Никита Хрущев до 1953 года

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Никита Хрущев до 1953 года

Аттестация, из личного дела Никиты Хрущева, комиссара запаса.

«Аттестация за период с 21 июня по 1 сентября 1930 года. Личные данные. Энергичен, решителен, дисциплинирован, походы вынес с оценкой „удовлетворительно“. Служебные данные. Военная подготовка – стрелковое дело усвоил удовлетворительно, стрельбы выполнил. Политзанятия „Наши западные соседи“ усвоил с оценкой удовлетворительно. Тактическая подготовка. В обстановке разбирается вполне, язык имеет. Нет системы в мышлении по оценке обстановки и принятию решений.

Командир роты старшина политсостава Страшненко, 3 сентября 1930 года.

С аттестацией и выводами согласен, начальник политотдела Исаенко, 17 октября 1930 года».

Никита Сергеевич Хрущев родился в 1894 году, и к революции ему уже было 23 года, то есть он был вполне взрослым и в какой-то степени состоявшимся человеком.

Родился он в очень бедной семье, учиться ему не давали. Его дед так и сказал: «Все равно ты в своей жизни больше 30 рублей не заработаешь, так и нефиг тебе учиться». Работать он начал сначала трубочистом, потом пастухом, помощником слесаря и, наконец, слесарем. Надо учитывать, что слесарь в дореволюционной России – это была серьезная работа, которая хорошо оплачивалась, и он жил неплохо по тем временам, значительно лучше основного населения России.

Потом, особенно к концу жизни, к старости, Хрущев очень позитивно вспоминал молодые годы: «Ну вот, например, я. И квартира у меня была, и зарплаты мне хватало, и в магазинах все было, и ботинки скороходовские я покупал, но сейчас этого ничего нет. Картошка была, сельдерей был, а сейчас нет, коммунизм есть, а картошки нет».

Хрущев действительно неплохо жил по тем временам и был вполне успешным человеком. Первая мировая война его не затронула: от военной службы он был освобожден как квалифицированный рабочий. В Гражданской уже немного поучаствовал, а дальше началась революция, и его стали втягивать в партийно-политическую жизнь.

Конечно, тут возникает вопрос: что значит «втягивать»? Значит, и сам хотел. Разумеется, он был человеком, рассчитанным на карьеру и на успех. Люди, которые знали его в юности, вспоминали его потом как человека очень симпатичного, живого и бойкого. Он после тяжелой болезни сильно располнел и стал плохо выглядеть. А был хорошенький мальчик, симпатичный, обаятельный. Женился в первый раз на местной первой красавице Ефросинье, у них родилось двое детей. Он умел располагать к себе, был очень контактный, хорошо умел ладить с людьми – это на всю жизнь у него осталось. Обладал прекрасной памятью – помнил всех, с кем когда бы то ни было встречался.

В 20-е годы Хрущев работал в Юзовке, в городе Донецке (он же город Сталин), где и произошло очень важное событие, повлиявшее на всю его дальнейшую жизнь: он познакомился с Кагановичем. Тот был одним из самых видных местных большевиков, депутатом Учредительного собрания от этих мест и очень влиятельным человеком.

Хрущев всегда тяготел к хозяйственной работе, но знакомство с Кагановичем привело его в политику. В 1922–1925 годах он был партийным руководителем Петрово-Марьинского уезда Сталинской губернии, а в 1929 году, в возрасте тридцати пяти лет приехал в Москву, и Каганович взял его к себе в аппарат ЦК. Но Хрущев сильно переживал и даже комплексовал из-за того, что был необразованный, поэтому настоял, чтобы его с партийной работы отправили в Промышленную академию. Но там он столкнулся с людьми, которые на него смотрели сверху вниз из-за его провинциального вида и отсутствия у него образования.

«Меня и некоторых других удивляет быстрый скачок Хрущева. Очень плохо учился в Промакадемии, теперь – второй секретарь вместе с Кагановичем. Но удивительно недалекий и большой подхалим».

Профессор Промакадемии Александр Соловьев.

Дневник, январь, 1931 год

Была ли карьера Хрущева типичной для советского партийного или государственного деятеля?

Вряд ли. Он взлетел слишком стремительно: всего за несколько лет прошел путь от секретаря парторганизации Промышленной академии до фактического руководителя Москвы.

Объяснить такую быструю даже для тех времен карьеру можно двумя причинами. Во-первых, конечно, везение и связи: он был хорошо знаком с Кагановичем, тогдашним хозяином Москвы и вторым человеком в партии после Сталина. Бауманский район Москвы Хрущев возглавил как раз по решению Кагановича, который держал в руках весь партийный аппарат в те годы.

А во-вторых, конечно, личные качества. Нельзя сделать карьеру, если нет лидерских качеств, и они у Хрущева, разумеется, были.

Здесь можно сделать отступление и сказать несколько слов о семье – женах и детях Хрущева. Первый брак у него был с красавицей Ефросиньей Ивановной Писаревой. Она умерла от тифа в 1922 году. От этого брака у него были сын Леонид и дочь Юлия.

Леонид Никитич Хрущев стал летчиком. Он был довольно бесшабашный молодой человек, не очень хорошего поведения, не радовал родителей, гулял, пил. Но тем не менее он закончил летное училище и пошел воевать с первых дней войны. В середине июля был сбит, оказался в больнице и там в глупом споре случайно убил человека. Его помиловали, отправили на фронт. С боевого вылета в 1943 году он не вернулся. Существует миф, будто на самом деле он перебежал к немцам, и Хрущев из-за этого ползал перед Сталиным на коленях. Но все немецкие документы открыты, и там нет ни единого упоминания о сыне Хрущева. Есть документы, связанные с пленением Якова Джугашвили, есть связанные с так называемым племянником Молотова: там был некий Скрябин, который выдавал себя за племянника Молотова, его держали в особом лагере, допрашивали и так далее. И если им попал бы в руки сын члена Политбюро и руководителя Советской Украины, то он был бы где-то зафиксирован. Но таких документов нет. Есть только показания летчиков, что они вместе шли, потом самолет Леонида задымился и пошел вниз.

Есть неподтвержденные данные, что Хрущев был женат второй раз, но точных сведений даже об имени этой женщины не сохранилось. И наконец, третья жена – Нина Петровна Кухарчук, с которой он прожил много лет. Интересно, что они расписались только в 1965 году, а до того не были официально женаты, но у них была очень крепкая семья.

От этого брака родилось трое детей – Рада, Сергей и Елена. Сергей Никитич сейчас живет в США. Он очень талантливый человек, очень преуспел в своей сфере, в приборостроении, и ему же мы обязаны четырехтомником воспоминаний Никиты Сергеевича Хрущева – источником огромной ценности о событиях тех лет. Дочь – Рада Никитична, очень скромная женщина, долгие годы работала в журнале «Наука и жизнь», живет в Москве.

Иногда о самом Хрущеве говорят как о троечнике, но это неверно: на самом деле он так никогда по-настоящему и не учился. Из той же Промакадемии его очень быстро забрали, поэтому и процитированным выше мемуарам Соловьева можно доверять лишь частично, так как они писались постфактум. Но зато он был бесконечно работоспособен, очень трудолюбив и всю жизнь жил только делом. Он не был вялым, он не был флегматичным, как многие люди из сталинского окружения в 30-е годы. Вокруг Сталина к концу 30-х годов собрались вялые, аморфные, флегматичные люди. Среди них были только два действительно энергичных человека – Берия и Хрущев.

Скоро Хрущев стал одним из любимцев Сталина, и тот очень быстро его продвинул. К 1932 году он из первых секретарей сначала Бауманского, а потом Краснопресненского райкомов партии стал вторым, а вскоре и первым секретарем Московского городского комитета КПСС.

Такой стремительный взлет, конечно, породил много мифов, но еще больше их стало после стремительного падения Хрущева в 1964 году, когда все те, у кого он отобрал власть, смогли открыто ругать его.

«Это сейчас Хрущев выступает против репрессий.

А когда он был секретарем московского горкома, он отправил в тюрьму свыше 50 тысяч партийцев. В 1938 году Сталин послал Хрущева на Украину, многие делегаты съезда компартии Украины проголосовали против его избрания первым секретарем. Так он их всех посадил».

Из воспоминаний Кагановича о том, что сказал ему Молотов в 1956 году после XX съезда КПСС

И прежние политические противники, и те, кто сейчас не любит Хрущева, обычно обвиняют его в том, что он был одним из главных организаторов репрессий. Однако массовые репрессии в стране закончились со смертью Сталина, из чего следует простой и неопровержимый вывод, что организатором их был именно «отец народов». Разные люди в окружении Сталина по-разному относились к своему участию в репрессиях. Одни с удовольствием ставили свои расстрельные подписи, как, например, Берия или Молотов. Другие относились к этому как к части жизни и системы. Хрущев скорее принадлежал к последним. Но это, конечно, не снимает с него ответственности за его действия.

«Дорогой Иосиф Виссарионович, Украина ежемесячно посылает 17–18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает, не более 2–3 тысяч. Прошу принять меры. Любящий вас Хрущев».

Согласно некоторым публикациям – это записка, посланная Хрущевым Сталину в 1938-м году из Киева

Однако ни один из авторов публикаций не приводит ссылки на архив, в котором хранится «записка Хрущева», а по атрибутике письма можно судить, что это фальшивка: никогда в жизни никто не обращался к Сталину таким образом и не подписывался «любящий».

Особо рьяные исполнители среди первых секретарей обкомов и руководителей республик известны – их переписка давно предана гласности. Действительно, некоторые из них писали в Москву, просили увеличить «лимит по первой категории», то есть количество людей, которых можно расстрелять. Но Хрущева среди этих «писак» не было, хотя, конечно, он принимал активное участие в процессах того времени.

Например, на Украине, когда шла борьба с украинским подпольем, он давал совет, как бороться с агентурой ОУН[1]: надо вызывать какое-то число людей из богатых крестьян, чтобы их сочли агентами госбезопасности. Их убьют, это и возбудит ненависть к оуновцам. Он же требовал выселения людей семьями с насиженных мест и участвовал во многом другом.

«Товарищи! Троцкисты-зиновьевцы, которые являются прямыми врагами рабочего класса, трудящихся, докатились до того, что они объединились. Объединились с фашистами, объединились со всей нечистью, которая злобствует против первого советского государства, где господствует труд, где господствует рабочий класс вместе со всем трудовым народом нашего Советского Союза… Нужно уничтожать этих негодяев, уничтожать одного, двух, десяток, мы делаем дело миллионов, поэтому нужно, чтобы не дрогнула рука, нужно переступить через труп врага на благо народа».

Фрагмент речи Хрущева в 1937 году

Но в то же время Хрущев был одним из немногих, кто раскаялся и сколько мог сделал для исправления содеянного, в отличие от других членов Политбюро, которые и не раскаялись, и ничего не сделали, и еще пытались ему помешать.

Есть такая легенда по поводу XX съезда, будто бы из зала Хрущеву кто-то сказал: «А что же вы молчали?» Но это не более чем легенда. Только в 1957 году на пленуме, когда разбирались с антипартийной группой, маршал Жуков, обращаясь к Молотову, Кагановичу и другим, сказал: «Если бы люди знали, что у вас руки по локоть в крови, они бы ваши портреты не носили». Но никто, кроме Жукова, не посмел бы такое сказать: страх, оставшийся со времен Сталина, был еще слишком силен.

Один из ключевых вопросов, на который необходимо ответить, – как человек мог существовать при таком режиме? Продвижение по служебной лестнице в советское время, особенно в сталинский период, означало, что человек начисто лишен каких-то моральных и нравственных качеств. Даже те, кто сохранял некоторое представление о морали и нравственности в личной жизни, скажем, учили своих детей «не воруй, не ругайся, не кури», в политической жизни все равно были абсолютно аморальные и безнравственные люди. Другой возможности для существования в этом режиме просто не было.

Часто задают такой вопрос – а почему репрессии не коснулись самого Хрущева? Ответ на него простой. Разница между репрессиями в сталинском Советском Союзе и нацистской Германии состояла в том, что в Германии репрессии были структурированы и четко определены, кто станет их жертвой. При Сталине жертвой мог стать любой. Но поскольку всех людей он уничтожить не мог да и не собирался, то кто-то же остался. Ничего другого за этим нет.

Хрущев сам описывал, как он приехал к Сталину, и вдруг тот ему сказал: «На вас дает показания бывший нарком почты Антипов. Говорит, что вы – враг народа». Дальше Хрущев рассказывал: «А я стал опровергать, и все – и Сталин на этом закончил». Сталин очень верил в себя, в свою способность по глазам понимать сущность человека и всегда сам принимал решение – виновен человек или нет.

Конечно, Хрущев, как и все, жил под постоянной угрозой. К примеру, в 1946 году на Украине был страшный голод, и Хрущев обратился за помощью. Сталин ему ответил, что «то, что вы пишете и сообщаете, свидетельствует о том, что вы идете по непартийному пути, для вас это закончится плохо». И расписал свой ответ всем членам Политбюро и кандидатам в члены Политбюро. После этого Хрущев лишился должности Первого секретаря ЦК Компартии Украины и от страха даже заболел.

Вместо него на Украину отправили Кагановича. Тот попытался как-то улучшить там ситуацию, но безуспешно, поэтому Сталин его через полгода отозвал и вернул Хрущева на прежнюю должность. Но для того эта история прошла очень тяжело – со Сталиным нельзя было предугадать, когда просто временно отстранят от должности, а когда расстреляют.

До декабря 1949 года Хрущев так и был на Украине. Однажды вечером ему позвонили из Москвы, и лично Сталин спросил: «Когда вы можете быть в Москве?» Хрущев ответил: «Завтра могу выехать». «Выезжайте», – приказал Сталин и повесил трубку. Хрущев потом вспоминал, что он был в ужасе, потому что предполагал, что его вызывают, чтобы расстрелять. Но потом позвонил своему другу Маленкову, и тот его успокоил: «Поезжай, новости хорошие».

Сталин тогда три месяца отдыхал, вернулся 7 декабря 1949 года в Москву и сразу занялся кадровыми делами. Дело в том, что пока он был на отдыхе, в октябре на его имя поступило анонимное письмо – донос на тогдашнего первого секретаря московского обкома и горкома Георгия Попова, что Попов подминает под себя власть, в его окружении люди поднимают тост за будущего вождя партии товарища Попова, значит, ни с кем не считаются, и так далее.

В это время уже шло Ленинградское дело, и в Москве могло начаться то же самое. Хрущев был вновь назначен первым секретарем Московского областного комитета и секретарем Центрального комитета партии. Он бы при желании мог бы устроить в Москве бойню, какая была устроена с ленинградскими партийными кадрами, но ограничился минимумом – перетасовал бюро обкома и горкома и снял с должностей секретарей.

Однако эти события были уже после Великой Отечественной войны. А на протяжении войны Хрущев был членом Военного совета разных фронтов, причем единственный из членов Политбюро. Скорее всего, так произошло просто потому, что он остался без работы, ведь Украина была оккупирована. И хотя Совнарком Украины и Украинский ЦК существовали, но реальной работы там не было. Поэтому до 1944 года, до освобождения Украины, Хрущев все время был на фронте.

И хотя член Военного совета фронта вроде как не рискует своей жизнью, но это не совсем так. Сейчас опубликованы записки хрущевского личного пилота Цыбина, который вел дневник. Там чуть ли не каждая третья запись такая: «Из-за погоды истребители сопровождения отвернули и вернулись на аэродром взлета, а мы сели».

Кто же такой член Военного совета фронта? Сталин ввел невиданный для военной истории порядок, когда приказ командующего армией или фронтом не был действителен без подписи члена Военного совета, фактически – все того же партийного комиссара. Естественно, Хрущев не разбирался в военных делах. Но если ему командующий фронтом или начальник штаба не объяснял замысел операции и не объяснял, что с Генеральным штабом согласовано и что товарищ Сталин дал на это добро, – подписи он не ставил. За провалы член Военного совета отвечал вместе с командующим.

Известно, что Хрущев пытался поддержать своего командующего фронтом как в победных, так и в пораженческих ситуациях. В какой-то момент у будущего министра обороны маршала Малиновского, который в ту пору командовал 2-й армией, исчез адъютант. Стали подозревать, что тот перебежал к немцам. Потом застрелился друг Малиновского – член Военного совета Ларин, причем он оставил записку, в которой вместо слов «Да здравствует Сталин» было «Да здравствует Ленин». Сталин пришел к выводу, что во 2-й армии что-то не так, и решил Малиновского убрать. Хрущев вступился за командующего фронтом, и тогда Сталин оставил Малиновского на посту под ответственность Хрущева.

«Тогда ты поезжай-ка в армию Малиновского, будь там у него и следи за ним. Возьми с собой несколько хороших особистов и присматривай, что там и к чему. На всякий случай присмотрись к генералу Крейзеру, в случае чего заменим Малиновского героем Советского Союза Крейзером».

Из записки Сталина Хрущеву

Хрущев провел много месяцев в армии у Малиновского неотлучно и все время докладывал Сталину, что Малиновский – замечательный командующий, верный человек, настоящий коммунист, преданный патриот и так далее. Они сдружились, и потом после снятия Жукова Малиновский занял пост министра обороны.

Закончилась эта история любопытно и не очень красиво. В 1964 году (к тому времени маршал Малиновский присоединился к заговору против Хрущева) 7 ноября, на приеме по случаю праздника и через полмесяца после того как Хрущева сместили, Малиновский подошел к китайской делегации и сказал им что-то вроде: «Вот теперь, когда мы своего дурачка Хрущева выбросили, вы своего дурачка Мао тоже выбросьте, и все будет хорошо».

О Хрущеве после его падения многие отзывались не очень хорошо: врагов он нажил достаточно. К тому же при нем была переписана история войны – и для развенчания Сталина, и для того, чтобы вознести самого Хрущева.

«Лакированная это история. Я считаю, что в этом отношении описание истории хотя тоже извращенное, но все-таки более честное – у немецких генералов. Они правильнее пишут. А вот у нас история Великой Отечественной войны абсолютно неправдивая… А самое главное умалчивается. Он же, Хрущев, был членом Военного совета. Меня можно ругать за начальный период войны, но 1942-й год – это не начальный период войны. Начиная с Барвенково, Харькова до самой Волги докатился и никто ничего не пишет. А они вместе с Тимошенко драпали. Привели одну группу немцев на Волгу, а другую группу на Кавказ, а им были подчинены юго-западный фронт и южный фронт…»

Из воспоминаний маршала Жукова

Подобные обвинения не совсем справедливы, потому что стратегия военных действий обсуждалась на совещании у Сталина, и именно Сталин настоял на том, что 1942 год должен быть годом наступления. Никто, в том числе и Жуков, не осмелился ему противоречить.

Но тем не менее за Киев и Харьков Хрущев несет определенную ответственность. Конечно, он – не командующий, но без его подписи ничего не происходило. В то же время подпись он ставил после того, как получал распоряжение из Москвы. И здесь можно говорить об ответственности всех членов сталинского руководства за поражения войны.

Впрочем, хотя за все происходившее сталинское руководство и несет коллективную ответственность, но каждый все-таки виновен по-разному: кто-то убивал, кто-то при сем присутствовал, кто-то этому аплодировал, а кто-то был вынужден молчать. И в этом списке кандидатов на скамью подсудимых Хрущев – не на первом месте.

В 1944 году освободили Киев, Хрущев вернулся к работе Первого секретаря ЦК Компартии Украины и приложил руку к тому, что территория Украины невероятно увеличилась за счет Польши. Пытался он увеличить ее еще и за счет Белоруссии, отсюда и началось соперничество между Хрущевым и Пономаренко, тогдашним белорусским руководителем, и между двумя этими республиками, которые очень сильно не ладили и впоследствии.

Западная Украина до 17 сентября 1939 года находилась под управлением Польши. Поляки плохо относились к национальным меньшинствам, и украинское национальное движение в ту пору носило исключительно антипольский характер, а Бандера прославился организацией и убийством польского министра внутренних дел.

Было подписано соглашение между Хрущевым и главой временного польского правительства о взаимном обмене населением. Поляки должны были вернуться на территорию народной Польши, украинцы – на территорию Украины. Но украинцы не хотели выезжать с территории Польши, бросать свои деревни, земли. В этих случаях поляки окружали деревню войсками, давали несколько часов и просто депортировали украинское население. Украинская интеллигенция, сопротивлявшаяся отъезду, отправлялась в Освенцим, освободившийся от прежних узников.

После освобождения страны польские коммунисты продолжали бороться с украинским населением. А украинские националисты нещадно расправлялись с поляками, убили генерала Кароля Сверчевского и многих других. Это была настоящая бойня.

Обмен населением и переход территории из одних рук в другие происходил под руководством Хрущева. Позже он занимался борьбой с украинским националистическим подпольем, которая заняла примерно десять лет. В итоге оно было уничтожено совершенно драконовскими мерами – поголовной переписью населения, введением коллективной ответственности, высылкой семей тех, кто ушел в леса, наказанием всех жителей деревни за то, что происходило в их деревне. Меры были чудовищными. Но и в адрес украинских националистических организаций нельзя сказать доброго слова, в основном они состояли из бандитов, которые убивали невинных людей – учителей, медиков, председателей колхозов – всех, кто их не поддерживал.

Интересно, что при этом в официальной биографии Хрущева есть запись о том, что он являлся организатором партизанского движения на Украине. Конечно, это просто дань партийной должности: первый секретарь формально считался лидером партизанского движения.

Есть еще очень важный итог работы Хрущева на Украине – он воспитал целое поколение украинских партийных работников. Многих из них Хрущев потом сам и назначал на высокие должности. Выходцы из украинской партийной организации стали играть решающую роль в жизни Советского Союза.

В 1949 году, как уже говорилось, Хрущева вызвали в Москву. Судя по документам, Сталин в последние годы мало приближал к себе новых людей, в основном перетасовывал старых и собирал вокруг себя тех, кого хорошо знал. В итоге четыре человека – Маленков, Берия, Булганин и Хрущев – остались с ним до последнего дня. Они, кстати, и были последними его гостями 28 февраля 1953 года.

Поскольку Хрущев очень интересовался сельским хозяйством, то когда он приехал в Москву, Сталин ему сказал: «Ну, хватит вам быть украинским агрономом, займитесь московскими делами». И он стал заниматься Московской областью, которая была в ужасном состоянии. Тогда-то Хрущеву и пришла в голову идея, которую он разрабатывал и потом, – селить остатки жителей нескольких опустевших деревень в одну деревню, создать им там комфортные условия и дать возможность работать.

Он опубликовал в «Правде» большую статью о сселении. Но Сталину инициатива не понравилась, и следующий номер «Правды» вышел с заметкой, что по ошибке редакции не было написано, что статья публиковалась в дискуссионном порядке. Хрущев вновь попал во временную опалу.

В 1952 году прошел XIX съезд КПСС, на котором переименовали партию, изменили устав и приняли новую программу. По существу дел в стране фактически никаких документов принято не было. Сталин произнес небольшую речь о международном положении, а с отчетным докладом выступить уже не смог – вместо него выступал Маленков. Но в то же время на этом первом послевоенном съезде Сталин упразднил Политбюро, создал Президиум ЦК, Бюро Президиума ЦК, не упомянутое в уставе партии, и по собственному списку, который никто до того момента не видел, назвал имена новых членов ЦК. Многие из них никто прежде даже не слышал. Именно тогда секретарем ЦК и кандидатом в члены Президиума оказался молодой Леонид Брежнев.

Некоторые историки предполагают, что Сталин намеревался устранить старшее поколение – таких людей, как Молотов, Микоян и Ворошилов.

К этому времени страна фактически остановилась. Ничего не происходило. Вертикаль власти была укомплектована, а сверху не приходило никаких указаний. После смерти Сталина оказалось, что весь стол на даче был завален пакетами с просроченными бумагами, которые посылали Сталину на подпись, а он их даже не вскрывал. Последние месяцы он занимался только делами госбезопасности – перестраивал деятельность служб, отслеживал «дело врачей», намечал задачи серьезной диверсионно-подрывной работы на территории НАТО и т. д.

Сталин тяжело болел, но разговоров о преемнике не было, да и быть не могло. Даже в кулуарах. Все слишком хорошо помнили, как за подобные слухи Попов поплатился карьерой и только благодаря удаче сохранил жизнь.

Сейчас любят писать, что Сталина отравили или предприняли другие насильственные меры. Стоит почитать документы, протоколы допросов и прослушки, и станет смешно это даже предполагать. Когда со Сталиным случился удар, он пролежал, возможно, целый день, прежде чем охрана решилась войти. Сотрудники охраны нашли его на полу, переложили на диван и стали звонить Игнатьеву, министру госбезопасности. Тот испугался и велел звонить Маленкову. А тот в свою очередь боялся хоть что-то сделать без разрешения Сталина. И только на следующий день, когда стало ясно, что за сутки Сталин так и не пришел в себя и ни слова не сказал, стали вызывать врачей. Причем врачи были уверены, что их всех арестовывают, потому что никому ничего не говорили.

Вот тогда встал вопрос, кто из четверки – Маленков, Берия, Булганин и Хрущев – сможет выйти на первое место. Казалось, что у Хрущева шансов не было никаких. Старшим был, естественно, Маленков, который давным-давно являлся вторым человеком: через него Сталин отдавал все распоряжения. Затем был самый динамичный, энергичный и, возможно, самый толковый – Берия, человек без ограничений, без догм, готовый на все. А третье и четвертое места делили Булганин и Хрущев.

Когда стало ясно, что Сталин не выживет, они поспешно провели заседание, на котором ликвидировали Бюро Президиума, сняли с должности тех, кто был им не нужен, и распределили власть между собой. Главой правительства и председательствующим на заседании Президиума ЦК стал Маленков. Его воспринимали как преемника, потому что до этого председателем Совета министров был сам Сталин, которому было все равно как называться, но встречаясь с иностранцами, оказалось проще представляться главой правительства. Потом он постепенно сократил аппарат партии и все управление страной передал в руки Совмина, а в ЦК партии осталась идеологически-кадровая работа.

Первым заместителем стал Берия. Молотова вернули на пост министра иностранных дел. Булганин остался министром, а Хрущеву отдали партию, дело которой по общему мнению было заниматься идеологией и пропагандой. А власть должна была остаться в Совете министров. И конечно, Берия рассчитывал, что сможет управлять «из-за кулис» слабым и вялым Маленковым.

Никто не предполагал, что во главе страны сумеет встать Хрущев. У него самого такие амбиции наверняка появились сразу, тем более он понимал, что если Берия получит полную власть, их всех как возможных конкурентов просто уничтожат[2].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.