6.2. Раскол и крах Братства Русской Правды

Крах БРП начался в 1932 г., когда выяснилось, что секретарь организации, по иронии судьбы брат «Верный», — агент ГПУ. Физически очень некрасивый А.Н. Кольберг стал сожительствовать с русской эмигранткой, «женой» В.Г. Орлова, из-за чего последний и прервал все контакты с БРП. Денег на красивую любовницу надо было много, а тут на горизонте Александра Николаевича появился некий «полковник Хомутов», которому, официально для «Интеллижент Сервис», за большие деньги в течение двух лет стали передаваться секретные сведения. Члены Верховного и Основного Кругов спорили — знал ли сам секретарь БРП, что работает на большевиков?

Н.Е. Парамонов в письме В.Л. Бурцеву от 10 ноября 1932 г., всячески защищая С.А. Соколова, восклицал: «Какие англичане будут давать 1000 марок в месяц?»¹⁰⁶³. Такой же позиции придерживался и П.Н. Краснов, неоднократно об этом писавший. Не знавший о мнении двух эмигрантов А.А. Зданович, в личной беседе с автором книги, подтвердил — А.Н. Кольберг простодушно считал, что работает на разведку Великобритании.

В.И. Савельев в разделе «Очерков истории российской внешней разведки», посвященной секретному сотруднику ИНО ГПУ Александру Матвеевичу Доброву (1879–1939), рассказывает о его поездке в 1931 г. в Германию¹⁰⁶⁴. От имени существующей в Москве контрреволюционной антисемитской организации, связанной с «Промпартией», он должен был установить связи с бонзами восходящей к власти нацистской партии. К А. Гитлеру А.М. Доброва, конечно, не пустили, а вот с А. Розенбергом он встретиться смог. Видимо, из очередного «Треста-Синдиката» ничего не получилось, но Александр Матвеевич, находясь в Берлине, беседовал с А.Н. Кольбергом. Последний именуется в очерке руководящим деятелем БРП. Советский агент утверждал, что его группа занимается саботажем и вредительством в промышленности СССР.

«Он попросил Кольберга осветить ему положение в белых эмигрантских кругах и снабжать его группу антисоветской литературой. Кольберг все принял за чистую монету и договорился с Добровым об условиях дальнейшей связи и способах переправки эмигрантской литературы в Москву»¹⁰⁶⁵. Не менее интригующей выглядит в свете истории Братства и следующая фраза В.И. Савельева: «За эту доверчивость Кольберга впоследствии отчитал в письме один из руководителей белой эмиграции, напомнив ему об успешном проведении чекистами операции "Трест"»¹⁰⁶⁶. Можно только предположить, что и руководство БРП, и представители НСДАП одновременно «вычислили» советскую провокацию.

Измена секретаря Верховного Круга быстро стала предметом гласности и широко обсуждалась в периодических изданиях Русского Зарубежья. Предыстория скандала с А.Н. Кольбергом была такова. В июне 1932 г. в США отправилась «Особоуполномоченная от Верховного Круга делегация» в составе Александра Николаевича и представителей руководства парижского отдела — светлейшего князя В.Д. Голицына и графа В.В. Мусина-Пушкина. Послы должны были получить деньги у американских спонсоров на продолжение боевой работы и заинтересовать нефтяную компанию «Стандарт ойл» планом взрыва Бакинского нефтепровода. О существовании и целях делегации не сообщили А.А. Вонсяцкому, однако при случайной встрече ее члены рассказали ему, что достигнута договоренность о предоставлении займов на крупную сумму, якобы миллион долларов. В результате возник конфликт со смертельно обидевшимся A.А. Вонсяцким, к тому же демонстративно вышедшим из БРП¹⁰⁶⁷. Братство лишилось своего спонсора, который в течение трех последних лет жертвовал большие суммы.

Реально делегация привезла около 20 тыс. долларов. Деньги, привезенные из Америки, остались в Парижском отделе, так и не дойдя до центрального руководства. Мало того, секретарь стал интриговать против Брата № 1, который, мол, мешает собирать деньги в США. По мнению О.В. Будницкого, «в этой ситуации ГПУ организует "утечку” о том, что Кольберг — агент Москвы»¹⁰⁶⁸. Разоблачил его приехавший из Риги в Париж В.А. Вреде (псевдоним «Мамаев»)¹⁰⁶⁹.

В конце 1932 г. в Берлине состоялось последнее заседание Верховного Круга, на котором присутствовали А.П. Ливен, B.А. Вреде, генерал Д.Н. Потоцкий, старшие братья В.Д. Голицын, Орлов-Денисов. Круг было решено перенести в Париж, а на руководящие должности назначить А.П. Ливена, Д.Н. Потоцкого и В.А. Вреде¹⁰⁷⁰. На этом заседании С.А. Соколов сложил с себя звание Брата № 1, за ним вышли П.Н. Краснов, А.А. фон Лампе и Н.Е. Парамонов¹⁰⁷¹.

Вот как описывает эти события Г.П. Ларину П.Н. Краснов в письме от 22 февраля 1933 г.: «То, что разыгралось этою осенью, когда в Основном Круге ушли почти все его члены, в том числе и Ваш покорный слуга, подготовлялось давно. По мере того, как Братство ширилось и разрасталось в громадную мощную организацию, имевшую свои отделы буквально по всему свету и отлично работавшую и в самой России, с одной стороны, на него обратила особенное внимание советская ЧеКа, с другой — оно переросло само себя и уже не могло управиться на те маленькие средства и теми немногими людьми, немолодыми и уже сильно переутомленными работою, какими оно управлялось до сего времени. Приток средств становился все меньше и меньше, об этом, конечно, особенно старались большевики, да и у русских беженцев оскудела рука дающего, надо было измышлять новые источники добывания средств. К этому времени относится моя первая размолвка с Кругом. Я предпочитал иметь меньше средств, но не связываться с ненадежными источниками. Круг настоял на своем и отправил прошлою осенью группу молодых братьев за поддержкой в Америку, против чего я особенно протестовал. Вместе с тем я получил сведения о том, что один из секретарей (А.Н. Кольберг. — П.Б.), стоящих на ответственном посту, находится в связи с иностранной контрразведкой и через нее с большевиками, в лице некоего гвардейского полковника Хомутова. Я трижды требовал расследования этого дела, о производстве по нему основательного дознания. В ответ на это я получил заверения, что этот секретарь не играет никакой роли и что ни в чем подозрительном он не замешан. Я не имел возможности выехать на расследование и должен был верить тому, что мне писали из Верховного Круга, и, в свою очередь, заверил в невинности этого секретаря. Каково же было мое негодование и удивление, когда в сентябре 1932-го г. сам Верховный Крут меня уведомил, что действительно этот секретарь прельстился иностранными деньгами и нанялся английской контрразведке, а через нее стал видеться с означенным полковником Хомутовым. Тогда я понял, что оставаться в Круге, не имея возможности лично за всем следить и все проверять, нельзя, а делать это я, по своему возрасту, по неимению на то средств и по необходимости из-за бедности жить в деревне, не могу, и поэтому я и за мною остальные члены Верховного Круга подали в отставку. Произошло избрание нового состава Верховного Круга, в котором приняли участие приехавшие к этому времени из Америки молодые с некоторою суммою денег, и они вошли в состав нового Круга. Будет эта перемена к лучшему или к худшему, судить еще рано. Люди, попавшие в новый состав Круга, ни в чем худом не замечены. Они так же преданы Братству, как были и мы, и лишь в мелочах и методах работы они расходятся с нами. Конечно, с Братом № 1 было поступлено несправедливо, его должны были оставить на работе, но дело велось горячо и людьми, слишком прямолинейно смотрящими на дело. Может быть, тут были и личные счеты, я этого не знаю, так как не был при этом, уйдя раньше»¹⁰⁷².

Загадочный «полковник Хомутов» — это, скорее всего, полковник Лейб-гвардии Измайловского полка Александр Дмитриевич Хомутов (? — не позднее 1937) — участник Белого движения на Северо-Западе России. После Октябрьской революции он занимался отправкой добровольцев на Дон. Весной 1918 г. в Петрограде был арестован органами ВЧК, потом его или освободили, или он сам сумел бежать. В 1918–1919 гг. воевал в Северо-Западной армии. В эмиграции А.Д. Хомутов жил в Германии и Чехословакии. В 1921 г. был исключен из полкового объединения. Поддерживал контакты с монархическими легитимистскими организациями в Германии и подозревался в сотрудничестве с органами ОГПУ. Предположительно, Хомутов скончался в Чехословакии.

И. Симбирцев в своей книге упоминает завербованного ГПУ еще в начале 1920-х гг. полковника Алексея Хомутова, работавшего в Германии против «кирилловцев», а затем в Чехословакии — против всей русской эмиграции. В 1937 г. по возращении в СССР он был расстрелян¹⁰⁷³.

На базе руководства французского отдела был создан новый Верховный Круг («ливенский»). Д.Н. Потоцкий, В.Д. Голицын, В.В. Мусин-Пушкин и др. Князь, генерал-майор Генерального штаба, участник Первой мировой и Гражданской войн, в 1920–1923 гг. бывший представитель П.Н. Врангеля в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев, с 1925 г. живший в Париже и руководивший местной организацией БРП, секретарь Общества лейб-казаков, печатавшийся в «Белом Деле», Дмитрий Николаевич Потоцкий (1880–1949) умер в Нью-Йорке. Светлейший князь Владимир Дмитриевич Голицын (1902–1990) с 1918 г. жил во Франции и даже работал шофером в Париже. В послевоенные годы занимался делами Палестинского общества Русской Православной Церкви в Иерусалиме¹⁰⁷⁴. Поручик граф Василий Владимирович Мусин-Пушкин (1894–1959) — участник Первой мировой войны и Белого движения на Юге России в частях гвардейской кавалерии. В эмиграции во Франции работал таксистом. Член правления местного отдела БРП. После переезда в США принял сан и стал священником. Настоятель храма-памятника св. равноапостольного кн. Владимира в Кесвилле (шт. Нью-Джерси).

К руководству БРП во Франции часто относят вольноопределяющегося Лейб-гвардии Казачьего Его величества полка, в 1932 г. произведенного в унтер-офицеры, Юрия Васильевича Орлова-Денисова (1903–1965) и участника Первой мировой войны и Белого движения на Юге России подполковника Анатолия Николаевича Стафиевского (1896- после 1967), впоследствии автора мемуаров, посвященных похищению А.П. Кутепова.

Отметим также участника Цусимского сражения, командовавшего в Первую мировую войну эсминцем Балтийского флота, «брата-начальника морского подотела» в Париже (с 1928 г.), капитана 1-го ранга Владимира Николаевича Потемкина (1885–1938). Потомок Г.А. Потемкина-Таврического по боковой линии, он был с конца 1917 г. в Добровольческой армии и получил ранение в глаз под Батайском. Затем командовал бронепоездом «Князь Пожарский», в должности начальника Новороссийского и Керченского портов возглавлял эвакуацию из Керчи в 1920 г., капитан военого транспорта «Ялта». В эмиграции жил в Марселе, затем в Париже, зарабатывая тяжелым физическим трудом. Потемкин был начальником 6-й группы Военно-морского союза, членом Общества галлиполийцев и Совета старейшин Морского собрания. Умер из-за неудачной опперации по извлечению пули.

Судя по возрасту, Юрий Сергеевич Сречинский (1909–1976) возглавлял молодежную организацию БРП. Затем он вступил в НТСНП¹⁰⁷⁵, а после Второй мировой войны стал популярным журналистом, заместителем главного редактора известной общеэмигрантской газеты «Новое русское слово».

Французскую организацию БРП поддерживал, видимо, глава отдела БРП в Чехословакии, выпускник Михайловского артиллерийского училища, Участник Русско-японской и Первой мировой войн, председатель правительства Закаспийской области (1918 г.), председатель фонда «Спасения Родины» в Братиславе, генерал-лейтенант Сергей Владимирович Покатов (1868–1934).

В январе 1933 г. был учрежден временный «Братский Центр» с секретариатом при нем. В ведение последнего входили «редакция и издание Братской литературы, связь с культурно-просветительным отделом и прессой»¹⁰⁷⁶.

Братом № 1 стал А.П. Ливен, но С.А. Соколов возглавлял «общий отдел» и занимался журналом и пропагандой¹⁰⁷⁷, а вскоре был возвращен в состав Верховного Круга. В мае 1932 г. из лояльных к С.А. Соколову членов Верховного Круга был создан Исполнительный центр БРП под его же председательством¹⁰⁷⁸. На основании того, что парижская группа «развалилась» еще в 1932 г., Сергей Алексеевич напрямую взял на себя руководство Французским и Бельгийским отделами¹⁰⁷⁹. С.А. Соколов снова почувствовал себя Фор Эвером и объявил себя главой БРП, т. е. Братом № 1, чем внес смятение в организацию. 27 июня 1933 г. он вместе с Н.Е. Парамоновым был переведен указом А.П. Ливена из Верховного в Основной Круг¹⁰⁸⁰.

Парижская и белградская группы признавали своим лидером С.А. Соколова, а отделы в государствах-лимитрофах, Бельгии, США, Аргентине и России — А.П. Ливена.

Последний утверждал, что ему и его Верховному Кругу остаются верны «местные Братские Центры, отделы и группы- в Югославии, Франции, Бельгии, Англии, Болгарии (кроме одного из софийских отделов), Турции, Греции, Италии, Венгрии, Польше и Соединенных Штатах Америки; приграничные боевые отделы, ведущие непосредственно прямую борьбу с большевиками; Братские силы в Западной России (Белоруссия, Украина) и Южной России (Кавказ, Туркестан)»¹⁰⁸¹.

А.А. Вонсяцкий в июле 1933 г. опубликовал рекламу своей будущей книги «Почему я вышел из Б.Р. П.», направленной против С.А. Соколова и А.Н. Кольберга и содержащей описание политических организаций Русского Зарубежья (РОВС, БзР, Легитимный центр и др.). Причем он поместил над выдержкой из примирительного письма Фор Эвера портрет П.Н. Краснова с подписью «братский моральный гарант», так что создавалась иллюзия, что именно последний и есть Брат № 1.

В письме от 15 декабря 1932 г. С.А. Соколов каялся перед новоиспеченным лидером русских фашистов в том, что не прислушалея к предупреждению о поведении А.Н. Кольберга¹⁰⁸². В следующем номере журнала «Фашист» пояснялось, что в связи с роспуском «Временного парижского центра» и передачей правления Исполнительному центру (т. е. С. А. Соколову) А. А. Вонсяцкий отменяет издание своей книги. Уже подписавшимся высылались на выбор книги: «Сербский патриарх Варнава и его время» В.А. Маевского, «Стена плача и Стена нерушимая» А.В. Амфитеатрова, третий том «Истории русской армии» А.А. Керсновского¹⁰⁸³.

Исполнительный центр был распущен Сергеем Алексеевичем приказом № 8 от 14 июня 1934 г.¹⁰⁸⁴, а через два года прекратили свое существование и большинство отделов. Активная работа стала затихать и сводиться к «расклейке флажков и маленьких листовок». В 1934 г. Брат № 1 выпустил «Извещение БРП» о прекращении набора новых членов из-за внутренних обстоятельств¹⁰⁸⁵. Вскрывшийся факт, что С.А. Соколов — член масонской ложи «У трех глобусов» (он действительно входил в правление берлинской ложи «Великий Свет Севера», входившей в союз ложи матери "Трех глобусов"»¹⁰⁸⁶), вызвал массовый выход правых элементов¹⁰⁸⁷.

При этом С.А. Соколов проявил себя как апологет гитлеровского режима. Б.А. Старков указывает, что «часть "братчиков" перешла на чисто шпионскую деятельность и с 1931 г. в составе бюро "Нунций" обслуживала партию Гитлера»¹⁰⁸⁸. Сергей Алексеевич с восторгом писал А.В. Амфитеатрову в январе 1934 г. про замечательную нацистскую власть, которая погубит Коминтерн¹⁰⁸⁹.

И.В. Гессен язвительно вспоминал, что «на вечере в честь И.А. Бунина не давал покоя, умоляя предоставить ему (С.А. Соколову. — П.Б.), вне объявления программы, слово "на две-три минуты". Надо было уступить, ввиду его давних приятельских отношений к Бунину, и, к общему смущению, он употребил эти минуты на произнесение дифирамба Гитлеру. Несмотря на такое усердие, ему пришлось тайком бежать из Германии, ибо доносы изобличали его в принадлежности к масонству»¹⁰⁹⁰.

А.П. Ливен, будучи противником демократического образа правления, в 1933 г. также приветствовал приход к власти нацистов как знаменательный симптом «нового народовольства». «Поддерживая антикоминтерновскую и антисоветскую политику нового германского руководства, он при этом осуждал Гитлера за шовинизм и предостерегал против лозунга антисемитизма и вовлечения церкви в расово-политическую борьбу»¹⁰⁹¹. Уже осенью того же года А.П. Ливен в письмах к А.В. Амфитеатрову выражал скептицизм по отношению к антибольшевизму нацизма, указывая антихристианскую направленность обоих течений. Скептицизм сменился самым негативным отношением.

«Наша фирма (БРП. — П.Б.) считает своим врагом № 1 Сталина, а врагом № 2 Гитлера. С его правительством мы ни на какие соглашения не пойдем, и он останется злейшим национальным врагом России» (выделено мной. — П.Б.)¹⁰⁹². Идеалом для А.П. Ливена была националистическая диктатура типа режима К. Ульманиса. В вышепроцитированном письме А.В. Амфитеатрову от 6 октября 1936 г. Анатолий Павлович утверждал, что «со всяким другим правительством Германии мы сумеем в будущем договориться во благо России. Пишу это Вам, чтобы ознакомить Вас с нашей основной политической линией (выделено мной. — П.Б.)»¹⁰⁹³.

В 1934 г. С.А. Соколов, как выявленный масон, был тайком вынужден бежать из Германии в Париж. Там он пытался переписываться с верными сторонниками, но его воля была сломлена и здоровье было подорвано ранениями, годами плена и тяготами эмигрантской жизни. В 1936 г. поэт умер. Бывший оппонент историк С.П. Мельгунов с сочувствием писал: «Тяжелой болезнью и смертью на скромной больничной койке в Париже закончилась его недолгая жизнь»¹⁰⁹⁴. Владимир Батшев приводит слухи, ходившие в среде русских эмигрантов: «По некоторым данным, отравлен агентами НКВД в Париже»¹⁰⁹⁵.

После смерти С.А. Соколова верные ему отделы (так называемый «Маяк БРП») номинально возглавил живший в Белграде сенатор, бывший прокурор Петербургского окружного суда, профессор правоведения, профессор Белградского университета, советник МВД Югославии, председатель правления Общества военных юристов в Югославии, председатель Зарубежного союза русских судебных деятелей, председатель Белградского отдела Комитета Правоведческой кассы, председатель Центрального Сербского организационного комитета по выборам на Зарубежный съезд, генеральный секретарь Российского Зарубежного съезда 1926 г. в Париже от русской эмиграции в Германии, один из организаторов НСРМ, член Верховного («соколовского») Круга, руководитель отдела БРП в Югославии Сергей Николаевич Трегубов (1867–1945)¹⁰⁹⁶.

Не обладая необходимыми лидерскими качествами, он утратил всякую связь со сторонниками, ставшими действовать полностью самостоятельно, лишь оставшиеся в его руках денежные средства БРП являлись последним рычагом влияния¹⁰⁹⁷.

После смерти А.П. Ливена его часть БРП возглавил некто «И.Н.» (возможно, это был тот же «Изюмец»¹⁰⁹⁸, активно выступавший против масона С.А. Соколова).

Впрочем, П.Н. Краснов так характеризовал в 1932–1935 гг. «брюссельского брата Изюмца»: «прекраснейший человек, но это человек преимущественно для кабинетной работы, а не пылкого горения на фронте, нащупывания и выведывания мыслей братьев во всем пограничье <…> он очень много издавал для СССР, но распространять свои издания ТАМ совсем не умеет, и они лежат пачками без движения, что его очень мало беспокоит»¹⁰⁹⁹.

Впоследствии П.Н. Краснов отметил, что «Изюмец» стал очень самолюбивым до ненормальности, обижается на советы, нервозен и, как следствие, «он, кроме того, легко попадает на удочку обманывающих его людей и просто провокаторов»¹¹⁰⁰.

Пламенным сторонником «И.Н.» был землемер, организатор крестьянского восстания под Казанью во время Гражданской войны Михаил Захарович Никонов (настоящее имя Семен Васильевич Смородин) (1889–1964), арестованный в 1927 г. и бежавший за границу в 1933 г. Его мемуары «Красная каторга. Записки соловчанина» (376 с.) в обработке А.В. Амфитеатрова печатались в прессе Русского Зарубежья и отдельной книгой вышли в 1938 г. в издательстве НТСНП «За Россию». Причем рукопись попала к А.В. Амфитеатрову через А.П. Ливена¹¹⁰¹.

М.З. Никонов-Смородин вспоминал, что сидел в подвалах ГПУ с выданными агентами советской разведки представителями эмигрантского БРП, а в Соловецком лагере его верными друзьями были члены внутрироссийских отделов Братства. Он также указывал на пагубную роль А.Н. Кольберга, отдавшего организацию «под управление» ГПУ¹¹⁰². Друживший с М.З. Никоновым И.Л. Солоневич, наоборот, утверждал, что сами эмигранты затравили единственного человека, пытавшегося бороться с большевиками — С.А. Соколова¹¹⁰³.

Обложка книги М.3. Никонова-Смородина «Красная каторга. Записки соловчанина» (София: изд-во НТСНП, 1938)

Наиболее активную помощь (как в деле сбора денежных пожертвований в США, так и написания прокламаций) новому руководителю оказывал все тот же А.В. Амфитеатров¹¹⁰⁴. Последний до конца жизни сохранил самое неприязненное отношение к «сумасшедшему обманщику» С.А. Соколову — Фор Эверу, но при этом чрезвычайно положительно относился к А.П. Ливену и его сторонникам. В работе над книгой очерков «Орден Иуды Предателя» А.В. Амфитеатров пользовался материалами князя, причем эта книга рассматривалась как совместная работа по «восстановлению связей с БРП» и как пропаганда линии БРП на страницах левых и либеральных периодических изданий Русского Зарубежья¹¹⁰⁵.

Пережившие кризис 1932–1934 гг. отделы БРП в Шанхае неоднократно предлагали возглавить Братство генералу П.Н. Краснову, а после его решительного отказа — генерал-майору Н.В. Шинкаренко, сражавшемуся в Испании на стороне франкистов. Но последний получил на фронте тяжелое ранение, и его кандидатура отпала сама собой. Восстановить БРП не удалось.

П.Н. Краснов выдвинул пять причин прекращения существования организации: 1) равнодушие и усталость общественности Зарубежной России к «активистской» работе, проявившиеся уже к 1930 г.; 2) зависть и интриги других эмигрантских организаций, прежде всего РОВС; 3) разочарование в деятельности БРП иностранных спецслужб, требовавших исполнения явно нереальных планов, таких как убийство Сталина и взрыв Мавзолея Аенина; 4) тяжелая болезнь самого С.А. Соколова; 5) как следствие предыдущих, полное оскудение казны¹¹⁰⁶.