Конец Гражданской войны

Конец Гражданской войны

I

Бута настигли через 12 дней после его покушения – за его голову была объявлена огромная награда, и вскоре информатор навел на след отряд федеральной кавалерии. Сдаться Бут отказался и заперся в амбаре. Поскольку он оттуда не выходил, а идти на штурм кавалеристам не хотелось, то амбар подожгли. Это был убедительный аргумент в пользу сдачи – и Бут, вполне возможно, использовал бы его. Он лелеял надежду на произнесение блистательной речи на открытом процессе – но судьба судила иначе. Один из солдат окружившего его отряда нашел в стене амбара щель между досками, через которую ему было видно, где стоит убийца президента.

Солдат выстрелил.

Когда потом командир ругал его на чем свет стоит, солдат ответил, что его руку направило Провидение. Может быть, и направило – пуля попала Буту в шею, повредила гортань и позвонки, и он умер в мучениях.

Его сообщников перехватали очень быстро. Виноват в этом был сам Бут – до того, как он отправился в театр Форда, он написал письмо в редакцию газеты, в котором сулил «…месть тирану…», да еще и с перечислением имен отважных мстителей. Они, кстати, оказались очень незадачливы. Один из них сумел проникнуть в дом государственного секретаря Сьюарда и ранить его ножом – но Сьюард остался жив[1]. Второй, назначенный убить вице-президента Джонсона, в последний момент струсил и вместо этого попросту напился в баре.

Военный трибунал, который их судил, не стал делать различий между трусом и неудачником, и с похвальной беспристрастностью повесил обоих.

Вся история с заговорщиками довольно быстро отошла на задний план – они уже мало кого интересовали. Линкольна хоронила вся страна, и это выражение надо было понимать в совершенно буквальном смысле. Над гробом Линкольна, выставленным в Белом доме, рыдали тысячи людей, и в их число входил не склонный к бурным проявлениям эмоций генерал Грант. Поезд, на котором тело президента было доставлено из Вашингтона в Спрингфилд, по дороге встречало семь миллионов человек, и многие запомнили это на всю жизнь.

Когда 10 мая 1865 года президент КША, Джефферсон Дэвис, был захвачен в Джорджии, его обвинили в организации убийства Линкольна. Почти два года он просидел в камере, устроенной для него в крепости Форт Монро, и военная комиссия, назначенная для расследования, просмотрела за это время немыслимое множество документов, захваченных при падении Ричмонда, – но никаких следов умысла на жизнь президента Линкольна не нашла.

Ну, отсутствие доказательств при большом желании их найти препятствием служить не может. Поэтому пошли разговоры о том, что доказательства-то были, но их уничтожил Иегуда Бенжамен. Государственный секретарь КША в отчаянные дни перед падением Ричмонда не потерял головы, а сжег все бумаги секретной службы Конфедерации, которые у него имелись.

Дело в том, что Иегуда Бенжамен вел иностранные дела КША, а поскольку многие секретные операции проводились не в Америке, а в Европе, Канаде или Мексике, то они тем самым попадали в сферу его ответственности. Была надежда, что Бенжамена удастся изловить и вытрясти из него нужные показания.

Но он сумел уйти от погони и добраться до Лондона.

Иегуда Бенжамен попал в Англию буквально в чем был, и начинать ему пришлось с нуля. Он, однако, не впал в уныние, а поступил в некую юридическую фирму в качестве клерка. А попутно сделал доброе дело – известил лондонского банкира, державшего на счету фонды КША на 12 с половиной тысяч долларов золотом, что право распоряжаться этими деньгами перешло к Варине Дэвис, супруге Джефферсона Дэвиса.

Это оказалось ей очень кстати – у нее не было ни копейки.

II

В это, надо сказать, мало кто верил – о «деньгах Конфедерации» ходили легенды.

В апреле 1865 года, когда войска отделившегося было Юга были разбиты и правительство КША бежало из Ричмонда, генерал Шерман получил рапорт от разведки, согласно которому Джефферсон Дэвис спешно уходил от погони с казной, в которой было от 6 до 13 миллионов долларов звонкой монетой.

Шерман отложил донесение в сторону со словами: «Явная ложь»[2].

Но далеко не все разделяли его мнение. Юг был опустошен, порядок рухнул, распущенные по домам солдаты Конфедерации должны были как-то до этих домов добираться. Поезда ходили крайне нерегулярно, потому что железные дороги были сильно разрушены, так что уцелевшим ветеранам армий КША приходилось двигаться – пешком, без денег и продовольствия. Еду они выпрашивали или отнимали силой – и все это у таких же несчастных и разоренных людей, которым часто самим есть было нечего.

А поскольку вдобавок к ним по дорогам бродили и дезертиры из федеральной армии, и ловцы удачи, прикатившие с Севера, и просто бандиты, то понятно, что в такой обстановке охотников за сокровищами развелось немало.

Ну, они ничего не нашли.

У убегавшего от погони правительства Конфедерации было от силы 300 тысяч долларов в звонкой монете, и основные суммы в конце концов были разделены – министры попросту передали их солдатам своего эскорта в качестве платы за службу.

На Севере, кстати, с солдатами тоже проводились срочные расчеты – федеральную армию стали сокращать сразу после огромного парада победы, который прошел в Вашингтоне в конце мая 1865 года. Армию сократили с миллиона человек до 80 тысяч, а еще через год и вовсе урезали до «…норм мирного времени…» – 27 тысяч солдат и офицерoв.

Столь же быстро устроить политические дела, однако, не удалось.

Наследники Линкольна сильно уступали ему в политических талантах. Эндрю Джонсон глубочайшим образом поссорился с конгрессом и заслужил сомнительную честь стать первым президентом США, попавшим под импичмент. Он удержался в своем президентском кресле просто чудом – палата представителей проголосовала за его отставку нужным большинством, но вoт в сенате одного голоса до положенных двух третей все-таки не хватило[3].

Споры по поводу так называемой Реконструкции – переделки всей политической и социальной структуры Юга – шли и при Джонсоне, и при сменившем его на посту президента Улиссе Гранте. Республиканцы-радикалы стояли за полное искоренение рабства, и в конгрессе были проведены поправки к Конституции, которые должны были закрепить это на века.

Одна из них, так называемая 15-я, гласила, в частности, следующее:

«…Право голоса граждан Соединенных Штатов не должно отрицаться или ограничиваться Соединенными Штатами или каким-либо штатом по признаку расы, цвета кожи, либо про причине нахождения в прошлом в подневольном услужении…»

На Юге, в общем, смирились с отменой рабства, но вот с правом гражданства для бывших рабов боролись просто отчаянно. В глазах южан это означало слияние белых и черных в одно единое общество – и сделать это федеральное правительство смогло бы разве что в случае еще одной войны, на этот раз против инсургентов. Ку-клукс-клан возник как раз в годы Реконструкции, и во главе его стояли весьма дееспособные люди, вроде Натана Форреста, прославленного героя Конфедерации.

Ну, делать этого никто не хотел. Страсти потихоньку остывали. Счет, взысканный кровью, был огромным. В Гражданской войне погибло больше людей, чем во всех войнах, вместе взятых, которые велись Соединенными Штатами, – и так было вплоть до вьетнамской войны.

Можно привести совершенно конкретные цифры – в период с 1861 и по 1865 год погибло 360 000 северян и 260 000 южан, то есть около 620 тысяч человек. Для сравнения – в ходе Первой мировой войны США потеряли 116 516 солдат, а во ходе Второй мировой – 405 399.

Учтем, что потери Гражданской войны пришлись на население в 30 миллионов человек, то есть примерно вчетверо меньшее, чем оно было в первой трети ХХ века – и станет понятно, что продолжения конфликта не хотели ни на Севере, ни на Юге.

Следовательно, требовался некий компромисс.

III

Он был достигнут только через 12 лет после смерти Линкольна, в 1877 году. Грант в то время уже закончил свой второй президентский срок. Он искренне старался провести в жизнь решения конгресса о равноправии граждан вне зависимости от цвета их кожи – 15-я поправка к Конституции была принята именно при нем – но особых успехов не добился.

Его репутацию подрывали постоянные коррупционные скандалы – огромный экономический бум, последовавший после победы Севера в Гражданской войне, имел и негативные последствия. Выборы 1876 года, на которых Грант своей кандидатуры не выставлял, прошли с еще большим скандалом, на этот раз политическим.

Суть дела заключалась в том, что кандидат от партии демократов – Тилден проиграл выборы из-за того, что выборщики в штатах Южная Каролина, Флорида и Луизиана, где местные правительства держались только на федеральных штыках, проголосовали не за демократов, как их избиратели, а за республиканцев. В результате президентом оказался республиканец, Резерфорд Хэйс, но законность его избрания была более чем сомнительной.

Поскольку нигде в Конституции не сказано, как именно обязаны голосовать выборщики, формально их решение было законным, но «запах» от него, право же, шел до небес.

Этот вопрос нельзя было оставить как есть. B конце концов вся система власти в США держалась на идее выборов – и в итоге oбе главные партии страны, демократическая и республиканская, пришли к так называемому «Компромиссу 1877 года».

Суть его сводилась к тому, что южане, так уж и быть, признавали решение выборщиков и президентом становился республиканец, но в обмен новый президент обязывался убрать федеральные войска из южных штатов, не вмешиваться в вопросы самоуправления Юга и не выдвигать своей кандидатуры на второй срок.

Уходящий президент, Улисс Грант, компромисс поддержал тем, что вывел войска немедленно, не дожидаясь инаугурации своего преемника.

И в итоге все оказались довольны.

Это было проиллюстрировано карикатурой в журнале того времени – сенатор от Нью-Йорка, сторговавший всю сделку, изображен в виде Мефистофеля. Он задумчиво смотрит вслед удаляющемуся новому президенту, который ведет под руку даму с очень приятными округлостями. Она – «голоса единого Юга», президент как бы победил. Однако права Юга на самоуправление восстановлены, он снова может жить по своим законам. И Мефистофель произносит слова из «Фауста» Гете:

«Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо».

Видимо, карикатурист сочувствовал южанам.

Примечания

1. Сьюард не только остался жив, но и сохранил свой пост в следующей администрации.

Это он купил у России Аляску, за что его нещадно бранили в прессе – до тех пор, пока там не нашли золото. Сейчас Аляска – один из 50 штатов и каждый год, в последний понедельник марта, празднует «День Сьюарда».

2. На вопрос, почему он так думает, Шерман привел несложный расчет – серебряный доллар США весил примерно 27 граммов. (weight: 26.73 grams). Следовательно, 1000 долларов весила бы 26.73 кг, a 1 000 000 долларов – 26.73 т. Перевозка 6 миллионов долларов, даже если предположить, что часть денег была в золотой монете, потребовала бы 4–5 железнодорожных вагонов или до 30 возов, запряженных шестью мулами каждый. Для спасающихся от погони министров КША это был слишком тяжелый груз – Шерману было известно, что у них всего несколько повозок. Вот что значит трезвый взгляд умного человека…

3. Надо сказать, что все-таки этот экстраординарный случай пошел на пользу обеим сторонам – и будущим президентам, и конгрессу. Президенты твердо усвоили, что конгресс может их уволить, а конгрессмены осознали, что не следует политические споры доводить до точки кипения. Сложился как бы обычай, никак не оформленный официально, но державшийся твердо – импичмент приберегался только для дел уголовных. Билл Клинтон попал под процедуру импичмента по обвинению в принесении ложных показаний под присягой и был «оправдан» точно так же, как и Эндрю Джонсон, из-за нехватки нужного количества голосов в сенате.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.