Таинственная Матильда

Таинственная Матильда

Одной из тайн Петербургского двора начала ХХ века является бурная личная жизнь и творческая деятельность примы русского балета Матильды Кшесинской. К сожалению, в советский период о ее похождениях мы знали совсем мало. Известно было только одно — она балерина Мариинки и фаворитка наследника престола Ники, ставшего вскоре царем Николаем II.

Так кто же она на самом деле? Какие ветры дули в ее паруса? Почему она считалась самой богатой женщиной в артистическом мире России и говорили только о ней? А ведь звездами той же величины являлись такие прославленные исполнительницы на балетном подиуме, как Елизавета Герд, Тамара Карсавина, Ольга Преображенская, Юлия Седова, Ольга Спесивцева, Вера Трефилова и ряд других. Чуть больше вышеперечисленных балетных звезд мы знаем только мотылька сцены — Анну Павлову.

И все же, кто такая Матильда Кшесинская — прима балета, великая соблазнительница, уложившая в свою постель цесаревича Ники и двух великих князей, женщина-вамп, от которой было трудно отвязаться, агент ряда разведок?

Но все по порядку.

Интересная запись есть в мемуарах тоже великой балерины России Тамары Карсавиной:

«Она обладала удивительной жизнеспособностью и исключительной силой воли. В течение месяца, предшествующего ее появлению на сцене, Кшесинская все свое время отдавала работе — усиленно тренировалась часами, никуда не выезжала и никого не принимала, ложилась спать в десять вечера, каждое утро взвешивалась, всегда готовая ограничивать себя в еде, хотя ее диета и без того была достаточно строгой…

Зависть и сплетни постоянно следовали за ней…»

Матильда Феликсовна Кшесинская родилась 19(31) августа 1872 года в семье артистов балета Мариинского театра. Отец — российский поляк Феликс Кшесинский, мать — Юлия Доминская. После окончания в 1890 году Императорского театрального училища была принята в балетную труппу Мариинского театра. И уже в 1896 году получила статус примабалерины императорских театров благодаря своим связям при царском дворе. Хотя нужно отметить, что балерина работала над профессиональным усовершенствованием упорно и постоянно, не жалея себя.

Не случайно она первая среди русских танцовщиц исполнила на сцене 32 фуэте подряд — трюк, которым до этого русскую публику удивляли только такие итальянки, как Эмма Бессон и Пьерина Леньяни. Надо признаться, что творческой индивидуальности Кшесинской была свойственна глубокая драматическая проработка каждой роли как на цене, так и в жизни.

Удивительно, что творчество ее не закончилось 1892–1894 годами, когда она стала любовницей цесаревича Николая Александровича. С нею его познакомил папаша — царь Александр III, считавший, что перед свадьбой следует «обкатать» чадо на опытной женщине, для чего была найдена съемная квартира.

«Когда я прощаюсь с наследником, в его душу, как и в мою, уже вкралось чувство влечения друг к другу», — самоуверенно скажет она в период «тесных контактов» с Ники.

С этого знакомства начался практически отсчет заката династии Романовых.

После помолвки в апреле 1894 года Ники с Алисой Гессенской их отношения прекратились.

В отместку будущему царю Николаю II, она сходится с великими князьями. Сначала становится любовницей Сергея Михайловича, а потом Андрея Владимировича Романовых. В Стрельне 18 июня 1902 года она рожает сына Владимира, получившего по высочайшему указу от 15 октября 1911 года фамилию Красинский, так как, по семейному преданию, Кшесинские происходили от графов Красинских, и отчество Сергеевич.

Имея высоких властных покровителей, она вмешивалась в жизнь театра. По ее кивку искусно убирались конкуренты и конкурентки.

Не случайно руководитель театра Владимир Теляковский возмущался:

«Неужели это театр и неужели этим руковожу я? Все довольны, все рады и прославляют необыкновенную, технически сильную, нравственно нахальную, циничную, наглую балерину, живущую одновременно с двумя великими князьями и не только это не скрывающую, а, напротив, вплетающую и это искусство в свой вонючий циничный венок людской падали и разврата…»

После бегства из России 17 января 1921 года в Каннах она вступила в морганатический брак с великим князем Андреем Владимировичем, усыновившим ее сына. Володя стал после этого величаться Владимиром Андреевичем.

Матильда Кшесинская прошла по жизни долгую, почти что столетнюю дорогу и скончалась 5 декабря 1971 года. Она была предана земле на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем в одной могиле с мужем и сыном…

* * *

Разрыв с Ники оставил глубокий не столько след, сколько шрам на сердце Матильды. Она поняла, что по существу являлась «педагогом», «постельной игрушкой» для царского отпрыска, поэтому у нее были все основания возненавидеть престол во главе с царями — Александром III и его сыном, ставшим последним императором России Николаем II. К этому времени Ники познакомился и по уши втрескался во внучку английской королевы Виктории Алекс — принцессу Алису Гессенскую.

«Царь-отец ведь заранее знал, — рассуждала обозленная и униженная Матильда, — что ничего толкового из наших отношений с Ники не выйдет. Он не увидел во мне невесту для сына, а потом и жену — разглядел лишь фаворитку, дамочку для любовных упражнений наследника».

Но что удивительно, отвергнутая дочь польского танцора Малечка, так ее называл цесаревич, решила не только пощекотать нервы ревностью недавнему кавалеру, всего на четыре года старше ее, но и мстить ему «тихо и самозабвенно». Так, как уже говорилось выше, она удостоила своей благосклонностью сразу двоих великих князей — Сергея Михайловича и Андрея Владимировича. А однажды во время посещения спектакля новым царем Николаем II и его молодой супругой Александрой Федоровной в антракте Матильда протанцевала перед ними 32 фуэте в полуобнаженном виде.

Разразился скандал…

Балерину-бесстыдницу чуть было не уволили из театра. Однако за нее заступился царь, а вот директор театра И. А. Всеволожский подал в отставку. И дело тут не только в отцовской польской крови, в которой якобы заложен ген неприятия России как поработительницы Польши, а в характере танцовщицы с присущими ей такими качествами, как гордыня, тщеславие, честолюбие.

А как известно, честолюбие, спесь, чванство — великие соблазнители того, кто поднимается над своими ближними. Это простейшая форма искания награды, потребность в подтверждении своего превосходства, как правило, сопровождается желанием слышать от других по своему адресу лесть, похвалы, возвеличивание. Но когда у таких людей теряются мораль, нравственность, порядочность и совесть, то появляется лестница для карьерного восхождения. По ней, даже шаткой и непрочной, подобные типы карабкаются наверх.

Ради утверждения себя она готова на всякие подлости. Это было в 1886 году. Малечке всего четырнадцать лет, но она расстроена помолвкой дочери британского дипломата с неким шотландским танцором Джоном Мастерсоном. Дабы проверить силу своих юных чар, Маля предложила Джону сходить с нею в ближний лес по грибы, где их повстречала незадачливая английская невеста. Потом она жаловалась подруге:

— Я видела их там, они якобы собирали грибы… Глупость все это… Они там целовались, она была почти голой… И вот тут стоп-кадр. Давайте рассуждать. Разве могли разведчики из легальных резидентур великих европейских стран оставить в покое это чванливое существо, имеющее широчайшие связи среди высокого чиновничества двора, в том числе и военного, а вдобавок глубоко уязвленное и униженное? Конечно нет!

И оно, это существо, уже представляло интерес для разведок. Это был готовый кандидат на установление доверительных отношений, а в дальнейшем и вербовку в качестве агента. Конечно, прямых документальных материалов спецслужбы не оставляют и умеют надежно хранить в тайне не только реальные имена, но и псевдонимы.

А вот косвенных признаков полно. И главный признак — деньги. Период молодой исполнительницы больших финансовых средств не дал. Общение с Ники тоже не смогло озолотить Кшесинскую. Но через ее постель или альков проходили великие князья, члены царской фамилии. Конечно же богатая и агрессивная английская разведка МИ-6 не могла остаться в стороне.

Биограф балерины Геннадий Седов по этому поводу писал:

«Окружающие диву давались, с каким самообладанием играет она новую свою роль фаворитки. Ни тени сомнения или неловкости, напротив, ведет себя так, словно всю жизнь только и делала, что приятельствовала с членами царствующего дома, содержала изысканный салон, купалась в роскоши.

Петербург живо обсуждает ее наряды, покупки, выезды в лакированной коляске с мальчиком-пажом на запятках, гульбище, устроенное ею в особняке на Английском: шесть великих князей за столом, умопомрачительные подарки…»

В таких условиях завязывались контакты и с реальными врагами престола и монархического строя — с революционерами-террористами и еврейскими радикалами, ненавидевшими царский трон как первопричину их притеснения в виде черты оседлости — границы территории, за пределами которой запрещалось постоянное жительство евреям, и прочие ограничения.

Историк А. Б. Широкорад отмечал:

«Возникает вопрос, как нищая танцовщица Матильда Кшесинская стала одной из богатейших женщин России? Жалованье солистки Мариинского театра? Да она больше на наряды тратила! Связь в 1890–1894 годах с наследником престола цесаревичем Николаем? Там тоже были гроши. В конце 1890-х годов Кшесинская покупает загородный дворец в Стрельне. Балерина капитально отремонтировала его и даже построила собственную электростанцию…»

— Многие мне завидовали, — с гордостью отмечала она, — так как даже в Зимнем дворце не было электричества.

Кстати, в стрельнинском дворце Кшесинской накрывались столы на тысячи с лишним персон. В дни рождения Матильды даже менялось железнодорожное расписание поездов, проходивших через Стрельню.

Весной 1906 года она покупает участок земли в Северной Пальмире и заказывает архитектору Александру фон Гогену строительство очередного дворца. Темпы и масштабы стройки были удивительны, — уже к концу 1906 года строительство двухэтажного дворца с внушительными размерами по площади (длина 50 метров и ширина 33 метра) считалось законченным.

Опять встает вопрос об источниках финансирования этой стройки. Прямых ответов нет, а есть только прочные догадки.

Одним из почитателей таланта балерины был барон Гораций Осипович Гинцбург — банкир-миллионер и меценат. Кстати, он возглавлял еврейскую общину Санкт-Петербурга. Это он подарил «милой Маличке» тот самый дом на Каменном острове, до сих пор известный как «особняк Кшесинской», который облюбовал после возвращения из-за границы в 1917 году Ленин. Что это — подарок? А быть может, гонорар? Но за что, за какие дела? Несомненно, за проделанную важную какую-то работу…

Немного истории.

Банкирский дом Гинцбургов был основан Евзелем Гавриловичем и находился на Английском проспекте. Сам основатель почему-то оказывал огромные услуги не российским промышленникам, а немецкому герцогству Гессен, исторической родине русской императрицы Александры Федоровны. Немцы отметили старания делового еврея Евзеля, присвоив звание барона с правом перехода этого титула к старшему сыну Горацию, который оказывал финансовую поддержку лично самой царице, а взамен передавал ей списки просьб к ее венценосному супругу, многие из которых беспрекословно исполнялись…

* * *

Мощи России боялись всегда и во все времена европейские государства, особенно англосаксонского происхождения, поэтому делали все от них зависящее, чтобы приостановить ход прогрессивных реформ. Как только они почувствовали приход на политико-экономический подиум реального реформатора, каким являлся Столыпин, то сразу последовала команда своим разведкам — «фас».

Нужно было убрать с дороги, физически устранить трезвомыслящего и многообещающего политика, что и было сделано руками сиониста Богрова, связанного и с русской контрразведкой, и с английской разведкой.

Столыпин в равной степени был ненавистен как революционерам, ядро которых составляли евреи, так и британским политикам, опасающимся любого укрепления России. Но вот что интересно — балерина и убийца были знакомы!

Мадам Кшесинская 24 августа 1911 года неожиданно и тайно покидает Петербург и едет в Киев, не предупредив никого из близких о поездке. Послушаем по этому поводу биографа Матильды — Джину Вронскую:

«Матильда так устроила (или устроили ей. — Авт.), что оказалась в одном вагоне с премьер-министром Столыпиным…

Ее ложа находилась напротив ложи государя. Минуту спустя внизу, в партер, прошел Столыпин. Матильда внимательно следила за действиями элегантно одетого молодого человека — Дмитрия Богрова (он же — Мордка Богров), сына богатого киевского адвоката, внука еврейского писателя, принявшего православие (выкреста. — Авт.), брата революционера, дружившего с Лениным. Кроме того, известно, что Дмитрий был агентом царской охранки под псевдонимом «Аленский».

Кшесинская, видя нерешительность в поведении будущего убийцы и попытки покинуть партер, решилась быстро спуститься вниз. Появилась она с помпой — шумно, громко, в окружении двух офицеров, своих поклонников. Она властно взглянула на стушевавшегося Богрова, словно вселяя уверенность в необходимости сделать то, ради чего он оказался в театре. Дмитрий приосанился, быстрой походкой направился в сторону Столыпина. Через несколько секунд прогремели роковые выстрелы. Все было кончено так, как планировалось…»

Следствие установило, что Богров был знаком с Кшесинской, — они нередко играли в казино Монте-Карло, где Матильда часто делала ставки на удачную для нее цифру 17, отчего в шутку ее величали «Мадам 17». Неудачной оказалась эта цифра в России, только когда пришел 1917 год, после которого она потеряла все — власть, профессию, влияние, связи, имущество…

Пришедшие к власти большевики стали перекраивать Россию на свой лад, поделив россиян на «красных» и «белых». В числе последних оказалась и Матильда, имевшая широкие и глубокие связи с царским двором.

После Февральской революции особняк Кшесинской был захвачен и разграблен солдатами. Попытка оспорить этот вандализм через прокуратуру ничего не дала, и 13 июля 1917 года она с сыном Владимиром отправилась в Кисловодск, где у нее сохранилась дача. Там ее ждал великий князь Андрей Владимирович. Прожили они в южном городе два года, а когда наступил крах Добровольческой армии, Матильда с сыном и великим князем Андреем Владимировичем, внуком царя Александра II, благополучно ускользнули от большевиков.

Через Новороссийск на итальянском судне «Семирамида» Кшесинская прибыла в Венецию, а затем переехала во Францию. Как выяснилось, здесь у нее была вилла, приобретенная явно не за малые деньги еще в 1913 году в местечке Кап д?Ай близ Канн. Вторую виллу, под названием «Ямал», балерина имела в Париже. Кроме того, безбедность жизни поддерживали приличные банковские вклады. По всей вероятности, эти огромные средства она могла получить в результате «второй» жизни, нам до сих пор не ведомой.

Можно только предполагать, откуда эти деньги. Два ее главных романа с великими князьями, связанными, выражаясь современным языком, с военно-промышленным комплексом и французским пушечным концерном Шнейдера, лишили Россию тяжелой артиллерии и помогли Матильде сколотить сказочное состояние.

В 1921 году в Каннах она зарегистрировала законный брак с уже упоминаемым Андреем Владимировичем, старший брат которого Кирилл Владимирович в 1924 году принял титул императора всероссийского в изгнании.

А вот великому князю Сергею Михайловичу, внуку царя Николая I, повезло меньше — он был пойман и казнен большевиками в ночь с 5 на 6 июля 1918 года под Алапаевском Пермской губернии. При задержании оказал сопротивление насильникам, и его застрелили. Тело великого князя вместе с еще живыми алапаевскими узниками из рода Романовых сбросили в одну из заброшенных шахт железного рудника Нижняя Селимская.

Когда в город вошли белогвардейские войска, тела погибших подняли на поверхность, в руке Сергея Михайловича был зажат медальон с портретом Матильды Кшесинской и надписью «Маля». Надо отметить, что Сергей Михайлович был другом Николая II и накануне войны с Германией внушал ему мысль о необходимости перевооружения российской артиллерии, но его старания не увенчались успехом. Наверное, многое из того, что он хотел сделать для армии, становилось известно своей любовнице Мале, а через нее и противнику.

* * *

Нынешние либерального толка писатели и журналисты утверждают, что Кшесинская, находясь в эмиграции, была далека от политики, что ее жизнь была связана исключительно только с творчеством — балетной школой, игрой в рулетку в Монте-Карло и тихими семейными радостями в имении. Но это совсем не так.

Дело в том, что время 1920 — 1930-х годов в России было взвихрено результатами двух революций и двух кровопролитных войн. Это было раздолье для деятельности разведок иностранных государств.

Кшесинская стремительно богатела. Об одном из дворцов ее в то время писали, что все было построено и обставлено по желанию и вкусу примы: зал — в стиле русский ампир, салон — в стиле Людовика XVI, спальня и уборная — в английском стиле и т. д. Непременным атрибутом вилл того периода был зимний сад, он был и у нее. Садовники, лакеи, служанки и прочая прислуга. Им надо было платить. Откуда брались деньги на все это?

Думается, огромный военный бюджет России беззастенчиво пилился великими князьями, с которыми она делила свою постель, как это делалось не единожды в многострадальной Отчизне. За примерами далеко ходить не надо. Чего стоят «опилки после пилки» недавнего министра обороны РФ господина Сердюкова и его пассии Васильевой. Так было, так есть и так будет до тех пор, пока не придет во власть порядочный, рачительный и честный хозяин, способный сразу дать по рукам нечистоплотным чиновникам, пощипавшим государственную казну, а не растягивать следствие на годы с целью «замылить» процесс разбирательства и увести от ответственности своих проворовавшихся ставленников.

Но вернемся к мадам Кшесинской парижского периода ее жизни.

Объектами внимания для нее были не только Парижская балетная школа и казино в Монте-Карло. Скоро она сама стала интересной для разных, в основном политических, сил антироссийской направленности. Так, в эмиграции ее услугами решил воспользоваться один из организаторов антисоветской боевой организации «Братство русской правды» (БРП) — белогвардейский полковник князь Анатолий Павлович Ливен.

Для борьбы против большевиков члены БРП организовали подпольную сеть в Совдепии, нелегально переправляя туда своих единомышленников для проведения диверсионно-террористических актов.

Дело в том, что когда был похищен органами госбезопасности Советской России руководитель РОВС генерал-лейтенант Кутепов, БРП решила нанести ответный удар — похитить наркома иностранных дел Советской России Г. В. Чичерина. Белогвардеец Ливен обратился к Кшесинской, зная ее широкие связи и политическую ориентацию.

— Матильда, не смогла бы ты узнать, когда прибывает в Ривьеру и где поселится Чичерин? — поинтересовался Анатолий Павлович.

— Когда вам нужна эта информация?

— Срочно.

— Хорошо.

Через некоторое время она узнала время прибытия и место остановки советского высокопоставленного чиновника. Он поселится в одном из отелей. Кроме того, она выяснила, что Чичерин должен встретиться со своим кузеном — двоюродным братом. Ливен был настолько доволен качественно выполненным заданием Матильды, что воскликнул:

— Вы у нас настоящий офицер разведки!

Но и парижская полиция не дремала. Получив данные о готовящемся покушении на советского наркома, она арестовала двух офицеров-деникинцев, готовивших его похищение, и быстро переправила Чичерина в Париж, а оттуда через наше посольство он благополучно был отправлен в Москву.

В своих воспоминаниях Кшесинская много пишет о муже и сыне, но ничего о деятельности последних.

А между прочим, сын Кшесинской Владимир Андреевич тоже принимал участие в Белом движении, являясь ярым социал-монархистом, членом союза «Молодая Россия». Его лидер — 28-летний ротмистр Александр Казем-Бек. Младороссы поддерживали великого князя Кирилла Владимировича как претендента на российский престол с титулом «император». Гитлеровцы, естественно, не желали видеть новую царскую Россию, они уже вовсю готовились ликвидировать СССР. Именно движение младороссов привлекло внимание специальных служб нацистов, ведь Франция была уже оккупирована к 1940 году.

Владимир 23 июня 1941 года по подозрению в антинацистской деятельности был арестован и направлен в концлагерь сначала в Германию, а потом в Польшу. Мать ударила во все колокола. Во время приезда в Париж шефа гестапо Мюллера она встретилась с ним и высказала свою тревогу за судьбу сына и пожелала его освобождения. Скоро, вернее, на второй день после этой встречи Владимир Красинский был на свободе в объятиях матери. Через сутки он покинул Париж. Нам до сих пор не дано знать, на каких условиях он был освобожден главным гестаповцем фашистской Германии.

Апогей младороссов — середина 1930-х годов. Они носили, правда, не коричневые рубашки, а синие, но замашки у них были фашистские. На съездах младороссы вскакивали с места при встречах с Казем-Беком, приветствуя его криком «Ура главе!» (аналог «Хайль Гитлер!»). Но немцы не могли простить такого повтора, у них был единственно признанный вождь — германский фюрер.

Историк церкви А. В. Карташев писал о младороссах:

«Это дрожжи будущего гитлеризма. Гитлеризм же теперь мода».

Глядя в рот фашистам, пощипала младороссов и французская полиция. С 1940 года их стали арестовывать и направлять на «перевоспитание» в концлагерь «Верне д?Арьеж».

Вторая встреча сына с матерью в Париже произошла в августе 1944 года. На нем была английская военная форма.

— Мама, — заявил он, — теперь я являюсь офицером связи между Британской армией и штабом миссии «Свободная Франция» генерала Шарля де Голля в Лондоне. А еще я состою в свите премьер-министра Великобритании Черчилля.

— Надолго прибыл? — спросила мать.

— Нет, завтра улетаю в Рим, где предстоит встреча с принцем Умберто и маршалом Бадольо.

— Так и до России доберешься.

— Да, собираюсь с английской делегацией скоро побывать в Москве в качестве переводчика.

Матильда поняла, что чадо связало свою судьбу с британской разведкой. И действительно, сын Кшесинской и великого князя Андрея Владимировича Романова — Владимир Андреевич Красинский стал опытным британским разведчиком, действовавшим под «крышей» журналиста. Он пережил свою 99-летнюю мать на три года и умер в 1974 году одиноким. Ни друзей настоящих в Париже, ни семьи он так и не завел.

А Матильда Кшесинская — совсем не российская Мата Хари, как ее решили наречь некоторые пишущие о ней, она, скорее, работала на других хозяев после разрушения Российской империи, но об этом должны сказать архивы разведок, двери которых открываются редко и не распахиваются настежь никогда.

Будем считать, что она одна из разгаданных тайн серебряного века.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.