XVIII. Пляска духов
XVIII. Пляска духов
Если человек что-то теряет, и возвращается, и старательно ищет, он находит потерянное — вот чем заняты теперь индейцы, когда они просят вас дать им обещанное в прошлом; и мне кажется, с ними не надо обращаться как с дикими зверями… вот почему я тогда разволновался… Я чувствую, что мою страну опорочили, а я хотел, чтобы у нее было доброе имя; у нее всегда было доброе имя; порой я сижу и гадаю, кто ж это опорочил мою страну?
Татанка Йотанка (Сидящий Бык)
Самое дорогое для нас в этом мире — наша здешняя земля. Какие-то люди отобрали ее и богатеют на ней; нам, индейцам, очень важно сохранить ее.
Белый Гром
Все индейцы должны плясать, где бы они ни были, плясать не переставая. Совсем скоро — будущей весной — приходит Великий Дух. Он возвращает всю дичь, дичь любой породы. Все мертвые индейцы возвращаются и живут вновь. Они вновь сильны, как юноши, они молоды вновь. Старый слепой индеец вновь видит, и помолодел, и веселится. Когда вот так приходит Великий Дух, все индейцы поднимаются в горы, высоко в горы, где нет белых. Тогда белые не смогут причинить индейцам зла. И тогда, пока индейцы высоко в горах, большой поток приходит, и весь белый народ умирает, тонет. После этого вода уходит и никого, кроме индейцев, нет нигде, и дичь всех пород обильна. Тогда шаман говорит индейцам, чтоб те сказали всем индейцам, чтоб те плясали не переставая — тогда придет к ним добрая пора. Индейцы же, которые не пляшут, которые не верят в это слово, не вырастут высокими, а будут чуть выше фута ростом и такими пребудут всегда. А иные станут деревом и будут преданы огню.
Вовока, мессия, из пайютов
Когда племена тетон-сиу после войн 1876–1877 гг. сдались, они лишились долины реки Паудер и Черных холмов. Следующий шаг правительства состоял в смещении западной границы Великой резервации сиу со 104-го на 103-й меридиан, таким образом была отрезана 50-мильная полоса земли, примыкающая к Черным холмам, — клин богатой минералами земли между рукавами реки Шайен. В 1877 г. после того, как правительство выгнало индейцев сиу из Небраски, им было оставлено лишь каменистое плато, имевшее форму наковальни, между 103-м меридианом и рекой Миссури — 35 тыс. кв. миль земли штата Дакота, которую топографы, отмечавшие границы, нашли практически не имеющей никакой ценности.
Кое-кто из правительственных чиновников хотел перевести всех индейцев тетон на Индейскую территорию; другие хотели основать агентства вдоль реки Миссури. После решительных протестов Красного Облака и Пятнистого Хвоста был наконец достигнут компромисс. Оглалов Красного Облака поселили в юго-западном углу резервации, расположенной возле Уаз-Аханхан, в районе Пайн-Ридж. Здесь различные группы оглалов разбивали постоянные лагеря вдоль ручьев, текущих на север к Уайт-Ривер, — Йеллоу-Медисин, Порьюпайн-Тейл и Вундед-Ни. К востоку от Пайн-Ридж на реке Литл-Уайт-Ривер поселились Пятнистый Хвост и его брюль-тетоны; их агентство называлось Роузбад. Для остальных племен сиу были организованы еще четыре агентства — в Лоуэр-Брюль, Кроу-Крик, Шайен-Ривер и Стандинг-Рок. Агентства оставались в этих местах почти столетие, но почти все 35 тыс. кв. миль Великой резервации сиу были постепенно отобраны у индейцев.
Пока тетоны устраивались в своих новых поселках, огромная волна эмигрантов из Северной Европы хлынула в восточную часть Дакоты, надвигаясь на границу Великой резервации сиу, проходившую по реке Миссури. Возле местечка Бисмарк, на Миссури, железной дороге, которую прокладывали в западном направлении, преградила путь резервация. Поселенцы, продвигавшиеся в Монтану и на северо-запад, требовали прокладки дорог через резервацию. Предприниматели, стремящиеся нажиться на продаже дешевой земли эмигрантам, вынашивали планы уничтожения резервации.
В былые дни индейцы сиу с оружием в руках удерживали таких торгашей от проникновения на свою территорию, но теперь у них не было оружия, не было лошадей, они даже были не в состоянии прокормить и одеть себя. Их величайший военный предводитель, оставшийся в живых, — Сидящий Бык — жил изгнанником в Канаде. Он и три тысячи его сторонников были свободны, имели оружие и лошадей. Возможно, они когда-нибудь вернутся.
Так же как Джеронимо, когда он был на свободе в Мексике, Сидящий Бык, живший в Канаде, был для правительства Соединенных Штатов отвратительным и грозным символом непокорности. Военные с маниакальным упорством пытались принудить предводителя хункпапов и его сторонников вернуться под их контроль. Наконец в сентябре 1877 г. военное министерство договорилось с правительством Канады о том, что специальная комиссия во главе с генералом Альфредом Терри пересечет канадскую границу и в сопровождении королевской канадской конной полиции проследует в форт Уолш. Там Терри должен был встретиться с Сидящим Быком и пообещать ему полное прощение в том случае, если он сдаст все огнестрельное оружие, отдаст лошадей и отведет своих людей в агентство хункпапов возле Стандинг-Рок на территории Великой резервации сиу.
Сидящий Бык поначалу не хотел встречаться с Однозвездным Терри. «Какой толк разговаривать с этими американцами, — сказал он комиссару конной полиции Джеймсу Макледу. — Все они лгуны, что бы они ни говорили, им нельзя верить». И только благодаря настойчивым уговорам комиссара Макледа, который надеялся выпроводить Сидящего Быка из Канады, этот хункпап 17 октября пошел в форт Уолш на совет.
Однозвездный Терри произнес короткую вступительную речь:
«Вы-единственная группа, — сказал он, — которая не сдалась. Мы прошли не одну сотню миль, чтобы передать вам послание Великого Отца, который, как мы вам прежде говорили, хочет жить в мире со всеми своими людьми. Пролито слишком много белой и индейской крови. Настало время прекратить кровопролитие».
«А что мы такого сделали? От чего вы хотите нас удержать? — сказал в ответ Сидящий Бык. — Мы не сделали ничего дурного. Это все те люди, что были на вашей стороне, принудили нас совершать все эти беззакония. Нам некуда было больше идти, и мы укрылись в этой стране… Я хотел бы знать, зачем вы пришли сюда… Вы пришли, чтобы лгать нам, но мы не желаем слушать вашу ложь. Я не хочу, чтобы ко мне обращались с такими речами в моем доме во владениях Великой Матери, [королевы Виктории]. Ни слова больше. Возвращайтесь домой, откуда вы пришли… Вы согнали меня с той части земли, которую вы мне отдали. Теперь я пришел сюда, чтобы остаться здесь со своими людьми, и я намерен остаться здесь».
Сидящий Бык разрешил говорить нескольким своим сторонникам, в том числе одному индейцу санти и одному йанктону, которые присоединились к его группе. Их свидетельства лишь подтверждали предыдущие замечания Сидящего Быка. Затем он сделал нечто совершенно необычное; он пригласил на совет Женщину, Говорящую Один Раз. Кое-кто из индейцев рассказывал впоследствии, что он намеренно оскорбил Терри, позволив женщине говорить в совете с гостем. «Я из вашей страны, — сказала она, обращаясь к Терри, — и хотела вырастить там своих детей, но из-за вас я не успела их вырастить там. Теперь я пошла в эту страну, чтобы растить детей и хоть чуть-чуть пожить спокойно. Это все, что я должна была вам сказать. Я хочу, чтобы вы ушли туда, откуда пришли. Я среди своих, и они помогут вырастить детей».
После этой встречи Однозвездному Терри стало ясно, что вновь еще раз обращаться к Сидящему Быку бесполезно. Последней его надеждой был комиссар полиции Маклед, согласившийся разъяснить позицию канадского правительства по отношению к хункпапам. Маклед сообщил Сидящему Быку, что правительство королевы считает его американским индейцем, укрывшимся в Канаде, а британским индейцем он стать не может. «Ничего подобного вы не можете ожидать от правительства королевы, — сказал он, — разве что защиту при условии, что вы будете вести себя хорошо. У вас одна надежда — бизоны, но пройдет несколько лет, и этот источник продовольствия перестанет существовать. Вы не должны переходить границу с враждебными намерениями. А если так случится, вашими врагами будут не только американцы, но и конная полиция и правительство Великобритании».
Ничто из сказанного не заставило Сидящего Быка изменить свое решение. Он останется в стране Бабушки.
На следующее утро Однозвездный Терри отправился обратно в Соединенные Штаты. «Присутствие этой большой группы весьма враждебно настроенных по отношению к нам индейцев в непосредственной близости от границы, предупреждал он военное министерство, — постоянно угрожает спокойствию на нашей Индейской территории».
Изгнанники во главе с Сидящим Быком оставались в Канаде четыре года, и, будь правительство этой страны более сговорчивым, они бы так и жили до конца своих дней в степях Саскачевана. Однако с самого начала правительство королевы рассматривало Сидящего Быка как потенциального возмутителя спокойствия, и к тому же гость дорого обходился, так как приходилось содержать дополнительные подразделения конной полиции для наблюдения за ним. Иногда он становился мишенью парламентских насмешек. Так, 18 февраля 1878 г. в палате общин был поднят вопрос о том, сколько дополнительных расходов приняло на себя правительство «вследствие перехода нашей границы Сидящим Быком».
Сэр Джон Макдональд: «Как это Сидящий Бык мог перейти границу?»
Мистер Маккензи: «Он не мог, пока не встал». Сэр Джон: «Какой же он тогда Сидящий Бык?»
Такого уровня достигало обсуждение в канадском правительстве вопроса об изгнанниках сиу. Индейцам не оказывали никакой помощи, им не давали даже еду и одежду; а в суровые зимы индейцы страдали из-за недостатков жилищ и одеял. Крупная дичь была в редкость, постоянно не хватало мяса или шкур для одежды и вигвамов. Казалось, молодые больше страдали ностальгией, чем старые. «Мы начали тосковать по родине, где мы всегда были счастливы», говорил один из молодых оглалов. Пока шло время, несколько семей, голодных и оборванных, спустились на юг через границу, чтобы сдаться в агентства индейцев сиу в Дакоте.
Сидящий Бык просил канадцев предоставить его людям резервацию, где они могли бы обеспечить себя, но ему всякий раз говорили, что он не британский подданный и не имеет права на землю для резервации. В суровую зиму 1880 г. много лошадей замерзло во время пурги, и с приходом весны еще одна группа индейцев отправилась пешком на юг. Несколько наиболее преданных Сидящему Быку помощников, включая Ссадину и Вороньего Короля, сдались и отправились в Великую резервацию сиу.
Наконец 19 июля 1881 г. Сидящий Бык и 186 оставшихся у него сторонников пересекли границу и поскакали в форт Бюфорд.
На Сидящем Быке была ветхая ситцевая рубашка, пара изношенных ноговиц и грязное одеяло. Когда Сидящий Бык сдавал старшему офицеру свой винчестер, он оказался старым и побитым. Вместо того чтобы послать его в агентство хункпапов возле Стандинг-Рок, армейское начальство нарушило обещание простить его и задержало в форте Рандал как военнопленного.
В конце лета 1881 г. возвращение Сидящего Быка было омрачено убийством Пятнистого Хвоста. Убил его не белый, а один из его собственных людей Вороний Пес. Без всякого предупреждения Вороний Пес выстрелил в знаменитого вождя, когда тот скакал верхом по тропе, ведущей к резервации Роузбад. Белые чиновники агентства не придали значения этому убийству, считая его лишь кульминацией ссоры из-за женщины, однако друзья Пятнистого Хвоста говорили, что оно было результатом заговора с целью ослабить власть вождей и передать ее людям, которые покорятся воле агентов индейского бюро. Красное Облако считал, что это трусливое убийство было предпринято для того, чтобы сместить Пятнистого Хвоста, потому что он твердо стоял за улучшение положения своих людей. «Обвинили в убийстве индейцев, потому что индеец убил, — говорил он, — но кто наставил этого индейца?»
Когда шум по поводу убийства поутих, индейцы сиу, живущие в Великой резервации, обратили свой взор на Сидящего Быка, заключенного в форте Рандел. Многие вожди — старшие и младшие — приходили навещать Сидящего Быка, желали ему блага и воздавали почести. Газетные репортеры приходили брать у него интервью. Считавший себя побитым и всеми забытым, Сидящий Бык прославился. В 1882 г. к нему приходили представители разных агентств сиу, спрашивая совета по поводу нового предложения правительства — разбить Великую резервацию на более мелкие зоны и продать около половины земли белым поселенцам. Сидящий Бык советовал землю не продавать; лишней земли у сиу не было.
Несмотря на сопротивление индейцев, в 1882 г. сиу чуть было не лишились территории в 14 тыс. кв. миль в результате деятельности комиссии во главе с Ньютоном Эдмундсом, экспертом по выторговыванию земли у индейцев. Коллегами его были Питер Шэннон, юрист из приграничного района, и Джеймс Теллер, брат нового министра внутренних дел. Сопровождал их «специальный переводчик», не кто иной, как преподобный Семюэль Хинман, который был миссионером среди сиу еще со времен Вороненка. Хинман считал, что индейцам нужно поменьше земли и побольше христианской веры.
Комиссия переезжала от одного агентства к другому, и Хинман говорил вождям, что он прибыл для того, чтобы разбить территорию на шесть частей для шести агентств. Он говорил, что необходимо, чтобы каждое отдельное племя сиу могло заявить права на участок земли и владеть им вечно. «После того как будут выделены эти резервации, — говорил Хинман Красному Облаку, Великий Отец даст вам 25 тыс. коров и тысячу быков». Чтобы получить скот, сиу должны были, однако, подписать некоторые бумаги, которые привезли с собой уполномоченные. Вожди сиу не умели читать, они не знали, что своей подписью лишили себя 14 тыс. кв. миль земли в обмен на обещанных коров и быков.
В агентствах же, где сиу не хотели подписывать никаких бумаг, Хинман в зависимости от обстоятельств либо задабривал их, либо стращал их. Чтобы добыть побольше подписей, он уговаривал подписывать бумаги семилетних мальчишек. (Согласно договору, только взрослый индеец мог подписывать какой-либо документ.) На встрече, происходившей возле ручья Вундед-Ни-Крик в резервации Пайн-Ридж, Хинман говорил индейцам, что, если они не подпишут бумаги, они не будут больше получать пайки, а также ежегодные компенсации и в дальнейшем будут отправлены на Индейскую территорию.
Многие индейцы сиу из тех, кто постарше, видели, как сокращались пределы их земли после «прикосновения пера» к подобным же документам, подозревали, что Хинман пытается украсть их резервацию. Желтый Волос, младший вождь в Пайн-Ридж, был категорически против подписания, однако, испугавшись угроз Хинмана, подписал. После завершения церемонии подписания и отъезда членов комиссии Желтый Волос взял комок земли и с насмешкой преподнес его агенту резервации Пайн-Ридж доктору Валентайну Макджилликади. «Мы отдали почти всю нашу землю, — сказал Желтый Волос, — и остаток ее я вручаю вам».
В начале 1883 г. Эдмундс и Хинман отправились в Вашингтон с кипой подписей; там им удалось провести в конгрессе законопроект, согласно которому индейцы передавали Соединенным Штатам около половины земель Великой резервации. К счастью, у сиу было достаточно друзей в Вашингтоне, поставивших под сомнение этот законопроект и указавших на то, что, даже если все подписи юридически законны, Эдмундс и Хинман все же не получили имен трех четвертей всего взрослого мужского населения сиу. Для расследования методов, применявшихся Эдмундсом и Хинманом, в Дакоту тут же была отправлена другая комиссия, возглавляемая сенатором Генри Дауэсом. Вскоре члены комиссии разоблачили крючкотворство своих предшественников.
Во время этого расследования Дауэс спросил у Красного Облака, верит ли он в честность Хинмана. «Мистер Хинман дурачит вас, больших людей, ответил Красное Облако. — Он наговорил вам много чепухи, и вам пришлось ехать сюда и спрашивать нас об этом».
Красный Пес подтвердил, что Хинман говорил о том, что им дадут коров и быков, но ничего не сказал о том, что в обмен на них сиу должны отказаться от части своей территории. Легкая Рана сказал: «Мистер Хинман говорил нам, что, если резервация останется такой, как сейчас, ни один индеец не сможет сказать, где его земля, и поэтому Великий Отец и его совет подумали, что лучше всего раздельные резервации, вот почему мы подписали бумагу».
«А говорил он что-нибудь о том, что земля, оставшаяся после дележа, принадлежит Великому Отцу?» — спросил сенатор Дауэс. «Нет, сэр, ничего не говорил об этом».
Когда Белый Гром сказал Дауэсу, что дело с этой бумагой — настоящее мошенничество, сенатор спросил, что тот подразумевает под мошенничеством.
«Мошенничество в том, что они пришли по дешевке скупить землю, вот что я называю мошенничеством».
«Ты считаешь, что здешние индейцы захотели бы отдать землю, если бы им за нее больше заплатили?» — спросил Дауэс.
«Нет, сэр, они бы не захотели отдавать ее, — ответил Белый Гром. Самое дорогое для нас в этом мире — наша здешняя земля. Какие-то люди отобрали ее и богатеют на ней; нам, индейцам, очень важно сохранить ее».
Незадолго до приезда комиссии Дауэса в Дакоту из заключения в форте Рандел был освобожден Сидящий Бык, которого затем перевели в агентство хункпапов возле Стандинг-Рок. 22 августа, когда туда для опроса свидетелей прибыли члены комиссии, Сидящий Бык добрался до главной конторы этого агентства из назначенного для него лагеря на реке Гранд-Ривер, чтобы участвовать в совете. Члены комиссии сознательно игнорировали присутствие самого знаменитого из живущих вождей индейцев сиу, пригласив свидетельствовать сначала Бегущую Антилопу, затем юного Джона Траву, сына Старой Травы — вождя черноногих сиу.
Наконец сенатор Дауэс повернулся к переводчику и сказал:
«Спросите Сидящего Быка, не хочет ли он что-нибудь сказать комиссии?»
«Конечно же, я буду говорить, если вы этого желаете, — отозвался Сидящий Бык, — мне кажется, что только желательные вам люди должны что-то говорить».
«Нам кажется, что индейцы должны выбирать людей, которые будут говорить от их имени, — сказал Дауэс, — но всякого человека, желающего говорить, или всякого человека, который по желанию индейцев будет говорить от их имени, мы с удовольствием выслушаем, если ему будет что сказать».
«Вы знаете, кто я такой, говоря так?»
«Я знаю, что ты — Сидящий Бык, и, если тебе есть что сказать, мы с удовольствием выслушаем тебя».
«Вы узнали меня?»
«Я знаю, что ты — Сидящий Бык».
«Вы говорите, будто знаете, что я — Сидящий Бык, а знаете ли вы, какое положение я занимаю?»
«Я не вижу никакой разницы между тобой и другими индейцами этого агентства».
«Я здесь по воле Великого Духа, и по его воле я вождь. У меня алое и сладкое сердце, я знаю, что оно сладкое, кто бы ни шел мимо меня, всяк высовывает язык; и однако, вы, мужи, пришли сюда говорить с нами, а сами говорите, что не знаете, кто я такой. Я хочу сказать вам, что если Великий Дух и выбрал кого-то вождем этой страны, Он выбрал меня».
«В каком бы качестве ты ни был здесь сегодня, если ты желаешь сказать нам что-нибудь, говори, мы выслушаем тебя, в противном случае совет закрывается».
«Да, все верно, — сказал Сидящий Бык, — но вы вели себя как люди, которые попивали виски, а я пришел дать вам кой-какой совет». Он сделал какое-то стремительное движение рукой, и все индейцы, которые находились в помещении, где проходил совет, встали и последовали за ним.
Ничто не могло испугать членов комиссии больше, чем мысль об объединении индейцев сиу вокруг такого сильного предводителя, как Сидящий Бык. Такое развитие событий угрожало всей политике правительства по отношению к индейцам, которое ставило себе целью с корнем вырвать все индейское из жизни племен и переделать их в белых людей. Меньше чем за две минуты прямо у них на глазах Сидящий Бык с их помощью продемонстрировал свою способность препятствовать этой политике.
Позднее в тот же день другие предводители хункпапов говорили с Сидящим Быком; они уверяли его в своей преданности, но сказали, что ему не следовало оскорблять членов комиссии. Эти люди не такие, как те, что приходили в прошлом году, чтобы украсть землю; эти присланы самим Великим Отцом и пришли не для того, чтобы отнять их землю, а для того, чтобы помочь им сохранить ее.
Сидящий Бык не был уверен, заслуживает ли доверия кто-нибудь из белых людей, но сказал, что, если он допустил ошибку, он охотно принесет за нее извинение. Он передал членам комиссии, что хотел бы снова собрать совет.
«Прошу у вас прощения за свое дурное поведение, — начал он, — и беру свои слова обратно. Я возьму их обратно потому, что, наверное, причинил боль вашим сердцам… Я беру обратно те слова, которые заставили народ покинуть совет, и хочу извиниться за то, что ушел сам… Теперь я выскажу вам, что у меня на уме, и все выскажу прямо. Я знаю, что Великий Дух смотрит сейчас на меня сверху и услышит то, что я скажу, потому я буду очень стараться говорить прямо; и я надеюсь, что кто-нибудь услышит мои пожелания и поможет мне в их исполнении».
Потом он напомнил историю индейцев сиу, те ее факты, которые произошли на его веку, перечислил обещания, нарушенные правительством, однако сказал, что обещал когда-то следовать путем белого человека и сдержит свое обещание. «Если человек что-то теряет, и возвращается, и старательно ищет, он находит потерянное — вот чем заняты теперь индейцы, когда они просят вас дать им обещанное в прошлом; и мне кажется, с ними не надо обращаться, как с дикими зверями… вот почему я тогда разволновался… Великий Отец передал мне, что все, что он ставил мне в вину, он простил и отбросил прочь, и он ничего не будет иметь против меня в будущем; и я принял на веру его обещания и согласился с ним, и он сказал мне, чтобы я не сходил с тропы белого человека, и я сказал, что не сойду, и я делаю все, что в моих силах, чтобы держаться этой тропы. Я чувствую, что мою страну опорочили, а я хотел, чтобы у нее было доброе имя; у нее всегда было доброе имя; порой я сижу и гадаю, кто ж это опорочил мою страну?»
Сидящий Бык продолжил свою речь, чтобы описать условия, в которых жили индейцы. У них не было ничего из того, что имели белые. Если они и должны уподобиться белым людям, у них должны быть орудия труда, скот и фургоны, «потому что, только имея все это, белые зарабатывают на жизнь».
Вместо того чтобы вежливо принять извинения Сидящего Быка и выслушать то, что он считал своим долгом сказать, члены комиссии немедленно бросились в атаку. Сенатор Джон Логан бранил его за то, что он прервал предыдущий совет, а потом за то, что обвинил членов комиссии, сказав, что они пьяны. «Более того, я хочу сказать, что ты ни какой не великий вождь этой страны, — продолжал Логан. — У тебя вовсе нет сторонников, нет власти, нет средств для руководства и права на руководство. Ты находишься в индейской резервации всего лишь благодаря милости правительства. Правительство кормило тебя, правительство одевало тебя, правительство давало образование твоим детям, и все, что ты имеешь, что представляешь собой сегодня, дано тебе правительством. Если бы не правительство, ты бы сейчас умирал с голоду и мерз в горах. Я говорю это только потому, чтобы заметить тебе, что ты не смеешь оскорблять народ Соединенных Штатов Америки и его представителей… Правительство кормит, одевает и дает образование вашим детям и хочет научить вас, как стать фермерами, превратить вас в цивилизованных людей, сделать вас белыми людьми».
Чтобы ускорить этот процесс превращения индейцев в белых людей, главой агентства в Стандинг-Рок индейское бюро назначило Джеймса Маклафлина. Маклафлин, или Белые Волосы, как называли его индейцы, ветеран индейской службы, был женат на метиске из племени санти, и его начальство не сомневалось в том, что он сможет квалифицированно уничтожать культуру индейцев сиу и заменять ее цивилизацией белых людей. После отъезда комиссии Дауэса Белые Волосы Маклафлин, пытаясь ослабить влияние Сидящего Быка, стал обращаться к Ссадине в делах, связанных с племенем хункпапов, и к Джону Траве — относительно черноногих сиу. Каждый шаг Белых Волос был рассчитан так, чтобы оставить Сидящего Быка в тени, показать сиу из Стандинг-Рок, что их старый герой не способен встать во главе племени и чем-то помочь ему.
Однако все интриги Маклафлина ничуть не повлияли на популярность Сидящего Быка среди индейцев сиу. Все, кто посещал резервацию, будь то белый или индеец, — все хотели встретиться с Сидящим Быком. Летом 1883 г., когда строители Северной тихоокеанской железной дороги праздновали завершение последнего прогона ее трансконтинентальной колеи, один из чиновников, ответственных за проведение торжеств, решил, что будет очень кстати, если какой-нибудь индейский вождь будет присутствовать на них и произнесет речь, приветствуя Великого Отца и других видных деятелей. Выбор пал на Сидящего Быка — ни один другой индеец даже не обсуждался, — и вот одному офицеру, понимавшему язык сиу, поручили подготовить вождя к произнесению речи. Было решено, что вождь произнесет ее на языке сиу, а затем этот офицер переведет ее.
8 сентября Сидящий Бык и молодой «синий мундир» прибыли в Бисмарк на большой праздник. Они скакали во главе парада, а потом заняли места на помосте для ораторов. После того как Сидящего Быка представили публике, он поднялся и начал произносить свою речь на языке сиу. Молодой офицер слушал в смятении. Сидящий Бык изменил цветистый текст приветствия. «Мне ненавистны все белые люди, — говорил он, — вы лгуны и грабители. Вы забрали нашу землю, а нас превратили в изгнанников». Зная, что только офицер мог понять его слова, Сидящий Бык время от времени делал паузу для аплодисментов; раскланивался, улыбался, а затем произносил еще несколько оскорблений. Наконец он сел, и его место занял озадаченный переводчик. У офицера была только краткая запись перевода, всего несколько фраз, выдержанных в дружественном тоне, но, когда он прибавил от себя несколько избитых индейских метафор, публика повскакивала со своих мест и стоя устроила Сидящему Быку овацию. Вождь хункпапов стал таким популярным, что железнодорожные чиновники взяли его в Сен-Пол еще на одну торжественную церемонию.
Летом следующего года министр внутренних дел позволил Сидящему Быку совершить турне по пятнадцати американским городам; его внешний вид произвел такую сенсацию, что Уильям Коди (Буффало Билл) решил, что должен включить этого знаменитого вождя в свое шоу «Дикий Запад». Сначала Бюро по делам индейцев было против этого, но, когда о нем сообщили Маклафлину, он был в восторге. Конечно, же Сидящий Бык может участвовать в шоу. В Стандинг-Рок Сидящий Бык был постоянным символом индейского сопротивления, постоянным защитником той индейской культуры, которую намеревался искоренить Маклафлин. Белые Волосы был бы рад, если бы Сидящий Бык отправился в турне навеки.
Итак, летом 1885 г. Сидящий Бык присоединился к шоу Буффало Билла «Дикий Запад», разъезжавшему по всем Соединенным Штатам и Канаде. Чтобы посмотреть на него, собирались огромные толпы. Шиканье и свист часто звучали в адрес «убийцы Кастера», но после представления те же люди совали ему монеты за фотоснимок с автографом. Сидящий Бык раздавал почти все эти деньги ораве оборванных и голодных мальчишек, которые, казалось, всегда были вокруг него, где бы он ни появлялся. Однажды, он сказал другой звезде шоу, Анни Окли, что не может понять, почему белые люди так невнимательны к своим беднякам. «Белый человек знает, как создать все, — сказал он, только не знает, как всем этим распорядиться».
Когда сезон кончился, он вернулся в Стандинг-Рок и привез два подарка, которые Буффало Билл сделал ему на прощание: огромное белое сомбреро и цирковую лошадь. Эта лошадь умела садиться и при звуке выстрела поднимать одно копыто.
В 1887 г. Буффало Билл пригласил Сидящего Быка сопровождать его шоу в турне по Европе, но вождь отклонил предложение. «Я нужен здесь, — сказал он, — Здесь снова поговаривают о том, что у нас отнимут наши земли».
Попытка захватить землю была предпринята лишь в следующем году, когда прибывшая из Вашингтона комиссия предложила разрезать Великую резервацию индейцев сиу на шесть мелких резерваций, оставляя 9 млн. акров земли открытой для поселенцев. Уполномоченные предложили по 50 центов за акр. Сидящий Бык сразу же взялся за дело и стал убеждать Ссадину и Джона Траву, что индейцы сиу не должны поддаваться на такой обман: у них нет лишней земли. Почти целый месяц уполномоченные пытались убедить индейцев Стандинг-Рок, что Сидящий Бык вводит их в заблуждение, что им выгодно уступить землю и что, если им не удастся подписать договор, так или иначе, они потеряют эту землю. Только 22 индейца сиу из Стандинг-Рок подписали бумагу. Не получив необходимых трех четвертей подписей в агентствах Кроу-Крик и Лоуэр-Брюль, уполномоченные сдались. Даже не заезжая в Пайн-Ридж и Роузбад, они вернулись в Вашингтон и порекомендовали правительству игнорировать договор 1868 г. и взять землю без согласия индейцев.
В 1888 г. правительство США было не совсем готово аннулировать какой-либо договор, однако в следующем году конгресс решил предпринять первый шаг в подготовке такой акции, если в ней будет необходимость. Политические деятели предпочитали заставить индейцев продать большую часть своей резервации из страха, что ее отберут у них, если они откажутся от продажи. Если бы план удался, правительству не нужно было бы нарушать договор.
Зная о том, что индейцы доверяют генералу Джорджу Круку, чиновники из Вашингтона в первую очередь стали убеждать его в том, что сиу потеряют все, если добровольно не пойдут на раздел своей резервации. Крук согласился стать председателем новой комиссии и был уполномочен предложить индейцам 1,5 доллара за акр, вместо 50 центов, предлагавшихся предыдущей комиссией.
Вместе с двумя серьезными политическими деятелями, Чарльзом Фостером из Огайо и Уильямом Уорнером из Миссури, Крук в мае 1889 г. отправился в Великую резервацию индейцев сиу. Он был полон решимости получить требуемые три четверти подписей всего взрослого мужского населения. Трехзвездный оставил свой синий мундир в Чикаго и готовился встретиться со своими прежними врагами в мятом старом шерстяном костюме. Он намеренно выбрал для своего первого совета агентство Роузбад. После убийства Пятнистого Хвоста индейцы брюль раскололись на мелкие группы, и Крук полагал, что вряд ли они выступят как единая сила против подписания договора о продаже земли.
Генерал не посчитался с мнением Медведя Полого Рога, настаивавшего на том, чтобы уполномоченные собрали всех вождей из шести агентств на один совет, а не ездили от одного вождя к другому. «Вы хотите, чтобы здесь у вас все прошло гладко, — сказал с укором Медведь Полый Рог, — чтобы потом пойти по другим агентствам и говорить, что мы-де подписались».
Крук ответил, что Великий Отец приказал уполномоченным совещаться с индейцами каждого агентства поочередно, «так как сейчас весна и, если вы все соберетесь в одном месте, пострадают ваши урожаи». Однако Медведь Полый Рог отказался помочь генералу, отказался и Высокий Ястреб. «Земля, которую вы нам отделили — всего лишь клочок, — сказал Высокий Ястреб, — а я надеюсь, что у моих детей будут дети и внуки и что они распространятся по всей стране, вы же хотите, чтобы я оскопил себя и не имел больше детей».
Желтый Волос сказал: «Всякий раз, когда мы отдаем вам какую-нибудь землю, мы отдаем ее навсегда, поэтому на этот раз мы хотим хорошенько подумать, прежде чем отдавать эту землю».
«Белые на востоке, как птицы, — сказал им Крук, — они выводят птенцов каждый год; им на востоке не хватает места, и они идут в иные места, и они идут на запад, как вы могли видеть, в эти последние несколько лет. И они все еще идут и будут идти, пока не переполнят всю эту страну; и вы не в силах этого предотвратить… Все решают в Вашингтоне те, за кого большинство, и эти люди, явившись на западе и увидев, что у индейцев очень много неиспользованной земли, говорят: «Эта земля нужна нам».».
После девятидневного обсуждения большинство индейцев брюль последовали совету Крука и подписались. Первым поставил подпись Вороний Пес, убийца Пятнистого Хвоста.
В июне в Пайн-Ридж уполномоченным пришлось иметь дело с Красным Облаком, который продемонстрировал свою силу, окружив место совета сотней своих воинов. Хотя Красное Облако и преданные ему помощники твердо стояли на своем, уполномоченные ухитрились получить подписи почти половины оглалов. Чтобы добрать недостающее количество подписей, комиссия отправилась в агентство поменьше, добыв подписи в Лоуэр-Брюль, Кроу-Крик и Шайен-Ривер. 27 июля они прибыли в Стандинг-Рок. Все должно было решиться именно здесь. Если большинство сиу, хункпапов и черноногих откажутся подписываться, соглашение достигнуто не будет.
Сидящий Бык присутствовал на первых советах, но не высказывался. Одного его присутствия было достаточно для того, чтобы стена сопротивления оставалась нерушимой. «Индейцы выказали внимание, — сказал Крук, — но никаких признаков благосклонности они не выказали. По их виду скорей казалось, что между ними все решено, и они слушают новые доводы только из любопытства».
Джон Трава был главным представителем индейцев сиу, живущих в Стандинг-Рок. «Когда у нас было вдоволь земли, — сказал он, — мы могли продавать вам ее, какую бы цену вам ни вздумалось назначить, но теперь у нас осталось очень мало лишней земли, и вы хотите купить все, что осталось. Это не мы предлагаем продать наши земли. Это Великий Отец заставляет нас продавать землю. Вот почему цену, установленную за эту землю, мы считаем недостаточной, и потому мы не хотим продавать ее по этой цене».
Сидящий Бык и его сторонники, конечно же, не хотели продавать землю ни за какую цену. Белый Гром шесть лет назад сказал членам комиссии Дауэса, что земля для них — «самое дорогое в этом мире».
В бесплодных переговорах прошло несколько дней и Крук понял, что на общих советах ему никого не обратить в свою веру. Генерал договорился с агентом Джеймсом Маклафлином о том, что тот сделает все возможное, чтобы в разговорах с отдельными индейцами убедить их, что, если они откажутся продавать землю, правительство ее отберет. Сидящий Бык оставался непреклонным. Почему индейцы должны продавать свою землю только для того, чтобы избавить от смущения правительство Соединенных Штатов, которое должно нарушить договор, чтобы захватить эту землю.
Белые Волосы Маклафлин устраивал тайные встречи с Джоном Травой. «Я уговаривал его до тех пор, пока он не согласился выступить за подписание и осуществить его, — сообщал впоследствии Маклафлин. — Наконец мы подготовили речь, которую он должен был произнести, изящно отказавшись от своей прежней позиции, чтобы таким образом обеспечить себе активную поддержку других вождей и покончить с делом».
Ничего не сообщив Сидящему Быку, Маклафлин занялся организацией последней встречи с уполномоченными, назначенной на 3 августа. Он построил четыре отряда своей индейской полиции вокруг места совета, чтобы предотвратить всякое вмешательство Сидящего Быка или кого-либо из его пылких сторонников. Джон Трава уже произнес написанную с помощью Маклафлина речь, когда в круг совета пробился Сидящий Бык.
Со времени приезда комиссии он в первый раз заговорил: «Я хотел бы сказать кое-что, если вы не против того, чтобы я говорил. Если вы против, я не буду говорить. Никто нас не предупредил о совете, и мы только что пришли сюда».
Крук взглянул на Маклафлина. «Знал ли Сидящий Бык, что мы собираемся сегодня держать совет?» — спросил он.
«Да, сэр, — солгал Маклафлин. — Об этом знали все».
В этот момент Джон Трава и другие вожди двинулись вперед подписывать соглашение. Все было кончено. Великая резервация сиу была разбита на маленькие острова, вокруг которых поднимался разлив белой иммиграции. Прежде чем Сидящий Бык покинул место совета, какой-то газетный репортер спросил его, что чувствуют индейцы, отдав свои земли. «Индейцы! — закричал Бык. — Здесь нет ни одного индейца, кроме меня».
В Месяце Сухой Травы (9 октября 1890 г.) почти через год после того, как Великая резервация была разбита на части, из агентства на реке Шайен в Стандинг-Рок к Сидящему Быку прибыл индеец миннеконьоу. Его звали Пинающий Медведь, и он привез вести от
мессии пайютов Вовоки, основавшего культ Пляски духов. Пинающий Медведь и его зять Низкий Бык вернулись из далекого путешествия за горы Шайнинг-Маунтинс, где искали этого мессию. Узнав об их паломничестве, Сидящий Бык послал за Пинающим Медведем, чтобы узнать поподробнее о Пляске духов.
Пинающий Медведь рассказал Сидящему Быку, как некий голос внушил ему идти навстречу духам, которые должны вернуться и населить землю. В вагонах Железного коня он, и Низкий Бык, и еще девять других индейцев сиу ехали далеко, к тому месту, где садится солнце, ехали, пока не кончилась железная дорога. Там их встретили двое индейцев, которых они никогда прежде не встречали, приветствовали их как братьев и дали им мяса и хлеба. Они обеспечили паломников лошадьми, и они ехали, пока не закатилось четыре солнца, и наконец прибыли в лагерь поедателей рыб (пайютов) вблизи от озера Пирамид-Лейк в Неваде.
Поедатели рыб рассказали гостям, что Христос вновь вернулся на землю. Пинающий Медведь сказал, что, должно быть, это Христос послал за ними и предопределил их приезд. Чтобы увидеть мессию, они должны были еще проделать путь до агентства возле озера Уокер-Лейк.
Два дня Пинающий Медведь и его друзья вместе с сотнями других индейцев, говорящих на десятках различных языков, ожидали мессию возле Уокер-Лейк. Эти индейцы пришли из множества резерваций, чтобы увидеть мессию.
Перед самым заходом солнца на третий день появился Христос, и индейцы разожгли огромный костер. Пинающий Медведь всегда думал, что Христос белый человек, похожий на миссионеров, но этот Христос выглядел как индеец. Немного погодя мессия встал и заговорил, обращаясь к ожидавшей толпе. «Я послал за вами и рад видеть вас, — сказал он, — сейчас я расскажу вам о ваших родных, которые давно умерли. Дети мои, я хочу, чтобы вы слушали все, что я должен вам сказать. Я научу вас некой пляске, я хочу, чтобы вы плясали ее. Готовьтесь к пляске, а когда пляска кончится, я буду говорить с вами». Потом он приступил к пляске, все присоединились к нему, и Христос пел, когда они плясали. Пляска духов продолжалась до поздней ночи, когда мессия сказал им, что они уже достаточно плясали.
На следующее утро Пинающий Медведь и другие индейцы подошли к мессии поближе, чтобы посмотреть, есть ли на нем шрамы от распятия, о которых рассказывали миссионеры в резервациях. Был шрам на запястье и на лице, но были ли шрамы на ногах, рассмотреть не удалось: он был обут в мокасины. Он говорил с ними целый день. Вначале, говорил он, бог создал землю, а потом послал на землю Христа учить людей, но белые люди плохо обращались с ним, оставив шрамы на его теле, и он вернулся на небеса. Теперь он вернулся на Землю, приняв обличье индейца, чтоб вновь все стало, как было прежде, и чтобы сделать все еще лучше.
Когда вновь настанет весенняя пора и травы будут по колено, земля покроется новой почвой, которая похоронит в себе всех белых людей, и новая земля покроется сладкой травой, потечет вода и вырастут деревья. Вернутся стада бизонов и дикие лошади. Индейцы, плясавшие Пляску духов, будут подняты в воздух и будут висеть в нем, пока не уляжется волна новой почвы, а потом их плавно опустят вниз, и они окажутся среди духов своих предков на новой земле, где будут жить только индейцы.
Пробыв несколько дней возле Уокер-Лейк, Пинающий Медведь и его друзья научились Пляске духов, а потом они сели на лошадей, чтобы вернуться к железной дороге. Пока они скакали, мессия летал над ними по воздуху и учил их песням для новой пляски. У железной дороги он покинул их, наказывая вернуться к своим людям и научить их тому, чему научились сами. Когда же кончится следующая зима, он приведет к ним духов их отцов, чтобы они встретились в новом воскресении.
Вернувшись в Дакоту, Пинающий Медведь завел новую пляску в агентстве Шайен, Низкий Бык занес ее в Роузбад, а их друзья ввели ее в Пайн-Ридж. Пинающий Медведь рассказал, что группа индейцев миннеконьоу Большой Ноги состояла почти целиком из женщин, потерявших мужей или других родственников-мужчин во время боев с Длинноволосым, Трехзвездным и Медвежьим Мундиром; они плясали до обморочного состояния, потому что женщины хотели вернуть своих погибших воинов.
Сидящий Бык выслушал все, что Пинающий Медведь должен был ему рассказать о мессии и Пляске духов. Сам он не верил, что мертвые люди могут возвращаться и жить вновь, но его люди уже слышали о мессии и боялись, что он минует их и даст им исчезнуть, когда придет новое воскресение, если они не примут участия в плясках. Сидящий Бык вовсе не возражал, чтобы его люди участвовали в Пляске духов, однако он слышал о том, что агенты некоторых резерваций вызывают солдат, чтобы прекратить церемонию. Он не хотел, чтобы приходили солдаты пугать его людей и, возможно, стрелять в них из своих ружей. Пинающий Медведь ответил, что, если индейцы наденут священные одеяния мессии — рубахи духов с магическими знаками, — им нельзя будет причинить никакого вреда. Даже пули «синих мундиров» не смогут проникнуть через рубаху духа.
Не без некоторого скептицизма Сидящий Бык пригласил Пинающего Медведя остаться в Стандинг-Рок с его группой и научить пляске его людей. В Месяце Падающих Листьев Пляска духов распространилась почти по всем резервациям Запада, как огонь в прериях при сильном ветре. Обеспокоенные уполномоченные индейского бюро и военные от Дакоты до Аризоны, от Индейской территории до Невады старались постичь смысл происходящего. В начале осени пришел официальный приказ: прекратить пляски.
«Более пагубного культа невозможно было предложить народу, который стоит на пороге цивилизации», — говорил Белые Волосы Маклафлин. Хотя он был убежденным католиком, Маклафлин, как и большинство других агентов, не смог признать Пляску духов явлением вполне христианским. А ведь если не принимать во внимание разницу в обрядах, догматы этой религии ничем не отличались от догматов любой христианской церкви.
«Никого не обижай, никому не причиняй вреда. Не сражайся. Всегда поступай по правде», — заповедовал мессия. Проповедь отказа от применения насилия и братской любви не призывала индейцев ни к каким действиям, кроме плясок и пения. Мессия же принесет воскресение.
Но из-за того, что индейцы плясали, агенты встревожились и вызвали солдат, и солдаты выступили в поход.
Через неделю после того, как Пинающий Медведь пришел в Стандинг-Рок учить людей Сидящего Быка Пляске духов, Белые Волосы Маклафлин послал полтора десятка полицейских-индейцев удалить его с территории резервации. Испытывая священный ужас перед аурой святости Пинающего Медведя, полицейские передали приказ Сидящему Быку, но вождь отказался что-либо предпринять. 16 октября Маклафлин отправил отряд побольше, и на этот раз Пинающий Медведь был под конвоем выдворен за пределы резервации.
На следующий день Маклафлин уведомил уполномоченного по делам индейцев, что реальной силой, которая стоит за «пагубным культом», является Сидящий Бык. Он рекомендовал арестовать вождя, выслать его из резервации и заключить в военную тюрьму. Уполномоченный обсудил этот вопрос с военным министром, и они оба пришли к выводу, что такой шаг скорее приведет к неприятностям, чем предупредит их.
К середине ноября Пляска духов так распространилась по всем резервациям сиу, что почти всякая другая деятельность прекратилась. Ученики не появлялись в школах, магазины опустели, на небольших фермах никто не работал. Напуганный агент из Пайн-Ридж телеграфировал в Вашингтон: «Индейцы пляшут на снегу, они одичали и сошли с ума… Мы нуждаемся в немедленной защите. Вождей следует арестовать и заключить в каком-нибудь форте, пока все не успокоится. И медлить с этим нельзя».
Низкий Бык повел свою группу верующих вниз по Уайт-Ривер, в Бэдлендс, и через несколько дней число индейцев возросло более чем до трех тысяч. Не обращая внимания на зимнюю стужу, они надевали рубахи духов и плясали от зари до зари. Низкий Бык убеждал пляшущих не бояться солдат, если те придут прекратить церемонии. «Их лошади провалятся в землю, — сказал он. Наездники соскочат с лошадей, но и они тоже провалятся в землю».
На реке Шайен группа Большой Ноги увеличилась до шестисот человек, в основном это были вдовы. Когда агент попытался вмешаться, Большая Нога увел пляшущих из резервации в священное место на Дип-Крик.
20 ноября Бюро по делам индейцев в Вашингтоне приказало агентам на местах телеграфировать имена всех «подстрекателей беспорядков», участвующих в Пляске духов. Список был составлен в Вашингтоне и передан в расположенный в Чикаго штаб Медвежьего Мундира Майлса. Среди «подстрекателей» Майлс заметил имя Сидящего Быка и тут же решил, что тот виноват во всех беспорядках.