О бедных зайчиках, или Петергофская Диана

О бедных зайчиках, или Петергофская Диана

Мемуарист вспоминает о петербургской жизни 1730-х годов: «Государыня, не могшая более, по причине суровой погоды, наслаждаться стрельбой, которая для ее удовольствия почти ежедневно устраивалась в Петергофе летом, являлась теперь всякий раз со всем двором в театр, когда давали оперу, комедию или интермедию».

Действительно, только плохая погода могла загнать Анну Иоанновну в театр и на придворные куртаги. Охота, точнее – стрельба, была подлинной страстью Анны, довольно необычайной для московской царевны, но вполне естественной для мужиковатой, грубоватой императрицы. Анна Иоанновна не просто присутствовала при травле зверья, не просто спускала собак со связки. Она сама стреляла из ружья и делала это мастерски. Редкий день в Петергофе, где она проводила лето, проходил без пальбы. Царица била по мишеням, которые выставляли для нее в парке или – в плохую погоду – в манеже.

В. Суриков. Императрица Анна Иоанновна в петергофском Темпле стреляет оленей. 1900

Но больше всего любила царица стрелять по живой мишени. В этом смысле охоту Анны Иоанновны можно назвать отстрелом. Со всей страны под Петергоф в специальные загоны и птичники свозилась разнообразная дичь. И прогуливаясь по парку, императрица непрерывно стреляла по кишащему в нем зверью. Так, за летний сезон 1739 года она самолично застрелила девять оленей, шестнадцать диких коз, четырех кабанов, одного волка, 374 зайца и 608 уток! Кроме того, среди 1024 трофеев нашей Дианы оказались непригодные в пищу шестнадцать больших чаек. Можно вообразить, как это было: царица не успокаивалась даже во дворце, хватала стоявшие в простенках заряженные ружья и палила из окна по каждой пролетавшей мимо чайке, вороне или галке. Даже в дороге императрица не расставалась со штуцером. «Во время пути, – сообщает газета о переезде Анны Иоанновны в Петергоф, – изволила Ея величество в Стрельной мызе стреляньем по птице и в цель забавляться».

Проводились при Анне Иоанновне и грандиозные варварские охоты с «ягт-вагена» – особого экипажа. Его ставили посредине поляны, на которую загонщики со всего огромного леса гнали дичь. На последнем этапе очень плотного и непрерывного гона звери попадали в парусиновый коридор, выход из которого выводил прямо на «ягт-ваген», где в безопасности сидели охотники и в упор расстреливали оленей, волков, поднятых из берлог медведей и прочих лесных обитателей.

Стрельба из ружья благодаря столь сильной страсти царицы становилась в обществе модой. Раболепствующая знать приучала своих юных дочерей палить по голубям, а Анна Иоанновна ревниво вопрошала московскую гостью: «Стреляют ли дамы в Москве?» – и та уверяла, что стреляют, матушка, стреляют! А как же иначе! Купалась бы государыня в проруби, и все юные и не очень графини и княжны лезли бы в ледяную воду, дабы угодить коронованной наяде. Такое пристрастие к охоте и стрельбе, конечно, очень выразительно. Для подвигов Петергофской Диане требовались твердая рука, точный глаз, сила телесная, хладнокровие и азарт. Вероятно, этот комплекс амазонки как нельзя лучше соответствовал внутреннему миру императрицы, устройству ее души, далекой от интеллектуальных поисков. Впрочем, чтобы не толкать читателя на путь сомнительных выводов, скажем, что, как бы велика ни была страсть Анны Иоанновны к охоте, она не могла вытеснить другой, главной ее страсти. Объектом ее был мужчина – Бирон.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.