Глава 2. Артиллерия
Глава 2. Артиллерия
Как известно, практически вся артиллерия кайзеровской армии по условиям Версальского мира перешла в руки Антанты, за исключением двухсот восьмидесяти восьми орудий (204 77-мм пушек и 84 105-мм гаубиц), остающихся на вооружении опереточного рейхсвера Веймарской республики официально, и шестьсот семидесяти пяти орудий, спрятанных по монастырям и крестьянским овинам — то бишь имеющихся неофициально. Назвать это количество пушек и гаубиц "артиллерией сухопутной армии" — значит, жестоко посмеяться над логикой и здравым смыслом. Девятьсот тридцать восемь артиллерийских стволов, которые немцы могли бы в случае нужды выставить на линию огня — вызвали бы гомерический хохот не только у французов (в артиллерийских парках которых только 75-мм пушек в начале тридцатых годов хранилось 5484 единиц), но даже у поляков, превосходивших немцев в 75-мм орудиях и легких полевых гаубицах В ТРИ РАЗА, а в тяжелой артиллерии (пушках калибра 105 мм и выше и гаубицах калибра 155 мм и выше) — почти В ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ РАЗ (638 тяжелых польских орудий против 75 германских).
Французская же тяжелая артиллерия (корпусная, армейская и РГК), вообще, была несравнима по мощи с немецкой — она представляла собой колоссальную военную силу, как по количеству стволов, так и по их калибру.
Хотя сначала буквально пару слов о французской дивизионной артиллерии — ибо ее организация была весьма интересна (особенно — для поклонников Резуна). Чем? Тем, что большинство из более чем семи десятков развертываемых в случае военной опасности французских пехотных дивизий имело по штату два артиллерийских полка — легкий пушечный (из трех батальонов по 12 75-мм орудий каждый) и тяжелый гаубичный (из двух батальонов по 12 155-мм гаубиц). Кроме того, в вышеозначенной дивизии имелось 52 25-мм и 8 47-мм противотанковых и 6 25-мм зенитных орудий.
Корпусная артиллерия в 1932 г. насчитывала тридцать полков, каждый из которых состоял из двух дивизионов 105-мм пушек (из трех батарей каждый) и одного дивизиона 155-мм пушек. Кроме того, к корпусной артиллерии относились 15 полков 155-мм гаубиц (по девять четырех-орудийных батарей в каждом), 5 полков (также по девять четырехорудийных батарей) 105-мм и 10 полков (такой же штатной структуры) 155-мм пушек.
Артиллерия РГК состояла из полка 240-мм пушек (всего 75 орудий), полка тяжелых мортир (всего 88 орудий), полка тяжелой железнодорожной артиллерии с 254-мм орудиями кругового обстрела (всего 42 орудия), четырех полков тяжелой железнодорожной артиллерии с 280-мм орудиями (всего 506 стволов). Итого в состав тяжелой артиллерии большой мощности входило 711 орудий.
Кроме того, в горнопехотных частях имелось около сотни 65-мм горных пушек.
В общем, пушек, гаубиц и мортир у французов в начале тридцатых годов было более чем изрядно — свыше двенадцати тысяч штук калибра 75-мм и выше.
Французские генералы даже после прихода к власти в Германии нацистов и указа Гитлера о создании вермахта с весьма оправданной снисходительностью посматривали на восток — их артиллерийские парки и цейхгаузы (где одних только 75-мм унитарных выстрелов было запасено свыше восьми миллионов штук) надежно служили (как тогда всем во Франции казалось) абсолютной гарантией непобедимости la belle France — ибо создать артиллерию, хотя бы приблизительно равную французской, немцы априори не могли — хоть продай они последние штаны.
Впрочем, как выяснилось уже через несколько лет, генералы Гитлера этого делать вовсе и не планировали…
* * *
Первым делом немцы усомнились в необходимости иметь в качестве дивизионного орудия 77-мм пушку — время этого девайса на Западном фронте закончилось зимой 1914–1915 г., на Восточном — к осени следующего.
Закончилось, ибо на поле боя исчезли цели, для поражения которых это орудие создавалось. Не было больше места ни колоннам пехоты, энергично маневрирующим на открытой местности, ни лихо гарцующим в конном строю кавалерийским полкам, ни разворачивающимся посреди поля артиллерийским батареям, ни легким надземным полевым укреплениям типа редутов или блокгаузов. Армии зарылись в землю, окутали свое предполье колючей проволокой, выставили друг против друга тысячи пулеметных стволов, установили на закрытые позиции сотни крупнокалиберных мортир и гаубиц- и с этого момента пушка 75-77-мм калибра стала попросту ненужной.
Для задач огневого подавления окопавшегося противника гораздо лучше подходила гаубица (которая при сопоставимом калибре к тому же была много дешевле), а в качестве орудия непосредственной поддержки атакующей пехоты и французские, и немецкие «трехдюймовки» были слишком тяжелы — «француженка» весила 1190 кг, а укороченный и облегченный вариант «немки» (модификация L/20)-855 кг.
К тому же 77-мм полевые пушки, оставшиеся у «веймарской» армии, в случае настоящей войны очень быстро стали бы бесполезными грудами железного лома — ввиду крайне малого количества "официально разрешенных" снарядов к этим орудиям. Как известно, в начале 1923 г. французы вкупе с бельгийцами оккупировали Рур — и командование рейхсвера вынуждено было в предвидении возможной войны с зарвавшимися победителями тайно заказать четыреста тысяч 77-мм снарядов в Советской России.
Реввоенсовет СССР заказ на снаряды принял и (якобы для вновь формируемых особых артдивизионов, вооруженных трофейными германскими орудиями) производство оных начал. Златоустовскому заводу поручили изготовить 400 тыс. корпусов фугасных фанат, Петроградскому (с 1924 г. — Ленинградскому) трубочному заводу — 400 тыс. взрывателей,
Тульскому патронному заводу — 400 тыс. снарядных гильз, Казанскому пороховому заводу — 21 тыс. пудов бездымного пороха, Самарскому заводу взрывчатых веществ (Иващенково, ныне Чапаевск) — около 20 тыс. пудов тротила. Во второй половине 1925 г. работы по производству снарядов постепенно завершались, а изготовленные снаряды отправлялись в Германию — хотя угроза войны с Францией и миновала, но снаряды, как известно любому генералу, никогда лишними не бывают…
Но время 77-мм дивизионной пушки безвозвратно ушло — ей не было места в теоретических построениях немецких штабистов. Тактические идеи, разработанные в наставлении "Управление и сражение", делали упор на важности наличия в боевых порядках войск не тяжелых и маломаневренных «дивизионок», а эффективных легких орудий поддержки пехоты (поскольку грядущая война виделась этим теоретикам как подвижная и высокоманевренная). Поэтому немецкое командование от традиционных легких полевых дивизионных пушек «трехдюймового» калибра отказалось, приняв решение иметь в артполку пехотной дивизии исключительно гаубицы.
Да и вопрос экономии средств в данном случае занимал не последнее место — если стоимость разработанной в 1929 г. легкой 105-мм гаубицы (обозначаемой немцами как 10,5 cm le.F.H.l8, то есть разработки 1918 г.) составляла 16 480 рейхсмарок, то цена полевой пушки 7,5 cm FK 18, разработанной фирмой «Крупп» в 1930 г. и в 1939–1940 гг. произведенной в количестве 104 единиц (эти пушки состояли на вооружении артиллерийского дивизиона 1-й кавалерийской бригады, а затем — артиллерийского полка 1 — й кавалерийской дивизии), превышала двадцать тысяч рейхсмарок!
Пушки, кстати, решено было вообще из дивизии убрать (кроме противотанковых), а полковую артиллерию укомплектовать такой артсистемой, которая была бы чем-то средним между траншейным бомбометом, мортирой и гаубицей.
При этом оный гибрид должен был иметь калибр не меньше трехдюймового и к тому же должен был быть максимально облегчен, дабы артиллеристы могли катать эту чуду-юду по полю боя, особо не потея — и чтобы стоил этот «гешутц» как минимум втрое дешевле легкой полевой гаубицы.
Посему рекомендованная Войсковым управлением штатная организация пехотного полка 1921 г. предусматривала наличие в каждом полку батареи из шести легких "пехотных орудий" — которые, правда, еще предстояло создать.
Впрочем, говоря о революционных воззрениях немецких артиллерийских теоретиков, надо отметить, что их "дивизионная артиллерия будущего" ничего общего не имела с наличной матчастью — все они прекрасно осознавали, что 105-мм гаубица образца 1916 г., стоявшая на вооружении рейхсвера, шедевром артиллерийской мысли отнюдь не являлась. То есть для того чтобы учить артиллеристов, эти орудия еще годились, а вот для реальной войны они уже изрядно устарели — к тому же союзники оставили на каждый ствол всего по 800 снарядов.
Плюс к этому однобрусный лафет (позволяющий осуществлять горизонтальную наводку только в диапазоне 4 градусов) и отсутствие подрессоривания и резиновых шин — сурово ограничивали подвижность и тактическую ценность 105-мм гаубицы образца 1916 г. В общем, это орудие никак не могло быть основным орудием новой немецкой армии, и поэтому современная легкая гаубица должна была быть немцами сконструирована по-новой.
Кстати, надо отдать должное немецким конструкторам — их не коснулась волна универсализации и "смешения стилей", прошедшаяся по артиллерийским конструкторским бюро на рубеже тридцатых годов. Немцы не стали разрабатывать зенитно-противотанково-полевых пушек (как это сделали мы, «благодаря» Тухачевскому приняв на вооружение 76-мм дивизионную пушку Ф-22 УСВ — под безнадежно устаревший трехдюймовый снаряд, или чехи с их бикалиберными пушками непонятного назначения), пушек-гаубиц (как это сделали французы — которым мало было восьмисот пятидесяти четырех 105-мм пушек Canon de 105 modele 1913 Schneider и которые в 1934 г. начали производить пушку-гаубицу Canon de 105 court Modele 1935 В — наклепав к маю 1940 г. этих маловразумительных орудий 376 штук) и прочих «революционных» систем. Немцы предпочитали создавать орудия, идеально подходящие под свое тактическое назначение!
Из всех артсистем, разработанных кайзеровскими конструкторами, генералы Гитлера решили оставить на вооружении лишь 211 — мм мортиру (правда, в 1936 г. подвергнув ее проект тщательному осовремениванию) — созданная в самом конце Первой мировой, она успела тем не менее, отличиться на фронте (количество этих орудий достигло к 11 ноября 1918 г. 489 штук), имела для своего калибра весьма надежную конструкцию, высокую маневренность и гибкость огня. При весе системы в 17 900 кг каждую минуту она могла выпускать 113-килограммовый снаряд на дальность почти в семнадцать километров.
Все же остальные артиллерийские системы было решено спроектировать наново — но для того, чтобы французы лишний раз не грозили из-за Рейна нашествием и войной, почти вся артиллерия вермахта имела в наименовании цифру «18» — типа создана она была еще ДО Версаля, и никаких претензий по поводу разработок оружия в двадцатые годы приниматься не будет. Так, полковое легкое орудие марки 7,5 cm le.I.G.18 было разработано в 1927 г., легкая полевая гаубица 10,5 cm le.F.H.18 — в 1929 г., тяжелая полевая пушка 10,5 cm s.K.18 — в 1930 г., тяжелая полевая гаубица 15 cm s.F.H.18 — в 1926 г., тяжелая пушка 15 cm К. 18 — в 1930 г., тяжелая пушка 17 cm К. 18 — в 1939 г., зенитная пушка 3,7 cm FlaKl8 — в 1936 г., зенитная пушка 8,8 cm F l a K 1 8 — B 1928 г.
То есть немцы, не имея возможности превзойти французов по количеству тяжелой, очень дорогой, артиллерии — решили обойти соседа-галла в качестве своих пушек и гаубиц, благо в течении 20-х гг. ведущие немецкие оружейные фирмы старательно разрабатывали оружие для будущей немецкой армии за границами Германии — в основном в Швеции, Голландии, Швейцарии.
Между французскими орудиями Первой мировой войны и немецкими орудиями 30-х гг. имелась весьма существенная разница: первые были рассчитаны на конную тягу с небольшой скоростью буксировки, и поэтому лафеты и колеса орудий были простейшими (чем легче, тем лучше, лошадок беречь надо). Орудия же, созданные немецкими конструкторами перед Второй мировой войной, создавались в основном для механизированной тяги.
Соответственно лафеты были зачастую раздвижными (для увеличения сектора огня) подрессоренными, колеса были металлическими и имели резиновые шины или бандажи.
Таким образом, немецкая артиллерия была создана практически заново и состояла только из современных артсистем и была пригодна для маневренной войны, а немецкие артиллерийские командиры получали, в распоряжение орудия с различными боевыми свойствами и дальностью стрельбы, что позволяло использовать их для решения самых разных тактических задач.
* * *
Взять для примера то же 7,5 cm le.I.G.18 — легкоепехотное орудие. Махонькая такая пушчонка (где-то по пояс обычному пехотинцу), всего в четыреста кило весом, стрелявшая всего на 3375 м — куда ей до советских или французских дивизионных «трехдюймовок», бьющих на 10 700-11 200 м! И даже советская 76-мм полковая пушка обр. 1927 г. теоретически могла стрелять штатным осколочно-фугасным снарядом ОФ-343 на 7700 м, что вдвое дальше, чем немецкое полковое вундерваффе!
Да только не подумали советские заказчики вооружений — а зачем полковой пушке такая дальность стрельбы? Нужна ли «полковушке» возможность забрасывать снаряды на 6–7 км — если служит она для непосредственной поддержки пехоты?
А вес в девятьсот с лишним килограммов — не слишком ли велик он был для пушки, предназначенной для действий на поле боя, и чей маневр под огнем врага должны обеспечивать не бронированные тягачи, а номера расчета?
Французы в полковом звене тоже имели очень легкие орудия также числом шесть штук — да вот только калибр этих противотанковых пушечек был всего 25 мм, и никакого серьезного осколочно-фугасного действия их четырехсотграммовые снаряды на противника не оказывали — чего нельзя сказать о шестикилограммовых снарядах легкого немецкого орудия. При этом 7,5 cm le.I.G.18 могло вести огонь под углом в 75 градусов, и на самом малом заряде (имея раздельно-гильзовое заряжание), выпускало снаряд со скоростью всего в 92–95 м/с — на дальность в 25 м. То есть орудие могло стоять у кирпичной стенки или около хаты и поражать цели, находящиеся непосредственно за препятствием!
Никакие бугры, овраги и другие укрытия не помогали противнику при навесном огне германских легких пехотных орудий, совмещающих в себе все лучшее от миномета, гаубицы и пушки. Плюс кэтому, стоимость 7,5 cm le.I.G.18 составляла всего 6700 рейхсмарок — что, опять же, было очень и очень по-Божески…
А 150-мм тяжелое пехотное орудие 15 cm SIG 33? Уникальная система вооружения — при весе всего в 1550 килограммов оно вело огонь сорокакилограммовыми снарядами на дальность 4770 метров! Это орудие было самой крупнокалиберной артсистемой во всех странах, квалифицировавшейся как пехотное орудие — больше ни у какой страны мира полки не имели в своем штате таких калибров.
* * *
Правда, нельзя сказать, что немцы по всем видам артиллерийского вооружения превосходили потенциального противника — французов, чехов и поляков. Кое-какие системы у последних были куда как лучше немецких!
Например, та же чешская 47-мм противотанковая пушка P.U.V. vz. 36, будучи лишь на сто сорок килограмм (в боевом положении) тяжелее немецкой 37-мм Рак 35/36, почти вдвое превосходила последнюю по бронепробиваемости, при том, что чешский противотанковый снаряд в полтора килограмма веса имел большую начальную скорость, чем немецкий 680-граммовый снаряд. Учитывая, что из 2479 чешских противотанковых орудий 268 были вышеозначенными P.U.V. vz.36 (а остальные — тоже более чем современными 37-мм орудиями) — то у панцерваффе был бы весьма кислый вид, встреться они на поле боя…
Но, как известно, все две с половиной тысячи чешских противотанковых орудий в марте 1939 г. пополнили вермахт — так что никакой пользы чехословацкая артиллерия врагам Германии не принесла, а наоборот — серьезно усилила немецкую армию. Но опять же — это уже совсем другая история…
* * *
Таким образом, можно подвести некоторые итоги, касаемые артиллерийского вооружения Германии и ее потенциальных противников. По состоянию на 1 марта 1939 г. соотношение сил сторон в области артиллерии было следующим:
Как видим, тяжелых орудий калибра более 150-мм (211-мм мортир) у немцев на 1 марта 1939 г. в строю всего двадцать две штуки (меньше, чем у Польши — у канониров Рыдз-Смиглого имелось 27 чешских 220-мм мортир образца 1932 г. — 1. Biagowieszczanski, "Artyleria w II wojnie swiatowej", wydawnictwo MON, 1983), а артиллерия, в которой Германия реально имела преимущество над потенциальным противником — это артиллерия малокалиберная, противотанковая и зенитная. То есть именно те виды артиллерии, которые предназначены исключительно ДЛЯ ОБОРОНЫ…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.