Семейные дела цесаревича
Семейные дела цесаревича
А теперь вернемся к семейным перипетиям Великого князя Александра Павловича и его молодой жены.
18 мая 1799 года Елизавета Алексеевна родила первую дочь — Марию. Однако девочка прожила всего год и два месяца и скончалась от воспаления мозга.
Историк Г. И. Чулков писал об отношениях Елизаветы Алексеевны и Александра в ту пору: «Но была одна красавица, которая осталась равнодушной к чарам Александра. Это была его собственная жена, прелестная Елизавета Алексеевна. Правда, будучи невестой, и она пленилась юным Великим князем, но ее романтическая мечта быстро сменилась чувством хотя и нежным, но вовсе не страстным и, главное, лишенным того любовного преклонения, без которого нет счастливого брака. Александр чувствовал это. Сердце его было уязвлено навсегда. Он чувствовал, что какой-нибудь Платон Зубов, ухаживания которого, конечно, оскорбляли юную принцессу, все-таки в ее глазах был более мужчина, чем Александр, ее собственный семнадцатилетний муж, склонный к отроческим забавам и не сознающий своей ответственности, как глава дома…»
Однако не имевшие никаких последствий ухаживания Платона Зубова остались в прежнем царствовании, а в новом рядом с Елизаветой Алексеевной возник более опасный соперник, совершенно неожиданный для Александра, — Адам Чарторижский.
«Когда Александр заметил, что его друг Адам Чарторижский тоже влюблен в Елизавету, — писал Чулков, — он понял, что, сохранит или не сохранит свою супружескую верность его голубоглазая подруга, все равно этот изящный и страстный поляк в ее глазах будет рыцарем. Чарторижскому было тогда двадцать четыре года. У него было романтическое прошлое. Он был образован, писал стихи, успел пожить в Европе. Все это внушало юной Великой княгине не только любопытство… Рассказывали, что, когда у Елизаветы родилась девочка и ее показали Павлу, последний сказал статс-даме Ливен: „Сударыня, возможно ли, чтобы у мужа блондина и жены блондинки родился черненький младенец?“ На что статс-дама ответила весьма находчиво: „Государь! Бог всемогущ!“»
Следует заметить, что Адам Чарторижский был брюнетом, а Александр и Елизавета, как вся их немецкая родня, — блондинами.
Как бы то ни было, но официальный историограф и биограф императоров Павла I, Александра I и Николая I профессор Н. К. Шильдер, прекрасно знавший множество материалов, но не имевший возможности называть вещи своими именами, писал, что после того как родилась великая княжна Мария Александровна, отношения императрицы Марии Федоровны и Великой княгини Елизаветы Алексеевны еще более обострились, а письма на имя Великой княгини велено было перлюстрировать. Легко было недоброжелателям Елизаветы Алексеевны, пользуясь этими обстоятельствами, возбудить в уме Павла подозрение против невестки и поселить путем клеветы раздор в семье.
12 августа 1799 года граф Ростопчин в дневнике словесных приказаний пишет: «Гофмейстера, князя Чарторижского послать министром к королю Сардинскому». 17 августа Ростопчин продолжает: «Отправить немедленно к его месту тайного советника Чарторижского».
23 августа 1799 года Чарторижский выехал из Петербурга в Италию отыскивать короля Сардинии, которого французы изгнали с континента. Чарторижский не мог уехать, не простившись с Александром. «Великий князь, — вспоминал Чарторижский, — выразил мне свое огорчение по поводу моего отъезда. Он ближе узнал уже действительную жизнь, и она начала производить на него свое действие. Великий князь не мог совершенно противиться окружающим его примерам и так же искал развлечения в ухаживаниях за дамами, пользовавшимися наибольшим успехом в данную минуту».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.