Арес

Арес

Одно имя Ареса [111] вызывало у греков ужас, хотя во внешнем облике бога, его носившего, не было ничего внушающего отвращение. Отвратительным было то, что Арес ненавидел Эйрену, богиню мира, и был неразлучен с Эридой, злостной богиней раздора, в ярости отвергая ту, другую Эриду, чтимую людьми, которая заставляла их состязаться не в битвах, а в мирном труде. Боги и люди презирали этого жестокого и неистового бога брани. И он был так не похож на других небожителей, мудрых и рассудительных, что его происхождение вызывало споры, а местом рождения считалась Фракия, страна с суровым климатом и не менее суровыми людьми.

Богам нравилось тешить взгляд, наблюдая за сражениями смертных. Иногда они спускались на землю, чтобы помочь своим любимцам. Для Ареса же война была смыслом существования, и он никогда не задумывался над тем, справедлива она или нет. Обезумев при виде крови, Арес убивал всех без разбора, правых и виноватых.

Иногда Арес, смешавшись на поле боя со сражающимися, издавал вопль, подобный крику десяти тысяч мужей [112]. Слыша это, воины приходили в неистовство. И убивали всех, кто попадался им на пути: стариков, женщин, детей. Они даже забывали о том, что жизнь врагов, их жен и детей имеет цену, что их можно продать в рабство или сделать своими рабами. Попадался боевой конь или домашнее животное – осел или собака, не давали пощады и им. Услышавшие вопль Ареса сражающиеся переставали быть воинами, становились убийцами.

Как нарушитель установлений Арес был первым привлечен к суду остальных олимпийских богов, состоявшемуся на одном из афинских холмов. Его обвинили в убийстве Галлирофия, сына Посейдона. Но Галлирофий сам был хорош: он совершил насилие над дочерью Ареса. Боги сочли убийство насильника наказанием, достойным примера. И Арес на первом из когда-либо состоявшихся судебных процессов был оправдан, а холм с тех пор стал называться Ареопагом.

Неудивительно, что смертные считали Ареса виновником всех своих бед, и им пришла в голову мысль, что от них не избавиться, пока не будет усмирен Арес. Но как справиться с могущественным да к тому же еще невидимым богом? Людям это было не под силу, и они обратились к двум великанам. Те не без труда схватили Ареса, скрутили его и бросили в темницу. Тринадцать месяцев пробыл Арес в плену, – и это время (несмотря на символику числа) стало самым счастливым для народа, ибо люди постигли в своих мирных трудах больше, чем за предыдущие семь лет. Виной новых несчастий людей опять оказалась женщина, на этот раз не вылепленная богами кукла, а мачеха великанов. Она выдала место заточения Ареса, и Гермес вызволил бога войны.

Арес в полном вооружении (роспись на сосуде)

На Олимпе Арес стал тайным соперником трудолюбивого Гефеста, возлюбленным его законной жены Афродиты. Буйство войны соединилось с безумием любви, и от этого нельзя было ждать ничего хорошего. Родились Деймос (Ужас) и Фобос (Страх), вечные спутники войн. К порождениям Ареса относили одну из эриний, богинь кровавой мести, и дракона, с которым сражался фиванский герой Кадм. От связи со смертными женщинами у Ареса родились герои, в характере которых проявились черты дикости и необузданности отца. Своим родоначальником считали Ареса амазонки, женщины-воительницы, убивавшие рождавшихся мальчиков и воспитывавшие девочек в воинственном духе. Ареса считали отцом таких кровожадных и коварных героев, как Кикн, Диомед, Ликаон, Эномай. Но вместе с тем его сыном был Мелеагр, прославившийся не грубой силой, а мужеством, а дочерью от Афродиты – отнюдь не воинственная Гармония, которую он отдал в жены Кадму, и поэтому жители Фив воздавали ему особые почести, учредив культ бога, чья кровь текла в жилах потомков основателя их города.

Более всех ненавидела Ареса Афина, богиня честной и справедливой войны. Однажды она искусно направила против него копье ахейского героя Диомеда, которое отыскало не защищенное броней место и пробило Аресу живот. С диким воем покинул Арес поле боя и прилетел на Олимп с жалобой на Афину. Зевс же даже не захотел выслушать объяснения Ареса, заявив, что он наказан по справедливости и заслуживает того, чтобы находиться не на Олимпе, а в Тартаре.