сыновья царя Скифа, братья Словен и Рус, пришли к озеру Ильмень и выстроили там два города: первый — «град великий» Словенск (вроде как Новгород?), второй — Руса (ныне Старая Русса). Однако существует вполне заслуживающая доверия гипотеза, согласно которой НОВгород получил приставку «Новый» именно относительно «Старой» Русы. Выходит, Руса была если не столицей, то по крайней мере крупным сакральным центром, символом традиции. Трудно говорить о дате ее основания, но археологи находят древние мостовые и датируют их IX–X веками. Некоторые исследователи соотносят Словенск с Изборском, что выглядит более правдоподобно. Когда закладывается город с приставкой «новый», речь идет о смене, обновлении парадигмы. Новый Йорк, Новый Орлеан, Новая Ладога, НОВОроссийск, Новый Уренгой. Что послужило причиной этого обновления и в чем оно заключалось — можно только гадать.

От Словена власть перешла к одному из его сыновей — Вандалу. Именно он «многие земли на побережье моря завоевав и народы себе покорив». У Вандала было трое сыновей: Избор, Владимир и Столпосвят, каждому из которых он выстроил по городу. В результате образованное на Ильмене государство разрослось настолько, что в его состав, помимо ильменских словен, вошли кривичи, поляне, северяне, вятичи, а также финно-угорские племена (чудь, весь, мерея, мордва, мурома). К IX веку определились три крупных военно-экономических центра, в арабских текстах той эпохи называемых Славией, Куйабой и Арсанией. Первые два, вероятнее всего, Новгород (а скорее, Ладога-Руса) и Киев. Возможно соотнесение (больше по созвучию) с правителями земель Словеном и Кием. Как звучали имена древних русов и словен в арабской огласовке мы вряд ли когда-нибудь узнаем. По поводу местонахождения Арсании ученые спорят. Одни считают, что это Рязань, другие — что Ростов, но есть версии, в которых фигурирует Смоленск, Суздаль и другие города. Однако в современной Литве имеется Аукштайтия (Aukљtaitija, от лит. Aukљtas — «высокий») — этнографическая область на северо-востоке страны. Название можно дословно перевести как «верхняя земля». Попробуйте заставить араба произнести столь трудный топоним. Может, и получится что-то похожее. Впрочем, к Литве надо отнестись повнимательнее. Причем даже не столько к ней самой, сколько к ее языку. Он может стать ключом ко многим загадкам.

Среди современных языков литовский наиболее близок праиндоевропейскому и потому представляет значительный интерес для лингвистов. На неком праязыке, сходном с литовским, и могли говорить Словен, Рус и Вандал.

Источники упоминают князя Буревоя. Практически это последний правитель перед Рюриком, имеющий имя. Гостомысл — не имя, а скорее прозвище, причем уничижительное: «гостям» — иноземцам — «мыслящий» — сочувствующий. Практически «предатель». Прозвище взято из новгородской летописи, а, как известно, новгородский князь Вадим претендовал на пост, занятый впоследствии Рюриком. Так что смешение Буревоя и Гостомысла вполне вероятно. Таким образом, Вандал Гостомыслу-Буревою не прадед, а дед.

Длительное соперничество со свеями (викингами?) привело русов к победе: «сего ради вси окольны чтяху его, и дары и дани дающе, купуя миръ отъ него, многи же Князи отъ далекихъ странъ прихождаху моремъ и землею послушати мудрости, и вид?ти судъ его, и просити сов?та и ученїя его, яко т?мъ прославися всюду. Сего ради все близкие народы чтили его и дары и дани давали, покупая мир от него. Многие же князи от далеких стран приходили морем и землею послушать мудрости, и видеть суд его, и просить совета и учения его, так как тем прославился всюду»[11]. Но за этот мир пришлось заплатить дорогую цену. Все наследники Буревоя-Гостомысла по мужской линии пали в многочисленных битвах. В государстве, находящемся на пике своего могущества, разразился династический кризис.

Так что считать Рюрика основателем государства никак нельзя. Это преемник династии Словена — Вандала — Буревоя. Можно говорить лишь о продолжении государственного строительства, причем об успешном продолжении. Камень преткновения здесь лишь в том, что Рюрик (как и Вадим) — наследник по женской линии. И только-то. Романовы наследуют престол по женской линии с 1730 года, но никому не приходит в голову назвать, например, Карла Петера Ульриха Гольштейн-Готторпского (Петра III) «варягом», а тем более усомниться в его праве на престол! В Рюрике же совершенно законно течет кровь Словена и Скифа. Так что скифы-то мы скифы, но совсем не те, каких рисовали Блок и Васнецов. И история русов куда древнее.

Вот тут мы, кажется, начинаем понимать, за что поплатился Татищев! На фоне теряющейся в веках ветви рода Рюриковичей, а точнее Словенов, Романовы выглядели довольно жалко. Романовские памятники «1000-летия России» можно считать сознательной попыткой «урезать», «оскопить» исторических конкурентов. Рюрик стал последним, на ком можно было остановиться. Апелляция к Словену и Русу оказалась бы слишком древней, апелляция, допустим, к Ивану III — просто смехотворной. Пришлось искать компромисс. Но не надо думать, что со смертью Татищева опасность неожиданных «открытий» рассеялась. Интеллектуалы еще долго помнили, откуда есть пошла Русская земля.

Так! — весь я не умру, но часть меня большая,

От тлена убежав, по смерти станет жить,

И слава возрастет моя, не увядая,

Доколь Славянов род вселенна будет чтить.

Эти строки написал Гавриил Державин в 1796 году. Любопытно, что в оригинале — по крайней мере в просто-таки монументальном издании сочинений Державина под редакцией Я. Грота (1864–1883) — «Славянов» пишется с заглавной буквы. И сам Грот отмечает «неправильность формы» «Славяновъ», объясняя это поэтическими изысками. Но ведь это можно и, скорее всего, следует прочитать как «род, берущий начало от Славяна/Словена)»[12]. Неужели наипридворнейший из наипридворных Гавриил Романович тоже сочувствовал («мыслил») варягам?

Все-таки поэты — очень скользкий народ. Наверное, поэтому их так недолюбливают монархи. И вроде как накормлен, обласкан, и условия созданы: сиди себе, рисуй плакаты. А вот на тебе! Не преминет какую-нибудь двусмысленность подпустить. Но это лирика. А что скажут историки?

А историки, скорее всего, рассмотрят политический контекст эпохи и заметят, что конец XVII — начало XIX века в России — как раз время, когда оформляется романовская концепция российского панславизма. Провальная концепция, как окажется в результате, но на тот момент результат еще не очевиден. Идея поставить великороссов во главе славянского мира кажется весьма перспективной. Это уже потом станет ясно, что славянский мир неоднороден, что поляки, чехи, хорваты, словенцы скорее предпочтут немецкий патронат, а не имперские объятия «святой Руси», что минчанам дорого воспоминание о Магдебургском праве и среди горожан не найдется ни одного желающего разбирать старинную ратушу, которая, по мнению Александра II, закрывает вид на кафедральный собор. Но все это будет позже. А пока какая, в сущности, разница, ведь все они братья. Ну не Рус, так брат его Словен. Но неточности в таких вопросах дорого обходятся народам.

Принимая за основу версию о русах как о самодостаточном племени наряду с полянами, древлянами и вятичами, мы раз и навсегда закрываем бессмысленную, достойную дегенератов полемику относительно употребления слова «русский» как прилагательного. Раз нет народа, называющего себя «русами», а есть только лишь прилагательное, то и никакой правосубъектности сей народ не достоин. Ан нет, врете, господа! Есть такой народ!

На вопрос «Кто же мы?» пытается ответить Юрий Петухов в книге «Тайны древних русов»: «…на карте нынешней Европы можно найти тысячи и даже десятки тысяч тех неизгладимых следов, что оставили наши прямые предки в местах своего обитания. Да, те, кого принято называть славянами, славянорусами, венедами и т. д, а если быть более точными, просто русами, чувствовали себя на всей территории Европы как дома. Европа и была их домом, Европа была нашим домом, нашей родиной — мы просто забыли об этом. Но топонимика помнит. Исторические хроники и летописи можно исказить, дополнить, переписать. Но невозможно выправить и переиначить сотни тысяч названий городов, сел, рек, ручьев, озер, равнин, лесов, болот, гор. Невозможно абсолютно переделать язык народа. И потому для нынешнего историка-исследователя основным инструментом является именно лингвистика, и шире того, все, что связано со словом. <…>употребляя слова «Германия», «германский», «германцы» в совершенно определенном значении, имея в виду немцев. Но сами немцы называют себя «дойче». Откуда же появился этноним «германцы»? И что он означает на самом деле? «Германцами», а точнее, «германами», называли северных варваров римские историки и более поздние раннесредневековые хроникеры, писавшие на латыни. Подразумевали ли они под «германами» подлинных немцев, «дойче»? Нет. По той простой причине, что «дойче» — немцы не проживали в те времена в Центральной и Восточной Европе, на землях нынешней Германии. Там проживали племена русов-венедов, трансформировавшихся в хрониках в «вандалов» (выделено мной. — М. С.), и других русов… Вышесказанное однозначно подтверждается топонимикой Европы, а также совершенно четкими указаниями средневековых хроникеров (см. Мавро Орбини и др.), которые писали прямо, что Европу заселяли те, кого позже стали обозначать этнонимом «славяне». Так почему же римляне называли славян-русов «германами»? Нам это кажется сейчас странным, потому что мы закоренели в одной из многовековых ошибок (или предвзятостей). Для римлян же все было понятно и ясно. Они называли северных варваров по одному из их собственных самоназваний, добавляя лишь слово «манны» — «люди», то есть «гер-люди» или «люди, зовущие себя «гер» Слово «херр», то есть «человек, мужчина, господин», у немцев появилось сравнительно поздно, и под влиянием русов. Лингвистика исключает возможность вхождения этого слова в двухчастное «германы». К тому же здесь получается явная тавтология, «люди-люди», которой образованные римские ученые-историки себе бы не позволили. Само слово «гер-» имеет основой своей русское «яр-», «ар-», то есть «ярый, ярий, арий», не требующее для нас, русскоязычных, никакого перевода. В средневековую латынь, как и в латынь римлян, слово «яр-» трансформируется однозначно как «гер-» (хронисты, к примеру, записывают славянское божество Яровита «Геровитом» и т. д., такой переход полностью отвечает строжайшим и неукоснительным правилам точной науки лингвистики). Мы получаем исходное «яр-люди», или «люди», назвавшие себя «ярами», «яриями», «ариями»[13].

Здесь надо сделать несколько замечаний. Ряд исследователей, вслед за искателями «потерянной были», раздают славянство направо и налево. Они договариваются до того, что «германцы» вытеснили «славян» с их исконных территорий. Но, по сути, на момент призвания Рюрика, а тем более во времена Словена и Руса никаких общностей, называемых «славяне» или «германцы», не существовало. Это более поздние понятия, которые возникли в результате сложных этнокультурных и этногенетических процессов, в значительной степени связанных с распространением той или иной версии христианского влияния. Были племенные союзы, которые в дальнейшем послужили основой для народов, условно относимых к славянам и германцам. Не было «замещения» русов и тем более славян германцами. Просто одна группа племен, некогда близких и культурно, и этнически, стала называться германцами, а другая — славяно-русами. Переселившись на восток, русы смешались со славянскими племенами, став основой для современных русских, украинцев, белорусов. Таким образом, если русы и славяне братья, то русы и п-руссы — это фактически один народ.

Тут самое время задуматься о масштабе трагедии, разыгравшейся в этих краях в XX веке. А казалось бы, велика ли разница? Просто один этноним употребили не вполне по-научному корректно. В последнее время развелось такое количество «арийцев», что диву даешься. В «арийцы», не уточняя самого понятия «ариец», записывают и казахов, и иранцев, и даже цыган, причем при определении данного слова возникает чудовищная путаница, которая усугубляется на фоне звучащего за кадром голоса Копеляна: «Истинный ариец, характер нордический, выдержанный…» При этом во многих случаях предлагаются совершенно фантастические этимологии, как правило, выводимые неспециалистами или, хуже того, недобросовестными специалистами. Как я уже говорил, любая реконструкция, касающаяся столь древних событий, остается гипотезой. Юрий Петухов демонстрирует пример корректного обоснования гипотезы. Действительно, jar— при определенных условиях может трансформироваться в herr-. Нужно понимать, что из чего получиться может, а что из чего — нет.

Мне доводилось встречать «работы» — причем активно тиражируемые и даже популярные, — где указываются настолько нелепые этимологии, что просто поражаешься, как такое могут продуцировать мозги людей, умеющих читать и писать. Попадаются, например, подобные перлы: «Слово «иго» (а по игу-то, поверьте, у меня достаточно корреспонденции. — М. С.) произошло вследствие звукоподражания (?) крика, которым всадник понукал коня идти галопом». Уважаемый «коллега», вероятно, забыл, что в детстве погонял деревянную лошадку кличем не «иго», а «и-го-го»! Тут явная отсылка к китайской игре «го». Так что «иго» (монгольских татар) на самом деле было игом китайским. Китайские баскаки всех заставляли играть в го — собственно, в этом иго и заключалось. А если серьезно, то корень *jugom очень древний, праиндоевропейский, и дословно он означает «соединение» «упряжь», откуда происходит прагерм. *jukan и др. — англ. geoc — «хомут, ярмо», англ. yoke — то же, праслав. *jъgo, позднее *jьgo, откуда др. — русск. и ст. — слав. иго, русск. иго, сербск. — церк. — слав. Ижеса (мн.), болг. иго, словенск. ig?, ig?sa, i??sа, чешск. jho, польск. igo, а также jugо — «перекладина у саней», кашубск. jig?, полабск. jеig?[14].

А, скажем, этимологию исконно общеславянского слова «конь» выводят от «древнемонгольского» (?!) КУН (?!). Когда делаются подобные заявления, сразу же хочется задать авторам вопрос: «В результате каких фонетических процессов это произошло»? (Это ведь еще надо умудриться на основании источников, которых в природе нет, поскольку монгольский язык не имел письменности до начала XX века, реконструировать процессы, происходившие в языке, и определить их «древность».) Либо такие «специалисты» не имеют ни малейшего представления о фонетике, либо сознательно вводят читателей в заблуждение. Обратимся к авторитетному лингвисту Максу Фасмеру: слово «конь» происходит от праслав. формы *konjь, от которой в числе прочего произошли ст. — слав. конь (др. — греч. ?????), русск., белор. конь, укр. кінь (род. п. коня?), болг. конят, сербохорв. ко?њ (род. п. ко?ња), словенск. k?nj (род. п. k?nja), чешск. k?? (род. п. kon?), словацк. k??, польск. ko?, в. — луж. k??. Из *komnь, от древнего *kobnь; ср. «кобыла, комонь»[15]. Здесь можно вспомнить пушкинское «Люди, на конь! Эй, живее!» («Сказка о царе Салтане»). Поэт употребляет устаревшую форму как исконно русскую.

Балует публику забавными этимологиями и большой «специалист» по «русской старине» и искатель «потерянной были» Михаил Задорнов: «Волга в старину называлась Ра, и отсюда происходит наше славянское (?) У-РА». Это могло бы считаться, и многими считается, даже «патриотичным», но Волга «в старину» не называлась Ра. Да, есть некая река Rha, которая упоминается в римских хрониках (и только там!), и не факт, что это Волга. Кроме того, я почему-то практически уверен, что основной массе русских в те годы не доводилось читать римские хроники. Геродот упоминает реку «Оар», протекающую по просторам Руси, но у него она впадает в Меотиду (Азовское море). Имеются попытки возвести название «Ра» («Рав») к персидским корням, что несколько странно. При чем тут персы? Не лучше ли спросить у хозяев, у народов, которые с незапамятных времен проживали по берегам реки? Как-то ведь они ее называли!

Русское название «Волга» (ст. — слав. «Вльга») произошло от праславянского *Vьlga, ср. «во?лглый — волога — влага». То есть просто «вода», «река». Что в те времена было весьма распространено. Древние люди вообще были бесхитростны. Море они называли морем, реку — рекой, гору — горой. И сохранившееся наименование обычно указывает на то, какой народ впервые назвал реку рекой, то есть живет/жил в этих краях исконно. За славянское происхождение названия говорит наличие рек Влга в Чехии и Вильга в Польше[16]. Чешская Влтава, хотя «официальной» считается германоязычная версия, в раннем средневековье писалась как Wultha, но и современный вариант Vьltava также вполне гармонирует с праславянским. К этой же корневой системе, скорее всего, принадлежит и Волхов (тоже река, и не такая уж маленькая), хотя он созвучен слову «волхв». Но именно созвучен. Такая этимология очень сомнительна. «Волхв», вероятно, имеет один корень со словом «волк», а это тотемное животное протославян (нёвров, по Геродоту). Оборотни-волхвы упоминаются и в славянских, и в германских источниках. Что еще раз заставляет нас искать общих предков у славян и у германцев, поскольку в высшей степени сомнительна общность мифологии у далеких неродственных народов.

Добавлю, что ни у одного из народов, исконно проживающих по берегам Волги, нет ничего даже близко похожего на «Ра» (ср. современные названия: башк. «И?ел», тат. «Идел», каз. «Еділ», чуваш. «Ат?л», калм. «И?л»). Современное марийское «Юл» восходит к тат. «Елга» (что характерно, это опять же «река, ручей»). Допустима также этимология от тат. «Юл» — «путь», и это понятно: река в Средние века была важной транспортной артерией. (В 2012 году вышла интересная работа А. П. Пасхалова «Удивительная этимология», посвященная топонимике России, и в частности гидронимике, в которой автор очень взвешенно и доказательно разрушает множество нелепых мифов.)

Кстати, восклицание «Ура!» вовсе не русское, и не славянское. Уже предвижу моторную активность и обильное слюноотделение у «тюркологов»: «Татарское!» Да вот нет, увы и ах. В русской армии этот клич появился при… Петре I, и то сам царь предпочитал польское «Виват!». А впервые — и это задокументировано официально — русские полки кричали «Ура!» на коронации Екатерины II. Есть легенда, согласно которой Петр услышал клич во время атаки калмыцкой конницы, которая с криком «Уралан!» рассеяла шведов. Так царю понравилось это слово, что он повелел кричать «Ура!» и всем русским тоже. Тут вызывает недоумение несколько моментов. Если клич был привнесен во времена Золотой Орды, то почему Петр Алексеевич впервые услышал только в день Полтавского сражения? Если калмыки кричали «Уралан!», то почему царь приказал использовать только первую часть клича и «отредактировал» вторую? И главное — как объяснить, что этот клич в том или ином виде существует у большинства европейских народов (нем. hurra, англ. Hurrah или huzzah, hooah, фр. Hurrah и др.)? Может, имеет место как раз обратное заимствование: не от калмыков к русским, а от немцев, французов, англичан через русских к калмыкам, татарам, башкирам? Тогда «Уралан!» — это европейское «Ура!» в калмыцкой огласовке. Забавно, что «Википедия», например, в качестве примера использования «Ура!» монгольскими татарами приводит все тот же фантастический текст В. Яна. Что и говорить, «авторитетное» свидетельство! Но о том, что «монгольские татары» дошли аж до Туманного Альбиона, никакой Ян еще не додумался.

Со времен Ломоносова как малонаучную и недобросовестную заклеймили так называемую норманнскую теорию. При большевиках как карикатурное ее отражение появляется теория евразийская. Но «норманнофилы» куда ближе к истине: они хотя бы «интерпретируют», пусть и коряво, реальные факты, тогда как «тюркофилы» — евразийцы оперируют чистой фантастикой. А уж «интерпретируют» ее и вовсе ненаучно, порождая в свою очередь варианты в виде задорновского «У-РА!». Хотя с юмориста что спросишь? Работа у него такая — шутить.

Но вернемся к предмету нашего исследования. Что нам дают этимологические изыскания? А вот что. Если «Волга — Волхов — Вильга — Влтава» являются однокоренными гидронимами, то и народ, который их назвал, обитал на огромном пространстве от Волги до Эльбы (территория, почти вдвое превосходящая Священную Римскую империю Оттона I;), имел один язык и единое государство, единое культурное поле. Если внимательно проследить развитие Священной Римской империи, мы увидим, что она очень активно развивалась на Запад и практически не развивалась на Восток. Это могло быть только в одном случае: если на Востоке существовал равный по силам сосед. (Замечу, что Оттон I — младший современник, а то и родственник Вещего Олега и Игоря Рюриковича.) Из всего этого следует, что государство у древних русов возникло никак не позже, чем у германцев, вернее, у тех, кого мы сегодня называем германцами. О какой, простите, «колонизации с Запада» может идти речь?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.