28 — пятница

28 — пятница

Немецко-фашистские войска активности не проявляли. Вероятно, это объяснялось тем, что верховное командование определило сроки нового решительного наступления на Севастополь и войска противника были заняты подготовкой к нему. Как теперь стало известно, в этот день генерал Ф. Гальдер записал в своем дневнике: «Штурм Севастополя намечен на 8.12 (продолжительность штурма 4–5 дней)».[380]

Войска СОР не только совершенствовали свою оборону, но и активно воздействовали на противника артиллерией. Прибывшие из Поти линкор «Парижская коммуна» (командир капитан 1 ранга Ф. И. Кравченко, военком полковой комиссар В. Г. Колодкин) и эсминец «Смышленый» (командир капитан-лейтенант В. М. Тихомиров-Шегула, военком старший политрук В. П. Вепперс) в 0 ч 14 мин легли на боевой курс в районе мыса Фиолент, между линией берега и внутренней кромкой минного заграждения района главной базы, и при 12-узловой скорости хода открыли огонь по пунктам сосредоточения вражеских войск и боевой техники — Кучук-Мускомья, Байдары, Варнутка, Хайто. Линкор выпустил 100 305-мм и 300 120-мм снарядов, «Смышленый» — 120 130-мм снарядов.[381] Общий вес выпущенных кораблями снарядов составил 90 т. Противник не сумел организовать противодействие нашим кораблям, и они 29 ноября благополучно возвратились в Поти.

Стрельба велась по площади с частичной корректировкой моряками севастопольских постов, расположенных на господствующих высотах. Для облегчения корректировки огня артиллеристы Приморской армии применили осветительные снаряды, которые рвались высоко над целями.[382] О том, какой был нанесен урон противнику, судить трудно. По данным же партизан, немцы понесли большой урон. Бесспорно и то, что артиллерия крупных кораблей оказала большую моральную поддержку защитникам города. «Сам тот факт, что любые корабли могли прийти и приходили на помощь Севастополю, говорил людям убедительнее всяких слов: Черное море остается нашим, господствует на нем наш флот!»,[383] — пишет в своих мемуарах Н. И. Крылов.

Авиация главной базы из-за тяжелых метеорологических условий боевых действий не вела.

Начальник штаба СОР капитан 1 ранга А. Г. Васильев донес в Главный морской штаб, что из всего запланированного пополнения в Севастополь на 28 ноября прибыло лишь четыре маршевые роты в составе 1000 человек без оружия.[384]

Командующий Черноморским флотом и СОР вице-адмирал Ф. С. Октябрьский получил шифротелеграмму народного комиссара ВМФ:

1). При всех случаях, как бы обстановка ни казалась критической, иметь резервы и транспорт для маневрирования ими. Израсходованный резерв быстро восстанавливать за счет приведения в порядок потрепанных частей и мобилизации пополнений.

2). Заставить по опыту Ханко боевые части зарываться в грунт, несмотря на его каменистость.

3). Всеми мерами высвобождать оружие из учреждений, складов, тылов, управлений и давать на фронт.

4). Не считаясь ни с какими штатами, высвобождать боеспособных людей для фронта, заменяя их пожилыми и сокращая число должностей и сотрудников.[385]

В главную базу прибыли: танкер «Москва» (командир старший лейтенант Б. С. Кузьмин) с грузом котельной воды и бензина, транспорт «Чапаев» (капитан А. И. Чирков) с боеприпасами, в охранении крейсера «Красный Крым» (капитан 2 ранга А. И. Зубков) и эсминца «Железняков» (капитан-лейтенант В. С. Шишканов).[386]