НИКОЛЬСКИЙ РЫНОК
НИКОЛЬСКИЙ РЫНОК
С первых лет своего существования новый город на берегах Невы мыслился не только как столица, но и как крупный международный торговый центр. В разных концах Петербурга сразу же стали стихийно возникать деревянные торговые ряды, которые местные власти пытались взять под свой неусыпный контроль: устанавливали и регламентировали порядок торговли, хранения продуктов, вводили санитарный надзор и даже пытались регулировать рыночные цены на товары первой необходимости. В утвержденных царем правилах торговли на местных рынках в числе мер по урегулированию порядка и благоустройства подобных коммерческих заведений определялись наказания за фальсификацию пищевых продуктов: «Кто в рынках и рядах продавал нездоровые припасы или мертвечину», то в первый раз был бит кнутом, во второй раз ссылался на каторгу, а в третий раз подвергался смертной казни.
Правилами торговли на столичных рынках строго регламентировалось, «чтобы все торгующие в Санкт-Петербурге съестными припасами по улицам и в лавках, ходили в белом мундире по указу… а мундиры бы те делали по образу как в мясном и рыбных рядах у торговых людей. С торгующих без оных мундиров взыскивать штраф, а товар отбирать».
К концу XVIII века Северная Венеция насчитывала уже 15 регулярных типовых городских рынков, где среди прочих торговых секций значились мясные, рыбные и хлебные ряды, продукция которых пользовалось особым спросом у различных категорий и слоев столичного населения. По инициативе членов Городской думы в Петербурге было принято законодательство, регламентирующее продажу мяса, рыбы и хлебных продуктов по умеренным ценам. Раз в сезон для торговцев устанавливалась твердая такса на эти пищевые продукты. Одновременно с этим издавался указ «О чинении наказания мясным и рыбным промышленникам, ежели оные будут продавать мясо и рыбу дороже сверх показанных к таблице цен…». Контроль за работой городских рынков осуществляла особая торговая полиция, состав которой учредили в июле 1842 года.
Художник и историк Петербурга Г. К. Лукомский
Быстрорастущий Петербург требовал увеличения числа городских рынков. Начиная со второй половины XIX века проблемы строительства новых каменных торговых рядов систематически обсуждались на заседаниях Городской думы.
В 1788–1789 годах на углу набережной Крюкова канала и Садовой улицы соорудили большое двухэтажное здание с красивыми аркадами – Никольский рынок.
Художник и историк Петербурга Г. К. Лукомский в книге «Старый Петербург», опубликованной в 1916 году, писал: «Много отличных точек на старинные уголки открываются и у Щепяного и Никольского рынков, близ Крюкова канала. Здесь тяжелые арки, курьезные ходы в подвальный этаж, крутые старые крыши с брандмауэрами, обелиски моста, склады и вдали стройная колокольня и купола церкви Николы Морского образуют типичный уголок старого Петербурга. Поблизости у Фонтанки – много великолепных особняков (конца XVIII и начала XIX века, в два-три этажа». В этом лирическом описании чувствуется теплота и искренняя любовь старого историка к заповедному району Петербурга – старой Коломне, где вас окутывает тишина и покой, где остро ощущается аромат далекой питерской старины.
Вид на Никольский рынок и Старо-Никольский мост. 2006 г.
Сегодня нам трудно себе представить, что еще в конце XVIII века на территории от Крюкова канала до Вознесенского проспекта преобладали довольно заболоченные земельные участки, пустыри, а большинство строений обычно сооружали на свайных опорах.
Считают, что поводом к строительству в этих местах Никольского рынка стал сильнейший пожар в мае 1782 года, уничтоживший деревянный Морской рынок, на месте которого потом было построено здание Государственного российского банка (сейчас в нем находится Финансово-экономический институт – Садовая ул., 21).
После пожара Государственный Сенат представил императрице Екатерине II доклад, в котором предложил одобрить решение о строительстве в столице каменных рынков.
Начиная с XIX века в Коломну все чаще стали переезжать купцы. Они селились в основном по берегам Крюкова канала. Вся коломенская торговля лесом, строительными материалами, дровами, железом, стеклом, бумагой и продуктами питания находилась в их руках. Помимо магазинов, лавок, хлебных лабазов и складов им принадлежали почти все доходные дома, расположенные на набережных канала. Купечество делилось на три гильдии. Чтобы записаться в первую, необходимо было «объявить» капитал в 50 тысяч рублей, во вторую – 20 тысяч, в третью – 8 тысяч. Правда, следует отметить, что купцов первой и второй гильдий на набережных Крюкова канала было не так уж и много, но именно они играли главную роль в торговой жизни петербургской Коломны, в их руках сосредоточивались наиболее крупные капиталы.
В 1787 году коломенское купечество пожелало «выстроить на Крюковом канале лавки с галереями по образцу старых гостиных дворов Санкт-Петербурга и торговых провинциальных русских городов», однако их предложение тогда не поддержали. Утвердили типовой проект двухэтажного торгового здания с помещениями, отделенными друг от друга каменными капитальными стенами. Ширину каждой торговой секции определили в четыре метра. Лавки и лабазы (помещения для торговли мукой и зерном) располагались вдоль галереи первого этажа.
Вид Никольского рынка. 1950 г.
Известно, что Никольский рынок в Петербурге всегда являлся одним из лучших торговых сооружений города. Он был построен несомненно талантливым зодчим, имя которого, к сожалению, не установлено. Некоторые гипотезы приписывают участие в работе над проектом тому или другому знаменитому столичному архитектору, но они не подтверждены архивными документами.
В. Г. Исаченко – художник и автор книги «По малым рекам и каналам» (СПб., 2004), считает, что «заманчиво предположить причастность к проектированию здания рынка великого Кваренги, хотя в рисунке деталей, особенно в очертании своеобразных „ползучих“ арок, нет характерных кваренгиевских черт. В то же время Кваренги много занимался проектированием зданий утилитарного назначения. Ведь именно в те же годы он строил Литовский рынок. Кроме того, он – автор Ново-биржевого и Малого гостиного дворов… Заметим, что в нашем городе есть здание, похожее на Никольский рынок, построенное на год позже него. Это Андреевский рынок на Васильевском острове, и, кстати, его автор также неизвестен.
Не исключено, что к проектированию Никольского рынка мог быть причастен кто-либо из блистательной плеяды военных инженеров-специалистов необычайно широкого диапазона, великих тружеников архитектурно-строительного дела…».
Автор же монографии «Рынки Петербурга» (СПб., 2000) академик В. К. Калугин – организатор и руководитель городского рынка «Звездный» – более определенно пишет, что Никольский рынок был построен «по проекту И. Н. Борисова (военного инженера. – Авт.) и Джакомо Кваренги». Правда, и в его книге не приводятся документы, которые позволили бы закрыть наконец вопрос об авторстве уникального исторического памятника Коломны, впечатляющего строгостью и лаконичностью архитектурных форм, искусной прорисовкой всех деталей, четкими открытыми аркадами по всему периметру.
Е. Е. Лансере. Деревянные бараки у Никольского рынка. 1901 г.
Выбор места для Никольского рынка обусловило не только наличие свободной территории, но и близость реки Фонтанки и двух каналов – Екатерининского и Крюкова. Благодаря этому он приобрел двойную специализацию – как розничный и оптовый: рынки оптовой торговли всегда располагались в непосредственной близости от сухопутных и судоходных путей, весьма удобных для подвоза больших партий товара.
Рынок, называвшийся первоначально Очаковским, поскольку завершение его строительства совпало с датой взятия войсками Суворова города Очакова, построили довольно быстро, всего за один год, на деньги купеческого общества.
Никольский рынок во время наводнения. 1903 г.
В 1825 году после пожара здание серьезно пострадало, но его сразу же восстановили. Его приземистые кирпичные корпуса разместились по периметру обширного прямоугольного участка и состояли из 52 одинаковых по форме и размерам торговых секций.
Главный фасад торговых рядов тянулся вдоль Садовой улицы, в этом месте служившей и набережной Екатерининского канала (сейчас здесь проложен бульвар). Горожане отмечали, что в начале XX века этот рынок, по сравнению с Сенным, был скучноватым и малопосещаемым.
Залы Никольского рынка объединяла общая галерея. Секции были изолированы друг от друга, каждая лавка имела выход во внутренний двор и свою лестницу на второй этаж, где находились конторы и складские помещения. Стройным аркадам первого этажа соответствуют арки на фасаде, обрамляющие окна второго этажа.
Довольно оригинальна конструкция крутой крыши Никольского рынка, покрытой кровельным железом. На случай пожара для локализации огня стены в чердачной части здания поделены выступающими каменными «ребрами» на отдельные секции, с двумя окнами в каждой.
Со стороны канала Грибоедова и идущей параллельно ему Садовой улицы фасад Никольского рынка с его сорока пятью арками прорезает по центру арка-въезд, ведущая во внутренний двор торгового комплекса. Под каждой аркой рынка поднимается лесенка в несколько ступеней на общую галерею первого этажа. Ширина лесенки составляет половину ширины арочного проема. Другую половину занимают каменные парапеты, через которые проходят каналы для проветривания полуподвальных помещений.
Планировка и объемное решение невысокого, вытянутого по горизонтали здания и обработка его фасадов решены по образцу торговых рядов и гостиных дворов, строившихся в XVIII веке в различных городах Российской империи. Правда, Никольский рынок в Коломне отличался от подобных сооружений более четкой и тонкой прорисовкой архитектурных деталей – карнизов, импостов и обрамлений арочного проема (архивольтов).
Вдоль Садовой улицы торговали всевозможные продовольственные магазины рынка, а по Никольской размещались разнообразные склады. Магазины в подвальных помещениях специализировались на продаже скобяных изделий и некоторых строительных материалов. Во внутреннем дворе Никольского рынка шла бойкая оптовая торговля. Здесь же находились и складские помещения купцов-оптовиков.
Торговые секции Никольского рынка большей частью принадлежали владельцам отдельных торговых заведений – людям зажиточным и степенным. По данным отчета столичного санитарного врача за 1908 год, «владельцы лавок и складских помещений, расположенных в здании Никольского рынка, содержат их в образцовом порядке и благоустройстве. Двор торгового заведения в санитарном отношении содержится довольно удовлетворительно».
Вплоть до середины XIX века на дворовой территории рынка существовали так называемые «железные ряды» с разнообразным товаром для торговли скобяными изделиями. Посредине двора там тогда возвышалась небольшая деревянная часовня, обозначенная на плане города 1828 года. Позже неподалеку от нее поставили здание скотобойни.
В лавках Никольского рынка бойко торговали также мясом, рыбой, овощами, бумагой, металлическими изделиями и иными предметами и продуктами, «пользующимися постоянным спросом у населения». Особенно выделялся «сельдяной ряд», в котором шла торговля рыбой. Подъезд к крупным рыбным складам обычно осуществлялся по реке Фонтанке и Крюкову каналу.
Торговые прилавки и лотки ежедневно расставлялись на Садовой улице, перед набережной Екатерининского канала, вдоль Крюкова канала и даже по берегу Фонтанки. Здесь торговали мясом, луком, зерном, молочными продуктами, яйцами, а кроме продуктов питания – москательными товарами и стройматериалами.
Оживленная торговля проходила и непосредственно на баржах, шаландах и больших лодках, пришвартованных к стенкам Крюкова и Екатерининского каналов, доставивших в Петербург свежие продукты питания, гончарные изделия, строительные материалы и дрова.
Очевидцы вспоминали, что в «галереях Никольского рынка днем всегда стояли столы, на них – огромные медные чайники с каким-то кисло-сладким теплым пойлом, называемым медом; здесь же выставляли стеклянные кувшины с квасом из клюквы; тут же груды вареной печенки, вареные потроха, яйца, булки. В галереях и на тротуарах – толпы торгашей с лотками яблок, апельсинов, лимонов, сахарным мороженым, со спичками и табаком».
Лавки Никольского рынка. Спуск к причалу для маломерных судов. 2006 г.
Справочник по Санкт-Петербургу 1885 года сообщал, что «главную торговлю этого рынка все же составляют рыба, мясо, лабазные, москательные железные товары».
В 1880-х годах с Сенной площади на Никольский рынок перенесли так называемый «обжорный ряд», который один из современников предлагал даже назвать «рядом для голодающих просторабочих». Обжорный ряд на набережной Екатерининского канала представлял собой небольшую площадку с 12–15 засаленными деревянными столами, над которыми на столбах был натянут старый дырявый матерчатый навес. К столбам подвешивались фонари. С ранней весны до поздней осени клиенты сезонной биржи труда – каменщики, плотники, маляры, кровельщики и штукатуры – принимали пищу в этой весьма сомнительной, во всех отношениях, ресторации.
В обжорном ряду до позднего вечера шла бойкая торговля для простолюдинов, которым всегда предлагался довольно нехитрый ассортимент пищевых продуктов, точнее субпродуктов: требухи, кишок, голов, печенки, почек и тому подобных «деликатесов». Все это подавалось в проваренном горячем виде, и отбоя от покупателей не было.
Напротив торговых рядов Никольского рынка, вдоль приземистой ограды Екатерининского канала (в начале XX столетия бульвара еще не было), находилась вытоптанная, пыльная площадка, на которой с ранней весны до поздней осени, с утра до вечера толкались разные сезонные рабочие. Здесь, на набережной старого канала, многие годы существовала неорганизованная биржа труда, куда десятники и домовладельцы приезжали нанимать рабочих.
Жизнь в Петербурге для каждого пришлого мужика начиналась с поиска работы. Чтобы иметь право наняться и жить в столичном городе, крестьяне обязаны были сдать свой «пачпорт» в Контору адресов и получить взамен «билет» – временный вид на жительство. Лишь после того они отправлялись на биржу к Никольскому рынку.
Кстати, полицейская Контора адресов располагалась неподалеку от рынка – на Театральной площади, в доме князя Кропоткина.
Женская прислуга – кормилицы, кухарки – обычно вереницами стояли у Старо-Никольского моста и вдоль набережной Крюкова канала. Их нанимали, как правило, чиновники среднего класса, желающие найти женскую прислугу, готовую за невысокую плату выполнять массу дел по дому.
Плотники и каменщики толпились у аркады рынка, выходящей на набережную Крюкова канала.
Петербуржцы вспоминают, что народ толпился на Никольской бирже начиная с четырех утра. Чернорабочие могли ходить туда месяцами и не получить работы. Специалисты же – штукатуры, каменщики, плотники, каменотесы – обычно устраивались довольно быстро. Город интенсивно возводил доходные дома, дворцы, общественные здания, на строительство которых требовались тысячи профессиональных специалистов-строителей.
В районе Никольского рынка находилась одна из многочисленных городских бирж ломовых извозчиков. До появления автомобильного транспорта основным видом перевозки любых грузов в городе являлся гужевой транспорт. По ночам, когда товары развозили по рынкам и гостиным дворам, грохот окованных железом огромных колес по булыжной мостовой наполнял спящую Коломну. У Никольского рынка всегда можно было нанять не только ломовых извозчиков для доставки купленного оптом товара, но и так называемых тележников – хозяев двухколесных тележек, всегда готовых быстро и аккуратно доставить покупки в самые разные места города.
В начале нового, двадцатого столетия, в результате бесконтрольной варварской эксплуатации торговых помещений Никольского рынка, он постепенно стал разрушаться. Для расширения площади торговых и складских помещений некоторые купцы стали без разрешения разбирать стены лавок, рубить старые своды над высокими потолками и заменять их новыми. Некоторые негоцианты в своих торговых залах стали устраивать дополнительные отсеки и не предусмотренные проектом склады.
В 1910 году депутаты Городской думы своевременно пресекли акт градостроительного вандализма со стороны архитекторов Л. Н. Бенуа, М. М. Перетяковича и инженера путей сообщения Ф. Е. Енакиева, организовавших товарищескую коммерческую ассоциацию и пытавшихся с выгодой для себя преобразовать центр города. При этом в их сугубо коммерческий проект были включены и исторические корпуса Никольского рынка. Бизнесмены начала XX века предлагали заключить в трубу и засыпать Крюков канал и на его месте разбить городской проспект-бульвар. Никольский рынок намечалось капитально перестроить, сделать более современным. Новый проспект на месте Крюкова канала предприниматели от архитектуры предполагали соединить мостом с Фонтанкой и вывести к Троицкому собору. Подобные мероприятия, по мнению авторов проекта, усиливали роль Никольского рынка и всего коломенского квартала в структуре нового городского центра. Этот авантюрный проект Дума отклонила большинством голосов.
С начала Первой мировой войны и всю Гражданскую в России не прекращался голод. Рыночная жизнь Петрограда постепенно угасала. Еще большие испытания для торговли на Никольском рынке пришлись на период революционных потрясений 1917 года и особенно на первые годы советской власти. Рынки, и в их числе – Никольский, закрывались как «очаги заразы и спекуляции».
В 1919 году журнал «Красный милиционер» писал: «Честный труд – это только производственный труд. Торговец ничего не производит. Он норовит свой товар достать где-либо и как-либо дешевле. А то и просто стянуть его и перепродать, как можно дороже. Торговец – это паразит на теле трудового населения. Ни для кого не секрет, что в продаже появляются и предметы питания и другие вещи из тех, которые выделяются по карточкам и ордерам… Если в продаже есть икра, сыр, масло – стало быть эти продукты, правда, в очень скромных размерах выдаются детям в их приютах, больницах, столовых. Торговцы, при помощи темных сил, затесавшихся в наши учреждения, достают эти товары и продают их по бешеным ценам. Особая трудность положения заставляет терпеть временно торговлю. Она будет немилосердно уничтожена, как только станет возможным кинуть в производство должное количество сил. Пока сейчас необходимо всячески торговлю ограничивать и помешать вовлечься в нее массам».
Положение же Петрограда оставалось отчаянным. Население голодало. Продовольствие не доставлялось в город. Отчаявшиеся толпы народа избивали торговцев. На городских рынках проводились обыски: искали спрятанные съестные припасы.
В начале 30-х годов прошлого столетия в помещения Никольского рынка въехали государственные производственные предприятия «Металлштамп» и «Эмальпосуда». Входы и подвалы с улицы новые хозяева заложили кирпичом, в подвалах проложили коммуникационные сети. Подобные работы привели к полной блокаде строительных секций и нарушению ранее предусмотренной естественной вентиляции помещений, обеспечивающей надежную просушку кирпичных стен секций рынка.
Очередь за сахаром на Никольском рынке. 1916 г.
Завод «Металлпосуда» размещался в здании Никольского рынка шестьдесят с лишним лет, что крайне губительно сказалось на последнем. В 1990-х годах завод был выдворен с территории исторического торгового комплекса. По подсчетам специалистов Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников (КГИОП), убытки от пребывания в помещениях Никольского рынка этого промышленного предприятия составили 24,5 миллиарда рублей. Все подвалы оказались засыпаны слоем мусора в два метра толщиной – при высоте свода подвальных помещений два метра двадцать сантиметров. Износ металлоконструкций здания, по данным экспертов, достигал 100 %. Фактически, металла как такового уже и не было, осталась одна ржавчина. До безобразия была изношена кровля, прогнили деревянные перекрытия. Но главной бедой оказалась тяжелейшая экологическая обстановка почти во всех помещениях этого старинного здания. Особенно неблагоприятные показатели были зарегистрированы в гальваническом цехе, занимавшем более двухсот квадратных метров. В подвале по распоряжению администрации завода «Металлпосуда» зарыли две 15-тонные емкости с мазутом. Часть подвалов оказалась буквально забита стеклянными канистрами с концентрированной кислотой, причем многие емкости разбились и кислота вытекла из них, погубив все, что еще не было разрушено варварской бесхозяйственностью и временем. По рекомендации комиссии КГИОП, в помещениях Никольского рынка была проведена дегазация и санация. Его территорию и дворы освободили от ветхих и разрушенных построек складов и кладовых.
Интересно, что в ходе этих работ были сделаны настоящие археологические находки. В частности, на территории рынка обнаружили канализационный колодец XVIII века. Найдены фрески и фарфоровые черепки с росписью, тоже XVIII века, голландские курительные трубки, изразцы, винные и пивные бутылки петровского времени и даже дамская туфелька. В центре двора археологи вскрыли фундамент уникальной часовни, упоминание о которой сохранилось в исторических документах.
Никольский рынок теперь признан памятником истории и культуры федерального значения. В 1993 году по решению Ленгорисполкома было организовано Агентство реконструкции и развития – ЗАО «Никольский рынок». По сведениям академика В. К. Калугина, после выселения фабрики «Металлпосуда» на территории рынка предполагалось создать Международный финансово-образовательный центр «по образцу и подобию мировых аналогов». Проектом реконструкции исторического центра города предусматривалась система не только наземного, но и водного транспорта, организация маршрутов маломерных речных судов по Крюкову каналу, каналу Грибоедова и реке Фонтанке. Причем по водным магистралям должны были курсировать не только пассажирские экскурсионные суда, но и грузовые.
Устроители ЗАО «Никольский рынок» планировали включить в состав будущего центра «три структурных подразделения: бизнес-центр (7200 квадратных метров); сервис-центр (2600 метров) и информационно-образовательный центр (6400 метров), занимающийся координацией и информационным обеспечением инвестиционной деятельности. Здесь же полагали организовать курсы переподготовки специалистов в области менеджмента, маркетинга и управления финансами. Около 6000 квадратных метров должны были занять помещения выставочного комплекса».
На бизнес-центр предполагалось возложить задачи обслуживания торговых операций, в том числе возможные сделки на фондовом рынке, предоставление банковских услуг, поддержку российских и зарубежных инвесторов и создание им условий наибольшего благоприятствования.
Самым крупным подразделением реконструированного Никольского рынка по замыслу устроителей бизнес-центра должен был стать сервис-центр. На его площадях планировали разместить фирменные магазины, рестораны, кафе, развлекательные учреждения, спортивно-оздоровительный комплекс и детский центр.
Здесь же на площади около 5000 квадратных метров намечали даже построить «город мастеров».
В концепции нового Никольского рынка специально оговаривалось, что сервис-центр будет обладать собственным фирменным стилем, удовлетворяющим потребности всех слоев населения.
Ничего не скажешь, замыслы и конкретные рекомендации концессионеров были не только грандиозными и вполне обоснованными, но и, безусловно, необходимыми, способствовали преобразованию городского хозяйства, делали его рентабельным и стабильным. Проектировщики этой оригинальной программы считали, что «недалеко то время, когда преображенный Никольский рынок станет новым ядром деловой и культурной жизни нашего города». Осуществить свои замыслы им помешал очередной переворот в стране: идеи, направленные на благо народа, встретили непонимание у руководства новой России и города. «Думали как лучше, а получилось как всегда», – любил говаривать в те годы один из новых государственных деятелей. Замечательный проект, к сожалению, разделил судьбу многих прекрасных предложений, способных при надлежащем финансировании и государственной поддержке реанимировать городское хозяйство.
В январе 2006 года газета «Санкт-Петербургские ведомости» в очередной раз поведала своим читателям об аварийном состоянии строений Никольского рынка и необходимости возрождения старейшего городского памятника истории и культуры федерального значения, а также с прискорбием сообщила, что спонсоры проекта 1993 года отказались от идеи разместить на территории этого исторического объекта торгово-развлекательный центр.
В настоящее время имеются отдельные предложения организовать в стенах старого коломенского рынка отель для иностранных туристов, приезжающих в Петербург на спектакли Мариинского театра. По предварительным расчетам, гостиничный номер в этой многозвездочной гостинице может стоить от 100 до 240 долларов в сутки. Пока же помещения Никольского рынка временно арендуют под офисы.
За аркадами Никольского рынка, на берегу Крюкова канала, еще в начале XX века находился другой рынок – Щепяной, остатки которого снесли в 1930 году.
В 1916 году историк и летописец Петербурга Г. К. Лукомский с грустью писал: «Еще более попорчена линия Щепяного рынка. Здесь уцелело только несколько арок по Крюкову каналу и Щепяному переулку. Остальные варварски заложены кирпичом или перестроены целиком. Между тем очень красиво очертание этих арок, пологих, низких, уютных».
Мимо Щепяного и Никольского рынков от набережной Крюкова канала проходили два малозаметных переулка – Кустарный и Щепяной, упиравшиеся в Никольский (ныне Мясников). В наши дни их скрыла беспорядочная застройка автобазы. В захламленном Кустарном переулке еще сохранились жилые и торгово-складские постройки середины XIX века, стоящие на учете Государственной инспекции по охране архитектурных памятников. Щепяной переулок, застроенный небольшими особняками начала XIX века, в наше суматошное время также оказался в запущенном состоянии.
Здесь, в уютных аркадах Щепяного рынка, некогда торговали изделиями из дерева (деревянной посудой, мебелью и иными товарами «для дома»). После сноса рынка на расчищенном месте в 1937 году построили четырехэтажное здание общеобразовательной школы (дом № 22).
В 1935 году в Советском Союзе вышло постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О ликвидации сменности в школах». По всей стране ускоренными темпами начали строить школы. Если в 1920-е годы, когда передовым считался лабораторно-бригадный метод воспитания и образования, в школах оборудовали отдельные лаборатории, кабинеты, залы для собраний, физкультурные залы, производственные мастерские, столовые, то в учебных заведениях 1930-х годов этих помещений уже не было.
Проектирование зданий новых школ в Ленинграде поручили архитектурной мастерской № 6, которой тогда руководил талантливый зодчий, сыгравший большую роль в становлении и развитии советского градостроения 1920-1930-х годов, профессор Ной Абрамович Троцкий. Под его руководством в городе построили 25 школ. Типовой проект, разработанный Троцким совместно с архитектором А. С. Мартыновым в двух вариантах, был повторен шестнадцать раз в разных районах города. В первом варианте проекта центральная часть здания решена в крупном масштабе с введением скульптурных деталей. Архитектор использовал в нем многие свои излюбленные приемы, среди которых идущие через всю высоту здания колонны, решение нижнего этажа в виде вынесенного вперед цоколя, ризалиты, подчеркивающие вход в здание. Все это придавало школе значительность и монументальность. Во втором, более приемлемом варианте видна попытка смягчить решение фасада.
Дом № 22 (школа). 2006 г.
Отдельные проекты Троцкий выполнил совместно со своей помощницей, одной из первых женщин-архитекторов в нашей стране Т. Д. Каценеленбоген, которая вспоминала, что «проектировка школ шла в порядке аврала. Мастерской было поручено двадцать школ. Часть участков решалась привязкой типового проекта школы (так называемого „проекта Троцкого“)». Для школ же на Крюковом канале и на площади Искусств разрабатывались индивидуальные проекты. Перед зодчими Н. А. Троцким и Т. Д. Каценеленбоген стояла задача органично вписать здание общеобразовательной школы в ансамбль уникальных архитектурных объектов.
Дом № 24. 2006 г.
Сегодня здание школы на левом берегу Крюкова канала составляет неотъемлемую часть его ансамбля, прекрасно сочетаясь со своим соседом – трехэтажным жилым домом № 24, построенным в 1864 году. Весьма добротное строение периода эклектики, с рустованным низом, довольно высоким подвальным этажом и балконами сегодня хорошо смотрится на заключительном участке Крюкова канала. В нем даже частично сохранилась внутренняя планировка и отделка некоторых старых жилых помещений.
За довольно невыразительным, блеклым зданием (№ 26) автобазы следует последний строительный объект левобережной части – угловой трехэтажный жилой дом под № 28/141, выходящий лицевыми фасадами на четную сторону Крюкова канала и реку Фонтанку. Здание построено по проекту архитектора Ф. И. Руска в 1841 году и является образцом безордерного классицизма с рустованным первым этажом, сандриками и нишами на втором этаже. Дом охраняется государством как памятник архитектуры.
Дома № 24 и 26 (автобаза). 2006 г.
В этом жилом здании снимал квартиру известный пианист, профессор столичной Консерватории, композитор Александр Адольфович Винклер.
В 1887 году он окончил юридический факультет Харьковского университета, а в 1889-м Харьковское музыкальное училище по классу фортепьяно у профессора И. И. Слатина и продолжил свое музыкальное образование в Париже у профессора В. А. Дювернуа (фортепьяно), а затем в Вене у профессора Т. Лешетинского (фортепьяно) и К. Навратила (композиция). В 1890–1896 годах Александр Адольфович преподавал в Харьковском музыкальном училище, а затем его пригласили в Петербургскую консерваторию на должность профессора класса фортепьяно. У него занимался будущий советский пианист и композитор С. С. Прокофьев. После революционных потрясений 1917 года Винклер уехал из СССР и с 1925 года жил в Безансоне (Франция), работая профессором местной консерватории.
Считается, что творчество Винклера академично. Наиболее интересны его камерно-инструментальные произведения, отличающиеся полифоническим мастерством, тщательной отделкой фактуры. Ему принадлежит авторство «Краткого руководства по элементарной теории музыки», переложения для фортепьяно в четыре руки балета «Раймонда», восьмой симфонии А. К. Глазунова и оркестровых сочинений М. И. Глинки.
Дом № 28. 2006 г.
Его любимый ученик, четырнадцатилетний Сергей Прокофьев, с 1904 года приходил к своему педагогу в дом № 28/141 на угол Крюкова канала и набережной реки Фонтанки на уроки игры на фортепьяно. Прокофьев тогда жил с матерью неподалеку, на Садовой улице, в доме № 90. А. А. Винклер – человек суховатый, но чрезвычайно добросовестный и требовательный, рассмотрел в юноше талант будущего композитора и прекрасного пианиста. Он много занимался со способным мальчиком, причем в программу регулярных занятий входила не только игра на фортепьяно, но и теория музыки.
В одном из писем к отцу Сережа Прокофьев рассказывал, что его любимый педагог жил в «прехорошенькой квартире в бельэтаже с очень хорошей лестницей. Его кабинет несколько напоминал оранжерею: очень светлый (угловая комната) и весь в пальмах…».
Действительно, дом архитектора Ф. И. Руска, занимавший престижный участок земли на углу набережных двух старинных столичных водоемов, выглядел снаружи и внутри блестяще и комфортабельно. Однако если бы юный музыкант Сережа Прокофьев посетил это здание сегодня, то содержание его послания отцу было бы совершенно иным.
За прошедшие годы безразличного, если не сказать варварского отношения к дому, его фасады заметно изменились. Здание утратило свою былую красоту и привлекательность. Давно исчезли старинные резные двери парадных с изящными бронзовыми ручками. Куда-то пропали ажурные чугунные ворота и металлические козырьки над подъездами некогда фешенебельного дома. Окна после перестроек и фасадных ремонтов лишились почти всех декоративных украшений.
Перестройки и переделки внутренних помещений дома № 28/141 во многом изменили первоначальную планировку «барских» квартир, ставших после революционных событий 1917 года коммунальными. Интерьеры здания, поразившие некогда будущего композитора, к сожалению, не уцелели.
Старинный петербургский особняк, лишившийся изрядной доли былого великолепия, в наши дни выглядит довольно запущенно и непрезентабельно. Сегодня, проходя по набережной реки Фонтанки и подняв глаза на верхние этажи дома № 28/141, вы можете увидеть на его окнах белые листки бумаги с броским текстом «Sale!» – «распродажа». Особняк пытается выжить и ищет настоящих, рачительных, хозяев, какими некогда держались его порядок и благосостояние.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.