67

ГБЛ, собр. Ундольского, № 361, л. 4 об. В свое время Л. Н. Пушкарев упрекнул меня за то, что при описании древнерусского юродства я пользуюсь и византийскими памятниками, между тем как «византийские жития мало что могут дать исследователю» (Вопросы истории, 1977, № 7, с. 169). Этот упрек резонен, если иметь в виду только этнографическую, бытовую и историко-прагматическую сторону дела. Но я занимаюсь феноменологией юродства, пытаюсь выделить его стереотипы, свести их в некую общую таксономию, и никак не могу обойтись без. византийских житий: они представляли собою нечто вроде инструкции по этикету юродства, и если не подвижники, то русские агиографы строго ей следовали.