ГЛАВА 4 ОКРЫЛЕННЫЕ СЕВЕРОМ

ГЛАВА 4

ОКРЫЛЕННЫЕ СЕВЕРОМ

Россияне — исконные обитатели северных территорий, принадлежавших некогда легендарной Гиперборее. еще в пору массовых арийских и доарийских миграций они в составе нерасчлененной этнолингвистической и социокультурной общности покинули на много веков и тысячелетий полярные, заполярные и приполярные просторы Евразии, дабы затем вернуться вполне созревшей нацией вместе с народами других обособившихся языковых и этнокультурных групп. Предыстория неотделима от истории, поскольку является ее фундаментом и истоком. Сказанное в полной мере относится не только к метаистории Северной Евразии, но также и к любым другим регионам планеты.

В эпоху европейского Средневековья в ходе не только богословских, но и научных споров главным и конечным авторитетом, как известно, выступала Библия. Как бы это парадоксально ни прозвучало сегодня, но в вопросах гиперборейской истории Библия также может привлекаться в качестве серьезного авторитета. Задумывался ли, к примеру, кто-нибудь, почему ветхозаветный пророк и первоучитель Моисей (рис. 37) так долго скитался со своим народом по безлюдным краям, прежде чем достиг «земли обетованной»? Ведь за те сорок лет, что потребовалось библейским странникам преодолеть расстояние от Египта до Палестины, можно было бы несколько раз пешком обойти вокруг земного шара, современной же ракетной технике для этого требуются считанные минуты!

Рис. 37. Моисей. (Скульптура Микеланджело)

Такая продолжительность библейского «исхода» объясняется достаточно просто: в каноническом сказании Пятикнижия сохранилась память о совершенно ином «исходе», а именно — еще более древней миграции с Севера на Юг семитского протоэтноса, сравнительно недавно выделившегося из единой этнолингвистической и социокультурной общности. В дальнейшем эти архаичные сказания смешались с реалиями Ближнего Востока, подобно тому, как в эллинские предания о странствиях аргонавтов или Одиссея безо всякого злого умысла были включены сведения о более древних путешествиях совершенно других героев. Не случайно, видимо, в книге Ветхого Завета, рассказывающей об «одиссее» прапредков еврейского этноса к «земле обетованной», упомянут такой топоним, как Мерра (Исх. 15, 23), что вполне соответствует названию арийской горы Меру.

Кстати, что это за пустыня, где Моисей сорок лет водил свой народ? Ответ на подобный вопрос трудностей обычно не вызывает. Яснее ясного, о какой пустыне или пустынях идет речь. Как будто мало пустынь в Египте, Аравии, на Синае, в Ханаане, Палестине? Но что, если взглянуть на проблему под совершенно иным углом зрения? Что, если понятие ветхозаветной пустыни содержит в себе еще и отголоски о безжизненной и безводной территории, которая образовалась после разрушительного космопланетарного катаклизма? Тогда хотя бы отчасти становится понятным, почему прапредкам еврейского народа (и, быть может, не только им) потребовалось сорок лет, дабы преодолеть «пустыню», оставшуюся после космопланетарного катаклизма. С учетом того, что в Ветхом Завете колоритно описана еще и полярная ночь, — высказанное предположение не выглядит таким уж и невероятным. Я имею в виду известный пассаж из Книги пророка Иова:

«Ночь та, — да обладает ею мрак, да не сочтется она в днях года, да не войдет в число месяцев! О! ночь та — да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселие! Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить Левиафана! Да померкнут звезды рассвета ее: пусть ждет она света, и он не приходит: и да не увидит она ресниц денницы…» (Иов 3, 6–9).

В Книге пророка Исаии говорится об обители (сонме) Богов на краю Севера, куда стремился один из возгордившихся и наказанных за это сынов человеческих — Денница, сын Зари (Исх. 14, 13). Северные те Боги, по Библии, обитают на священной горе, хорошо известной в индоиранской традиции под названием Меру. В Книге Иисуса Навина содержится ссылка на еще более древнюю книгу Праведного, где описывается поведение Солнца в приполярных областях: «Стояло Солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день» (Нав. 10, 13). Данный фрагмент практически полностью соответствует строкам Ригведы: «Свою колесницу Бог Солнца остановил посреди неба», где также в метафорической форме описывается полярный день.

О поразительных «перекрещиваниях» библейской и реальной географии свидетельствуют также и такие топонимические совпадения, как названия гор Хорив (Исх. 3, 1; 17, 6 и др.) и Нево (Втор. 34, 1–4). На первой из них произошло явление Божье Моисею в неополимой купине, с вершины второй Господь Бог показал умирающему пророку «землю обетованную», до которой сам праотец еврейского народа так и не дошел. Между тем ороним Хорив созвучен с именами древнеегипетского бога Хора (Гора), древнеславянского Хорса и одного из братьев — основателей Киева. Ученые давно выявили параллели между ветхозаветной мифологией и древнеславянским солнцебогом Хорсом, названным в одном из вариантов апокрифа «Беседы трех святителей» жидовским богом[80] (возможно, проникшим в Древнюю Русь через хазар). В древнееврейском языке вообще немало слов с искомым корнем, например (с учетом имеющихся в иврите двух букв для обозначения звука «х» — «хэй» и «xeт»— хореф «зима», хораа — «смысл» (а также «преподавание, «указ» и др.), хоре — «родитель», хора — изральский круговой народный танец, по сути и огласовке полностью соответствующий танцу хоро у болгар, румын, молдаван, турок и даже тибетцев. У болгар к тому же он называется еще и коло, доказывая свою несомненную связь с символикой солнечного круга и языческим солнцебогом Коло (Колядой). У русских и некоторых других славянских народов данный танец именуется хороводом (хотя смысл самого понятия несколько шире). И вообще рассматриваемая архаичная лексема стала повивальной бабкой термина хореография (от лат. chorea — «танец», «хоровод»).

Но есть еще одна удивительная параллель: в языках различных северных народов «хор» — интернациональное название оленя (например, с незначительными фонетическими и смысловыми вариациями — у ненцев, эвенков, якутов, саамов), которое уже давным-давно переняли проживающие на этих территориях русские (см. Словарь Владимира Лаля). В различных языковых семьях первичный ностратический корень «хор» претерпел разнообразные фонетические трансформации: в современных языках он может звучать и как хар (у хантов), и как куру (у нганасан), кыр — (у коми) [81]. Из того же лексического гнезда (несомненно, имеющего ностратическое происхождение) берет начало и этноним «коряки»: такое объяснение имени этого народа давал еще С.П. Крашенинников в своей прославленной книге «Описание земли Камчатки» (с чем согласился и А.С. Пушкин, сделавший обширные выписки из сего научного труда). Сходство понятия «олень-хор» у северных народов с круговыми аспектами лексем типа «хоро» или имен солнцебогов Хор (Гор), Хоре, Хормуста (о последнем — ниже) становится вполне объяснимым. Если вспомнить, что в архаичной космологии и народной астрономии, восходящих к самым истокам мировой науки и культуры, небесный олень (лось) отождествлялся в одних случаях с солнцем, в других — с Полярной звездой.

В свою очередь, ороним Нево — место смерти пророка Моисея — полностью созвучен исконному названию Ладоги — Нево (откуда и гидроним Невы — реки, вытекающей из Ладожского озера). Впрочем, точности ради стоит отметить, что ветхозаветные топонимы могут иметь и вторичное происхождение. Библейские скитальцы (мигранты) вполне могли назвать встречающиеся на их пути горы, реки, озера в память о покинутой родине. Так поступали первопроходцы во все времена и эпохи, которые присваивали вновь открытым землям или возводимые поселения в честь старых мест и территорий: Ново-Архангельск (название столицы Русской Америки на Аляске), Новый Орлеан, Нью-Йорк, Новая Зеландия, Новая Гвинея и т. п.

Современное название Ладожского озера также наводит на интересные мысли, связанные с библейским (а также общемировым) сюжетом. Ладога — и озеро, и одна из первых столиц Руси — названа так либо в честь древнеславянского верховного божества Лада, «курировавшего» мир, согласие и дружбу, либо по имени Лады — древнеславянской же богини любви, красоты и брака, либо в память обоих, выполнявших одновременно и космические функции (в этом смысле Лад — это и есть славянский Космос). Вместе с тем имя русского божества Лада созвучно с эллинским змеем (драконом) Ладоном — стражем волшебного дерева с золотыми плодами в саду Гесперид. Сад этот, согласно Апол-лодору, Байи и Уоррену, находился далеко на Севере, в благословенной Гиперборее, в районе современного Северного полюса.

Вместе с тем гиперборейский сад с плодами Универсального знания и Вечной молодости очень даже напоминает библейский сад в Эдеме, с такими же запретными плодами, кои стережет ветхозаветный змий-искуситель, соблазнивший Еву и доведший до грехопадения ее супруга Адама. Не приходится особенно сомневаться, что гиперборейский сад Гесперид и райский сад Библии — мифологемы одного и того же порядка. У обеих единые корни, доказывающие прежде всего общее северное происхождение древних народов, языков и культур. Можно предположить, что библейская Книга Бытия описывает всего лишь отдельный небольшой эпизод — изгнание из гиперборейского рая Адама и Евы. Но на этом гиперборейская история отнюдь не закончилась, с другими персонажами и другими сюжетами она продолжалась еще многие века и тысячелетия.

Я мог бы высказать еще одну, не менее фантастическую гипотезу, касающуюся возможной миграции прапредков семитов с Севера на Юг. Она связана с жизнью праотца еврейского народа Авраама. Первоначально его звали Аврам, а дополнительный слог патриарх получил за великое благочестие и боголюбие. Переводится имя Аврам, как «возвышенный отец», и оба понятия содержатся в самом имени, ибо «авва» по-древнееврейски и означает «отец», а «рам» — «высокий», «возвышенный» (откуда «рама» — «возвышенность, высота»). На санскрите же, как хорошо известно, Рама — имя одного из величайших героев древнеиндийской мифологии, впоследствии обожествленного (переводится, как «темный», «милый»). В таком случае напрашивается гипотетический вывод: в ностратическом языке имя Аврам могло означать (пра) отец Рама. Тотчас же вспоминается историософская концепция Александра Барченко об исходе ариев с Севера (конкретно — с Кольского полуострова) под водительством гиперборейского вождя Рамы!

Продолжая смысловую расшифровку имени ветхозаветного патриарха, можно также сказать: Аврам дословно означает «(пра) отец Высокий». Незамедлительно направшивается аналогия: в «Старшей» и «Младшей Эдде» Высоким именуется верховный бог древнескандинавского пантеона Олин. (Один из самых знаменитых разделов «Старшей Эдды» так и озаглавлен — «Речи Высокого».) Естественно, из этого вовсе не следует вывод, что Один был протоевреем или Авраам — древним скандинавом. Но из всего вышесказанного с логической необходимостью вытекает, что у библейских и древнескандинавских сказаний, несомненно, в далеком прошлом был некий общий источник, который в дальнейшем сильно исказился и трансформировался в дошедших до нас священных текстах.

Северные реминисценции обнаруживаются еще в одном ветхозаветном топониме — Елим (так обозначен один из пунктов, где останавливались библейские миграты). Он явно созвучен со многими тюркскими гидронимами: река Или, впадающая в озеро Балхаш, правый приток Ангары — Илим (на котором воздвигнута Усть-Илимская ГЭС) и zip. Но можно копнуть и гораздо глубже: корневая основа «ил» — одна из самых архаичных и устойчивых в мировой ономастике. Скажем, Ильменские горы на Южном Урале и находящееся там же озеро, точную кальку новгородского «собрата» — Ильмень. В Европе, в бассейне Эльбы (славянской Лабы) есть речка под названием Ильм и точно такое же название у одного из притоков верхнего Дуная.

Современные этимологи отдают предпочтение финской версии происхождения гидронимов типа Ильмень. Действительно, финское слово ilm означает «воздух» (отсюда Праматерь Ильматар, мать Вянямейнена, из бессмертной «Калевалы», являющаяся божеством воздуха и одновременно воды; одного из главных героев карело-финского эпоса — Ильмаринен). На самом деле не все так просто. Старорусское произношение озера Ильмень было Илмерь (в такой огласовке оно представлено, к примеру, в Лаврентьевской летописи). Здесь явственно проступают две архаичных корневых основы — «илм» + «мер». При этом смысл первого в определенной мере может соответствовать общеевропейскому понятию «ильм» (латинское — ilmus), означающему «вяз». Однако по большому счету лексема «илм» уходит в такие стародавние времена, что невольно начинает кружиться голова. В редуцированном виде корневая основа «ил» (И) и доныне сохранилась в словарном запасе давно обособившихся друг от друга языков. Мы находим ее в составе многих те-онимов (божественных имен). Из Библии хорошо известно имя пророка Илии, означающее «мой Бог» и восходящее к другим именам древних семитских богов: угаритский Илу (также звали и древнейеменского верховного бога), финикийский Крон — Эл и др. По-аккадски, например, в «Эпосе о Гильгамеше» ilu также означает «бог».

Данный корень фигурирует и в индоевропейской мифологии: Ила — ведийская богиня жертвенного возлияния и молитвы, Иллуянка — хеттский дракон, победивший бога грозы, и др. Наконец, нельзя не заметить, что в исконном названии легендарной Трои — Илион присутствует все тот же корень «ил». В это же мифологическое гнездо древних богов и героев входит и русский Илья Муромец. Однако вопреки сложившемуся и укоренившемуся мнению, имя его вовсе не представляет собой заимствования из Ветхого Завета. Макс Фасмер совершенно прав: поддерживая мнение других этимологов, он выводит русского Илью не из древнееврейского Илии (что переводится, как только что было сказано, «мой Бог»), а из имени эллинского Солнцебога Гелиоса, имеющего общеязыковые корни и восходящему к архаичной протооснове «ил — эл». Вполне вероятно, что первоначально русский герой (или бог), имя которого впоследствии стало звучать как Илья, имел прямое отношение к солнечно-небесному культу. Исходя из всего вышесказанного, новгородское озеро Илмерь (Ильмень) вполне могло первоначально означать «Небесное (Солнечное) море».

Казалось бы, какое отношение могут иметь названные ветхозаветные реалии к Северу? К примеру, классический Древний Египет, откуда, согласно библейской версии, бежал Моисей со своим народом? На первый взгляд — никакого! Но это только на первый взгляд… Дело все в том (и мне приходится говорить об этом чуть ли не в каждой книге), что прапредки древних египтян, как уже отмечалось, сами мигрировали с Севера (причем гораздо раньше индоевропейских народов). Об этом свидетельствует, к примеру, полярный календарь с пятью «темными» (бессолнечными) днями, соответствующими полярной ночи, который семитские мигранты принесли на берега Нила. О том же говорит культура пирамид и лабиринтов, а также самоназвание египтян — кеми, — сохранившееся во многих топонимах и гидронимах: Кемь — река, впадающая в Белое море, Кеми — река в Финляндии, впадающая в Балтийское море, и город на ней; или же Кем — река в Англии, на которой стоит знаменитый Кембридж, Кемпер (от старобретонского названия, означающего «Слияние рек») — во Франции; Кемери — древнее поселение (а ныне известный курорт) на месте целебного источника в Латвии и т. д. и т. п.

Но и это еще не все. Река под названием Кемь есть не только в Карелии, но и в Восточной Сибири. В заповедное Белоозеро на Вологодчине впадает река Кема. Но точно с таким же «речным смыслом» данная корневая основа употребляется у китайцев и монголов. Тувинцы и хакасы также именуют Енисей — Кемь («река»). На Алтае Ак-кем («Белая вода») — приток Катуни, а в окрестности священной горы Белухи — целый комплекс с аналогичным названием: два озера, тающий ледник, перевал, что все вместе с эзотерической точки зрения рассматривается как сакральное Беловодье. И так до Кемерова — по одной из топонимических версий, название этого областного сибирского города происходит от тюркского слова «кемер», что значит «обрыв».

Сходные гидронимы встречаются в Средней Азии и Европе. При этом специалисты-филологи утверждают, что корень «кемь» имеет индоевропейское происхождение (см., напр., доклад одного из патриархов сибирского языкознания А.П. Дульзона на VII Международном конгрессе антропологических и этнографических наук в августе 1964 года). В этом случае название уральской реки Камы не просто случайно совпадает с именем древнеиндийского бога любви Камы (по имени которого назван до сих пор популярный во всем мире трактат «Кама-сутра»), но и наверняка имеет общий источник происхождения. Нельзя не вспомнить и о Камчатке: среди различных объяснений этого красивого названия, совершенно непонятного лингвистам-этимологам, есть и наиболее правдоподобное, выводящее данный топоним из слова кам — «ручей» (так на языке камчадалов именовалась главная речная артерия их страны).

Название Египет вошло в современные языки через древнегреческий. Со времен Гомера «Айпоптос» означал название реки Нил, что зафиксировано как в «Илиаде», так и в «Одиссее»[82]. На иврите Египет называется Мицраим по имени одного из сыновей Хама и внуков Ноя. Северная же гиперборейская территория, которую первоначально заселяли прапредки египтян, могла называться похоже. И факт миграции оттуда одного из семитских протоэтносов спустя века и тысячелетия вполне мог быть истолкован, как «бегство из Египта». Ничего вычурного или недостоверного в высказанном предположении нет. Неарийские протоэтносы имеют такое же полярное происхождение, как и арийские. Еще в XVIII веке имела хождение научная концепция относительно общего происхождения евреев и лопарей[83]. Главный аргумент в пользу такой гипотезы: евреи до принятия ими иудаизма поклонялись камням точно так же, как древние и современные лопари (саамы). Отмечены также и другие черты сходства. Например, лапландцы и евреи по большей части черноволосы и небольшого роста; и те и другие пришивают ленты к поясу; песни лапландцев весьма похожи на пение евреев в синагогах. И др.

Еще один аргумент подсказал начальник Морской комплексной арктической экспедиции, доктор исторических наук Петр Владимирович Боярский. Общеизвестна одна из иудаистских святынь — обрядовый семисвечник Иерусалимского храма (менора), изображенный на государственном гербе Израиля и символизирующий вечность и мудрость (рис. 38). Однако похожую символику можно отыскать и на Крайнем Севере. Так, на острове Вайгач испокон веков известен семиглавый идол — главная святыня самоедов (рис. 39), который своей конфигурацией напоминает иерусалимский семисвечник (образ последнего, возможно, уходит в эпоху этнолингвистического и социокультурного единства).

Рис. 38. Семисвечник Соломона из Иерусалимского храма

Таким образом, классическую ветхозаветную книгу «Исход» допустимо расценивать в качестве письменного памятника, содержащего отголоски былых миграций протосемитских этносов с Севера на Юг. Пусть таких отголосков не так много, пусть они искажены в процессе долгой эволюции и дифференциации языков, но они все же есть! Стоит только более углубленно вдуматься в хорошо знакомый текст. Еще больше архаических реминисценций, заимствований и наслоений в библейском тексте, посвященном одному из древних космопланетарных катаклизмов, получившему название «всемирного потопа». Расшифровки легендарной истории Ноя, его сыновей, расселения и миграций их потомков на планете Земля я уже неоднакратно касался в предыдущих публикациях. Предлагаю теперь заглянуть в ветхозаветную историю на одно поколение глубже.

Кто такой отец Ноя — Ламех? В Библии его история изложена настолько сбивчиво и запутанно, что это дало повод комментаторам говорить о существовании якобы двух разных лиц с одним и тем же именем [84]. Причину такой путаницы отчасти раскрывают неканонические талмудические сказания (отчасти потому, что в действительности речь идет о той далекой эпохе, которая нашла отражение в мифологии других протоэтносов, чьи предания не могли не оказать влияния на формирование первичных библейских представлений). Согласно устным талмудическим рассказам, Ламех, прожив более ста восьмидесяти лет, совершенно ослеп, но продолжал охотиться вместе с сыном и приносить добычу своим двум женам. Однажды на охоте он пустил стрелу в направлении, указанном своим поводырем, и убил странного человека с рогом на лбу. Погибший оказался проклятым богом и людьми братоубийцей Каином, которому Ламех приходился праправнуком.

Рис. 39. Семиглавый идол с острова Вайгач. (НИИ культурного и природного наследия)

В то время были живы почти все библейские персонажи, включая и первопредка Адама. Последний объявил убийство волей Бога и велел женам Ламеха — Аде и Цилле — беспрекословно подчиняться мужу, несмотря на то что Ламех убил не только праотца Каина, но одновременно и своего собственного сына, помогавшего ему на охоте [85]. Тем не менее несчастный случай вошел в реестр многочисленных прегрешений, за которые Бог Яхве решил покарать весь род людской. Вскоре и произошел глобальный катаклизм, в результате которого погибло все население за исключением десятка избранных. Это произошло за полтысячи лет до классического «всемирного потопа». Когда родился Ной, Ламех первоначально отказывался признавать его своим сыном, настолько он был непохож на отца: щеки его были белее снега и румянее розы, глаза сияли ярче утреннего солнца, волосы были длинными и кудрявыми, от лица исходил свет[86].

И все же, что это за имя такое — Ламех? И откуда оно взялось? Ответ напрашивается из сравнения корневой основы библейского имени с другими созвучными именами, топонимами и понятиями. Лексическая константа «лам» обнаруживается во многих живых и мертвых языках, демонстрируя как глубочайшую смыслозначимость, так и широчайшую распространенность. Древнееврейское имя Ламех переводится как «могущественный». Случайно или нет в тибетском языке ставшее интернациональным буддийское понятие «лама», относящееся к учителям-наставникам и монахам, дословно переводится как «высший»? Думается, неслучайно! Ибо обе лексемы наверняка происходят из некогда единого праязыка и сохранили при дифференциации близкое по смыслу значение «высший — могущественный». Сюда же примыкает и имя шумерской богини счастья по имени Лама, и слово «лампа», греческое по своему происхождению, но прежде всего означающее «свет».

Что касается шумерского теонима Лама, то он в процессе распада индоевропейской этнолингвистической общности демонизировался и превратился, скажем, в эллинской мифологии в жуткое драконоподобное чудище — Ламию, крадущее по ночам детей и пьющее их кровь. Но нас больше должна интересовать топонимика и гидронимика: древнейшие названия рек и озер с корнем «лам» распространены по всей Евразии — от Таймыра (озеро Лама) до Подмосковья (река Лама, где расположен старинный город Волоколамск). Напомню также, что на севере Сибири и поныне живут эвены, их прежнее название — ламуты. В русском словаре интересующий нас древний корень обнаруживается самым неожиданным образом. Здесь есть ничего не говорящее большинству современных людей понятие (словосочетание) — ламанский язык. Так именовался тайный говор русских коробейников и офеней. Иногда говорят еще — (а) ламанский язык. Владимир Даль пользовался обоими этими понятиями, Андрей Мельников-Печерский — только первым.

Считается, что (а) ламанский язык — искусственный, специально придуманный бродячей братией, дабы скрыть свои торговые тайны. Но разве столь уж великие сокровища носили они в коробах, перекинутых через плечо, чтобы ради этого еще изобретать какой-то специальный тайный язык? Нет, дело здесь явно в чем-то другом, более серьезном. Я считаю (и высказываюсь на эту тему не в первый раз), что тайный (а) ламанский язык существует с незапамятных времен, напрямую связан с более древним пластом былой индоевропейской этнолингвистической общности и в основном своем виде сохранился особой кастой мелких торговцев (наподобие индийской касты вайшьев и наверняка происходившей от ее ведийского протоаналога), странствовавших на протяжении веков и тысячелетий по проторенным тропам и путям давних арийских (гиперборейских) миграций. Недаром (а) ламанский язык именовался еще и офенским или афинским.

Не исключено, что русские офени, говорившие на афинском (а) ламанском языке, — дожившие до XX века остатки последователей древнейшего культа Афины Паллады, имевшего гиперборейское происхождение и распространившегося в эпоху гиперборейских миграций по всей территории Евразии — от Арктиды до Эллады. Связь офенского (афинского) языка с (а) ламанским доказывает также и наличие здесь значительного числа слов с корнем «лам»: лама — «половина» («полтина»), ламанный, ламонный, аламонный — «молодой», «красивый», ламзак — «старый мужик», ламо — «много», ламось — «молодая женщина», ламоха — «молодая женщина» и др.[87]

* * *

Трансформация полузабытых фактов стародавней истории подчас бывает самой невероятной. Кто мог бы подумать, к примеру, что в самом центре России сохранилась топонимическая память о великой битве потомков Бхараты, впоследствии воспетой в грандиозном древнеиндийском эпосе «Махабхарата». Между тем великая битва Пандавов и Кауравов (из рода Куру) происходила на поле Куру (по-другому — на равнине Курукшетре), и в данной связи высказывалось (не мной!) оригинальное предположение, что все это происходило в окрестностях будущего города КУРска, его название как раз и происходит от имени поля Куру. Вполне возможно, если иметь в виду эпоху миграций с Севера на Юг, когда арии оказались в районе современного Курска. Возможно, лаже можно говорить о Прохоровском поле, где спустя тысячелетия произошла другая великая битва.

Моя постоянная читательница и корреспондентка Татьяна Викторовна Цветкова заинтересовалась происхождением своей девичьей фамилии — Драняева. Все члены ее рода по отцу — выходцы из Курской губернии. Довольно-таки редкая русская фамилия Драняевы раньше звучала как Дроняевы. Ибо ее носители родились в одном из двух курских сел, и по сей день именуемых Дроняево. Краеведы по-разному объясняют происхождение упомянутых топонимов. Но истина оказалась сколь простой, столь и неожиданной. Т.В. Цветкова вспомнила, что один из главных героев «Махабхараты» зовется Дроной. Он был наставником и Пандавов, и Кауравов, обучал тех и других воинскому искусству. Так что круг, как говорится, замкнулся.

После глобального катаклизма, перекроившего карту мира и былое расселение народов, оставшиеся в живых индоевропейцы и представители других протоэтносов, спасаясь от резкого похолодания, вынуждены были мигрировать с Севера на Юг по наиболее подходящим в географическом отношении путям. К таковым можно отнести в первую очередь реки, по которым можно передвигаться как летом по воде на самых разнообразных плавсредствах, так и зимой по льду на санях (рис. 40). Последний способ можно считать даже более предпочтительным для передвижения больших масс, обремененных детьми, стариками и имущественным скарбом. Из истории хорошо известно, как впоследствии подобным же образом форсировали большие реки многочисленные орды кочевников, наводнявшие степные и лесостепные области Европейской части будущей России. У индоевропейских народов имелся большой опыт передвижения на ладьях, стругах, плотах, больших и малых кораблях. Однако традиционным средством, запечатленным в разного рода устных и письменных памятниках, следует считать возы и телеги, запряженные быками или волами (выхолощенными быками). Коровы использовались главным образом для получения молока, лошадь была одомашнена гораздо позже, чем крупный и мелкий рогатый скот. В военном леле, как и повсюду в мире, применялись запряженные конями колесницы (рис. 41), но это произошло не раньше, чем была одомашнена лошадь.

Рис. 40. Отступление гипербореев. (Художник Вс. Иванов)

Рис. 41. Арии в южнорусских степях. (Художник П.В. Ильин)

В эпоху первобытного переселения протоэтносов колесо как средство передвижения соперничало с полозьями. В условиях северных и средних широт Евразии такое соперничество сменилось устойчивым балансом: летом использовался воз (телега) с колесами, зимой — сани с полозьями [88]. (В раннюю историческую эпоху сани использовались и зимой, и летом, а приоритет саней перед колесными средствами передвижения зафиксирован во многих древних похоронных обрядах.) Что касается индоевропейской миграции по степным просторам, то своими успехами она обязана в равной степени саням и колесу. Мобильные орды индоариев с нагруженными возами и запряженными быками представляли несокрушимую силу для слабо защищенных аборигенов. Возы выстраивались в линию, быки опаивались возбуждающим напитком (предположительно из мухоморов), и эта лавина, сметая все на своем пути, устремлялась вперед. По крайней мере так арии завоевывали Индостан, сокрушив предшествующую оседлую цивилизацию. Случалось в критические минуты, что к бычьим хвостам привязывали паклю, поджигали и выпускали обезумевших и разъяренных животных на врага. Эта древнеарийская тактика, основанная на использовании быков в наступлении и обороне (когда защитная линия по окружности составлялась из возов), практиковалась очень долгое время: ее использовали табориты во время Гуситских войн, запорожские и другие казаки.

Естественно, что всюду, где проходили и, тем более, задерживались индоевропейские мигранты, они оставляли топонимические следы в виде названий рек, озер, гор, местностей, где приходилось разбивать станы или воздвигать земляные или иные укрепления. Оттого в сотнях и тысячах современных названий водных и сухопутных объектов зафиксированы древнейшие арийские лексемы. Люди, этносы уходят и даже гибнут, а присвоенные ими когда-то названия остаются навсегда. Оказавшись спустя века и тысячелетия на тех же территориях, новые поселенцы застают уже имеющиеся топонимы и гидронимы, воспринимая их как сами собой разумеющиеся. Безусловно, случаи переименований тоже не такая уж и редкость, но они меньше всего касались рек, озер, гор, урочищ и других наиболее заметных частей рельефа и ландшафта. В данной связи, конечно же, первый вопрос, который может возникнуть: сохранилось ли в современной топонимике России само понятие «арий»? Оказывается, сохранилось! В Нижегородской области есть река Арья (правый приток Усты, впадающей в Ветлугу) с расположенным на ее берегу одноименным поселком[89]. Здесь же, на Нижегородчине, есть еще одна река со сходным названием — Ария, левый приток Керженца.

Уже в ведийские времена слово агуа претерпело заметную фонетическую трансформацию. В Ригведе, наряду с этой (ставшей со временем «классической») вокализацией употребляется сокращенная форма Аю (ауи) — буквально «живой» (так именуют одного из предводителей арийцев, а по нему — и их самих). В одном из гимнов Ригведы говорится: «Древние Аю [арии. — В.Д.] Проследовали по новому пути <…>» (XI 23.2). Вот почему комментаторы не без оснований считают аю одним из архаичным самоназваний арийских племен. Не исключено также. Что в результате сложных фонетических и смысловых метаморфоз первичная ведийская лексема ау превратилось в русском языке в окончание — ай.

Также и лексическая и смысловая единица «ар» более чем распространена в различных языках, включая индоевропейские (и соответственно — славянские и русский). Так, реку пол названием Ар нетрудно отыскать на карте Урала: это левый приток реки Бытрый Танып в Башкирии. При этом совершенно неважно — является ли лексический компонент «ар» составной частью корневой основы или какой-либо другой служебной морфемы (минимальной части слова). Ибо языки имеют свойство приспосабливаться к более древним лексическим субстратам и, как бы переваривая их, превращать их в элементы собственного словарного запаса. Особенно это характерно для топонимов и гидронимов. Так, финские племена, издревле обитавшие по берегам Ладожского озера, приспособили к своему языку славянскую лексему «лад», образующую имя языческого божества-космоустроигеля Лада, в более понятные для них названия, например Алоде-йоки (приток Волхова) или Лахленпохья (селение на берегу Ладоги). В указанном смысле название легендарного села муромского Карачарово, где по. преданию родился богатырь Илья Муромец, могло соединить в себе двойную архаичную лексему «ар», переваренную в горниле славянских («чар») и тюркских («кар») языков.

В русском языке более чем достаточно слов, составным компонентом которых выступает обозначенная лексема «ар». Хотя во многих случаях это вряд ли имеет отношение к начальному этапу этногенеза индоевропейских языков и их вычленения из единой этнолингвистической общности, тем не менее налицо мощный пласт русских слов, в начале и особенно в конце которых закреплена лексема «ар» («арь»), несомненно сопряженная в далеком историческом прошлом с понятием «арий, арья». Вот лишь некоторые из таких слов с искомыми концовками: амбар, вар, кашевар, загар, лар, жар, базар, мар, комар, кенар, гусар, нектар, сахар, овчар, гончар, бочар, кошар, грабарь, кубарь, рыбарь, букварь, словарь, январь, гарь, календарь, бондарь, господарь, государь, лекарь, пекарь, дикарь, пескарь, пушкарь, ларь, пономарь, свинарь, звонарь, лопарь, кесарь, слесарь, писарь, псарь, вратарь, алтарь, кустарь, мытарь, пахарь, бахарь, рыцарь, ключарь, царь и др.

Языки северных народов также необычайно богаты на предмет использования лексической константы «ар» и других близких ей по огласовке лексем (например, «яр»). Достаточно взглянуть на карту Кольского полуострова, чтобы разглядеть в современных топонимах и гидронимах отголоски былых арийских и доарийских времен, например Ара-губа (запив), Арвлдемйоки (река), Арвлдемломполо (озеро), Арва-ренч (возвышенность), Арвельтемъявр (озеро), Арвоостров, Ардызинярк (мыс), Ареньга (река), Ареньгское (озеро) и др. В саамском языке (разных его диалектах) корневая основа «арр» является топонимообразуюшей и означает «находиться в покое, сидеть». Она же выступает как неотъемлемый компонент лексемы миарр, означающей «море» (отсюда же апь-миарр — «океан»). Интересно, что в финском языке «саари» означает «остров», а «ярви» — «озеро». Анализ конкретного топонимического материала, преломленного сквозь лингвистическую призму других языковых семей, можно продолжать до бесконечности. Но, сознаюсь: для читателя настоящей книги это было бы чересчур утомительно.

Вместе с тем, в связи с вышеизложенным, совсем по-другому выглядят и многие индоевропейские или неиндоевропейские топонимы и гидронимы, имеющие в своем составе лексему «ар» в начале слова: Арабатская стрелка (коса, отделяющая Сиваш от Азовского моря), Аравия, Арбат, Ара-гаи (Армения), Арагви, Арагон, Ардон, Аркадия, Араке, Арал, Арарат, Аргун (Чечня), Аргунь приток Амура), Ардатов, Арденны, Ардон, Аре (приток Рейна), Арзамас, Арзрум (Эр-зрум), Ариха (Иерихон), Аркадак, Аркалык, Аркатаг, Арктика, Арль, Армавир, Армения, Арск, Арташат, Арысь и zip. В Древней Руси существовал город Арсан, местонахождение которого до сих пор неизвестно, хотя арабские купцы и путешественники (а вслед за ними и географы) считали его по значению и величине равным Киеву[90]. Лексема «ар» встречается также в конце некоторых топонимов, например Самара, Дубоссары, Богучарово и т. п. [91]

Между прочим, великий наш мифограф и собиратель русского фольклора Александр Николаевич Афанасьев (1826–1871) считал, что лексема «арья» (arj) генетически связана с другим смыслозначимым понятием — «рай»[92]. В санскрите raj означает 1) «блестеть, сверкать»; 2) «появляться»; 3) «быть во главе…»; 4) «царствовать». Отсюда rajan — «царь, раджа, повелитель, господин» (санскритское; читается, как и английское, — «дж», поэтому и по-русски rajan звучит в точном соответствии с первоисточником — «раджа». Однако по своей древнейшей арийско-гиперборейской первооснове слова «рай», «радость», «раджа-царь» идентичны. Сюда же примыкает большая группа понятий, связанных с одним из первоначальных смыслов санскритского слова raj — «блестеть, сверкать». Это и русская «радуга», и целое гнездо латинских лексем, так или иначе раскрывающих процесс распространения света: radio — «испускать лучи»; radiosus — «лучистый, лучезарный»; radius — «луч»; radiatio — «сияние, блеск»; radiatus — «лучезарный, сияющий, озаренный». Интернациональный характер этих слов привел к появлению в русском языке терминов «радиус», «радио», «радий» — и все в конечном счете из единого лексического (индоевропейского и ностратического) первоисточника.

Известная исследовательница древнеарийской проблематики Светлана Васильевна Жарникова[93] давно выявила множество санскритских субстратов в топонимах и гидронимах Русского Севера. Например, здесь во множестве встречаются прямые свидетельства пребывания в далеком прошлом древних индоевропейцев — архаичные названия с корнями «инд» (наиболее известна река Индигирка) и «ганг», которые впоследствии дали имена великим рекам Юго-Восточной Азии Инду и Гангу. (В данном вопросе современные топонимисты и этимологи не являются первооткрывателями: еще в первой трети XIX века русский историк и этнограф польского происхождения, один из основоположников отечественной топонимики Зориан Яковлевич Доленга-Ходаковский (1784–1825) интерпретировал названия Инда и Ганга как славянские.)

В дальнейшем С.В. Жарникова (при содействии специалиста-индолога профессора Н.Р. Гусевой) провела фронтальную ревизию гидронимов четырех северных губерний России — Архангельской, Олонецкой (нынешняя Карелия), Вологодской и Новгородской. Цель — выявить санскритский субстрат в исконно русских, а также финно-угорских названиях рек, озер и ручьев в указанном регионе. Результаты говорят сами за себя. Лабы убедиться в этом, достаточно открыть «Географический словарь Мурманской области». Ин-дварь (возвышенность), Индель (озеро, река, населенный пункт), Индера (река), Индерка (ручей), Индерские озера, Иидичйок (река), Ганга (остров), Гангас (залив, возвышенность), Гангасиха (залив), Гангос (гора, озеро) — вот лишь некоторые из топонимов и гидронимов, на которых лежит явная печать далекого индоевропейского прошлого и которые поддаются результативному анализу посредством метода археологии языка и реконструкции смысла [94]. При этом необходимо принять во внимание, что после обособления этносов и возникновения самостоятельных языков (или же отдельных языковых групп) первоначальные значения слов могут менять свое конкретное содержание.

Тем более такая трансформация присуща звуковой (фонетической) огласовке протолексем. Хорошо известно, к примеру, что гидроним Инд сохранил данную вокализацию в основном в заимствованиях других языков. Индия же на языке хинди и в Пакистане на языке урду (очень близком к хинди) Инд уже звучит как Синд — это название закрепилось не только за священной рекой, но и за одноименной провинцией, где проживает 10-миллионный народ синдхов. Судя по всему, в древнейшую эпоху использовались обе фонетические формы, так как лексема «синд» встречается на просторах Евразии не менее часто, чем лексема «инд»: например, Синджар — в Иране, Синди — в Эстонии, Синд-зе — в Японии, ряд гидронимов на Вологодчине — озеро Синдор, реки Синдош и Синдошка; в Окском регионе — Синделей, Синдровиц и др. Вполне возможно, что именно данная протолексема привела и к появлению слова синь (в смысле синего цвета).

Лексема «инд» одна из самых архаичных и устойчивых не только в топонимике северных регионов России, хотя южнее ее распространенность заметно снижается, но не полностью. Вот достаточно показательные примеры: река Индикьяха в Ямало-Ненецком автономном округе (Между прочим, в ненецком языке слово инд означает «душу человека» и его «дыхание».); Инда, Индик (река), Индыгойка в Кировской области (бывшей Вятской губернии), Индеево — в Псковской, Индычий — в Воронежской. Особенно показателен гидроним Индрус — река с таким названием, образованным при помощи двух древнейших арийских лексем «инд» + «рус», протекает в северо-восточной части Владимирской области (ближайший город — Вязники). Нет нужды говорить: чтобы река с таким названием появилась в самом сердце России, на Владимирщине, когда-то в гиперборейские времена здесь должен был пройти или задержаться арийский (прото) этнос, присвоивший доселе безымянной реке название Индрус.

Любопытно, что в древнерусском обиходе зафиксированы индоевропейские имена с аналогичными корнями. Так, из летописных источников известно, что в 1383 году в Москву приехал литовец по имени Индрос (его правнук получил от Великого князя московского прозвище Толстого, и от него произошел весь именитый род Толстых, включая трех русских писателей). В лексиконах и сборниках древнерусских имен и фамилий можно отыскать имя Индрис, принадлежащее уже не знатному сановнику, а простому холопу[95]. На Русском Севере, в районе Кенозера, записана архаичная сказка о Кащее Бессмертном, главным героем которой является Инджвей-богатырь и его дочь Лружевна Инджвеевна[96]. Мало что теперь можно сказать об их реальных исторических прообразах; скорее всего они из одного ряда с королем Земли Тульской (= Туле-Гиперборея) из беломорской былины о Потыке или с «народом тульским» из жития одного из создателей славянской азбуки Кирилла (в миру Константина). Мне также уже доводилось демонстрировать санскритские корни зловещего русского имени Кащей и увязывать его образ с арийским и лоарийским теонимом Кашьяпы — одного из арийских праотцов[97].

Слова и топонимы с корневой основой «инд» однозначно связывают с именем древнейшего ведийского божества — громовержца Индры, чей культ после определенной и неизбежной трансформации перешел в религиозный индуизм и дожил до наших дней. Русский народ также сохранил память об арийской эпохе в мифологическом образе Индрик-зверя: в некоторых вариантах Голубиной книги зовется он просто Индрой и по схеме известных гимнов Ригведы отворяет воды, спасая землю от лютой засухи.

Имя Индры было впоследствии присвоено мамонту, он также прозывался Индриком и считался зверем, принадлежащим Индре. Это позволяет предположить, что мамонты не только были широко распространены в гиперборейскую эпоху, но и, скорее всего, были одомашнены гиперборейцами. Приручить мамонтенка, отбив его от стада, гораздо проще и безопаснее, чем устраивать трудоемкую и опасную охоту на гигантского зверя, которую так любят изображать иллюстраторы книг по первобытной истории. Одомашненные мамонты представляли собой одновременно и тягловую силу, и практически неиссякаемый запас пищи, который мог перемещаться вместе с мигрантами. Кроме того, как показывают многочисленные археологические раскопки, кости мамонта использовались в качестве остовов древних жилищ типа юрт, а шкура — в качестве теплого и непромокаемого покрытия. Недаром, обладая богатым опытом по одомашниванию мамонтов, гиперборейские мигранты, достигнув Индостана, обратили внимание прежде всего на слонов, которые и были вскоре одомашнены.

Прежде чем перейти к следующей лексеме — «ганп» — хотелось бы обратить внимание еще вот на что. Есть в русском и других славянских языках устаревшее слово «инде». В старину оно означало «в другом месте», «где-нибудь» или «в другой раз» [98]. Например, в Никоновской летописи о сражении русских дружин с объединенным половецким войском в 1155 году говорится: «Тогда же начашя половци через реку, яко беси, ови зде, ови инде плыти <…>»[99]. Слово «инде» в приведенном контексте означает «в другом месте». Не исключено, что первичный смысл данного понятия восходит ко временам распада арийской общности и с точки зрения славянского протоэтноса относилось к уже чуждым для него индоариям. Весьма показательно также, что фактически в том же самом значении слово inde — «далеко, вдали»[100] употребляется в латыни, что лишний раз доказывает былую этнолингвистическую общность древних римлян и древних славян. (В дальнейшем древнерусская лексема «инде» утратила обозначенный выше смысл, превратясь в соединительные вспомогательные слова (союз и частицу) «инда» и «индо» с совершенно иным значением.)

Арийское имя Ганга вначале относилось к женскому божеству, представляющему собой Небесную Реку, которая лишь впоследствии пролилась на землю. В санскрите сопряженным с именем богини Ганга выступает слово gagana, означающее «воздушное пространство» или «небо». Дальнейшая трансформация древнейших лексем пошла по совершенно непредсказуемому пути. В древнеиндийском языке известно также слово gana, что значит «толпа», «группа» и т. п. От него в конечном счете произошло современное английское понятие gang, также означающее «группу», но в смысле «бригады» или «банды». Ну, а уж gang в последнем значении породил интернациональное слово «гангстер», которое ни в переводе, ни в объяснении не нуждается. В немецком языке (как английский, относящийся к германской языковой группе) слово Gang означает «ходьбу», «хождение», «шаг», «ход» и образовано от глагола gehen — «ходить».

Не стану анализировать древнегреческие корни, от коих произошли современные медицинские термины «гангрена» и «ганглий». Но вот о русском языке немного скажу, поскольку это имеет непосредственное отношение к теме настоящей книги. У нас нет слов с корнем «ганг», зато есть слова с корнем «ган»: «ганка» — «балясина, точеный брусок», «ганить» — «хаять, позорить» (откуда более известное по украинскому митинговому слогану «ганьба!» — «позор!»). С учетом фонетических, лексических и семантических перипетий вполне возможна былая связь между соответствующими древнеиндийскими и славянскими корневыми основами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.