В наши дни
В наши дни
Мы уже отмечали, что история алхимиков отнюдь не заканчивается в конце Средних веков и эпохи Ренессанса. Разве и в конце XX века нет людей, которые продолжают предаваться исканиям на пути Великого Делания, причем с таким же упорством, как и их великие средневековые предшественники?
В августе 1972 года Эжен Канселье, духовный сын таинственного Фульканелли, заявил, что уже пятидесятый год работает в своей лаборатории — упорство, достойное того, что в свое время демонстрировали Бернар Тревизан и другие средневековые адепты!
Правда такова, что даже и с научной точки зрения алхимик перестал рассматриваться a priori — как это было сразу после открытий Лавуазье, основанных на догме о строго простом (и, следовательно, неразложимом) строении металлов — в качестве фантазера, пытающегося осуществить нечто заведомо невозможное. Профессор Пьер Менар осмелился даже дать конференции, проводившейся в университете Бордо, следующее название: «Можно ли говорить о современной алхимии?»[99]
Следовало бы также отметить, что цели алхимии действительно отвечают мечтам и устремлениям, которые, очевидно, прекратятся лишь вместе с родом человеческим. Во все времена те же самые мифы, те же чарующие легенды вновь и вновь возникают в воображении людей. И может быть — да позволят нам это читатели — уместно будет высказать в конце нашей книги одну парадоксальную мысль: разве мы по сути своей не являемся все еще (что касается мечтаний и мифотворчества) в той или иной мере «людьми Средних веков»? С теми же самыми навязчивыми идеями, с теми же сказочными надеждами, что и наши предки…
Исследование вопроса о том, какое отражение нашла деятельность средневековых алхимиков в современной литературе, не является задачей нашей книги. Эта тема особенно активно разрабатывалась в эпоху романтизма. Однако увлечение средневековыми алхимиками не прошло и в наши дни. Стоит лишь привести один весьма показательный пример — роман Б.Р. Брюса «Свинцовая статуэтка».[100] Автор (француз, несмотря на свой англо-саксонский псевдоним) комбинирует в нем фантастику в чистом виде с темой современной научной фантастики — путешествиями во времени: интрига развивается одновременно в Париже времен Карла VI (в эпоху Николя Фламеля), описание которого, кстати говоря, превосходно, и в наши дни. Как и полагается, тема ухода Николя Фламеля от смерти (вполне ожидаемый сюжетный ход) находит свое место в фабуле романа.
Корреспондентка, которой уже нет в живых, мадам Ж. де Грациа,[101] сообщила автору об открытии, сделанном ею в 1964 году в крупном пригороде восточнее Парижа, подвала, где в Средние века была оборудована алхимическая лаборатория — со всеми полагающимися приспособлениями, сосудами и прочим инструментарием.
Среди знаменитых людей, увлекавшихся алхимией много позже эпохи Средних веков, следует назвать великого Исаака Ньютона собственной персоной, который уделял немалую часть своего времени не только чтению и комментированию герметических трактатов, но и самому деланию в лаборатории.
В наши дни, как и в Средние века, рождаются самые фантастические легенды о людях, имеющих репутацию алхимиков. По этой самой причине было бы небезынтересно, дабы придать колорит нашему исследованию, напомнить некоторые из историй, распространяемых о Фульканелли. Сама его личность остается загадочной. Его духовный сын Эжен Канселье всегда отказывался приоткрыть завесу над этой тайной. Высказывались различные предположения относительно того, кто скрывается под этим псевдонимом: художник Жан-Жюльен Шампань (автор рисунков к двухтомному изданию трудов Фульканелли); писатель Рони-Старший, автор знаменитого романа «Огненная война» (действие которого разворачивается в доисторические времена) и ряда научно-фантастических рассказов, однако менее известен тот факт, что он интересовался алхимией; парижский книготорговец Дюжоль де Валуа, собравший весьма значительную библиотеку по оккультизму XIX–XX веков, или его брат-близнец, который провел вторую половину своей жизни в Брюсселе, инженер компании «Газ де Пари», с которым Жак Бержье поддерживал отношения незадолго до Второй мировой войны; Пьер де Лессеп (один из троих сыновей строителя Суэцкого канала), чем может объясняться сходство герба Фульканелли (представленного на последней странице его трактата «Тайна кафедральных соборов») с гербом семейства Лессенов…
Среди наиболее фантастических предположений встречаются и такие: под именем Фульканелли скрывается не кто иной, как сам граф Сен-Жермен и даже Николя Валуа, адепт XV века.[102] По окончании немецкой оккупации Франции стали распространяться удивительные слухи о том, что таинственный Белый кавалер, или Белый шевалье, руководитель сети активного сопротивления на юге Франции, являлся не кем иным, как Фульканелли.
Писатель Жильбер Гадоффр использовал эту тему в своем романе «Ордалии»: в момент штурма немцами замка, в котором располагалась секретная штаб-квартира Белого кавалера, он, а вернее говоря Фульканелли, бесследно исчез.
Несомненно, сейчас алхимия более, чем когда-либо, в моде, причем возникает в самых неожиданных местах. В «Таверне Николя Фламеля», устроенной во втором из домов, коими владел, как уже упоминалось выше, знаменитый алхимик, помещаются сразу три ресторана с названиями, непосредственно связанными с историей алхимии: «Жак Кёр», «Атанор» (на вывеске которого символическим образом представлено изображение знаменитой герметической печи) и «Алхимик».
Туристические фирмы и культурные кружки организуют как групповые обзорные экскурсии по алхимическим местам старого Парижа, так и более детальные ознакомления с алхимическими скульптурами собора Парижской Богоматери, используя в качестве путеводной нити труд Фульканелли «Тайна кафедральных соборов».