Анатолий Николаевич Жуков (род. 5 января 1931)

Анатолий Николаевич Жуков

(род. 5 января 1931)

Родился в заволжском селе Новая Хмелёвка Самарской области. Во время войны, как и многие подростки, работал рядом и наравне со взрослыми: прицепщиком и сеяльщиком на тракторах, копнильщиком и штурвальщиком на комбайнах, заготавливал сено – любая крестьянская работа стала привычна его рукам. Тяготы послевоенных лет в деревне тоже легли в основном на плечи вдов и их подрастающих детей, не дождавшихся с войны своих отцов. Анатолий Жуков в своей большой, из шести человек, осиротевшей семье был старшим, и ему пришлось нелегко. Хотя уже и появились на полях новые тракторы, комбайны, подросли и стали механизаторами недавние мальчишки, будто весенними соками, наливалась и зацветала жизнь. А потом служба в армии, учёба ночами, первый рассказ, опубликованный в окружной военной газете и получивший премию на конкурсе. После армии он вернулся в свой совхоз, но тяга к литературе увела его в газету. Здесь он прошёл новую выучку, стал журналистом, который находится в гуще событий и поддерживает самые тесные контакты с механизаторами, животноводами, агрономами, председателями колхозов и совхозов, секретарями райкомов. Такие контакты облегчались его предыдущей трудовой практикой – знающему работнику проще понять другого специалиста. Тогда-то и стали накапливаться и сознательно отбираться те наблюдения и впечатления, которые потом лягут в основу его рассказов и повестей. К тому Анатолий Жуков остро почувствовал недостаточность образования, литературной культуры. К первым своим книжкам рассказов автор относился довольно критически. И вот в тридцать лет стал студентом Литературного института имени Горького, после окончания которого в 1966 году несколько лет ездил по стране в качестве корреспондента молодёжного журнала, а затем работал в издательствах, много лет был редактором в издательстве «Советский писатель», несколько лет был директором этого издательства и одновременно писал рассказы, повести, романы.

Первый сборник рассказов «Опоздавший пассажир» вышел в Ульяновске в 1960 году. Сборник рассказов «Надежда» обратил на себя внимание литературной партийной прессы. И долгие годы писал роман «Дом для внука» (Современник, 1977), который принёс ему заслуженную славу. Здесь автор предстал уже зрелым мастером, способным увидеть и показать жизнь в напряжённой борьбе противоречивых тенденций.

О Жукове заговорила критика, а на ответственных литературных форумах этот роман стал упоминаться как достижение современной литературы. Роман злободневный, острый, талантливый.

«Дом для внука» – это серьёзная попытка заглянуть на события недавнего прошлого с высоты сегодняшнего дня и разобраться в их сложностях и противоречиях. Этот роман, как признаётся сам автор, он написал о своих земляках, живущих в середине России, на берегу Волги, – удивительных, неповторимых людях. При этом повествование начинается с очень трудного периода в жизни его героев – со времени, когда им пришлось оглядываться назад, поверять великим прошлым своё настоящее, свои будни, которые ещё не отстоялись, не сплавились в такой монолит, как будни прошлого, и потому их трудно оценить, трудно сопоставить с уже завершённым. А ведь настоящее действительно выверяется не по одному прошлому, есть мерка текущего дня, есть, наконец, высокая мера будущего, мера идеалом. Вот с этой высокой мерой и подходит писатель к минувшим событиям.

Действие в романе начинается почти сразу же после ХХ съезда партии (1956), когда сталкивались прямо противоположные точки зрения на самые коренные проблемы социалистического строительства, когда некоторые из руководителей не успели осознать, что наступили времена, требующие новых решений, новых форм ведения хозяйства, нового характера взаимоотношений между людьми.

Первый секретарь райкома партии Роман Баховей не заметил, как изменилась обстановка в стране, как за его спиной второй секретарь райкома Иван Балагуров уже переменил тактику и манеру поведения и внешним, показным демократизмом склонил на свою сторону большую часть районных руководителей, от которых зависел успех на отчётно-выборной конференции. Баховей терпит поражение, а Балагуров становится первым секретарём райкома. И естественно, много страниц отведено в книге новым методам руководства, которые тоже оказались недостаточно долговечными. Писатель правдиво, точно показывает уязвимость этих «новых» методов.

Превосходно изображает Анатолий Жуков и ещё одного своего героя – Андрея Щербинина, вернувшегося домой после реабилитации. Двадцать лет назад он занимал здесь пост председателя райисполкома. После возвращения его восстановили в партии и на прежнем месте работы, но дальнейшая совместная деятельность привела к разрыву его отношений с прежними друзьями – Баховеем и Балагуровым. Три коммуниста, которые вместе участвовали в проведении коллективизации, вместе укрепляли советскую власть и налаживали хозяйственную жизнь района, в новой обстановке оказались людьми совершенно непохожими, более того, сторонниками совсем разных стилей и методов руководства.

Есть в романе ещё два примечательных персонажа, между которыми, несомненно, также проводятся автором художественные параллели, – это крестьяне Яков Мытарин и Иван Чернов. У них тоже, казалось бы, много общего: вместе воевали на Гражданской, вместе пахали землю, почти одновременно женились. Только Черновы вовремя разделились, а Мытарины не хотели дробить хозяйство, решили жить индивидуально и попали в кулаки, за что были сосланы на Север.

Иван Чернов – человек добрый, работящий, уступчивый. Он не полезет на рожон, даже если увидит, будто что-то делается не так, как надо, он принимает уже сложившийся порядок и довольствуется тем, что есть.

Яков Мытарин из тех, кто не прощает обид, не идёт на компромиссы с самим собой, безжалостен и к себе, и к остальным. Отсюда его многочисленные столкновения с людьми. Не понравилась Мытарину и жизнь, сложившаяся в его отсутствие в родной Хмелёвке: его раздражают беспорядок, равнодушное отношение к земле, к работе. Со всей резкостью он говорит об этом односельчанам, а те в ответ насмехаются над ним, как над устаревшим, ничего не понимающим в новой жизни человеком. Это, в свою очередь, озлобляет Мытарина, он не может простить этого людям, как не прощает и давней обиды. Сложные чувства испытываем мы к этому человеку: он и притягивает – своей физической и нравственной силой, уверенностью в себе, неравнодушием, – и отталкивает нелюдимостью, ожесточённостью, резкостью суждений.

Раздумья Якова Мытарина сменяются раздумьями Ивана Чернова. Неужто всё так действительно плохо, как кажется его односельчанину и другу? Нет, решительно нет, возражает Чернов: «Яка злобствует, ничего не признаёт, а ведь много хорошего мы сделали…» И доказывает, что это так, а не иначе.

С развитием событий в книге становятся более определёнными и характеры Баховея, Балагурова, Щербинина. Баховей привык командовать, требовать беспрекословной исполнительности и повиновения, а времена-то изменились. А Балагуров понял по-своему суть происшедших перемен в обществе – и тут же перестроился: стал разыгрывать из себя «либерала». И лишь Щербинин остался по-настоящему верен реалистическим идеалам, сохранил в себе чистоту человеческого отношения к людям, к работе во имя лучшей жизни.

Анатолий Жуков отражает поступательное движение жизни, показывает, как осуществляется перестройка этой жизни в районе, как рождаются новые планы и замыслы. Он воссоздаёт интересные человеческие характеры, сложные, противоречивые, сталкивающиеся в борениях страстей на жизненных перепутьях.

А через несколько лет – ещё один роман, роман в четырёх повестях «Голова в облаках», вышедший в издательстве «Современник». По обычаю прежних лет роман сразу привлёк внимание читателей и критики. В «Литературной газете», в «Литературном обозрении», в «Правде» заговорили о повестях, опубликованных в журналах «Новый мир», «Октябрь» и других, которые и составили роман.

В начале января 1986 года творческое объединение прозаиков Московской писательской организации провело обсуждение повести Анатолия Жукова «Чудо природы», которой и начинается роман в четырёх повестях. С подробным анализом повести Анатолия Жукова выступили известные прозаики и критики В. Шугаев, В. Ильин, Р. Киреев, А. Савеличев, А. Афанасьев, Ю. Леонов, В. Щербаков, В. Рогов, А. Бауло, Э. Сафонов, В. Маканин. Говорили о том, что автору удалось в сказочно-шутейной повести передать острые противоречия современности, высмеять бюрократизм, тягу к заседательству, компанейщине и другие чиновничьи недостатки, которые укоренились за последние годы во многих звеньях советского и партийного руководства. Высмеять, довести до абсурда нелепости жизни и показать их губительное воздействие на живое человеческое дело – вот главная задача писателя в этой повести.

А всё начинается вполне нормально и естественно: известный в округе рыбак Парфенька Шатунов, невзрачный, маленький, способный только на то, чтобы сидеть на берегу Волги и ловить рыбу, в одно прекрасное утро поймал на крючок экземпляр выдающийся по размеру, необыкновенный по своей окраске и строению (ничего фантастического тут пока нет: сколько идёт публикаций о неожиданных открытиях чудес в природе, о не познанных до конца глубинах морей и океанов, озёр и горных ущелий. Почему бы и в Волге не быть этакому «чуду природы»?). И этот необыкновенный случай дал автору возможность в шутейной форме, порой острой и саркастической, порой доходящей до гротеска, а порой ограничивающейся незлобивой шуткой, лёгкой иронией по поводу человеческих недостатков, высказать своё отношение к тем порядкам, которые укоренились в районной жизни… И если бы только в районной. Одна нелепость порождает другие нелепости, заседания следуют за заседаниями, создан штаб по перевозке необыкновенной рыбины, созданы службы, которые тоже заседают, председатели колхозов спорят между собой, кому должна принадлежать рыбина, давно забыли про Парфеньку и даже не пустили его на ответственное заседание, на котором решалась судьба рыбины, им пойманной.

Анатолий Жуков вводит в действие множество персонажей, знакомых по роману «Дом для внука», Балагурова, Межова, Мытарина и др. Вокруг вроде бы пустякового дела (ну, подумаешь, поймал «чудо природы», ну и что? Есть ведь дела и поважнее!) закрутились все службы района, сюда брошены все машины, множество работников различных рангов, сюда прибыли столичные специалисты… И сколько здравых мыслей автор высказывает по этому необычному поводу. О промышленных отходах, которыми по-прежнему губят рыбу в Волге, несмотря на десятки постановлений; о порядке и дисциплине («Избаловался народ совсем, только бы не работать»); о пьянстве и алкоголизме; о формализме и бюрократизме; о равнодушии и высокомерии «начальничков», которые с презрением относятся ко всем стоящим ниже их по служебной лестнице и угодливости и подхалимстве перед теми, кто выше их рангом.

И особенно ярким человеком показан Парфенька, изловивший ту самую рыбу. Покрикивают на него как на чудака, ничтожно маленького человека, инспектор называет его «старым хулиганом», подполковник милиции заводит на него «дело», старшина составляет протокол, авось разберутся потом, а через некоторое время Парфёна славят как замечательного умельца, печатают его портреты в газетах, заказывают столичному художнику его портрет, а в конце концов забывают о нём, захваченные кампанией по спасению рыбы… Всё кончается крахом: рыбина ушла в Волгу и всё вернулось на круги своя.

А в памяти остаются все сцены, в которых действует Парфён Шатунов: «Парфенька стоял перед надвинувшимся на него инспектором, глядел в его страшные чёрно-лакированные глаза и не пятился, не отступал, не отводил взгляда. Впервые в жизни. Родовая шатуновская цепочка натянулась струной вслед за Витяем и уже вибрировала-пела от напряжения, и мчались по ней другие сигналы – протеста, неповиновения, бунта, решимости стоять до конца».

В этих размышлениях Парфеньки, а вслед за ним, конечно, и автора – главный смысл положительной программы Анатолия Жукова: устоял Парфён под напором всех тех, кто до известной степени олицетворял всё худшее в нашей жизни и что необходимо искоренить, если мы хотим не на словах, а на деле улучшить нашу жизнь.

Вторая повесть романа «Печать» тоже начинается вроде бы обыкновенно и естественно: отжил своё время на месте директора пищекомбината Башмаков, плана не выполняет, действует по старинке, завёл бюрократические порядки, вот на его место предлагают молодого красивого секретаря комитета комсомола, энергичного, демократичного, весёлого, бурными аплодисментами встречают собравшиеся это предложение председателя райисполкома… И сам Ручьёв ничуть не сомневался в том, что ему и эта должность будет по плечу. Ну, там покрутится, конечно, сначала, поработает с людьми, посоветуется, а там уж всё покатится по восходящей. И действительно молодой, крепкий, ещё не бюрократ и не формалист, Ручьёв весело вошёл в новую должность, тут же разрешил секретарше сбросить длинную должностную юбку, приодеться в модную мини, никого не задерживать в приёмной, пусть все заходят, кому он окажется нужен, чтоб никакого бюрократизма, никаких лишних бумажек, всё должно быть на личной честности и порядочности…

И вот начинается трудовой день Ручьёва… Автор предельно сгущает краски его трудового дня. Трещит то и дело телефон, поздравляют его из райкома, райисполкома, из области звонит начальство и тут же дают поручения, приходят люди, дверь не закрывается ни перед кем, вот уже несколько человек толпится в кабинете, а телефон не отпускает, вот он уже начинает покрикивать на какого-то посетителя, вот уже дают ему сдачи, утрачивается контроль над ситуацией, потому что занимается мелочами, которыми вполне могли бы заняться его заместители. И вот уже первые нелепости врываются в его трудовой день: он разрешил ребятам-школьникам вывезти всякие устаревшие станки как металлолом, а вместо этого они вывезли хорошие мясорубки, которые, правда, при старом директоре Башмакове успели проржаветь, но сейчас так были нужны. Директор совхоза позвонил Ручьёву и попросил взять убитых током четырёх коровов и быка, нужны мясорубки, а мясорубки на барже с утилем, нужна справка, чтобы их получить обратно. В кармане была колбаса и печать, он в небольших перерывах машинально закусывал, колбаса была как резиновая, но разглядывать было некогда, входил новый посетитель. Конец месяца, конец квартала, конец полугодия, всем нужно было выполнять план – лекторам, самодеятельным артистам, санитарным врачам, пожарникам, а тут ещё журналисты появились. И всем он нужен, все от него чего-то хотят. Прибежал Куржак, ему нужна была справка, пришёл Башмаков, ему нужна была справка, всем нужны были документы с печатью, а печати в кармане не оказалось, скорее всего он её съел, язык синий да и руки… А что теперь делать без печати? Все документы требуют печать…

Блестяще, остро сатирически Анатолий Жуков нагнетает события, сталкивает характеры, запутывает события в такой клубок, который уже почти невозможно размотать. И всё вполне правдиво, реалистически обоснованно. Если в «Чуде природы» есть гиперболизация происходящего, которое возможно лишь при фантастическом развитии событий, то здесь всё – реально, всё правдиво, нет ни малейшей ирреальности событий. Всё так спрессовано, сгущено.

Ручьёв бегает от одного учреждения к другому и просит помочь ему в его безвыходном положении, ведь он лишь первый день директорствует, нет ещё опыта. Как вернуть печать, ведь без печати не дают зарплату, а без зарплаты стоят без покупателей магазины, а тут кто-то стонет, что без денег он не может навестить жену, нужно ей хоть яблок привезти, ведь она родила ему сына… А Ручьёв всё бегает по инстанциям, был в райкоме, был в газете, в больнице, в милиции, всем весело, когда узнают, что с ним произошло, но печать ему выдать не могут. Без печати он – никто, никому не интересен, провалился сразу же, в первый же день… Конечно, печать нашлась за подкладкой, но уже всем стало ясно, что Ручьёв провалился на новом месте. Сползла с него уверенность в себе, постарел он за этот день, появились морщины и всяческие складки на щеках.

Блестящую повесть написал Анатолий Жуков, чем-то она напоминает «Дьяволиаду» Михаила Булгакова, но лишь «чем-то».

Столь же неназойливо, вполне добродушно и естественно развиваются события в третьей повести «Судить Адама!» и четвёртой повести «Голова в облаках», разных по персонажам и событиям, но единых по сути и проблемам.

Адам – это кот тигровой масти, сильный, мощный хищник, который мышей не ловит из-за того, что давно уж в крестьянском доме нет мышей, потому что нет амбаров, где содержалась некогда пшеница, но этот кот ворует цыплят, утят, промышляет в магазинах. Жители посёлка написали заявление в народный суд, чтобы привлечь к ответственности кота, а главное – его хозяина Титкова, много насолившего своим односельчанам, когда он ещё был агентом по сбору налогов… Вроде бы затеяли «шутейное дело», но народный суд ничего шутейного здесь не увидел, а передал заявление в товарищеский суд: дескать, разбирайтесь, если найдёте нужным. Председатель Мытарин, изучивший вопрос, тоже посоветовал «делу» дать ход, собрать материалы, допросить свидетелей и пр. Так начались вроде бы «шутейные» заседания товарищеского суда. Но сколько нешутейного выплеснулось из душ человеческих в ходе этого разбирательства. И вот задумались члены товарищеского суда, ход разбирательства был настолько откровенным и беспощадным к слабостям человеческим, что вроде бы «шутейный» суд над Адамом и Титковым вылился в суд над самими собой, над своими собственными слабостями, с которыми свыклись и примирились, в них, этих слабостях, запутались. Выступавшие и просто участники этих заседаний признаются в своих грехах, отступлениях от нравственности своего народа, тоскуют о правде и гласности общественных отношений и казнят себя, что не смогли преодолеть в себе душевной робости, когда необходимы были и мужество, и стойкость в преодолении косности, очковтирательства и прочих грехов, с которыми всегда велась нешуточная борьба в душах человеческих.

«Учёные, они любят всё разделить на мелкие части, всю нашу жизнь. Вот только соберут ли потом эти части в одно целое, неизвестно. А разобрали уже многое» – так Анатолий Жуков вместе со своим положительным героем подводит итог расследований, осуждая всё скороспелое, всё безнравственное, отжившее, не имеющее почвы в реальной нашей повседневности, но всё ещё крепко цепляющееся за души людей.

Когда-то здесь у каждой малой деревни гуляли тысячные отары овец, романовские дублёные полушубки были повседневной одеждой крестьянина, а сейчас эти же крестьяне похожи на иждивенцев, живут на той же земле, а пользуются дарами прилавков магазинов и базаров: «Некоторые хозяйки дошли до того, что капусты на зиму не запасают, нарубить лень, свежую давай весь год…» О бережном отношении к природе, к лесу, к земле, нравственным традициям народного бытия, ко всему, что окружает, – обо всём этом и многом другом размышляет автор романа, словно предвидя то, что началось после так называемой перестройки и предательского правления Ельцина и его компании.

Умный, глубокий, морально чистый Анатолий Жуков написал острые, современные книги, во многом опередившие своё время, давшие анализ партийных и советских грехов и безнравственного отношения к своему государству, а главное – к народу.

Жуков А.Н. Дом для внука. М., 1977.

Жуков А.Н. Осенний крик журавлей. М., 1978.

Жуков А.Н. Чудо природы: Роман в новеллах. М., 1985.

Жуков А.Н. Голова в облаках. М., 1989.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.