Глава 7 ТАНКОВЫЕ, МЕХАНИЗИРОВАННЫЕ И КАВАЛЕРИЙСКИЕ ВОЙСКА

Глава 7

ТАНКОВЫЕ, МЕХАНИЗИРОВАННЫЕ И КАВАЛЕРИЙСКИЕ ВОЙСКА

В конце 1920-х и на протяжении большей части 1930-х годов Советский Союз потратил немало времени, ресурсов и энергии, разрабатывая новейшие теории, технические новинки и методы управления, необходимые для более эффективного ведения Красной Армией мобильной войны на стратегическом, оперативном и тактическом уровнях. В результате к 1938 году войсковая структура Красной Армии включала в себя внушительный набор мобильных бронетанковых соединений, в том числе четыре мощных танковых корпуса и многочисленные танковые бригады. Боевое применение этих сил определялось хорошо разработанной теорией «глубокого боя» и «глубокой операции».

По иронии судьбы в ноябре 1939 года, когда оставалось менее шести месяцев до начала ошеломляющего немецкого блицкрига на Западе, Советский Союз, казалось, напрочь забыл о своей приверженности теории глубокой операции и расформировал лишь недавно оперившиеся, но потенциально мощные танковые корпуса. Считается, что это произошло из-за того, что прошедшие советскую выучку танковые войска плохо проявили себя во время Гражданской войны в Испании. В действительности же причиной тому была ликвидация Сталиным в ходе жестоких чисток конца 1930-х годов большинства ведущих сторонников теории глубоких операций в рядах Красной Армии.[362]

Впечатляющие успехи, достигнутые вермахтом и Люфтваффе весной 1940 года, когда немцы применили технологию блицкрига для беспримерно легкого разгрома английской и французской армий, поразили и напугали советское политическое и военное руководство. Под влиянием драматической победы немцев на Западе в 1940 и 1941 годах Народный Комиссариат Обороны, и так уже обескураженный гнетуще низкой боевой эффективностью Красной Армии в ходе войны с Финляндией зимой 1939-1940 годов, лихорадочно попытался реформировать войсковую структуру Красной Армии. Вновь началось создание крупных танковых соединений — новых механизированных корпусов, которые должны были соперничать с более опытным вермахтом в случае, если Гитлер бросит его на Советский Союз.

Когда 22 июня 1941 года началась операция «Барбаросса», командование Красной Армии уже имело 29 новых механизированных корпусов, каждый из которых состоял из двух танковых и одной моторизованной дивизии. Общая численность такого корпуса по штату составляла 36 000 бойцов и 1031 танк. Но как бы внушительно ни выглядели эти корпуса на бумаге, ни один из них не был полностью укомплектован танками и другими машинами. В отношении управления, подготовки личного состава, состояния связи и тылового материально-технического обеспечения механизированные корпуса также не были пригодны для боевых действий высокой интенсивности.

За первый месяц операции «Барбаросса» вермахт, подобно чугунному ядру для разрушения зданий, уничтожил или сильно потрепал большинство советских механизированных корпусов. Красная Армия потеряла свыше 10 000 из более чем 23 000 имевшихся у нее танков. Немногие уцелевшие корпуса остались в качестве жалкого напоминания о некогда масштабных мобильных войсках Красной Армии. В августе 1941 года Ставка расформировала свои уцелевшие механизированные корпуса, заменив их сперва численно меньшими танковыми дивизиями, а позже — множеством намного меньших по составу танковых бригад и батальонов, недостаточно опытные командиры которых могли бы более эффективно управлять этими подразделениями в бою.

В целом правильное решение Ставки о расформировании крупных танковых соединений дорого обошлось войскам, поскольку значительно снизило боеспособность Красной Армии и увеличило ее потери в живой силе и технике. После многочисленных, но в конечном итоге бесплодных контратак и контрударов летом и осенью 1941 года, а также успешного контрнаступления под Москвой зимой 1941-1942 годов Ставка осознала, что у Красной Армии нет достаточно мощных танковых и механизированных сил для противостояния танковым войскам вермахта и обеспечения наступательных операций на стратегическую глубину.[363]

Кавалерийские, лыжные и воздушно-десантные войска, использовавшиеся Красной Армией для осуществления глубоких прорывов в ходе ее наступления под Москвой и на других участках фронта во время зимней кампании 1941-1942 годов, наглядно продемонстрировали как вермахту, так и советскому командованию, насколько уязвимы эти новые мобильные войска. Ставка убедилась в необходимости создания новых танковых и механизированных соединений, без которых Красная Армия не могла выполнять поставленные перед ней стратегические задачи. Основываясь на опыте прошедших боев, Ставка и НКО в первые же месяцы 1942 года начали создавать в Красной Армии новую структуру мобильных войск, которые могли бы обеспечить развитие успеха в ходе глубоких операций. После многих экспериментов и немалого числа неудач эта новая войсковая структура в конце концов доказала свою жизнеспособность в Сталинградской битве и в ходе зимнего наступления Красной Армии в 1942-1943 годах.

К 1 января 1943 года Красная Армия имела 2 танковых армии, 20 танковых и 8 механизированных корпусов, предназначенных для ведения мобильных действий на оперативном уровне, а также внушительный набор танковых и механизированных бригад и полков, способных поддерживать стрелковые соединения на тактическом уровне. Танковые армии являлись крупными оперативными объединениями,[364] примерно эквивалентными по численности немецким танковым корпусам, но намного менее мобильными. Танковые и механизированные корпуса были оперативно-тактическими соединениями,[365] эквивалентными по численности немецким танковым и панцер-гренадерским дивизиям, но со значительно меньшим количеством мотопехоты.[366]

К началу 1943 года на танковых армиях, действующих самостоятельно или в составе подвижных групп,[367] подчиненных действующим фронтам Красной Армии, лежала ответственность за проведение оперативного маневра путем развития успеха тактического прорыва на оперативную глубину обороны противника. После этого танковая армия должна была выполнять роль авангарда в операции по преследованию отступающего противника на стратегическую глубину. В свою очередь, танковые и механизированные корпуса Красной Армии, действующие самостоятельно, в составе танковых армий либо в подвижных группах действующих фронтов (по два-три корпуса), отвечали за превращение тактического успеха в оперативный путем развития тактического прорыва и завязывания операций в глубине неприятельской обороны.

Отдельные танковые бригады, танковые полки и танковые батальоны в составе полевых армий и стрелковых корпусов отвечали за обеспечение непосредственной танковой поддержки стрелковых войск, служа для усиления их обороны[368] либо для содействия пехоте при прорыве неприятельской обороны в ходе наступления. Однако относительная слабость советских общевойсковых армий в начале 1943 года, а также немалая прочность обороны вермахта зачастую вынуждали командующих фронтами и армиями преждевременно пускать в ход свои танковые армии и танковые/механизированные корпуса для завершения операций по прорыву вражеской обороны — обычно ценой существенных потерь этих драгоценных мобильных войск в живой силе и технике. Со временем, когда количество и численность танковых армий, танковых и механизированных корпусов и танковых полков поддержки пехоты в Красной Армии существенно увеличилось, НКО резко уменьшил количество отдельных танковых бригад и батальонов.