Похитители невест
Похитители невест
Не всем новые законы нравились, особенно тем, кто единственным законом считал свою силу, а свободу путал со своеволием. Но большинство новые законы поддерживало, а остальные были вынуждены их исполнять, ибо неисполнение вело к неизбежному наказанию. Кара в равной степени настигала любого — от простого горца до наиба.
Примером тому стала история одного высокогорного аула, издавна считавшегося гнездом разбоя и самого грубого варварства. Оставаясь много веков вне всякой зависимости от какой-либо власти, эти разбойники прославились дерзкими набегами на живших ниже соседей и караванные пути в ближайших окрестностях. Присущий им пиратский нрав и дикие причуды они объясняли своим необыкновенным происхождением. Необычайность же его заключалась в их глубокой уверенности, что храбрые, сильные и умные дети родятся исключительно вне брака. Незаконнорожденность считалась у них чем-то вроде дворянского титула. Добывали же они его весьма простым образом — умыкая девушек из других аулов и делая их своими наложницами. Законные жены поощряли увеличение семей таким способом, хотя и сами всегда рисковали сделаться матерью нового героя.
Этим-то дикарям, в назидание остальным, и решил Шамиль вернуть человеческий облик посредством приучения их к земледелию и склонения к принятию шариата.
Посланный Шамилем наиб с сильным отрядом предъявил им такие аргументы, что они и думать забыли о набегах, сделавшись примерными земледельцами. Когда укрощенные жители потянулись в соседние села не с прежними намерениями, а для смиренного изучения шариата, вся округа вздохнула с большим облегчением. Но когда воины имама оставили аул для более важных дел, все вернулось в обычное свое состояние. Наконец жалобы соседей заставили имама самого явиться к отступникам. «Забирай свой шариат,— ответили они Шамилю.— Мы его уже и в мешок уложили!»
Шамиль попытался уговорить их, чтобы решить дело миром, но получил наглый и заносчивый ответ. Тогда он сделал с ними то, чего не делал ни с каким другим аулом. Разгромив сборище разбойников в жестокой схватке, причем собственноручно уложив около дюжины, он совершенно разорил их гнездо, разрушил дома-башни и сжег все, что могло гореть. Убедившись в своем полном разгроме, оставшиеся сложили оружие и сказали: «Если так, давай обратно свой шариат».
Но Шамиль на этом не остановился. Для смягчения варварских нравов он разделил побежденных на несколько частей и поселил их в тех аулах, которые больше всего от них пострадали. С тех пор в округе воцарились мир, покой и благочестие.
Однако умыкание горянок вовсе не было изобретением этих разбойников. Возможно, начало этой традиции положил еще аргонавт Ясон, укравший дочь царя Колхиды Медею. Теперь же умыкание происходило повсюду, причем в самых благородных целях. Литература описывает подобные сцены в романтических красках, хотя причины, приводившие к похищениям, зачастую имели весьма прозаические корни. Если отвлечься от сопутствующих таким подвигам опасностей в виде жаждущих отомстить родственников, позора и прочих неприятностей, то суть дела сводилась к тому, что молодые люди любили друг друга, но жениться не могли, хотя родители и не были против. Печальный парадокс заключался в необходимости выплачивать огромный брачный дар (калым) в 200 или 300 рублей серебром, которые были по тем временам целым состоянием и собрать которые порой не в силах были даже обе семьи вместе взятые. Калым, неизвестно кем и когда установленный, имел силу закона.
Пылающему страстью жениху приходилось пускаться в разбой, идти воевать или попросту похищать невесту. Не всем это удавалось, на войне могли убить, а на одного неопытного разбойника могла отыскаться пара весьма опытных, и тогда жених оставался не только без невесты, но также без коня и другого имущества. А несчастные горянки, не имевшие и вовсе никаких способов добыть себе жениха, оставались в невестах до седин, не говоря уже о неродившихся на свет детях, в которых так нуждалась страна. Удачливые похитители женились на своих избранницах в соседних аулах, родителям невесты ничего не оставалось, как простить беглецов из опасения получить назад опозоренную дочь, а вдохновленные этим примером новые соискатели продолжали дело предшественников, хотя сами могли убить кого угодно за одно только прикосновение к собственной сестре. В целом же в этой деликатной сфере царил хаос, пагубно отражавшийся на общественной нравственности.