Глава VII Третий, сожженный город (начало, продолжение в томе 2)

Глава VII

Третий, сожженный город (начало, продолжение в томе 2)

Я уже показал, что место, где стоял второй город, должно было быть надолго заброшено перед тем, как здесь снова началось строительство. Новые поселенцы начали, как замечает месье Бюрнуф, с того, что «сровняли щебень на руинах второго города; они заполнили впадины и щели камнями и другими материалами, во многих местах – только пеплом или глиной, переложенными глиняными лепешками (galettes)».

Большая стена сна виде на рис. 144, которую их предшественники построили на южной стороне, показалась им недостаточно прочной, поскольку она имела угол наклона 45° и, следовательно, на нее легко можно было забраться. Поэтому они построили непосредственно перед ней на южной стороне большую стену, помеченную bна рис. 144, которая на юге имеет угол наклона 15° от вертикальной линии, в то время как на южной стороне, там, где она стоит лицом к лицу со старой стеной c,ее сделали вертикальной. Таким образом между двумя стенами получилась большая треугольная впадина, которая была заполнена землей. Мои раскопки в этой впадине доказали, что это чистая земля безо всякой примеси щебня. Однако, как и стена c,эта вторая стена bне состоит полностью из сплошной каменной кладки. Две стены, каждая толщиной от 4 до 6 футов, были воздвигнуты одна вертикально у подножия покатой стены с, другая – на расстоянии от 4 до 6 футов к югу от первой, спускаясь с южной стороны под углом 75°, и пространство между двумя стенами заполнено отдельными камнями. Таким образом, внешняя стена, южная поверхность которой поднимается под углом 75° к горизонту или спускается под углом 15° к вертикальной линии, служила чем-то вроде подпорной стенки для отдельных камней, чей огромный вес она, возможно, не выдержала бы, если бы была построена перпендикулярно. Обе этих стены состоят из мелких камней, скрепленных глиной; они, по-видимому, не содержат ни одного обработанного камня; однако самая плоская сторона камней была выставлена наружу, и поверхность стены выглядит достаточно гладкой. Верх этой стены, как и у стены c,был замощен более крупными камнями; и, поскольку две стены (с и b) были одной высоты и впадина между ними заполнена землей до уровня поверхности верхнего ряда кладки стены, получилась плоская терраса длиной 100 футов и шириной 40 с востока и 23 фута на западной стороне. Я обнаружил, что это плоское пространство было на высоту от 7 до 10 футов покрыто руинами зданий из слегка обожженного кирпича, которые, подвергшись воздействию сильного жара в большом пожаре, уничтожившем третий город, отчасти остеклились из-за содержавшегося в них кварца. Эти кирпичи настолько пострадали от пожара, что превратились в бесформенную массу, среди которой я редко находил хорошо сохранившиеся целые кирпичи. Действительно, огромные массы керамики, жерновов из трахита, пряслиц и т. д., содержавшиеся в этой бесформенной массе кирпича и красного древесного угля, не оставляют никаких сомнений в том, что они принадлежат к похожим на башни жилым зданиям, которые служили как украшением, так и защитными сооружениями стены.

Как я уже говорил, этим третьим поселенцам принадлежит также вся кладка из маленьких камней красноватого цвета, которые мы видим по обеим сторонам от входа в ворота. Работу их предшественников, людей второго города, легко можно узнать по большим блокам из белого известняка, из которых они строили и которые можно видеть в нижних слоях парапетов на рис. 144. Как уже объяснялось выше, вторым поселенцам можно приписать также дорогу, замощенную большими плитами белого известняка, в то время как третьим поселенцам, очевидно, принадлежит лежащая выше новая мостовая из больших плит красноватого цвета, которые посетители легко могут увидеть на всей нижней стороне дороги, в то время как на верхней ее части красные плиты раскрошились от контакта с воздухом, поскольку они подверглись воздействию высокой температуры во время пожара. Красные плиты этой второй мостовой лежат на белых плитах всей дороги; между ними нет земли или щебня.

Я не смог проследить работу третьих поселенцев в постройке большой стены, которая продолжается от ворот в северо-западном направлении и которая является всего лишь продолжением большой внутренней стены, помеченной сна рис. 144 и aна небольшом чертеже на рис. 145. Однако бесформенные крошащиеся массы слегка обожженных кирпичей, смешанных с большим количеством древесного пепла и камней, которыми были покрыты как эта стена, так и ворота на глубину от 7 и 10 футов, говорят об огромных масштабах оборонительных сооружений, которые были воздвигнуты здесь третьими поселенцами, потому что они – и только они из всех доисторических народов, которые жили здесь, пользовались кирпичами. Массы предметов, найденных в этих кучах обломков кирпичей у ворот, а также на стене, которая отходит от них в северо-западном направлении, не оставляют никаких сомнений в том, что здесь, как и на большом плоском пространстве, сформированном стенами bи сна рис. 144, были похожие на башни и густо заселенные оборонительные сооружения.

Если стена из больших булыжников на северной стороне (В на рис. 2) принадлежит второму городу (а в этом нет никаких сомнений), тогда, конечно, третий город, о котором мы теперь говорим, был на восточной стороне гораздо меньше своего предшественника, поскольку его стены, которые я обнаружил по всему периметру, останавливаются в 230 футах от стены из больших булыжников [1353]. К югу, напротив, она немного больше, поскольку, в то время как продолжение стены сна рис. 144 идет дальше на восток, продолжение стены bна той же иллюстрации сначала тянется в юго-восточном направлении, где оно формирует выступ, помеченный d, который представлял собой контрфорс; оттуда она идет на каком-то расстоянии на восток и затем сгибается под острым углом на северо-запад [1354]. Продолжение стены состоит только из нескольких рядов плит, которые были уложены на руины второго города. По этой причине и из-за сравнительной слабости каменной стены кирпичные стены, которые были на ней построены, поставили не прямо на нее. Сначала на стену выложили груду глиняных лепешек (galettes), чтобы придать ей большую прочность, и на этих глиняных лепешках поставили кирпичную стену. Месье Бюрнуф, который долгое время изучал этот особый род конструкции, предоставил мне следующие интересные подробности на этот счет:

«Глиняные лепешки(galettes). Желтая глина все еще используется до сего дня в деревнях Троады для покрытия стен домов и даже для постройки самих стен.

На большой южной стене, в углу траншеи перед девятью кувшинами, можно видеть слой глиняных лепешек (galettes), представленный на рис. 182 [1355]. На нем стоит сплошная кирпичная стена in situ; она представляет собой часть кирпичной стены [1356]. Над этими остатками кирпичной стены – стены домов следующего города; они покатые и в разрушенном состоянии; над ними – стена эллинского периода. Глиняные лепешки (galettes) можно видеть также к западу и к востоку от этой точки. Видимо, они использовались на всей древней каменной стене и относятся к кирпичному городу. Не относилась ли легенда об Аполлоне и Посейдоне к этой постройке с высушенной глиной? Действительно, глиняные лепешки (galettes) встречаются и в первых двух городах, но там они лежат внутри темно-серой массы и не используются, как здесь, в качестве части общей архитектурной системы. Кувшины (десять на южной стороне и три на северо-западном углу города) лежат на поверхности из глиняных лепешек (galettes) желтого, темно-серого или пепельного цвета. То же самое можно сказать и о домах в несгоревшей части города, где мы находим желтые лепешки (galettes) все еще на глубине 3 метра (10 футов) ниже поверхности холма. Над этими глиняными лепешками находится слой серой земли, который образовался из строительного мусора, и на этом слое были построены последние дома. На северо-западном углу большой стены-вала, где был найден последний клад [1357], также есть масса глиняных лепешек (galettes), относящихся к стене, и до последних раскопок эта масса была намного больше.

Рис. 182. Различные слои глиняных лепешек на большой южной стене на углу траншеи напротив девяти кувшинов

Рис. 183. Часть кирпичной стены перед девятью кувшинами

У ворот, на северном выступе (jambage) глиняные лепешки смешаны с камнями; они сделаны из желтой глины или из коричневого пепла и покрыты обожженным желтым слоем, состоящим из кирпичей. Масса руин состоит из камней и пепла, которые погребли под собой ворота во время пожара и увеличили город в этом направлении.

Строительный прием с использованием глиняных лепешек (galettes) применялся в больших масштабах на холме к северо-западу, за той частью, где находится колодец ниже эллинской стены [1358]. Глиняные лепешки (galettes) там очень большие и иногда достигают 1 метра (3 фута 4 дюйма) в длину. На восточном углу этого холма мы снова видим эти глиняные лепешки обычной величины.

Мы также видим глиняные лепешки на вершине большой кирпичной стены [1359]города на северном углу, где они служили для того, чтобы сформировать прочное основание для домов, которые, как мы видим, были построены на них; мы видим тот же строительный прием ниже прилегающих домов. Однако эти дома, а также глиняные лепешки, на которых они построены, принадлежат к следующему, или четвертому, городу.

Мы также видим глиняные лепешки под маленькими стенами [1360]к востоку и рядом с воротами. Они смешаны с черным пеплом и фрагментами обгоревших кирпичей.

Короче говоря, глиняные лепешки (galettes) были строительным приемом, который был во всеобщем использовании в первых трех и даже в первых четырех троянских городах, но особенно в Третьем городе, где они служили для крупных построек».

Далее месье Бюрнуф описывает остатки кирпичных стен третьего города; это описание столь ясно и точно, что посетителям не составит никакой трудности найти их.

« Кирпичные стены.Рис. 183 изображает ту часть кирпичной стены, которая находится перед девятью кувшинами (S на плане I). В слое А – шестнадцать рядов кирпичей, скрепленных смесью, сделанной из дробленого кирпича. Эти слои кирпичей доходят вверх почти до эллинской стены С. Они наклонены наружу; масса глиняных лепешек (galettes) В, на которой они стоят, достигает в толщину 1,70 метра (5 футов 8 дюймов); ее отделяет от кирпичей слой известняка. Масса глиняных лепешек B лежит на большой стене D, которая является окружной стеной цитадели. Позднее город увеличился из-за куч строительного мусора, который сбрасывали со стен. Буквой R помечена одна такая куча щебня, которая содержит слой черного пепла N. M – это стена дома, который лежит у эллинской стены C.

Эта кирпичная стена продолжалась в восточном направлении. Мы опять находим ее, вместе с внешним покрытием, на насыпи, которую г-н Шлиман оставил стоять к западу от четырехугольной эллинской постройки [1361]. Здесь также поверхность этой кирпичной стены имеет наклон; последняя образует на углу крепости большую сплошную массу каменной кладки – возможно, башню или контрфорс.

В массивном блоке кирпичей на северном углу крепости [1362]можно различить, во-первых, что слои кирпичей наклонены на ту сторону, где пожар был всего сильнее, а именно на восток; во-вторых, что внешнее покрытие стены указывает на ее толщину и направление.

Первый массивный блок кирпичей на северной стороне [1363]. Вместо каменной стены здесь мы видим только один слой больших плит, на которых стоит кирпичная стена. Этот слой плит проходит под первым слоем кирпичей и проникает ниже второго. Он лежит на тонком горизонтальном слое, образованном более или менее смешанной с пеплом землей и желтой глиной. Поверхность этой стены обожжена.

На каменной стене или мостовой находятся: 1) серый или черный слой толщиной от 6 до 10 сантиметров (2,4–4 дюйма) из обожженных раковин; 2) слой толщиной 2–3 сантиметра (0,8–1,2 дюйма) из желто-красных обломков кирпичей; 3) массивный блок кирпичей ( e, a, dна рис. 184). У подножия восточной поверхности блока кирпичей на длину 1,50 метра (5 футов) присутствует покрытиеиз массы дробленых кирпичей и нескольких очень тонких слоев глины, которые отполированы снаружи. Оно выдержало воздействие сильного жара, черный дым (bu?e noire) от которого проник далеко в глубь стены. Поскольку покрытие находится у подножия массивного блока кирпичей и на той же самой линии со слоем больших блоков, которые образуют его фундамент, последний, очевидно, был фундаментом кирпичной конструкции. Над этой кирпичной конструкцией находится слой пепла, смешанный с камнями от последующих домов и остатками стен домов [1364], построенных снова на этих руинах. Посетители могут видеть, что это наблюдение подтверждает осмотр соседних домов, каменные стены которых стоят на пепле, который часто укреплен системой глиняных лепешек (galettes).

Рис. 184. Большая кирпичная стена. Северная сторона. Рисунок поясняет расположение первого, второго и третьего массивного блоков кирпичей, которые являются остатками городской стены

На северной стороне видно вертикальное белое покрытие (с на гравюре 184), похожее на то, что есть на восточной стороне. Как и последнее, оно наклонено и параллельно третьему промежуточному фасаду b. Таким образом, мы можем различить здесь две параллельных стены блоков, пространство между которыми заполнено битым кирпичом. Все это стоит на уже упоминавшемся слое больших блоков. О фасаде dтрудно что-нибудь сказать, так как он был разрушен.

Пропорции стены, представленной на рис. 184, следующие.

Первый блок кирпичей [1365] :от aдо b1,17 метра (3 фута 11 дюймов); от bдо с53 сантиметра (1 фут 9 дюймов); от сдо d1,37 метра (4 фута 6,8 дюйма).

Второй массивный блок кирпичей.Слой больших плит продолжает служить фундаментом стены. Вышеупомянутое покрытие из смеси дробленого кирпича продолжается здесь на восточном фасаде стены; то же самое можно сказать и о дробленом кирпиче, которым заполнен промежуток между двумя стенами. Здесь продолжается и вышеупомянутое белое покрытие с, а также стена с d,фасад которой dразрушен. Точно так же здесь на вершине кирпичной постройки мы видим тот же слой пепла, смешанного с камнями последующих домов, и на них опять остатки позднейших стен домов [1366].

Третий массивный блок щебня.Здесь мы видим продолжение покрытого штукатуркой фасада а,на который сверху упал тонкий слой пепла. Под покрытием мы видим продолжение действия черного дыма (bu?e noire) от сильнейшего жара, который далеко проник в стену. Мы видим продолжение фасадов bи с,пространство между которыми заполнено щебнем. Отметки черного дыма (bu?e noire) ниже этого наполнения, судя по всему, доказывают, что промежуток между двумя стенами был пуст до пожара и что он служил проходом. Стена с dпродолжается. Фасада dв этом массивном блоке нет; судя по всему, он был уничтожен временем, поскольку на этой стороне кирпичи бесформенные.Снаружи мы видим пепел, фрагменты керамики, раковины, осколки кирпичей, скопившиеся у фасада a.

Проведя раскопки между вторым и третьим массивными блоками кирпичей, я обнаружил на обычном уровне слой плит, на которых стоит кирпичная стена; далее заполненный внутренний проход и штукатурку на стенах.

Важное замечание.Обожженным оказалось только восточное покрытие, которое помечено а; фактически оно остеклилось, и за ним есть отметины очень темного черного дыма (bu?e noire), который проник на большую глубину между слоями кирпичей. С другой стороны, штукатурка bи сне была затронута огнем. Кроме того, вещество, заполняющее проход, содержит фрагменты кирпичей, керамику, камни, кости, раковины и т. д. – весь мусор троянского слоя.

Если от первого массивного блока кирпичей мы посмотрим через большую северную траншею на другую часть города, то мы ясно различим уровень зданий. Он отмечен черным слоем, который спускается, как черный дым (bu?e noire). Над ним мы видим желтый слой вещества, сожженный огнем до белого каления; затем – серый слой, на котором построены дома следующего города. Рядом с воротами мы видим руины домов, поставленных на одном слое камней; таким образом был отчасти построен большой дом [1367]рядом со входом в цитадель.

Место, где находился город, в результате пожара было поднято в среднемот 2 до 3 метров (6 футов 8 дюймов – 10 футов); оно также значительно расширилось во всех направлениях из-за огромных масс руин и щебня, которые были сброшены со стен. То, что осталось от кирпичных стен и домов, было похоронено в новой почве, которая по большей части состояла из пепла и кирпичей и из предметов, расколовшихся или потерявших свою форму из-за огня. Эта новая почва зачастую была укреплена глиняными лепешками (galettes) или с помощью благоразумного использования материалов, лежавших на поверхности. На них и был построен четвертый город. Я обращаю особое внимание посетителей на огромную массу руин третьего, сожженного города, сброшенных изнутри в ворота и перед ними. Эти руины состояли в основном из пепла и обугленных камней из соседних домов. Эта масса обожженных руин покрыла ворота и значительно увеличила город в южном направлении. На этой груде новые поселенцы построили справа и слева от точек А и B (рис. 185) дома, стены которых все еще можно видеть в массивном блоке руин перед воротами [1368]. Форма слоя руин перед воротами показывает углубление, которое убедительно доказывает, что обитатели четвертого города продолжали входить и выходить по той же самой дороге. Но это совсем не удивительно, так как дороги в этой области начинались и кончались именно в этой точке».

Рис. 185. Руины сожженного города у ворот

Рис. 186 воспроизводит северо-западный угол большой стены, построенной вторыми поселенцами, которая продолжала использоваться жителями третьего, сожженного города в качестве фундамента своих кирпичных оборонительных сооружений. Читатель будет поражен, когда увидит в этой стене проход, заполненный глиняными лепешками, которые не могли иметь никакого другого назначения, кроме как укрепить его. Слева от стены – скошенные слои руин, которые имеют наклон точно в 45° и небольшая часть которых непосредственно рядом со стеной содержит фрагменты керамики, свойственной второму городу, и, следовательно, должна относиться к нему. Затем следует наклонный слой руин третьего, сожженного города, который посетители могут узнать сразу, поскольку они обуглены. Все эти слои руин очень плотные и твердые, почти как известняк. Большая эллинская стена, которую мы видим слева, могла, следовательно, быть построена на них безо всяких фундаментов. Слева от эллинской стены – массы легкого щебня, перемешанного с фрагментами керамики римского периода.

Рис. 186. Стены и груды щебня, северо-западный угол

От этого северо-западного угла большая стена второго города идет дальше в восточном направлении; ее продолжение можно проследить вплоть до моей большой северной траншеи. Третьи поселенцы, обитатели сожженного города, использовали ее только как фундамент для своих кирпичных укреплений вплоть до первого массивного блока кирпичей слева от входа в большую траншею с северной стороны [1369]. В то время как большая стена второго города продолжается в том же направлении на восток, кирпичная стена третьего, сожженного города шла от этой точки в юго-восточном направлении, как показано на представленном здесь разрезе (рис. 187) и плане I (план Трои). Однако следует четко понимать, что на некотором расстоянии от блока а на рис. 187 кирпичная стена стояла только на одном слое больших необработанных плит известняка. Немного далее (возможно, еще до блока, помеченного G на том же разрезе) снова начинается большая стена-фундамент из камней, которую я обнаружил от пункта B до пункта D, где она была случайно разрушена. Можно видеть, как она выглядывает из-под руин в нескольких ярдах дальше пункта G в направлении B, однако я предполагаю, что она должна опять начаться в нескольких ярдах от G в направлении A.

Рис. 187. Разрез остатков кирпичной стены третьего города с северо-запада на юго-восток, следуя внутренней линии большой стены A, B – верхний уровень старой каменной стены под кирпичами. Цифры обозначают в метрах высоту горизонтальных линий над и под A, B. Массивные «холмы» a, b, c полностью или частично сформированы из кирпичей in situ, которые лежат на фундаменте A, B и которые относятся к стене Трои. Точка G, которая идентична H на плане III, отмечает поверхность холма до раскопок. В пространстве D руины и мостовая были сняты во время раскопок

Кажется действительно странным то, что большая стена-фундамент на небольшом расстоянии пропадает. Может быть, приближение врага вынудило жителей поторопиться с постройкой стены и построить свою кирпичную стену на небольшом расстоянии просто на одном слое плит?

Как можно видеть на плане I (план Трои), третий город имел треугольную форму. Огонь не дошел только до его юго-восточного угла, но все остальное сгорело. Месье Бюрнуф замечает, что «в ходе пожара ветер должен был отнести пламя с юго-запада (то есть в направлении от ворот) к северо-востоку, поскольку почти все клады были найдены на юго-западной стороне. В той части города, что лежит примерно в середине восточной стены, был один из больших очагов пожара. В руинах этого центра мы видим одно над другим: 1) черный дым (bu?e noire), который глубоко впитался в почву; кучу руин, которые подверглись воздействию огромной температуры и которые, падая, разбили несколько больших кувшинов на куски; слой пепла, смешанного с камнями, костями, сожженными раковинами и т. п.; 2) снова отметины черного дыма (bu?e noire) и ряд балок; это второй слой руин, уменьшенный огромным жаром; пепел; черная линия; наконец, кирпичная глина, которая подверглась действию огромного жара, и наверху – земля, которая также несет на себе следы огня. Все эти руины вместе достигают 4 метров (13 футов) в глубину; дом, от которого они остались, должен был достигать в высоту двух, может быть даже и трех этажей; на южной стороне его поддерживала стена толщиной в 1 метр (3 фута 4 дюйма)».

Полы нижних этажей домов состоят в основном из глины, положенной на основание из щебня, и в этом случае они почти всегда остеклялись и образовывали пористую массу с блестящей зеленой стекловидной поверхностью, но иногда глину выкладывали большими горизонтальными плитами, и в этом случае они выглядят точно так же, как асфальтовые полы. В первом случае их толщина в основном от 0,40 до 0,60 дюйма; во втором – 0,35. Во многих случаях жар не был достаточно силен и остеклил только поверхность пола; все же остальное напоминает по виду и твердости пемзу.

На очень большом расстоянии на северной стороне на глубине от 26 до 30 метров находилось нечто вроде остекленной плиты, которую прерывали только стены домов или места, где глина была выложена плитами. Все полы верхних этажей и даже террасы на крышах домов состояли из балок, выложенных плотно друг к другу и покрытых подобным же толстым слоем глины, который заполнил все промежутки между балками, так что получалась гладкая поверхность. Эта глина, судя по всему, в ходе страшной катастрофы сплавилась от горения бревен и пролилась вниз; фактически только так мы можем объяснить присутствие в руинах огромной массы остеклившихся комков: они или бесформенны, или имеют коническую форму и зачастую достигают от 5 до 6 дюймов в толщину. Мой горячо оплакиваемый друг, покойный судовой врач доктор Эдвард Мосс, который, как уже упоминалось, будучи на борту корабля ее величества «Ризерч» в бухте Бесика, часто посещал мои раскопки в октябре и ноябре 1878 года, утверждал, что эти остекленные полы произошли от воздействия огромного жара на поверхность лежавшей ниже глины: солома в последней дала кремнезем для формирования глиноземного стекла. Кроме того, он сообщил мне, что раскалил добела фрагмент этой глины и даже некоторые фрагменты самой грубой керамики и что они остеклились по углам. Но все равно остается необъяснимым, почему глиняные полы, лежавшие на больших плитах, не остеклились ни в одном случае. Я предполагаю, что они похожи с виду на асфальт только из-за черного дыма (bu?e noire), который в них впитался. Воздействие на них огня было столь сильным, что даже каменные плиты под ними несут на себе следы сильного жара, которому они подверглись; но тем не менее глина сплошь черная, и она не обожжена и не остеклилась. Как и современные деревенские дома Троады, троянские дома должны были иметь очень толстую глиняную крышу-террасу, которая защищала их от дождя, и вся эта глина во многом способствовала образованию огромных масс руин.

Согласно измерениям месье Бюрнуфа, обычные размеры кирпичей в третьем городе составляют 52 x 43 х 13 ¹/ ₂сантиметра (20,8 х 17,2 х 5,4 дюйма). Цемент, которым были соединены кирпичи, сделан из того же материала, возможно из раздробленных кирпичей и воды, и толщина его в основном составляет от 0,4 дюйма до 2 дюймов. Кирпичи всегда смешаны с соломой, но обожжены в разной степени; некоторые, видимо, были просто высушены на солнце, и их вообще не обжигали; другие слегка обожжены; третьи, красноватого цвета, обожжены более тщательно. Месье Бюрнуф даже нашел несколько кирпичей внутри большой стены, которые оказались слишком сильно обожженными, поскольку они не подвергались воздействию высокой температуры во время пожара, но при этом их поверхность остеклилась. Но в то же время следует четко понимать, что, поскольку печей для обжига не существовало, кирпичи обжигались на открытом огне, и поэтому ни один из них не имел ни внешнего вида, ни прочности наших современных кирпичей. Все кирпичи, которые подверглись сильному жару во время пожара, оказались сплошь обожженными или, скорее, полностью обгоревшими, поскольку они потеряли свою прочность, соприкоснувшись с сильным жаром.

Архитектура домов третьего города, как замечает Вирхов [1370], «является точным прототипом той архитектуры, которая все еще используется в деревнях Троады. Если мы проедем через такую деревню и зайдем в один или несколько домов, мы увидим ряд картин, которые будут соответствовать тому, что мы видим в древнем городе. Но это отнюдь не удивительно, поскольку мы должны принимать во внимание то, что из-за своего нездорового местоположения Троянская долина никогда не могла быть местом широкомасштабной колонизации. Здесь нет крупных руин древних поселений, да и теперь те немногие места, которые являются обитаемыми, не играют большой роли. Напротив, это маленькие, бедные деревни, к которым приписаны большие участки земли. Немногочисленные обитатели, очевидно, не внесли своего вклада в появление новой культуры. У них почти не было связей с заграницей; дорог, в современном смысле этого слова, на Троянской долине не существует и, возможно, никогда и не существовало. Этот факт согласуется с особенностями почвы, которая почти повсюду порождает малярию. Однако в той же степени, в какой сама земля затрудняла более масштабную колонизацию, более развитое сельское хозяйство и в целом – более широкое формирование высоких искусств, развивающихся в мирное время, точно так же и жители, хотя и не будучи кочевниками, всегда предпочитали пастушескую жизнь. Это второе обстоятельство, объясняющее сохранение первобытных обычаев. У пастухов меньше стремления к домашней оседлой жизни, чем у земледельцев и ремесленников. Они больше живут на открытом воздухе; дома у них на втором месте. Стада троянцев и до сего дня состоят, точно так же, как описал их Гомер, из множества лошадей, овец и коз. Крупный рогатый скот и особенно свиньи встречаются значительно реже. Однако лошадей все еще разводят в таком множестве, что гомеровское описание богатства царя Эрихтония, у которого было три тысячи кобыл, все еще приложимо к некоторым областям. Возможно, в Троаде больше лошадей, чем людей; следовательно, достать лошадь всегда легко.

При таких обстоятельствах и сохранилась древняя архитектура,словно выражающая консервативный настрой населения. На выровненной почве стены домов из необработанных бутовых камней возводят чаще всего чуть больше, чем в рост человека. Эти стены окружают кладовые, которые используют как погреба, а также как стойла для домашних животных. Овец и коз в таких стойлах не держат; для зимы и очень плохой погоды есть полуоткрытые навесы или загоны, в которые их заводят. Даже верблюды остаются на открытом воздухе; можно видеть, как они ночью большими стадами лежат во дворах или на улицах и в общественных местах, всегда с деревянной сбруей на спине, на которую кладут седло и багаж. Итак, стойла предназначены только для лошадей и коров, а иногда и для свиней.

Над этим каменным первым этажом возводят второй, где и живут, – собственно «бельэтаж». Его стены состоят, как и в древности, из глиняных кирпичей и имеют толщину в 3–4 дюйма; обычно они лишь слегка обожжены или высушены на солнце. Глина, из которой они сделаны, была заранее перемешана с резаной соломой, зачастую в очень большом количестве; ее получают при том способе молотьбы, который тут в обычае. Глину берут такую же тяжелую, как находят ее в земле; вместо цемента используют и уличную грязь, которой здесь так много при мокрой погоде. Так что материал кирпичей и цемента не очень различается; но одно легко можно отличить от другого из-за примеси резаной соломы внутри глиняных кирпичей. Эти последние приобретают из-за нее более светлый цвет, в то время как грязь-цемент имеет более темный серый или синеватый оттенок и более ровную консистенцию.

Стены, окружающие дворы и сады, сделаны подобным же образом. Иногда они состоят из камней, и в этом случае они часто содержат фрагменты древних построек – домов или храмов, блоки мрамора, иногда все еще с надписями. Однако наиболее часто их делают из глиняных кирпичей; верх стены защищен покрытием, чаще всего из растительного материала. На берегу для этого используют водоросли; вблизи леса – кору деревьев; в других местах – камыши и кустарник. Эти дворовые и садовые стены обычно соединяются со стенами домов. Поскольку они почти всегда чуть больше человеческого роста, все в целом выглядит как маленькая крепость.

Глиняные стены, конечно, сильно подвержены разрушению. К счастью, в общем и целом в Троаде не так уж часто идет дождь. Сравнительно долго здесь стоит сухая погода, воздействие которой, однако, в некоторой степени компенсируют постоянные ветры с моря. Строго говоря, в Троаде вряд ли можно найти ветер, который шел бы не с моря; почти все ветры влажные, и поэтому климат, даже в жаркие дни, весьма приятен. Преобладающая сухая погода сохраняет глиняные стены домов. Кроме того, их защищает широкая выдающаяся крыша, а также галереи, которые построены вокруг всего «бельэтажа», особенно с западной стороны.

Этот способ строительства объясняет две вещи: нет необходимости в прямом доступе на нижний этаж – люди спускаются туда сверху, как в подземную кладовку. Именно поэтому очень часто каменные стены идут без перерыва; нет никакого другого входа, кроме ворот во двор. В дом входят по лестнице, которая прямо ведет в дом и на общую веранду или террасу, которая стоит на каменной стене на уровне «бельэтажа»; именно здесь делают часть домашней работы, и здесь жители проводят время в более холодные часы суток.

Из-за общего небрежения, в котором находится эта страна, нередко приходится видеть эти дома в состоянии разрухи; фактически это современные руины. Наиболее поразительный пример тому я наблюдал в Еркасси-Кее, который всегда лежит перед нашими глазами, как господствующая точка ландшафта, будучи расположенным непосредственно напротив Гиссарлыка на западной стороне долины. Здесь есть большой старый замок. Мне сказали, что его построил один армянин; но хотя он и устроен как крепость, тем не менее хозяин счел за благо покинуть эту неспокойную область. Так что владение перешло за ничтожную цену в руки турецкого правительства. В данный момент оно управляется как ферма от имени военного министра или, скорее, командующего артиллерией и отчасти солдатами. Вследствие этого дома по большей части оказались заброшенными и лежат в руинах. Таким образом, здесь возник великолепный объект для сравнения с Гиссарлыком.

Когда в Троаде идет дождь, вода льет потоками. Когда крыша дома разрушена, дождь постепенно смывает глиняные кирпичи, и наконец остается стоять только каменная стена, которая в конечном счете тоже начинает разрушаться. Руины Еркасси-Кея, таким образом, выглядят точно так же, как раскопки на Гиссарлыке.

В доме царя каменные стены имеют соответствующую высоту и сложены более аккуратно, но они также состоят из необработанных, неправильной формы бутовых камней. Материал, очевидно, не привозили издалека. Весь горный хребет, на последнем отроге которого лежит Гиссарлык, состоит из третичного, в основном пресноводного известняка, который образует горизонтальные слои. Его легко разбить на большие куски; и такие фрагменты, в том же грубом виде, в каком они вышли из карьера, использованы для постройки стен древних городов Гиссарлыка. Только камни, которые требовались для особенно важных точек, таких как краеугольные камни, в некоторых местах были слегка обработаны. Что касается остального, то ни на одном из этих камней нет никаких следов регулярной обработки или попытки разгладить поверхность. Везде мы видим одну и ту же грубую форму, точно такую же, как те камни, которыми пользуются сейчас жители Троады.

Многие стены домов образуют замкнутые квадраты безо всякого входа; у других есть дверь. Первые, таким образом, очевидно, были кладовыми, войти в которые можно было только сверху, то есть из дома. В этих более или менее похожих на кладовые помещениях находятся кувшины, которые зачастую настолько велики, что человек может стоять в них, не будучи замеченным, и которые зачастую стоят рядами по 4 или 6 штук в одном подвале. Многие из них были разрушены из-за падающих домов или в пожаре, и только некоторые сохранились нетронутыми. В нескольких случаях только эти кувшины были найдены отчасти заполненными обожженным зерном; но не может быть сомнений в том, что все они служили для хранения еды, вина или воды. Таким образом, эти нижние помещения следует считать кладовыми, в которых хозяева домов хранили все, что было нужно им для жизни. Собственно жилым помещением был, очевидно, «бельэтаж», то есть комнаты, которые были сложены в основном из кирпичей. Однако одна вещь оставалась некоторое время для меня непонятной. Во многих местах мы находим в стенах большие квадратные или кубические впадины, которые содержали большое количество сожженного вещества, особенно обугленной растительности. Загадка разрешилась, когда я увидел, как устроены внутри современные дома, где очаг все еще расположен в нише стены дома. Таким образом, не может быть сомнения в том, что очаги были устроены подобным же образом и в третьем, или сожженном, городе Илиона.

Однако во многих местах части глиняных кирпичных стен образовывают бесформенные массы. Это произошло двояким путем. Одна часть подверглась действию пожара и была изменена им в самой различной степени. Мы видим здесь все переходы от обычного воздействия огня к полному сгоранию. Чаще всего глиняные массы сливались в стекловидный плавень. Соответственно силе жара, сплавление проникло на различную глубину. По большей части глиняные кирпичи имеют нечто вроде глазури только на поверхности, но иногда и внутренняя часть остекляется или даже превращается в нечто вроде пемзы, как губка, полная пузырьков. Наконец, во многих местах кирпичи лишь незначительно изменились в результате обжига. Эти обожженные массы распространились на большую площадь. Совершенно удивительно видеть, какие груды их лежат друг на друге. Видимо, это был чудовищный пожар, который разрушил почти весь город.

Другой род изменений, которым подверглись кирпичи, – это их разрушение, такое, как я видел на первой стадии в Еркасси-Кее. Когда крыши упали или сгорели и каменная кладка полностью оказалась подверженной воздействию атмосферы, глиняные кирпичи стен постепенно стали мягкими, разрушились и растворились; из них в основном и сформировалась большая часть нестратифицированной земли, которая, к удивлению всех, кто ее видит, в некоторых местах собралась в огромные массы и просыпалась между остатками зданий.

Во всех слоях руин и щебня на Гиссарлыке находят большие массы остатков еды. Некоторые из них сохранились лучше, другие – хуже. Лучше всего сохраняются моллюски. Я собрал, насколько это возможно, полную коллекцию всех встречающихся видов, и г-н фон Мартенс [1371]был так любезен, что определил их. Одного взгляда на эту коллекцию достаточно, чтобы сказать, что троянцы были большими гурманами. Здесь и устрицы, и мидии, но в особенности устрицы встречаются в таких массах, что есть слои, целиком состоящие из них. Это не должно нас удивлять. Нужно вспомнить о том, сколько нужно устриц, чтобы утолить голод одного человека за обедом. Такие моллюски наличествуют уже в руинах первого города. Я даже собрал несколько экземпляров у самого материка. Моллюски, которых ели здесь в древности, в основном те же самые, которых все еще едят на берегах Геллеспонта и которые часто попадают на наш стол. Так, сердцевидку чаще всего едят сырой; на берегах Калифатли-Асмака я видел в разных местах целые кучи пустых раковин. Их также очень много в третьем, или сожженном, городе, и, как и устричные раковины, они по большей части черные от огня. Я редко находил закрытые раковины. Во всяком случае, раковины сердцевидок образуют самую большую часть этих кухонных остатков. Но в общем и целом устрицы преобладают здесь в слоях всех доисторических городов. По-другому дело обстоит с разноцветными раковинами. Помимо некоторых раковин, использующихся для украшения, таких как колумбеллы, волчки и гребешки (pectunculus), раковины которых имеют отверстия у замка, как раковины в некоторых пещерах Южной Европы, особого упоминания заслуживают багрянки. Они чаще всего встречаются в самом верхнем слое ниже стены Лисимаха, в ту эпоху, когда была популярна расписная посуда. В одном месте я нашел целый слой, состоявший почти полностью из разрезанных или разбитых раковин пурпуровых улиток. В других ситуациях они встречаются очень редко и всегда смешаны с прочим мусором. Остатков рыб также необыкновенно много. Кучи рыбьих чешуек и небольших косточек, позвонков и т. п., особенно окуневых, иногда образуют слои высотой в руку. Менее часто я находил позвонки очень больших тунцов и акул. Я весьма удивился, увидев, что останков черепах нет вообще. Это животное, согласно г-ну Петерсу ( Peters.Testudo marginata. Sch?pf), встречается в Троаде в таком изобилии, что в стране буквально и шагу ступить нельзя, не увидев черепахи. На берегах рек, в самих реках, на полях и в кустах их можно заметить в больших количествах, особенно когда светит солнце; и, когда наступает сезон размножения, происходят в высшей степени забавные сцены, особенно между соперниками. Однако точно так же, как современные троянцы и не думают о том, чтобы есть черепах или использовать их панцири, так же поступали и их предшественники в древности.

Кости более высокоразвитых позвоночных гораздо чаще встречаются в руинах Гиссарлыка. Птиц не так много. Хотя я тщательно собрал все кости птиц, которые мне попались, однако я не мог получить их много. Г-н Гибель из Халле, который любезно взялся их определить, опознал кости лебедя-шипуна (Cygnus olor), гуся (Anser cinereus) и A. Segetum, а также небольшой разновидности сокола или луня. Все это дикие птицы. Я тщетно пытался разыскать кость домашней птицы, особенно домашней курицы. Я полагал, что могу с большей вероятностью надеяться найти их, поскольку я видел в собрании г-на Калверта в Фимбре (Батак) среди предметов, собранных на Ханай-Тепе, яйцо, которое я считаю куриным. Во всяком случае, на Гиссарлыке ничего такого я не нашел. Таким образом, представляется, что домашнюю курицу здесь не держали.

В небольших количествах, но во всех слоях встречаются кости домашних млекопитающих; но их отнюдь не так много, чтобы можно было считать, что жители древних городов питались преимущественно мясом. Тем не менее можно собрать достаточно большое количество костей, чтобы дать их образцы во все музеи Европы. Но поскольку большая часть этих костей была раздроблена и остеологические исследования не были моей главной заботой, я привез с собой лишь небольшое количество костей, которые можно было с уверенностью определить, прежде всего челюстных костей. На основании этого можно понять, что домашние животные, в основном представленные здесь, – это овца, коза и вслед за ними – крупный рогатый скот. Что касается свиней, лошадей и собак, то я только иногда находил отдельные останки. Из этого очевидно, что, за исключением кошки, здесь были почти все основные домашние животные, но при этом – как все еще принято на Востоке и даже в Греции – крупный рогатый скот забивали только в исключительных случаях, и поэтому мясо, служившее для еды, в основном поставляли овцы и козы. Я, конечно, не утверждаю, что ели лошадей или собак; их присутствие в древних руинах говорит только о том, что жители не брали на себя труд выбросить их трупы из города.

Что касается диких животных, то я нашел кости оленей и зайцев. В больших количествах были обнаружены рога ланей и кабаньи клыки. В общем и целом изучение животного материала, который я собрал в раскопках на Гиссарлыке, доказывает стабильность троянского образа жизни в отношении культуры животноводства. До сего дня, как уже говорилось, стада овец и коз, наряду с лошадьми и крупным рогатым скотом, составляют главное богатство троянцев. Верблюды и буйволы, возможно, были введены в более поздний период; однако ими все еще владеют только самые богатые, в то время как простые крестьяне обходятся без них.

Из костей делались различные небольшие инструменты, особенно скребки, шила и иглы. Однако их формы настолько обычны, что они с тем же правом могли принадлежать любому доисторическому поселению. Ничего не может быть легче, чем подобрать в руинах этих древних городов коллекцию костяных и каменных инструментов, которых, если бы их нашли отдельно, было бы достаточно, чтобы отнести эти слои к самому началу цивилизации.

Однако найденная с ними растительная пища в неожиданно большом количестве доказывает нам, что даже древнейшие слои принадлежат оседлому, то есть сельскохозяйственному, населению. Особенно в третьем, сожженном городе в некоторых местах было обнаружено очень большое количество сожженного зерна – это целые сплошные слои, отчасти в своем первоначальном положении, но иногда и в таком, что становится очевидным, что, когда дома рушились, зерна падали сверху вниз. Таким образом, дно некоторых углублений, напоминающих очаги, было в особенности покрыто толстыми слоями обугленного зерна. Среди этого зерна больше всего пшеницы, которую мы собрали в очень больших количествах. Зерна так малы, что очень близки ко ржи [1372]. Гораздо реже, но во многих местах на некотором расстоянии друг от друга в сожженном городе, но также в кучах я обнаруживал овощное растение, обугленные угловатые зерна которого округлой формы несколько напомнили мне горошек. Однако доктор Виттмак определил, что они принадлежат виковой чечевице (Ervum Ervilia, L.). Таким образом, мы можем решить древний вопрос о значении слова ?????????.Очевидно, что первые два слога в нем соответствуют латинскому Ervum.Конечно, слова Erbse(«горох») и ?????? («вика») [1373]относятся к одной и той же семье языков, но уже в древнюю эпоху в их употреблении было установлено некоторое различие, и горох как таковой следует исключить из древней троянской агрономии [1374].

В весьма поэтическом пассаже в «Илиаде», где ????????? упоминаются в составе метафоры [1375], взятой из процесса веяния, названы как это растение, так и бобы:

Так, как с широкого веяла, сыплясь по гладкому току,

Черные скачут бобы иль зеленые зерна гороха,

Если на ветер свистящий могучий их веятель вскинет…

«Черные» бобы – это конские бобы (Vicia Faba L.) [1376], которые все еще выращивают в Троаде как один из самых обычных местных продуктов. Я собрал большое количество обугленных бобов в различных частях сожженного города; особенно хорошо сохранившиеся были найдены непосредственно перед городской стеной слева от ворот; может быть, там находилось здание, которое рухнуло со стены, или же бобы принадлежали еще более древней эпохе.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.