Глава 1. Подданные принцев Уэльских

Глава 1. Подданные принцев Уэльских

Первый монарх из династии Тюдоров, король Генрих VII был англичанином только наполовину. Вторую половину крови поделили поровну французские и уэльские предки, но именно эта четверть уэльской крови выделяла его среди современников и так ярко проявилась у потомков. И под уэльским христианским именем своего прапрадеда Тюдур (по-английски — Тюдор) стал известен и сам монарх и его наследники. Нет оснований считать, что предки имели примесь крови королей или принцев. Но именно эта семья изменила смысл и значение служения при дворах наиболее амбициозных, но знатных и достойных принцев Уэльскил.

Первые три четверти тринадцатого века правители уэльского княжества (графства) Гвинедд (Gwynedd, чьи владения охватывали и холмистую местность Сноудонии (Snowdonia), и плодородные земли Англси (Аnglesey), стремились к созданию независимой, сильной и разумно организованной государственности. В Уэльсе хорошо знали о переменах в форме и методах правления, которые происходили в королевствах Западной Европы, и учитывали этот опыт.

Немалую роль в этом играла и Англия. За годы правления Жоруэрта Ллевелина, известного как Ллевелин Великий (1202–1240), князя могущественного, решительного и безжалостного, Гвинедды стали сравнительно сильным (для Уэльса) и самостоятельным княжеством. Это пришлось признать основным правителям уэльских графств. А позже Ллевелин стал именоваться принцем Уэльским. Он правил Гвинеддами с 1202 года. А в 1212 году, обсуждая условия мирного соглашения с королем Франции, говорил от имени всего Уэльса. Он ловко добился согласия короля Джона признать притязания английской знати на Раннимед (Runnymede), и интересы Уэльса были учтены и занесены в Великую Хартию Вольностей, подписанную там в 1215 году. Благодаря Ллевелину Великому на протяжении многих лет до самой его смерти в 1240 году Гвинедды сохраняли силу и независимость.

Именно в эти годы стремительного политического развития Северного Уэльса уэльские предки короля Генриха VII получили признание, которое сделало их одной из самых значительных, могущественных и влиятельных семей Уэльса в тринадцатом веке. Они верно служили принцу Гвинедд и были незаменимыми советниками, дипломатами и воинами в государстве, которое по европейским образцам в основе своей опиралось на службу аристократии. Первые Тюдоры были как раз такой семьей аристократов. Их путь — путь консолидации сил и умножения достояний рода.

Эта семья имела ни с чем не сравнимое значение для двора Ллевелина. Но ни один из Тюдоров не вступал в брак с леди, состоящей в кровном родстве с представителями правящей династии. Они скорее предпочитали занимать важнейшие государственные и военные посты при Ллевелине Великом и позже, при его наследниках. В Англии придворные такого ранга, как правило, получали графский титул.

В Северном Уэльсе наградой становились известность, богатство и власть. Неверно считать это итогом спокойного и последовательного достижения благосостояния и могущества — история Гвинедд не была безоблачной. Недоброжелателей хватало и в самом Уэльсе: правителям Гвинедд частенько завидовали соседи. Английские короли отличались враждебной подозрительностью и не упускали случая заявить о своих притязаниях. Знатные английские семьи, чьи родовые поместья находились на границе с Уэльсом, тоже доставляли немало беспокойства. Словом, придворным Северного Уэльса было не просто сохранить обретенное в верной службе могущество: постоянно быть начеку, оценивать ситуацию, умело включаться в политическую игру и выходить из нее победителем под силу немногим. Тюдоры как раз из их числа. Они редко ошибались и часто выигрывали. Даже после уничтожения княжества королем Эдуардом I в 1282–1283 гг. семья сумела удержаться у власти и сохранить былое влияние.

Самые первые Тюдоры жили около Абергиля (Аbergele) в районе Рос (Rhos) восточнее реки Конви (Сопwy). Это место известно как Фор-Кантрес (Four Сапtrefs), а на уэльском диалекте — Перфеддвлад (Регfeddwlad). Позже большая часть этих земель стала феодальным владением Денби (Denbigh). По происхождению первые Тюдоры были скромными землевладельцами, живущими неподалеку от восточного побережья реки Конви. Когда территория присоединилась к княжеству Гвинедд, которым правил Ллевелин Великий, некоторые члены семьи поступили на службу к новому владыке. Не исключено, что Тюдоры служили и его предшественнику в конце двенадцатого века. Первыми изменениями в примитивном правлении Гвинедд история обязана Синфригу Жоруэртскому (Cynfrigb Iorwerth). Его сыновья и внуки с поразительным упорством и последовательностью шли по его стопам. Можно лишь гадать, какими способностями и складом ума обладали потомки Синфрига. Достоверно одно — в тринадцатом веке правители Гвинедд без них не обходились. Фактически образовалась единая родственная группа придворных, члены которой были незаменимы в государственных акциях разного свойства. Синфриг сделал первый шаг. А его сын Эднифед Младший (Фичан) принес всей семье такую известность и признание, которая гарантировала его потомкам места в правительстве и высших кругах Северного Уэльса. Фактически эта семья была второй по знатности, богатству и влиятельности после семьи принца Уэльского.

Эднифед служил Ллевелину Великому четверть века — с 1215 года до самой смерти Ллевелина в 1240. Он постоянно находился с принцем, при нем подписывались важные государственные документы. Длительное время (с 1216 года, а может и раньше) он занимал пост сенешаля, возглавляя основные административные, политические и законодательные органы графства. Так, он представлял интересы Ллевелина в переговорах с королем Англии Генрихом III, с английской и уэльской знатью и служителями церкви. Он был «вторым я» принца, подотчетным лишь самому Ллевелину, который наделил его практически неограниченными полномочиями в гражданском и военном ведомствах. В шестнадцатом веке существовала легенда, что Эднифед однажды (возможно, в 1210 году) возглавил войска принца в битве с графом Честером и другими сторонниками короля Джона. Говорят, в честь победы он преподнес Ллевелину три окровавленные головы. Есть предположение, что изображение этих голов служило отличительным знаком оружия самого Эднифеда Фичана, а позднее стало фамильным знаком, который носили на оружии его потомки.

Положение Эднифеда обязывало его не допустить оплошности в выборе супруги. Он женился на Гвенлайн (Gwenllian), дочери знаменитого лорда Риса (умершего в 1197 году). Рис был государственным деятелем Уэльса тех дней, породниться с такой влиятельной семьей значило для Эднифеда укрепить собственные позиции. Даже королю Генриху III пришлось признать «выдающегося уэльсца». Когда в июне 1235 году Эднифед проездом оказался в Лондоне, видимо, собираясь в крестовый поход, король в знак признания послал ему серебряный кубок.

Ллевелин Великий умер в 1240 году. Как старший государственный деятель княжества Гвинедд Эднифед Фичан играл главную роль в возведении на трон сына покойного принца, Дэвида (1240–1246). Принц был еще в том возрасте, когда власть правителя зависит не столько от его личных качеств, как от мудрости и опыта его советников. Естественно, лучшей кандидатуры, чем Эднифед Младший, искушенный в политике, знающий и преданный, было не найти. Сам Эднифед умер в 1246 году, через десять лет после своей жены. По некоторым источникам, сохранившимся в аббатстве Святого Уэрберга (St. Werburgh) в Честере, смерть Фичана считают исторически важным и даже критическим событием для Гвинедд и Северного Уэльса, ведь он являлся и Мировым судьей Уэльса (мировой судья в старой Англии был довольно значительным административным лицом, который наблюдал за «общественным спокойствием» и исполнением правительственных распоряжений — прим. пер.). Этот титул, уравнял его с самыми выдающимися политическими, государственными и военными деятелями и законодателями, имевшими право представлять интересы монархов Англии в их отсутствие. Он — награда верному и толковому слуге Ллевелина Великого и Дэвида, сына Ллевелина. (Так по обычаям средневековья звали знатных господ в Уэльсе).

У Синфрига Жоруэртского, кроме Эднифеда, было еще два сына — Хейлин и Горонви. Они тоже служили и принцу Ллевелину, и принцу Дэвиду, хотя и не с таким блеском, как их брат. Похоже, что их общественная и государственная деятельность ограничивалась восточной частью княжества Гвинедд — там когда-то жили их предки — к востоку от реки Конви. Ни сами они, ни их потомки не имели популярности и значимости, свойственной Эднифеду и его наследникам (Уайрон Идеи).

У Эднифеда было минимум шесть, а скорее, семь сыновей. Все они вслед за отцом верно служили двору Гвинедд. Часто как и отец достигали успехов и признания на государственном и политическом поприще. Это лишний раз говорит о том, каким необыкновенным и многогранным был Эднифед, как умело он готовил и продвигал карьеру своих близких. Безусловно, это не значит, что сами его близкие не были того достойны. Так, его старшие сыновья — Горонви и Граффид (Сruffyd) — вместе с ним служили при дворе Ллевелина, а приблизительно в 1222 году участвовали в переговорах с графом Честером. У Эднифеда были основания гордиться детьми. Однако… То ли по юношескому легкомыслию, то ли в лихом порыве Граффид оскорбил принца Ллевелина, позволив себе непочтительно отозваться о жене владыки. Ею была незаконнорожденная дочь короля Джона, на которой Ллевелин женился в 1204 г. Граффида сослали в Ирландию. В истории это был первый случай, когда член семьи Эднифеда поссорился с принцем. Правда, это обстоятельство никак не сказалось ни на положении Эднифеда, ни на карьере других его сыновей. Некоторые из них возмужали и за годы недолгого правления принца Дэвида (1240–1246) многому научились как будущие государственные деятели. Молодой принц с удовольствием окружал себя молодежью, а в делах княжества полностью полагался на старого советника отца. Любопытно, что в переговорах с английской знатью из пограничных с Уэльсом поместий в 1241 году Тюдор, сын Эднифеда, был официально объявлен полномочным представителем принца, хотя сам Эднифед был еще жив. Так создавалась и укреплялась репутация молодого дипломата. Другой сын Эднифеда, Рис, тоже служил принцу Дэвиду с 1241 года. Во второй раз верность семьи Эднифеда Фичана правителю Гвинедд была нарушена, по иронии судьбы, как раз в силу их преданной дружбы. В ноябре 1245 года. Тюдор, сын Эднифеда, был схвачен в Северном Уэльсе людьми Генри III и как заложник отправлен в Тауэр Лондона. Вероятно, таким способом король думал подчинить принца Дэвида. Немногим раньше брат самого принца — Граффид — содержался под стражей в Тауэре. В 1244 году он был убит при попытке к бегству. В следующем году под конвоем в Лондон отправляют Тюдора. Путь был неблизкий, поэтому его разделили на несколько этапов. Конвой из знатных и почетных рыцарей менялся. Наконец в сопровождении охраны суффита Оксфордшира его препроводили в Тауэр, где и поместили в одно из внутренних зданий. В сентябре 1246 года его освободили. (Этот год богат печальными событиями: умерли принц Дэвид и Эднифед Фичан). Покидая Тауэр, Тюдору пришлось оставить в заложниках двух сыновей. Впрочем, заключение было, скорее, условным, так как тяготы и лишения узников их не коснулись. Но это еще не все. В обмен на свободу Тюдора вынудили дать клятву верности (присягнуть) Генриху III. Он пошел на это ради своих земель в Северном Уэльсе, которые теперь стали его законной собственностью. Король же расширил владения Тюдора, даровав ему земли в Перфеддвладе. Тюдор, сын Эднифеда, объявляет себя верноподданным Генриха III, чем автоматически порывает с правителями княжества Гвинедд. Очевидно, двор короля Англии стремился привлечь на свою сторону как можно больше влиятельных господ и рыцарей Уэльса. Идя к этой цели, король не скупился: богатство и земельные владения Тюдора росли быстро. А в мирных переговорах 1259–1260 гг. с племянником и наследником Принца Дэвида — Ллевелином (сыном убитого при бегстве из Тауэра Граффида) Тюдор выступал как представитель короля Генриха. В феврале 1263 года был освобожден из Тауэра сын Тюдора — Хейлин.

Итак, Тюдор, сын Эднифеда, внук Синфрига, нарушил полувековую традицию верного служения княжеству Гвинедд, начатую его дедом и продолженную отцом. Скорее всего сделал он это в силу убеждений. Несомненно, свою роль играли королевские дары и полученные новые земли. Но главная причина видится в другом — длительном тюремном заключении его сыновей. И еще: после смерти принца Дэвида и Эднифеда в 1246 году активизировалась внутренняя борьба за управление княжеством Гвинедд. В этой ситуации будущему семьи Эднифеда, а теперь уже Тюдора, связь с королем Англии была только на руку. Как бы то ни было, но в 1263 году, когда Ллевелин, сын Граффида, стал полновластным правителем Северного Уэльса (а сын Тюдора Хейлин освобожден из заключения), Тюдор, сын Эднифеда, понял, что пришло время возобновить и продолжить карьеру в Гвинеддах.

Вернемся на несколько лет назад, в год 1255. Племянник принца Дэвида — Ллевелин (после смерти его стали звать Ллевелин Последний) заявляет о своем законном наследстве и полном господстве в Гвинеддах. К тому времени все сыновья Эднифеда уже достаточно повзрослели, чтобы служить при дворе, чем, собственно, и занимаются. По поручению принца они пересматривали и утверждали новые границы огромного княжества Уэльского. Его территория тянется от полуострова Ллин (Llyn) на западе до реки Ди (Dее) на востоке с постоянными (пожизненными) уэльскими владениями, на юге до Поуис (Роwys) — Кардиганшир и Кармартеншир, на юго-востоке до Монтгомери и до границ Глэморган (Glamorgan). Ллевелин Последний был территориально намного богаче своего деда. Пересматриваются и государственные титулы, своего рода «табель о рангах», всего Уэльса. В 1258 году Ллевелин уверенно именует себя Принцем Уэльским. В 1267 году в Монтгомери подписывается англо-уэльское соглашение. В нем Генрих III признает новый титул Ллевелина. В центре всех этих событий — сыновья Эднифеда Фичана. Старший из них, Горонви, пошел по стопам отца и в 1258 году занял пост сенешаля. Его ответственная миссия длится десять лет, в течение которых он вершит высший суд в Уэльсе, ведет переговоры с королем Англии и английской знатью, живущей на границе с Уэльсом, с епископом Бэнгорским и другими князьями Уэльса. Как и его отец в прошлом, Горонви становится во главе войска Гвинедд и в феврале 1263 году идет на владельцев поместий в Гуэнте — приграничном районе Уэльса. Горонви умер 17 октября 1268 года. Один из летописцев Уэльса отдает должное его мужеству и решимости полководца, мудрости и справедливости дипломата. Он был достойным сыном своего отца. Горечь по поводу его утраты хранит и не пытается скрыть.

Другой сын Эднифеда, Граффид, к тому времени вернулся из ирландской ссылки. С 1247 годаего можно встретить в свите Ллевелина Последнего. Он участвует в составлении и подписании новых законов, в 1256 году ведет переговоры с Генрихом III. Не исключено, что он был сенешалем при дворе нового принца еще до своего старшего брата Горонви. Что касается Тюдора, то он блестяще возобновляет свою службу в Северном Уэльсе несмотря на (а, может, в чем-то и благодаря ей) крепнущую связь с королем Генрихом III. После 1263 года принимает участие в законодательстве, помогает Ллевелину выработать лучшую стратегию переговоров с духовенством и правителями других княжеств Уэльса. После смерти Горонви в 1268 году Тюдор заменяет брата на посту сенешаля и в следующие десять лет безоговорочно монополизирует государственную деятельность.

Пути двух младших сыновей Эднифеда Фичана — Риса и Синфрига — разошлись. Синфриг, названный в честь знаменитого деда, по семейной традиции служил принцу Ллевелину Последнему с 1256 года. Как и его братья, он занимался дипломатической и законодательной деятельностью. Что же касается Риса, названного в честь деда по материнской линии, похоже, его отношения с Принцем Ллевелином Последним не сложились. Вряд ли можно утверждать, что с 1216 по 1278 годы монополия на важнейшие государственные и политические посты княжества Гвинедд абсолютно принадлежала потомкам Синфрига Жоруэртского. Но нет сомнений в том, что на протяжении нескольких довольно длинных отрезков времени в этот период Эднифед Фичан, а за ним и его сыновья в полной мере определяли внутреннюю и внешнюю политику княжества. Члены этой семьи верно и последовательно служили Ллевелину Великому и его наследникам, и несмотря на случавшиеся конфликты и отсутствие взаимопонимания эта семья в тринадцатом веке по праву считалась второй после семьи принцев Северного Уэльса.

Выдающиеся заслуги перед Отечеством вознаграждались щедро. Да и для правителей это был самый верный путь добиться лояльности вассалов. Сведения, по которым мы можем судить об огромных земельных просторах, дарованных потомкам Синфрига Жоруэртского, почти полностью относятся к четырнадцатому веку. Тогда поместья и владения отождествлялись с собственностью лишь самого Эднифеда, которая находилась в его распоряжении длительное время. (На самом деле земельные владения семьи пополнялись и вследствие награждения его сыновей). Его фамильные угодья простирались, к востоку от реки Конви в сегодняшнем Денбишире. Большая часть земель, полученных семьей Эднифеда в награду от правителей княжества Гвинедд, расположена в Англси и в Карнарвоншире, западнее Конви. Полученные в дар поместья не облагались налогами и пошлиной при вступлении в наследство. Скорее всего, это подарок еще Ллевелина Великого, то есть они стали фамильной собственностью Эднифеда до 1240 года. Позднее купили и добавили к ним остальные земли Перфеддвлад, а затем последовала очередная награда — имение в Кардигеншире. Сыновья Эднифеда тоже умножили территориальное богатство семьи. Правда, их вклад был поскромнее. Например, Тюдор за годы службы Генриху III стал хозяином поместий во Флинте и Диффрин Клуид (Dyffryn Clwyd). Эти земельные богатства, которые сделали бы честь любому знатному господину Англии, ставят семейство Эднифеда в один ряд с самыми влиятельными землевладельцами Северного Уэльса.

В средние века связь между церковью и государством в Северном Уэльсе была самой тесной, как, впрочем, и во всей Европе. Епархии Бэнгора и Святого Азафа полностью находились на территории княжества Гвинедд и, таким образом, как бы подчинялись его правителю. Более того, служившие принцу миряне, нередко имели родню среди духовенства. Есть веские основания считать епископа Святого Азафа-Хивела, имевшего сан с 1240 года до самой смерти в 1247 году, одним из сыновей Эднифеда Фичана. И если это действительно так, то племянник епископа Ллевелин, сын Граффида, сына Эднифеда, видимо, несколько лет спустя стал настоятелем епархии Бэнгор.

По всей вероятности, семья Эднифеда была и в числе первых покровителей и благодетелей Доминиканской обители, основанной вблизи Бэнгора в 1251 году. Горонви, сын Эднифеда, должно быть пожертвовал монахам земли по соседству с современным Пенрин-Парк (Репгhyn Park). Известно, что похоронен Горонви где-то в Бэнгоре. Но вполне возможно, что его погребение состоялось как раз в новом монастыре, так как в следующем веке это место считалось семейным склепом.

Таблица 1.

Эднифед Фичан и его сыновья

Роль и значимость семейства Эднифеда в истории Северного Уэльса воспета бардами тринадцатого столетия. В их честь слагались поэмы. На смерть многих из них написаны элегии. Скорбь по умершему в 1246 году Эднифеду Фичану вылилась в строки одного из известных поэтов начала века Элидира Сэйса. Их и сегодня можно прочесть на могильной плите: «И стоял я у свежей могилы Эднифеда, и не мог сдержать слез…».

Дочь Эднифеда вдохновила поэта Эйниона из Гуалчмай. Смерть ее брата Граффида оплакана в стихах Давида Бенфраса. О Горонви, сыне Эднифеда, писали оды многие поэты Уэльса. «Оплот княжества Гвинедд», «защитная стена города» — вот такими метафорами рисуют они сильный и благородный характер героя. Эти же качества Горонви упоминаются хронистами Уэльса по поводу его смерти.

Эта необыкновенная семья заслужила доверие и благодарность трех правителей княжества Гвинедд. Сила и могущество Эднифеда и его сыновей были известны и за его пределами. Их хорошо знали в других княжествах Уэльса, в Англии. Они пережили и внутренний политический накал, и сложные напряженные отношения с соседями — королем Англии и правителями прочих Уэльских княжеств.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.