14.2. Эвакуация

14.2. Эвакуация

9 декабря командованию Приморской армии стало ясно, что удержать плацдарм не получается. Петров запросил мнение Гладкова об эвакуации. Комдив согласился, что в сложившихся условиях она неизбежна. В результате на третью ночь Митридатской операции Азовская флотилия получила приказ, противоположный предыдущему, — эвакуировать войска. Снова отряд Тетюркина собрался у Опасной — СКА-04, БКА-321, 11 тендеров (№ 11, 15, 21, 31, 35, 44, 51, 53, 75, 86, 95), 4 бота (ПВО-23, ДБ-503, ДБ-514, ДБ-520), два сейнера (№ 2223 и КАТЩ-176), буксирный катер (КАТЩ-182), а также 2 катера ЗИС в роли посыльных и дымзавесчиков. Сейнеры, которые не могли подойти к берегу, должны были принимать десантников с тендеров и ботов. Предусматривалась поддержка артиллерией и ночной авиацией. 00:30 10 декабря началась съемка с якоря, в 01:30 катера легли на курс. Погода: ветер норд-ост 4 балла, море 2–3 балла, видимость 20 кабельтовых, луна в 1-й четверти. Кроме этих катеров, в 00:45 из Опасной в дозор в район мыс Ак-Бурну — Генуэзский мол Керченского порта вышел АКА-126.

Не подозревая о том, что наше командование уже отказалось от борьбы за плацдарм, командир немецкого 5-го корпуса запланировал ликвидацию этой «занозы» на 11 декабря. Он попросил у Адмирала Черного моря ни в коем случае не допустить доставки подкреплений Митридатской группе. Но Бринкман с сожалением констатировал, что блокада по типу эльтигенской невозможна. Мешают собственные минные поля, надежда только на береговые батареи.

Вечером 9 декабря в море вышли 5 оставшихся в строю БДБ. Командир 613-го дивизиона морской артиллерии получил приказ установить на молах дополнительные тяжелые и легкие пулеметы, а также 20-мм зенитные автоматы.

При проходе мыса Змеиный отряд Тетюркина осветили прожектора с мыса Ак-Бурну. На этот раз их было не два, а четыре. Противник открыл огонь, когда до места высадки оставалось 25–30 кабельтовых. В обстреле приняли участие и зенитные батареи. В 03:25 Тетюркин с борта СКА-04 дал сигнал о начале артподготовки. За 35 минут ведения огня нашей артиллерии так и не удалось погасить вражеские прожекторы. Затем огонь был перенесен в глубь вражеской обороны. По нашим данным, артподготовка не оказала заметного влияния на интенсивность огня немецкой артиллерии[115]. На этот раз огонь по нашим катерам вели не только батареи, но и пара БДБ Керченского дозора. Они маневрировали в районе Генуэзского мола, то есть практически на пути у нашего отряда. При этом наши катера на фоне берега барж не видели. Не обнаружил их и АКА-126, линия дозора которого почти совпадала с немецкой. Еще в 01:40 он дал сигнал о том, что проход свободен.

Казалось бы, внезапная встреча с БДБ при подходе к берегу неизбежна. К счастью, часть снарядов с наших батарей упало (видимо, случайно) в западной части бухты. В результате прямых или осколочных попаданий на F333 вышли из строя 75-мм орудие и один мотор, 2 человека были убиты и 2 ранены. Немецкие моряки посчитали, что им перепало и от своих батарей (возможно, перелеты при обстреле Митридатского плацдарма), и ушли в Камыш-Бурун. Там командир группы обер-лейтенант цур зе Мейер выгрузил убитых и раненых и собирался вернуться в Керченскую бухту, но ему якобы помешал туман. Так или иначе, но путь нашему отряду оказался расчищен.

АКА-126, пытаясь обеспечить подход отряда, проскакивал от мыса Ак-Бурну до Генуэзского мола и обратно, обстреливая прожекторы и батареи, а также ставя дымзавесы. Отчет командира катера младшего лейтенанта Ф.П. Бублика изобилует малореальными эпизодами — уничтожение огнем PC одного за другим двух прожекторов на мысе Ак-Бурну и одной батареи на молу. Вероятность попадания хотя бы одного PC с катера в неспокойном море по малоразмерным целям практически равнялась нулю. Тем не менее отважный экипаж принес несомненную пользу постановкой дымзавес и тем, что отвлекал на себя часть вражеского огня.

В четыре часа Тетюркин дал сигнал о развертывании. В 04:20 к берегу подошли три тендера и два десантных бота, но войск не обнаружили. Через 7–15 минут катера начали отход от берега, так как огонь противника стал невыносим. В это время к берегу вышли 35 десантников. Их успел принять ДБ-520. От десантников стало известно, что выход основных сил к берегу был сорван артогнем противника. Тетюркин приказал всем катерам, осадка которых позволяла подойти к берегу, идти к плацдарму. ДБ-520 пересадил 35 спасенных на сейнер и также пошел к берегу.

Тендер № 35 вышел правее рекомендованного курса и в половине пятого погиб на мине со всей командой. Через минуту погиб на мине ДБ-503 (по другим данным, потоплен прямым попаданием снаряда). Первым в пять утра к берегу подошел тендер № 51, остальные подходили вплоть до половины шестого. Приемка людей проходила под сильным огнем и закончилась к 06:40, когда Тетюркин дал сигнал об отходе. Всего удалось вывезти 1080 человек — главным образом личный состав 318-й дивизии во главе с Гладковым. Старшим на плацдарме остался командир 83-й бригады полковник П.А. Мурашев. В 9 часов утра отряд прибыл к Опасной. Помимо погибших тендера и бота, 5 тендеров, 2 бота и КАТЩ-176 получили повреждения (некоторые из них — тяжелые). Команды катеров потеряли 22 человека убитыми и 38 ранеными.

Немцы оценили наши потери от артогня в 9 катеров (в действительности — максимум один десантный бот). Зенитчики заявили о потоплении двух десантных катеров, еще 4 катера загорелись. БДБ наблюдали попадания, но на потопление каких-либо катеров не претендовали. То, что БДБ смогли поучаствовать в бою, несмотря на досадное наличие собственных минных заграждений, было расценено Бринкманом как немалый успех. Немцы ошибочно посчитали, что советский отряд безуспешно пытался доставить подкрепления. Адмирал Черного моря с немалым самомнением отметил, что благодаря успеху береговых батарей и БДБ армия получила шанс быстро ликвидировать «крайне опасный плацдарм».

Гарайс запланировал атаку высоты 91,4 на 10 декабря. Чтобы собрать достаточные силы, он включил в ударную группу немецкие войска, державшие фронт против северного участка Митридатской группы, а на их место срочно перебросил 9-й румынский кавполк. Атака началась в 07:15 после сильной артподготовки. Ударную группу (подразделения 282-го пп, 2-й эскадрон 150-го разведбатальона, 2-я рота 71-го саперного батальона, 198-й саперный батальон) возглавил лично Фаульхабер. При поддержке штурмовых орудий высотой удалось овладеть к половине десятого. Срочно началась подготовка следующей атаки — против южной части Керчи.

Собранная группировка намного превосходила оставшиеся на плацдарме силы. При поддержке артиллерии и авиации противник начал атаку в 16:00 и к исходу дня занял значительную часть плацдарма, в том числе прибрежную полосу. Лишь после этого немецкое командование почувствовало, что плацдарм обречен.

Почему немцы в предыдущие дни встречали жесткий отпор, а 10 декабря так легко заняли гору Митридат? Дело в том, что ночью в связи с будущей эвакуацией Гладков сдал оборону высоты 91,4 командиру 83-й бригады. Но тот впоследствии утверждал, что оборону не принимал, а уход 318-й дивизии негативно повлиял на личный состав его бригады. Так или иначе, подразделения бригады заняли оборону на южных скатах, а на вершину высоты не вышли. Практически ключевая позиция была отдана немцам без боя, что серьезно затруднило эвакуацию.

Наши штурмовики за день сделали 13 самолето-вылетов. Немецкая авиация нещадно бомбила плацдарм. Личный состав 83-й бригады оказался по своим качествам не готов заменить 318-ю дивизию. Люди были морально подавлены. К исходу дня часть бойцов оставили позиции и начали вязать плоты из подручных средств. Комбриг потерял управление, сначала запретил, а потом разрешил подготовку плотов. К счастью, противник не смог организованно провести атаку в темное время, иначе последняя ночь закончилась бы полной катастрофой.

Сами немцы посчитали, что причиной их неожиданных успехов 10 декабря стало убытие Гладкова и его штаба, на плацдарме уже не чувствовалось единого руководства. Но о том, что началась эвакуация, немцы не догадывались. Поэтому днем 10 декабря командир 1-й десантной флотилии получил от Адмирала Черного моря приказ любой ценой, невзирая на возможные потери, не допустить доставку подкреплений следующей ночью. В строю оставались 4 БДБ. Две из них остались в дозоре у базы, a F342 и F578 во главе с оберштойерманом Кохом направились в Керченскую бухту.

Отряд Тетюркина к 21:00 10 декабря в четвертый раз собрался у Опасной. На сей раз он состоял из СКА-04, -036, АКА-126, 5 тендеров (№ 11, 15, 34, 41, 61), 6 ботов (ПВО-19, ДБ-5, ДБ-20, ДБ-509, ДБ-514 и ДБ-520), катеров-тральщиков (сейнеров) КАТЩ-182 и «Таганрог», а также катеров ЗИС № 1780 и № 1788 в роли посыльных и дымзавесчиков. Отряд должен был вывезти остатки десанта с плацдарма. Снова была запланирована арт- и авиаподдержка. В 00:03 катера начали сниматься с якорей. Движение к плацдарму началось в 01:15 после построения в одну кильватерную колонну. Погода: ветер норд-ост 2 балла, море 2 балла, видимость 15 кабельтовых.

В 20 кабельтовых от берега отряд был освещен прожекторами, после чего противник открыл сильнейший огонь, в том числе и из зенитных орудий. В ответ начали артподготовку и наши батареи. Как и раньше, их огонь по огневым точкам был не слишком эффективен, но одного им, точно, удалось добиться. Десантные баржи ушли из бухты и в бою участия не приняли. Впрочем, как отмечено в немецких флотских документах, прицельный огонь был бы все равно невозможен из-за большого числа всплесков от падения снарядов с батарей.

БДБ, остававшиеся южнее входа в бухту, обнаружили наш отряд в половине четвертого («4 СКА и около 20 ДКА»). Вопреки драматическому приказу Бринкмана командир группы не стал атаковать советские катера, якобы опасаясь попасть по немецким позициям в порту.

Сквозь стену разрывов в 04:00 к берегу прорвались три тендера, в 04:20 — один бронекатер и один десантный бот. Сторожевые катера и АКА-126 непрерывно ставили дымзавесы и обстреливали огневые точки и прожекторы. СКА-04, ведя огонь по батареям на мысе Ак-Бурну, уклонился влево от рекомендованного курса и погиб на мине. Погибли шесть человек экипажа и театральный режиссер капитан A.C. Лифшиц, очевидно собиравший материал для очередной постановки в театре при Политуправлении ЧФ. Остальных, включая Тетюркина и штаб высадки, подобрали тендер и катер ЗИС. Штаб высадки перешел на СКА-036, а сам командир остался на катере ЗИС, с которого и продолжал управлять боем, мечась между катерами по бухте.

К 06:45 основная масса десантников, вышедших к берегу, была снята. Когда в 06:47 к берегу подошел тендер № 51, его встретил огонь немецких автоматчиков и штурмовых орудий. Через 6 минут тендер подошел к другому месту, но и там берег уже был занят противником. С большим числом пробоин тендер смог уйти от берега. В 07:02 Тетюркин дал сигнал отходить. Однако для спасения самостоятельно эвакуирующихся десантников с воды несколько плавсредств было оставлено. Они осмотрели район вплоть до мели у западной оконечности косы Тузла. Кое-кого удалось подобрать. Известно, что ДБ-509 и ДБ-514 подобрали людей у мыса Павловский и недалеко от косы Тузла. Всего за ночь были сняты с берега и подобраны из воды 360 человек.

Вражеские батареи повредили несколько катеров, но потопить не удалось никого. Немцы оценили результаты своей стрельбы на редкость неадекватно. Адмирал Черного моря посчитал, что были потоплены 4 больших и 8 малых катеров, а остальные не смогли подойти к берегу. По мнению командира 5-го корпуса, было потоплено не менее 15 катеров! Командир 9-й зенитной дивизии засчитал своим батареям 3 больших и 4 малых десантных катера потопленными, а еще 3 больших десантных катера — поврежденными. Очевидно, и выживание катеров под ураганным огнем, и немецкие ошибочные оценки объясняются эффективным использованием дымзавес.

В 08:30 один десантный бот и катер ЗИС вышли из Опасной в надежде подобрать из воды спасающихся на подручных средствах десантников. Но никого обнаружить не удалось. Еще один безрезультатный поиск произвели в ночь на 12 декабря между Керчью и заводом им. Войкова ДБ-511, ДБ-512 и ПВО-21.

В общем, отряд Тетюркина в течение четырех ночей действовал достаточно удачно и ни разу не сорвал выполнения поставленных задач. Действовать пришлось в сложнейших условиях — отсутствие времени на подготовку, предопределенность маршрута, известного противнику; относительно тесная и сильно заминированная бухта; большое количество батарей, в том числе вооруженных зенитными автоматами и в большинстве своем расположенных на очень небольшом расстоянии. В таких условиях отряд понес на удивление малые потери — сторожевой катер, десантный бот и тендер. Ни один катер не подорвался на рекомендованном курсе. Оба подрыва стали следствием вынужденного или случайного уклонения с «фарватера» и для тех условий должны рассматриваться как самые минимальные жертвы.

Последняя ночь эвакуации прошла хаотически, но в отсутствии организованного сопротивления 83-й бригады на берегу трудно было ждать иного. Армейское командование осталось очень недовольным тем, как был организован вывоз войск. Но можно ли было нормально принимать на борт людей, когда по берегу в месте посадки разъезжали немецкие штурмовые орудия? Отдельные группы, отрезанные от берега, продолжали сопротивление. Бои под Митридатом закончились только к двум часам дня.

Днем 11 декабря, когда бои уже практически закончились, авиация Черноморского флота нанесла очередной удар по Камыш-Буруну. Две шестерки Илов, несмотря на ограниченно летную погоду, противодействие истребителей и зенитной артиллерии, добились прямого попадания ФАБ-100 в баржу F559. Бомба прошла через надстройку и взорвалась в трюме. БДБ приняла очень много воды и выбросилась на берег. Сначала немцы посчитали ее полностью потерянной, но потом подняли и отбуксировали на ремонт в Одессу. Однако до самозатопления в августе 1944 в строй эта БДБ, видимо, не вступила.

11 декабря штаб 3-й группы высадки был расформирован, а Керченская база выведена из оперативного подчинения Холостякову и оперативно подчинена командующему АВФ. Керченско-Эльтигенская операция закончилась.