Глава 12 Если бы все произошло по-другому, и Святослав бы не погиб в 972 году…
Глава 12
Если бы все произошло по-другому, и Святослав бы не погиб в 972 году…
А если предположить, что все произошло бы по иному? Если бы Святослав не погиб тогда от мечей печенегов? Что он предпринял бы?
Я смоделирую ситуацию, вставив в чисто научный материал некие лирические отступления, чтобы читателю было интереснее вникать в военные и дипломатические подробности!
Представьте себе лагерь русского войска на острове Березань.
972 год. Лагерь Святослава на острове Березань
….К секретному посту, выставленному воеводой, приблизился усталый всадник.
— Стой! — закричал часовой. — Куда?!
Копье уперлось в грудь вновь прибывшего.
— К князю! — проговорил он.
— Сразу к князю? А почему не к богу? — спросил десятник, старший дозора, убрав своей ладонью копье своего дружинника.
— Я загнал трех коней, пока прибыл сюда. И ехал сюда окружным путем через земли угров. Все мои спутники пали в этом пути и добрался один.
— А ты кто такой, что я должен верить тебе? Не к воеводе Волчьему Хвосту, а сразу ко князю хочешь попасть!
— Именно к князю. Моё имя Лют Свенельдович! Я прибыл из Киева с важнейшим известим.
— Лют Свенельдович? Ты? А ну сними свой шелом. Я ведь знаю Люта лично!
Всадник, бросив поводья воину, спрыгнул с коня.
— Микула? — гонец снял шлем и длинные русые волосы рассыпались по его плечам. — Ты столь зарос волосами, что я не тоже не признал тебя. Как жив здоров?
— Хвала Перуну моя голова пришита к телу крепко, воевода! И я рад тебя видеть! Прости, что сразу не признал! Но и ты похож на простого бродягу — столь грязен и пропылен. Я никогда не видел тебя таким.
— Срочно веди меня к Святославу Игоревичу. У меня чрезвычайно важное известие.
— Идем, воевода! Я проведу тебя. Словен, — десятник обратился к одному из своих воинов. — Я проведу воеводу куда нужно, а ты пока будь за старшего. И смотри в оба! Мало ли что.
— Будь в надеже, Микула.
Они пошли по тропинке к раскинувшемуся вдали бревенчатому лагерю, ведя коня в поводу.
— Тут и зимовали? — спросил воина Лют.
— Тут. Ох и натерпелись мы по самое горло горюшка. Треть всех наших на погост отнесли. Отправились их души к предкам…
В большом бревенчатом доме на лавке сидел высокий мужчина в вышитой белой чистой рубахе. Упругие шары мышц выпирали из под неё, выдавая в нем настоящего закаленного воина. На бритой голове его была только длинная седая прядь волос на макушке.
Лют сразу узнал своего князя. Не тронули Святослава ни трудности, ни лишения. Он все так же был подобен могучему дубу и никакие ветры его не согнули. Только усы и его знаменитый оселедец поседели.
— Лют? — князь поднял голову при скрипе двери. — Входи! Мне сказали, что ты приехал из Киева!
— Я с важными вестями, княже.
— Садись! — князь указал на место возле себя. — Говори, что за новости привез?
— Беда, княже!
— Эка удивил! — Святослав хлопнул его своей могучей рукой по плечу молодого воеводы. — Мы тут бед хватили через край! К бедам мы нынче привычные. Одной менее одной более — все едино!
— Но это особая беда, княже.
— Говори! Не томи более.
— Заговор в Киеве против тебя. Меня послали верные тебе бояре и воеводы упредить о беде. Насилу прорвался сквозь кордоны и шел к тебе дальним путем через земли угров.
— Христиане? — мрачно спросил Святослав. — Снова они?
— Они, но не только. Твой сын князь Ярополк…
— Что Ярополк? — брови князя поднялись, и взгляд стал тяжелым, не сулящим ничего хорошего.
— Твой сын Ярополк послал гонца к печенегам с точным сообщением твоего пути домой. Там тебя ждет засада! Они задумали убить тебя руками этого грязного пса кагана Кури. А он уже давно похвалялся, что отрубит твою голову и велит выварить её и оправить золотом, сделав себе чашу для пиров.
— И это свершил Ярополк? Он захотел моей головы как и Куря?
— По наущению христианской общины Киева. Они рассчитывают на поддержку византийского кесаря. Императору Иоанну Цимисхию выгоден на престоле в Киеве князь-христианин православного толка. Ведь патриарх в Константинополе подчиняется императору, а окажись в Киеве князь христианин, он официально примет православие на Руси. И тогда париарх станет назначать нам в Киев первосвященника. А над патриархом император и значит…
— Значит, их император станет управлять русскими землями! И мы станем подчиняться им, а не они нам, как я хотел! Я знаю эти хитрые планы коварных греков. Они уже один раз помещали мне добиться желаемого! Но я хочу знать сейчас иное. Ты доподлинно знаешь, что во главе заговора стоит Ярополк? Я не хочу ошибиться! Может, оболгали его греки? Хотят поссорить меня с сыном!
— Мои слова верны, княже!
— И мой сын против меня? Он с греками?
— Мой отец воевода Свенельд разузнал через выкраденного холопа боярина Столпосвета о заговоре. Тот говорил с посланным от Ярополка.
— А что Столпосвет, разве не среди верных Перуну? — искренне удивился князь. — Не может быть того!
— Может! — прямо заявил Лют. — Он тайно крестился в византийскую веру, и имя ему было дано Михаил. Он был верным Перуну, это ты верно молвил, княже. Но наш Столпосвет, воевода из воевод, попался на греческий крючок.
— Это как? — не понял Святослав.
— Жена нашего Ярополка греческая царевна Юлия подослала к нему свою служанку Софию и та так завладела сердцем воеводы, что он не только креститься, но могилу отца родного готов продать, ради её глаз.
— Ага! Значит снова визайнтийцы? — спросил князь и сам тут де дал ответ на свой вопрос. — А как же! Без них не обошлось! Эти змеи своего не упустят и всюду пролезут! Но я им головы укорочу. Как выполнялся мой приказ уничтожить все храмы христианские в Киеве?
— Одну молельню порушили, а иные Ярополк, сын твой, взял под свою защиту.
— Ах, вот как! Ну, ничего! Я вернусь и обо все его поспрошаю! Я хотел решить дело миром. Молельни разрушить, а нашим дал возможность отречься от христианства и снова прейти в веру предков! Но теперь стану резать их! Резать без разбора! Христианство погубит Русь! Они не понимают, что это такое! Вот ты, Лют, понимаешь?
— Нет, княже!
— А сам бы принял новую веру?
— Если велишь, княже! Мы с отцом твои верные слуги до гроба!
— Вот то-то и оно! Никто не мыслит, до чего эта ошибка моей матери Ольги привести может! Но я исправлю её. Я навеки вобью клин между христианством и Русью. Для руса слово христианин и слово враг будет означать одно и тоже! Мы возвращаемся в Киев через земли угров!
972 год. Месть Святослава
Святослав с остатками своей дружины прошел через земли угорских панов, родственных ему по его жене, матери сыновей Ярополка и Олега. Он нагрянул в Киев совершенно неожиданно в 972 году. Пришел "аки пардус" и обрушился на головы своих врагов!
Вся христианская община Киева была быстро уничтожена. Церкви и молельни христовых слуг были преданы огню. Князь Ярополк Святославич был тайно убит в загородном дворце. Была убита и княгиня Юлия и их малолетний сын Святополк. И не было бы в русской истории имени Святополка Окаянного, убийцы своих братьев Бориса и Глеба!
973 год. Святослав и хазары
А теперь пойдем дальше и посмотрим, что могло бы произойти потом, выживи тогда князь-воин Святослав.
Мысль о завоевании Византии нужно было бы тогда оставить. Временно конечно. Затевать новый поход в земли ромеев было смерти подобно. Да и не нужно было русскому князю осуществлять все свои планы целиком! Стоило только сделать процесс создания русской империи необратимым, как это сделал Чингисхан. А затем потомки доделали бы все за него.
Святослав разобрался бы в первую очередь с печенегами. Оставлять это племя непокоренным для осуществления его планов было чрезвычайно опасно. Для этого можно было бы призвать на помощь остатки хазарских орд. Хазары ненавидели печенегов, и эту ненависть стоило использовать. Ведь участвовали же печенежские вожди в походе на Хазарию. Почему бы теперь не поступить наоборот?
Хазары в обмен на восстановление каганата, правда, зависимого от Руси, охотно помогли бы вчерашним врагам.
Святослав принял Свенельда только что вернувшегося из Итиля.
— Твое повеление выполнено, княже. Хазарские вожди беки все принесли тебя присягу верности. Я вручил им твои дары.
— Они довольны тем, что я им предложил? Ты лишнего не посулил? — спросил князь.
— Не больше того, на что было твое повеление, княже. Беки признали тебя царем Хазарским и прислали тебе корону. Ту самую которой короновался царь Иосиф.
— Корону царя, что мы тогда не смогли найти? Сами отдали? — Святослав улыбнулся. — То мне любо! Итиль станет их столицей, и они получат большие права. Всем кочевым родам вольность обещаю.
— Они хотят, чтобы ты, княже, именовал себя царем. Ибо то почетнее для них — повиноваться царю великому. Да и уравнит тебя в правах с сами императором ромеев.
— Я приму корону здесь в Киеве! Давно про то думал! Свенельд, я доволен тобой и назначаю тебя сатрапом Хазарии! Ты станешь там моими глазами и ушами.
— Сатрапом, сие значит управителем? — спросил Свенельд.
— Да. Сатрапии как у Кира, императора древнего заведем. Сын твой Лют только вчера вернулся от правителя Волжской Булгарии.
— Еще не видал сына, княже. Только прибыл и сразу к тебе. Порадовать хотел.
— В городе Булгар признали меня своим защитником и принесли покорность. Так что наше царство к величию и славе идет шагами широкими, Свенельд. Но одно меня беспокоит — христиане. Много их от моей праведной мести бежало. И бежало в Хазарию. Ведь я там обещал волю и право каждому молиться его богам, как делал некогда великий царь Александр.
— Это твое решение и мусульмане, и иудеи, и язычники тамошние благословляют, княже. А до христиан мы еще доберемся.
— Ставка твоей сатрапии, Свенельд, будет в Белой Веже, в Саркеле бывшем. Не гоже в Итиле тебе сидеть. Там пусть они сами управляются. Но глаза свои туда пошли.
— Понял, княже. Все исполню.
— После моей коронации сразу отправляйся не медли! И пусть пришлю не мене чем 10 тысяч всадников. Из них 2 тысячи чтобы латников было из белых хазар. Не менее. Остальные черные хазары — легкие лучники. И пусть снаряжаются для дальнего похода. Не менее чем на два года они мне надобны. За то на те два года от всех иных даней я хазар освобождаю.
— Понял, княже.
— Сын твой Лют при мне останется…
После нанесения сокрушительного удара по печенежским кочевьям Святослав смог подчинить себе и печенежские орды. И было создано великое государство!
Ведь именно так и произошло в действительности впоследствии, когда остатки печенегов под именем "белых клобуков" верно, служили делу защиты пограничных русских земель.
974 год. Святослав у Херсонеса
Когда печенеги были покорены, их использовали в войне против Византии в качестве легкой кавалерии. Вот и время для возобновления наступления на империю!
Святослав собрал большую конную дружину из 10 тысяч воинов. В неё входили русы и варяги. Из ополчения городов была создана большая пехотная сила в 20 тысяч воинов. Печенеги и хазары дали еще 15 тысяч. С такой армией можно было начинать большое дело. Кроме того из Тмутаракани мог в любой момент выйти по приказу нового царя большой флот.
Но с чего начать? Ответ ясен — войти в Тавриду (Крым) и отобрать у византийцев Херсонес! А это солидный и богатый торговый город. В то время город Херсонес считался сильной, почти неприступной крепостью. Занимая небольшую площадь, город теснился между двумя заливами на мысе, который выступал далеко в море. В разные времена Херсонес был обнесен двумя стенами из больших тесаных каменных глыб. На углах стен высились башни. Все ворота, выходившие к заливу Символов, к морю и на запад, в некрополь, были сделаны из дуба, обиты медью и железом.
Херсонес давал империи зерно, мед, скот. Больше того он был важным форпостом империи на Северном берегу Черного моря.
….Войска Святослава появились под городом внезапно. Херсонесский стратиг Маноил не на шутку перепугался и затворил ворота, готовясь к осаде. Быстроходный дромон вышел в море с вестью для императора Иоана Цимисхия — срочно слать военную помощь и главное флот с греческим огнем. Еще бы, ведь одни лодии русов собираются в заливе Символов, а другие бросают укоты против северной городской стены, отрезая Херсонес от моря! Маноил прекрасно понимал, чем это ему грозит.
Святослав приказал разбить свой стан от залива Символов на юг, и на запад до самого залива Парфения, чтобы показать ромеям с какой силой им предстоит столкнуться. Русский князь привел с собой громадное воинство. Здесь были отряды со всей Руси: его личные полки из Киева, приведенные сыном Владимиром полки новгородские, приведенные сыном Олегом полки древлянские, дружина врагов конуга Олафа, конные отряды печенегов и хазарских беков, тысяча конных булгар из Булгара.
Быстро выросли в лагере многочисленные шатры воевод и цветастый яркий шелковый его царский шатер. Святослав совсем не любил роскоши, но в этот раз решил показать врагам свою силу и величие. Титул царя ко многому обязывал.
Сам царь в сверкающих на солнце доспехах — стальной кольчуге, подобной переливающейся чешуе только выброшенной на берег рыбы, и островерхом шлеме — в окружении вооруженных воевод и сыновей лично руководил осадой.
— Пошли грекам гонца с предложением сдать город!
— Да, княже!
Гонцы точас направились к стенам города. У самых ворот они ловко осадили коней и затрубили в большие турьи рога. При этом звуке на стене появился сам стратег херсонесской фемы доместик Мануил.
— Что вам нужно? — спросил он гонцов.
— Мы прибыли с предложением великого царя Святослава! Он велит вам, ромеи, добровольно открыть ворота города! Ваш император нарушил мир и дружбу с нашим царем, и мы пришли сюда как новые хозяева!
— Слушайте жители Херсонеса! — закричал второй гонец. — Царь Святослав предлагает вам сдаться без боя! Не слушайте своих воевод и начальников! Подчинитесь царю нашему Святославу!
Однако жители древнего города-крепости этого не сделали. Посланцы князя стояли и ждали пока солнце не зашло, а берег и море окутали сумерки.
Так и началась новая война Святослава с Херсонесом и Византией.
Город был взят после третьего приступа. Воины Святослава ворвались на стены города и смели оттуда защитников. Затем были отворены ворота и конница печенегов и хазар ворвалась внутрь. Началась резня, унесшая жизни нескольких тысяч людей. Славная херсонесская фема империи ромеев стала принадлежать русам.
Основания для исторических предположений
С этого времени Святослав мог считать себя полновластным хозяином северного Причерноморья. И этот мой вымысел, имеет под собой все основания. Вот истинное летописное сказание о походе русов (правда князя Владимира, а не Святослава) на Корсунь:
"Идет Володимир с вой на Кор-сунь, град греческий, и затворишася корусяне в граде, и ста Володимир об он пол города в лимени, дали града стрелище едино, и боряхуся крепко из гра, Володимир же обстоя град…"
Правда Владимиру пришлось, потом вернуть город византийским императорам Василию и Константину. Но это было сделано не даром! В обмен на Херсонес Владимир получил от императоров их родную сестру Анну в жены и признание за собой права на императорский титул Василевса! Т. е. впервые гордые византийцы признавали русов равными себе!
Но возвращаюсь к области своих предположений. После подчинения Херсонеса Святославу предстояло еще отстаивать свое право на обладание этим городом. Византийский флот не даст руссам укрепиться на Чёрном море и император постарается вернуть утерянное. Завоевать мало — нужно еще все это удержать!
Византийский флот все оставался самым могущественным в этой части света. Кто мог поспорить с теми, кто обладал страшным оружием под названием греческий огонь? Это страшная сила! Византийские суда попросту сжигали вражеские корабли, надежно перекрыв морские пути. Больше того, флотоводцы императора были опытными моряками, и мало кто мог с ними поспорить.
Византийцы тщательно охраняли тайну своего чудо-огня и руководили работами по его созданию преданнейшие императору и ромейской державе ученые. Все рабы, что участвовали в этих работах, лишались языка, и надзор за ними был особенно строгий.
Мог ли Святослав противостоять императору на море? Нет! Но этого было и не нужно. Русы имели все шансы не допустить высадки византийских десантов на территории Тавриды (Крыма). Да и возможности оправить крупные силы для борьбы с русами у императора Иоана Цимисхия не было.
Итак, захватив Херсонес, что сделал бы Святослав дальше? Чтобы снова не воевать в Болгарии (неудачи первого похода убедили Святослава в бесперспективности данного направления), можно было бы предпринять удар на Византию со стороны Кавказа.
Вы спросите меня, насколько возможно было в реальности реализовать этот план?
Еще во время отца Святослава киевского князи Игоря воеводы Свенельд и Хельгу в 943–944 годах совершили свой знаменитый поход в Хвалынское (Каспийское) море. Они тогда спокойно миновали сильную крепость Дербент и захватили богатый город Берда и продержались там почти год! Так почему же тогда не предположить, что Святослав со своими войсками мог использовать вражду кавказских народов к Византии?
А захват Константинополя привел бы к образованию той самой великой Славянской империи, о которой я говорил. И это событие, несомненно, привело бы к тому, что наша история пошла бы совсем по иному пути. Может быть, никогда не возникли такие государства как Османская империя и Крымское ханство. Может быть, русы пошли бы дальше при приемниках Святослава по пути Александра на Восток. И никогда монгольские кони бы не топтали земли Руси.