Приложения

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Приложения

№ 1

ТЕЛЕФОНОГРАММА ОСОБОГО ОТДЕЛА ВЧК КОМИССАРУ ПОЛЕВОГО ШТАБА РВСР К. ДАНИШЕВСКОМУ

13 ноября 1920 г.

Особый отдел ВЧК просит Вас в срочном порядке дать распоряжение о немедленном устранении беспартийных эстонцев, латышей, финнов и поляков от занимаемых ими должностей, на которых они имеют какое-либо отношение к секретным делам.

Последующие распоряжения не откажите сообщить в копиях в Особый отдел ВЧК.

Зам. начальника Особого отдела ВЧК

Г. Ягода

РГВА. Ф. 6. Оп. 10. Д. 43с. Л. 127.

№ 2

ПИСЬМО КОМИССАРУ ПОЛЕВОГО ШТАБА РВСР ИЗ ОСОБОГО ОТДЕЛА ВЧК

Не позднее 12 августа 1921 г.

[на 1 июня 1921 г. нач. 16 с/от ОО комитет л. 45]

… Постановка следственной работы в ОО ВЧК существенно разнится с таковой в гражданских органах судебной репрессии. Успешный исход дела и дальнейшая разработка иногда требует производства немедленного ареста лиц, не только тех, виновность которых установлена, но и таковых, кои подозреваются в причастности к шпионской и контрреволюционной организации.

Помимо этого в этих операциях необходима конспиративность, ибо малейшая огласка причин и поводов к аресту данного лица м[ожет] иметь непоправимые последствия для всего дела, так как заинтересованные лица, не изобличенные в причастности к делу и находящиеся на свободе, могут предварительно сговориться, скрыться, уничтожить следы причастия и т. д.

В силу изложенных соображений органы ЧК не всегда имеют возможность точно выполнить порядок ареста сотрудников военных учреждений, предусмотренный приказами РВСР от 25/X-1918 г. за № 159, ВЧК от 28/11-1920 г. за № 21, что не касается вопроса об аресте поименованных в документе политкома ЦУП ВОСОми…, то в настоящее время Ольдкоп и Крюгер освобождены (последний осужден условно на один год к/л) за намерение получить документ секретного характера — протокол заседания Президиума ВЧК от 2Д-1921 г.…

Заместитель начальника ОО ВЧК

Начальник 16 с /отделения

Пузицкий

РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 323. Л. 173.

№ 3

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ВЧК И. УНШЛИХТА В ПОЛИТБЮРО ЦК РКП(б)

15 февраля 1922 г.

До последнего времени все дела о преступлениях, совершенных сотрудниками органов ЧК, велись следствием ВЧК и ее органами и ими же выносились по этим делам внесудебные приговоры, независимые от рода совершенного преступления.

Ввиду того, что преступные действия обвиняемого сотрудника ЧК обычно совершаются при выполнении возложенного на него задания или происходят вследствие злоупотребления аппаратом ЧК и таким образом тесно связаны с самим характером работы ЧК и со стороны внутренней конструкции ее аппарата, а также в деле часто фигурируют в качестве свидетелей ряд секретных сотрудников, расконспирование коих ни в кем случае не может быть допущено, — дела сотрудников ЧК, в случае передачи их в суд, во избежание нанесения ущерба работе органов ЧК путем расконспирования отдельных моментов этой работы, должны будут разбираться при закрытых дверях при минимальном соблюдении процессуальных формальностей, и при всем том никогда не будет гарантии от возможного провала отдельных сторон работы органов ЧК.

Кроме того, при разборе дела и наложении репрессий необходимы учет специфических особенностей работы ЧК и даже самого характера совершенного преступления (например, когда предъявленное обвинение в расконспировании себя секретным сотрудником), что может иметь место лишь при условии полного знакомства со всеми сторонами работы ЧК.

Наконец, ВЧК, всегда поддерживавшая сознательную железную дисциплину среди своих сотрудников, являясь поэтому органом, ближе других заинтересованным в целесообразном применении репрессий в отношении преступного элемента, проникающего в их ряды, в то же время считает, что преступные деяния сотрудников органов ВЧК, в какой бы форме они не выражались, наносят ущерб успешности выполнения возложенных на эти органы серьезнейших задач, а также дискредитируют таковые, а потому всегда фактически являются преступлениями политическими.

Принимая во внимание все вышеизложенное, а также то, что указанные соображения остаются действительными и в отношении проектируемого Госполитуправления, ВЧК полагал бы: безусловно необходимым представить ему, в изъятие из основного положения, право вынесения внесудебных приговоров по отношению к сотрудникам Госполитуправления и его органов.

На точку зрения ВЧК стал также пленум Верховного трибунала ВЦИК, обсуждавший этот вопрос в своем заседании от 4/11-22 г. (см. копию протокола, при сем прилагаемую).

Также до последнего времени по соглашению с Наркомюстом ВЧК производился пересмотр дел лиц, уже ею осужденных, оставляя в силе прежний приговор или произведя сокращение срока наказания, или, наконец, вынося постановление о досрочном освобождении. При вынесении постановлений по делам ранее осужденных, ВЧК руководствовалась целым рядом обстоятельств, которые естественно не все могли быть зафиксированы в самом деле, что происходило отчасти вследствие не столь совершенных в начале деятельности ВЧК самих форм следственного производства, срочности и напряженности тогдашней работы, мешавшей точному соблюдению этих форм, связанности данного дела с другими еще находившимися в агентурной разработке, упоминание о которых не являлось возможным в следственном деле, и пр. Иногда приговор выносился на основании таких общего характера политических соображений, которые по соображениям тактического характера не всегда могли быть фиксированы в следственном деле.

Таким образом, при пересмотре дела необходимо знать и учесть те соображения, которые сопровождали вынесение того или иного приговора, что может быть выполнено исключительно ВЧК, где имеются лица, хорошо знакомые со всеми крупными делами и массовыми операциями и знающими или же имеющими полную возможность точно установить по архивам ЧК связь данного лица с теми или другими делами.

Помимо указанных соображений тактического характера, нужно учесть также то обстоятельство, что ни один судебный орган юридически не в праве отменять законно вынесенные постановления ВЧК.

Поэтому ВЧК просит также сохранить за Госполитуправлением право пересмотра дел лиц, ранее осужденных органами ЧК.

Зампред ВЧК

И. Уншлихт

ЦАФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 6. Д. 116. Л. 121–122а.

№ 4

ПРОТОКОЛ № 3 Заседания фракции пленума Верховного трибунала ВЦИК От 4/II-22 г.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ — тов. Крыленко

СЕКРЕТАРЬ — тов. Рогинский

СЛУШАЛИ:

О рассмотрении дел по обвинению ответственных сотрудников ЧК в должностных преступлениях. Процесс об убийстве членов ЦК Финской коммунистической партии.

ПОСТАНОВИЛИ:

В тех случаях, когда рассмотрение дела об ответственном работнике ЧК в открытом судебном заседании может иметь своим последствием раскрытие ряда секретных, неподлежащих оглашению фактов, предоставить Коллегии ВЧК право рассмотрения такого дела внесудебным порядком.

Означенное право внесудебного рассмотрения дел не распространять на местные органы ЧК Означенное постановление направить для санкции в Политбюро ЦК РКП.

(тов. Крыленко остался при особом мнении, считая необходимым судебное рассмотрение указанных выше дел, допустив закрытие дверей.)

Слушать дело при открытых дверях, впуская желающих присутствовать на процессе исключительно по партийным билетам.

Председатель: Крыленко

Секретарь: Рогинский

Верно: секретарь (подпись неразборчива).

ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 6. Д. 116. Л. 123.

№ 5

ПИСЬМО НАЧАЛЬНИКА СЕКРЕТНО-ОПЕРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ ГПУ Г. ЯГОДЫ О БЫВШИХ БЕЛЫХ ОФИЦЕРАХ

10 апреля 1922 г.

Товарищу Артузову, копия т. Лозоцкому; копия т. Уншлихту (для сведений).

Вопрос с белыми офицерами запутался настолько, что его можно разрешить только самыми радикальными мерами. Для чего необходимо, согласовав с Военным ведомством, разработать совершенно новые правила о б[ывших] белых офицерах, собрать весь материал, все приказы, отдельные распоряжения и скодифицировав их, дополнить, приняв во внимание возможный массовый переход к нам как рядовых, так и офицеров бел[ой] армии.

Я полагаю, что нет больше смысла держать в лагерях тех офицеров, кои сидят как белые, не имеющих конкретного преступления; нет смысла запрещать селиться б[ывшим] белым офицерам в местах своей родины или там, где живет их семья. Психологически это даже выгодно, так как, попав после стольких лет разлуки с семьей, испытав черт знает что, он едва ли рискнет вторично пуститься в какие-либо авантюры.

Как выяснилось, мы даем громадные преимущества офицерам, кои переходят сейчас к нам, т. е. отпускаем их, но совершенно не заботимся и не интересуемся б[ывшими] б[елыми] офицерами, кои находятся на нашей территории уже два года. Казалось бы правильным выпускать и давать льготы тем, кто уже довольно долго пробыл у нас, а не тем, кто только что прибыл.

Еще раз прошу Вас, тов. Артузов срочно обсудить этот вопрос, в корне пересмотреть его, согласовав с В. В.

ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 6. Д. 14. Л. 1.

№ 6

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГПУ И. УНШЛИХТА В ПОЛИТБЮРО ЦК РКП(б)

Не ранее 10 апреля 1922 г.

Особый характер службы и общие условия деятельности органов ГПУ, совершенно отличные от существа и обстановки работы всех прочих государственных учреждений, требуют от всех без исключения сотрудников ГПУ самой напряженной работы в смысле ее количества, постоянной срочности, нервности, и, зачастую, немалой опасности и риска для самой жизни.

Положение это является бесспорным и не требующим особых доказательств и должно самым серьезным образом учитываться при рассмотрении тех материальных условий, в какие должны быть поставлены сотрудники ГПУ для обеспечения возможности их существования и продолжения их ответственной работы.

Обстоятельство это до известной степени и было принято во внимание при определении в бюджетном порядке среднего размера оклада работников ГПУ, принятого по бюджету в несколько повышенном против среднего оклада для совработников размере.

Однако это повышенное по бюджету исчисление оказывается в действительности совершенно теоретическим, отражает в себе лишь некоторую повышенность средней квалификации сотрудников ГПУ против квалификации работников прочих совучреждений и ни в какой степени не приводит к реальному повышению заработка отдельных работников, не только не превышающего, но в значительной мере несравнимо более низкого против оплаты труда сотрудников других учреждений.

В подтверждение этого достаточно указать, что в то время как содержание сотрудников многих советских учреждений за апрель месяц исчислялось, например, по Наркомвнешторгу 60–90 миллионов, не говоря уже о заработке в частных или в государственных производственных предприятиях, где ставки достигают сотен миллионов рублей, оклад жалованья за то же время для сотрудников ГПУ составлял 1 350 000 рублей согласно кредитов ассигнованных Цефондом, в среднем.

Помимо совершенной очевидности полной недостаточности и мизерности приведенных денежных окладов нельзя не указать, что прочие виды довольствия, которые хотя бы до некоторой степени могли компенсировать этот недостаток денежной части заработной платы (кстати отметить всегда выдаваемой с большими задержками, что еще более обесценивает ее реальное значение), — а именно продовольствие и вещевое довольствие выдается сотрудникам ГПУ также в совершенно недостаточной мере, значительно не достигающей положенной нормы. В частности же в отношении вещевого довольствия, снабжение которым всех без исключения сотрудников ГПУ было уже признано со стороны Политбюро безусловно необходимым в полной мере, следует указать, что в настоящее время даже самая возможность осуществления этого снабжения у ГПУ отнята, так как по рассмотрении Центральной бюджетной комиссией сметы ГПУ кредит (притом в сильно сокращенной норме) ассигнуется на постройку обмундирования лишь для 25 000 человек из общего состава работников ГПУ.

При изложенных условиях нельзя не прийти к заключению, что правильное функционирование органов ГПУ поставлено перед лицом самой серьезной реальной опасности.

Конечно, та часть сотрудников, которая при своей высокой сознательности, долгу дисциплины и революционной совести готова оставаться на своем посту и продолжать работы хотя бы при самых невозможных материальных условиях, будет, несомненно, выполнять свой долг до конца, не считаясь ни с какими материальными лишениями, но, в конце концов, на геройство способны лишь немногие, и требовать этого геройства от всех без исключения работников невозможно.

В результате неизбежным явлением должно быть либо в лучшем случае стремление сотрудников к бегству из органов ГПУ и постепенное сокращение и парализование работы в самых ее жизненно необходимых моментах, либо прямое нарушение нестойкими сотрудниками долга службы, хищения, взяточничество, прямая измена долгу и продажа этого дела.

Условия современной жизни, с одной стороны, с ее все развивающимися уродливыми неравенствами в распределении материальных благ между отдельными гражданами, с другой стороны, — самые условия работы сотрудников ГПУ, соприкасающихся в своей деятельности слишком часто с самыми яркими соблазнами, — делают указанную опасность преступных проявлений со стороны менее стойких работников настолько реальной, что создают угрозу для самой основы деятельности ГПУ.

Все изложенное относится не только к штатным и гласным сотрудникам ГПУ, в отношении которых все высказанные опасения хотя бы до некоторой степени могут еще парализоваться строгим подбором состава и сравнительно более реальным контролем над ним; но в неизмеримо большей степени деятельность ГПУ подвергается опасности со стороны громадного контингента своей агентуры, состоящей из секретных сотрудников и нештатных осведомителей, состав которых и условия работы не могут, конечно, быть подвергаемы постоянному и неуклонному надзору. В отношении этой многочисленной группы необходимо, следовательно, признать, что единственной гарантией правильной в интересах государства работы ее является исключительно нормальная, неотстающая от требования жизни оплата труда, а самое хотя бы минимальное уклонение заработка этих сотрудников в сторону его уменьшения против тех заработков, какие могут быть им предоставлены другими учреждениями или заинтересованными в срыве их работы лицами, в корне подрывает всю ценность их работы и делает бесплодной основанную на этой работе деятельность органов в связи с тем обстоятельством, что единственным ресурсом для содержания сотрудников является лишь ассигнуемые из средств казны кредиты, так как ГПУ само по себе лишено возможности производства каких-либо ценностей.

Изложенные соображения заставляют ГПУ самым настоятельным образом обратить внимание на необходимость всемерного улучшения материального положения сотрудников ГПУ, и в частности настаивать на отпуске в полной мере сумм, испрашиваемых ГПУ как на довольствие (денежное, продовольственное и материальное) штатных сотрудников, так в особенности на расходы, не подлежащие оглашению.

Зам. ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГПУ

И. Уншлихт

ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 6. Д. 116. Л. 321-321об.

№ 7

ИЗ ПРИКАЗА ГПУ № 199 от 31 августа 1922 г.

п. 1. Особый учет бывших белых офицеров, ведущийся в ОО, кроме находящихся на военной службе, передать в ОЦР ГПУ и региональные отделения ГО.

п. 3. Особый учет в двух видах устанавливается:

— гласный

— негласный

п. 4. Негласному особому учету подлежат все ранее обвинявшиеся в контрреволюции, шпионаже и крупных преступлениях по должности, по обвинениям не доказанным в свое время.

п. 5. Гласному особому учету с ограничениями в правах передвижения и периодическими явками на регистрацию подлежат бывшие белые офицеры, эмигранты гражданских профессий, бежавшие за границу.

Снятые с гласного учета поступают на негласный учет.

п. 6. Зачисление и снятие с гласного особого учета по бывшим белым офицерам — с утверждением ОО ГПУ, а гражданских — КРО ГПУ.

Заместитель председателя ГПУ

Уншлихт

Начальник особого отдела

Ягода

ЦА ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 112. Л. 113.

№ 8

Секретно

ПОЧТО-ТЕЛЕГРАММА ОГПУ от 31 января 1923 года № 285426

ПП ГПУ, всем губотделам и особотделам ГПУ.

В дополнение к общему положению о регистрации неблагонадежного элемента вообще (см. приказ ГПУ № 199-31 / VIII-22 г.) ОО ГПУ разъясняет: первое, прибывающие из за границы бывшие белые офицеры, а также командный состав бывших белогвардейских армий, относящийся к категориям лиц, указанных в нашей почто-телеграмме от 2/XII прошлого года № 179641, не подпадают под действие амнистии ВЦИК от 3 ноября прошлого года. Второе, указанным лицам не дается никакой гарантии ответственности по суду, по обстоятельствам дела может быть произведен арест только лишь по суду. И третье, бывшие белые офицеры, прибывшие из за границы и окончательно реабилитированные, поступают на особый учет органов Госполитуправления согласно существующих на этот предмет распоряжений.

Помнач ОО ГПУ

Мейер

Нач. 2 Отд. ОО ГПУ

Лазоцкий

ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 673. Л. 65.

№ 9

ПИСЬМО ЗАМЕСТИТЕЛЯ НАЧАЛЬНИКА ОСОБОГО ОТДЕЛА МВО Т.ГОРЕВА НА ИМЯ НАЧАЛЬНИКА ОО ГПУ Г. ЯГОДЫ И ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГПУ т. И. УНШЛИХТА

6 февраля 1923 г.

О секретной работе особого отдела МВО

Считаю необходимым довести до вашего сведения условия, в которых приходится работать особому отделу МВО и его отделениям на местах.

Отсутствие денег — истина старая и, вероятно, Вам уже надоевшая достаточно. Но положение, создавшееся у нас, настолько скверно, что идти дальше некуда.

Весь 1922 год мы жили буквально «по милости» МГО. Даст МГО трамвайные билеты — есть, не даст — нет, и надо идти клянчить, чтобы дали в долг, т. к. денег не было. Так и со всеми расходами. В 1922 году особые отделения губполитотделов у нас буквально не получили ни копейки, и как существовали, нам неизвестно.

В 1923 году положение обещали улучшить. ОО МВО и его органы на местах сократились до минимума, процентов на 50–70, отпуск средств увеличился. Казалось бы все обстоит хорошо. Не тут-то было.

Сокращение мы провели в декабре. Сотрудникам пришлось платить за 2 недели вперед, за отпуска и т. п. Общий недостаток у нас выразился в 90 000 рублей с лишним. Особый отдел ГПУ нашел необходимым улучшить наше положение и отпустил 10 000 рублей; откуда мы возьмем остальные деньги, ОО ГПУ даже не поинтересовался. Деньги мы все же выпросили «взаймы» в МГО. По 1 января 1923 года мы рассчитались, но имели колоссальный долг.

Начали 1923 год. На секретные расходы нам отпустили 33 000 рублей, из которых МГО удержало в счет долга 15 000 рублей. Итого мы стали обладателями 18 000 рублей, а заявка нами была представлена на сумму около 80 000 рублей.

Полученных нами денег на январь, конечно, не хватило даже на Москву; мы должны снабжать и округ, в котором имеем 15 губерний, 6 дивизий и 2 корпуса.

Сейчас есть сведения, что нас снимают с довольствия, секр[етные] сотрудники пайков не получат. Что будет, откуда мы им будем давать деньги за паек — я отказываюсь понять.

Я согласен с тем, что Республика переживает тяжелое время. Согласен с тем, что денег нет, но я прошу мне дать категорическое указание, как я должен работать, сколько сотрудников иметь, и т. п. Я не могу понять, как я могу работать и отвечать за Кр[асную] армию и МВО, если мне дают средства на работу едва лишь достаточное, чтобы уплатить жалованье московским сотрудникам.

Так работать дальше я не могу. То же я принужден сказать и про остальных ответственных работников ОО МВО. Мы могли не работать, а думать, откуда мы достанем денег уплатить несчастные крохи секретным сотрудникам. Оперативная работа у нас отошла на второе место, т. к нам приходится выбиваться из сил, чтобы поддержать все более хиреющий наш секретный аппарат.

Я уже много писал докладов по этому поводу и не получал ответа. Теперь, как ответственный работник, особист и член РКП, я прошу дать мне ответ. Будем ли мы поставлены когда-либо в человеческие условия работы или все наши работники обречены на гибель под ударами кошмарных условий работы.

В других округах положение не так остро, там есть граница, есть контрабанда, значит есть, чем держаться. Но у нас и этого нет.

Особый отдел МВО дальше работать не может. Прошу ваших указаний и распоряжений, как дальше быть.

ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 17. Л. 41–42.

№ 10

ДОКЛАД ПО ДЕЛУ ГЛАВМОРТЕХХОЗУПРА

Не ранее февраля 1923 г.

В конце октября месяца 1922 г., в Госполитуправление поступили первые сведения о крупных злоупотреблениях, имевших место в Глав. мор. тех. и хоз. управлении Республики, причем, по тем же сведениям, неблагополучное состояние последнего охватывало не только определенную группу его состава, — деморализованного сверху до низу, но поражало весь аппарат откровенной системой взяточничества, расширения государственного имущества общей бессистемностью и безхозяйственностью его деятельности, на почве коих аппарат технического и хозяйственного снабжения Красного флота Республики развивал свою деятельность в прямой ущерб интересам обороны морских границ РСФСР.

Имея в своем распоряжении означенные данные, Госполитуправление устанавливает регулярное агентурное наблюдение за деятельность упомянутого ГМТХУ, в результате коего в первых числах января месяца 1923 г. ГПУ констатирует:

Вышеупомянутые первичные данные рядом деталей и новых обстоятельств, выявленных агентурным наблюдением, подтверждаются, как в отношении персональном, так и всей системы деятельности наблюдаемого учреждения.

Вследствие изложенного, Госполитуправление докладывает Реввоенсовету Республики об имеющихся материалах на предмет санкции на производство ареста ряда ответственных должностных лиц Главмортеххозупра как необходимой, в интересах следствия, меры пресечения; в результате полученной санкции, по ордерам ГПУ в течение января, февраля месяцев 1923 г. были произведены аресты с предъявлением обвинения.

1. Начглавмортеххозупру Измайлову — во взяточничестве (ст. 114 УК), в бесхозяйственном ведении и развале учреждения (ст. 128 УК), в заключении явно невыгодных для государства договоров (ст. 110 УК), в дискредитировании власти (ст. 109 УК);

2. Замнаглавмортеххозупра Слепаку — во взяточничестве (ст. 114 УК), в бесхозяйственном ведении и развале учреждения (ст. 128 УК), в дискредитировании власти (ст. 109 УК), в служебном подлоге (ст. 116 УК);

3. Начхозупру Душинову — во взяточничестве (ст. 114 УК), в заключении явно невыгодных договоров (ст. 110 УК);

4. Начхозупру Болдыреву — в укрывательстве взяточничества (ст. 114 УК), в заключении явно невыгодных договоров (ст. 110 УК);

5. Помначхозупра Лебедеву — во взяточничестве (ст. 114 УК), в дискредитировании власти (ст. 109 УК);

6. Помначхозупра Янковичу — взяточничестве (ст. 114 УК);

7. Нач. шкип. отд. — Ерюхину — во взяточничестве (ст. 114 УК);

8. Пом. нач. шкипер. отд. Гофтаршу — во взяточничестве (ст. 114 УК);

9. Пом. нач. шкипер. отд. Кушельникову — во взяточничестве (ст. 114 УК) и другим — младшим сотрудникам ГМТХУ— в аналогичных преступных действиях.

Одновременно Госполитуправление входит с предложением в Военную прокуратуру Верховного суда РСФСР о командировании для совместного производства следствия по делу названного Главмортеххозупра, следователя Военной коллегии Верхсуда РСФСР, каковой и приступает к работе в тот же период — в середине января месяца с. г.

Таким образом в середине января 1923 г. Экономическое управление ГПУ по делу Главмортеххозупра приступает к производству следственных действий, каковыми, как по данным документального характера, так и сознанием целого ряда должностных лиц и поставщиков, по сему делу обвиняемых, — по настоящий день устанавливается:

а) что фактическому получению всякого рода подрядов и поставок в ГМТХУ, как по торгам, так и без таковых, предшествуют, как общее правило, предварительные, частного порядка, переговоры должностных лиц названного управления с поставщиками — по установлению как всякого рода формальных условий для вхождения последних в деловых отношения с ГМТХУ, так и цифры процентного «вознаграждения» в пользу должностных лиц упомянутого управления; причем означенные переговоры ведутся в обстановке частной квартиры поставщика и ресторанных кутежей за счет последнего, носящих крайне разнузданный и цинический характер; каковые обстоятельства в полной мере подтверждаются как в отношении большинства младших сотрудников ГМТХУ, так в максимальной степени — в отношении наглавмортеххозупра Измайлова и заместителя его Слепака;

б) что получение всякого рода поставок и порядков в ГМТХУ, как по торгам, так и без таковых, обуславливается как общее правило, «вознаграждением» в пользу должностных лиц указанного учреждения в суммах от 5-25 % цены поставки, в зависимости как от размера, так и числа лиц, подлежащих «вознаграждению»; что в полной мере подтверждается на частном примере поставки коммерсантов Нотова и Генкина, за каковую последними в августе месяце п. г, уплачивается через посредство Морского кооператива, в лице его правления 40 миллиардов рублей «вознаграждения» за проведение означенной поставки следующим лицам: нач. ГМТХУ — Измайлову, зам. нач. ГМТХУ — Слепаку, начхозупру — Душинову, помощникам его Янковичу и Лебедеву и др.;

в) что как следствие вышеозначенных обстоятельств, упомянутым управлением, в лице нагламортеххозупра Измайлова, заместителя его — Слепака и ряда последующих начальственных лиц ГМТХУ, — заключаются явно для Республики убыточные договора; — выпускаются поставщикам до заключения с ними договоров материалы; — выдаются им же в счет цены поставки 25 % авансы до утверждения договоров комиссией Аржанова и со случайными их последующего неутверждения; — расходуются не по назначению кредиты, — в прямое нарушение задания оборонительного характера, и, наконец, приводится все учреждение в состояние развала и полной деморализации личного его состава; каковые факты в полной мере подтверждаются как данными ревизии ВМРКИ, так и выявленными следствием обстоятельствами по договорам: на транспортировку угля из Донецкого бассейна; на пошивку обмундирования пост. Гутманом; — на дровяную поставку Лейкина и др.; по ликвидации Нижегородского лесозаготовительнго отдела и артсклада, а также показаниями по сему целого ряда должностных лиц и поставщиков.

Ввиду громадности, как по характеру преступных деяний, так и обилию материалов настоящего дела и выявления ряда новых обстоятельств, выступающих в порядке предварительного следствия, продолжающимся сознанием ряда должностных лиц и поставщиков, по сему обвиняемых, — предварительное следствие по делу Главмортеххозупра в настоящей его стадии требует и в дальнейшем сохранения как ранее принятых мер пресечения, так и продолжительного производства.

Следователь Верховного Суда

Михалевский

Уполномоченный

Малинская

ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 143.

№ 11

ПРИКАЗ «О НАВЕДЕНИИ ПОРЯДКА В РАБОТЕ ОСОБЫХ ОТДЕЛОВ МОСКОВСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА».

1 сентября 1923 года г. Москва

При обследовании особотделений губотделов ГПУ Московского военного округа установлена полная неудовлетворенность как в постановке дела, так и в методах проведения основной работы.

Несмотря на то что по сравнению с прошлым годом и наблюдаются некоторые улучшения в общем ходе работ, однако по-прежнему нет определенного плана и системы при выполнении возлагаемых Центром заданий.

Начальники губотделов ПТУ не придают должного значения работе по Красной армии и шпионажу и в частности не выполняют директив и распоряжений ОО ГПУ и КРО ГПУ, что является одной из главных причин неудовлетворенной постановки дела. Так, полтора года тому назад ОО ГПУ был отдан приказ о передаче работы в Особотделения, между тем означенный приказ до настоящего времени в некоторых губотделах остается невыполненным. Точно так же в особотделения не передана работа по КРО и т. д.

Как обычное явление, наблюдается, что нач. ГО ГПУ и нач. СОЧ работой особотделений не интересуются, и все происходящее от этого упущения мотивируют недостатком штата, отсутствием работников и т. п.

Такое положение несомненно отрицательно отражается на общем ходе деятельности губотделов, создавая в работе хаос и дезорганизацию и нанося ущерб в осуществлении поставленных общих целей.

Отмечая указанные недостатки, приказываю: начгуботделов обратить должное внимание на постановку работы подведомственных им аппаратов.

Устранить все отмеченные дефекты в месячный срок.

Врид нач. Ивано-Вознесенского ГО ГПУ т. Царькову и нач. Костромского ГО ГПУ т. Никитину — ставится на вид за неприятие мер к постановке работы особотделений и неисполнение приказа ГПУ № 92 от 5/3-23 г. «О передаче работы КРО в особотделения».

Нач. Ярославского ГО ГПУ т. Кислякову, нач. СОЧ т. Орловскому за непринятые меры к правильной постановке работы особотделений и неисполнение приказов ГПУ за № 18, 79 и 200 — 22 года, исчерпывающим образом указывающих в приложенных инструкциях общую линию работ, и приказа № 92–23 года о передаче работы КРО в Особотделение, а также расходование секретных сумм Особотделения не по назначению — объявляю выговор.

Нач. Владимирск. ГО ГПУ тов. Торопкину и нач. особотделения 18-й стрел, дивизии тов. Бергману, за отличную постановку работы — объявить благодарность.

Зам. председателя ГПУ

Уншлихт

Зам. начсекроперупр ГПУ

Ягода

Нач. админоргупр

Воронцов

ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 1.Д 17. Л. 185–186.

№ 12

ПРОТОКОЛ СОВЕЩАНИЯ В ШТАБЕ РККА О БЫВШИХ ОФИЦЕРАХ

20 ноября 1923 г.

Присутствовали: заместитель начальника ОО ГПУ Л. Н. Мейер, начальник моботдела Штаба РККА Н. Л. Шпекторов, помощник комиссара Штаба РККА А. Р. Орлинский, комиссар командупр Андреев, представитель от ПУРа Кретов.

Присутствует член РВС СССР И. С. Уншлихт.

1. О пополнении комсостава РККА бывшими белыми офицерами.

Н. Л. ШПЕКТОРОВ. В настоящее время потребность Красной армии в комсоставе остается неудовлетворенной на 35 %, причем на одной Украине требуется 5 тысяч [человек]. Единственный источник пополнения — бывшие белые офицеры.

МЕЙЕР. С 1 июля [1923 г.] идет усиленное снятие бывших белых [офицеров] с учета. За этот период [по ноябрь 1923 г.] пересмотрено 5,5 тысяч дел, снято с особого учета 2,5 тысячи [человек].

По сведениям Мейера ныне числится по всему СССР 35 тысяч бывших белых офицеров, по сведениям Н. Л. Шпекторова — 50 тысяч бывших белых офицеров.

Постановили:

1) В дополнение к отданному в мае месяце [1923 г.] распоряжению ОО ГПУ местным органам последнего в месячный срок провести всесоюзную перерегистрацию бывших белых офицеров, состоящих на особом учете, произведя переоценку их в политическом отношении на предмет определения возможности принятия в Красную армию. К 1 января [1924 г.] представить в ОГПУ списки на лиц, которые могут быть, по мнению местных органов, сняты с особого учета.

2) Поручить ОО ГПУ принять все меры к ускорению хода дел по снятию с особого учета бывших белых и облегчению порядка по возбуждению ходатайств и разрешения таковых.

3) В целях определения возможного использования снимаемых с учета в армии моботделу помимо пересмотра списков, представленных в центр, отдать распоряжение губвоенкомам о том, чтобы они договорились с местными органами ОО ГПУ на предмет учета квалификации подлежащих снятию с учета.

2. О бывших белых офицерах, состоящих на особом учете и ныне находящихся в рядах РККА.

Постановили:

ОО ГПУ составить список таких лиц и представитель И. С. Уншлихту на предмет суждения о возможном снятии части их с особого учета и оставления в РККА в виде опыта.

3. О проекте приказа РВС СССР относительно принятия в РККА бывших белых, снятых с особого учета.

Постановили:

Поручить Н. Л. Шпекторову согласовать проект с командупр и представить на подпись заместителю председателя Реввоенсовета.

Председатель

И. С. Уншлихт

Секретарь

Галактионов

РГВА Ф. 33988. Оп. 2. Д. 501. Л. 13.

№ 13

Сов. секретно

ИЗ ПРИКАЗА ОСОБОГО ОТДЕЛА МОСКОВСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА ОГПУ № 36

7 февраля 1924 года.

С переходом Красной армии на мирное положение особенное значение приобретает соответствующий подбор войсковых начальников всех степеней, вполне подготовленных к выполнению лежащих на них сложных и ответственных задач по боевой и политической подготовке вверенных им частей, а также по дальнейшему усовершенствованию военного дела. Поэтому всестороннее и тщательное изучение служебных, политических и моральных качеств командного и административного состава Красной армии является одной из важнейших задач особых отделов, призванных к участию в аттестационной работе в армии.

Приказом ГПУ от I/IX-22 года за № 200 особым отделам были даны соответствующие указания о постановке учета и ведения беспрерывного и тщательного наблюдения за ком и адмсоставом Красной армии по выявлению всякого рода преступлений и использования результатов наблюдения через своих представителей в соответствующих Аттестационных комиссиях Военного ведомства.

Опыт работы особых отделов в аттестационных комиссиях показывает, что предусмотренный приказом № 200 учет ком и адмсостава при данной обстановке не является вполне исчерпывающим. До сих пор главное внимание было обращено на выявление отрицательных сторон наблюдаемого комсостава. При объективной же оценке аттестуемого комсостава, применительно к настоящим условиям, особорганам необходимо, наряду с отрицательными данными, располагать также исчерпывающими сведениями и о положительных качествах ком и адмсостава. Отсутствие же в местных особорганах систематизированных, достаточно полных и проверенных сведений крайне осложняет работу особых отделов в соответствующих окружных и центральных аттестационных комиссиях, и в случаях экстренных запросов требуемые характеристики представляются с значительным опозданием и нередко заключают в себе весьма ограниченные, односторонние и неполные сведения.

Для устранения указанных недочетов по согласованию с ОО ОГПУ приказываю:

1. Завести на весь командный и административный состав Красной армии от комвзводов и выше и им соответствующих, т. е. на всех тех, кои проходят аттестации в соответствующих аттестационных комиссиях с участием представителя ОО ОГПУ, личные дела.

ПРИМЕЧАНИЕ: На лиц низшего ком и адмсостава, аттестации коих рассматриваются без участия представителя ОО, личные дела — не заводятся.

2. В основу личного дела высшего и среднего комсостава должна быть положена копия послужного списка, а низшего — анкета. В дальнейшем личные дела пополняются периодически составляемыми характеристиками данного лица по материалам осведомительной сети и по материалам агентурных дел, находящихся в разработке. Копии послужных списков и сведения анкетного характера на низший комсостав должны быть затребованы от военкомов соответствующих штабов.

3. С заведением личных дел на весь ком и адмсостав туда же вливаются материалы 3-й категории наблюдаемого комсостава (приказ № 200, п. 5), а также личные дела на высший комсостав, заведенные в порядке циркуляра ОО ОГПУ № 172775 от 14/Х-22 года.

4. Все заведенные личные дела регистрируются по карточной системе. Для этой цели должны быть использованы карточки прежнего образца.

5. Вследствие технических неудобств, возникающих при хранении личных дел и в третьих папках легендарных дел, таковые хранить отдельно. При этом личные дела располагаются в порядке занимаемых должностей (от высших и низших) и складываются в общую папку личных дел данной части или учреждения. Папки с личными делами раскладываются в строгом порядке, придерживаясь точно установленной дислокации, обслуживаемых данным особорганом частей и учреждений.

ПРИМЕЧАНИЕ: Формы характеристик и личных дел изготавливаются особым отделом округа и будут разосланы подведомственным особорганам.

7. В личном деле учитываемого комсостава, помимо основных его материалов и характеристик — должны подшиваться постановления по агентурным и следственным делам, а при передаче дела в судебные инстанции — копии решений последнего.

8. Личные дела на комсостав, ранее судившийся или на который имеются старые, законченные разработкой и компрометирующие этих лиц материалы, а также дел на комсостав из числа бывших белых, неснятых с учета, являются одновременно и делами особого учета (форма № 3 прик ГПУ № 200-22 г.).

9. Ком и адмсостав в комиссиях военведа аттестуется раз в год в декабре — январе месяцах. В соответствии с этим характеристики комсостава особорганами составляются раз в год — по состоянию на октябрь или ноябрь месяц и отсылаются в соответствующий, вышестоящий особорган без специальных запросов. Характеристики составляются по прилагаемой при сем форме (см. приложение № 1) и печатаются: на средний комсостав — в 2 экземплярах, а на высший — в 3 экз., из коих один экземпляр хранится в личном деле в особотделении, остальные отсылаются в особый отдел округа, а последним в ОО ОГПУ. К высшему комсоставу должны быть отнесены лица комсостава, аттестующиеся при специальных аттестационных комиссиях, соответствующих центральных учреждений Военного ведомства (ЦАК), а также стажирующиеся генштабисты, в какой бы должности они эту стажировку не проходили.

ПРИМЕЧАНИЕ: Списки ком и адмсостава аттестуются в округе или центре, запрашиваются из соответствующих штабов и учреждений Военного ведомства.

10. Ввиду того что работа некоторых аттестационных комиссий (например — высшей) не производится в определенные сроки и что вследствие этого ОО ОГПУ или ОО округа характеристики могут быть затребованы раньше указанного срока, всем органам надлежит своевременно заняться тщательным и всесторонним изучением обслуживаемого ими комсостава, подбором и проверкой необходимого для составления характеристик материала, причем особое внимание следует обратить на детальную проверку фактов судимости, дисциплинарных взысканий и т. п.

11. Личные дела лиц, откомандированных в другие округа местным особотделением, отсылаются в ОО округа и последним вместе с имеющимся вторым экз. личного дела (на средний и высший комсостав) отсылаются в соответствующий ОО округа по месту назначения.

12. Личные дела на лиц комсостава, уволенных в порядке демобилизации или по каким-либо другим причинам из армии, а также отбывающих наказание по суду, особорганами, обслуживающими те части или управления и заведения военного ведомства, из коих произошло увольнение данного лица, пересылаются в окружные особорганы, а последним все производство направляется в ОО ОГПУ. Агентурные дела, требующие дальнейшей их разработки, в случае демобилизации лиц комсостава, проходящих по данному делу, направляются в соответствующие губотделы ОГПУ по месту жительства демобилизуемого. После того когда эти дела будут закончены разработкой, заключительные постановления по ним губотделами ОГПУ направляются в ОО ОГПУ. <…>

15. Срочные донесения, установленные приказом № 200-22 г., с последующими изменениями и дополнениями должны представляться в прежнем порядке.

Приложение: Форма.

П/п. нач. ОО МВО ОГПУ (Мейер)

ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 2. Д 27. Л.12-12об.

№ 14

ДОКЛАД ПАРТБЮРО КОМЯЧЕЕК ВОЕННОЙ АКАДЕМИИ РККА В ЦК РКИ(б) О СОСТОЯНИИ КРАСНОЙ АРМИИ И НЕОБХОДИМОСТИ ВМЕШАТЕЛЬСТВА РКП(б) В СТРОИТЕЛЬСТВО ВООРУЖЕННЫХ СИЛ

№ 57/Пб

19 февраля 1924 г.

Сов. секретно

Об истории письма

В ноябре месяце минувшего года в момент разгара революционной борьбы в Германии бюро ячеек Военной академии, учитывая нынешнее состояние Красной армии, решило настоящим докладом поставить перед предреввоенсоветом т. Троцким на разрешение ряда неотложных, по нашему мнению, вопросов.

Наступивший вскоре дискуссионный период и болезнь т. Троцкого удержали бюро от подачи этого доклада. В то же время мы находили, что наши соображения, будучи верными по существу, для большей доказательности нуждаются в обильном фактическом подкреплении. Между тем, работа по документальной проверке в нашем распоряжении достаточного количества фактов требовала, при наших силах и возможностях, чрезвычайно большого количества времени, измеряемого месяцами. Этой работы, хотя бы в удовлетворительном виде, мы не завершили и до сего времени.

Однако болезненные процессы в армии не только не изживаются, а наоборот, углубляются. Нынешнее состояние управления военным ведомством, особенно в связи с болезнью и отпуском т. Троцкого, не дает никаких надежд на возможность их самостоятельного изживания, без самого решительного вмешательства в строительство Вооруженных сил Союза авторитетнейшего органа партии.

Исходя из этого, мы, несмотря на все указанные выше серьезные недочеты нашего письма, решили поделиться с ЦК нашей партии следующими соображениями.

Объективная возможность идеологического влияния на Красную армию чуждых нам элементов

Экономические формы переходного периода, создавая ряд противоречий в общественных взаимоотношениях, естественно и неизбежно находят свое отражение и в армии. Всеобщая воинская повинность неминуема перенесла в армию многообразие политических и социальных тенденций, отражающих в армии классовые группировки страны. Не будет наивностью утверждать, что из этого факта «народности» армии политические противники как внутри страны и армии, так извне, не могут не сделать выводов в сторону облегчения возможности своего идеологического влияния на вооруженную силу Советских Республик. В военной работе нет производственной базы треста, где аналогичные явления выражаются в грубых формах государственного хищения; военная профессиональная база дает более простора идеологическому воздействию и применению таких методов, которые по существу и в перспективе глубоко контрреволюционны, но по форме они с успехом укладываются в рамки воинской дисциплины, которые вместе с кастовой солидарностью спецов представляют наилучшую и весьма прочную базу для соответствующего идеологического воздействия на армию.

Усиление идеологического влияния спецов

Этому содействует и то, что на границе шестого года существования Красной армии рабочий костяк ее на всех звеньях стал тоньше, нежели это было в додемобилизационное время; хозяйство страны оттянуло на свой фронт значительные массы коммунистического и рабочего состава армии; в то же время благодаря переходу на мирное положение чрезвычайно усилилось влияние центральных армейских аппаратов, личный состав которых является почти сплошь спецовский. Комсостав армии не спаян единством ее политических целей и задач. Классовая точка зрения красного комсостава упирается в «аполитичность» военспеца. Высший комиссарский состав лишился за последние три года своей наиболее закаленной и квалифицированной части. Политрук сплошь и рядом ниже по политическому развитию своего командира.

Уродливое положение младшего и среднего комсостава

Материальная необеспеченность низшего и среднего комсостава, соблазны НЭПа, бесперспективность служебного передвижения (отсутствие регламентации сверху, обеспечивающей продвижение наиболее способным и революционным элементам), воздействие протекций толкают его на путь прислужничества и карьеризма либо загоняют в семейный угол кое-какого благополучия (уродливые браки с сухаревскими обывательницами) или вызывают стремление избавиться во что бы то ни стало от военной службы, как от тяжелого наказания.

Обстановка, в которой находится наш армейский командир, такова, что достаточно того или иного повода, подчас самого незначительного, чтобы разложение пошло самым интенсивным образом. Так создается база для процветания военного сменовеховства, которое угрожает заменить у нашего командира классовое самосознание пролетарского борца.

Насаждение спецов и лжеспецов

Наряду с этим ведется совершенно непонятное насаждение спецов по всем основным звеньям армейской иерархии, что проводится даже в таких округах, как Украинский. Количество бывших офицеров Генерального штаба по сравнению с количеством их в армии во время Гражданской войны значительно увеличилось. Академия и красные «генштабисты» до сих пор еще не получили (и не получат при таком способе) санкции спеца на руководство вооруженной силой, на ее подготовку и воспитание. В то время как в хозяйственной области мы ведем активную борьбу с лжеспецами, в области военной протаскиваются на ответственные должности люди, единственное достоинство которых заключается в том, что они имеют за собой в своем предреволюционном прошлом большие чины, но являются Митрофанушками в военном деле.

Отсутствие воинских уставов в Красной армии

На 6-м году своего существования армия не имеет уставов. Нет армий (Польша, Румыния и все пограничные с ними страны), которые не имели бы уже новых уставов на основе опыта минувших войн. У нас же обучение войск идет впотьмах, по преданию старых спецов. Никакого единообразия методики обучения до сих пор не выработано. Встречаются части, где занимаются плацпарадной муштрой. Между тем, уставные комиссии интенсивно «заседают» почти с первого дня организации Красной армии. Не служит ли этот факт наиболее яркой иллюстрацией творческого бессилия «старого курса» в нашей армии.

Спекуляция на «учебе»

В итоге, современная «учеба» Красной армии — это пародия на боевую подготовку и хлебное дело для лжеспецов, политически совершенно не заинтересованных в деле подготовки рабоче-крестьянской армии.

Казарма Красной армии при таком состоянии не является школой боевой революционной подготовки, способствующей усваиванию классовых задач нашей армии. Уменьшению нашего влияния в армии содействовало и то, что перевод армии на «учебу» давал в руки старого спеца карты будто бы профессионала, считавшего единственно себя способным к роли начальника мирного времени. Эта марка «профессионала», получила одобрение и со стороны главного командования, дает старому спецу возможность постоянно захватывать неподобающее место руководителя на командных постах всех звеньев армейской иерархии. Эта тенденция нашла наиболее яркое выражение по линии главных управлений, штабов и военно-учебных заведений (между тем как даже по словам комвойск Кавказской Краснознаменной армии т. Егорова, курсант 2-го года обучения перерастает своего строевого командира, а 9-го года — своего учебного начальника).

Сведение на нет роли и опыта Гражданской войны