УХОД В СОВЕТ БЕЗОПАСНОСТИ
УХОД В СОВЕТ БЕЗОПАСНОСТИ
Широкой публике так и осталось неведомо, почему весной 2004 года президент Путин решил сменить министра иностранных дел. Предложение Путина занять кресло секретаря Совета безопасности оказалось для Игоря Сергеевича неожиданностью.
Претензий Игорю Сергеевичу Иванову, высокопрофессиональному и уважаемому дипломату, никто не высказывал. Хотя многие давно задавались вопросом: почему Путин, став президентом, сразу же его не заменил, как он убрал из Службы внешней разведки Вячеслава Трубникова, который тоже считался человеком Примакова?
Предположения строились разные. Например, такие.
Игорь Иванов — специалист по европейским делам, испанист по образованию. Поначалу Путин старался сблизиться с европейскими лидерами — канцлером Германии Герхардом Шредером и британским премьер-министром Тони Блэром. Потом Путин сделал ставку на особые отношения с президентом Соединенных Штатов. Может быть, Сергей Лавров, который больше половины дипломатической жизни проработал в Америке, представлялся самым подходящим человеком для проведения такой политики?
Или все-таки Игорь Иванов так и не стал своим для команды Путина, поэтому в конце концов и пришлось ему уйти из высотного здания на Смоленской площади?.. В Кремле вдруг вспомнили, что самого Иванова примеривали на высший пост?
В 1999 году, собираясь уходить, Борис Николаевич подбирал себе в преемники людей определенного склада: офицер Бордюжа, офицер Степашин, офицер Путин. В какой-то момент в списке мелькнуло имя министра иностранных дел Игоря Иванова. Он из военной семьи, окончил Суворовское училище, сохранил офицерскую выправку… В феврале 1999 года Ельцин предложил Иванову стать премьер-министром с президентской перспективой. Игорь Сергеевич категорически отказался возглавить правительство и не захотел отречься от Примакова.
Скорее всего, эта деталь его политической биографии особого значения не имела. Игорь Иванов сохранил пост министра иностранных дел при Путине, потому что вполне соответствовал внешнеполитическому курсу начала двухтысячных годов. Иванов умело и осторожно налаживал партнерские отношения с ключевыми западными странами. Ему не мешало и наличие «внутренней оппозиции» в лице первого заместителя министра Александра Авдеева, считавшегося сторонником куда более жесткой линии в отношении Запада. Иванов отправил его послом во Францию (ныне Авдеев — министр культуры России).
Судя по всему, Игорь Сергеевич Иванов занимал кабинет в высотном здании на Смоленской площади, пока не изменилась внешнеполитическая линия страны. Главной заботой российского руководства стало падение влияния в бывших советских республиках, причем казалось, что главная причина — активное проникновение сюда американцев и вообще Запада.
Роли Иванова американская газета «Лос-Анджелес таймс» посвятила целую статью, назвав министра Терминатором российской внешней политики:
«Если вы один из бывших советских лидеров, которые отсиживаются на своих виллах и тревожно прислушиваются к ветрам демократии, дующим снаружи, то для вас вряд ли могут быть вещи похуже, чем стук в дверь министра иностранных дел России Игоря Иванова.
В дверь к бывшему президенту Югославии Слободану Милошевичу Иванов постучался 6 октября 2000 года. Через считаные часы диктатор сдался оппозиции.
Эдуард Шеварднадзе услышал стук 23 ноября — через пару часов он смирился с неизбежным и покинул свой пост.
Затем тень Иванова появилась на пороге дома главы Аджарии Абашидзе, который угрожал, что никогда не прекратит борьбу с новыми грузинскими властями. Этой же ночью он вылетел в Москву на самолете Иванова. Он подливал Абашидзе виски и говорил то, что Россия обычно говорит давним союзникам, сотрудничество с которыми стало непрактичным. Нет, даже не непрактичным, а невозможным.
Роль Иванова как Терминатора российской дипломатии подчеркивает важное изменение, которое претерпела российская внешняя политика за последние десять лет: она больше не пытается влиять на судьбы мира, а концентрируется на собственных национальных интересах».
Иностранные журналисты, возможно, переоценивали значение российского министра иностранных дел. Более внимательные наблюдатели отмечали, что МИД утратил возможность влиять на определение внешней политики страны. Министерство, по существу, оттеснили от важнейших проблем на постсоветском пространстве. Курс в отношении Украины и Белоруссии, как стало ясно в момент газовых кризисов, определяли отнюдь не дипломаты.
«Громкие внешнеполитические акции России последнего времени также совершены по сценарию, разработанному явно не на Смоленской площади, — писал «Коммерсант». — Наиболее яркой из них была «битва за Тузлу» — строительство российской дамбы в Керченском проливе. Официально авторство этой идеи приписывается властям Темрюкского района Краснодарского края, которые, дескать, решили восстановить размываемую береговую линию…
Уже с самого начала ударной стройки, которая чуть было не привела к вооруженному конфликту России с Украиной, мало кто верил в местное авторство идеи строительства дамбы. После разрешения конфликта источники в Кремле дали понять: цель России достигнута — Киеву пришлось согласиться с тем, что военные суда третьих стран теперь будут заходить в Азовское море только с согласия России и Украины, а российские военные корабли смогут заходить сюда когда захотят…»
13 февраля 2004 года в столице Катара городе Дохе с помощью радиоуправляемого устройства взорвали джип Зелимхана Яндарбиева, поэта и одного из идеологов чеченского национального движения. Он стал вице-президентом у генерала Джохара Дудаева, после смерти генерала руководил Ичкерией, потом бежал из Чечни.
Катарская полиция обвинила в убийстве первого секретаря российского посольства Александра Фетисова, а также временно находившихся в стране двух российских граждан — они были прикомандированы к посольству. Фетисова, имевшего дипломатический иммунитет, срочно отправили на родину. Двоих других полиция арестовала. Сразу заговорили о том, что они оба — профессионалы-подрывники одной из российских спецслужб.
Вызволением их занимался Игорь Сергеевич Иванов сначала как министр иностранных дел, а потом уже в роли секретаря Совета безопасности. Он летал в Катар и вел беседы с наследным принцем Тамимом бен Хамадом бен Халифой аль-Тани. Обоих обвиняемых приговорили к пожизненному заключению. Иванов добился того, что уже 23 декабря 2004 года осужденных по делу об убийстве Яндарбиева доставили в Москву самолетом авиакомпании «Россия», которая обслуживает высшее руководство страны. С тех пор их никто не видел…
Скопированный с американского образца российский Совет безопасности по форме — консультативный орган. Фактически — что-то вроде современного политбюро, на заседаниях которого обсуждаются все ключевые проблемы. Члены Совета безопасности собираются по субботам в резиденции президента.
В Совете безопасности Путин попросил Иванова сосредоточиться на стратегических вопросах. Это означало отстранение от практической политики. Роль и значение секретаря Совета безопасности целиком и полностью зависит от его аппаратного веса. Когда этот пост занимал Сергей Борисович Иванов, в ту пору ближайший соратник Путина, Совбез казался важнейшим центром влияния. Когда Сергей Борисович ушел в Министерство обороны, влияние ушло вместе с ним.
Осведомленные люди уверяют, что в Совете безопасности Игорь Сергеевич не раз говорил о том, что отношения России с государствами СНГ стремительно ухудшаются, что можно потерять Украину и Грузию…
Но дипломат Игорь Иванов был чужим для военных и спецслужбистов, которые задают тон в аппарате Совета безопасности. К тому же для Сергея Иванова Совет безопасности был ступенькой карьерной лестницы, круто ведущей вверх. Он ждал более высокого назначения. А Игоря Иванова же, напротив, очевидно отодвинули от большой политики. Игорь Сергеевич проработал на этом месте три года, пока его кресло не понадобилось для другого человека.
Летом 2007 года на секретаря Совета безопасности Игоря Иванова началась настоящая атака. Залп раздался в Интернете: Иванова представляли ставленником олигархов, сторонником антироссийски настроенных руководителей Грузии, подпольным бизнесменом и владельцем казино в Москве и Мадриде. Рассказывали, будто Шеварднадзе его продвигал, потому что у него мама грузинка. Или что Иванов готовился продать японцам Курильские острова…
Игорь Сергеевич говорил, что его поразил этот откровенный национализм. Повторял, что гордится мамой, которая родилась в далекой деревне и окончила институт в Москве.
Компромат на Игоря Иванова носили по разным редакциям, предлагали за публикацию немалые деньги. Одни редакторы охотно печатали, другие брезгливо отказывались. Все эти статьи появились не сами по себе. Иванов попал в поле номенклатурной ненависти. Надо понимать, понадобилось его место. Иванов сразу сказал, что не станет цепляться за должность и уйдет спокойно. Но на всякий случай решили надавить, организовав гнусную кампанию. Такие нравы, такие люди….
В начале июля 2007 года Игорь Сергеевич подал в отставку. 14 июля в последний раз участвовал в заседании Совета безопасности. Президент Путин поблагодарил его за работу. 18 июля Владимир Владимирович подписал указ об освобождении Иванова от должности. В его кресло пересел многолетний директор Федеральной службы безопасности Николай Платонович Патрушев.
Игорь Иванов занялся консультативной деятельностью, читал лекции в МГИМО. Мне казалось, что он потерял интерес к публичной политике, но я ошибся. В конце 2009 года Игорь Иванов вместе с американцем Сэмом Нанном, бывшим председателем сенатского комитета по делам вооруженных сил, и опытным немецким дипломатом Вольфгангом Ишингером, бывшим заместителем министра иностранных дел ФРГ, возглавили созданную фондом Карнеги международную комиссию с целью разработки параметров трансатлантической системы безопасности в XXI веке.
Игорь Иванов своим представлениям о принципах внешней политики России не изменил. Осенью 2010 года газета «Коммерсант» поместила статью бывшего министра иностранных дел:
«В современной истории Россия и НАТО дважды делали важные шаги навстречу друг другу. В 1997 году они подписали Основополагающий акт о взаимных отношениях, а в 2002 году приняли Римскую декларацию, утвердившую Совет Россия — НАТО.
Судьба распорядилась так, что я имел непосредственное отношение к подготовке этих документов и присутствовал при их подписании на высшем уровне. Первый документ подписал Борис Ельцин, второй — Владимир Путин. В отличие от некоторых скептиков я продолжаю считать, что сделанный тогда выбор был правильным».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.