ЧЕХИЯ

ЧЕХИЯ

Тридцатилетняя война, изменившая облик Европы, началась в Чехии с антигабсбургского сословного восстания 1618–1620 гг. (см. также главу о международных отношениях в этом разделе). Политика короля и императора Матиаса (Матвея, Матфея), по необходимости еще придерживавшегося толерантности, подготавливала контрнаступление Католической церкви: своим наследником он сделал ярого католика Фердинанда Штирийского (император и король Чехии и Венгрии Фердинанд II, 1619–1637). Габсбурги мало считались с интересами отдельных земель (стран), входивших в их обширные владения, отсюда вытекали и их конфликты с сословиями. Процесс конфессионализации обусловил превращение религиозной принадлежности в «партийную» с ярко выраженной политической окраской. Было бы неправильно представлять конфликт чешских сословий с Габсбургами как сопротивление всего народа иноземной династии. Во-первых, население Чешского королевства было неоднородным: протестанты в начале XVII в. составляли около 90 % населения, но большой политический и экономический вес сохраняла католическая аристократия. Во-вторых, Габсбурги, как до этого Ягеллоны, уже давно рассматривались в качестве законных монархов, угрозы германизации, о которой говорила старая историография, на самом деле не существовало. В-третьих, протестантские сословия представляли интересы дворянства, поэтому города слабо, а крестьянство совсем не поддержали шляхту. Восстание с самого начала ориентировалось на заграничную помощь, тем самым связав себя с общим конфликтом между католиками и протестантами в Западной Европе. Это, с одной стороны, вывело Чехию в центр европейских противоречий, но с другой — ее значение в масштабе всей Европы было слишком мало, чтобы протестантский мир поставил ее проблемы на первое место. Все эти обстоятельства повлияли на характер, ход и результаты чешского восстания.

Казнь вождей Чешского восстания 1618–1620 гг. Гравюра. Прага, 1621 г.

Весной 1618 г. съезд протестантского дворянства выразил императору Матиасу протест в связи с нарушениями Маэстата 1609 г. (см. главу в 1-й части). 23 мая перед началом нового съезда вожди радикальных протестантов выбросили из окна канцелярии Пражского Града (дефенестрация) местоблюстителей королевского престола Славату и Мартиница вместе с секретарем Фабрициусом — главных проводников королевско-императорской политики. Съезд избрал Директорию из 30 человек, которая встала в решительную оппозицию к королю, начала созывать войска и обратилась за помощью к Протестантской унии германских княжеств. Войско сословий во главе с Матиасом Турном, недавно натурализовавшимся в Чехии немецким дворянином-протестантом, осадило Вену и обстреляло императорский дворец. Однако некоторые города Чешского королевства и католическая аристократия остались верны монарху. В начале 1619 г. умер император Матиас, моравское дворянство примкнуло к чешскому восстанию, а общий сейм в Праге принял новую конституцию равноправных земель с избираемым королем во главе, чья власть была сильно ограничена сословными учреждениями. Летом 1619 г. против Габсбургов выступил трансильванский князь-протестант Габор Бетлен, занявший Верхнюю Венгрию (совр. Словакия), но союз сословий с ним оказался непрочным. 19 августа 1619 г. сословия объявили о детронизации Фердинанда II и избрали королем Фридриха Пфальцского. Однако этот расчет не оправдался, и реальной помощи новому монарху никто не оказал. Хотя на общем сейме весной 1620 г. была создана конфедерация сословий земель Чешской короны, Австрии и Венгрии, реального объединения антигабсбургских сил не состоялось, тогда как императора поддержали Испания, папская курия и глава Католической лиги Максимилиан Баварский. Среди чешских сословий начала распространяться неуверенность, не хватало денег для войск, армия отступала. Решительный перелом произошел в результате битвы на Белой Горе у Праги 8 ноября 1620 г.: небольшая императорская армия наголову разбила плохо воевавшее из-за неуплаты денег войско сословий. Белогорская битва обозначила рубеж чешской истории: после нее начался трехвековой период габсбургского абсолютизма, рекатолизации и фактической потери государственности. Фридрих Пфальцский бежал, многие города без боя встречали армию императора. Психологически устрашающее значение имела публичная массовая казнь на Староместской площади Праги руководителей и участников восстания, в число которых входили известные гуманисты, ученые, политики. Печатные листовки с гравюрой, изображавшей казнь, облетели всю Европу. Фердинанд II умело использовал ситуацию для кардинального изменения устройства страны, ставшей теперь наследственной землей династии Габсбургов. В старой историографии Белая Гора была синонимом национального угнетения, последовавшего затем упадка национальной культуры, вытеснения всего чешского иностранным, что объявлялось следствием рекатолизации. Теперь представляется, что поражение у Белой Горы не стало национальной трагедией, как перед этим ею не стала Липанская битва, положившая конец гуситским войнам. Белая Гора обозначила переход к новой эпохе в истории чешского народа, к новым формам идеологии и культуры, к тесной интеграции в огромное пространство державы Габсбургов.

«Обновленное земское устройство» и мандат Фердинанда II от 1627 г. предусматривали новое устройство чешских земель, в частности увеличение полномочий чешской придворной канцелярии в Вене к ущербу для чешского сейма и других органов самоуправления, которые формально сохранялись. Земских чиновников теперь назначал монарх, и они несли ответственность только перед ним. В сейм вводилось католическое духовенство. Католичество объявлялось единственной государственной религией. Всем некатоликам предлагалось сразу перейти в католическую веру или эмигрировать, в кратчайший срок распродав свое имущество, в том числе земли. Сразу же возникли спекуляции с куплей-продажей земли, в результате которых резко обогатилось несколько лиц, прежде всего А. Валленштейн (Вальдштейн), бывший протестант, ставший позднее военачальником императорских войск в Тридцатилетней войне и обеспечивший трону многие победы. В Чехии он создал из приобретенных за бесценок земель крупнейшее панство, что позволило ему проводить самостоятельную политику и вести переговоры с протестантской эмиграцией, предлагавшей ему чешскую корону. Эмиграция из Чехии достигла колоссальных размеров, в основном покидали страну образованные люди, мелкое и среднее дворянство. За рубежом чешская эмиграция была политически активна, однако ее призывы не повлияли на исход Тридцатилетней войны: по Вестфальскому миру 1648 г. Чехия осталась наследственным владением Габсбургов. Сама война, многие сражения которой проходили на чешской территории, разрушила экономику страны, резко сократила численность населения, главным образом сельского. Люди жаждали мира, поэтому дали отпор шведской протестантской армии, в конце войны попытавшейся взять Прагу. Наметилась консолидация общества на основе верности Габсбургам и католицизму. Изменилась структура дворянства: в Чехии земли получили генералы и офицеры императорской армии, составившие так называемое интернациональное дворянство, чуждое чешским традициям, но открытое европейским культурным влияниям. Представители старых чешских аристократических родов, напротив, устремились в Вену, где, занимая в XVII–XVIII вв. ответственные должности, фактически руководили внешней и внутренней политикой империи. В XVII в. они еще не порвали связи с чешской средой, ее культурой и языком. Экономический кризис после войны способствовал дальнейшему закрепощению крестьянства, что было необходимо для успешного существования фольварочного хозяйства. Это стало причиной крестьянских восстаний 70-х годов XVII в. и повлияло на составление барщинного законодательства Леопольда I. Все земельные участки были описаны в кадастрах, введено налогообложение в соответствии с природными качествами земли.

Рекатолизация проходила в мирных формах, медленными темпами, без насильственных мер, но уверенно. В этом состояла заслуга как пражского архиепископа, так и иезуитов — главных деятелей Контрреформации. Они блестяще справились со своей задачей: создать новую католическую барочную культуру взамен прежней протестантской, в основе своей гуситской, но одетой в ренессансные одежды. Во второй половине XVII в. под управление иезуитов был передан Пражский университет, который превратился в международный центр науки («вторая схоластика»), стал прибежищем неортодоксально мыслящих ученых. В Праге читали лекции, пропагандировавшие открытия Коперника и Галилея, Я. Марци занимался исследованиями в области физики и оптики, его открытия имели мировое значение. При университете возникло иезуитское книжное издательство «Наследие св. Вацлава», печатавшее на чешском языке религиозно-просветительскую литературу для массового читателя. Она способствовала переходу чешской словесности в новую фазу: язык эпохи барокко, утратив искусственную классичность Ренессанса, стал ближе к простонародному, разговорному. Чешские поэты и писатели, связанные с рекатолизацией, обращались к простому народу на его языке. Распространение получил жанр песенников религиозного содержания. Выдающимся поэтом-композитором проявил себя А. Михна, с которого началась традиция чешского канторского искусства, благодаря которому в XVIII в. Чехия станет «консерваторией Европы». К. Шкрета поднял чешскую живопись на европейский уровень, а эмигрант В. Холлар в своих графических видах городов создал «портрет» Европы XVII в. Официальное равноправие чешского и немецкого языков не означало их равенства, поскольку они стали выполнять разные социальные функции: немецкий являлся языком учреждений, вытесняя там чешский и латынь, а чешский низводился до «простонародного диалекта», хотя в быту им продолжало пользоваться чешское дворянство.

Перед чешской интеллигенцией, перед иезуитами и членами других монашеских орденов стояла задача «искупления чехами греха еретичества», превращения страны в «богоспасаемую землю». Эту цель преследовала не только духовная литература, но и начавшееся в конце XVII в. поистине всенародное движение за канонизацию Яна Непомуцкого, ставшего символом новой религиозности, дистанцированной от государственной власти и близкой чаяниям простого народа. В лице нового святого бывшие еретики находили своего небесного покровителя. Вновь расцветает культ святых — покровителей Чехии (святые Кирилл и Мефодий, князь Вацлав, Прокоп Сазавский и др.). С конца века начинается строительство новых соборов и монастырей, паломнических центров и часовен, в результате чего происходит тотальная сакрализация чешского ландшафта. Стремление к реабилитации стало основой земского патриотизма — барочного типа исторического сознания, крупнейшим выразителем которого стал иезуит Богуслав Бальбин. В своих сочинениях он прославлял «красоту и богатства чешской земли», обращался к забытым страницам ее истории, положительно оценивал гуситов за их патриотизм, призывал к сохранению чешского языка, хотя сам писал только на латыни.

Мировое значение приобрела деятельность Я.А. Коменского — «учителя народов», как его называли при жизни. В определенном смысле он является квинтэссенцией европейского барокко как стиля мышления и культурной формы. Глава Общины чешских братьев, он был вынужден эмигрировать и прославился как основатель современной педагогики, сочетавший практичность, полезность знания в жизни с общественным, духовным смыслом знания, которое преображает нравственность человека. Разработанный им метод составления учебников (книжка с картинками — единый обучающий наглядный организм), внедрение поурочного, повозрастного и наглядного методов обучения, вера в появление единого, всеобщего простого языка как средства коммуникации для человечества делают его наследие актуальным в последующие эпохи. Как философ Коменский, стремясь к согласованию науки и религии, разрабатывал пансофическое знание (всеобъемлющая божественная мудрость), на основе которого создал грандиозный проект совершенствования человечества (трактат «Всеобщий совет об исправлении дел человеческих», обнаруженный только в первой половине XX в.).