Глава 9 Суровые океанские будни. 1864–1877 годы

Глава 9

Суровые океанские будни. 1864–1877 годы

После окончания кризиса 1863 г. русские крейсерские суда получили приказ покинуть гостеприимные берега США. Часть судов отправили домой на Балтику, а большинство рассредоточилось в просторах Мирового океана — на Средиземном море, в Дальневосточных водах и т. д.

Так, например, фрегат «Александр Невский» получил приказ следовать в Средиземное море. 14 июля 1864 г. он покинул свою якорную стоянку у форта Ричмонд. Через несколько часов машина была остановлена, и 10 дней фрегат шел под парусами. Далее плавание под парусами перемежалось с ходом под парами. 4 августа моряки увидели мыс Сент-Винсент у Кадиса (Испания). 5 августа «Александр Невский» вошел в Кадис. После мелкого ремонта в машине 12 августа фрегат вышел из Кадиса и уже 23 августа зашел в Мессину, где загрузился углем.

29 августа фрегат прибыл в Пирей. С 24 сентября по 4 октября «Александр Невский» крейсировал в Восточном Средиземноморье.

28 октября 1864 г. командующий русской эскадрой на Средиземном море контр-адмирал Лесовский получил указание от «Государыни Императрицы идти в Геную и заняться катанием на судах эскадры Высочайших особ».

30 октября фрегат «Александр Невский» вместе с корветом «Витязь» прибыл в Геную. Там на борт фрегата поднялся цесаревич Николай Александрович. Затем «Невский» в сопровождении «Витязя» отправился в круиз для цесаревича с заходом в Виллафранку и Ливорно. К концу декабря на рейде Виллафранки собрались фрегаты «Александр Невский» и «Олег» и корвет «Витязь».

Можно только гадать, кому и зачем потребовалось устраивать зимнее морское путешествие для цесаревича Николая, страдавшего тяжелым легочным заболеванием. О том, зачем надо было гонять фрегат и корвет — даже говорить не приходится.

Состояние наследника престола резко ухудшилось, и в ночь с 11 на 12 апреля 1865 г. он умер в Ницце. Тело Николая Александровича было доставлено на фрегате «Александр Невский», который 17 апреля в сопровождении других судов эскадры отправился к Гибралтару. 21 мая 1865 г. эскадра благополучно пришла в Кронштадт. 25 мая тело наследника было перегружено с фрегата на яхту «Александрия» для перевозки в Петропавловский собор в Петербурге.

Стоит отметить и плавание клипера «Гайдамак». Согласно предписанию начальника эскадры Тихого океана от 22 апреля 1864 г. клипер «Гайдамак» под командованием капитан-лейтенанта Пещурова 23 апреля оставил Сан-Франциско и 6 мая прибыл в Акапулько. Там клипер загрузился углем и 12 мая снова отправился в путь. Была сделана попытка идти против встречного ветра, в лавировку. Однако за 5 дней лавирования удалось пройти лишь 60 миль в нужном направлении.

Во время учебной стрельбы, а скорее всего балуясь, мичман Иван Дурново ранил из револьвера в кисть руки лейтенанта Федора Авелана. С большим трудом лекарю удалось спасти руку лейтенанта. Сей эпизод не заслуживал бы нашего внимания, если бы оба позже не стали министрами. Авелан в 1891 г. станет контрадмиралом, а в 1903 г. — Управляющим Морским министерством, а Дурново в 1889–1895 гг. будет министром внутренних дел и прославится расправами над инакомыслящими.

14 июня 1864 г. клипер «Гайдамак» отправился в Вальпараисо, куда прибыл 26 июня, сделав этот переход под парусами. Из Вальпараисо «Гайдамак» вышел 3 июля и с переменными легкими ветрами медленно двигался к югу. 9 июля, при штиле, развели пары и шли так до полудня следующего дня, когда подул, хоть и ненадолго, умеренный северо-восточный ветер, сменившийся на следующий день штилем и мелким дождем.

Северо-западный ветер, соответствующий широте, подул только 18 июля, и к 3 часам пополудни этого дня «Гайдамак» подошел по счислению на расстояние 30 миль от островов Евангелистов при входе в Магелланов пролив. При частых и свежих порывах ветра со снегом и падавшим барометре нельзя было продолжать плавание в проливе, поэтому привели клипер в бейдевинд, чтобы дождаться рассвета. Но так как барометр продолжал падать, а ветер усиливаться, то в 7 часов вечера на клипере приняли решение спуститься и пойти по меридиану в обход мыса Горн.

Попутный северо-западный ветер продержался до 20 июля. С рассветом «Гайдамак» подошел к островам Ильдефонсо, а к полудню был на меридиане острова Диего Ромирез, между ним и Огненной Землей, где и проштилевал большую часть дня. К вечеру подул легкий ветер с берега и, пользуясь им, «Гайдамак» в 11-м часу ночи обогнул мыс Горн на расстоянии 9 миль. Умеренный ветер с берега без волн сопровождал клипер следующие два дня. Затем ветер переменился на юго-западный и скоро затих.

21 июля в 4 часа пополудни на «Гайдамаке» развели пары и при тихой, хотя и холодной погоде (+1 °C) шли под парами со средней скоростью 9 узлов до полудня 24 июля.

По восточную сторону мыса Горн между ним и тропиками ветры были также весьма непостоянны, и хороших суточных переходов было только два: 25 июля и 1 августа на широте 35°.

6 августа клипер вошел в тропики, и 8 августа к заходу солнца моряки увидели остров Тринидад, а вечером 12 августа клипер бросил якорь на рейде Бахии. В Бахии «Гайдамак» оставался до 26 августа в ожидании известий от клипера «Алмаз», находившегося в то время в Рио-де-Жанейро для исправления повреждений, полученных во время шторма.

Переход из Бахии в Пернамбуко[74] занял трое суток, так как пассат дул очень тихо. В Пернамбуко в полдень 29 августа, «Гайдамак» бросил якорь на наружном рейде, чрезвычайно беспокойном из-за постоянной зыби. Здесь клипер оставался до прихода из Рио-де-Жанейро парохода, с которым ожидали дальнейших распоряжений начальника эскадры Атлантического океана.

По получении 1 сентября предписания следовать прямо в Кронштадт, клипер оставил берега Америки и 2 октября прибыл на Спитгедский рейд. Плавание от Пернамбуко замедлилось несколькими штилями, из-за чего пришлось зайти за углем на острова Зеленого мыса и на Азорские острова. В Порто-Гранде «Гайдамак» пришел 12 сентября, но по случаю воскресенья погрузку угля закончили лишь 14 сентября. В порт Хорте на острове Фаяла клипер пришел 23 сентября и в тот же день вышел в море. По выходе с Фаяла сначала дул попутный ветер, который давал надежду на хороший переход под парусами. Но вскоре ветер сменился на крепкий восточный, что заставило клипер три дня держаться на параллели Канала в 300 милях от него, а потом пришлось идти под парами.

8 октября, загрузившись углем, «Гайдамак» отправился в Кронштадт. Канал прошли под парами, но к вечеру 10 октября задул крепкий восточный ветер, дошедший до степени шторма, и с таким большим волнением, что выгребать против него стало невозможно без явной опасности повредить машину. Поэтому на клипере подняли паруса и держались под зарифленными марселями и штормовыми триселями до 13 октября. В этот день ветер ненадолго стих, и на «Гайдамаке» развели пары. Но под норвежским берегом вновь подняли паруса. 16 октября море стало спокойней, что дало возможность клиперу лавировать под парами и триселями. 17 октября ветер стих, и в полночь с 18 на 19 октября «Гайдамак» бросил якорь в Копенгагене. Погрузив уголь, 20 октября клипер отправился далее и 23 октября 1864 г. бросил якорь на Кронштадтском рейде, сделав последний переход под парами и парусами.

А теперь перейдем к довольно интересному плаванию корвета «Аскольд». 31 июля 1865 г. под командованием капитан-лейтенанта Полозова корвет отправился из Кронштадта к восточным пределам Российской империи. В Копенгагене «Аскольд» должен был ждать приказаний от генерал-адмирала о дальнейшем следовании.

Корвет снялся с Кронштадтского рейда под парами при тихом северо-восточном ветре, 1 августа в час пополудни прошел меридиан острова Нарген, в полночь 2 августа при тихом противном ветре прошел Дагеррорт и вышел в Балтийское море, где встретил густой туман, продолжавшийся 5 часов. В половине десятого 2 августа, не доходя 50 миль до северной оконечности острова Готланд, «Аскольд» прекратил пары и вступил под паруса при тихом юго-восточном ветре, а в это время на горизонте появился фрегат, который по наружному виду был принят за «Пересвет». Вскоре ветер установился, и корвет, имея лисели с одной стороны и бом-брамсели, шел со скоростью от 8 до 9,5 узла (наименьший ход его был 3,5 узла). В 10 часов вечера «Аскольд» прошел Гамбург.

3 августа, в час пополуночи, ветер вдруг стих и зашел так, что обстенил[75] все паруса. Но одна вахта управилась довольно скоро, несмотря на темную ночь и проливной дождь, который шел до утра. В 11 часов миновали остров Борнхольм, а к 10 часам утра 4 августа корвет подошел в вид маяка Фалстебро. Тут развели пары, что быстрее пройти оставшиеся до Драге 15 миль и взять лоцмана для входа в Копенгаген засветло.

Во время плавания как под парусами, так и под парами, замечено, что корвет весьма чувствителен к рулю, имеет ход удовлетворительный, но «любит» ветер посвежее. Плавания под парусами «Аскольд» имел 50 часов, а под парами — 40 часов. Наибольшая скорость под парами доходила до 10 узлов, наименьшая же, при противном ветре без волнения — до 7,5 узлов. Средняя скорость под парами составила 8,5 узла при 52 оборотах винта, причем машина работала весьма спокойно, без стука, а на «корвете не было заметно никакого содрогания». При 56 оборотах винта, когда ход был 10 узлов, машина стучала, и отмечалась вибрация, особенно в кормовой части. Во время перехода не было никаких повреждений как в машине, так и в рангоуте, и корпусе судна. Здоровье офицеров и команды корвета было хорошим и особенных случаев заболевания или ушибов не было.

Во время перехода на «Аскольде» делали полную тревогу с раскреплением орудий, учили ставить и убирать паруса, преимущественно лисели и бом-брамсели. И вообще этот переход принес пользу как офицерам, так и команде, и ознакомил людей с корветом в море.

4 августа 1865 г, в 2 часа пополудни «Аскольд» пришел в Копенгаген, где нашел фрегат «Пересвет» выпускающим пары, он пришел туда за час до корвета.

Вскоре на рейд прибыл фрегат «Генерал-Адмирал» с генерал-адмиралом на борту и пароходо-фрегат «Рюрик».

17 августа корвет «Аскольд» отправился в дальнейший путь. 21 августа в половине шестого утра, несмотря на волнение, поставили большие паруса и лавировали в Немецком море при совершенно противном ветре. В 5 часов барометр стал быстро падать, а ветер — свежеть от запада. Пошел дождь; взяли 2 рифа[76]. В полночь начался шторм, взяли все рифы, корвет в это время держался у норвежского берега. 22 августа к 5 часам пополудни стало стихать. За сутки корвет снесло в Скагерак на 25 миль. 23 августа при противном ветре на «Аскольде» развели пары, чтобы выйти из узкости Скагена. Пройдя 80 миль, опять подняли паруса при том же противном ветре.

До 25 августа лавировали в Немецком море. В 9 часов вечера при совершенном штиле развели пары и шли 9—10-узловым ходом. 26 августа «Аскольд» подошел к маяку Галопер, 27 августа в 4 часа утра вошли в Канал. Пройдя Дувр в 8 часов утра, взяли курс на Шербур и в начале 11-го часа ночи стали на якорь на Шербурском рейде. Юго-западный ветер был так свеж, что корвет с усилием нес марсели в 4 рифа, чтобы удержать, по возможности, при сильном противном ветре и течении, свое место. При неправильном волнении, чтобы уменьшить по возможности боковую качку, при трех марселях приходилось держать круто к ветру, размахи доходили до 25°. Качка корвета была весьма плавной — входил и опускался на волну он спокойно, без ударов в нос или подзор[77].

Ход корвета и качества под парусами в бейдевинд оказались очень удовлетворительными. Так, при свежем ветре, имея полные марсели и брамсели, он шел со скоростью до 8 узлов. При двух рифах марселей и под брамселями — от 6 до 7 узлов. Поворот оверштаг[78] совершали от 3 до 4 минут. Повреждений в продолжение перехода не было. Команда, несмотря на то, что среди матросов было много рекрутов, оказалась очень бравой, ставила паруса, крепила их, брала рифы в темные ночи при сильном волнении и ветре, как будто в штиль.

Капитан Полозов, выбирая между Шербуром и Портсмутом, решил идти в Шербур из-за более низких цен в магазинах порта. Стоянка заняла две недели, и только 11 сентября корвет поднял паруса и с попутным ветром пошел далее.

18 сентября прояснилось, был полный штиль, который продолжался в течение двух суток. Тогда на «Аскольде», испытывая недостаток пресной воды, для опреснения воды развели пары в двух котлах, а заодно и для хода.

Машина давала корвету среднюю скорость 5–6 узлов. За 24 часа действия машины получили 750 ведер пресной воды. После этого пары прекратили, причем угля расходовалось 55 пудов (900 кг) в час, то есть немногим более половины положенного действия машины при четырех котлах. При трех работающих котлах, когда скорость корвета доходила до 8 узлов, угля расходовалось 66 пудов (1081 кг) в час, и опреснение воды камбузом шло не так быстро в час 4 и 3/4 ведра, причем сжигали 16 кг угля, и ведро обходилось по 3,25 копейки, считая уголь по последней цене в Шербуре 36 франков за тонну.

Командир «Аскольда» предпочел зайти лучше в Лиссабон, чем в Санта-Крус или вообще на острова, потому что степс бизань-мачты еще на переходе в Шербур осел на дюйм. Запас угля и воды, а также мяса и зелени также удобнее было сделать в Лиссабоне, чем на островах.

Весь переход с 11 по 23 сентября был сделан под парусами. Не доходя 120 миль до Лиссабона, «Аскольд» встретил жесткий противный южный ветер, который заставил взять марселей сперва два, а потом четыре рифа. После 12 часов ветер перешел от южного к северо-западному, и корвет имел курс фордевинд[79]. Но волнение на море было еще так сильно, что нельзя было нести марсели. До самого Лиссабона боковая качка была жесткая, но, не доходя 40 миль, ветер совершенно стих. Чтобы не терять время, развели в двух котлах пары и вошли на Лиссабонский рейд с приливом, 23 сентября в 1 час пополудни.

Рано утром 2 октября корвет вышел из Лиссабона в море для следования в Рио-де-Жанейро.

11 ноября к рассвету «Аскольд» подошел к маяку при входе в Рио, причем ветер задул с берега, и поэтому, чтобы войти на рейд, развели пары. В 8 часов утра клипер вошел в Рио-де-Жанейро и стал на якорь возле клипера «Изумруд». На рейде также стояли английские корабль, фрегат и клипер под командорским флагом, а также американская эскадра из четырех вымпелов под адмиральским флагом и бразильский фрегат под вице-адмиральским флагом.

26 ноября 1865 г. в 8 часов утра «Аскольд» при штиле взял курс на юг под парами в трех котлах. 17 декабря моряки увидели мыс Доброй Надежды. В Кейптауне корвет простоял чуть больше двух недель и 4 января 1866 г. вышел под парами в Индийский океан. Через некоторое время были поставлены паруса. Часом позже из Кейптауна вышел клипер «Изумруд». Он также стал под паруса и легко обогнал корвет «Аскольд».

«Аскольд» спустился к югу, стараясь поймать попутный ветер. Так, в свежий ветер 18 января всю ночь шли со скоростью 12–13 узлов, причем не все паруса были поставлены.

15 февраля «Аскольд» достиг острова Ява, а на следующий день корвет бросил якорь на Батавском рейде возле клипера «Изумруд», который прибыл на 4,5 дня ранее, идя больше под парами во время штилей. «Аскольд» прошел из 6000 миль под парами лишь 260 миль.

21 февраля в 3 часа пополудни корвет оставил Батавский рейд. До Сингапура пришлось идти исключительно под парами, поскольку постоянно был мертвый штиль. Пришлось израсходовать половину своего угля — около 100 т. Придя 25 февраля в Сингапур, обнаружили на рейде все тот же «Изумруд».

1 марта 1866 г. в 8 часов утра «Аскольд» под парами вышел с Сингапурского рейда. 2 марта в 9 часов утра пары прекратили и при тихом северо-восточном ветре легли на северо-северо-восток, одним румбом ниже курса. Но ночью ветер совершенно стих, и сделался мертвый штиль, поэтому к утру 3 марта опять развели пары.

4 марта подул умеренный северо-восточный ветер, и клипер пошел под парусами, в полный бейдевинд, со скоростью 5 узлов.

6 марта в 11 часов утра во время штиля развели пары и прошли остров Пуло-Сопату. В 3 часа пополудни задул попутный юго-восточный ветер, тогда на клипере перестали подкладывать уголь в топки, и когда ветер установился, прекратили пары и пошел в галфинд[80]. Скорость корвета доходила до 8 узлов, все паруса были поставлены, и суточный переход составил 120 миль.

7 марта прошли 81 милю под парусами. 8 марта прошли 95 миль, также под парусами. 9 марта прошли 135 миль под парусами. 10 марта в полночь прошли Маклефильдские банки, суточное плавание составило 127 миль, 11 марта — 106 миль под парусами. Вообще во все время плавания под парусами ветер был тихий, течение от 12 до 20 миль в сутки к югу. Всего под парусами прошли около 700 миль, остальные 700 миль сделали под парами, что было необходимо, идя против противного северо-западного муссона, хотя уже и стихнувшего.

12 марта в 5 часов утра ветер стих. В половине седьмого на «Аскольде» развели пары. В 8 часов подул свежий северный ветер, прямо противный курсу, но так как до Гонконга оставалось 60 миль, на корвете паров не прекращали, а старались засветло дойти до рейда и стать на якорь. Но ветер свежел все больше. Тогда спустили брам-стеньги и разбрасопили реи[81]. В 11 часов ночи при сильнейшем ливне, ветре и зыби корвет, не дойдя 7 миль до Гонконга, стал на якорь в проливе Ламма на 13 саженях глубины (около 28 м) при илистом грунте. 13 марта в половине седьмого утра снялись с якоря, а в половине девятого стали на якорь на Гонконгском рейде.

«Аскольд» простоял в Гонконге 4 дня.

А теперь стоит рассказать о плавании совсем малого судна — канонерской лодки «Соболь». Эта канонерка была построена по образцу канонерской лодки «Морж» на частной судоверфи в г. Бьернеборге (Финляндия). Лодка была заложена 20 августа 1862 г., а 14 мая 1863 г. пароход «Смелый» отбуксировал ее в Кронштадт для достройки. Водоизмещение лодки составляло 460 т. 3 августа 1864 г. на мерной миле «Соболь» показал среднюю скорость 8,25 узла при мощности машины 292 индикаторных л. с.

4 августа 1865 г. «Соболь» вышел из Кронштадта под командой капитан-лейтенанта П.П. Пилкина для следования в Николаевск, а 8 августа пришел в Копенгаген. Весь этот путь канонерка шла под парами для испытания машины.

27 августа возникла неисправность левого котла, из-за чего лодке пришлось зайти на ремонт во французский порт Гавр. 23 сентября ремонт котла был закончен, и лодка отправилась в дальнейшее плавание.

В течение 20-дневного перехода от Гавра до острова Тенерифе большей частью дули неблагоприятные юго-западные ветры, кроме того, пришлось выдержать три весьма свежих ветра. Первый юго-юго-западный ветер был 26 сентября с 3 часов пополуночи до 11 часов пополудни. Второй северо-западный — 28 сентября, и третий — 5 октября.

Простояв на рейде острова Тенерифе двое суток, «Соболь» 16 октября снялся с якоря и пошел в Рио-де-Жанейро, куда прибыл 11 ноября, сделав этот переход за 26 дней.

Из Тенерифе канонерка вышла под парами, а через час при восточном ветре подняла паруса. 21 октября «Соболь» находился на параллели острова Св. Антонио, в 20 милях от него. Пользуясь пассатом, достигли широты 10°, где начался шквал с дождем.

25 октября наступил штиль, и канонерка пошла под парами до 2°38? южной широты, после чего слабый ветер позволил 28 октября прекратить пары и поднять паруса. До полуночи 29 октября лодка шла со скоростью от 1,5 до 2,5 узла, с полудня установился юго-юго-восточный ветер, и ход увеличился до 4 узлов.

Из-за плохой видимости на подходе к острову Петра и Павла капитан не решился подходить ночью и повернул на другой галс, оставив лодку под малыми парусами. 30 октября поворотили опять к острову, а в 5 часов прошли его траверз. В тот же день пересекли экватор в точке 30°17? западной долготы.

1 ноября увидели остров Фернандо-Норонья, который прошли с восточной стороны, пользуясь отошедшим ветром. В 15° южной широты потеряли пассат, ветер перешел в северо-восточный, иногда совершенно стихавший. Так лодка дошла до 18°58? южной широты.

9 ноября был штиль, и на «Соболе» развели пары. На рейд Рио-де-Жанейро прибыли 11 ноября.

5 декабря 1865 г. «Соболь» зашел в Монтевидео. Выйдя оттуда 8 декабря и отойдя от берега, на лодке прекратили пары. Пользуясь переменными ветрами, 13 декабря «Соболь» находился на широте 42°38? и долготе 59°31?. С 13 по 18 декабря стояли преимущественно юго-западные ветры. С 19 декабря ветер начал переходить в юго-западный и юго-восточный, чем и воспользовались на «Соболе» до 23 декабря.

К утру на канонерке развели пары, а к вечеру при засвежевшем юго-западном ветре вошли в Магелланов пролив. Не становясь на якорь и дождавшись прилива с попутным течением, прошли обе узкости и стали на якорь у Чилийского селения. Здесь на «Соболь» загрузили дрова и 26 декабря снялись с якоря и перешли за 30 миль в порт Фаминь. Загрузившись дровами и водой, перешли 13 миль в бухту Бугенвиля. 29 декабря вышли из бухты, но, встретив за мысом Фровард сильный западный ветер, спустились в бухту Св. Николая, смежную с Бугенвильской.

30 декабря «Соболь» вышла из бухты и в 9 часов вечера подошла к бухте Плая-Парда. Засвежевший ветер едва давал возможность управляться в узкости, поэтому спустились в бухту. Через полчаса, при входе в бухту, лодка приткнулась к наносной мели. При всех усилиях сняться с мели не удалось, и пришлось ждать полной воды. 31 декабря в бухту пришла шхуна «Алеут», и с ее помощью к вечеру «Соболь» удалось стащить с мели.

2 февраля 1866 г. «Соболь» вошел в Вальпараисо. 14 февраля был поднят якорь, и лодка под парами двинулась на запад. Через три часа пары были спущены, и при благоприятном ветре «Соболь» шел аж до 9 марта, когда в полный штиль были разведены пары. На следующий день лодка пересекла экватор. 11 марта вновь спустили пары и двигались дальше почти все время под парусами.

26 марта «Соболь» бросил якорь на внутреннем рейде Гонолулу.

13 апреля лодка вышла с рейда Гонолулу под парами, а через полчаса подняла винт и пошла под парусами при восточном ветре. При очень тихом пассате, надеясь найти его свежее в южных широтах, «Соболь» спустился до 18°19? северной широты. Но надежды на свежий ветер оказались напрасны, и лодка очень медленно шла до 23 апреля. А 23 апреля в точке с координатами 18°30? северной долготы и 157°53? восточной широты потеряли пассат и пошли между островами Бонин и Св. Александра.

8 мая «Соболь» прошел проливом Кольнет в Восточное море и 10 мая бросила якорь на рейде Нагасаки, где лодка поступила в распоряжение начальника русской тихоокеанской эскадры.

А теперь стоит сказать несколько слов о плавании фрегата «Ослябя» и корвета «Витязь».

25 мая 1866 г. отряд, состоящий из фрегата «Ослябя» (под командованием капитана 2-го ранга Кремера) и корвета «Витязь» (под командованием капитана 2-го ранга Зеленого) под флагом контр-адмирала Посьета вышел из Кронштадта для следования в Атлантический океан. Отряд этот предназначался «для приобретения морской практики великим князем Алексеем Александровичем», служившим на фрегате гардемарином. Замечу, что гардемарину едва исполнилось 16 лет.

Риторический вопрос, кто сейчас из московских мамаш рискнет отправить сына «тинейджера» в штормовой океан на деревянной посудине? А царь послал своего сына, и это считалось нормой как для высочайшего семейства, так и для аристократии России, Англии и других стран. Не буду доказывать, что 15—17-летние аристократы не были пай-мальчиками. Но главное было не это, а дальние походы, сражения, участие в дипломатических переговорах, благо, уже во времена Екатерины Великой 15-летние дипломаты были совсем не редкость.

Но вернемся к отряду контр-адмирала Посьета. 4 июня 1866 г. суда бросили якорь на Копенгагенском рейде. 13 июня на борт «Осляби» поднялся датский король Кристиан IX «со всей королевской фамилией», большинство которой составляли девицы на выданье. Недаром Кристиана прозвали «всеевропейским тестем». Но тут у короля были пустые хлопоты — великого князя Алексея интересовали совсем другие девицы. Позже о генерал-адмирале Алексее будут говорить, что в его жизни главное составляли неповоротливые броненосцы и верткие дамы.

С рассветом 14 июня фрегат снялся с якоря под парами, при совершенном штиле. На следующее утро отряд достиг Скагерака, где при легком западном ветре подняли паруса. Значительная разность в ходе обоих судов заставила начальника эскадры 16 июня приказать корвету развести пары в двух котлах. Таким образом оба судна прошли лавировкой все Немецкое море, за исключением нескольких часов попутного ветра.

Утром 24 июня снялись с якоря под парами, а, дойдя до мыса Бач Хэад (Англия), поставили паруса и лавировали, не прекращая паров. Но вскоре из-за недостатка угля пары прекратили и вновь развели на фрегате только 28 июня, в 25 милях от Эдистонского маяка, где взяли на буксир корвет. 29 июня отряд бросил якорь на Фальмутском рейде.

5 июля снялись с якоря с Фальмутского рейда и вечером того же дня, миновав камни Манакле, поставили паруса, а на фрегате прекратили пары. Ветер был попутный, но недолго. К вечеру слег дующего дня сделалось маловетрие с туманом, которое продолжалось до 7 июля. Наконец 8 июля развели пары и 11 июля прибыли на Лиссабонский рейд.

29 июля отряд достиг острова Мадейра, а 4 августа повернул обратно в Россию.

6 октября 1866 г. «Ослябя» и «Витязь» прибыли в Кронштадт. На обратном пути под парами отряд шел всего 42 часа, остальное время шли под парусами.

В следующем году великий князь Алексей был за это плавание представлен к чину мичмана.

31 мая 1867 г. фрегат «Александр Невский» под командованием капитана 2-го ранга Кремера вышел из Кронштадта и отправился в крейсерство в Атлантику.

27 июня «Александр Невский» прибыл в порт Кадис (Испания). 4 июля на фрегате поднял свой флаг контр-адмирал Посьет и прибыл на фрегат великий князь Алексей Александрович. 10 июля «Александр Невский» снялся с Кадисского рейда под парами, при полном безветрии, а с рассветом следующего дня, получив тихий юго-восточный ветер, вступил под паруса.

В новом крейсерстве фрегат спустился до островов Зеленого мыса, а затем вернулся в Кадис, куда и прибыл в полдень 21 августа. На обратный путь длиной в 2900 миль потребовалось 19 дней.

В полдень 28 августа 1867 г, «Александр Невский» покинул Кадис и отправился в Средиземное море, 11 октября фрегат прибыл в Пирей. В тот же день великий князь Алексей оставил фрегат, и контр-адмирал Посьет спустил свой флаг.

В Пирее «Александр Невский» поступил в состав эскадры капитана 1-го ранга Бутакова, который 13 сентября поднял на нем свой брейд-вымпел.

2 марта 1868 г. контр-адмирал Бутаков получил по телеграфу депешу от управляющего Морским министерством о назначении фрегата «Александр Невский» в практическое плавание с его императорским высочеством великим князем Алексеем Александровичем. Но так как фрегат нуждался в некоторых необходимых исправлениях, то он был отправлен 8 марта из Пирея в Тулон, куда и прибыл благополучно 23 марта, зайдя по пути в Неаполь.

Исправления фрегата и приготовления к предстоявшему плаванию продолжались до мая. Наконец, 3 мая 1868 г. «Александр Невский» оставил Тулонский рейд и 10 мая прибыл на Палермский рейд, сделав почти весь переход под парусами.

11 мая, закончив погрузку угля, снялись с Палермского рейда при совершенном штиле и прошли под парами через Мессинский пролив. 12 мая в 7 часов вечера вступили под паруса.

27 мая фрегат оставил рейд, Смирн прошел Дарданеллы и 29 мая прибыл в Буюк-дере.

31 мая фрегат оставил Буюк-дере и вскоре вышел под парами в Черное море. Отойдя от пролива 20 миль, вступили под паруса. В течение следующих четырех суток ветер упорно держался между северо-северо-западным и северо-северо-восточным, днем настолько свежий, что принуждал брать рифы, а ночью совсем стихал. А 4 июня и вовсе заштилило, поэтому развели пары, и 5 июня фрегат благополучно прибыл на Одесский рейд.

Оставив Одессу 11 июня, «Александр Невский» под парусами при легком попутном ветре за 7 дней дошел до Поти. 18 июня, подходя к Поти, в 6 милях от порта заштилило. Но так как опасно было оставаться на ночь близко от берега без ветра и желая как можно скорее встретиться с генерал-адъютантом Посьетом, который ожидал прибытия фрегата, то в 6 часов вечера развели пары в двух котлах и в 8 часов прибыли благополучно на якорную стоянку.

Однако здесь не нашли никаких известий от адмирала Посьета, но по телеграфу тотчас же донесли в Тифлис о прибытии фрегата.

Плавание от Тулона до Поти проходило, когда только позволяли обстоятельства, под парусами. Но, имея в виду главнейшее условие — своевременное прибытие фрегата к месту назначения и встречая почти постоянно штили или легкие противные ветры, как и следовало ожидать в это время года, — иногда разводили пары. И в этих случаях фрегат почти всегда шел средним или малым ходом, отчего терял время, но сберегал котлы и выигрывал в топливе, которого за все время было сожжено 480 тонн, то есть меньше штатного запаса фрегата. И еще следует отсюда вычесть около 45 тонн, употребленных на опреснение воды и на варку пищи. Следовательно, на ход ушло только 435 тонн.

Плавание от Тулона до Поти можно разделить следующим образом: всего расстояние составило 2555 миль, из этого пройдено под парусами 1385 миль и под парами 1170 миль. По времени получилось следующим образом: под парусами 23 дня 10 часов, под парами 6 дней 22 часа и на якоре 15 дней 28 часов. Всего 46 дней, считая от 3 (15) мая, когда вышли из Тулона, и до 18 (30) июня — дня прихода в Поти.

29 июня «Александр Невский» оставил Потийский рейд с великим князем Алексеем Александровичем на борту и под флагом генерал-адъютанта Посьета, и 5 июля прибыл в Буюк-дере. До Синопа прошли под парами, а от Синопа вступили под паруса при легком противном ветре. Трое суток продержались под парусами и, наконец, снова развели пары, которые не прекращали уже до Буюк-дере.

9 июля фрегат вышел из Буюк-дере, а 11 июля прибыл в Пирей, сделав весь переход под парами и парусами.

12 августа 1868 г. «Александр Невский» прошел под парами Гибралтарский пролив и, выйдя в Атлантический океан, поднял паруса.

12 сентября фрегат подошел к датским проливам, идя под парусами со скоростью 8-10 узлов. Всю ночь ветер дул сильным шквалом, нагоняя густые черные тучи, по временам совершенно закрывавшие все небо и горизонт. Ход фрегата увеличился до 11 узлов при шквалах, и волнение стало уже довольно сильным. В 2 часа ночи нашел сильный шквал с дождем. Тогда убрали брамсели, причем крюйс-брамсель[82] изорвало в клочья.

В 2 ч. 30 мин. утра 13 (25) сентября командир увидел вдруг справа черную полосу близ фрегата и тотчас же скомандовал «право на борт» с риском даже потерять стеньги. Но в тот же момент фрегат сильно ударился кормой, а волна, ударяя во весь левый борт, вкатилась на шканцы. Сию же минуту отдали марса-фалы, вызвали всех наверх спускать гребные суда, а в машине стали разводить пары.

Вслед за первым ударом последовал второй, еще сильнее, а потом и третий. Адмирал, все офицеры и команда выбежали наверх моментально. Сила ударов, свежесть ветра и близость берега с первой же минуты не позволили сомневаться, что фрегат сел на камни так, что нет ни малейшей надежды его снять. Следовало немедленно готовить средства для своза команды и принять меры, чтобы с переменой ветра и течения фрегат не вынесло бы со всей командой и с пробитым днищем на глубину. Потому командир приказал отдать левый наветренный якорь.

Сила ударов волн заставляла опасаться, что при полном вооружении мачты или слетят сами, или положат фрегат на бок. Поэтому от мысли спустить гребные суда отказались, и адмирал приказал немедленно рубить мачты. Это было сделано удачно, и через четверть часа за борт полетела грот-мачта, а за ней и фок-мачта, ушибив только палец одному человеку и даже не сломав особенно сеток. Бизань-мачта была на время оставлена, чтобы можно было спустить катера, которые при падении мачты исчезли бы, так как топрики[83] от шлюпбалок находились на ней. Адмиральский катер с правой подветренной стороны спустился благополучно, а спущенный с наветренной стороны катер разбился вдребезги через несколько минут. Между тем бизань-мачта качалась и разворачивала палубу, потому срубили и ее.

Течь на фрегате скоро начала усиливаться, хотя все помпы работали безостановочно. Удары волн в правый борт и корму были так сильны, что котлы в машине сдвинулись, машинная рама лопнула, а вал вышел из правильного положения. Так как возникла опасность, что котлы разрушатся и обварят паром людей, а машина уже никакой пользы принести не могла, то пары были прекращены.

Чтобы оповестить местное население, фрегат начал стрелять из 60-фунтовых орудий полными зарядами. При этом матрос-командор Федор Бобров, заряжавший орудие, от преждевременного выстрела был выброшен за борт с оторванной ниже локтя правой рукой и с переломом левой руки, на которой был оторван палец. При таком положении он упал, к тому же, на наветренную сторону и неминуемо должен был утонуть, но лейтенант Зарин тотчас бросился за борт и вытащил Боброва.

Удары волн делались все сильнее, по мере того, как волнением фрегат придвигало ближе к берегу. Якорный канат понемногу выходил за борт и когда вышел весь, то тотчас лопнул. Таким образом, фрегат после отдачи якоря подвинуло, по крайней мере, на 200 м ближе к берегу. Тогда, чтобы облегчить нос, был отдан второй якорь.

По приказу капитана матросы начали выбрасывать за борт орудия с оконечностей фрегата и с наветренной стороны, чтобы фрегат ни в коем случае не накренился в сторону от берега. Выбрасывали также ядра и бомбы. Всего было выброшено 9 орудий, в том числе одно нарезное 8-дюймовое, и сделано это было благополучно, никому не причинив вреда.

С наступлением рассвета моряки убедились, что фрегат стоит в 2,5 кабельтовых (463 м) от песчаной косы. Позже выяснилось, что «Александр Невский» был выброшен у датской деревни Кноппер. С большим трудом удалось наладить перевозку команды на берег. На первой шлюпке съехали лейтенант Тудер, знавший шведский язык, штабс-капитан Хохлов и 6 матросов. После этого удалось соединить канатом фрегат с берегом, и тогда шлюпки могли следовать к берегу сравнительно безопасно. С первым же безопасным рейсом были отправлены мичман великий князь Алексей и состоявший при нем флигель-адъютант Шилинг.

Около 3 часов дня на рыбацкой лодке прибыл на фрегат помощник заведующего спасительными станциями на западном берегу Ютландии господин Андерсон.

Около 5 часов дня на фрегате оставалось уже не более 200 человек, и до берега не более 100 сажень. Тогда появилась надежда, что к ночи все будут на берегу.

В 18 ч. 30 мин. от фрегата отвалил в последний раз катер, на котором были адмирал, капитан и старший офицер. У берега полузатопленный катер и его пассажиры были вытащены из воды местными жителями и матросами.

К ночи все спасшиеся с «Александра Невского» были распределены по домам датских крестьян. Позже команду фрегата перевезли в Кронштадт на специально присланных пароходо-фрегатах «Рюрик» и «Смелый». Корпус «Александра Невского» был продан для разборки датским купцам.

Несколько слов стоит сказать об учебных плаваниях наших крейсерских судов на Балтике. 2 и 3 июля 1868 г. на Транзундском рейде состоялся высочайший смотр флота. Туда на яхте «Штандарт» прибыл император Александр II с семейством. Другие великие князья и сановники пришли на яхтах «Александрия», «Стрельна», а также на пароходах-фрегатах «Олаф» и «Рюрик».

2 июля в 8 часов утра на рейде произошла встреча флота и императора. Корабли, возглавляемые вице-адмиралом Бутаковым, несшим свой флаг на броненосном фрегате «Петропавловск», двигались двумя колоннами. В первой — броненосные фрегаты, плавбатареи и корветы; во второй — эскадра из 10 однобашенных мониторов под флагом контр-адмирала Стеценкова.

Императорская яхта подошла к кораблям на расстояние две мили, и на ней взвился императорский штандарт, на что весь флот ответил салютом. Начался обход походных колонн. Строй выдерживался безукоризненно, несмотря на малый ход. Обход закончился пятью выстрелами с императорской яхты.

Днем были произведены маневры с боевой стрельбой по корпусу старого клипера «Джигит». После окончания стрельб перед императором и гостями был продемонстрирован опыт применения минного оружия — шестовых мин.

На буксире парохода «Ястреб» был выведен корпус клипера «Наездник». За ним на полной скорости шел клипер «Гайдамак», «в своей полной красе и свежести только что оконченного вооружения». Его целью было нанести удар шестовой миной и пустить «Наездник» ко дну. Удар пришелся в середину корпуса. Поднялся высокий столб воды. Но старый корабль уцелел.

«Гайдамак» совершил маневр снова и снова нанес удар. Мина разорвалась под кормой, сильным взрывом «Наездник» пробило насквозь. Палуба на юте была разбита вдребезги, и через эту брешь высоко вверх поднялся столб воды, облаков деревянной пыли и коричневого дыма. Кормовую рубку оторвало от палубы. Через минуту «Наездник» скрылся под водой.

К вечеру 43 корабля выстроились на рейде в виде ромба, в центре которого находились флагманский корабль и императорская яхта. Клипер «Гайдамак» встал в правой линии, возглавляя строй яхт.

Кроме того, были показаны элементы таранного боя шестью специально оборудованными канонерскими лодками, гонки шлюпок, высадка десанта, причем Александр II следовал за десантными шлюпками на катере.

Плавбатарея «Кремль» эффектно протаранила корпус брига «Филоктет». Но, увы, тараны после сражения при Лиссе в 1866 г. больше не приносили вреда противнику, зато приводили к существенным потерям среди собственных кораблей в мирное время.

Так, вечером 3 августа 1869 г. у острова Гогланд в Финском заливе произошло столкновение между броненосной батарей «Кремль» и деревянным фрегатом «Олег», в результате которого фрегат потонул. Эскадра, совершавшая учебное маневрирование, шла строем фронта. Затем по сигналу флагмана корабли сделали поворот «все вдруг» вправо на 8 румбов, благополучно закончив который, начали очередной поворот вправо на 16 румбов. Броненосная батарея «Кремль», двигавшаяся до начала маневра из-за своей рыскливости по инерции несколько влево, не успела повернуться вместе с другими вправо и вышла из строя. В это время остальные корабли продолжали поворачиваться вправо. Сперва «Кремль» обошла броненосная батарея «Первенец», а затем стал обходить и следующий в строю фрегат «Олег». Попытки командира «Кремля» дать батарее задний ход и пропустить фрегат ни к чему не привели. Продолжавшийся катиться влево «Кремль» врезался своим тараном в борт «Олега». Пробоина была огромной, и вскоре фрегат затонул.

57-пушечный парусно-винтовой фрегат «Олег». 1860 г.

«Олег» был первым и последним русским кораблем, погибшим от таранного удара. Но британский флот пострадал куда больше. Так, броненосец «Вэнгард»[84] 1 сентября 1875 г. у побережья Ирландии был таранен однотипным броненосцем «Айрон Дюк». Таран попал между машинным и котельным отделениями, и через 7 минут «Вэнгард» затонул.

Еще более страшная катастрофа произошла 10 (22) июня 1893 г. у берегов Сирии. Британская средиземноморская эскадра шла двумя кильватерными колоннами из Бейрута в Триполи. Головным кораблем одной колонны был броненосец «Виктория»[85] под флагом вице-адмирала Трайона. Головным кораблем второй колонны был броненосец «Кампердаун»[86] под флагом контр-адмирала Маркхама.

Расстояние между колоннами составляло 6 кабельтовых (около 910 м), скорость — 8,8 узлов. И внезапно вице-адмирал Трайон, который, по словам Паркса, «обожал сложные перестроения»[87], приказал «всем вдруг» повернуть на 180° внутрь колонны, чтобы пойти противоположным курсом с расстоянием 2–1,5 кабельтовых (370–280 м) между колоннами.

Броненосец «Айрон Дюк»

Командиры британских судов прекрасно понимали, что на дистанции 6 кабельтовых маневр поворота внутрь строя опасен, и контр-адмирал Гастингс Маркхам, заподозрив в распоряжении командующего ошибку, приказал своему флаг-лейтенанту запросить семафором о подтверждении. Однако еще до того, как этот запрос начали передавать, на «Виктории» взвился сигнал, которым командующий запрашивал своего контр-адмирала, что он еще ждет. И Маркхам отрепетовал сигнал флагмана к выполнению своей колонне.

«Кампердаун» и «Виктория» начали стремительно сближаться. Попытка разойтись и даже задний ход к успеху не привели, и оба корабля имели ход 5–6 узлов, когда форштевень «Кампердауна» под углом 68° врезался в правый борт «Виктории» в трех метрах от якорной подушки.

Схема распределения броневой защиты на броненосце «Виктория»

В результате удара «Викторию» сдвинуло влево почти на 20 м. Таран «Кампердауна» на глубине 3,5 м проник внутрь ее на 2,7 м. После этого корабли начали сходиться кормой, нос «Кампердауна» при этом раздвигал пробоину, разрывая соединение бортовой обшивки с двумя жизненно важными поперечными переборками сразу за местом удара. К тому моменту, когда корабли разошлись, глубина района разрушений достигала 9 м, а по высоте пробоина простиралась на 6 м ниже ватерлинии. Площадь ее составляла около 10 кв. м. Поскольку приказ задраить водонепроницаемые люки и двери был отдан всего за минуту до столкновения (а норматив времени на выполнение подобной операции составлял 3 минуты), удалось закрыть лишь несколько из них, и многие прилегающие к району разрушения отсеки быстро заполнились водой, хотя и не были непосредственно повреждены.

Спустя 10 минут после столкновения нос «Виктории» ушел под воду по крышу башни, затем броненосец опрокинулся на правый борт. Показался киль и оголились гребные винты, которые продолжали вращаться до последнего момента, когда «Виктория» окончательно погрузилась под углом около 30° к ватерлинии.

Погибли сам Трайон, 22 офицера и 336 нижних чинов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.