Русские Колумбы Донбасса

Русские Колумбы Донбасса

Во время царствования Бориса Годунова ставились и отстраивались новые города в Курском крае и дальше в степях по Северскому Донцу и его притокам:

Старый Оскол — на одноименной реке, впадавшей в Донец, Валуйки — на реке Валуе, Новый Царе-Борисов — у впадения Оскола в Донец, вблизи нынешнего Изюма. По донецким степям раскинулась сторожевая — Изюмская Сакма — застава, оберегавшая переезды через Донец от набега крымских татар и ногайцев.

Степи почти совсем не были заселены. Жили здесь лишь «сторожа окраин». Это были подвижные сторожевые отряды: им запрещалось «сседать с конь», а также «сварить каша два раза на одном и том же месте». Ратные люди, служившие в «сторожах», все время должны были разъезжать и «в коем месте, кто полдновал, и в том месте не ночевать».

Правительство переселяло «жилецких людей» на пустынные, целинные хлебородные земли, но неохотно ехали туда крестьяне из центральных областей России, опасаясь набегов кочевников, опустошавших и сжигавших поселения. В огромном Белгородском уезде, охватывавшем территории нынешних трех областей — Курской, Харьковской, Донецкой, было всего около 20 поселений, имевших 800 дворов.

Борис Годунов не случайно велел основать город Царево-Борисов и сторожевую заставу Маяки на Донце. «Изветчики» да «охочие люди», побывавшие в донецких степях, донесли ему о соляных Торских (Славянских) озерах, о залежах железной руды вблизи «Изюмской сакмы», «алавостров (гипсов) на реке Бахмуте», «дикого камня» на Крынке-реке и других минералов.

Во всех этих полезных ископаемых нуждалось московское государство. И по тому, что Борис Годунов поручал разыскивать опытных рудознатцев можно судить, что он намеревался организовать разведку донецких руд и минералов.

В «смутное время», наступившее после смерти Годунова, официальные разведки минеральных богатств Донецкого бассейна были прекращены, они начались после воцарения Алексея Михайловича.

Но уже с появлением первых «сторожей окраин», в заставах по Северскому Донцу, рудознатцы (как называли в старину геологоразведчиков-самоучек), начинают разведку природных богатств Донецкого кряжа и разработку их. К началу XVI века начинается заселение донских и донецких степей вольными людьми — казаками.

С каждым десятилетием край становится безопаснее. Жилецкие люди переселялись охотно на целинные, хлебодатные земли. Новопоселенцы донецких лесов и степей возобновляли прерванные нашествием половцев, татар и других кочевников исследования недр Донецкого бассейна.

В 1645 году в районе нынешнего Славянска уже добывали соль. Об этом докладывал царю Алексею Михайловичу один из донских станичников. «Промышлять» соль в донецкие степи ездили «охочие» люди из Валуек, Оскола, Ельца, Курска и других «окраинных» городов России.

В 1646 году у впадения Торца в Донец был построен острожек Тор для охраны от крымских татар, делавших набеги на новопоселенцев и «охочих» людей, добывавших соль. В 1650 году начали действовать частные соляные заводы. Алексей Михайлович придавал большое значение развитию рудного дела и поискам руд. Им были предприняты меры для розыска руд, в стране давались привилегии всем, кто имел желание искать их.

Уже в 1665 году в Торе возник царский соляной завод, состоявший из трех куреней, в которых вываривалась соль. Всего в куренях насчитывалось вмазанных 40 котлов, под которыми были устроены печи. Для ссыпки соли было построено три амбара.

В казачьих поселениях «городках», вдоль Северского Донца и Дона, было налажено металлургическое, горное и кузнечное производство. Розыск руд и топлива производили сами казаки. Среди них было немало опытных и умелых металлургов. Они принесли с собой из центральной России культуру производства металлов, искусство розыска руд и минералов.

В XVI–XVII веке Россия была передовой по тому времени страной в Европе и Азии по производству черного и цветного металла, по добыче руд и минералов. По свидетельству путешественников, на русских рынках продавались мечи, за которыми приезжали из Венеции и других стран. Русские купцы вывозили в другие страны среди прочих товаров, железное оружие, ножи, топоры, иглы.

Английская компания писала своим агентам в России в 1557 году: «Мы слышали, что в России очень много стали и хотим, чтобы вы прислали нам немного для образца, написав нам ваше мнение о том, какое количество ее стоит приобрести, потому что по слышанным нами рассказам ее там очень много. До нашего же сведения дошло, что во владениях царя очень много меди и мы хотели бы удостовериться, в каком обилии она имеется и в каком виде, плитами или же круглыми плоскими кусками: пошлите нам немного для образца».

Красную медь успешно продавали в Персию.

К XVI веку мастерство русских металлургов настолько усовершенствовалось, что в Москве выплавлялись орудия из чугуна весом до 4,5 тонны. Это вызвало изумление западных металлургов. Русская сталь марок «стырь», «харалуга», «сыродутный уклад» считалась в Англии лучшей.

Донские казаки вынуждены были наладить у себя производство металла, в частности, стали, меди и свинца, так как Московское правительство не разрешало воронежским и другим купцам «украинских городов» продавать казакам «заповедные товары», в том числе металлические изделия.

Были уже тогда замечательные русские рудознатцы, так, например, числившийся при тайном приказе Алексея Михайловича «для сыску всяких руд» Семен Захаров.

Донские казаки энергично разыскивали железные, свинцовые, серебряные и медные руды, соляные источники и продвинули свои розыски вниз по течению Донца, Дона и их притоков: Оскола, Торца, Кундручьей и другим.

Не случайно, уже с начала XVII века появляются более точные сведения о славянских соляных озерах. В книге Большого Чертежа (описание, приложенное к географической карте, составленное около 1527 г.), указывается «а в Большой Тор пала речка Торец от Донца версты с 4, а на устье озера соленые».

Снова возрождается металлургия и кузнечное производство в донских степях. Изюмские казаки из Торских и Маяцких городков, а также донские казаки из Сухаревской станицы стали варить соль не только в Торске, но и на Бахмуте — притоке Донца. Возле новых соляных промыслов вырос городок. Он существовал уже в 1663 году. Среди казаков были опытные мастера солеварения, сумевшие широко по тому времени развернуть дело. В Бахмутском городке было 140 солеваренных сковород. Для его обслуживания и охраны от набегов крымских татар из Белгорода направили 318 человек.

В 1704 г. Бахмутские промыслы по указу Петра I были отписаны казне, а Торские, как менее рентабельные, отданы на откуп местным жителям за десятую бочку соли, а затем — за деньги. В 1715 г. Торские промыслы также были взяты в казну. Однако из-за недостатка рабочих рук и перебоев в доставке дров выварка соли велась нерегулярно. В 1732 г. казна предпочла отдать Бахмутский и Торский заводы на десять лет в откуп компании купцов.

Солеварные заводы представляли собой довольно крупные мануфактуры, но несмотря на применение вододействующих механизмов, техника солеварения была примитивной. В связи с истощением лесов предпринимались неоднократные, хотя и безуспешные в целом, попытки применить минеральное топливо для выварки соли и для кузнечных работ.

С соляным промыслом связано формирование первых рабочих кадров в Донбассе. Торский завод обслуживали попеременно направлявшиеся из ближайших городов служилые люди, в том числе и переселившиеся на юг России выходцы из Правобережной Украины. Они выполняли тяжелую государственную повинность и под любым предлогом уклонялись от работы или разбегались, не отбыв положенного срока. Из-за отсутствия работников варницы временами бездействовали.

С заселением Тора и Бахмута кадры солеваров стали формироваться из местных жителей. Труд для этих казенных квалифицированных работников был обязательным, но за это они освобождались от других повинностей и получали право варить соль «про себя». Расширение производства потребовало пополнения рядов солеваров. В их число правительство разрешило записывать в 30-х гг. XVIII в. «казачьих подпомощников» — беднейшую часть населения слободских и малороссийских полков, однодворцев, помещичьих крестьян из Воронежской и Белгородской губерний. Солевары объединялись в «солеварскую команду» во главе с выборным атаманом, принадлежавшим обычно к зажиточной верхушке общества.

Профессия солеваров стала потомственной. В 20–40-х гг. XVIII в. четыре солевара за изнурительную работу возле сковород с кипящим рассолом получали летом 30, а зимой 28 копеек в день. В 50-х годах была введена новая форма оплаты труда, предусматривавшая обязательный минимум выработки. Солеварам платили по 1 копейке за каждый пуд, а в случае невыполнения нормы — вдвое меньше. Работа по вольному найму оплачивалась в два раза выше.

Кроме того, казна наделяла солеваров землей, сенокосами и скотом. Кроме земледелия, часть солеваров занималась рыбной ловлей, торговлей и чумачеством.

Квалифицированными работниками являлись также кузнецы, которые принудительно направлялись на промыслы преимущественно из Ельца. Они сменялись через полгода, а с 1744 г. — через год. С 50-х годов среди кузнецов появились «вольножелающие». В штате заводов в 60-х числилось 16 кузнецов. Однако полностью штат кузнецов был укомплектован лишь в редких случаях. В начале XVIII в. кузнецы-мастера получали по 1 рублю в месяц, а рядовые — по полтине. Всем им выдавали также «хлеб», как и солдатам.

Заготовкой, подвозкой дров и вывозом соли занимались работные люди — так называли приписанных к заводам крестьян и казаков, выполнявших вспомогательные работы. Они составляли свыше половины всей рабочей силы промыслов. В 1712 г. к заводам были приписаны «городы и новопоселенные слободы Бахмутского уезда», которые должны были направлять через каждые три месяца 300 человек. В 1732 г. отправка на заводы работных людей (по 600 человек попеременно) была возложена на соседние полки Слободской Украины, так как Бахмутская канцелярия жаловалась на уменьшение населения и его разорение, а с 1743 г. — на казенных поселян Белгородской и Воронежской губерний.

В связи с сокращением выварки соли все вспомогательные работы в 1765 г. были возложены на бахмутских солеваров и на взрослых мужчин-членов их семей. Но уже в 1768 г. Главная соляная контора пришла к выводу, что только этой рабочей силы недостаточно, и потребовала выдачи нарядов на отправку 140 человек из слобод Бахмутского уезда. Бахмутская городовая канцелярия, ссылаясь на разорение населения во время последнего набега татар в 1769 г., возбудила ходатайство об отмене нарядов, а затем и вовсе прекратила их выполнение. Заводская администрация добивалась возобновления отправки работников из Белгородской и Воронежской губерний, однако вопрос не был разрешен вплоть до закрытия заводов.

Во второй половине 70-х годов восемнадцатого века усилился привоз дешевой соли из Крыма, из-за чего Бахмутский и Торский заводы были закрыты. Основная часть солеваров вернулась к занятиям сельским хозяйством, торговлей, промыслами. Часть бахмутских солеваров влилась в ряды рабочих горнозаводской промышленности юга России.

Ускоренное заселение и освоение нашего края в начале XVIII века было нарушено восстанием Кондратия Булавина, во время подавления которого Бахмутский городок был сожжен правительственными войсками, разгромом Запорожской Сечи а также изменениями в русско-турецкой границе после военных неудач Петра I при Пруте. Новая граница от устья Дона шла на верховья реки Тузлов, Миусаи, Крынки, Бахмута и Кальмиуса, левой стороной Кривого Торца на верховья Сухого и далее в междуречье Самары и Орели. В связи с этим построенные в конце XVII в. городки Бахмутский и Торский оказались в приграничной зоне. Поэтому царское правительство принимает меры по их укреплению. Больше всего внимания было уделено Бахмуту. Сюда был переведен таганрогский гарнизон и часть артиллерии, благодаря чему Бахмутская крепость к началу 30-х годов XVIII века становится одной из сильнейших на юге России. Меры по укреплению Бахмута, а также передача всего уезда в ведение Воронежской губернии способствовали притоку русского населения на территорию края. В юго-западной части Донбасса с середины 30-х годов усилилась роль запорожцев, которые в 1734 г. по разрешению царского правительства начали возвращаться на старые места. Здесь они основали Кальмиусскую паланку с центром в Домахе.

Возвращение после русско-турецкой войны 1735–1739 гг. отнятых Турцией территорий в Приазовье способствовало распространению на них влияния донского казачества. Это послужило поводом к столкновению между Войском Донским и Запорожской Сечью. Чтобы положить конец притязаниям и тех, и других на эти места, Сенат в 1746 г. определил границу между Войском Донским и Запорожской Сечью по реке Кальмиус.

С целью ускорения заселения южных окраин и обеспечения охраны границ с Крымским ханством в середине XVII в. Россия приступила к созданию военно-земледельческих поселений на территории Украины. Согласно указу от 8 мая 1753 года Сенат выделил для поселения выведенных в Россию полковниками Р. Прерадовичем и Л. Шевичем сербов и хорватов территорию между Луганью и Бахмутом, получившую название Славяносербия. К середине 1755 г. на этой территории поселилось всего лишь 1513 человек, в том числе в команде Шевича — 799, а в команде Прерадовича — 714. Сравнительно низкий приток сербов и хорватов, для которых и создавался регион, побудил правительство разрешить принимать в Славяносербию украинцев, молдован и других переселенцев, исповедовавших православие. Благодаря этому на отведенной под Славяносербию территории было основано 16 рот (военно-земледельческих селений), и не только увеличилась численность населения Бахмутской провинции, но и стал более пестрым его национальный состав: русские, молдоване, сербы, украинцы, хорваты и другие.

Сравнительно медленнее заселялись земли, над которыми все еще висела угроза ордынских набегов. О их тяжелых последствиях можно судить по последнему набегу крымчаков на Бахмутскую провинцию в конце 1768 года, когда большинство запорожских зимовников Кальмиусской паланки было уничтожено. Дальнейшее продвижение кочевников остановила Бахмутская крепость, и орда повернула к Днепру, форсировала его и двинулась на Правобережную Украину, оставляя за собой пепелища. Чтобы не допустить повторения подобных рейдов, царским правительством в 1770 г. было решено построить целую систему оборонительных сооружений по рекам Берде и Конские Воды. В связи с этим началось переселение в Приазовье не только государственных крестьян, но и помещичьих на свободные земли. Особенно усилился этот процесс после ликвидации в 1775 г. Запорожской Сечи, земли которой были розданы крупным государственным сановникам и местным чиновникам.

Именно в последней четверти XVIII в. было основано большинство населенных пунктов нашего края, существующих и поныне.