Операции ЦРУ

Операции ЦРУ

«Аякс»

Одной из самых удачных операций ЦРУ в начале 1950-х гг. была организация государственного переворота в Иране.

Её предыстория такова. Как известно, в августе 1941 г., после начала Великой Отечественной войны, в Иран были введены английские и советские войска. В результате 16 сентября 1941 г. пронемецки настроенный Реза-шах вынужден был отречься от престола, после чего его отправили в ссылку в Южно-Африканский Союз под надзор британских властей. С согласия Великобритании и СССР трон занял сын бывшего монарха Мохаммед Реза Пехлеви. Следствием этих событий стало снижение авторитета шаха и усиление влияния иранского парламента — меджлиса, который превратился в независимый источник власти.

В 1949 г. был создан Национальный фронт Ирана, объединяющий патриотически настроенные круги местной буржуазии. Его лидером стал доктор Мохаммед Мосаддык. Одним из ключевых требований фронта была отмена заключённого в 1933 г. неравноправного англо-иранского договора, согласно которому нефтяные месторождения Ирана сдавались в концессию сроком на 60 лет принадлежащей Великобритании Англо-иранской нефтяной компании (АИНК). 15 марта 1951 г. меджлис единогласно принял закон о национализации нефтяной промышленности. 29 апреля того же года шах был вынужден назначить Мосаддыка премьер-министром страны.

Вполне естественно, что англичан подобный поворот событий совершенно не устраивал. Справедливо расценив национализацию АИНК как опасный прецедент для всего Среднего Востока, Великобритания организовала международный бойкот иранской нефти, а английская разведка «Сикрет Интеллидженс Сервис» (СИС) начала планировать в Иране государственный переворот. Однако лучшие времена «туманного Альбиона» были уже позади. После окончания Второй мировой войны Англия окончательно и бесповоротно утратила роль мирового лидера, уступив её двум сверхдержавам — США и Советскому Союзу. Поэтому, чтобы осуществить свои планы, англичане были вынуждены обратиться за помощью к ЦРУ. Разумеется, корыстные интересы, связанные с контролем над иранской нефтью, прикрывались рассуждениями о борьбе с «коммунистической угрозой», то есть о том, что новый лидер Ирана якобы собирается сделать свою страну союзником СССР. Последнее не соответствовало действительности — в политической сфере Мосаддык провозгласил намерение придерживаться нейтралитета в «холодной войне».

Однако, в свою очередь, Мосаддык тоже попытался опереться на помощь Соединённых Штатов. И первоначально ему это удалось, тем более, что США рассчитывали использовать национализацию АИНК в своих интересах, вытеснив англичан из Ирана и заняв их место. В июле 1951 г. Иран посетил специальный представитель американского президента Уильям Гарриман. А в октябре того же года Мосаддык сам посетил США с официальным визитом. Встретившись с президентом Гарри Трумэном, он сумел убедить последнего в том, что является «убеждённым антимарксистом». В результате директор ЦРУ Уолтер Беделл Смит и его первый заместитель Аллен Даллес были вынуждены сообщить своим английским коллегам, что до тех пор, пока Трумэн сидит в «Белом Доме», ничего сделать нельзя. Таким образом, совместная операция против Ирана была отложена.

Тем временем англо-иранский конфликт углублялся. В октябре 1951 г. по распоряжению Мосаддыка из страны были высланы все работавшие на нефтепромыслах и нефтеперегонных заводах английские специалисты. 22 октября 1952 г. дипломатические отношения между Англией и Ираном были разорваны.

Однако после того, как в 1953 г. Трумэна сменил Эйзенхауэр, ситуация коренным образом изменилась. 23 июня 1953 г. новый государственный секретарь США Джон Фостер Даллес провёл совещание, в котором приняли участие его брат Аллен Даллес, назначенный к тому времени директором ЦРУ, генерал Уолтер Беделл Смит, ставший в новой администрации заместителем государственного секретаря, а также ряд других военных лиц и дипломатов. Участники совещания пришли к выводу, что интересы Соединённых Штатов требуют организации переворота в Иране, что и было доложено президенту Эйзенхауэру.

Главной причиной такого решения были стратегические антисоветские расчёты. Новую американскую администрацию нейтральный Иран не устраивал — он должен был прочно войти в сферу влияния США. Однако не менее существенным было и установление американского контроля за иранской нефтью. Кстати, директор ЦРУ Аллен Даллес имел и личный интерес во всей этой истории — юридическая фирма, в которой он работал до поступления на службу в Центральное разведывательное управление, вела дела АИНК.

Операции было присвоено кодовое наименование «Аякс». Надо сказать, что не все сотрудники ЦРУ её одобряли. Так, резидент ЦРУ в Иране Дж. Кювье сомневался в целесообразности предстоящего переворота. Поэтому руководство операцией на месте было поручено другому сотруднику ЦРУ — Кермиту Рузвельту, внуку президента США Теодора Рузвельта.

Кермит Рузвельт действовал в Иране под видом преподавателя истории и руководителя Ассоциации друзей Америки на Ближнем Востоке — организации, созданной ЦРУ для обеспечения «крыши» своим сотрудникам. Правой рукой Рузвельта был присланный в Тегеран для «преподавания истории» профессор Йельского университета Р. Блэк. Последний был тесно связан с иранскими спецслужбами, обеспечив, в частности, привлечение ряда их руководителей к сотрудничеству с ЦРУ. Сам же Рузвельт сосредоточил своё внимание на вербовке военных из числа наиболее реакционных аристократических элементов, действуя в тесном контакте с молодым шахом Пехлеви. Встретившись с последним в июле 1953 г., он заверил иранского монарха в полной поддержке предстоящего переворота со стороны США и Англии.

Во время Второй мировой войны Г. Шварцкопф, бывший начальник полиции штата Нью-Джерси (отец командующего американскими войсками во время войны в Персидском заливе), командовал шахской гвардией. Рузвельт уговорил его вернуться в Иран и принять участие в операции. В преддверии надвигающегося государственного переворота Шварцкопф должен был удержать на стороне шаха войска.

В августе 1953 г. Пехлеви объявил о смещении Мосаддыка с поста премьер-министра и назначении на его место генерала Фазолла Заходи. Однако Мосаддык отказался сложить полномочия. В стране начались массовые народные выступления, в результате чего шах покинул Иран. Тут и вступил в дело Рузвельт. Под его руководством верные Пехлеви войска осуществили военный переворот. Кабинет министров был отстранён от власти, а Мосаддык арестован. Были организованы «народные демонстрации» в поддержку шахского режима, участники которых оплачивались ЦРУ.

Шах вернулся в страну полновластным правителем. Все последующие годы он сохранял верность своим «благодетелям», став надёжным американским союзником. Иран же расплатился за это утратой контроля над своей нефтью. 19 ноября 1954 года новое правительство страны подписало соглашение с Международным нефтяным консорциумом о передаче ему права добычи и переработки южноиранской нефти, которым ранее пользовалась АИНК. 40 % акций консорциума получила английская компания «Бритиш петролеум», 40 % — пять американских нефтяных компаний, 14 % — англоголландская «Ройял-Датч шелл» и 6 % — французская «Компани франсез де петроль». Кроме того, Иран выплатил АИНК 25 миллионов фунтов стерлингов в возмещение ущерба, нанесённого ей национализацией 1951 года.

Переворот в Гватемале

В последние годы злые языки, характеризуя состояние, в котором оказалась Россия, часто называют её «банановой республикой». Разумеется, при этом вовсе не имеется в виду, что в результате «рыночных реформ» в нашей стране вдруг начали произрастать бананы. Термин «банановые республики» в своё время прочно закрепился за государствами Центральной Америки и символизирует проамериканские режимы с олигархической экономикой. А возникло это название потому, что в указанных странах безраздельно господствовала американская банановая монополия «Юнайтед фрут компани».

В октябре 1944 г. в одной из таких «банановых республик» — Гватемале — победила революция, свергнувшая диктаторский режим генерала Хорхе Убико. В декабре того же года в результате выборов президентом страны стал Хуан Хосе Аревало.

В 1951 г. на президентских выборах победил Хакобо Арбенс, который, будучи капитаном гватемальской армии, являлся одним из руководителей восстания 1944 г. Настроенный более радикально, чем его предшественник, он стремился вывести Гватемалу из состояния полуфеодальной отсталости, укрепить национальную экономику, обеспечить элементарные права трудящихся, проводить независимую внешнюю политику. В 1952 г. в стране была начата аграрная реформа, в результате которой были национализированы латифундии местных олигархов. Кроме того, были изъяты 80 тысяч гектар земли, принадлежащих американской «Юнайтед фрут компани».

Надо сказать, что, хотя эти земли были переданы в 1930-е гг. «Юнайтед фрут» тогдашним гватемальским диктатором генералом Убико совершенно бесплатно, при их национализации американская компания получила компенсацию в размере свыше 600 тысяч долларов. Тем не менее, подобное покушение на «священную частную собственность» не могло остаться безнаказанным. Пресса США развернула шумную кампанию, внушая общественности, будто в Гватемале «установлена диктатура красных», создаётся «коммунистическая республика», а президент Арбенс — «марионетка, управляемая из Москвы». Всё это не соответствовало действительности. Гватемальский лидер никогда не был коммунистом. Он всего лишь хотел действовать на благо своей страны, но это и не могли ему простить в Вашингтоне. В конце 1953 г. президент США Эйзенхауэр отдал приказ ЦРУ о подготовке спецоперации, наподобие только что осуществлённого переворота в Иране.

В январе 1954 г. на заседании СНБ был обсуждён план свержения правительства Арбенса, получивший кодовое название «Эль диабло» («Дьявол»). Он был разработан заместителем директора ЦРУ по планированию Фрэнком Уиснером и заместителем госсекретаря США, бывшим директором ЦРУ генералом Уолтером Беделлом Смитом при участии посла США в Гватемале Джона Перифуа, резидента ЦРУ в этой стране Джозефа Рэндона и военно-воздушного атташе полковника Генри Шаака. Согласно ему предполагалось организовать вторжение в страну «армии освобождения» под прикрытием ВВС США и одновременный мятеж в гватемальской армии.

Для осуществления своего «дьявольского плана» ЦРУ создало в Гондурасе и Никарагуа семь баз для подготовки наёмников. Там же размещалась и вещавшая на Гватемалу тайная радиостанция. Во главе «армии освобождения» был поставлен бывший подполковник гватемальской армии Кастильо Армас, служивший ещё при диктаторе Убико. В своё время Армас окончил школу Генштаба США в Форт-Левенуарте, был военным атташе в Вашингтоне, возглавлял три мятежа против правительств Аревало и Арбенса. В августе 1953 г., находясь в эмиграции в США, он был завербован ЦРУ.

Утром 16 июня 1954 г. на заседании СНБ директор ЦРУ Аллен Даллес объявил о завершении подготовки операции «Эль диабло». По окончании совещания его брат, государственный секретарь США Джон Даллес собрал пресс-конференцию, на которой объявил, что, по имеющимся у него данным, народ Гватемалы готов восстать против ненавистного «коммунистического режима».

На следующий день вооружённые отряды во главе с Армасом перешли границу Гватемалы, а «неизвестные» самолёты высадили десанты и бомбили гватемальские города. Тем не менее, лёгкой победы не получилось. Спустя четыре дня после начала интервенции президенту Эйзенхауэру доложили о разгроме наёмников ЦРУ. К 26 июня отряды «армии освобождения» частично бежали обратно в Гондурас, а оставшиеся оказывали вялое сопротивление на границе.

27 июня президент Арбенс заявил на пресс-конференции, что «остатки мятежников окружены в лесах на границе с Гондурасом и их уничтожение — вопрос времени». Однако к этому времени посол США в стране Джон Перифуа уже договорился с верхушкой гватемальских военных. 28 июня командующий гватемальской армией полковник Диас явился к президенту во главе делегации высших военных чинов и потребовал его немедленной отставки. Стремясь избежать кровопролития, Арбенс подчинился ультиматуму.

Став диктатором Гватемалы, Кастильо Армас начал расправу над инакомыслящими. 10 тысяч человек было уничтожено, 8 тысяч были заключены в тюрьмы и концлагеря. 25 августа 1954 г. новый правитель страны издал закон «о защите демократии», запрещающий «любую оппозиционную деятельность, хотя бы косвенно направленную против правительства». Одновременно был отменён запрет на деятельность в Гватемале американских нефтяных компаний, а в январе 1955 г. Армас подписал соглашение с «Юнайтед фрут», по которому не только вернул ей национализированные земли, но и предоставил новые привилегии.

В результате Гватемала вернулась в лоно «Свободного мира», сотрудники ЦРУ, участвовавшие в операции, получили повышения и награды, а Уолтер Беделл Смит, который вскоре уволился с государственной службы, занял пост члена совета директоров «Юнайтед фрут компани».

«Моби Дик»

По причине очевидного провала массового заброса шпионов в Советский Союз американцы были вынуждены искать новые пути получения разведывательной информации.

В 1952 г. в ЦРУ был разработан план крупномасштабной операции под кодовым названием «Моби Дик», согласно которому планировалось на протяжении ближайших лет запустить в воздушное пространство СССР и других социалистических стран тысячи беспилотных воздушных шаров для ведения аэрофотосъёмки интересующих объектов. Предполагалось, что шары, пущенные по заранее определённым воздушным течениям, пролетят над СССР с запада на восток, сфотографируют цели и будут встречены в Тихом океане.

Операция «Моби Дик» началась в 1954 г. В качестве её прикрытия было объявлено о начале широкой научной программы метеорологических исследований.

Каждый разведывательный шар имел грузоподъёмность в 650–700 кг и, кроме 300 кг балласта, нёс аэрофотосъёмочную аппаратуру, большой запас плёнки и технические устройства для определения координат снимаемой местности, общим весом до 350 кг. С мая 1954 по декабрь 1956 г. в советское воздушное пространство были запущены тысячи таких шаров. За один только январь 1956 г. с американских баз в Турции их было выпущено более 500 штук.

Однако в итоге операция не принесла тех результатов, на которые рассчитывали её инициаторы. Плохая управляемость шаров, высокая их стоимость (каждый шар обходился в 50 тыс. долларов), а также хорошая работа ПВО социалистических стран, неоднократно устраивавших выставки сбитой шпионской аппаратуры, заставили, в конечном итоге, свернуть эту программу.

Берлинский тоннель

Примерно в то же время, что и «Моби Дик», был спланирован и осуществлён другой крупномасштабный проект — прокладка тоннеля из западной части Берлина в восточную с целью подключиться к советским телефонным линиям, связывавшим Москву и Восточный Берлин.

Схема операции разрабатывалась Центральным разведывательным управлением совместно с английской «Сикрет Интеллидженс Сервис» (СИС), однако в дальнейшем её финансирование и реализация осуществлялись одним лишь ЦРУ. Тем не менее, участие англичан в начальной стадии проекта оказалось для него роковым. Дело в том, что протокол состоявшегося в 1953 г. совещания ответственных представителей СИС и ЦРУ, на котором обсуждался план операции, вёл не кто иной, как сотрудник английской разведки Джордж Блейк, незадолго до этого ставший советским агентом. Разумеется, после окончания совещания он не замедлил передать все касающиеся берлинского тоннеля материалы в Москву через советского разведчика-связника из резидентуры внешней разведки в Лондоне. Согласно свидетельству генерал-лейтенанта В.Г. Павлова, приведённому им в книге «Сезам, откройся!», эти материалы оказались на столе начальника внешней разведки КГБ ещё до того, как Блейк передал отпечатанные им протоколы совещания своему шефу в СИС.

Узнав о тоннеле, советская контрразведка решила не препятствовать его прокладке. Этим решалось сразу несколько задач. Во-первых, выводился из-под удара Блейк, который, в противном случае, неизбежно попал бы под подозрение. Во-вторых, тем самым создавалась возможность для широкомасштабной дезинформации западных спецслужб. Наконец, в-третьих, это позволяло в нужный момент «случайно обнаружить» тоннель и затем использовать это в пропаганде как наглядное доказательство коварных происков ЦРУ.

Тем временем план операции был утверждён директором ЦРУ Алленом Даллесом, после чего началось её осуществление. В качестве исходной точки для тоннеля был выбран дом вблизи границы между американским и советским секторами Берлина, в котором размещался склад армии США. В целях соблюдения секретности работы велись только по ночам, выкопанный грунт выносился со всеми предосторожностями, чтобы не заметил противник. Всё это заняло семь месяцев.

В результате на глубине в 4,5 метра был проложен тоннель высотой в человеческий рост, упиравшийся в электрощит, за которым находилось сочленение советских телефонных кабелей. Насчёт длины тоннеля разные источники дают разные цифры. Так, согласно уже упомянутой книге В.Г. Павлова, его длина превышала 150 метров. Согласно «Энциклопедии шпионажа» Нормана Полмара и Томаса Аллена, она составляла 300 ярдов, т. е. примерно 270 метров (интересно, что переводчики, готовившие русское издание указанной энциклопедии, умудрились перевести это как 90 метров!). Наконец, согласно статье, опубликованной в «Коммерсантъ-Власть» за 13 марта 2001 г., тоннель имел длину 449 метров.

Тем временем КГБ тоже не сидело сложа руки. Наиболее важные из переговоров, ведшихся по намеченным к перехвату противником каналам связи, были переключены на другие линии. Однако часть менее серьёзных секретных переговоров решено было всё же оставить, чтобы не вызвать подозрения у западных спецслужб. Одновременно был разработан план широкомасштабной дезинформации по военным и политическим проблемам.

Наконец тоннель был завершён. Руководивший его прокладкой резидент ЦРУ в Западном Берлине Уильям Харви (William Harvey) был награждён медалью «За особые заслуги в разведке», а представители американской, английской и западногерманской разведок с энтузиазмом начали скачивать идущие по телефонным линиям сообщения.

Перехваченные переговоры тщательно фиксировались и направлялись для последующего детального анализа в штаб-квартиру ЦРУ. Всего было перехвачено 443 тысячи телефонных бесед. Сотни переводчиков с русского языка работали над их переводом, специалисты высокой квалификации анализировали эти материалы. Всё это обходилось ЦРУ во многие десятки миллионов долларов. Объём поступающей из Берлина информации был столь велик, что её обработка продолжалась ещё два с половиной года после прекращения функционирования тоннеля.

Не подозревая о том, что об операции с тоннелем с самого начала было известно советской контрразведке, американцы предпринимали всевозможные меры предосторожности. Так, по свидетельству Аллена Даллеса, приведённом им в вышедшей в 1963 г. книге «Искусство разведки», в конце 1954 г. после наступления зимы «снег над тоннелем стал подтаивать из-за подземного нагрева оборудования, и тайное вот-вот грозило стать явным — на поверхности проступила бы хитрая дорожка, ведущая из Западного Берлина, на которую обратил бы внимание первый же полицейский». В результате обслуживающим тоннель техникам пришлось быстро выключить нагрев, после чего опасность миновала.

Наконец КГБ решило, что операцию пора завершать. 22 апреля 1956 г. тоннель был «случайно обнаружен» связистами-ремонтниками. Разразился громкий скандал. Советская пропаганда заклеймила операцию западных спецслужб как нарушение норм международного права, что, впрочем, вполне соответствовало действительности.

Тем не менее, вплоть до последовавшего в 1961 г. разоблачения Блейка, западные спецслужбы продолжали считать операцию с берлинским тоннелем своей крупной удачей, с лихвой окупившей затраченные на неё силы и средства. И даже после того, как выяснилось, что операция фактически была провалена ещё до её начала, высокопоставленные сотрудники ЦРУ в течение нескольких лет продолжали делать хорошую мину при плохой игре, отказываясь предать огласке свою неудачу.

МК-ультра

Какая спецслужба мира не мечтает получить в своё распоряжение средство, позволяющее контролировать человеческую психику! Ведь при этом сразу решается множество жизненно важных проблем, начиная от получения правдивых показаний в ходе допроса и кончая созданием «идеальных агентов», чей мозг был бы полностью под контролем его хозяев. Однако далеко не каждая из них решится воплотить подобные мечты в жизнь, занявшись практическими исследованиями в этой области. ЦРУ решилось. Более того, как выяснилось позднее, в качестве «подопытных кроликов» для своих экспериментов сотрудники ЦРУ использовали американских граждан — тех самых людей, чьи права и свободы они взялись защищать.

Идею организации исследований в этом направлении впервые высказал в апреле 1953 г. Ричард Хелмс, в то время сотрудник Тайной службы (будущий Оперативный директорат ЦРУ), позднее ставший директором ЦРУ. Он смог убедить тогдашнего директора Центрального разведывательного управления Аллена Даллеса в необходимости «разработки возможностей тайного использования биологических и химических материалов», а также «физиологических концепций, способных повысить эффективность настоящих и будущих тайных операций». Сверхсекретная операция ЦРУ, в ходе которой изучалась возможность применения наркотических веществ для установления контроля над человеческим сознанием, получила кодовое наименование «Проект МК-ультра».

Разумеется, все эти планы обосновывались необходимостью дать достойный ответ на коварные происки русских, которые сами наверняка уже вовсю подобными исследованиями занимаются. Следовательно, надо срочно развернуть свои собственные исследования, чтобы «эффективно защититься от попыток противника воздействовать на нас аналогичным способом».

В каких же направлениях велись американские разработки? Большинство научных экспериментов (если применительно к подобным вещам уместно говорить о науке) в рамках программы «МК-ультра» были посвящены овладению волей человека с помощью психотропных веществ. Как говорил сам Хелмс, «куратор до сих пор вынужден был приучать себя к мысли о том, что он не может до конца доверять своему агенту, целиком рассчитывать на то, что он сделает ту работу, которая ему поручена, так как агент не принадлежит своему куратору душой и телом». Следовательно, необходимо разработать методы, которые позволяли бы получать агентов, душой и телом преданных ЦРУ.

Таким образом, рассуждения о необходимости защищаться от происков советских спецслужб были не более чем демагогической отговоркой, маскирующей истинное предназначение исследований ЦРУ в этой области, а именно — поиск эффективных способов психотропной обработки людей с целью превращения их в послушных роботов. Другими направлениями исследований в рамках «МК-ультра» были разработка «сыворотки правды», а также поиск веществ, которые могут вызвать потерю памяти.

Научной стороной проекта руководил доктор Сидней Готлиб, возглавлявший группу химиков из технического отдела ЦРУ. Основной упор в исследованиях был сделан на ЛСД — синтезированный незадолго до этого исключительно мощный наркотик-галлюциноген. Помимо ЛСД, «учёные» из ЦРУ экспериментировали с особыми грибами, мескалином, амфетаминами и марихуаной. Наркотики для опытов добывались нелегально через Американское наркологическое бюро.

Работа финансировалась через подставных лиц, официально не имевших никакого отношения к ЦРУ и проводилась в таких престижных научных центрах, как Бостонский госпиталь, госпиталь «Гора Синай» и Колумбийский университет в Нью-Йорке, исследовательская лаборатория Национального института психиатрии (г. Лексингтон, штат Кентукки), медицинский факультет Иллинойсского университета, Оклахомский университет, Рочестерский университет и т. п. Всего же, как сообщил позднее сенатской Комиссии Черча директор ЦРУ адмирал Стэнсфилд Тёрнер, в программе «МК-ультра» в той или иной мере участвовали 44 колледжа и университета, 15 научно-исследовательских учреждений и фармацевтических компаний, 12 госпиталей и клиник, а также 3 исправительных учреждения. На осуществление программы было ассигновано 25 миллионов долларов.

Любая утечка информации о проекте немедленно пресекалась. В отчёте о проверке «МК-ультра», осуществлённой службой безопасности ЦРУ, говорилось: «Необходимо принять все меры для сокрытия факта проведения операции не только от противника, но и от американской общественности. Информация о том, что Управление имеет отношение к неэтическим и незаконным экспериментам, может вызвать серьёзные последствия на политическом и даже дипломатическом уровне».

В качестве «подопытного материала» для исследований широко использовались проститутки. Сотрудники ЦРУ заманивали американских «жриц любви» на конспиративные квартиры в Нью-Йорке и Сан-Франциско, где поили их соответствующим образом приготовленными коктейлями, после чего скрупулёзно фиксировали их реакцию на препараты. Чем заканчивались подобные эксперименты для их невольных участниц, неизвестно. Вполне возможно, что для кое-кого из них результат оказался самый что ни на есть печальный. Подобно тому, как это произошло в ноябре 1953 г. с доктором Фрэнком Олсоном, занимавшим в ЦРУ должность начальника отдела.

Эксперимент, жертвой которого стал доктор Олсон, был осуществлён 18 ноября 1953 г. в загородном домике в Мэриленде, где было организовано совещание участников проекта «МК-ультра» с учёными из военного химико-бактериологического центра, расположенного в форте Детрик (близ города Фредерик, штат Мэриленд). Работая над самостоятельной программой, имевшей кодовое наименование «МК-Наоми», центр Детрик разрабатывал яды и противоядия. Среди химических веществ, созданных в форте Детрик, был, в частности, смертельный токсин, ампула с которым имелась у сбитого 1 мая 1960 г. над Советским Союзом пилота самолёта-шпиона U-2 Фрэнсиса Гэри Пауэрса.

История медицины знает немало случаев, когда врач проверял действие разработанного им нового препарата на себе. Однако доктор Готтлиб решил поступить немного по-другому, то есть провести эксперимент на своих коллегах, тайно подсыпав им ЛСД. Что он и сделал вечером 19 ноября. Среди объектов эксперимента оказался и доктор Олсон.

После принятия препарата Олсоном овладело странное возбуждение, он резко помрачнел, затем впал в депрессию. В последующие дни эти симптомы усилились. 21 ноября Олсон пришёл в кабинет своего начальника полковника Руэта и потребовал «восстановить» его доброе имя, потом пожаловался ему на какой-то сумбур в голове, высказывал сомнения в своей компетентности. Видя тревожные симптомы в поведении подчинённого, Руэт вполне обоснованно посчитал, что тот нуждается в психиатрической помощи. После обсуждения по телефону ситуации с Готтлибом и его заместителем Робертом Лэшбруком, было принято решение обратиться к Гарольду Абрамсону, бывшему военному психиатру, который к тому же считался одним из ведущих специалистов по ЛСД. Кроме того, и это было главным, он был своим человеком для ЦРУ.

Тем временем у Олсона развивалась паранойя. Его преследовала навязчивая идея, будто ему в кофе подсыпают какие-то препараты, из-за чего он не может заснуть. Болезнь прогрессировала. Наконец вместе с Руэтом и Лэшбруком Олсон вылетел в Нью-Йорк. Там они отвезли его к доктору Абрамсону. Осмотрев больного, Абрамсон поставил диагноз: психоз в тяжёлой форме, сопровождающийся галлюцинациями, мания преследования и невменяемость. После короткого консилиума было принято решение: необходима срочная госпитализация.

Прежде чем положить Олсона в больницу, его отправили в гостиницу «Стэтлер» в центре Манхеттена. А рано утром 27 ноября Роберт Лэшбрук, которому было поручено наблюдать за Олсоном и который жил с ним в одной комнате, проснулся от звона разбитого стекла — Олсон выбросился из окна 10-го этажа гостиницы. Вокруг тела собралась толпа. Лэшбрук лихорадочно стал принимать все меры, чтобы сохранить в тайне хотя бы имя погибшего. Прежде чем позвонить в полицию, он доложил обо всём Готтлибу, а затем доктору Абрамсону. Абрамсон вначале отказался быть причастным к этому неблаговидному делу, но потом всё же, поразмыслив, согласился оказать помощь. Когда на место происшествия приехала полиция, Лэшбрук заявил, что он работает в Министерстве обороны, но о причинах самоубийства этого человека не имеет ни малейшего представления. Знает лишь то, что погибший страдал язвенной болезнью. Общими усилиями ЦРУ удалось навязать полиции свою версию.

Узнав о случившемся, Аллен Даллес приказал Генеральному инспектору ЦРУ Лиману Киркпатрику провести полное расследование. Но сначала руководство ЦРУ постаралось сделать всё так, чтобы никто из посторонних, в том числе и полиция, не мог связать смерть Олсона ни с ЦРУ, ни с опытами по применению ЛСД. В Нью-Йорке и Вашингтоне сотрудниками безопасности ЦРУ принимались срочные меры обеспечения надёжности своей версии гибели Олсона. Лэшбрук и Абрамсон договорились давать одинаковые показания. Генеральный инспектор Киркпатрик, закончив расследование, рекомендовал вынести порицания Готтлибу и другим сотрудникам ЦРУ, виновным в этом деле.

Семья Олсона более 20 лет ничего не знала о причине его гибели — до тех пор, пока созданная президентом Фордом для расследования злоупотреблений ЦРУ Рокфеллеровская комиссия не опубликовала в июне 1975 г. свой отчёт, в котором, среди прочего, упоминалось без указания фамилии о некоем человеке, ставшем жертвой научного эксперимента. Вдова Олсона предположила, что речь идёт о её муже, и оказалась права. Позднее Конгресс принял постановление о выплате родным Олсона денежной компенсации в размере 750 000 долларов, а президент Форд выразил им своё соболезнование.

Другой категорией подопытных для «МК-ультра» являлись наркоманы, проходившие лечение в наркологической клинике Национального института психиатрии в городе Лексингтон (штат Кентукки). В этом медицинском учреждении экспериментами по программе ЦРУ руководил доктор Харрис Исбел. В ходе своих исследований он изучал последствия длительного непрерывного воздействия ЛСД на человеческий организм. Так, одну из групп подопытных «держали» на ЛСД на протяжении 77 суток подряд.

Став позднее директором ЦРУ, Ричард Хелмс успел вовремя отдать приказ об уничтожении всех документов, касающихся операции «МК-ультра». Однако часть материалов всё-таки уцелела, и в середине 1970-х гг. была предана огласке Рокфеллеровской комиссией. Затем сохранившиеся документы «МК-ультра» рассмотрела Комиссия Черча, созданная с аналогичной целью Сенатом США. В её отчёте по этому поводу было сказано следующее:

«Начиная с 1950-х гг. и вплоть до своего прекращения в 1963 г., в ЦРУ осуществлялась программа применения ЛСД на ничего не подозревающих людях, помимо их воли превращённых в «подопытных кроликов». Факт этот говорит о пренебрежительном отношении руководства и рядовых сотрудников ЦРУ к правам личности. Несмотря на то, что им был заранее известен высокий риск экспериментов, они всё же подвергали жизнь людей опасности».

Вторжение на Кубу

Первое время после прихода Фиделя Кастро к власти США не придавали особого значения этому событию, рассматривая его просто как очередной военный переворот, которыми так богата современная история Латинской Америки. Таким образом, первый (но далеко не последний) кубинский провал ЦРУ заключался в том, что американская разведка фактически проглядела кубинскую революцию.

Когда же стало ясно, что новоявленный правитель Кубы ведёт «неправильную» (с американской точки зрения) политику, первоначально ЦРУ пошло по накатанному пути. В 1959 г. оно инспирировало несколько контрреволюционных заговоров, включая мятеж У. Матоса в провинции Камагуэй. Параллельно, используя почти полную экономическую зависимость Кубы от США, американцы начали оказывать мощнейший нажим в этой области, сперва сократив, а затем и вовсе отказавшись от закупок сахара — основного продукта кубинского экспорта, и одновременно прекратив поставки на остров нефти и нефтепродуктов.

Однако этот нажим не оказал желаемого воздействия на кубинское руководство. Напротив, он всё больше и больше подталкивал его к ориентации на СССР. Быстро оценив все потенциальные выгоды ситуации, Советский Союз начал закупать у Кубы сахар и поставлять ей нефть и оружие.

Тем не менее, даже обнаружив, что все попытки «вразумить» Фиделя Кастро с помощью экономического эмбарго и других подобных мер ничего не дают, поначалу в ЦРУ не унывали. В самом деле, буквально накануне с успехом завершились операции в Иране и Гватемале, в результате которых неугодные США лидеры этих стран были свергнуты. Неужели не удастся проделать то же самое на маленькой Кубе, находящейся всего лишь в 90 милях от американского побережья?

В марте 1960 г. президент Эйзенхауэр одобрил проект операции ЦРУ по свержению Фиделя Кастро. В соответствии с этим проектом планировалось подготовить во Флориде антикастровски настроенных эмигрантов, забросить их на родину и с их помощью спровоцировать массовые народные выступления против нового режима. После этого на остров должны были прибыть руководители эмигрантского движения и провозгласить себя временным правительством «Свободной Кубы».

Общее руководство операцией было возложено на Ричарда Бисселя, занимавшего в то время пост заместителя директора ЦРУ по планированию. В работе по её осуществлению принимали участие многие «ветераны» гватемальской операции, не сомневавшиеся в том, что Куба станет для них очередным триумфом. Сам Биссель в то время рассматривался как наиболее вероятный преемник Аллена Даллеса на посту директора ЦРУ и, разумеется, рассчитывал, что успешное разрешение «кубинского вопроса» ещё более упрочит его положение.

Итак, организовав во Флориде так называемый «Революционный демократический фронт», ЦРУ начало вербовку кубинских эмигрантов. Изъявившие желание участвовать в «освобождении» родного острова от гнёта «коммунистической деспотии» переправлялись самолётами без опознавательных знаков из Флориды на размещённую в горах Гватемалы военно-учебную базу Кэмп-Тракс.

Однако в отличие от других государственных лидеров, ставших в разное время жертвами США, Фидель Кастро мягкотелостью не страдал, принципов «непротивления злу насилием» не исповедовал, и послушно ждать, когда американцы его свергнут, отнюдь не собирался. Пока ЦРУ готовило свою операцию, руководитель революционной Кубы спешно укреплял свои вооружённые силы и спецслужбы. Неоценимую помощь в этом оказывал ему Советский Союз, начавший поставки оружия и направивший на «остров Свободы» военных советников.

В результате этого Биссель вынужден был расширить масштабы операции. Если первоначально она планировалась как тайная диверсионная акция, то теперь должна была стать полномасштабной полувоенной операцией. Количество задействованных в ней боевиков было увеличено до нескольких сотен, через подставных лиц были закуплены несколько лёгких бомбардировщиков B-26. Поскольку самолёты этого типа состояли на вооружении многих стран, в том числе и Кубы, их участие во вторжении планировалось объяснить тем, что кубинские ВВС якобы восстали и перешли на сторону антикастровских сил.

Предполагалось, что к началу операции Кастро будет убит. 21 июля Биссель поинтересовался у одного из инструкторов, сможет ли его недавно завербованный агент взять на себя задачу «возможного устранения трёх ведущих руководителей» кубинской революции (имелись в виду Фидель и Рауль Кастро, а также Че Гевара).

С целью организации убийства Фиделя Кастро ЦРУ установило контакт с кубинской мафией. Поскольку Кастро закрыл в Гаване все казино и выгнал с Кубы всех мафиози, последние были кровно заинтересованы в «освобождении» родного острова от гнёта «коммунистической тирании», справедливо полагая, что установление там свободы и демократии автоматически гарантирует возрождение их прибыльного игорного бизнеса. Тем не менее, все попытки ЦРУ «убрать» вождя кубинской революции оказались безуспешными.

Однако пока шла подготовка к вторжению, в США успел смениться президент. На состоявшихся в конце 1960 г. выборах победил Джон Кеннеди. Ссылаясь на решения предыдущего президента и давя на нового хозяина «Белого дома» своим немалым авторитетом, Даллес добился от него согласия на проведение операции против Кубы. Как явствует из ставших известными впоследствии документов, при этом шеф ЦРУ не остановился перед прямой дезинформацией главы государства.

Во-первых, от руководства США всячески скрывалась информация о реальной боевой мощи кубинской революционной армии. Во-вторых, чуть ли не вдвое была преувеличена численность сколоченной ЦРУ бригады эмигрантов. В действительности в операции приняло участие около 1400 человек, но нумерация наёмников начиналась с номера 2500, чтобы создать впечатление массовости. В-третьих, президента умышленно вводили в заблуждение на предмет прочности кастровского режима и всячески убеждали в том, что стоит только высадить десант, как он сразу рухнет.

Поскольку, несмотря на всё это, Кеннеди продолжал сомневаться в успехе операции, чтобы вынудить его прекратить колебания и сделать окончательный выбор, руководство ЦРУ инспирировало ультиматум со стороны брата посла Гватемалы в США, являвшегося владельцем кофейной плантации, на территории которой находился центр подготовки кубинских наёмников. Плантатор требовал, чтобы кубинцы покинули его владения к концу апреля 1961 г. В этом случае, как объяснил Даллес президенту, наёмников придётся переправить в США, где они разбегутся и их невозможно будет снова собрать, а информация о вторжении неизбежно вылезет наружу.

Убеждённый этими аргументами, Кеннеди разрешил начать операцию. Однако 12 апреля 1961 г., накануне её начала, он созвал пресс-конференцию, на которой заявил, что: «Вооружённые силы Соединённых Штатов Америки ни при каких обстоятельствах не начнут интервенцию на Кубу».

Вторжение на Кубу началось утром 15 апреля. Из Никарагуа вылетело восемь бомбардировщиков В-26, пилотируемых американскими лётчиками, которые должны были уничтожить авиацию революционной армии. Акция была оценена руководством ЦРУ как успешная, однако в действительности же кубинской авиации был причинён очень незначительный ущерб.

В это время девятый B-26 прилетел в Майами, где его пилот, продемонстрировав изрешечённый пулями корпус, рассказал придуманную ЦРУ легенду о восстании кубинских ВВС. Однако эта версия была столь явно шита белыми нитками, что правда практически сразу всплыла наружу, после чего США предстали перед всем миром в неприглядной роли агрессора.

Сама высадка сил вторжения в заливе Кочинос (в дословном переводе «залив свиней», что, согласитесь, весьма символично в свете последовавших событий) началась в час ночи 17 апреля. Однако почти сразу же наёмники, которым американцы обещали лёгкую победоносную прогулку по острову, натолкнулись на ожесточённое сопротивление местного вооружённого отряда. Кубинская авиация полностью господствовала в воздухе, надёжно отсекая высадившихся от подвоза боеприпасов и подкреплений, а подтянувшимся к бухте Кочинос основным силам революционной армии понадобилось всего 72 часа для полного разгрома интервентов. Более тысячи человек было взято в плен и почти все они заявили, что их обмануло ЦРУ. Естественно, никакого «всенародного восстания» против Кастро не произошло, хотя в расчёте на него на судах, с которых осуществлялась высадка в «заливе свиней», было доставлено свыше 15 тысяч единиц оружия для распределения среди ожидавшихся добровольцев.

Решившись на последнюю отчаянную попытку спасти ситуацию, президент Кеннеди разрешил использовать американские истребители с авианосца «Эссекс» для прикрытия с воздуха новой атаки В-26. Однако из-за несогласованности действий и разгильдяйства В-26 прошли над местом боя за час до того, как туда подоспели американцы. В результате два B-26 были сбиты, и четверо американцев из числа контрактников ЦРУ погибли. Один из них, майор Томас Рэй с авиабазы Национальной гвардии штата Алабама, выпрыгнул из горящего самолёта с парашютом, но был добит уже на земле. Интересно отметить, что американские власти официально сообщили вдове Рэя, будто её муж работал по контракту на корпорацию кубинских эмигрантов и погиб в результате авиакатастрофы, выполняя рейс на транспортном самолёте. Лишь в 1978 г. ей удалось выяснить, что же всё-таки произошло с мужем на самом деле. А в декабре 1979 г. кубинцы выслали семье Рэя его останки.

Всего же ЦРУ, по данным Уильяма Колби, потеряло на Плайя Хирон 10 своих сотрудников — и это несмотря на категорический запрет президента на участие в операции американцев.

Следует отдать должное президенту Кеннеди, который отклонил требования Даллеса и Бисселя, поддержанные частью генералитета, об открытом вторжении на остров вооружённых сил США. Тем не менее, катастрофический провал секретной операции, и притом не где-нибудь, а у себя под боком, покрыл Америку несмываемым позором. В результате Даллес и Биссель вынуждены были уйти в отставку.

Операция «Монгуз»

Провал десанта в бухте Кочинос вовсе не привёл к отказу американского руководства от планов свержения Фиделя Кастро. Наоборот, раздосадованное поражением, оно ещё сильнее преисполнилось решимости расправиться с непокорной Кубой. Как свидетельствует Рэй Клайн (Ray Cline), занимавший в ту пору пост заместителя директора ЦРУ по разведке, президент Кеннеди и его брат Роберт «сочли неудачную высадку в бухте Кочинос личным оскорблением, и стремление как-то поправить ситуацию определяло тогда все их мысли и поступки, они были буквально одержимы этим».

В ноябре 1961 г., спустя 5 месяцев после бесславной высадки в «Заливе свиней», президент Кеннеди одобрил тайный план диверсионно-подрывных действий, получивший кодовое наименование «Монгуз» («Мангуст»). Этот план состоял из 33 пунктов и предусматривал целый ряд разнообразных акций на Кубе — от сбора разведывательной информации и организации саботажа до использования вооружённых сил США для непосредственной поддержки восстания на острове. Центральное место в проекте занимали шпионаж, подрывная пропаганда и диверсии, которые, по мнению американских аналитиков, должны были способствовать «свержению коммунистического режима».

Поскольку ЦРУ только что осрамилось с Кубой, Кеннеди не доверил ему руководство новой операцией, возложив его на созданную при Белом доме «Специальную группу», возглавляемую военным советником президента генералом Максвеллом Тэйлором, в которую входили министр обороны Макнамара, генеральный прокурор Роберт Кеннеди, государственный секретарь Дин Раск, новый директор ЦРУ Джон Мак-Коун, советник президента по национальной безопасности Мак-Джордж Банди, заместитель госсекретаря Алексис Джонсон, заместитель министра обороны Росуэлл Гилпатрик и председатель Объединённого комитета начальников штабов генерал Лайман Лемницер. Практическая реализация плана была возложена на генерал-майора Эдварда Лансдейла, отличившегося до этого при проведении тайных операций на Филиппинах и во Вьетнаме.

Но разумеется, если Центральное разведывательное управление и было отстранено от прямого руководства операцией «Монгуз», её непосредственное исполнение осуществлялось, в основном, именно силами ЦРУ. Для этого была создана группа, получившая кодовое название «Отряд особого назначения W» («Task Force W») и базировавшаяся в Майами. Руководил ею уже известный нам Уильям Харви, за несколько лет до этого «отличившийся» в операции с Берлинским тоннелем.

Годовой бюджет отряда «W» составлял 50 миллионов долларов. Он насчитывал 400 американцев и 2000 кубинских эмигрантов. А к 1962 г. их численность возросла до 600 и 3000 соответственно.

Агенты группы занимались отравлением сахара, экспортируемого Кубой, перехватом товаров, ввозимых на остров из Европы. В их распоряжении имелась целая флотилия быстроходных катеров, с помощью которых они совершали набеги на кубинский берег.

При этом американцы продолжали исходить в своих расчётах из того, что кубинский народ жаждет избавиться от «коммунистического режима» и его надо просто, что называется, подтолкнуть к тому, чтобы осуществить это своё заветное чаяние. В феврале 1962 г. Лансдейл разработал оперативный план (состоявший из шести пунктов) «по оказанию помощи народу Кубы в свержении коммунистического режима своими силами и содействия в формировании нового правительства, с которым Соединённые Штаты смогут найти общий язык». Согласно плану Лансдейла, «революция» на Кубе должна была проходить в два этапа: август-сентябрь 1962 г. — начало партизанских действий, октябрь — открытое восстание и свержение режима, а также одновременное провозглашение новой власти.

Однако все эти расчёты оказались сорваны, во-первых, самими кубинцами, которые упорно не хотели понять, в чём заключается их счастье, и почему-то не спешили свергать «режим Кастро». А во-вторых, в это же время на Кубе началась высадка советских войск и размещение ракет с ядерными боеголовками, способных достигать территории США.

После начала Карибского кризиса, грозившего перерасти в ядерную войну между СССР и США, Роберт Кеннеди приказал директору ЦРУ Мак-Коуну прекратить все тайные операции на Кубе. В свою очередь, Мак-Коун передал этот приказ Уильяму Харви. Однако последний этот приказ фактически проигнорировал и 21 октября 1962 г., за сутки до объявления президентом Кеннеди блокады «острова Свободы», послал на Кубу очередную группу своих агентов. В результате Харви был отстранён от руководства отрядом «W», а операция «Монгуз» свёрнута.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.