XI. Последствия основания колоний

XI. Последствия основания колоний

Последствия возникновения постоянных греческих поселений на северных берегах Черного моря не замедлили сказаться на всем дальнейшем культурном развитии страны. Впервые в своей истории население причерноморских степей вошло в постоянное, повседневное общение с представителями классового общества, притом передового по тому времени греческого общества. Общение это, протекавшее иногда в форме военных столкновений, все же в основном имело мирный характер. Мирный торговый обмен являлся его приводным ремнем. В этих условиях и технические достижения, и хозяйство, и социальные отношения греческого общества не могли не оказать глубокого влияния на местное население. Эти влияния значительно ускорили процессы местного исторического развития; их можно проследить решительно во всех областях культуры скифских племен в V и IV вв. до х. э. Однако ярче всего нарастающая интенсивность сношений местного населения с греками улавливается в археологическом материале.

Прежде всего, еще в течение VI в., во второй его половине, мы видим значительное нарастание количества импортных греческих изделий в скифских археологических памятниках, причем постепенно изменяется и их качественный состав, их ассортимент. При сохраняющемся преобладании предметов роскоши в собственном смысле слова, в числе привозных предметов появляются и постепенно приобретают все больший удельный вес и изделия, предназначенные для повседневного бытового использования. Таковы, например, греческие амфоры (служившие, вероятно, первоначально для доставки вина, т. е. в известной мере также бывшие предметами роскоши), бытовая ионийская посуда и некоторые другие предметы.

Несколько позже, но в общем очень скоро вслед за возникновением греческих колоний, в составе вещественного комплекса археологических памятников, сохранившихся как от местного населения, так и от колоний, появляется новая группа изделий, не импортных, но изготовленных в греческих городах.

В этих изделиях отразился следующий, по существу уже выходящий за пределы нашей темы, этап в развитии взаимоотношений греков-колонистов с местным населением, превращение первоначально чисто торговых поселений, распространяющих продукцию мастерских своей метрополии, в самостоятельные производственные центры. В колониях возникает собственное производство не только таких продуктов и изделий, которые обеспечивают греческих поселенцев всем необходимым и заменяют им привычные изделия их родины (как, например, различные виды глиняной посуды, черепицы и т. п.). Наряду с этими производствами очень рано появляются и такие отрасли, которые рассчитаны специально на экспорт продукции как в среду местных племен — причем учитываются вкусы и потребности местного населения, в первую очередь его знати (особенно ярко это видно на производстве предметов роскоши), так и в Ионию и собственно Грецию (например, рыбозасолочное дело).

Процесс превращения торговых колоний в производственно-торговые центры протекает, по-видимому, довольно быстро и притом не одновременно в различных районах греческой колонизации.

Раньше всего мы его можем проследить в северо-западной части Черного моря, где он в основном завершается уже к рубежу VI и V вв. Об этом свидетельствует большое число находок в Ольвии и в прилегающих районах. Мы, например, знаем теперь, что в Ольвии и на Березани существовало производство бронзовых наконечников стрел скифского типа[145], в районе Ольвии изготовлялись бронзовые бляхи — украшения конского убора[146].Рано появляется также собственная ольвийская монета, одно из первых производств каждой самостоятельной греческой колонии. Одним из интереснейших показателей развития нового производства, скорее всего где-то в Ольвийском районе, являются бронзовые зеркала VI в до х. э., сочетающие раннюю греческую форму (круглый диск с закраиной, снабженный боковой ручкой в той же плоскости) с местными элементами в обработке ручки, чаще всего украшенной на концах фигурами одного или двух животных, исполненных в скифском «зверином» стиле[147]. Эти зеркала, распространенные от Венгрии до центрального Предкавказья и до южного Приуралья, несомненно, при тщательном изучении позволят сделать интересные выводы о развитии торговых сношений в VI в.[148] К той же группе колониального производства следует отнести несколько более поздний, украшенный фризом чисто греческих пальметок медный котел скифского типа из кургана V в. Раскопана могила на Днепропетровщине[149].

Раннее металлическое производство Ольвии, в деталях еще не изученное, вероятно, включало и обработку драгоценных металлов. Во всяком случае вероятно, что исключительные по своему значению находки из Феттерсфельде в Бранденбурге вышли из мастерских Ольвии или Тиры[150].

С другой стороны, и местное население начинает производить продукцию специально для торговли с греками, как это видно, например, из сообщения Геродота (IV, 17), что скифы пахари «сеют хлеб не для собственного употребления в пищу, а на продажу».

В области более молодых городов Боспора Киммерийского местное производство развивается только в течение V в. Одним из наиболее ранних образцов подобных изделий является известная золотая пластина, изображающая оленя, из кургана Куль-оба (1-я пол. V в.). Воспроизводя традиционный местный художественный сюжет, мастер-грек вместо органически cкомпанованных дополнительных звериных изображений, наложил на своего оленя ряд чисто греческих фигур животных, совершенно не связанных с основным изображением[151]. К концу столетия это колониальное производство на Боспоре в некоторых областях, например в художественной обработке драгоценных металлов, достигает чрезвычайно высокого уровня. По-видимому, из боспорских мастерских вышел целый ряд памятников мирового значения. Из них достаточно назвать относящиеся к самому концу V в. золотой гребец и серебряные сосуды из кургана Солоха, электровую вазу из Куль-Обы, а также серебряную вазу начала IV в. из Чертомлыка[152].Совершенно несомненно, что множество типов золотых бляшек также изготовлено в мастерских Пантикапея и других боспорских городов. Боспорское монетное дело и, может быть, краснофигурные вазы «керченского» стиля являются дальнейшими показателями роста художественного производства на Боспоре. Однако нет никакого сомнения, что, наряду с ним, возникло и развивалось производство и бытовой посуды, и оружия и множества других предметов, служивших для удовлетворения потребностей как самих колонистов, так и местного населения.

Приведенных немногих примеров достаточно, чтобы показать, какой богатый источник для изучения истории производства в греческих колониях имеется в нашем распоряжении. Дальнейшее исследование материала, выяснение области и путей распространения изделий ольвийских, боспорских и других колониальных мастерских, несомненно, вскроет нам многие стороны торговых и культурных взаимоотношений греков и местного населения в период существования причерноморских колоний.

К сожалению, нужно признать, что, несмотря на продолжающееся уже свыше ста лет археологическое исследование, этот круг вопросов все еще очень слабо изучен. Не выяснены или дискуссионны датировки многих групп местных изделий, не определена принадлежность их определенным производственным центрам. Особенно много неясностей имеется в отношении производств, обслуживавших местное «скифское» население. Если нумизматика греческих городов изучается уже очень давно[153], если многие отрасли прикладного искусства освещены и в дореволюционные и в последующие годы с достаточной полнотой, например боспорская декоративная живопись[154], боспорские надгробные рельефы[155], то производство в колониях орудий труда, оружия, всякого рода хозяйственного инвентаря, бытовой посуды, черепицы и других строительных материалов, продуктов питания[156] и т. п., а из области прикладного искусства торевтика и ювелирное дело стали привлекать внимание исследователей только в самое последнее время. В результате мы пока можем назвать только несколько отдельных исследований по частным, иногда второстепенным, вопросам[157] и ни одной обобщающей исторической работы, представляющей процесс возникновения и развития местного производства в греческих колониях северного Причерноморья в целом или в отдельных городах.

Между тем процесс роста местного колониального производства являлся основным и решающим фактом для всего дальнейшего развития взаимоотношений местного населения и греков.

После случайных посещений побережья греческими мореходами, после периода временных факторий и доколониальной торговли, наконец, после периода существования постоянных колоний как чисто торговых центров, превращение этих поселений в крупные производственные очаги является закономерным четвертым этапом в развитии сношений причерноморских племен с греками. Только с этого времени греческие города, игравшие первоначально посредническую роль между «скифами» и метрополией, стали органической частью культурного комплекса северного Причерноморья. Только с этого времени мог начаться исторический процесс слияния культуры греческой и местной, наиболее интенсивно протекавшей на Боспоре и приведший к созданию смешанной культуры, уже не греческой, но и не собственно местной, которая ярко выступает в позднейшем Боспорском царстве эллинистического и римского времени. Менее законченно этот же процесс, однако, имел место и во всех других районах греческой колонизации. Эти вопросы выходят далеко за пределы нашей темы.

В нашей же связи необходимо еще указать, что именно возникновение новых производственных центров в самих греческих городах на Понте Эвксинском создало возможности для такого роста торговых сношений с населением смежных областей, и для настолько полного удовлетворения его разнообразных потребностей, при которых связи с юго-востоком, связи по кавказско-переднеазиатскому пути очень скоро, еще в конце VI и особенно в течение V вв., отошли на второй план, потеряв то первенствующее значение, которое временно, в VII и начале VI вв., им принадлежало.

Нужно все же сказать, что эти восточные связи у населения наших степей никогда не обрывались и особенно в восточной части Скифии, в Прикубанье, они всегда выступают очень отчетливо. Так, например, в Семибратних курганах конца V и IV вв. до х. э. мы отчетливо можем проследить импорт из Закавказья и из ахеменидского Ирана. Однако приоритет от восточных связей и от сухопутных кавказских путей прочно переходит к связям с греками и к путям морским.