Погребения в восточно-европейских памятниках виллендорфско-костенковской археологической культуры
Погребения в восточно-европейских памятниках виллендорфско-костенковской археологической культуры
Вспомним, что на территорию Восточной Европы эта культура была принесена из Центральной Европы, от берегов Дуная и Моравской возвышенности. Там на ряде стоянок (Дольни Вестоницы, Павлов, Пшедмость и др.) найдено довольно много человеческих останков, включая преднамеренные погребения. А вот нашим археологам, раскапывающим стоянки этой культуры, расположенные на Русской равнине, пока не везет: антропологических находок почти нет.
Впрочем, кое-что все же обнаружено. Один из самых знаменитых восточно-европейских памятников этой культуры — Костенки 1/1, расположенный на левом приустьевом мысу Покровского лога. Но материалы, относящиеся к этой культуре, прослеживаются от Костенок 1 на протяжении полукилометра, вдоль всего левого борта этого лога, вплоть до самого его устья. Археологи выделили здесь еще две стоянки: Костенки 13 и Костенки 18. Однако такое разделение условно: в сущности, речь идет об одной большой стоянке, существовавшей здесь на протяжении столетий, может быть — даже тысячелетий. Спорить можно лишь о том, обживалось ли это полукилометровое пространство единовременно или люди постепенно смещались в том или ином направлении.
Но как бы то ни было, пункт, вошедший в археологическую литературу под названием «Костенки 18», расположенный почти на самом краю долины Дона, весьма существенно отличается от других — Костенки 13 и Костенки 1 — находящихся в глубине лога. Четыре ямы, открытые здесь в 1953 году, существенно отличались по своему характеру от обычных ям-кладовых и землянок костенковско-авдеевского типа (см. гл. 4). Самый интересный из этих объектов — погребение ребенка, к сожалению, сильно поврежденное позднейшими строительными работами. По сохранившимся остаткам можно говорить следующее. Труп был положен на дно могильной ямы глубиной не менее 40 сантиметров на левый бок в скорченном положении («поза спящего») и перекрыт сверху тремя ярусами крупных костей мамонта. Охра и какой-либо погребальный инвентарь отсутствовали. По сохранившимся костям можно с уверенностью сказать лишь одно: погребенный, бесспорно, принадлежал человеку современного физического типа (Homo sapiens sapiens).
Положение костяка и перекрытие его крупными костями мамонта, в общем, соответствует тому, что мы знаем о некоторых однокультурных погребениях Центральной Европы.
В 150 метров к востоку от погребения была обнаружена восьмеркообразная в плане яма, вытянутая с запада на восток. Ее длина около двух метров, ширина камер около восьмидесяти сантиметров, глубина около метра. По конфигурации и размерам эта яма похожа на некоторые землянки костенковско-авдеевского типа, но во всех остальных отношениях она резко отличается от них. Во-первых, у нее нет типичного для землянок пологого входа; все стены отвесны. Во-вторых, дно и стены ямы были окрашены охрой — признак, свойственный большинству палеолитических погребений, но отнюдь не землянкам. В-третьих, на дне этой ямы не было никаких культурных остатков, характерных для жилищ, — вообще ничего не было, кроме линз специально принесенного песка. Яма была заполнена крупными костями мамонта, преимущественно расколотыми пополам — вероятно, остатки перекрытия. По мнению исследователя памятника А. Н. Рогачева, эта яма являлась кенотафом, то есть условным погребением. Такого рода символические культовые сооружения известны в более поздних культурах.
В связи с этим не могу не упомянуть еще об одной весьма любопытной находке, сделанной в конце восьмидесятых годов при раскопках центральной части жилого объекта I культурного слоя Костенок 1. Там была обнаружена подквадратная неглубокая ямка с плоским дном, явно искусственного происхождения, заполненная охрой в сочетании с интенсивной углистой прослойкой и перекрытая сверху плоскими костями мамонта. Именно так перекрывались центрально-европейские погребения! Но в Костенках на дне этой ямы лежал не скелет, а женская статуэтка, вырезанная из бивня мамонта! Я думаю, что и здесь мы имеем дело с самым настоящим погребением — только по какой-то причине тело женщины было заменено ее изображением.