1. Решающая битва на озере Поянху

1. Решающая битва на озере Поянху

Когда восстание в Юаньчжоу потерпело поражение в 4-м году Чжиюань (1338 г.), руководитель секты Майтрейи Пэн Инъюй бежал в район Хуайси и, скрываемый местным населением, начал тайно проповедовать свое учение и создавать вооруженные отряды, готовя еще более крупное восстание. Это был человек твердых убеждений и сильной воли, обладавший талантом оратора и умевший организовать, убедить и воодушевить людей. Живя среди крестьян, он постоянно беседовал с ними, говоря им об их страданиях, убеждал, что власть династии Юань непременно будет свергнута народом, и вселял надежду и веру в этих людей, терпящих бедствия и лишения. Пэн Инъюй в труднейших условиях вел пропаганду четырнадцать лет, и вокруг него сплотились десятки тысяч людей, изнемогающих от тяжелого труда. В 11-м году Чжичжэн (1351 г.) он создал западную группировку «красных войск» и поднял знамя восстания.

Пэн Инъюй выдвинул в руководители секты бывшего коробейника Сюй Шоухуэя, сказав, что он — перевоплощение Майтрейи и должен стать владыкой в мире людей.

В 8-ю луну того же года (1351 г.), когда все приготовления были закончены, члены секты зажгли курительные свечки, приняли клятву от своих людей и начали военные действия против монголов. Заняв Цишуй и Хуанчжоу, повстанцы сделали город Цишуй своей столицей и назвали его Ляньтайшэн (Ставка лотосовой башни). Они поставили Сюй Шоухуэя императором, назвав новую династию Тяньвань, а эру правления — Чжипин. Затем повстанцы захватили города Цзянчжоу (ныне Цзюцзян, пров. Цзянси), Жаочжоу (ныне Поян, пров. Цзянси), Синьчжоу (ныне Шанжао, пров. Цзянси), Юаньчжоу и Хуйчжоу. В 7-ю луну 12-го года Чжичжэн (1352 г.) они, сконцентрировав силы в Жаочжоу и Хуйчжоу, захватили Ханчжоу. Теперь территория государства Тяньвань охва-тывала современные провинции Хубэй, Хунань и Цзянси, южную часть провинции Аньхой и северо-западную часть провинции Чжэцзян. В войсках повстанцев была хорошая дисциплина: они не убивали, не распутничали и не грабили, а только распевали песни о будде Майтрейе. Взяв города, они составляли списки присоединившегося к ним населения, позволяли всем спокойно заниматься своим делом, брали на военные расходы только шелковые ткани и драгоценности из казенных хранилищ и складов и пользовались широкой поддержкой населения.

Когда после взятия Хуйчжоу и Ханчжоу и округов и уездов Чжэси и Чжэдуна отдельными отрядами силы Пэн Инъюя оказались разрозненными, он подвергся внезапному и неожиданному удару юаньских войск. Они развернули наступление на слабозащищенные пункты. «Красные войска» потерпели поражение, Пэн Инъюй пал в бою, Ханчжоу и Хуйчжоу были вновь заняты юаньскими войсками.

После гибели Пэн Инъюя Сюй Шоухуэй, провозглашенный повстанцами императором, потерял голову. Ему показалось, что Цишуй не так пышен для столицы, и он перенес свой двор в Ханьян. Его министр Ни Маньцзы (Вэньцзюнь) установил свой контроль над военными силами повстанцев и превратил Шоухуэя, который теперь не пользовался никакой реальной властью, в марионетку. В 7-м году эры правления Чжипин (1357 г.) Шоухуэй вместе со своей свитой задумал убрать Ни Вэньцзюня, но Ни Вэньцзюню, который также замышлял убить Шоухуэя, донесли об этом, и он во главе своих войск бежал в Хуанчжоу. Там командовал гарнизоном его подчиненный Чэнь Юлян, потомственный рыбак, обладавший большой физической силой и слывший искусным воякой. Когда Ни Вэньцзюнь прибежал в Хуанчжоу, район обороны Чэнь Юляна, последний неожиданно напал на него и, убив, присоединил его войска к своей армии. Развернув затем наступление на восток, он занял Аньцин, Чичжоу и Наньчан и вступил в соприкосновение с войсками Чжу Юаньчжана. Между обеими армиями произошли столкновения, военные действия шли с переменным успехом. В 5-ю луну 5-го года эры правления Лунфэн (1360 г.) Чэнь Юлян захватил Тайпин и Цайши и, довольный исполнением своих честолюбивых желаний, стал подумывать о том, чтобы в один прекрасный день занять Интянь. Он сделал храм Утунмяо в Цайми своим временным Дворцом, провозгласил себя императором, назвал свою династию Хань, выбрал эру правления Даи и овладел полностью территорией Цзянси и Хугуана.

Из всех повстанческих главарей того времени Чэнь Юлян обладал самой мощной военной силой, самой большой территорией и самыми честолюбивыми устремлениями. Он смотрел на Чжу Юаньчжана, сидевшего в Интяне, как на аиста в клетке, которого можно достать рукой. Через послов он вел переговоры с Чжан Шичэном о том, чтобы начать наступление на Чжу Юаньчжана одновременно с запада и востока с целью захватить и поделить контролируемую им территорию. У Чэнь Юляна во флоте были большие суда, называвшиеся «драконы, бороздящие воды Янцзы», которые, как говорили, могли запрудить реку. У него было также более 100 крупных судов и несколько сот больших боевых джонок. Поистине он мог «бросить копья и запрудить Янцзы», а его «суда и джонки покрывали тысячу ли». Гражданские чиновники и генералы в Интяне перепугались насмерть. Одни полагали, что следует капитулировать перед Чэнь Юляном; другие предлагали бросить Интянь, сохранить военные силы и ждать, что произойдет дальше; третьи говорили, что надо перехватить у Чэнь Юляна инициативу и, ударив по Тайпину, сковать его силы. Наиболее трусливые втайне собирали пожитки, подумывая о том, где найти убежище после взятия города Чэнь Юляном.

После прибытия Лю Цзи в Интянь Чжу Юаньчжан запросил его мнение о военном положении города. Лю Цзи проанализировал обстановку на западе и востоке и сказал Чжу Юаньчжану: «Чжан Шичэн тупица, и у него нет больших планов. Он будет думать лишь о том, как удержать занятую территорию, и не предпримет действий против вас, так что пока можно не обращать на него внимания. Чэнь Юлян — главный и опасный враг, полный честолюбивых замыслов. У него отборные солдаты и большие суда, которые находятся выше нас по течению. В такой обстановке надо перехватить военную инициативу, ударить по главному врагу, сконцентрировать силы и сперва ликвидировать Чэнь Юляна. После этого Чжан Шичэн окажется в изоляции, и можно будет усмирить его одним ударом. После этого разверните наступление на север и захватите Центральную равнину. Так сможете успешно завершить дело объединения Поднебесной под своей властью». Чжу Юаньчжан одобрил это предложение.

Для того чтобы нанести удар по Чэнь Юляну, лучше всего было заставить его самого первым перейти в наступление и создать благоприятную расстановку сил на поле боя. Генерал Кан Маоцай был старым другом Чэнь Юляна, а его дальний родственник также в свое время состоял в свите Чэнь Юляна. По приказу Чжу Юаньчжана Маоцай послал этого родственника под видом перебежчика к Чэнь Юляну с посланием, в котором сообщал ложные сведения военного характера и советовал ему наступать на Интянь с трех направлений, чтобы захватить его одним ударом. Юлян обрадовался и спросил родственника, где находится генерал Кан. Когда тот сказал ему, что Кан теперь обороняет мост у восточных ворот Интяна, Чань справился, какой это мост — деревянный или каменный, — и узнал, что деревянный. Было условлено, что Юлян начнет наступление на этот восточный мост, а сигналом к наступлению будет клич «Старина Кан!».

Тем временем Юаньчжан послал войска взять Гуансинь (современный Шанжао, пров. Цзянси), чтобы отрезать пути отхода Юляну, и расставил засады из крупных сил на путях наступления последнего. В течение нескольких ночей восточный деревянный мост был разобран и на его месте построен каменный. Все было подготовлено, оставалось только ждать момента, когда Юлян сам бросится в ловушку.

Юаньчжан, находившийся на командном пункте на вершине горы Лулуншань, господствовавшей над окружающей местностью, разработал систему сигналов, приказав по обнаружении противника поднять красный флаг, а войскам, укрывшимся в засаде, атаковать врага после развертывания желтого знамени. Тем временем Юлян, радостный и возбужденный, спешил к восточному мосту во главе основных сил своей армии. Увидев перед собой большой каменный мост, он понял, что его провели, и перепугался. Он все же стал кричать «Старина Кан!», но никто не откликнулся, и он задрожал от страха. Не успел он оправиться от нерешительности, как над горой взвилось желтое знамя, со всех сторон раздались громкие крики и удары в барабаны. Солдаты, находившиеся в засаде, окружили отборные полки Юляна. Они дружно напирали на них с гор, из долины и со стороны реки и в этой битве уничтожили главные силы армии Юляна. Убитых и утонувших было великое множество, только в плен было захвачено свыше 20 тыс. человек. В это время как раз был отлив; флот Юляна, сев на мель, не смог повернуть назад и весь оказался в руках Юаньчжана.

После того как Юлян потерпел сокрушительное поражение, Чжан Шичэн уже не посмел выступить против Юаньчжана.

В 1-ю луну 7-го года эры правления Лунфэн (6 февраля-7 марта 1361 г.) Сяо Мин-ван пожаловал Юаньчжану почетный титул У-го-гун («герцог владения У»). Между тем Юаньчжан, воспользовавшись победой над войсками Чэнь Юляна, предпринял крупное наступление против последнего. Лично возглавив свою армию, он взял одним ударом Аньцин и Цзянчжоу. Войска, оборонявшие эти города, перешли на его сторону. Сам Юлян бежал в Учан. Теперь все округа и уезды провинции Цзянси и юго-восточная часть Хубэя перешли под контроль Юаньчжана. Территория Чжу Юаньчжана теперь расширялась с каждым днем, а территория Чэнь Юляна сокращалась со дня на день. Таким образом, военная обстановка, сохранявшаяся неизменной в течение ряда лет, переменилась коренным образом. По реальной военной мощи Юаньчжан уже превосходил Юляна.

В разгар кровопролитных боев между армиями Чжу и Чэня в Цзяннани группировка «красных войск» на севере во главе с Сяо Мин-ваном потерпела ряд поражений, и там создалось критическое положение. Главнокомандующий юаньскими войсками Чаган-Тэмур отвоевал у «красных войск» Шэньси и Ганьсу. Воспользовавшись расколом в среде «красных войск», истреблявших друг друга в Шаньдуне, он посулами добился сдачи «красных войск» под командованием Тянь Фэна, занял Шаньдун и усилил тем самым свою военную мощь. Затем он перешел в наступление на столицу государства Сун Бяньлян и взял город штурмом, а Сяо Мин-ван отступил в Аньфэн. (Ранее, после отхода юаньской армии, Аньфэн также перешел в руки «красных войск».)

Военное положение на севере стало для повстанцев критическим. После потери Шаньдуна создалась опаснейшая ситуация: стала невозможной защита столицы Сяо Мин-вана Аньфэна и перед противником открылся путь на опорную базу Юаньчжана Интянь. В последние годы стабильность в районах, занятых Юаньчжаном, целиком зависела от прикрытия с севера главными силами «Красных войск» Сяо Мин-вана. Теперь обстановка там резко изменилась: в случае падения Аньфэна Юаньчжану пришлось бы непосредственно противостоять наступлению главных сил юаньской армии. Когда он оценил соотношение сил, то разница в реальной силе его противника оказалась слишком большой. Поэтому он решил всеми доступными способами уклоняться от сопряженных со смертельной опасностью решительных сражений с главными силами юаньской армии, вступать в переговоры с противником, когда он далеко, и атаковать его, когда тот близко. В этих условиях Юаньчжан решил установить мир с Чаган-Тэмуром и дважды отправлял к нему послов с богатыми дарами и личными посланиями, прося установить дружественные отношения. По возвращении послов ему стало известно, что «красные войска» в Иду самоотверженно обороняются и что город пока не пал, а у Чаган-Тэмура до захвата этого важного опорного пункта наверняка не будет дополнительных сил, чтобы наступать на Аньфэн. Правильно оценив обстановку на севере и успокоившись, Юаньчжан решил сначала напасть на Чэнь Юляна и добить его.

Между тем посол Чаган-Тэмура, министр финансов юаньского правительства Чжан Цян прибыл морем в Чжэдун с винами из императорских складов, шапкой с восемью шариками из драгоценных камней для Юаньчжана и с императорским указом о назначении его главой провинциального правительства Цзянси. Однако он прождал целый год у Фан Гочжэня разрешения проследовать дальше последний дважды посылал людей к Чжу Юаньчжану с сообщением о прибытии юаньского посла, но Юаньчжан оставлял доклады без внимания, ожидая перемен в военной обстановке на севере. И только в 12-ю луну 8-го года Лунфэн (1363 г.) Чжан Цян со всем посольством прибыл в Интянь из Цзянси. К этому времени Чаган-Тэмур уже был убит, а главнокомандующим по наследству был назначен его приемный сын Коко-Тэмур (племянник Чаган-Тэмура, ранее звавшийся Ван Баобао). Вскоре было получено донесение, что Коко-Тэмур и другой главнокомандующий, Болот-Тэмур, отчаянно враждуют друг с другом, и стало очевидно, что юаньская армия не пойдет на юг. Именно это успокоило Чжу Юаньчжана, заставило его изменить решение и подготовить план военных действий.

Когда Чжан Цян прибыл в Интянь с официальным приказом юаньского императора о назначении Юаньчжана, тот в это время получил письмо от уроженца Нинхая Е Дуя, который советовал ему не принимать чиновничьего поста от Юаней, и создать свою собственную династию. Кроме того, он предложил такой стратегический план:

«Следовало бы на Юге присоединить владения Чжан Шичэна, умиротворить Вэньчжоу и Тайчжоу, захватить Фуцзянь и Чжэцзян, основать столицу в Цзянькане (Цзиньлине), расширить земли по рекам Цзян и Хань, совершать походы на Север и при отступлениях организовывать оборону по Янцзы. Ведь Цзиньлин в древние времена назывался местом, где извивается дракон и восседает тигр, и был столицей императоров и царей. Используя военные и материальные ресурсы города, можно прочно удерживать его при обороне, и тогда даже сто Чаганов не сравнятся с нами. Янцзы — превосходный естественный рубеж и не вызывает тревог. Обороняя район Хуайхэ, можно тем самым защищать и район Янцзы. Что касается уничтожения Чжан Лянби, то с этим пока можно подождать. Когда области Хуайдуна присоединятся к нам и мы захватим Центральную равнину на Севере, командующий Ли Сыци может присоединиться к нам.

Целей должно быть три. Лучше всего объявить о намерении внезапно захватить Ханчжоу, Шаосин, Хучжоу и Сючжоу и в то же время главными силами армии нанести удар прямо по Пинцзяну. Если стены города крепки и трудно быстро взять их, то следует осадить его, построить вокруг Пинцзяна линию заграждений, разместить там войска, которые бы, обрабатывая поля, прочно держались и перерезали пути в город и из города, направить отряды в окрестные районы, захватить их и собирать там налог зерном для снабжения армии. Сидя в осажденном городе, противник неминуемо будет изнурен! Когда Пинцзян падет и логово Чжана будет разорено, то Ханчжоу и провинция Чжэцзян обязательно сдадутся. Это первая цель.

Важнейшая база Чжан Шичэна расположена в Шаосине, а Шаосин — это приморский район, который к тому же трудно доступен, тем более, что пути подвоза продовольствия туда проходят через Саньдоу и Цзянмэн. Если одной армией атаковать Пинцзян и перерезать пути подвоза продовольствия, а другой армией атаковать Ханчжоу и перерезать пути переброски подкреплений, то Шаосин непременно будет захвачен. Атакуя в Сучжоу и Ханчжоу, Вы захватите Шаосин, а это называется вести наступления на других направлениях, чтобы ввести в заблуждение противника относительно главной цели. Когда Шаосин будет взят и Ханчжоу изолирован, то Хучжоу и Сючжоу повалятся к Вашим ногам, как от ветра. Когда затем Вы развернете наступление на Пинцзян и захватите этот важнейший центр, остатки врагов к северу от Янцзы рассыплются сами. Это вторая цель.

Фан Гочжэнь — алчный волк, и его невозможно приручить. Когда в прошлом Ваша великая армия заняла Учжоу, он тут же с готовностью и почтением принял Ваше письмо обеими руками и объявил себя Вашим подданным. Когда Вы впоследствии отправили к нему послов, то он снова проникся подозрениями и не подчинился. Напротив, он отправил морем послов к Юаням с сообщением, что области Цзиндуна уполномочили его сообщить об их подчинении власти Юань, и добился того, что Чжан Цян прибыл к Вам с императорским указом, а одновременно прислал к Вам еще посредника, чтобы уговорить Вас принять императорский указ. Он то переходит на нашу сторону, то призывает нас перейти на сторону Юаней. Поскольку он так вновь и вновь лукавит, надо поднять войска и наказать его! Но он опирается на флот и, узнав о прибытии войск, тут же с семьей уйдет в море. Ныне, пока Ваш посол ведет переговоры с ним от Вашего имени, как раз можно было бы внезапно ударить по нему и покорить его. Дело это срочное, не следовало бы медлить.

Область Фуцзянь первоначально составляла единое целое с областью Чжэцзян, там войск мало и города незначительны. Если усмирить Чжэцзян, то Фуцзянь сама возымеет намерение присоединиться, и склонить ее к этому будет нетрудно. Если же она станет медлить, то нужно отправить великую армию через Вэньчжоу и Чучжоу, а остальные войска — морем, и ее центр Фучжоу будет взят наверняка. Если же падет Фучжоу, то остальные районы легко сдадутся. Когда прогремит молва о могуществе, легко будет развернуть наступление на Гуандун и Гуанси и взять их».

Е Дуй, конечно, не знал, что Юаньчжан дважды отправлял посольства к Чаган-Тэмуру с целью установить дружественные отношения с ним, как и не знал того, что прибытие Чжан Цяна есть результат отправки этих посольств Юаньчжаном. Ему тем более не было известно, что Юаньчжан в связи со смертью Чаган-Тэмура и междоусобной войной между Коко-Тэмуром и Болот-Тэмуром изменил свое намерение перейти на сторону Юаней. Но разработанная Е Дуем стратегия наступления на различные районы и захвата их была плодом глубоких, зрелых размышлений и, несомненно, поучительна. Когда впоследствии Юаньчжан усмирял юго-западные округа и Гуандун и Гуанси, то его тактические приемы и последовательность операций действительно немногим отличались от предложенных Е Дуем. Выступление Е Дуя против капитуляции Юаньчжана перед Юанями к тому же отражало взгляды части китайской феодальной интеллигенции того времени, выступавшей против династии Юань и требовавшей объединения страны и мирной жизни. Одновременно оно объясняет причины, по которым часть феодальной интеллигенции того времени, так решительно действовавшая против «красных войск», вдруг переменила позицию и, напротив, стала поддерживать Чжу Юаньчжана.

Возвратимся, однако, к положению дел в группировке «красных войск» во главе с Сяо Мин-ваном. С тех пор как Сяо Мин-ван был провозглашен императором, Лю Футун захватил в свои руки решение всех важных военных вопросов у повстанцев. Футун был смел, решителен, способен поднимать людей в атаку и одерживал победы над противником, но оказался не в состоянии сплотить армию, установить единое командование войсками и примирить враждующих между собой генералов. Заняв много городов, он не смог создать эффективную систему административного управления ими. Командующие, которые во главе армий отправлялись в походы на территорию противника, были из числа его друзей и родственников и не все беспрекословно подчинялись ему. Когда большая армия посылалась в наступление широким фронтом, то уходила в глубь территории противника, отрывалась от своих тылов, распыляла силы и уничтожалась противником по частям. Когда армия терпела поражение, то она бежала в беспорядке и попадала в окружение. Хотя армия иногда занимала большую территорию, но последняя не укреплялась, и ее различные районы оказывались вскоре под ударами юаньских войск. Потерпев поражение, некоторые генералы из-за боязни наказания предпочитала переходить на сторону врага и, повернув оружие, сражались с «красными войсками».

Когда группировка «красных войск» вторглась в Корею и встретила там решительное сопротивление со стороны войск и населения, она вынуждена была отойти назад, напала по пути на Шанду, была разгромлена Болот-Тэмуром и сдалась ему.

В распоряжении Сяо Мин-вана и Лю Футуна оставалось только та расквартированная в Шаньдуне часть вооруженных сил, которая обороняла Аньфэн. После осады Иду большой армией Коко-Тэмура положение Аньфэна стало критическим, и Лю Футун лично повел подкрепление осажденным, но был разгромлен и бежал. Если бы пал Иду, то Аньфэн оказался бы изолированным. Когда во 2-ю луну 9-го года Лунфэн (1363 г.) один из командующих Чжан Шичэна осадил Аньфэн, в городе быстро кончились запасы продовольствия, не было подкреплений, войска и население голодало. Город не мог дольше выдерживать осаду, и Лю Футуну ничего не оставалось делать, как послать к Юаньчжану просьбу направить подкрепление в Аньфэн и снять осаду города.

До выступления войск Юаньчжана в поход к Аньфэну Лю Цзи настойчиво удерживал его от этого шага. Он считал, что великая армия не должна так легко оставлять базу, так как, если Чэнь Юлян нападет на базу, армия окажется в критическом положении. Кроме того, говорил Лю Цзи, вызволите Сяо Мин-вана — куда его денете потом? Оставите его императором? Или посадите в тюрьму? Или убьете? Если последнее, то незачем спасать его! Если первое, то не иначе как хотите добровольно стать пешкой, понапрасну посадить над собой начальство — надеть на себя узду, потерять свободу и инициативу! А Юаньчжан считал, что если будет потерян Аньфэн, то Интянь потеряет прикрытие, и что поэтому спасение Аньфэна и есть защита Интяня. И он лично повел армию на выручку Аньфэна. Еще до похода его армии войска Чжан Шичэна внезапно нанесли удар по защитникам Аньфэна и убили Лю Футуна. Подоспевший Юаньчжан во главе своей армии упорно бился с ними, и они, не выдержав, обратились в бегство. Юаньчжан, встретив Сяо Мин-вана выставленными для него императорскими экипажами с бубенцами, императорскими зонтами и веерами, поехал с ним в Чучжоу, выстроил там дворец для него, доставил туда щедрое угощение и заменил всех евнухов и слуг там своими людьми. Внешне он оказывал императору почести, а фактически держал его в заточении.

В то время когда Юаньчжан пошел на выручку Аньфэну, Чэнь Юлян, воспользовавшись его отсутствием, развернул наступление, осадил Хунду (современный Наньчан в провинции Цзянси) большой армией и занял города Цзиань, Линьцзян и Увэйчжоу. Он специально построил несколько сот больших судов высотой до нескольких чжанов, сплошь покрытых красным лаком, с десятками весел и тремя палубами. Эти корабли вмещали от двух до трех тысяч человек. Полагая, что он обязательно победит, Юлян взял с собой даже детей и всех чиновников, собрав приблизительно 600 тыс. человек. Городские стены Хунду первоначально примыкали вплотную к реке Ганьцзян, и, когда в прошлый раз Юлян штурмовал их, его солдаты, воспользовавшись тем, что вода поднялась и что у них были высокие корабли, влезли на городские стены с палуб кораблей, и город был захвачен ими. После того как Хунду был отвоеван обратно, Юаньчжан приказал немедленно перестроить стены и отодвинуть их от берега реки на тридцать шагов. Когда на этот раз армия Чэнь Юляна пошла в новое большое наступление, ее большие корабли не могли пристать к городским стенам, и войскам ничего не оставалось делать, как высадиться на берег, осадить и штурмовать город. В течение восьмидесяти пяти дней они штурмовали городские стены, многократно делали проломы, но врывавшиеся солдаты каждый раз отбрасывались назад. Защитники города заделывали проломы в стенах под прикрытием деревянных навесов, а когда навесы захватывал противник, им приходилось строить стену, одновременно сражаясь с врагом. И те и другие бились, ступая по трупам. Сражения были ожесточенными, обе стороны несли тяжелые потери. Хотя Хунду был изолирован от основных сил армии Чжу Юаньчжана и не получал никаких подкреплений, город, как неприступный утес, преградил путь армии Чэнь Юляна, не давая ей продвинуться вперед ни на один шаг. Битва продолжалась вплоть до 7-й луны (1363 г.), когда Юаньчжан лично пришел на выручку городу во главе большой армии. Только теперь неприятельская армия неохотно сняла осаду и повернула к озеру Поянху для встречного боя с Юаньчжаном.

На озере Поянху произошла битва, в которой главные силы обеих армий в течение тридцати шести дней ожесточенно бились между собой не на жизнь, а на смерть. Она была решающей для обеих сторон.

За четыре дня до начала решающего сражения Юаньчжан, расставив засады, заблокировал протоку из озера Поянху в Янцзы и тем самым преградил путь отхода для противника. Что касается состояния обеих армий, то войска Чэнь Юляна насчитывали около 600 тыс., а юаньчжановские около 250 тыс. человек. У армии Чэнь Юляна были большие и высокие корабли, которые выстроились сплошной цепью на протяжении более чем 10 ли, тогда как у Юаньчжана имелись лишь небольшие джонки. Как в живой силе, так и в снаряжении Юаньчжан уступал противнику. Но у него были и преимущества. Например, боевой дух солдат. У усталой и изнуренной армии Чэнь Юляна, которая, находясь в тяжких боях в течение трех месяцев у стен Хунду, не смогла продвинуться вперед ни на вершок и понесла тяжелые потери, сильно была поколеблена вера в победу, а в армии Юаньчжана, пришедшей на выручку городу, находящемуся в критическом положении, и идущей в решающую битву не на жизнь, а на смерть, боевой дух солдат был высок. В армии Чэнь Юляна десятки больших судов, связанных между собой железными тросами, не отличались ни скоростью, ни маневренностью, хотя волны были им не страшны, а небольшие джонки Юаньчжана брали на борт мало людей, но ими было легко управлять и маневрировать, и они, уступая судам противника в водоизмещении, превосходили последние в маневренности. В соотношении сил важное значение имела возможность пополнения запасов продовольствия. У армии Чэнь Юляна, отрезанной от тыла, запасы были на исходе, и бойцы были измождены; войска Юаньчжана непрерывно снабжались со стороны Хунду и тыла, солдаты ели досыта и, естественно, дрались хорошо.

В тактике Юаньчжана важное значение имела огневая атака, во время которой большие неприятельские корабли поджигались с помощью зажигательных сосудов. Среди последних были начиненные пороховыми зарядами зажигательные стволы, зажигательные стрелы, большие и малые зажигательные копья, зажигательные трубы «генерал» и петарды различных размеров. Имелся также зажигательный снаряд — так называемый мо-най-хэ (никуда не уйдешь). Это был цилиндр из тростниковых матов 5 чи в окружности и 7 чи в длину, оклеенный тряпкой или бумагой, обвязанный шелковыми или льняными бечевками и начиненный зажигательными сосудами с фитилем. Он подносился к мачте на бамбуковой жерди и привязывался к ее верхней части. При подходе к неприятельскому кораблю зажигали шнур и обрубали веревку, на которой висел цилиндр, и последний падал на неприятельское судно. Одновременно бойцы метали сосуды с зажигательной смесью на корабль, который сгорал дотла, так как команда не успевала тушить возникшие пожары. Кроме того, Юаньчжан применял в бою начиненные порохом и сухим камышом джонки, на которых добровольцы врывались в строй неприятельских судов и поджигали их. В дневном бою Юаньчжан использовал в качестве сигналов для передачи команд знамена и флаги, а в ночном — факелы и фонари, на дальнее же расстояние сигналы передавались катапультами и металлическими барабанами, и у него вся армия действовала дружно. В ближнем бою бойцы разделялись на одиннадцать отрядов, каждый из которых выстраивался в несколько эшелонов и имел на вооружении стволы с порохом, длинные луки и большие арбалеты. Солдаты сперва стреляли по противнику из стволов с порохом, затем из луков и арбалетов и в довершение всего шли в рукопашную, пуская в ход короткие мечи. Гремели боевые кличи; стрелы падали, как дождь; грохотали, как гром, взрывы катапультных снарядов; сверкали и мелькали мечи; резня шла вовсю такая, что покраснели даже воды Поянху. Бойцы обеих армий прыгали с корабля на корабль; над головами их все время пролетали зажигательные стрелы, катапультные снаряды с порохом и камни, перед глазами непрерывно сверкали и двигались ножи и мечи, в ушах стоял сплошной стук от ударов и крики. В озере плыли трупы убитых бойцов и командиров и барахтались и кричали о помощи выбивающиеся из сил раненые. То десятки белых судов Юаньчжана окружали красные корабли ханьской армии, то опять красные гнались за белыми, то и те и другие сбивались в кучи, и в беспорядке боя невозможно было различить, что творится. В иные дни казалось, что белые берут верх, а в иные — что красные имеют превосходство. Обе армии жестоко бились изо всех сил с переменным успехом, и, несмотря на большое число убитых и раненых с обеих сторон, ни одна не хотела отступать ни на шаг. В течение последних дней битвы у ханьской армии уже не было продовольствия, и на военном совете один из генералов Юляна предложил сжечь флот, высадиться на берег всей армией и отступить в Хунань, а другой генерал стоял за продолжение сражения. Юлян согласился с предложением отступить по суше. Тогда второй генерал, испугавшись наказания, сдался Юаньчжану во главе своих воинов. Вслед за ним капитулировал и первый генерал вместе со своими солдатами. Когда силы еще более убыли, Юлян, решив отвести войска, захотел пробиться из озера через протоку в Янцзы, но оказалось, что перед ним все пространство покрыто белыми судами, и он подвергся ударам с фронта и тыла. В разгар ожесточенного боя Юлян, желая лично выяснить обстановку, высунул голову из каюты и был убит шальной стрелой. Один из генералов Юляна взял на борт его труп и вместе с наследником престола Чэнь Ли бежал обратно в Учан.

Хотя Юаньчжан одержал победу в этой битве, она досталась ему дорогой ценой. Только за день боев 21-го дня 7-й луны (30 августа 1363 г.) красные потеряли 60 тыс. человек, а белые свыше 7 тыс. человек; были убиты многие храбрые генералы. На второй день после гибели Юляна Юаньчжан возжег курительные свечи и помолился Небу, угостил командиров и бойцов и обещал им, что в будущем, когда Поднебесная составит одну семью, они насладятся богатством и знатностью и будут назначены на должности больших чиновников.

После гибели Чэнь Юляна остатки его армии были уничтожены в считанные дни, а Чжан Шичэн, заботясь о своем владении, был способен только обороняться и не мог причинить ущерба Юаньчжану. На севере армии Коко-Тэмура и Болот-Тэмура бились между собой из-за территорий. Территория Юаньчжана расширялась с каждым днем, усложнялась и созданная им административная система. Его титул У-го-гун уже перестал соответствовать фактическому положению Юаньчжана, и он решил присвоить себе титул вана (князя). Вопрос заключался в том, каким ваном ему величаться. В 9-ю луну (1363 г.) Чжан Шичэн уже провозгласил себя У-ваном (князем владения У), а Интянь некогда был столицей государства У, созданного в свое время Сунь Цюанем. Пришлось поэтому и Юаньчжану титуловаться У-ваном. В 1-ю луну 10-го года Лунфэн (1364 г.) Юаньчжан провозгласил себя князем У и создал свое правительство. Теперь одновременно существовали два У-вана, и в народе стали называть государство Чжан Шичэна Восточным У, а государство Юаньчжана — Западным У. Было унифицировано обмундирование армии. Если раньше отличительными знаками солдат «красных войск» были только красные платки, а остальная одежда — что придется, то теперь боевые куртки и боевые передники командиров и бойцов, так же как боевые знамена, должны были быть красного цвета. Командиры и бойцы обязаны были носить красные кожаные шапки с широким верхом и прикрепленными к ним флажками, на которых было написано два слова — «свирепый и неистовый».

Во 2-ю луну 10-го года Лунфан (1364 г.) Юаньчжан лично повел большую армию, состоявшую из сухопутных войск и речной флотилии, в карательный поход против Инчана и, когда сын Юляна Чэнь Ли сдался без боя, создал из его бывших владений провинцию Хугуан. Наконец-то огромная территория, ранее принадлежавшая Юляну, целиком перешла во владения Юаньчжана.