Подводные «извозчики»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Подводные «извозчики»

Для скрытой доставки подводных разведчиков-диверсантов в район выполнения боевого задания и обеспечения его выполнения используются различные технические средства: наземные, воздушные, надводные и подводные. К подводной технике, применяющейся для этих целей, относятся подводные средства движения (буксировщики и транспортировщики), погружаемые катера, сверхмалые подводные лодки и подводные лодки специального назначения.

Подводные средства движения позволяют боевым пловцам экономить силы и время. Они доставляют в район проведения операции не только разведчиков-диверсантов с индивидуальным вооружением, но также средства диверсий, контейнеры с различным разведывательным снаряжением и грузами. Их движение под водой осуществляется, как правило, с помощью электродвигателей, работающих от аккумуляторных батарей. Основными достоинствами подводных средств движения являются их небольшие габариты, простота устройства и управления, относительно небольшая стоимость производства и эксплуатации. В районы боевого назначения, находящиеся на больших удалениях от пунктов базирования разведчиков-диверсантов, подводные средства движения перебрасываются с помощью подводных лодок, боевых надводных кораблей и катеров, судов различных гражданских ведомств.

В зависимости от количества боевых пловцов и способа их доставки подводные средства движения подразделяются на индивидуальные и групповые, буксировщики и транспортировщики.

Индивидуальные подводные средства движения, или так называемые буксировщики, относятся к малогабаритным средствам передвижения под водой. Они рассчитаны, как правило, на одного водолаза и не оснащаются бортовой системой жизнеобеспечения. Погружение и всплытие легких буксировщиков осуществляется за счет несущей способности корпуса, возникающей вследствие дифферента на нос или корму, создаваемого водолазом. У тяжелых буксировщиков, массой более 100 килограммов, для этого применяются горизонтальные рули с ручным приводом. Оружие и снаряжение разведчиков-диверсантов, необходимые для выполнения задания, транспортируются в специальных контейнерах нулевой плавучести вслед за буксировщиком на гибком тросе.

Прообразом всех современных буксировщиков, используемых боевыми пловцами, является так называемый «подводный скутер Кусто», который был разработан во Франции в 1952 году. Технические решения французских инженеров были использованы американцами при создании современного варианта подобного аппарата — буксировщика «Скуба скутер». Дальность буксировки им легководолазов составляет около шести миль на скорости два узла. Специальных органов изменения глубины и курса у этого буксировщика нет, маневр осуществляется переменой положения тела пловца. К основным недостаткам подобных буксировщиков относится то, что возможности боевых пловцов ограничиваются необходимостью держаться за аппарат, а это не позволяет им выполнять какие-либо другие работы.

Несколько более совершенным аппаратом подобного типа является американский тяжелый буксировщик «Пегас». Он оснащен горизонтальными и вертикальным рулями управления движением в подводном положении. Наибольшая скорость буксировки водолазов составляет четыре узла, дальность подводного хода по запасам электроэнергии — до 25 миль. Буксировщики «Пегас» имеют навигационные приборы (глубиномер, компас, лаг, эхолот, часы) и средства освещения.

Групповые подводные средства движения называются транспортировщиками. Это, как правило, негерметизированные технические средства, предназначенные для доставки в район назначения под водой от двух до восьми водолазов. Они снабжены бортовой системой жизнеобеспечения, навигационным и другим оборудованием.

Американские подразделения сил специальных операций используют для обеспечения своих действий подводные транспортировщики типа «Миникэб». Наиболее совершенными из состоящих на вооружении ВМС являются транспортировщики этого типа Mk. VIII и Mk. IX.

Подводный транспортировщик Mk. VIII по дальности действия, полезной грузоподъемности и электронному оборудованию считается на Западе одним из лучших образцов. Он способен транспортировать кроме двух членов экипажа еще четырех боевых пловцов. Вместо части из них в транспортном отсеке могут размещаться диверсионные мины и подводные подрывные заряды. Радиоэлектронное оборудование включает высокочастотную гидроакустическую станцию обнаружения мин и препятствий, автоматическую систему стыковки с подводной лодкой-носителем (на базе автопилота и маломощного акустического маяка), приемник глобальной спутниковой навигационной системы GPS с всплывающей антенной, автоматизированную доплеровскую акустическую систему. При движении под водой находящиеся в транспортировщике боевые пловцы пользуются стационарной дыхательной системой. Наибольшая дальность плавания Mk. VIII составляет 36 миль при скорости шесть узлов.

Подводный транспортировщик Mk. IX по габаритам несколько меньше своего предшественника и является двухместным. Он предназначен главным образом для ведения разведки, но может применяться для выполнения и ударных задач. В последнем случае он оснащается двумя легкими торпедами или неуправляемыми реактивными снарядами с дальностью стрельбы до шести километров.

В конце 90-х годов на вооружение ВМС США стал поступать новый тяжелый транспортировщик ASDS (Advanced Swimmer Delivery System), являющийся в отличие от вышеперечисленных первых двух носителем водолазов «сухого» типа. Этот транспортировщик кроме двух членов экипажа берет на борт еще восьмерых разведчиков-диверсантов. Он имеет два отсека, разделенных шлюзовой камерой. В носовом отсеке расположена интегрированная компьютеризованная система управления аппаратом, обслуживаемая командиром экипажа и штурманом. В кормовом отсеке располагаются восемь боевых пловцов и их снаряжение. Шлюзовая камера оборудована верхним и нижним люками, обеспечивающими вход и выход водолазов. При стыковке с подводной лодкой транспортировщик располагается на ее верхней палубе таким образом, чтобы нижний люк шлюзовой камеры совпадал с выходным люком субмарины. Стальной прочный корпус аппарата огорожен прямоугольной конструкцией с округленными обтекателями, выполненной из композиционного немагнитного материала. Для уменьшения акустической заметности на него нанесено шумопоглощающее покрытие. Радиоэлектронное вооружение носителя водолазов включает гидроакустические станции переднего и бокового обзора, приемник спутниковой навигационной системы GPS, инерциальную навигационную систему. На нем имеются не проникающий в прочный корпус волоконно-оптический перископ, а также четыре подруливающих устройства, по два в носу и корме. Энергетическая установка обеспечивает дальность плавания около 125 миль на скорости до восьми узлов. По своей конструкции и тактико-техническим данным транспортировщик ASDS весьма близок к сверхмалым подводным лодкам.

В современных условиях к наиболее перспективным средствам доставки боевых пловцов к военно-морским базам, пунктам базирования и хорошо защищенным портам противника специалисты относят так называемые «погружающиеся» катера. Это обусловлено тем, что на подходах к вышеуказанным объектам, как правило, организуются эшелонированные системы противолодочной обороны и борьбы с подводными диверсионными силами и средствами. А это во многих случаях не позволяет подойти к ним на достаточно близкое расстояние не только подводным лодкам, но и транспортировщикам боевых пловцов. При таких условиях оказываются незаменимыми катера-амфибии, которые способны часть пути преодолевать в надводном положении, а заключительную, наиболее опасную, — в подводном. Высокая скорость и большой запас надводного хода «погружающихся» катеров в сочетании с почти полной невидимостью для радиолокаторов, неслышимостью для средств гидроакустики предопределяют их возможности по скрытному проникновению к объекту разведки или диверсий, а также тактику их действий.

Катер-амфибия спускается на воду в значительном удалении от цели. На крейсерской скорости в 20–25 узлов он достигает точки погружения. Там основной двигатель выключается, и катер погружается в воду. В подводном положении или в режиме РДП он следует к месту высадки боевых пловцов. После выполнения задания они возвращаются на катер, под водой следуют в безопасный район, где он всплывает в надводное положение. Затем на максимальной скорости хода в 30–45 узлов катер направляется к кораблю-носителю или в пункт предназначения.

Такие «погружающиеся» катера имеются в составе сил специальных операций целого ряда государств. Широкое распространение получили состоящие на их вооружении английские и американские катера «Сабскиммер-80», SRC, Mk.1 SSB и др.

Так, например, американский катер-амфибия Mk.1 SSB имеет алюминиевый корпус V-образной формы. Экипаж катера состоит из двух человек, он может перевозить восемь боевых пловцов, полезная нагрузка составляет 1270 килограммов. Для движения в надводном положении глиссер оснащен двумя дизельными двигателями мощностью по 150 л. с. каждый. Они находятся в водонепроницаемых капсулах и работают на водометные движители. Двигатели обеспечивают максимальную скорость хода 35 узлов и дальность плавания до 200 миль. Движение под водой осуществляется с помощью двух электродвигателей, работающих от серебряно-цинковых аккумуляторных батарей, рассчитанных на четыре часа непрерывного использования. Скорость подводного хода при этом составляет до шести узлов. В подводном положении кокпит катера закрывается сверху кожухом из фибергласа, в котором имеется люк. Вода, заполняющая внутреннее пространство при движении в подводном положении, подогревается за счет обтекания кожуха работающего двигателя.

После окончания Второй мировой войны на волне значительных успехов, достигнутых в ней сверхмалыми подводными лодками,[48] их строительство велось целым рядом стран почти десятилетие. Затем интерес к ним на многие годы был утрачен. И только начиная с 70-х годов ведущие морские державы, а также многие небольшие государства проявили вновь пристальное внимание к этим весьма грозным и эффективным силам подводных диверсий и разведки.

Основными задачами сверхмалых подводных лодок в настоящее время являются: ведение разведки и проведение диверсий против кораблей и гидротехнических сооружений в прибрежных районах, высадка групп разведчиков-диверсантов на побережье противника и их эвакуация, минирование фарватеров и якорных стоянок, охрана подводных сооружений и т. д.

Современные сверхмалые подводные лодки имеют в большинстве своем водоизмещение 40–130 т, скорость подводного хода 6–10 узлов, дальность плавания в подводном положении 50–80 миль (200–320 миль при использовании двигателей замкнутого цикла), дальность надводного плавания 1200–2000 миль, предельную глубину погружения 100–300 метров, автономность 10–20 суток, экипаж 3–6 человек при 5–10 перевозимых разведчиках-диверсантах. На вооружении этих подводных лодок состоят в различном сочетании мины, подрывные заряды, торпеды и крылатые ракеты. Они могут нести на себе подводные буксировщики и транспортировщики боевых пловцов.

Наибольший опыт и достижения в строительстве сверхмалых подводных лодок имеют такие страны, как Италия, ФРГ, Югославия, КНДР. Более десяти стран насчитывают в составе своих ВМС свыше 100 лодок этого класса. Однако главная морская держава, США таковых не имеет.[49] В чем же причина?

Во-первых, сверхмалыми подводными лодками обзаводятся, как правило, небольшие и небогатые государства, которые не могут себе позволить строительство и содержание атомных подводных лодок-носителей различных сил и средств подводных диверсий и шпионажа. Во-вторых, подводные лодки этого класса в основном применяются на закрытых морских театрах или в прибрежных зонах в незначительном удалении от своих пунктов базирования. А США океанская держава, следовательно, переброска сверхмалых подводных лодок на другие театры, через моря, может обернуться серьезными проблемами.[50]

Так что все, очевидно, было тщательно просчитано, и военно-политическое руководство США решило идти своим путем. Предпочтение было отдано созданию подводных лодок специального назначения — носителям разведчиков-диверсантов.

К ним относятся специально переоборудованные подводные лодки обычных типов, основное предназначение которых — доставка в заданные районы разведчиков-диверсантов со снаряжением, оружием, подводными средствами движения и надводными средствами высадки.

Первыми для этих целей в 1948 году были переоборудованы две подводные лодки военной постройки «Парч» и «Си лайон». После демонтажа торпедного и артиллерийского вооружения каждая из них могла одновременно принять на борт до 100 боевых пловцов с 10 надувными лодками. В конце 60-х — начале 70-х годов с этой целью были переоборудованы дизельные подводные лодки «Грейбэк» и «Гаджеон». О «подвигах» первой из них при решении нетрадиционных для нее задач по подъему с морского дна затонувших советских техники и оружия уже рассказывалось ранее. Как лодка-носитель разведчиков-диверсантов она была способна транспортировать в бывших ракетных шахтах четыре носителя водолазов, а также 67 боевых пловцов. «Гаджеон» могла разместить до 100 разведчиков-диверсантов.

В настоящее время ВМС США используют для этих целей одну атомную подводную лодку типа «Бенджамин Франклин», одну типа «Стерджен» и 11 типа «Лос-Анджелес».

Подводная лодка специального назначения «Камехамеха» была переоборудована из бывшего стратегического ракетоносца типа «Бенджамин Франклин». Аналогичная подводная лодка «Джеймс К. Полк», также предназначенная для обеспечения сил специальных операций, в 1999 году была выведена из состава ВМС. При переоборудовании на данных подводных лодках были демонтированы шахтные пусковые установки для баллистических ракет «Посейдон», а взамен оборудованы отсеки для размещения подразделений разведчиков-диверсантов общим количеством до 180 человек и шлюзовые камеры для выхода водолазов из лодки. Кроме того, на легком корпусе были установлены по две док-камеры (DDS — «убежища сухого типа»), в каждой из которых транспортировалось по одному носителю водолазов типа Mk. VIII или Mk. IX либо надувные лодки.

Лодка спецназначения «Мендел Риверс» типа «Стерджен» оборудована одной док-камерой. Она способна транспортировать подводные средства движения и разведывательно-диверсионную группу из шести человек.

Аналогичным образом оборудованы девять лодок типа «Лос-Анджелес». Еще две атомных субмарины типа «Лос-Анджелес» (улучшенный) предназначены для транспортировки новейших носителей водолазов ASDS и разведывательно-диверсионных групп численностью восемь человек. В последующем планируется оснастить подобным образом четыре таких же лодки.

В конструкциях всех атомных лодок новых типов «Сивулф» и «Вирджиния» предусматривается возможность транспортировки носителей водолазов ASDS или Mk. VIII, Mk. IX в док-камере, а также 40–50 разведчиков-диверсантов.

Рассматривается также возможность в перспективе переоборудовать четыре стратегических ракетоносца типа «Огайо» в носители ракетного оружия оперативно-стратегического назначения и сил специальных операций. В 18–22 шахтах предполагается разместить до 132 крылатых ракет «Томагавк», а в оставшихся 2–6 шахтах поместить оружие, снаряжение, подводные средства движения и шлюзовые камеры для разведывательно-диверсионных групп. Состав последних может насчитывать до 100 человек.

Не останавливаясь на достигнутом

Геополитическая ситуация в мире с началом нового тысячелетия продолжает бурно изменяться и характеризуется постоянными столкновениями политических, экономических и военных интересов стран и коалиций государств. При этом полного отказа от силовых решений в конфликтных ситуациях ожидать не приходится. Особая роль в разрешении этих ситуаций, в соответствии с взглядами военно-политического руководства основных зарубежных государств, будет принадлежать флотам. Они должны быстро реагировать на них, своевременно переправляться в районы кризисов и длительное время находиться там в высокой степени готовности к решению различных задач, начиная от демонстрации флага и заканчивая участием в широкомасштабных наступательных операциях в морском и воздушном пространстве противника. В современных условиях главный акцент в действиях сил флотов переносится из удаленных океанских в прибрежные морские районы. Развертываемые в них группировки ВМС призваны сдерживать зарождающиеся конфликты, способствовать их разрешению и урегулированию мирным путем, а при необходимости, и с применением силы.

Как показывает опыт локальных войн и вооруженных конфликтов последних десятилетий, первыми реагируют на возникающие кризисные ситуации именно ВМС. На них же, как правило, приходится основная тяжесть участия и разрешения этих конфликтов. В авангарде же флотов всегда идут силы специальных операций ВМС, боевые пловцы или «тюлени», проводя подготовительные, но весьма необходимые и ответственные мероприятия. Они как бы указывают путь и расчищают его для действий основных ударных группировок не только флотов, но и других видов вооруженных сил.

История свидетельствует о том, что очень часто полководцы и флотоводцы совершают роковую ошибку, готовясь к прошлой войне, а не к войне будущей. В новом столетии войны и вооруженные конфликты приобретут совершенно иной, подчас неожиданный для нас облик. Располагающий высокими технологиями противник будет стремиться наносить массированные удары высокоточным оружием по противостоящей стороне, находясь за пределами досягаемости ее средств поражения. Эти удары будут сопровождаться мощным радиоэлектронным и информационно-психологическим воздействием, проведением диверсионных акций и широким использованием оружия, основанного на новых физических принципах. В военных конфликтах будущего роль и значение сил специальных операций неизмеримо возрастут. Они сами по себе видоизменятся, боевые возможности и эффективность решения возложенных на них задач резко повысятся, появятся и новые области их применения, весьма неожиданные для противника.

Вот только несколько возможных направлений применения сил специальных операций флотов зарубежных государств, которые в определенной степени нельзя считать традиционными. В силу этого такое их использование будет весьма неожиданным для противостоящей стороны. Но реально ли это? Давайте вместе порассуждаем.

Над использованием морских животных в военных целях ученые и специалисты задумывались достаточно давно.[51] Но первое практическое воплощение этих замыслов в боевой обстановке произошло во время войны во Вьетнаме. Американское командование в начальный период войны было серьезно обеспокоено активной деятельностью боевых пловцов Вьетконга в морских и речных портах Южного Вьетнама. Только в крупнейших портах Сайгон, Дананг, Камрань было отмечено несколько десятков случаев потопления либо повреждения подводными диверсантами транспортных судов США и их союзников. В качестве ответной меры в начале 70-х годов командование ВМС США создало отряды специального назначения по защите наиболее уязвимых портов и гаваней. В состав этих отрядов были включены дрессированные дельфины, обученные обнаруживать боевых пловцов и нейтрализовывать их. При обнаружении диверсанта под водой животное подавало сигнал дрессировщику. Получив от него с помощью специальной аппаратуры ответный сигнал-приказ, дельфин приступал к поражению противника. Для этого к голове дельфина прикреплялось устройство, состоящее из иглы и баллончика с парализующим ядом. Подчиняясь природному инстинкту, животное старалось вытолкнуть человека на поверхность воды. Делая это, дельфин наносил смертельный укол боевому пловцу. По имеющимся данным, таким образом было уничтожено не менее десяти вьетконговских подводных разведчиков-диверсантов. Боевое применение дельфинов в Южном Вьетнаме по плану вышеописанной операции «Квик свип» («Быстрый поиск») было признано весьма успешным. Благодаря этому после окончания войны во Вьетнаме в США было развернуто несколько обширных программ по использованию морских млекопитающих в военных целях.

В ходе этих программ американские специалисты подтвердили высокие возможности дельфинов, касаток и морских львов по обеспечению повседневной и боевой деятельности ВМС. Так, в частности, было установлено, что дельфины и касатки способны нырять на глубину до 500–600 метров и находиться там не менее четверти часа. Они превосходно владеют эхолокацией и ориентируются под водой независимо от условий освещенности. И самое главное, все эти животные превосходно поддаются дрессировке, что позволяет их использовать в качестве одного из эффективных средств ведения подводной войны.

В настоящее время в ВМС США насчитывается несколько подразделений, имеющих в своем составе морских боевых животных. Спектр задач, решаемых ими, чрезвычайно обширен: поиск, обозначение и подъем различных предметов, находящихся под водой; подрыв гидротехнических сооружений, кораблей и судов в пунктах базирования и на якорных стоянках; охрана побережья, рейдов и гаваней от проникновения подводных диверсантов; разминирование подводных акваторий. Кроме того, они могут оказывать помощь водолазам при проведении подводных работ, доставлять на дно оборудование для строящихся там подводных баз и сооружений, обслуживать океанографические приборы, производить фотосъемку морского дна.

Морские животные могут быть достаточно эффективными при поиске и подъеме на поверхность затонувших образцов техники, вооружения и оружия потенциальных противников. Их «биогидролокатор» способен различать самые слабые сигналы и по-прежнему превосходит самые совершенные электронные системы, созданные человеком. Например, дельфины и касатки обнаруживают торпеды, боевые части ракет, авиабомбы и мины, которые под влиянием морских течений оказываются покрыты значительным слоем песка или ила, что не позволяет их выявлять гидролокаторами и телевизионной аппаратурой. Для подъема на поверхность подобных объектов, представляющих чрезвычайный интерес для соответствующих разведывательных органов США, морские животные могут оснащаться специальными подъемными приспособлениями, включающими захват, газогенератор и баллон. При ударе о найденный предмет срабатывает захват, который сразу же отделяется от животного. После того как захват защелкнется на предмете, начинает работать генератор, наполняющий газом баллон. За счет создаваемой подъемной силы баллона обнаруженный предмет извлекается со дна на поверхность воды.

Не менее эффективными могут быть действия морских животных при поиске подводных кабельных трасс, полузасыпанных грунтом. Они могут производить элементарные операции по обслуживанию подслушивающих устройств, прикрепляемых к указанным кабелям, а также другой разведывательной аппаратуры, устанавливаемой на морском дне. Использование дрессированных морских млекопитающих для подрыва кораблей, судов и других объектов противника в настоящее время маловероятно. Уж очень велика стоимость самого животного и его подготовки. Но они смогут превосходно расчищать путь для подхода основных разведывательно-диверсионных сил и средств. Будучи невидимыми для системы подводного противодиверсионного наблюдения, они сумеют разведать систему обороны противника и при необходимости вывести из строя боевых пловцов из состава отрядов борьбы с «тюленями». Морские животные, например, могут незаметно для противостоящей стороны производить видеосъемку подводных объектов, морского дна, мест подводных аварий и т. д. В общем, их возможности уникальны с точки зрения подводного шпионажа. Не все мы еще знаем о них, их действия могут быть иной раз труднопрогнозируемы и весьма неожиданны для нас.

Еще одним своеобразным направлением в деятельности сил специальных операций является оборудование подводных баз боевых пловцов в непосредственной близости от пунктов базирования и якорных стоянок кораблей и судов противника. Первыми сделали попытку создания такой базы итальянские подводные диверсанты неподалеку от британской крепости и порта Гибралтар в 1942 году.[52] В последствии они же оборудовали подводную базу боевых пловцов для защиты собственной территории.[53] В конце Второй мировой войны аналогичные попытки создания подобных баз предпринимали японцы.[54]

В послевоенные годы американцы и французы, как бы соревнуясь друг с другом, приступили к проведению научных исследований и экспериментов по определению возможностей пребывания человека на больших глубинах в течение длительного времени. Французские ученые под руководством выдающегося исследователя океанских глубин Жака-Ива Кусто, завершив теоретические изыскания, в начале 60-х годов добились серьезных практических успехов по данной тематике на подводных станциях типа «Преконтинент». С отставанием в 2–3 года вслед за ними, буквально по пятам, шли американские исследователи под руководством Джорджа Бонда. Американцы использовали для практических экспериментов уже упоминавшиеся ранее подводные лаборатории «Си лэб». Успехи Франции и США активизировали работы по освоению морских глубин в других странах. В 60–70-е годы акванавты Великобритании, Италии, Германии и других стран на борту нескольких десятков подводных лабораторий проводили аналогичные исследования на морском дне. Многие из этих экспериментов, особенно американских, имели ярко выраженную военную направленность. Вспомним хотя бы деятельность группы Джона Крэйвена по разработке специальных подводных проектов, связанных с исследованиями и использованием в военных целях дна Мирового океана. США ни много ни мало готовились к захвату и удержанию обширных районов дна океанов и морей за пределами континентальных шельфов.

В попытке реализовать эти, на первый взгляд, фантастические идеи американцы в конце 60-х — начале 70-х годов разработали проект и планировали испытания обитаемой глубоководной станции с ядерной энергетической установкой. Считалось, что наряду с решением вышеуказанных задач подобные базы будут обеспечивать в течение длительного времени разведку и наблюдение в стратегически важных районах Мирового океана. Параллельно исследовались также возможности использования стационарных подводных укрытий для разведчиков-диверсантов. Подобные тайные базы планировалось скрытно размещать возле неприятельских пунктов базирования и портов, откуда боевые пловцы могли бы, практически незаметно для гидролокаторов, вести свою шпионскую деятельность. Доставлять их на эти базы и производить замену предполагалось с помощью атомных подводных лодок.

Однако, по заявлению видных военных экспертов, эти проекты оказались несостоятельными. Прежде всего потому, что не удавалось разрешить проблему полной автономности, а следовательно, и скрытности этих подводных баз. Ведь они нуждались в энергетике, пополнении запасов кислорода, пресной воды, продовольствия и т. д. А сделать это скрытно у побережья противника в тот период было достаточно сложно. Американцы вроде бы отказались от этой идеи. Но может быть, это блеф? Возможно, не нужны крупные стационарные подводные базы. Вместе с тем вполне вероятно, что могут быть достаточно эффективными относительно небольшие, простые по конструкции и системам обеспечения подводные убежища. В западной печати промелькнули сообщения о возможности буксировки атомными подводными лодками специальных контейнеров, которые после их отсоединения от субмарины могут устанавливаться на морском дне. Предполагалось оборудовать эти контейнеры шахтными пусковыми установками с ракетами. Что может помешать оснастить их всем необходимым для обеспечения применения подводных разведчиков-диверсантов? Такие контейнеры могли бы выставляться подводными лодками у наших пунктов базирования в достаточном количестве еще до начала военных действий. Это позволит боевым пловцам в угрожаемый период и с началом войны решать наиболее важные разведывательные задачи и наносить невосполнимый урон силам и объектам наших флотов. Фантазия это или реальность?

Одной из характерных особенностей применения морских сил специальных операций в будущих войнах явится то, что превалирующее значение станет придаваться решению ими разведывательных и диверсионных задач на берегу. Действия под водой и на воде будут носить второстепенный и обеспечивающий характер. Боевые пловцы будут появляться из-под воды для того, чтобы выполнить боевые задачи на побережье, а затем они снова скроются в водной среде от противника. При этом отойдут на второй план традиционные разведывательные и диверсионные действия, предпочтение будет отдаваться неожиданным для противостоящей стороны способам и приемам, использованию оружия на новых физических принципах и средств информационной войны.

Например, в ходе войн в зоне Персидского залива, а затем в Югославии американцы применяли крылатые ракеты и авиабомбы, генерирующие жесткое электромагнитное излучение за счет энергии взрыва. В результате воздействия этого излучения выводилась из строя радиоэлектроника военных объектов в определенных районах. Имеются сведения о ведении научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по созданию переносных и бортовых (для крылатых ракет) генераторов электромагнитного излучения. Вполне вероятно, что в определенной гипотетической ситуации в будущем боевые пловцы, высадившись на берег с борта подводной лодки, могут установить подобный генератор в районе расположения флотского штаба или командного пункта противостоящей стороны. В результате его работы будут выведены из строя все радиоэлектронные приборы, и самое главное — компьютеры. Кроме того, жесткое электромагнитное излучение отрицательно воздействует на организм человека: у работников военного объекта могут появиться сильнейшие головные боли, расстройство зрения и дыхания, чувство панического страха, временная потеря сознания. Все это в комплексе может привести к дезорганизации системы управления противостоящей стороны на достаточно продолжительный срок.

Разведчиками-диверсантами может использоваться оружие нелетального воздействия на человека в тех ситуациях, когда совершенно не обязательно уничтожать противника. Уже в ближайшем будущем следует ожидать поступления на вооружение лазерных установок малой мощности, акустических излучателей, ослепляющих гранат и т. д. Так, например, в ряде локальных вооруженных конфликтов последних лет подразделения американских сил специальных операций опробовали оружие, созданное на базе лазера низкой энергии и предназначенное для вывода из строя оптико-электронных приборов, временного ослепления и воздействия на психику человека.[55]

Известны случаи применения американскими силами специальных операций устройств лазерной графики, создающих голографические изображения. В экстремальных или боевых условиях эти изображения способны оказывать серьезное влияние на психическое состояние людей. Подразделениями психологической войны, входящими в состав сил специальных операций ВС США, в Ираке и Сомали создавались в небе для воздействия на местное население и военнослужащих огромные лики пророка Магомета и Иисуса Христа. Силами специальных операций ВМС США, очевидно, может также использоваться подобная техника, но несколько в иных целях. С ее помощью возможно создание, например, силуэтов подводных лодок, кораблей, самолетов, боевой техники, а также самих «тюленей». Эти «трюки» при определенных условиях помогут им дезориентировать противостоящую сторону либо оторваться от преследователей.

Разведчиками-диверсантами могут использоваться и другие «экзотические» средства. Часть из них уже прошла апробацию в зоне Персидского залива и Югославии. Например, можно рассыпать порошок, разъедающий резиновые автопокрышки, на шоссе — это приведет к хаосу в транспортных перевозках; можно бросить в резервуары с нефтепродуктами специальный состав, превращающий горючее в желе, — в результате весь автотранспорт лишится возможности передвигаться; можно обработать взлетно-посадочные полосы аэродромов сверхвязким полимером — самолеты не смогут взлетать и т. д. Возможно подключение боевых пловцов к телефонным линиям связи для их прослушивания, а также проведения «изощренных» диверсий. Так, ими могут использоваться имитаторы голоса, копирующие речь и приказы лиц командного состава противника. Их применение может привести к дезориентации подчиненных либо к иным, более тяжким последствиям.

Подводные диверсанты могут внести свой вклад и в информационную войну. Ведь они обладают уникальными возможностями находиться в непосредственной близости от военных объектов противника, а порой и проникать в них. Используя эти возможности, боевые пловцы могут применять различного рода информационное оружие: программные и аппаратные закладки, компьютерные вирусы,[56] так называемые «ноуботы»[57] и т. д.

Таким образом, принципиально новые технические средства и виды оружия, поступающие на вооружение подводных разведчиков и диверсантов, позволят им решать поставленные боевые задачи более эффективно, действовать чрезвычайно скрытно и неожиданно для противника. Подводный спецназ — боевые пловцы — в будущем станут эффективной, а подчас и решающей силой в разрешении различного рода военных конфликтов XXI века.