Глава 2. Кому был выгоден Брестский мир

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 2. Кому был выгоден Брестский мир

Некоторые определённо, как дети, думают: подписал договор, значит, продался сатане, пошёл в ад. Это просто смешно, когда военная история говорит яснее ясного, что подписание договора при поражении есть средство собирания сил.

Из речи В. И. Ленина на VII (экстренном) съезде большевистской партии

Теперь задним числом, я могу утверждать, что наше поражение явно началось с русской революции.

Генерал Э. Людендорф

Самым сложным было не торопиться. Делать то, что он давно задумал и решил. Делать это чинно, с расстановкой. Солидно и уверенно войти в историю. Ведь момент без сомнения был исторический, такого её анналы ещё не знали. Никто до него такого не делал, не пытался и даже не додумался столь красиво разрешить множество задач одновременно, не предложив никакого решения вообще!

Троцкий обвёл присутствующих взглядом, набрал побольше воздуха, и начал читать. Очень хотелось произнести все разом, одним махом, не давая никому опомниться. Он начал удачно, быстро поймав нужную тональность и всем своим нутром чувствуя правильность выбранной формы. Сказал о солдате-пахаре, который должен вернуться к своей пашне, о солдате-рабочем, которого ждёт его мастерская. И потом, не переводя дыхание, сразу перешёл к главному:

— Именем СНК Правительство РСФСР настоящим доводит до сведения правительств народов воюющих с нами союзных и нейтральных стран, что, отказываясь от подписания аннексионистского договора, Россия, со своей стороны, объявляет состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращённым.

Вот она бомба! Самообладанию дипломатов учат с самых азов постижения их многотрудной профессии. Потом они оттачивают их в многочисленных словесных баталиях, достигая полнейшего контроля над своей мимикой. Здесь в Бресте были лучшие из лучших.

— Российским войскам одновременно отдаётся приказ о полной демобилизации по всему фронту – выдохнул Троцкий и моментально перевёл взгляд на глав немецкой и австрийской делегации. Рихард фон Кюльман тупо уставился на него, и на его холёном лице, так и читалась просьба ещё раз повторить все сказанное. Министр иностранных дел Австро-Венгрии граф Оттокар фон Чернин вообще на мгновение потерял самообладание и стал нервно теребить воротник.

Все – бомба взорвана. Пусть они теперь разбираются в хитросплетениях сложившейся ситуации, ломают себе головы. Наша задача затягивать все до крайней меры, тянуть резину и никакого договора не подписывать. Устроить настоящую политическую демонстрацию, переложить всю ответственность на немцев.

Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем – вот секрет успеха. До сих пор так не делал никто. Так ведь никому и не надо было одновременно успокоить население своей страны, возбудить рабочих Германии и Австрии, оттянуть подписание договора с немцами и показать свою сговорчивость и покладистость перед ДРУГОЙ стороной.

Придумка и вправду была гениальной. Немцы проигрывали при любом раскладе. Именно это Ленин ухватил сразу.

— Было бы так хорошо, что лучше не надо, – сказал он, задумчиво глядя в сторону, – если бы генерал Гофман оказался не в силах двинуть свои войска против нас.

— Тогда мы одержали гигантскую победу с необозримыми последствиями – развивал свою мысль Троцкий – Если же удар против нас ещё окажется для Гогенцоллерна возможным, мы всегда успеем капитулировать достаточно рано.

— Интересно, чертовски интересно – прищурился Ильич, что всегда означало у него мощный мыслительный процесс – Ну, хорошо, допустим, что мы отказались подписать мир, а немцы после этого переходят в наступление, что вы тогда делаете?

— Подписываем мир под штыками. Пусть покажутся миру во всей своей красе.

— А вы не поддержите тогда лозунг революционной войны? – снова прищурился Ильич.

— Ни в каком случае.

— При такой постановке опыт может оказаться не столь уж опасным. Мы рискуем потерять Эстонию или Латвию.

Ленин шагнул в сторону, на секунду задумался и прибавил с лукавым смешком:

— Уж ради одного доброго мира с Троцким, с тоит потерять Латвию с Эстонией!

Эта фраза стала у него на несколько дней припевом. И настроение у Владимира Ильича явно пошло на поправку. Выход из тупика был найден. И нашёл его он – Троцкий…

Кто-то из членов германской делегации громко кашлянул. Фон Кюльман бормотал себе под нос что-то невразумительное. Первым пришедший в себя граф фон Чернин предложил созвать пленум, для обсуждения заявления советской делегации.

Нечего обсуждать. Нечего ждать. Можно ехать…

С момента Октябрьского переворота время в России стремительно понеслось вперёд. Страна распадалась, хаос и анархия царствовали на её пределах. Всё шло по плану. По «союзному» плану: Революция – Разложение – Распад. Новая власть с ходу принялась издавать декреты и решительно изменять привычную русскую жизнь. Её действия содержали здравые поступки и безумные затеи одновременно.

Следом за 31 января 1918 года по указу ленинского правительства сразу наступало 14 февраля. Вскоре, сильно упростив правописание, навсегда исчезли из русского алфавита «ять» и некоторые другие буквы. Но порадоваться этому могли не все газеты – последовало закрытие оппозиционных газет. Большевики запретили торговлю, товарно-денежные отношения были заменены натуральным обменом. Естественно, что на следующий день после этого из магазинов исчезли все продукты, а сами «храмы торговли» закрылись, чтобы уже не открыться никогда. Организовать снабжение населения без участия денежных знаков и коммерческой смекалки оказалось невозможно, и города стали вымирать по причине элементарного голода. Тогда в русской истории появляются продотряды, силой отбиравшие хлеб у крестьян.

Английский план развала России был блестящим по своей проработке и организации. Он был безупречен по своему выполнению. Но в сам план закралась одна маленькая ошибка – «союзные» организаторы недооценили Ленина, его политические способности, его талант стратега и тактика. Ильич был не просто достойным соперником для мастеров закулисных интриг. Он во многом превосходил их. Его изворотливость, способность к компромиссам, жестокость и фанатизм, решительность и бесстрашие, «союзники» не смогли правильно предсказать. Свободный от угрызений совести Ленин, свободно маневрировал по большому политическому полю развалившейся русской империи.

Для финальной части «Распад» своего плана по устранению России с мировой арены надо было выбирать другого исполнителя. Ленин оказался слишком хорош, только поняли это закулисных дел мастера слишком поздно.

Раньше предательство своих друзей и союзников было «эксклюзивом» политики англичан и французов. Теперь у них появился достойный партнёр по переговорам. Своего цинизма Ленин даже не скрывал и открыто писал о своих взглядах: «Это (разница во взглядах – Н. С.) нисколько не помешало мне „согласиться“ …насчёт услуг, которые желали оказать нам специалисты подрывного дела, французские офицера, для взрыва железнодорожных путей в интересах помехи наступления немцев. Это было образцом „соглашения“, которое одобрит всякий сознательный рабочий, соглашения в интересах социализма. Мы жали друг другу руки с французским монархистом, зная, что каждый из нас охотно повесил бы своего „партнёра“… Я ни секунды не поколеблюсь заключить такое же „соглашение“ с хищниками немецкого империализма, в случае, если наступление на Россию англо-французских войск того потребует».

Это слова Ленина из «Письма американским рабочим». Цинично, точно и… очень правильно! Надо бороться с «союзниками» – Ленин возьмёт помощь немцев, а чтобы оградить революцию от германских штыков, с готовностью использует помощь Антанты. Так и делается большая политика. Так делаются великие революции и только так сколачиваются великие империи.

Сначала всё шло для «союзников», как по маслу: большевики взорвали Россию изнутри на множество мелких осколков. Потом неожиданно для всех, для «союзников», для белогвардейцев, даже для самих себя – ленинцы собрали её снова воедино! Гримасы истории – те, кого «союзники» забросили для окончательного разрушения страны – её и восстановили!

Логика собственного выживания в совокупности с марксистской идеологией диктовали последующие действия большевиков, в конечном итоге приведшие к образованию СССР. Под другим знаменем, под другим названием, с новой идеологией, но былая мощь России снова будет возрождена к концу тридцатых годов. Та самая ненавидимая «союзниками» страна, смерти которой они так желали, и которая одной ногой уже была в вырытой для неё могиле. Прямо на краю её, она неожиданно остановилась, и, пугая своих губителей начала возрождение! Через кровь, через миллионы смертей, через крах экономики – Россия начала возрождаться!

Ошибку свою «союзники» распознают не сразу, поначалу просто приглядываясь к шустрым революционерам. В то время Лев Давыдович Троцкий был наркомом иностранных дел. Его многотомные мемуары поистине бесценная сокровищница информации: «18 ноября генерал Джэдсон, начальник американской миссии, неожиданно посетил меня в Смольном. Он предупредил, что не имеет ещё возможности говорить от имени американского правительства, но надеется, что всё будет all right». В заключение миролюбивый генерал заявил: «Время протестов и угроз по адресу советской власти прошло, если вообще это время существовало».

А нам говорят о неприятии большевистского правительства странами Антанты, об их возмущении и негодовании! На самом деле, через несколько недель, после взятия власти большевиками, у официального начальника американской миссии к ним претензий нет. А разве может быть иначе, если вспомнить, что борец за народное счастье Лев Троцкий, почти одновременно с Лениным, прибывшим в Россию через Германию, приплыл на корабле из США.

Появляются у нового большевистского руководства и неофициальные представители западной закулисы! Совсем недавно улыбчивые «союзные» разведчики в уютной Швейцарии убеждали немцев направить Ленина в Россию. Теперь вот в Петрограде появились их не менее улыбчивые коллеги. Им выпала честь проводить далее в жизнь грандиозный план развала России. От трёх держав прибывают три эмиссара: от Франции – представитель военной миссии Жак Садуль, от Великобритании – заместитель посла Брюс Локкарт, Соединённые Штаты остаётся представлять глава миссии Красного креста Раймонд Роббинс.

Все трое не обладают статусом посла, а, следовательно, не имеют полномочий для ведения переговоров и не могут озвучивать позицию своих правительств. Но они всего лишь не имеют официальных полномочий, а это для выполнения их специального задания и не нужно. Зато неофициальных полномочий у западных эмиссаров хоть отбавляй, и именно они являются реальными представителями стран Антанты.

В этом легко убедиться, обратив внимание на то, что официальные послы трёх сверхдержав в это время почему-то быстренько покинули советскую столицу и уехали… в Вологду. Неофициальные представители остались. Все три официальных посла: Бьюкенен (Англия), Нуланс (Франция) и Фрэнсис (США), занимают ярую антисоветскую позицию. И уезжают подальше от основного политического центра России. Неофициальные представители Садуль, Локкарт и Роббинс, как пишет изданная ещё до сталинских чисток книга «Гражданская война 1918–1921», «стремились добиться от своих правительств признания советской власти». Потому остаются рядом с большевистскими главарями.

Ленин и Троцкий прекрасно понимают, КТО к ним приехал. Поэтому уважение неофициальным представителям «союзников» оказывалось соответствующее. Троцкий встречался с Локкартом чуть не ежедневно, выдал ему пропуск в Смольный, предоставил собственный поезд для поездок между Москвой и Петроградом, и даже снабдил таким документом: «Прошу все организации, Советы и Комиссаров вокзалов оказывать всяческое содействие членам Английской Миссии». Есть «железобетонная» бумага и у французского представителя капитана Жака Садуля. Это фигура ещё более интересная. Откомандированный в Россию ещё в сентябре 1917 года, он к сентябрю 1918-го «порвал» с французской миссией и начал вести активную работу в качестве коммуниста. Это вы можете прочитать в литературе. Мол, загорелся молодой француз революционными идеями, забыл свой долг и солнечные долины Прованса. Ушёл с головой в коммунизм и марксизм.

Это ложь. Чтобы это понять, достаточно повнимательнее почитать самого Владимира Ильича. «Французский капитан Садуль, на словах сочувствовавший большевикам, на деле служивший верой и правдой французскому империализму», – пишет Ленин уже цитируемом нами«Письме американским рабочим». Главу большевистской партии не обманешь притворными клятвами и фальшивым марксизмом. Его характеристика Жака Садуля прямо говорит нам, откуда появился в приёмных новоиспечённой советской власти симпатичный молодой француз…

Жак Садуль был настолько заметной фигурой, что оставил свой след и в мемуарах Льва Давыдовича Троцкого. «Капитан Садуль явился ко мне немедленно после Октябрьского переворота для информации. Насколько помню, с ведома французских военного и дипломатического представительств в России», – напишет будущий основатель Красной армии. Немедленно после переворота к главарям большевиков мог придти только тот, кто знал, куда и к кому идти. А значит, Жак Садуль имел контакт с большевиками ещё до Октября…

Факты его биографии эту версию неопровержимо подтверждают. В марте 1919 года бывший капитан французской армии участвует в работе первого конгресса Коминтерна, организации, главной целью которой является раздувание мирового революционного пожара. Французская Фемида реагирует быстро и адекватно: в том же 1919 году Жак Садуль заочно приговорён к смертной казни за государственную измену, коммунистическую пропаганду среди французских моряков, дезертирство и сношение с неприятелем. Это понятно. Удивительным окажется дальнейшее развитие событий.

В конце 1924 года Садуль неожиданно возвращается во Францию. Он арестован и передан в руки военных властей, готовый смертный приговор ждёт его на Родине уже с 1919 года. Казалось бы, вот и конец истории – получит французская компартия готового мученика и героя для своего Пантеона. Однако в марте 1925 года военный суд в Орлеане неожиданно оправдывает Жака Садуля по обвинению в дезертирстве! По остальным же пунктам обвинение бравого капитана вообще признается необоснованным! Его дело прекращается, а сам Садуль выходит на свободу.

Что это? Очередные «чудеса»? Нет, обычная ситуация с выполнением важнейшего государственного задания. О миссии Жака Садуля знают единицы, для всех остальных, включая французскую юстицию, он предатель, заслуживающий виселицы. В 1924 году контактировать с большевиками уже не надо, помощь им уже не требуется – СССР окреп и может существовать без активной поддержки «союзников». Вспомним, что в январе того же 1924 года умирает Ленин, то есть основной «контактер» французского разведчика, и нам станет окончательно понятно, почему капитан Садуль возвращается во Францию именно в этом году. Домой он едет, совсем не опасаясь за свою жизнь. В нужный момент из-за кулис появляются спецслужбы. Они своего агента, с честью выполнившего задание, в обиду не дают. А французская Фемида хлопает глазами и отменяет герою закулисного фронта смертный приговор…

Помимо неофициальных дипломатических каналов для налаживания связей и поддержки новой революционной власти используются и традиционные «прикрышки» спецслужб: журналистика и общественная деятельность. Например – Миссия Красного креста. Сердобольные граждане США помогают нуждающимся продовольствием, одеждой и медикаментами. Но это лишь ширма для удобного решения более важной задачи.

Прямо накануне Октября Миссия Красного креста выдавала деньги большевикам. Естественно – на «гуманитарные» нужды. В декабре 1917-го эти благородные господа выдали Ильичу ещё один миллион долларов. Безусловно – на борьбу с разрухой и голодом. Только вот белогвардейцам никто и никогда не давал ни копейки, ни на помощь голодным, ни на восстановление чего-либо! Поэтому в цитадели новой революционной власти случилось чудо: ветер всеобщей большевистской национализации благополучно пролетел мимо американцев. Петроградское отделение National City Bank, где обслуживались счета миссии Красного Креста, оказалось единственной банковской конторой в Советской России, не подпавшей под действие декрета о национализации…

Неофициальные эмиссары британского, французского и американского правительств активно старались помочь большевикам удержаться у власти, одновременно стараясь максимально продлить ситуацию, при которой русские солдаты вновь будут и дальше умирать за интересы своих «союзников» по Антанте. Поэтому они слали своим правительствам донесения, что «интервенция союзников в помощь белым против большевиков будет обречена на неудачу и может спасти положение лишь интервенция в помощь большевикам против немцев».

В это же время Добровольческая армия, состоящая из офицеров, школьников и юнкеров, с пустой казной, численностью в 3 тыс. человек, поднимала знамя борьбы с большевиками. Эта горстка героев не собиралась мириться с немцами, они были верны «союзникам». Что же в ответ? Не надо спешить, надо присмотреться и к большевикам, и к их противникам. Кто больше подойдёт, кто лучше впишется в жёсткие лекала плана Революция – Разложение – Распад, тому и поможем! Английский министр иностранных дел лорд Бальфур подчёркивает на заседании кабинета, что «надо сделать все, чтобы не создалось впечатления, что Британия встала на чью-либо сторону во внутрироссийском конфликте».

А помощь нужна и большевикам – первые месяцы самые сложные. Тут Брюс Локкарт и Жак Садуль просто незаменимы. Поэтому им от Троцкого и Ленина почёт и уважение, и любые документы на все случаи жизни. А в ответ посланцы «капитала» ничего не пишут о том, что новая власть режет Россию по живому, издаёт невыполнимые декреты и своими актами активно копает могилу русскому государству. Это не важно. Главной задачей «союзных» представителей было присмотреться к Ленину и Троцкому и ответить на один вопрос: можно ли с ними иметь дело? Не испортят ли они великое дело разрушения России? Ведь большевики уже показали свой строптивый нрав, выйдя из-под контроля и оставшись у власти.

На этот вопрос и отвечают Локкарт и Садуль. Отвечают положительно – с Лениным можно иметь дело. Другой подходящей силы для реализации своих целей, финального аккорда плана Революция – Разложение – Распад западные разведчики не видят. С «друзьями» из западных разведок Ленин и Троцкий вроде бы договорились. Но есть у русской революции и другой, не столь законспирированный «отец» – немцы. И они требуют выполнения взятых Ильичем обязательств.

Ведь взяв деньги у немцев деньги на революцию, Ленин пообещал им вывести Россию из войны. И слово своё вроде бы сдержал. Это факт. Но потому ли Ленин заключил столь невыгодный Брестский мир, что был он «германским агентом»? Те, кто так называют вождя мирового пролетариата, сильно кривят душой. Назвать Ленина и большевиков немецкими шпионами было очень хорошо в листовке, разбрасываемой над красноармейскими окопами. Такая пропаганда была необходима и в тылу своих собственных белых армий. Действительность была куда сложнее.

Ленин никогда не выполнял никаких указаний берлинского «центра». Он заключил сделку и следовал её условиям, следовал только до тех пор, пока был вынужден это делать или пока это было выгодно. Ленин был циником до мозга костей, и лишь в своих собственных целях он использовал германские деньги. Свята для него была только мировая революция. Всё остальное было уже не так важно.

Ленинская тактика проста: выполнять свои обязательства перед партнёрами только тогда, когда это остро необходимо, максимально использовать противоречия между ними, лавировать и выбирать наиболее выгодные комбинации. В этом его огромное, просто колоссальное отличие от Керенского и Временного правительства. Те бездумно выполняли чужую волю, даже не пытаясь выйти из-под контроля. Ленин же сам использует тех, кто пытается использовать его. Такая идёт игра – кто кого проведёт, использует и обманет.

Поэтому немцам, Владимир Ильич, помогать не спешил, пока они его к этому не вынуждали. Зато эмиссары «союзных» разведок ходили на приём к Троцкому чуть ли не ежедневно. Держали руку на пульсе. Слишком сложными были те процессы, которыми руководили закулисные режиссёры. Ведь на повестке дня встал вопрос о заключении мира России с Германией. Мир, пока ещё будущий мир Ленина с кайзером, был для англичан как яд: при правильном применении это лекарство, при передозировке приведёт к гибели. Одна ошибка могла серьёзно изменить всю конфигурацию политической карты. Потому и разъезжали по гибнущей России Локкарты и Садули и направляли события в нужное для них русло.

Исторический пульс в то время бился с удвоенной частотой. Страшная Первая мировая война приближалась к своей развязке. Между тем, проигрывать не хотел никто. Антанта готовилась выложить свой последний, но самый сильный козырь – вступление в войну США. Последний шанс история предоставила и Германии. Пусть призрачный, но он был. Этот шанс – немедленный мир с Россией, отвод войск со всей оккупированной территории и скорейшая переброска их на Запад. Нанесение удара по французским и английским войскам, пока американские не прибыли к театру военных действий. Это было важнейшим условием возможного ничейного исхода Первой мировой войны для Германии. Победить Германия не могла.

Но самым главным для выживания Германской империи являлось правильное понимание причин, приведших к катастрофе её российскую соседку. Всех тех странностей и удивительных совпадений, что за какие-то девять месяцев уничтожили великолепную русскую армию, крепкое государство и саму страну.

Проанализировав всё это надо было принять ряд мер внутри страны: жёсткая, военная диктатура, ликвидация малейших политических колебаний. Нейтрализация всех социалистических и социал-демократических деятелей любой ценой. Пристальное внимание немецких спецслужб к высшей политической верхушке. Увы, немцы свой шанс упустили. Русский сценарий будет почти в точности повторён в стране пива и сосисок. Но всё по порядку…

Ничто не развеет с такой лёгкостью миф о «германских шпионах» большевиках, как самое главное доказательство, главное обвинение против Ленина – грабительский Брестский мир. Чтобы понять под чью дудку плясали вожди русской революции, надо подробно разобрать ход брестских переговоров. И тогда многое нам станет понятнее и яснее…

Новизна мирных предложений большевиков была не в том, что они первыми о мире заговорили, а в том, как они это сделали. Ленин решительно и прямо предложил свой вариант: «мир без аннексий и контрибуций», то есть сохранение существовавшего до войны статус кво. Опубликовав свой декрет о мире, большевики стали ждать ответа. Разумеется, они его не получили.

Тогда Ленин потребовал от главнокомандующего русской армией генерала Духонина немедленно заключить с немцами перемирие. Он отказался, был смещён со своего поста Совнаркомом и затем убит озверевшими матросами. На его место назначили прапорщика Крыленко. Новый главком предложил русским воинским подразделениям договариваться о мире отдельно с каждой конкретной противостоящей им неприятельской частью. При этом он совсем не подумал, что если в русских окопах уже сидела толпа, то на противоположной стороне была ещё настоящая армия. А это значит, что вопросы войны и мира у немцев решали не солдаты на митинге, а генералы в Берлине. Поняв свою ошибку, Крыленко обратился к германскому командованию с предложением о перемирии.

Вот тут мы заметим первую странность. Мир Германии нужен, как воздух. Успешный немецкий «агент» Ульянов, достигший в России неожиданного, почти фантастического успеха, предлагает перемирие, ведя дело к мирному договору. То есть, хочет выполнить свои обязательства перед теми, кто ему деньги перечислял на счета в скандинавские банки. Текст договора он подпишет, естественно, нужный Германии (ведь агент то Ильич, якобы, немецкий!). Всё должно решаться молниеносно. Надо радоваться германским политикам и генералам, хлопать пробками от шампанского и подставлять фужеры под игристый напиток. В жизни всё это произошло совсем по-другому. Фактический командующий германскими армиями генерал Людендорф вызывает к себе командующего штабом Восточного фронта генерала Гофмана и задаёт ему один вопрос: можно ли иметь дело с новым русским правительством? Самое время для подобных вопросов. Согласитесь – о лояльности своих шпионов надо спрашивать начальника германской разведки, и желательно задолго до их заброски и выделения им миллионов марок.

Интересная получается история: отправили немцы Ленина и компанию в Россию, но точно не знают – можно ли с ними иметь дело! Это же, как надо спешить, чтобы дать денег господину Ульянову на русскую революцию, а подробности будущей операции с ним даже не обсудить! Ведь немцы известные педанты, а тут они не делают самые элементарные вещи. Пихают деньги, кому попало, потом тех, кому средства дали, пакуют по пломбированным вагонам и шлют в Россию.

Однако шутки в сторону. Генерал Гофман ответил Людендорфу утвердительно, в том смысле, что можно с ленинцами дело иметь, а с нами в мемуарах сомнениями поделился: «Я много думал, не лучше ли было германскому правительству … отклонить переговоры с большевистской властью. Дав большевикам, возможность прекратить войну, и этим удовлетворить охватившую весь русский народ жажду мира, мы помогли им удержать власть».

Что сказать, порядочные люди немецкие генералы – даже отправив в Россию своих агентов, они потом ещё раздумывают, а стоит ли плодами их работы пользоваться. Задумывают сложнейшую операцию по разрушению противника, и когда она удалась, не знают, получать ли столь нужный результат или нет. А ведь на кону не только судьба России, но и будущее самой Германии! Так и хочется сказать – что ж тут думать! Раньше надо все эти вопросы обсуждать, когда Ленина отправляли. Не успели с ним поговорить, на поезд пломбированный Владимир Ильич опаздывал? Так немецкие разведчики под вымышленными именами в том поезде тоже в Петроград ехали. Вот бы и поговорили за стаканом чая, как и что потом делать будут.

И, ещё один аспект у этого вопроса есть. В России никакого другого правительства, кроме большевистского нет, и в ближайшее время не предвидится. Нарушил Ленин легитимность русской власти. Мир Германии нужен, и подписывать его кроме как с Советом народных комиссаров более не с кем! О чём же тут думать? Раздумья немецких генералов свидетельствуют только об одном: Германия получила ленинский пломбированный вагон и идею его заброски в Россию в уже готовом виде. И очень срочно. В противном случае немецкие спецслужбы продумали бы все мельчайшие детали. Все бы обсудили и все бы успели. Но этого нет – проводить операцию надо было срочно, в спешке. Потому, что торопили англичане, предложившие Германии идею уничтожения России, путём организации и финансирования ленинской поездки. В британских интересах больше неясностей и недоговоренностей. Сегодняшние неясности – это завтрашний хаос. Чем больше его, тем лучше.

Выйдя из своей удивительной задумчивости, немцы соглашаются на переговоры с большевиками. Австрийцы же просто умоляют их «удовлетворить Россию, как можно скорее». В стране мазурок и вальсов продовольствия уже практически нет, а вместе с исчезновением хлеба и масла, тает и решимость венского кабинета.

Местом мирных переговоров выбирается город Брест-Литовск, оккупированный немецкими войсками. С завязанными глазами полномочные представители советской России пропускаются через германские оборонительные линии. Сделан первый шаг к всеобщему миру. Теперь пришло время сделать второй и третий и закончить кровавую бойню, как можно скорее…

Давайте на минутку остановимся и порассуждаем. Современная историческая наука имеет всего два толкования дальнейших действий большевиков. Первая, «советская» точка зрения гласила, что стремление Ленина к миру во всём мире было столь велико, а желание немцев хапнуть побольше, так сильно, что в результате пересечения этих двух прямых и возник мирный договор. Такой, при котором, Россия потеряла значительную часть своей территории, грабительский и разбойный. Но, поскольку сил у молодой красной республики не было, то пришлось его, скрипя сердце, подписать.

Вторая, более современная трактовка тех событий, говорит нам о том, что русской территорией Ленин расплатился с немцами за «пломбированный вагон» и их финансовую помощь в деле разрушения русского государства.

Обе версии красивы, обе обточены писателями и историками до ослепительного блеска. Но могут ли они действительно объяснить, почему Владимир Ильич подписал Брестский мир? В самом ходе переговоров таится ответ на этот вопрос. Они продвигались совсем не так, как мы привыкли себе представлять.

Немецкую делегацию на переговорах возглавил статс-секретарь министерства иностранных дел Рихард фон Кюльман, австрийскую – министр иностранных дел граф Оттокар фон Чернин. Нашей – руководит товарищ Адольф Иоффе. Судя по описаниям немцев: у него длинные грязные волосы, поношенная шляпа и сальная нестриженная борода. Состав русской делегации плакатно комичен – в числе ленинских дипломатов рабочий, матрос и крестьянин. Последнего, спохватившиеся большевики буквально схватили на улице и внесли в список. Без крестьянина – рабоче-крестьянской делегации никак нельзя.

И вот, товарищ Иоффе излагает советские условия прекращения военных действий.

1. Перемирие сроком на 6 месяцев.

2. Немцы должны очистить Ригу и стратегически важный, только в октябре семнадцатого захваченный ими Моонзундский архипелаг.

Наконец, Иоффе выкладывает третье советское условие, после которого немцы оказываются просто в состоянии шока.

3. Германцы должны обязаться, НЕ ПЕРЕБРАСЫВАТЬ ВОЙСКА НА ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ!

Что за странную форму поведения избрал себе товарищ Иоффе, а точнее, руководящие им Ленин и Троцкий? Почему советский дипломат выдвигает столь удивительные требования? Ведь понятно, что в условиях продолжающейся войны отказ от свободной переброски войск в любом направлении для немцев абсолютно неприемлем. Такой мирный договор для Германии теряет всякий смысл. А ведь это условие большевики уже высказывали! В первых попытках начать контакты с немцами, это удивительное требование уже было высказано большевиками. Звучало оно и в публичных речах Ильича. Выступая в конце ноября 1917 года, он сказал: «Когда немцы на наши требования не перебрасывать войск на западный и итальянский фронты ответили уклончиво, мы прервали после этого переговоры и возобновим их некоторое время спустя».

Согласимся, что для «германского агента» Ленина, эти требования, мягко говоря, странные. Абсолютно не подходят они и для радетеля интересов молодой революции. Зачем большевикам искусственно задерживать германские войска на границах революционной России? Ведь находясь рядом, монархическая немецкая армия является постоянной угрозой красному Петрограду и Москве. И наоборот, чем больше германских солдат уедет во Францию и Бельгию, тем быстрее Ленин и Троцкий смогут заразить большевизмом все окружающее пространство. Пекись Ильич об интересах революции, не оставлять свои части, а поскорее увозить, должен просить он германских дипломатов и военных. И вообще, какое дело революционному правительству России, куда денет Германия освободившиеся дивизии? У большевиков, что других забот нет?

Нет, забот у новой коммунистической власти огромное множество. А вот у «союзных» спецслужб есть только одна головная боль – не допустить переброски германских войск на Западный фронт. Теперь глядя на «странные» большевистские предложения, немцы могут правильно оценить степень влияния английской разведки на ленинское правительство. Она очень велика.

Немецкие войска находятся на расстоянии одного рывка до красного Петрограда, недаром ведь ещё в сентябре сам Ильич писал об опасности сдачи им города Керенским. Германцы рядом, они реально могут задушить новую революционную власть. Британских, французских и американских войск в России практически нет, и они не могут, ни помешать, немцам придушить большевиков, ни помочь им это сделать.

Вот в этой ситуации на переговорах с германцами, опасностью № 1 для революции, Ленин выставляет им условия заведомо неприемлемые, но нужные «союзникам»! Это глупо и нелогично. Если считать, что никаких отношений у большевиков с британскими и французскими спецслужбами не было, и нет. И наоборот, если знать, что Ленин делал свою революцию в тесном контакте именно с ними, а немцам отводилась лишь роль казначея, то всё становится понятно и объяснимо.

«Союзные» эмиссары потребовали от большевиков начать переговоры и выставить требование запрета на переброску войск на другие фронты. Что, по сути, изначально заводило переговоры в тупик. Такое состояние неопределённости «союзникам» и надо. А в тылу германской армии часовая бомба немецкой революции уже начала свой отсчёт…

Почему же Ленин идёт на выставление заведомо невыполнимых требований в ситуации, когда он более всех заинтересован в успехе переговоров? Тем и отличается хороший тактик от плохого, что он тонко чувствует ситуацию. А она такова: большевики вышли из под контроля «союзников», когда разогнав Учредительное собрание не убежали с награбленным золотом за границу, а остались у власти. Продемонстрировали независимость и упрямство. Теперь Ленину надо проявить адекватность и показать, что с ним всё-таки можно иметь дело. Поэтому советская делегация по его распоряжению и огорошила немцев своими требованиями.

Расчёт следующий: во-первых, можно задобрить «союзников», во-вторых – чем чёрт не шутит, вдруг немцы согласятся! Маловероятно, но всё же шанс есть. Вариант, при котором немцы отказываются от переговоров тоже Ленину подходит. Перед англичанами он чист (мы пытались!), для внутренних трудностей и провала собственных экспериментальных шагов есть отличное объяснение – внешняя угроза. Сплотитесь вокруг правительства для отражения внешней агрессии! Революция в опасности! Кушать вам нечего – так ведь война идёт, что ж вы хотите! Мы первое рабоче-крестьянское правительство мир всем народам предложили, но империалисты хотят и дальше воевать. При такой ситуации во всех трудностях будет виноват германский кайзер, все собственные просчёты легко на него списать.

Но, такая ситуация опасна. Бравада хороша только до того момента, пока немцы со своим хитрым «шпионом» реально воевать не соберутся. Ленин знает, что военной силы у большевиков сейчас нет. Он прекрасно понимает, что если дразнить немцев дурацкими требованиями, то они могут и прихлопнуть молодую Советскую республику, как назойливую муху. Слушаться «союзников» полностью тоже нельзя, они снова пытаются спровоцировать русско-германский конфликт, причём руками самой советской делегации.

Ленин это прекрасно понимает и трезво оценивает помощь, предложенную Антантой. Ильич знает, что в момент, когда большевики рвались к власти, никто из «союзников» русской армии не помогал. После провала своего наступления в апреле 1917 года, и англичане, и французы до конца года спокойно отсиживались в своих окопах. Настоящая война весь 1917-й год ведётся Германией на Восточном фронте!

Это и есть суть договорённостей между британцами и немцами: свобода рук на русском фронте, в обмен на затишье на западном. Немцы стараются разгромить Россию, пользуясь ослаблением её армии под влиянием большевистской пропаганды, зная, что Антанта на помощь своей погибающей союзнице не придёт. Проверить это легко – достаточно открыть любую книгу, посвящённую Первой мировой войне, и посмотреть какую поддержку оказывали англичане и французы в моменты особой напряжённости на русско-германском фронте.

Например, прямо накануне Октября, германцы проводят операцию по захвату стратегически важных Моондзундских островов. Русская армия, разложенная и деморализованная, находится в коме, развалены и её морские силы. Но, у России есть «союзники». Английский флот, безусловно, самый сильный в мире. Ему достаточно просто проявить активность и немцы не рискнут оголить Северное море и вывести к нашим берегам большое количество кораблей.

В двух словах ситуация такова: либо немцы захватят ещё кусок русской земли и нанесут нашей армии очередное поражение, либо британцы могут просто поплавать на виду у противника. Даже в бой вступать необязательно, достаточно простой демонстрации сил. Ведь существует прямой приказ кайзера Вильгельма, запрещающий германскому флоту вступать в столкновение с англичанами!

Британцы могут помешать самой десантной операции немцев, а могут воспользоваться отсутствием части германских кораблей для энергичного нападения на немецкие коммуникации в Северном море. Это опасения адмирала Шеера, командующего немецким флотом. «Однако английский флот не выказал склонности предпринять ни ту, ни другую операцию и отвлечь нас от захвата островов» – напишет он в своих мемуарах. Поведением британцев удивлён адмирал Шеер, да и сам Ленин позднее писал, о «крайне странном полном бездействии английского флота». Мы удивляться не будем. Нет никакой «странности». Все логично и понятно.

Пре длагая немцам отправить Ленина в Россию, англичане обещали им свой «нейтралитет», говорили, что не будут помогать русским, и не будут мешать громить ослабленную Россию. Обещали – и слово своё держат! Но теперь у Ленина ситуация в корне другая. Теперь он власть, он правительство, а те же лживые джентльмены обещают помощь не Керенскому, а самому Ильичу! Но Ленин прекрасно знает цену английским и французским словам. Однако его зависимость от «союзников» огромна, а его обязательства перед ними очень серьёзны. Больше, чем перед Германией. Улыбчивым «союзным» разведчикам-эмиссарам он отказать не может, а подразнить немцев, чьим «агентом» он якобы является – это запросто!

А может, и не было никаких обязательств у Ленина перед Германией? Ответа на этот вопрос у меня нет. Все тайные переговоры велись без протоколов, все договорённости на бумаге не фиксировались. Ведь доказательства сотрудничества Ленина с немцами смехотворны. До февральской революции – это только одна расписка Парвуса (не Ленина даже!) о получении им миллиона на организацию забастовки. И несколько более поздних банковских платёжек на счета не самого Ленина, а разных других физических и юридических лиц. Иными словами – никаких прямых доказательств сотрудничества Ленина с Германией нет.

Тяжкое обвинение в предательстве Родины приписывают Ильичу на основании логики его поступков, и проезда в пломбированном вагоне. Вот здесь собака то и зарыта. В результате сотрудничества с Владимиром Ульяновым Германия мировую войну не выиграла, а проиграла. Это факт. Проиграла она, не разбитая на поле боя, а точно повторяя сценарий гибели Российской империи, разложенная революцией в тылу.

А вот Антанта войну выиграла. Повергнув в прах своего главного противника Германию, и своего постоянного геополитического соперника XIX века – Россию. Последовательным анализом действий Ленина мы придем к выводу – имело место тесное сотрудничество руководства большевиков не с немецкими, а с «союзн ыми» разведками. И оно было куда серьёзнее его германского «шпионства», иначе вся история революции опять превратится для нас в смесь удивительных совпадений, необъяснимой глупости и странных поступков. Ведь Владимир Ильич идёт по очень тонкому льду. Пока революция ещё очень слаба, надо ему дружить со всеми: и «союзниками», и немцами. Но главная, путеводная цель его – это в перспективе похоронить и тех и других под обломками рухнувшего в мировом масштабе капитализма. Но пока мировой революции ещё нет – надо лавировать.

Ключ к выигрышу мировой войны для всех воюющих сторон находится в России. Если немцы перебросят свои лучшие части с Востока на Запад они ещё имеют шанс избежать поражения, если оставят солдат в России – через несколько месяцев Германия рухнет. Развалится под влиянием большевистской и антантовской пропаганды. Уже после окончания войны, в своих мемуарах руководители немецкой армии именно так и описали причины своего краха. «Неприятельская пропаганда и большевизм, – писал генерал Людендорф, – стремились в пределах немецкого государства к одной и той же цели».

Германское руководство готовит в начале весны наступление на Западном фронте. Для этого надо провести перегруппировку войск. Для этого нужно заключить мир с Россией, с любым её правительством. И отправить солдат во Францию, Румынию, Бельгию и Турцию. Задача «союзных» разведчиков диаметрально противоположна: немцы не должны увозить своих солдат с Востока на Запад. Любой ценой этому надо помешать. Надо заставить Германию увязнуть в России по уши. Надо убедить большевиков продолжить сопротивление немцам. С одной стороны своим ослаблением заманивать их в бескрайние просторы, одновременно не прекращая с ними войны. Пусть все ещё больше запутается. Самое главное – чтобы ни в коем случае не наступил реальный мир.

Для этого Брюсу Локкарту и Жаку Садулю надо договориться с большевиками. Поиск нового консенсуса «союзников» с вышедшими из-под контроля революционерами – суть временного промежутка с января по июль месяц восемнадцатого года. Со стороны революционеров в контактах участвуют только те, кто «в теме»: Троцкий и сам Владимир Ильич. В мировом масштабе сила сейчас на стороне Антанты, но в России их войск нет. Германия, чья мощь начинает слабеть, имеет в России несколько сотен тысяч солдат. Ленин в Петрограде, в кругу единомышленников, военной силы у него также ещё нет. Только 15 (28) января 1918 года он провозгласит создание Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА) на добровольных началах. Пока же преданных частей – кот наплакал. Потому все стороны политического треугольника ищут компромиссы, чтобы потом грядущим летом их нарушить и снова столкнуться в борьбе до поиска следующих договорённостей.

Эти закулисные переговоры большевиков с «союзниками» шли в тот момент, когда бывшее Временное правительство, бывшая русская армия, её офицеры и генералы, деятели различных партий ждали поддержки и помощи для наведения в России порядка и возвращения её в цивилизованное состояние. Напрасно. Все они были в очередной раз преданы.

Из всех вариантов развития событий мировая элита всегда старалась поддержать наилучший для себя и наихудший для России. В тот момент этим требованиям отвечали только большевики. Первые белые добровольцы уже погибают в степи во время беспримерного Ледового похода, первые казачьи восстания озаряют вспышками юг исстрадавшейся России. Но «союзники» спешат вовсе не к героям антибольшевистского сопротивления, не торопятся они протестовать против произвола свежее организованной ЧК. Они, улыбаясь, идут жать руки большевистским вождям, потому что именно Ленин и Троцкий могут в тот момент «задушить Германию» в своих объятиях.

Вот к наркому Троцкому является делегация военных представителей Антанты в России:

«В мой маленький кабинет пришло человек двадцать – рассказывает сам Лев Давыдович. – …Некоторые из них говорили маленькие любезности. Особенно отличился рыхлый итальянский генерал, который поздравил меня с успешной чисткой Москвы от бандитских элементов. „Теперь, – сказал он с обворожительной улыбкой, – в Москве можно жить так же спокойно, как во всех столицах мира“».

Первые попытки нахождения нового консенсуса с большевиками «союзники» делают весьма неуклюже. Они плохо представляют себе, с кем имеют дело, а потому пытаются (по привычке) решить все вопросы деньгами. Но одно дело взять деньги на революцию, совсем другое взять их, когда это революции невыгодно!

«Англичане прямо предлагали нашему главковерху Крыленке по сто руб. в месяц за каждого нашего солдата, в случае продолжения войны», – говорит сам Ленин в своих «Тезисах по вопросу о заключении сепаратного мира», напечатанных в «Правде». Пытаться подкупить пламенного революционера, фанатично борющегося за мировую коммуну, – мысль здравая и разумная. Но, с большевиками этот номер не проходит. А нам остаётся только догадываться, сколько платили наши верные «союзные» друзья Керенскому, Милюкову и другим деятелям Временного правительства, раз «по привычке» пришли с кошельком и к новой революционной власти…

Ситуация для Владимира Ильича складывалась патовая. «Союзники» требуют воевать – немцы требуют мира. Угодить одним – поссориться с другими. Но Ленин не был бы Лениным, если бы, он не нашёл выход из сложившегося тупика. Вождь обращается к русским солдатам с призывом, повторяющим недавний приказ главковерха Крыленко: немедленно выбирать уполномоченных для переговоров с неприятелем на местах.

Цель простая, как язык ленинских декретов – мир явочным порядком! Официально мы неуступчивы, как нас попросили из Лондона и Парижа, но что же поделать, если солдаты на местах уже не сражаются друг с другом. И, как ни странно, и для «союзников» этот ленинский ход выгоден. Ведь побратавшись на Восточном фронте, немецкие солдаты уже не захотят воевать и на Западном!