Культура колоколовидных кубков центра и запада Европы на рубеже III–II тыс. до н. э

Культура колоколовидных кубков центра и запада Европы на рубеже III–II тыс. до н. э

Культура шнуровой керамики или боевых топоров последней четверти III тыс. до н. э. — первой четверти II тыс. до н. э. накинула громадный этнический индоевропейский полог на северо-восток и север Европы, сыгравший в дальнейшем определяющую роль в сложении балтской общности континента и явившийся важной составляющей в сложении славянской и германской общностей Европы.

В то же время на судьбе Западной Европы культура шнуровой керамики отразилась не непосредственно, а трансформировавшись в центре Европы в новую, производную от себя археологическую культуру колоколовидных кубков. Родившись на центральноевропейской почве, новая культура отличалась от культуры шнуровой керамики большим изяществом и разнообразием форм сосудов и изделий из металла и камня, хотя природная глубинная сущность обеих культур оставалась общей и выражалась в высокой подвижности все тех же воинственных общин индоевропейских пастухов, по-прежнему гнавших на крайний запад Европы поймами рек огромные стада крупного и мелкого рогатого скота и табуны лошадей. Привычка, а скорее необходимость, к постоянной перемене мест из-за обилия скота и вечной потребности в зеленом растительном корме вынуждала создателей колоколовидных кубков совершать громадные переходы, если и не ежедневно, как в степных районах Евразии, то по крайней мере еженедельно или ежемесячно. Это придавало культуре те динамику и энергию, которые и позволили совершить продвижение вплоть до крайнего запада континента части третьей большой волны индоевропейских завоевателей, зародившейся в лесостепной и лесной полосах России в последней четверти III тыс. до н. э.

К рубежу III и II тыс. до н. э. земли Среднедунайской низменности были уже достаточно давно заняты и освоены индоевропейцами, создателями баденской и родственных ей культур, надежно оградившими свои владения от вторжений следующих за ними кочевников расположенными на труднодоступных холмах укреплениями еще во второй четверти III тыс. до н. э. В то же время Западная Европа не имела развитой системы обороны, и именно она явилась объектом дальнейшей экспансии третьей волны индоевропейского нашествия, катившегося по континенту.

Сложилась культура колоколовидных кубков в верховьях рек Вислы (район Кракова), Одера (выше Вроцлава), Эльбы (от Праги до Берлина) и Дуная (от Будапешта до истока в горах Северных Альп). Именно в долинах верховий перечисленных рек произошла трансформация восточноевропейской и североевропейской лесной культуры шнуровой керамики в восточную группу уже исключительно центрально- и западноевропейской культуры колоколовидных кубков, послужившую основой для дальнейшего движения воинственных всадников-пастухов на запад континента. При этом шнуровой орнамент и основы форм керамики, домостроения, хозяйства и погребальных обрядов остались практически неизменны и были донесены индоевропейцами вплоть до Британского архипелага.

Верховья рек Дунай, Рейн и Рона практически смыкаются, что позволило без особых на то усилий пастушеским общинам центра Европы переместиться в долины Рейна и Роны, в дальнейшем выйти к теплым водам Французской Ривьеры и далее — на Пиренейский полуостров и острова Сардинию и Сицилию. Рейнская группа индоевропейских кочевников принялась не только за освоение долины Рейна и его притоков, но и проникла к югу от Альп в долину реки По, на север Апеннинского полуострова.

Впрочем, вскоре вновь освоенные долины западноевропейских рек перестали полностью удовлетворять энергичных воинственных пришельцев, и они продвинулись на полуостров Бретань на западе Франции и почти одновременно из устья Рейна и с атлантического побережья Франции совершили крупные морские вторжения на острова Британского архипелага. Продолжалось активное освоение Пиренейского полуострова, и происходили высадки отрядов носителей культуры колоколовидных кубков на острова Сардиния и Сицилия.

Молниеносный натиск и превосходство в медном вооружении всадников, создавших колоколовидные кубки, украшенные все тем же знаменитым оттиском шнура, привели в упадок мегалитические культуры индоевропейцев запада континента, возводивших начиная с середины IV тыс. до н. э. потрясающие сознание каменные ансамбли. Причем вес отдельных плит достигал 50 тонн и более. В первой четверти II тыс. до н. э. угасла мегалитическая культура Сены — Уазы — Марны на севере Франции.

В Британии не лучшие времена переживала культура Уиндмилл-Хилл, ей было трудно противостоять агрессии воинственных и подвижных собратьев. Вскоре ее городища и поселения заняли пришедшие с континента носители культуры колоколовидных кубков. Вместе с культурой Уиндмилл-Хилл угасла ещё одна древняя британская культура — Питерборо, её памятники также оказались перекрыты поселениями носителей культуры колоколовидных кубков. При этом индоевропейская экспансия рубежа III–II тыс. до н. э. коснулась не только земель Англии и Ирландии, но и Шотландии и даже расположенных к северу от нее Оркнейских островов. Здесь на рубеже указанных тысячелетий сложилась новая культура Райнио-Клектон, родственная культурам шнуровой керамики и колоколовидных кубков.

^{Урна с воротником и «виноградная чаша» из кургана в Нормантоне. Уилтшир, Англия. Культура Уэссекса}

Пришельцы строили на островах Британского архипелага круглые и прямоугольные жилища, немного углубленные в землю. Стены возводились из плетня с обмазкой глиной. Стадо состояло из крупного рогатого скота и овец, что традиционно для Британии. Над погребениями согласно стойкой степной индоевропейской традиции насыпали круглые курганы. Очерченный уклад касался не только носителей культуры колоколовидных кубков на островах Британского архипелага, но и всей территории центра и запада Европы, занятой представителями данной культуры. Мало-помалу, с течением десятилетий и веков, последствия нового нашествия индоевропейских кочевников на Европу улеглись, и недавние степняки принялись основательно обживаться в среде этнически родственных предшественников, формы жизни и хозяйства пришельцев приобретали всё более оседлый характер.

Когда могучий вал третьей волны рубежа III–II тыс. до н. э., прокатившись по континенту из края в край и смяв предшествующие культуры Европы, оставленные двумя ранними волнами индоевропейских нашествий, улегся, Европа приняла обновленный, на первый взгляд несколько сумбурный вид. При этом качественно более сильный и энергичный состав нового индоевропейского населения континента позволил в начале II тыс. до н. э. родившимся экономическим центрам Европы перейти от выплавки меди к выплавке бронзы, уже освоенной цивилизацией Передней Азии и юга Туркмении. Это произвело своего рода взрыв всех сторон производящей экономики Европы и практически сравняло ее со старшей и во многом этнически родственной переднеазиатскои и южнотуркменской метрополией VIII–III тыс. до н. э.

Одновременно на рубеже III–II тыс. до н. э. индоевропейцы центра Евразии осуществили колоссальные вторжения в Малую Азию, а называли они себя хеттами.