"Одиссеевский вопрос"

Развенчать легенду удалось лишь в конце прошлого века немецкому археологу-любителю Генриху Шлиману. Безоговорочно поверив "Илиаде" и руководствуясь ее указаниями, сверяя с ними планы раскопок, он нашел Трою, а потом Микены. Вот тогда-то и вспыхнула новая волна "гомерологии", не утихающая до сих пор. Одно из ее направлений — попытки проложить на карте маршрут, которым Одиссей добирался от Трои до Итаки. Этим занимались еще древние комментаторы Гомеровых поэм Метродор Лампсакский и Стесимброт Фасосский. В середине II в. до н. э. немало усилий для реконструкции Одиссеева маршрута приложил смотритель Пергамской библиотеки грамматик Кратес родом из киликийского города Маллоса. Чтобы убедить в своей правоте даже самых отъявленных скептиков, Кратес соорудил огромный глобус, на который нанес все географические пункты, упоминаемые в "Одиссее". Вероятно, это было самое фундаментальное исследование поэмы в древнем мире. С той поры прошли века. Объем литературы по этому вопросу разрастается как снежный ком и угрожает сравняться с объемом атлантологических исследований. Как землю Платона ищут то в Атлантическом океане, то в Средиземном море, так и маршрут Одиссея прокладывается по обе стороны Геракловых Столпов и даже по обе стороны экватора. В 1969 г. журналист Александр Рост, комментируя книгу братьев Армина и Ханса-Хельмута Вольф "Путь Одиссея", изданную в Тюбингене в 1968 г., писал в гамбургской "Ди цайт", что "существует около семидесяти теорий относительно стоянок Одиссея. Считают, что они находятся в Африке, в Северном, Балтийском, Черном и даже Каспийском морях"[3].

Атлантическая версия, "изобретенная" Плинием и развитая Солином, стала особенно популярной после выхода в свет "Божественной комедии" Данте, где поэт вкладывает рассказ о путешествии Одиссея в его собственные уста[4]. Приверженцем этой версии был Монтескьё. В наше время ее развивают Жильбер Пийо, Карл Бартоломеус, Эджертон Сайке.

Наиболее, пожалуй, стройные гипотезы создали француз Робер Филипп и немцы из ФРГ братья Вольф. Оставляя в стороне их аргументацию, обратимся к их выводам)

МАРШРУТ ОДИССЕЯ:

Две гипотезы, основанные на одном тексте, и ни единого совпадения. Почему? Разумеется, "Одиссея" — это не лоция, и было бы нелепо требовать от нее документальной точности. Уж не был ли прав Эратосфен, уделивший немало времени поискам таинственных островов и пришедший к выводу, что Гомер собрал в своей поэме все, что было в его эпоху известно о жителях Средиземноморья, и этот фантастический сплав иначе как небылицами назвать нельзя? Но тот же Эратосфен вынужден признать, что "при изложении мифов Гомер более точен, чем последующие писатели, так как он не во всем видит чудеса, но в поучение нам употребляет аллегории, перерабатывает мифы…" (33, С 18). Страбон подтверждает, что "не только одни поэты признавали достоверность мифов"[5]. Может быть, он имел при этом в виду Полибия, протестовавшего против того, чтобы считать мифом "странствования Одиссея в целом". С ними согласны Б. П. Мультановский и немецкий ученый А. Геттнер, который решительно предостерегал против огульного отрицания научной ценности поэмы. Пример Шлимана подтверждает их правоту…

Всякий художник имеет право на исторический домысел, нельзя отнимать этого права и у Гомера. Больше того, нельзя сбрасывать со счетов географический кругозор древних, их миропонимание и искажения в изустной передаче поэмы. Впервые официальные (государственные) тексты гомеровских поэм были отредактированы и записаны комиссией в составе афинского поэта и прорицателя Ономакрита, гераклейца Зопира и кротонца Орфея при тиране Писистрате и его сыновьях в VI в. до н. э., но известно, что их выправлял Аристотель, а еще много лет спустя — александрийские ученые Зенодот, Аристофан Византийский, Аристарх Самофракийский, Дидим. Вероятно, этот список далеко не полон. Кто теперь может сказать, как производился отбор, что выбрасывалось и что добавлялось в поэмы? Философ В. Ф. Асмус отмечает, что, "по мнению большинства исследователей, окончательная редакция гомеровских поэм сложилась в культурном мире малоазийских греков, выселившихся из континентальной Греции" (3, с. 317). Забегая вперед, скажем, что для такого вывода имеется немало оснований, и дело тут не только в легенде о том, что ионийские города основали сыновья последнего афинского царя Кодра, переселившиеся в Малую Азию с частью афинского населения. И даже не в том, что Малая Азия явилась ареной Троянской войны. Исследователям, о которых упоминает В. Ф. Асмус, достаточно было внимательно прочесть поэму. Думается, что документально точно восстановить маршрут Одиссея невозможно, но некоторые географические пункты локализуются довольно легко. Последуем же за Одиссеем, руководствуясь указаниями первоисточника.