ТАГАЕВ МАГОМЕД САЙПУЛАЕВИЧ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ТАГАЕВ МАГОМЕД САЙПУЛАЕВИЧ

(род. в. 1948 г.)

Террорист, один из идеологов и участников операции «Газават-бек», осуществленной бандформированиями Басаева и Хаттаба в Цумандинском и Ботлихском районах Дагестана в августе-сентябре 1999 года. Руководитель информационного центра боевиков, командующий «Дагестанской повстанческой армией имени имама Шамиля». Активный участник движения «Кавказская конфедерация», заместитель Басаева в Конгрессе народов Чечни и Дагестана. Автор книг «Наша борьба, или Повстанческая армия имама» и «Газават, или Как стать бессмертным».

Магомед Тагаев родился в 1948 году в селе Ансалта Ботлихского района Дагестана. Политическую борьбу за независимость своей республики он начал еще в конце 1960-х годов. За публичную антисоветскую пропаганду в 1969–1970-х годах приверженец отделения Кавказа от России был осужден на пять лет лишения свободы по ст. 70 УК РСФСР («Антисоветская агитация и пропаганда») и отбывал срок наказания в одной из сибирских колоний. Но это не охладило его пыл и не отбило охоту бороться с Советской властью. После развала Советского Союза Тагаев назвал себя главным идеологом ваххабитов и вновь принял активное участие в борьбе за независимость Кавказа.

Сам по себе ваххабизм в изначальном понимании – религиозно-политическое движение в исламе, возникшее в Аравии в середине XVIII в. на основе учения Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба. Оно предполагает единобожие – когда Аллах признается единственным источником творения, и только он достоин поклонения со стороны людей. В настоящее время ваххабизм является основой официальной идеологии в Саудовской Аравии, арабских эмиратах Персидского залива, в некоторых азиатских и африканских странах. С распадом СССР ваххабиты, финансируемые из разных зарубежных мусульманских фондов, стали активно действовать на территории России в Татарстане, Башкортостане, в некоторых сибирских городах и, конечно, на Кавказе. В общественно-политической сфере они проповедовали социальную гармонию, братство и единство всех мусульман, выступали с призывами строгого соблюдения морально-этических принципов ислама, осуждали роскошь и стяжательство.

Под влиянием процессов, проходящих в России и на Северном Кавказе, появились новые формы исламизации, в том числе и экстремистской направленности. Этим воспользовались «ваххабиты», формально выступающие за социальную справедливость и борющиеся против коррумпированной власти. Традиционный ислам оказался бессилен дать ответы на чаяния людей, в то время как экстремисты призывали к активным действиям, граничащим с преступностью.

В 1998 году при активном участии духовного управления мусульман Дагестана и муфтия Саида-Мухаммада Абубакарова в республике был принят новый закон о совести, который фактически вел к запрету нетрадиционалистского, реформаторски-фундаменталистского ислама – «ваххабизма». В Дагестане ваххабиты ушли в подполье, а в Чечне – с ожесточением сражаются против российских войск, погибают, убежденные в том, что будут «шахидами», то есть попадут в рай. Многие из них руководствуются фанатичными идеологическими установками; для них смерть в борьбе с неверными – высший предел благочестия, служения Богу. Весной 1998 года была создана Исламская шура (Совет) Дагестана. В нее вошли около 45 человек из 15 районов – представители исламских джамаатов, («ваххабиты») и несколько алимов и имамов мечетей Горного Дагестана, относящихся к традиционалистам. Лидером (амиром) шуры стал Багауддин Магомадов. Председателем Совета (своеобразным спикером) – Абдурахман Магомадов из села Сасидель Цумадинского района. Он известен в Дагестане тем, что перевел Коран на аварский язык. В руководство вошел и Адалло Алиев – известный поэт, главный редактор газеты «Путь Ислама», один из тех, кто выступал в прессе в поддержку горбачевской перестройки.

М.С. Тагаев не был известен широкой публике, пока не вышли в свет его нашумевшие книжки. В 1996 и 1998 годах органами МВД Дагестана и Российской Федерации против Тагаева были возбуждены уголовные дела за публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя, содержащиеся в его брошюрах «Наша борьба, или Повстанческая армия имама» и «Газават, или Как стать бессмертным». Они издавались на территории Чечни, потом распространялись по Северному Кавказу и Дагестану, оказывая, по свидетельству очевидцев, сильное влияние на многих мусульман. В своих сочинениях Магомед Сайпулаевич представил сценарий произошедшего в августе 1999 года вторжения вооруженных сепаратистов в Дагестан. Брошюры стали учебниками для религиозных экстремистов, мечтавших под предводительством нового вождя кавказских мусульман изгнать русских с Кавказа «до самого Ростова и Волгограда». Спецслужбы и таможня не раз изымали такую литературу. Скажем, 17 мая 1999 года сотрудники УФСБ Дагестана обнаружили 205 книг при обыске в доме жителя из приграничного с Чечней района Дагестана, подозреваемого в причастности к теракту. В них можно прочитать конкретные рекомендации по ведению боевых действий против «неверных», подготовке террористов, захвату власти и изменению политического строя государства. Автор призывает «разрушать все: от Дагестана до Москвы, включая Кремль». Магомед Сайпулаевич писал: «Русской армии необходимо уничтожить свыше 2 млн дагестанцев, что невозможно без применения атомного оружия. Даже если они будут убивать мирных жителей по 500 чел. в день – геноцид дагестанского народа займет свыше 14 лет. Самим русским надо будет положить не менее 550–570 тыс. своих вооруженных змеенышей-конституционников».

Кстати, «Газават, или Как стать бессмертным» стал настоящим учебником для террористов. В нем содержатся подробные инструкции по диверсионной деятельности: как захватывать в заложники милиционеров, военнослужащих и мирных жителей; как взрывать автомобили, мосты, железные дороги, военные объекты, производственные здания, общественные места, жилые дома и т. д. Там есть, например, такие призывы: «Взрывать мосты, аэродромы, железнодорожные вокзалы, элеваторы, автопарки городского транспорта. Постоянно выслеживать семьи активных офицеров, генералов и сотрудников спецслужб. Организовывать отдельные группы, одновременно дезинформирующие МВД, ФСБ и армию противника сигналами о заложенных бомбах и других взрывных устройствах. Один из 20 сигналов должен сработать. Таким образом держать их в постоянной тревоге и страхе». В этом же издании автор провозглашает «смерть русским захватчикам и оккупантам» и продолжает: «Ну а если русские думают, что мы будем воевать только на своей земле, проливая кровь своих же, то мы им противопоставим, в отличие от Таджикистана и Приднестровья, войну на их собственной земле и на воде, в небе и даже под землей и водой, пусть не успокаиваются. Земля под русскими ногами будет гореть на Кавказе и на всех других территориях, вплоть до окраин Москвы». И далее: «Россия останется в пределах только исторической Московии, Тверской и Новгородской областей. Русским следует забыть и оставить Таганрог, забыть Астрахань, бывший Хаджи Тархан, то есть “свободный князь”, оставить Ростов, Волгоград с его настоящим именем Сары-Тын. Возникающие в связи с этим проблемы пусть Россия решает сама. А если нет – тогда вопросы номинального освобождения будем решать силой, прессингом против русских по всей территории их обитания». Еще цитата: «Мы напишем несколько новых кровавых страниц в новую историю нашего народа, мы сами будем делать свою историю, даже если придется погибнуть всем на земле… Мы будем сражаться на полях, в горах и на море. Вдоль и поперек, в Поволжье, на Урале и в Сибири, на Севере и Дальнем Востоке. Допустим, что вы своей бомбой уничтожите наше село или даже целый район, а мы в худшем случае уничтожим мосты через Волгу, соединяющие Восток с Западом России».

В связи с такими публикациями прокуратура Дагестана еще в 1996 году объявила Тагаева в федеральный розыск, и он скрылся в Чечне. Там Магомед собрал под свои знамена сотни приверженцев ваххабизма. Банда террориста базировалась на границе с Ботлихским районом Дагестана. Своими налетами она постоянно держала в страхе мирных жителей – убивала людей, захватывала заложников, угоняла транспорт и скот, поджигала дома и общественные здания, а также обстреливала военные базы и колонны Федеральных войск. И это несмотря на то что официальный Грозный тогда запретил ваххабизм. Поддержку М. Тагаеву оказывали Басаев, Хаттаб и лидер дагестанских ваххабитов Б. Магомедов. По другим данным, чеченцы считали Магомеда Тагаева далеким от религии и своими действиями дискредитирующим ислам. Тем не менее, с помощью вооруженных боевиков он рассчитывал создать на территории Дагестана исламскую республику, которая бы объединилась затем с такой же подконтрольной ваххабитам Чечней и Ингушетией в Кавказскую конфедерацию. (Конфедерация народов Кавказа – организация, поставившая целью освобождение малых народов Кавказа от влияния России и Грузии.)

Говорят, в июле 1999 года, за месяц до кровавой террористической операции исламистов в горном Дагестане правительству республики стало известно, что в соседней Чечне экстремисты готовятся к нападению. Но соответствующих мер принято не было. В СМИ просочились сведения, что незадолго до чеченского вторжения в Дагестан состоялась встреча Шамиля Басаева с Александром Волошиным – главой администрации президента Бориса Ельцина. (В августе 1991 года, в дни ГКЧП, Шамиль принимал участие в защите Белого дома в Москве и там познакомился с будущим президентом России.) Затем из горных районов спешно вывели бригаду Внутренних войск РФ, прикрывавшую границу между Чечней и Дагестаном. Выходит, власти сначала позволили нескольким тысячам террористов оккупировать Дагестан, а потом, накануне российских президентских выборов, Федеральные силы брали штурмом укрепленные районы. В результате пострадали мирные дагестанские жители, в том числе женщины и дети. После того как бандитов выбили обратно в Чечню, началась контртеррористическая операция, превратившаяся в полномасштабную войну России с Ичкерией.

В Ботлихский и Цумадинский районы Дагестана в августе 1999 года наряду с боевиками Хаттаба и Басаева вошли отряды Б. Кебедова и М. Тагаева общим числом около тысячи человек. Они заявили, что эта акция является джихадом против федералов и пророссийского дагестанского правительства. В высказываниях Ш. Басаева, Хаттаба, М. Тагаева и других членов Конгресса народов Ичкерии и Дагестана, трансформировавшегося в Меджелис народов Кавказа, не раз утверждалось, что их нападение – «восстание мусульман», поднятое против антинародной, безбожной и коррумпированной власти Дагестана. А цель – создание исламского государства, утверждение шариата среди мусульман и освобождение Кавказа от русского ига.

Члены организации «Исламского Джамаата Дагестана» в своем политическом заявлении констатировали, что «все крупные современные мусульманские ученые единодушны в том, что подготовка к ведению джихада… является религиозной обязанностью, возложенной абсолютно на всех дееспособных мусульман, а не на какую-либо группу отдельно». В данном случае «священная война» понимается односторонне как военные действия, в то время как он предполагает и более высокую ступень деятельности мусульманина – вечное духовно-нравственное самосовершенствование, возвышение человека над своими пороками.

11 августа 1999 года Тагаев был одним из тех, кто подписал декларацию о восстановлении исламского государства Дагестан, в которой война с «неверными» была объявлена обязанностью всех мусульман Дагестана. 16 августа 1999 года он был назначен министром информации «Исламского правительства Дагестана», которое должно было взять власть в этой республике в случае успешного завершения акции боевиков. Себя Тагаев назвал «Командующим Дагестанской Повстанческой Армией имени имама Шамиля при общественно-политическом союзе Кавказской конфедерации». «Наша армия ни в коей мере не должна дорожить какими-либо ценностями города и поселка, если в них ищут защиту русские вооруженные формирования, – писал Тагаев в своей второй книге «Газават, или Как стать бессмертным». – Бой должны вести за каждую улицу, за каждый дом. Ничто в этом мире не является для нас авторитетом в священной борьбе, кроме Аллаха и Корана». Фанатики-боевики так и поступали, несмотря на человеческие жертвы.

После разгрома бандформирования сепаратистов на территории Дагестана федеральными войсками и спецслужбами Тагаев ушел в Чечню, и о нем долгое время не было слышно. В ноябре 1999 года его объявили в международный розыск по линии Интерпола в связи с обвинениями в терроризме, бандитизме и посягательстве на жизнь сотрудника правоохранительных органов.

4 июля 2000 года террориста задержали в Стамбуле. Он предъявил полиции поддельный паспорт гражданина Азербайджана, по которому в апреле въехал в Турцию. В Стамбул срочно прибыли представители правоохранительных органов России с намерением принять Тагаева у турецкой стороны, с которой имеются договоренности о выдаче преступников. Однако турецкие власти, несмотря на ноты протеста российского Министерства иностранных дел, отказались выдать экстремиста России. Местный суд, признав, что Магомед Тагаев может подвергаться политическим преследованиям на родине, отказался экстрадировать его и 6 июля того же года выпустил террориста на свободу. После этого следы Магомеда затерялись. Одни газеты сообщали, что он вылетел из Анкары в столицу Азербайджана, другие – якобы сепаратист укрылся где-то на Ближнем Востоке и, как Зелимхан Яндарбиев, собирал средства для ведения «освободительной войны» на Северном Кавказе.

Выйти на Тагаева удалось случайно, в ходе расследования в Махачкале убийства оперуполномоченного УФСБ Абдурахмана Курбанова. Преступники расстреляли майора во дворе его дома из автомата и пистолета. Оперативники вскоре установили, что с офицером милиции расправились подручные известного в Дагестане полевого командира Раппани Халилова. Арестовать самого Раппани им не удалось, но в ходе следствия был задержан член его банды. На допросе он показал, что убийство майора, как и других его коллег из милицейского управления, оплачивалось из Азербайджана. Еще задержанный рассказал, как несколько раз лично встречался с амиром Тагаевым где-то в окрестностях Баку. Узнав об этом, милиционеры обратились к своим коллегам в Азербайджане, и те установили адрес дома, в котором проживал разыскиваемый террорист. 8 апреля 2004 года 56-летний Тагаев был задержан.

По сообщению сотрудника милиции, участвовавшего в операции, террорист-идеолог сдался без боя – никаких перестрелок и силовых захватов не было. Его сначала поместили в бакинскую тюрьму, а когда вопрос о выдаче в Россию был решен положительно, полицейский спецназ Азербайджана отправил задержанного Тагаева в Махачкалу. На границе автозак встретили несколько машин с работниками спецслужб Дагестана, и вскоре идеолог терроризма был помещен в махачкалинский следственный изолятор.

Чеченский правозащитник Майрбек Тарамов, живущий в Баку, обвинил азербайджанские власти в незаконной выдаче Тагаева. Арест Магомеда Сайпулаевича, задержание и экстрадиция происходили во время приезда генерального секретаря Совета Европы Вальтера Швимера в Азербайджан. При этом чеченский правозащитник указал на постановление Европейского суда, запрещающее выдавать России лиц, задержанных по чеченским событиям. Тарамов заявил, что он намерен обратиться в Европейский суд против правительства Азербайджана по вопросу Тагаева. Майрбек считает, что Магомед Сайпулаевич не являлся одним из главных идеологов становления и развития ваххабизма, поскольку не имел ни образования, ни даже представления о религии. По религиозным воззрениям он – традиционалист, и у него нет ничего общего с ваххабитами. Правозащитник также утверждал, что арестованный не предпринимал попыток скрываться в Баку и вел аскетический образ жизни. «Это человек без семьи и близких родственников. Материально никто ему в Азербайджане не помогал. Часто я предоставлял ему небольшие суммы денег на проживание. В последний раз я встретился с ним за два дня до ареста. Он вновь просил деньги на питание».

Хотя Тагаева называли идеологом дагестанских ваххабитов, он всегда был не столько религиозным фанатиком, сколько крайним «кавказским националистом», тесно связанным с чеченскими лидерами. Он входил в окружение главы «Кавказской Конфедерации» Зелимхана Яндарбиева, а после его убийства значительная часть финансов, выделяемых исламскими экстремистами для боевиков в Чечне, Дагестане и Ингушетии, пошла через М. Тагаева. Террорист был заместителем Шамиля Басаева по «Конгрессу народов Ичкерии и Дагестана», вместе с ним и Масхадовым входил в руководство так называемой шуры народов Дагестана и Чечни, в штаб командования боевиков.

Генпрокуратура Российской Федерации предъявила Магомеду Сайпулаевичу Тагаеву новое обвинение. Первоначально ему инкриминировали две статьи Уголовного кодекса России, связанные с экстремистскими книгами Тагаева: «Публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя» и «Возбуждение национальной, расовой и религиозной вражды». Теперь к ним добавились: «Участие в вооруженном мятеже», «Терроризм», «Бандитизм», «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов», «Организация незаконного вооруженного формирования», «Незаконное приобретение, хранение, ношение оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ». Тагаев, частично признал свою вину и заявил, что «устал скрываться».

1 июня 2004 года Управление генпрокуратуры РФ на Северном Кавказе завершило предварительное следствие и передало уголовное дело на Магомеда Сайпулаевича Тагаева в Верховный суд Республики Дагестан.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.