ПРЕВРАЩЕНИЕ ЗВЕРЯ В НЕБО И ЗЕМЛЮ

ПРЕВРАЩЕНИЕ ЗВЕРЯ В НЕБО И ЗЕМЛЮ

У многих народов есть мифы о том, что труп чудо-животного, полудракона-получеловека или первочеловека-великана, которого кто-то растерзал или убил непобедимый герой, или же принесли в жертву боги, превратился в окружающий мир. Череп трупа стал небесным сводом, тело — землей, кости — горами, кровь — морями и реками, глаза — солнцем и луной, зубы — скалами и камнями, волосы — лесами. В Австралии «люди-кенгуру» инсценируют во время колдовских обрядов миф: на великого первопредка кенгуру напали собаки.

Они разорвали его на части. Там, где упала печень кенгуру, вырос холм, где шкура — скалы, где кости — камни, а из камней — люди. Многие племена североамериканских индейцев знают миф о том, что их тотем-животное, принявший вид прекрасного юноши, был растерзан великанами. Части его тела превратились в различные элементы Вселенной. На Марианских островах записан миф о первом человеке Пунтан, который просил перед смертью свою сестру сделать из его головы и плеч небо и землю, из глаз — солнце и луну, из ресниц — радугу. Сестра осуществила желание брата.

Во многих мифах боги для создания мира пользуются трупом своего противника. В древневавилонском сказании бог Мардук использовал для этой цели тело чудовища Тиамат. В скандинавском мифе, изложенном в Эдде, говорится: «В начальное древнее время жил великан Имир. Тогда не было неба и земли, а всюду зияла бездна». На Имира напали его враги и из трупа Имира возник мир: из черепа — твердь небесная, из мяса — земля, из крови — моря и озера, из костей — горы, из зубов — скалы и утесы, из волос — деревья и леса.

В Ригведе говорится, что боги убили для жертвоприношения первозданное существо — великана Пурушу, имевшего 1000 голов, 1000 глаз и 1000 ног, рассекли тело и из его частей создали мир. В Китае был миф о сыне неба Пань-гу, имевшем голову дракона, а тело змеи. Когда он умер, то из его головы возникло небо а из ног — земля, из глаз — солнце и луна, из волос — деревья и трава, из зубов и костей — металлы и камни, из крови — реки. На Руси в «Стихе о голубиной книгe» сказано, что солнце красное родилось от лица божьего, светел месяц — от белой груди божьей, звезды частые — от риз божьих, зори белые — от очей господних, ветры буйные — от дыхания, дробен дождик и росы — от его слез.

Подобные мифологические воззрения — пережитки представлений, свойственных первобытному сознанию, уподоблявшему природу человеку. Ленин писал, что «инстинктивный человек, дикарь, не выделяет себя из природы»[7]. Таинственная всемогущая природа, перед которой первобытные люди были беспомощны, представлялась им таким же существом, как они сами, части которого уподоблялись тем или иным элементам Вселенной. Первозданные великаны Пуруша, Пань-гу, Имир и т. д. были тотемами, в образах которых олицетворялась окружающая природа. Например, северные племена представляют себе землю в виде лося, спина его — горы, шерсть — леса, мошкара, вьющаяся над ним, — птицы.

Мифы о превращении частей трупа тотема в предметы или явления природы возникли как объяснение, почему одни и те же названия одновременно обозначали части человеческого тела и окружающего мира.

Когда-то существовало одно слово для головы и неба. Поэтому в индийском мифе небесный свод создан из черепа Пуруши, в скандинавской «Эдде» — из черепа Имира, в греческом сказании Атлас держит небесный свод на своей голове. Понятия — глаз, солнце и луна обозначались одним словом, солнце считалось оком дневного неба, луна — оком ночного. В Древнем Египте слово «солнце» употреблялось в значении «правый глаз», «западный глаз», а луна — как «левый глаз», «восточный глаз». В древнеегипетских амулетах изображения правого и левого глаза означали солнце и луну — глаза бога Ра. В ведийских мифах глаза подобны солнцу и луне. В китайском иероглифическом письме есть связь между знаками глаза, солнца и луны. Поэтому глаза индийского Пуруши или китайского Пань-гу превращаются в солнце и луну.

Откуда же взялся сам миф об убийстве тотема?

Советский этнограф А. М. Золотарев в книге «Родовой строй и первобытная мифология» доказал, что истоки древних космогонических мифов восходят к сказаниям, сложившимся в родовом обществе, о борьбе двух тотемов-первопредков, в образе которых фантастически отразились кровнородственные и производственные связи, существовавшие тогда среди людей.

Древний род делился на две половины, получившие в науке названия фратрий (от греческого слова «братство»). Браки внутри фратрий были запрещены. Мужчины одной фратрии вступали в брачные отношения с женщинами другой фратрии. В языке и мышлении разных племен найдено множество грамматических форм, «двойных понятий», отражающих эту дуальную организацию раннеродового общества. Она повлияла на классификацию имен существительных, на разделение их на мужской и женский род. Все предметы и явления природы, считавшиеся взаимопротивоположными (свет и мрак, солнце и луна, небо и земля, суша и вода, черное и белое и т. д.), принадлежали к двум разным фратриям.

Дуализм организации раннеродового общества породил и мифы о двух тотемах-первопредках, олицетворяющих две фратрии, между которыми шла ожесточенная борьба, оканчивающаяся убийством одного и превращением частей трупа убитого тотема в различные предметы и явления природы.

Особенно много таких мифов у североамериканских индейцев. У них члены каждой фратрии выводили свое происхождение от одного из двух братьев-демиургов. Во главе каждой фратрии стоял вождь или колдун, который считался избранником этого тотема. Так, например, племя ахотави почитает койота (лугового волка) и лису. По словам ахотави, первоначально существовали только ясное небо и безбрежное море. Маленькое облако появилось на небе, но постепенно увеличивалось в размере, а затем спустилось и превратилось в серебристо-серую лису. Поднялся туман, сгустился и превратился в койота. Лиса просверлила дырку в нижний мир и спустилась вниз. Кругом простиралось безбрежное море, но был маленький остров, на котором поселились лиса и койот. Они поссорились, когда лиса стала устраивать мир.

Алгонкины верят, что владыка всех зверей — Манабуш (заяц или кролик огромного размера) застроил мир. На языке алгонкин «кролик» и «мир» обозначаются одним словом. Дом Манабуша находится там, где восходит солнце. Он однажды победил чудовище, похитившее солнце. Когда Манабуш охотился, то попал в великое озеро, которое вышло из берегов и затопило весь мир. Кролик стал носиться на плоту по безбрежным водам и превратил в землю горсть песку, принесенную ондатрой, после того, как попытка ворона найти песок не удалась. У Манабуша есть злой брат-близнец, с которым он враждует и ссорится. Манабуш разрывает своего брата на куски, и его кости и внутренности превращаются в растения и животных.

Постепенно с исчезновением дуально-родовой организация зооморфные образы тотемов, которые всему научили своих сородичей, изобрели орудия, открыли огонь, показали приемы охоты, установили обычаи и правила поведения, вытесняются человекоподобными образами предков, а затем богами-демиургами. Ключ к тайнам происхождения древнейших космогонических сказаний оказался в дуальной организации раннеродового общества, в отождествлении природы с человеком.