Глава 4 Звезды и время

Глава 4

Звезды и время

«Различные видимые движения небесных тел, которые происходят от вращения Земли вокруг своей оси и обращения ее вокруг Солнца, а также эффекты прецессии, были знакомы египтянам… Они тщательно изучали то, что видели, и облекали свое знание в наиболее удобную для них форму, в соответствии со своими необычными представлениями и верованиями…»

Дж. Норман Локьер, «Рассвет астрономии», 1894

Когда человек стоит на рассвете между лап Великого египетского Сфинкса и видит, как восходящее солнце освещает его лицо, его охватывают робость и благоговейный трепет. В этот момент отчетливо чувствуешь, насколько стара это колоссальная статуя — почти так же стара, как само время. Как мы видели в главе 2, накапливается все больше фактов, которые свидетельствуют о ее действительной древности — намного старше, чем те 4500 лет, что дают ей египтологи; вполне возможно, что она восходит еще к последнему Ледниковому периоду, когда, как считают, не могла еще существовать цивилизация, способная создавать такие памятники.

Разумеется, подобные идеи достаточно противоречивы и горячо оспариваются. Более того, сегодня очевидно, что геология не способна установить точную хронологию, и ее возможности ограничены сегодняшним нашим уровнем познаний в области палеоклиматологии. Максимум того, что мы можем утверждать, — это что Сфинкс, по-видимому, высечен из камня намного раньше, чем считают египтологи, но древность его может колебаться от 15 000 до 5000 лет до н. э.

Есть, однако, другая наука, которая, при выполнении одного важного условия, может дать нам существенно более точную датировку — с погрешностью до нескольких десятков лет — древних каменных памятников, на которых не имеется надписей. Эта наука — археоастрономия. А предварительное условие, от которого зависит ее успешное применение, состоит в том, что изучаемый памятник должен быть ориентирован строителями по звездам или восходящему Солнцу.

Этому условию соответствует Великий Сфинкс. Он направлен в точности по оси «восток-запад» некрополя Гизы, и взор его направлен на восток. Поэтому он является идеальным «указателем равноденствия»: его глаза нацелены точно на место восхода Солнца в день весеннего равноденствия.

Чтобы было понятнее, напомним, что астрономы выделяют в году четыре «ключевых момента»: летнее солнцестояние — самый продолжительный день в северном полушарии — когда Северный полюс Земли точнее всего нацелен на юг, зимнее солнцестояние (самый короткий день), когда полюс направлен в сторону, противоположную Солнцу, и дни весеннего и осеннего равноденствия, когда Земля расположена к Солнцу боком, а ночь и день имеют равную продолжительность.

Во время летнего солнцестояния на широте Гизы Солнце встает примерно на 28° севернее восточного направления, зимнего — на 28° южнее. В дни же равноденствия (как здесь, так и повсюду на Земле) Солнце обязательно восходит точно на востоке, что позволяет гарантированно и точно указать одну из сторон света.

Именно туда направлен взор Сфинкса, причем с большой точностью, и не случайно, а сознательно, поскольку является частью большого древнего астрономического плана, составленного с непревзойденной точностью и мудростью.

Обсерватория

Тысячи лет тому назад, под чистым небом юного мира, египетское плато Гизы было идеальным местом для обсерватории. С высокого места в километре западнее Сфинкса открывался идеальный обзор всего горизонта, что прямо-таки приглашало к наблюдениям восходов и закатов Солнца в течение всего года, а также восходов и заходов звезд. И очевидно, что каково бы ни было иное назначение некрополя, он, конечно, использовался для практических и точных астрономических наблюдений, подобных тем, которые ведут штурманы для определения положения судна в открытом море. Ибо, подобно способности точно придерживаться заданного курса, никакая иная наука не могла обеспечить той невероятной точности, с которой основные сооружения Гизы ориентированы относительно четырех сторон света.

Подробности этой ориентации уже описаны нами в главе 3. Поэтому достаточно здесь вспомнить, что Великая пирамида стоит на поверхности Земли точно на одной трети расстояния от экватора до полюса (то есть на звездной широте 30°), а ее меридиональная ось отклоняется всего на 3/60 градуса от истинного направления «север-юг». Маленькая, но важная подробность: это — точнее, чем ориентация здания Меридиан Бидинг в Гринвичской лаборатории под Лондоном, которое отклоняется от этого направления на 9/60 градуса. По нашему мнению, такая точность представляет собой факт, который никогда серьезно не учитывали археологи и египтологи и который неопровержимо свидетельствует: Великую пирамиду с ее основанием более 5 га и массой в 6 миллионов тонн проектировали и строили под руководством великих астрономов.

Мы убеждены, что «астрономический фактор заслуживает» гораздо большего внимания, чем ему уделяли до сих пор египтологи. Более того, благодаря современным компьютерным программам построения звездных карт, мы можем воспроизвести вид неба над Гизой в любую эпоху за прошедшие 30 000 лет, воссоздав звездное небо, под которым трудились строители пирамид.

И под этим древним звездным небом начинают играть совершенно особую роль некоторые подробности, не имеющие значения с позиций чистой археологии или египтологии.

Звезды как мишень

Начнем с четырех таинственных шахт, которые выходят из камер Царя и Царицы в Великой пирамиде, инженерные аспекты сооружения которых мы рассматривали в конце предыдущей главы. Как уже говорилось, две из этих шахт смотрят точно на север, а две другие — точно на юг. Поэтому они нацелены (на разной высоте) на то, что астрономы называют меридианом — воображаемую линию, «разделяющую небо», которую можно представить себе, как дугу, соединяющую Северный и Южный полюса и проходящую прямо над головой наблюдателя. Именно момент пересечения этой воображаемой линии — меридиана звездами (а также Солнцем, Луной и планетами) называют кульминацией, то есть наивысшим положением над горизонтом.

У Великой пирамиды имеется много особенностей, позволяющих без всякого сомнения считать, что ее авторы уделяли большое внимание звездам и следили за их прохождением через меридиан. Например, отверстие настоящего входа направлено на меридиан с точностью прицеливания артиллерийского орудия. Все внутренние коридоры также идеально направлены вдоль меридиана, что делает все сооружение, как отмечали многие астрономы, очевидным «меридиональным прибором». Но наиболее убедительным аргументом является точность четырех шахт. Последние исследования установили как несомненный факт, что около 2500 года до н. э. (в эпоху, которую египтологи считают веком Пирамид) каждая из этих шахт была нацелена на определенную звезду в момент ее кульминации.

«Из камеры Царицы северная шахта выходит под углом 39° и была направлена на звезду Кочаб (Бета созвездия Малой Медведицы), которую древние связывали с „космическим возрождением“ и бессмертием души. Южная же шахта, наклоненная на 39°34?, была нацелена на яркий Сириус (Альфа Большого Пса). Эту звезду древние связывали с богиней Исидой, космической матерью царей Египта». Из камеры Царя северная шахта (угол 32°28?) была нацелена на Полярную звезду древности, Тубан (Альфа Дракона), которую фараоны связывали с понятиями «космического зачатия и беременности». Южная шахта (угол 45°14?) была нацелена на Аль-Низак (Зета Ориона), самую яркую и низко расположенную из трех звезд Пояса Ориона, которая у древних египтян ассоциировалась с Осирисом, их великим богом воскрешения и возрождения, принесшим, согласно легенде, цивилизацию в долину Нила в далекую эпоху, называвшуюся Зеп Тепи— Первое Время («Тайна Ориона»).

Это удалось установить благодаря компьютерной реконструкции древнего звездного неба над Гизой, причем та же программа позволяет утверждать, что это нацеливание относится лишь к промежутку времени порядка одного столетия около 2500 года н. э. — ни раньше и ни позже, так как из-за непрерывного изменения картины звездного неба место прохождения звезд через меридиан постоянно меняется.

Это явление — результат медленного «блуждания» земной оси, называемого прецессией. Благодаря ему за цикл, длящийся 25 920 лет, Северный полюс нашей планеты (точнее, его проекция на небо) описывает довольно большую окружность. С точки зрения астрономии это приводит к следующим результатам:

1. Медленно-величавое перемещение звездного северного полюса, который в течение 25 920-летнего цикла то совпадает с какой-либо «полярной звездой», то оказывается на пустом месте.

2. Изменение высоты над горизонтом, на которой все звезды пересекают меридиан наблюдателя, находящегося на заданной широте.

3. Смена созвездий, на фоне которых Солнце восходит в день весеннего равноденствия (разумеется, прецессия изменяет и созвездия, отличающие осеннее равноденствие, а также дни зимнего и летнего солнцестояния).

Скорость прецессионных изменений постоянна, все перечисленные выше астрономические эффекты предсказуемы и могут быть рассчитаны для любого момента в прошлом и будущем. Это означает, например, что, если мы наблюдаем с заданного места некую яркую звезду, скажем, Аль-Нитак в Поясе Ориона, и зарегистрируем ее сегодняшнюю высоту на меридиане, то через тысячи лет по этим данным можно будет установить эпоху, или «время», когда мы совершали свои наблюдения (при условии, что наши записи сохранятся и будут правильно поняты).

Та же логика применима к четырем меридиональным шахтам, выходящим из камер Царя и Царицы. Их направление около 2500 года до н. э. — на четыре звезды, которые имели особое ритуальное значение в веровании «цикла Осириса», — вряд ли случайно. Напротив, очевидно, что здесь мы сталкиваемся с сознательным и тщательным расчетом. В свою очередь, это делает столь же очевидным, что Великая пирамида связана, причем непосредственно, с эпохой 2500 года до н. э.; по мнению всех ортодоксальных египтологов и археологов, примерно в это время она и была построена.

Короче говоря, эти четыре шахты, нацеленные на звезды, могут служить идеальными «маркерами времени», при помощи которых, по крайней мере теоретически, мы в состоянии установить дату сооружения последнего уцелевшего чуда античного мира. Это было бы крайне желательно, поскольку, в отсутствие других объективных средств датировки, существуют большие различия в оценках возраста этого монумента. Однако реальная археоастрономическая картина намного сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Спутники Осириса

Осложнение вытекает из наличия тесной связи, как впервые было показано в «Тайне Ориона», между тремя звездами, образующими «пояс» в созвездии Ориона, и расположением в плане пирамид Гизы. Сверху видно, что Великая пирамида и вторая размещаются вдоль диагонали, идущей под углом 45° к юго-западу от восточной грани последней. Что касается третьей пирамиды, то она несколько смещена на восток от этой линии. Получается картина, которая имитирует небо в том месте, где три звезды Пояса Ориона вытянуты вдоль «неточной» диагонали. При этом две первых звезды (Аль-Нитак и Аль-Нилам) стоят ровно, как первая и вторая пирамиды, а третья (Минтака) несколько смещена к востоку от линии, соединяющей первых две.

Визуальная аналогия, как только ее заметишь, представляется довольно убедительной. Дополнительное значение придаст наличие рядом Млечного Пути, который у древних египтян считался своего рода «небесным Нилом» и именовался в древних погребальных текстах «Извилистым Водным Путем». В небесном отражении звезды Пояса Ориона лежат к западу от Млечного Пути, как бы глядя на его берега; на Земле пирамиды возвышаются над западным берегом Нила.

Перед лицом такой симметрии, где довольно сложным образом взаимосвязаны архитектурные и религиозные идеи, трудно удержаться от вывода, что пирамиды Гизы представляют успешную попытку отобразить Пояс Ориона на Земле, особенно если вспомнить, что созвездие Ориона ассоциировалось с великим богом Осирисом.

Но имея в виду изменения, вызываемые явлением прецессии, мы обязаны также спросить: «Пояс Ориона — когда», «Пояс Ориона — в какую эпоху?»

Идеальное совпадение

Судя по ориентации шахт. Великая пирамида «прецессионно привязана» к Поясу Ориона образца 2500 года до н. э. Именно в эту эпоху южная шахта камеры Царя нацелена на пересечение меридиана звездой Аль-Нитак, небесным аналогом Великой пирамиды.

Однако если реконструировать древнее небо над Гизой при помощи нашего прецессионного компьютера, а затем обратить внимание на расположение на земле всех трех пирамид в 2500 году до н. э., имитировать ночное прохождение звезд Пояса Ориона по небесной сфере и остановить их в точке пересечения меридиана звездой Аль-Нитан (45° над южным горизонтом, куда нацелена шахта камеры Царя), то станет ясно: что-то не так.

Мы ожидали, что увидим в этой точке идеальное совпадение двух меридианов. Но вместо этого оказывается, что главная ось системы из трех звезд и Млечный Путь заметно повернуты относительно главной оси пирамид и Нила. Разумеется, последние твердо стоят на своих местах. Поэтому, чтобы добиться «идеального» соответствия между небесной и земной картиной, нужно каким-то образом «повернуть» небеса против часовой стрелки.

Соответствующее средство в нашем распоряжении имеется, поскольку мы знаем, как ведет себя во времени гигантский волчок Земли. Дадим задание своему компьютеру «прокрутить» перемещение звезд назад, в прошлое. По мере того как он проделывает это, тысячелетие за тысячелетием, мы увидим, что Пояс Ориона в своей кульминации медленно поворачивается против часовой стрелки, сближая два меридиана. Идеальное совпадение — Нил против Млечного Пути, пирамиды против звезд — приходится на 10 500 год до н. э., эпоху за 8000 лет до века Пирамид.

Восхождение звезд

У 10 500 года до н. э. имеется особенность, позволяющая предположить, что указанное совпадение вовсе не случайно. Картина, монументально запечатленная в виде системы пирамид, приурочена к очень важному моменту прецессионном цикле трех звезд Пояса Ориона длительностью 25 920 лет, и вряд ли он избран строителями пирамид наугад.

Чтобы яснее понять суть дела, рассмотрим компьютерную имитацию неба над Гизой в нашу эпоху, около 2000 года н. э. Поглядев в южном направлении, мы увидим, что Аль-Нитак. пересекает меридиан на высоте 58°06? над горизонтом, то есть на 8? ниже максимального подъема звезды в прецессионном цикле (58°14?), которого она достигает около 2500 года.

Прокрутим теперь нашу имитацию назад во времени и воссоздадим небо таким, каким мы увидели бы его, стоя на том же месте, около 10 500 года до н. э., то есть на 13 000 лет (за половину цикла прецессии) раньше. В эту далекую эпоху мы обнаружили бы, что Аль-Нитак пересекает меридиан на востоке на высоте всего 9°20? над горизонтом. 6

Она никогда ниже не опустится: на 10 500 год до н. э. приходится надир прецессионного движения звезды вверх-вниз по меридиану (подобно тому, как на 2500 год н. э. приходится зенит). Как будто в узкой вертикальной щели медленно движется рычаг: 12 960 лет сверху вниз, а затем 12 960 лет обратно, снизу вверх.

Таким образом, воспроизводя положение звезд пояса в 10 500 году до н. э., пирамиды не только указывают на определенную эпоху, но и довольно точно отмечают начало прецессионного полуцикла.

Лев на земле. Лев в небе

Как отмечалось в «Следах Богов», аналогичную роль играет и Великий Сфинкс, который смотрит на точку восхода Солнца в день равноденствия, — в любую эпоху, в прошлом, настоящем и будущем, вообще всегда.

Эта ориентация дает нам в руки астрономический инструмент для датировки монумента, поскольку известно, какое внимание астрономы древности уделяли зодиакальному созвездию, которое, как считалось, определяло астрологический «век» и поднималось в восточном небе на рассвете в день весеннего равноденствия как раз перед восходом Солнца. То же самое явление прецессии земной оси, которое влияет на высоту звезд на меридиане, влияет и на эти знаменитые созвездия — Льва, Рака, Близнецов, Тельца, Овна, Рыб, Водолея и т. д. — положение которых медленно, но неуклонно меняется относительно Солнца в день равноденствия. Результат этого — так называемая «прецессия равноденствий», астрономическое явление, которое довольно трудно наблюдать и которое проявляется в постепенности «переселения» точки равноденствия из одного зодиакального дома в другой, и так — по всем двенадцати.

Говоря словами историков науки Джордже де Сантильяны и Герты фон Дехенд, в чьей работе «Мельница Гамлета» древняя мифология рассматривается совершенно по-новому, с учетом прецессии:

То созвездие, что восходило на востоке непосредственно перед Солнцем, то есть «гелиакально», отмечало «место отдыха» Солнца… Его называли «Носителем» Солнца, а также главным «столпом» неба… Положение Солнца среди созвездий во время весеннего равноденствия считалось указателем «часов» прецессионного цикла — часов довольно продолжительных, поскольку равноденственное Солнце пребывало в каждом зодиакальном созвездии почти 2200 лет.

В нашу эпоху Солнце уже 2000 лет встает в день весеннего равноденствия на фоне созвездия Рыб. Однако «век Рыб» приближается к концу, и вскоре весеннее Солнце переместится из сектора Рыб в сектор Водолея. Чтобы быть точным, на то, чтобы пересечь одно созвездие, или зодиакальный дом, точке равноденствия требуется 2160 лет.

Имея все это в виду, переведем «прецессионные часы» Сантильяны и фон Дехенд в обратную сторону. Вот миновал век Рыб, затем предшествовавший ему век Овна. Мы возвращаемся в 2500 год до н. э., когда, как обычно считают, был сооружен Сфинкс, и оказывается, что в это время Солнце в день весеннего равноденствия пребывает в созвездии Тельца.

Здесь-то и возникает проблема, суть которой сводится к следующему:

1. Сфинкс, как мы видели, играет роль некоего указателя («маркера») равноденствия.

2. В таком сугубо астрономическом месте, как Гиза, было бы логично ожидать, что монументу, сооруженному в век Тельца, был бы дан облик быка, либо он его каким-либо образом символизировал бы. Тем не менее Сфинкс явно имеет львиную внешность.

3. Для того, чтобы добиться соответствия между земной и небесной символиками, нам придется вернуться в век Льва, который начинался около 10 500 года до н. э. Именно в эту эпоху обращенный лицом к востоку Сфинкс взирал на весенний восход Солнца на фоне созвездия Льва — своего небесного собрата.

Чтобы все поставить на свое место, вернемся к нашей компьютерной имитации неба над Гизой, соответствующей 10 500 году до н. э., и пусть программа воссоздаст положение Солнца и звезд непосредственно перед рассветом в день весеннего равноденствия. Встанем мысленно между лап Сфинкса и обратим свой взор на восток. Пусть виртуальная реальность и поэтическое воображение помогут нам представить себе то, что окружает нас в эту эпоху, которая, как мы уже знаем, неплохо согласуется с геологией монумента.

Перед нами в той части неба, где вот-вот появится Солнце, находится великолепное зодиакальное созвездие Льва, своими очертаниями напоминающее как своего тезку, так и Сфинкса.

Проходят минуты. Небо начинает светлеть. И тогда, в тот самый момент, когда верхний край солнечного диска появляется из-за горизонта прямо перед нами, повернемся на 90° направо, лицом к югу. Там, в положении кульминации на меридиане на высоте 9°20? мы увидим три звезды Пояса Ориона, расположенные в небе точь-в-точь как пирамиды Гизы на земле.

Возникает вопрос: неужели это просто совпадение, что на дошедшем до нас из тьмы веков некрополе Гизы доминирует вблизи его восточного края — «горизонта» огромная статуя льва, а вблизи его «меридиана» расположены три гигантские пирамиды, повторяя расположение трех звезд Пояса Ориона в 10 500 году до н. э.?

И неужели просто совпадение то, что основные фигуры в этом «астропарке», сцепившись подобно колесикам часов, показывают одно и то же «время».

В древности моменту восхода Солнца и его связи с другими небесными событиями всегда придавалось особое значение. Как теперь очевидно, в день весеннего равноденствия в 10 500 году до н. э. наблюдалось удивительное стечение обстоятельств, когда совпадали момент восхода Солнца, созвездие Льва и меридиональное прохождение трех звезд Пояса Ориона. И именно этот момент, по-видимому, символизирует Великий Сфинкс и три пирамиды Гизы, отмечая наступление века Льва и начала прецессионного подъема трех указанных звезд.

Но с какой стати нужно было древним пытаться создать на земле Гизы подобие неба? Или, иными словами, зачем нужно спускать на Землю образ неба?

Мотивы — в текстах

В египетском городе Александрия существует древнее собрание рукописей на греческом языке, относящееся к первым векам христианской эры. В этих текстах преобладающей темой является небесно-земной дуализм, переплетающийся с проблемами воскресения и бессмертия души. Авторство этих рукописей, так называемых «Герметических текстов», как верили, принадлежат древнеегипетскому богу мудрости Тоту (известному грекам под именем Гермеса). В одном из примечательных отрывков он говорит своему ученику Асклепию следующее: «Разве не знаешь ты, Акслепий, что Египет — это отображение неба? Или, точнее говоря, в Египте все действия сил, что правят и действуют в небе, перенесены вниз, на Землю?» Цель обуздания этих сил, согласно Гермесу, состоит в том, чтобы облегчить поиск бессмертия посвященным.

Любопытно, что стремление к точно такой же цели — «жизни в миллионы лет» — провозглашается в древнеегипетских погребальных текстах, которые предположительно на несколько тысяч лет старше Герметических рукописей. В одном из этих текстов под названием «Шат Энтам Дуат» («Книга о том, что есть Дуат») мы находим явную инструкцию, в соответствии с которой посвященному следует воссоздать на Земле копию особого участка неба, известного как «скрытый круг Дуата»: «Кто бы ни сумел сделать точную копию этих форм… и познать их, станет духом, приспособленным и к небу, и к земле, причем безошибочно, постоянно и вечно».

В том же тексте мы вновь слышим о «скрытом Круге в Дуате… в теле Нуга (неба)»: «Если же кто сумеет создать его копию, то она будет служить для него магической защитой в небе и на земле».

Мы подозреваем, что выраженные таким образом идеи намекают на истинные мотивы сооружения гигантских астрономических монументов некрополя Гизы и могут помочь нам найти адекватное объяснение их точной ориентации по сторонам света, их уникальных «звездных шахт» и явно выраженному небесному символизму. Во всяком случае, как мы покажем далее, является фактом, что в части неба (Дуат), упоминаемой в древнеегипетских текстах, доминируют созвездия Ориона и Льва, которые имеют свои «отображения» на земле Гизы (причем на первое из них дополнительно указывает южная шахта камеры Царя в Великой пирамиде), а также звезда Сириус, на которую нацелена южная шахта камеры Царицы. Отметим, кстати, что внутренние коридоры, проходы и камеры пирамид очень напоминают уцелевшие на стенах гробницы XVIII династии изображения различных частей Дуата. Особенно интересно в этом смысле таинственное «царство Сокар» в «пятой части Дуата», где «те, чей путь лежит в священную страну… входят в тайную часть Дуата».

Как мы узнаем в частях III и IV, в «Книге о том, что есть Дуат», а также во Многих других текстах о погребении и возрождении неоднократно упоминается о Зеп Тепи, Первое Время — далекая эпоха, когда, как считали, боги пришли на Землю и образовали свое царство в Египте. В число этих богов входил Тот-Гермес, «трижды великий» мудрый владыка, богиня Исида, чьим небесным двойником была звезда Сириус, и Осирис, «царь нынешний и будущий», который был убит, отмщен своим сыном Гором, а затем возродился к вечной жизни как «властелин Дуата».

Небесным двойником Осириса является Орион — созвездие, известное у древних египтян под названием Сах, «Шагающий широко»; чаще всего, говоря о нем, имели в виду три характерные звезды, образующие «пояс». И поскольку, как утверждают, Осирис правил в Первом Времени, стоит подумать: не потому ли три великих пирамиды Гизы изображают звезды Пояса Ориона в том положении, которое они занимали 12 500 лет тому назад, в то астрономическое время, которое они называли Первым, то есть в начале восходящей части прецессионного цикла?

Другой вопрос, от которого в значительной степени зависит направленность нашего исследования, касается отождествления Сфинкса с созвездием Льва, особенно в момент весеннего равноденствия в 10 500 год до н. э. В частях III и IV мы рассмотрим ряд астрономических ключей, хранившихся в древнеегипетских текстах, которые свидетельствуют в пользу этого предположения и из которых вытекают довольно интригующие последствия.

Основополагающие вопросы

Если бы памятники некрополя Гизы не имели особого значения в истории человечества, не стоило бы пытаться их изучать и интерпретировать. Однако вряд ли можно представить себе что-либо более важное, чем они. В известном смысле они всегда были с нами. Это важный указатель в нашей истории, мемориал происхождения нашей цивилизации; возможно, что они еще явятся источником жизненно важной информации о нашей судьбе. Иными словами, Гиза в большей степени, чем любое другое место древности, заново ставит старые основополагающие вопросы (а, возможно, и способна дать на них ответ): «Кто мы?», «Откуда пришли?» и — как знать — даже «Куда мы идем?» По этим причинам мы просто не можем позволить себе быть безразличными к Великому Сфинксу и трем великим пирамидам. По этим причинам огромное значение имеет качество исследований, посвященных им, описывающих их и объясняющих.

Как мы увидим в части II, эти исследования странным образом переплетаются с древним преданием о поиске спрятанных камер и утерянных записях Гизы.